Лучшее за всё время

Если взять максимально широкую и упрощённую трактовку образа, то в западной традиции оборотень — это человек, навлекший на себя проклятье; либо человек, осознанно приобретший оборотнические способности; либо человек, родившийся оборотнем, — в таком случае оборотни выступают как подвид homo sapiens или же родственный вид. В любом случае, «база» для оборотня — человек, а оборотничество что-то вроде надстройки. Со временем оборотни огламурились, превращение в зверя уже не представляется карой и бедой, а становится, напротив, полезным и приятным бонусом, типа, не просто человек, а человек+. Ну и сама оборотническая форма претерпела ожидаемые изменения — уже не огромное, мохнатое, клыкасто-когтистое и безоговорочно страшное человекоподобное нечто, а красивый, мощный и гармоничный зверь, как правило, волк, но необязательно, нынче полно оборотней на любой вкус.

И, естественно, на этот праздник жизни подтянулись и восточные оборотни, и выступают примерно в тех же ролях примерно в тех же сюжетах, только с восточным колоритом. Но восточные оборотни — лисы, барсуки, енотовидные собаки — это животные, путём самосовершенствования обретшие навык создавать иллюзию того, что они люди. Чем круче прокачан навык, тем иллюзия убедительнее и тем она дольше держится, но, согласно древним легендам, палятся в итоге все. И это именно иллюзия, с восточными оборотнями физической трансформации не происходит (опять же, если мы рассматриваем традиционную трактовку). То есть, восточный оборотень — это животное, причём не животное+, а просто животное, научившееся кое-каким трюкам.

Итак, классическая драма романтических отношений с западным оборотнем выглядит так: героиня полюбила, героиня узнала, что её возлюбленный — оборотень, теперь героиня должна или избавить возлюбленного от этого проклятья (традиционный вариант), или принять его таким, какой он есть (современный вариант). Вариант* — героиня тоже становится оборотнем. (Ну и пол и гендер задействованных в драме лиц, естественно, гвоздями не приколочены.)

А драма отношений с восточным оборотнем должна выглядеть так: герой полюбил, герой узнал, что его возлюбленная — оборотень, у героя шок и кризис личности, потому что осознать, что всё это время ты отношался с, по сути, животным, и тебе было не просто норм, а, по чесноку, очень даже хорошо, это для адекватного человека так-то не хухры-мухры. Это вызовите психотерапевта.

Ну, допустим, в одном сборнике старинных японских легенд я читала, как герой в подобной ситуации сел, повздыхал, а потом такой ну штош, ну лиса, хорошо же жили, и ребёнок уже есть, возвращайся, любимая. Но то старинные, и что немаловажно, японские легенды, там есть сюжеты и похлеще. И даже для старинных японцев это не было общепринятой моделью поведения, обычно супругов-оборотней либо прогоняли, либо те сами сваливали обратно в лес, устав от притворства и человеков (люди и сами друг от друга нередко устают, что уж об оборотнях говорить).

И мне досадно, что автоматически перенося восточных оборотней в сюжеты, созданные для западных, авторы игнорируют принципиальное различие между ними. Оно же меняет буквально всё.

Ну ладно, на Востоке тоже зафиксированы случаи, когда человек буквально трансформировался в животное. Как правило, для этого надо было очень сильно обидеть женщину — тогда женщина превращалась в змею. Но только один раз. Обратной дороги не было.

«Эльфийский корабль» Джеймса Блэйлока начинается с того, что однажды погожим осенним деньком домосед-сыровар в добровольно-принудительном порядке отправляется вниз по реке, чтобы обменять свои сыры на медовые пряники и чудесные игрушки и вернуться в родной город к Рождеству. Компанию в деловой поездке ему составляют верный пёс, эталонно эксцентричный профессор и один недалёкий, но славный паренёк, и все вместе они весело и уютно приключаются, несмотря на то, что им порядком мешает некий злонамеренный некромант.

Я с большим удовольствием читала эту книгу и с не меньшим перечитывала, но всё как-то не в сезон, и в прошлом году решила повторить где-нибудь в конце осени или начале зимы — и непременно с пряниками. Поскольку эльфийские у нас не продают, а плота у меня нет, я вписалась в совместную закупку пряников из Ногинска — если я не имею возможности совершить путешествие ради пряников, пусть пряники совершат путешествие ради меня, так я решила. Тем более что прибыть заказ должен был к Новому году, то есть, всё точь-в-точь как в книжке (не считая нескольких незначительных отличий).

Чтобы было интереснее, на пряничном производстве произошла поломка, из-за которой срок доставки заказа переместился в несколько неопределённое будущее. А поскольку значительную часть заказа составлял новогодний ассортимент, было принято решение от него отказаться — потому что кому в январе нужны пряничные зайчики и снежинки, в самом деле — и заменить на более актуальный для следующих праздников. И срок доставки заказа опять сдвинулся, потому что кому в январе нужны пряничные солдатики и букеты, в самом деле. Я не особенно огорчилась, мне в декабре стало совсем не до пряников и даже не до перечитываний.

И вот я наконец получила свои долгожданные пряники с котами снаружи и фруктово-ягодными начинками внутри, совершенно неактуальные, но мягкие, ароматные и сладкие, готова поспорить, ничуть не хуже эльфийских. И нынче вечером, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой — котопряник, сидела и думала о том, что сыровару с друзьями вовремя доставить пряники не помешали даже проклятья и скелеты, а мои запоздали из-за какой-то банальной поломки; если бы в деле оказался замешан некромант, было бы не так досадно.