Что почитать: свежие записи из разных блогов

Вот как же внезапно можно развалиться на части.
До обеда я была вполне функциональна, а потом - раз, колено хрустнуло и лютейше разболелись ВСЕ суставы.

Запощу себе в утешение новый драбблик, Красивого Мальчика с Лучшей Девочкой, и залягу в ванну согреваться.

#ButIAmNot#ButIAmNot

– Нет.
Гавриил ускорил шаг, с трудом удерживаясь от соблазна телепортироваться прямо в свой кабинет. За последний месяц они обсуждали эту тему трижды, и он порядком устал от споров.
– Но это бы подняло престиж флешмоба! – настаивала Уриил.
– Я сказал – нет.
– #MeToo очень важен для морального здоровья общества!
Офисные клерки разлетались кто куда, завидев напряженные лица архангелов.
– Нет и нет. Ничего я не благословлю. Что вообще в Раю делает куча девиц, чья единственная заслуга – отказ от замужества?
– От замужества за богатым язычником.
– Согласен, по нынешним временам – редкая добродетель, но всё равно нет.
Уриил остановилась перед дверью с позолоченной табличкой и скрестила руки, явно намереваясь не пускать шефа внутрь до тех пор, пока он не подпишет нужные документы.
– Ты пристрастен.
В зеркально начищенный пол у неё под ногами ударила молния, и уже из-за двери до Уриил донеслось:
– Да, пристрастен. Защитница невинно оклеветанных позволила себе ради красного словца оговорить мою жену. После вознесения Марины Антиохийской Вельзевул со мной пятьдесят лет не разговаривала, так что пускай эта жемчужина святости проваливает со своими петициями обратно в твиттер и не надеется, что смена имени ей помогла.

Про Марину/Маргариту и всю историю читать тут: Марина Антиохийская

Я как-то пропустила эту экранизацию Кристи, вернее, не было настроения смотреть.
И даже теперь начала ради Анечки, но потом втянулась (с) — прекрасный британский цветник, безукоризненная работа операторов и дизайнеров, спойлерВера вообще не няша
Весьма рекомендую. Лучше с субтитрами, там голоса можно просто пить как коньяк:)

Никогда не знаешь, в какой момент тебя чем-то увлечёт.
Сто лет не вспоминала о фандоме Толкина, а вчера увидела запись по поводу запрещенных заявок про добрачный секс и всё всколыхнулось:) Печаль моя в том, что ни в какой из частей фандома – олдовой ли с преимущественной любовью к Сильму или относительно ньюфажной с экранизациями – контента для меня нет, не было и не будет, потому что, как выяснилось, вкусы мои даже здесь слишком специфичны:(
Хорошо быть Питером Джексоном, ему можно за чужой счет шипперить свою ОЖП, а потом жаловаться на профессиональное выгорание.



Mairon and his little killer Thuri

Верность

Тхурингветиль размышляет, облокотившись о парапет. Ночь прохладна и полна исходящего от летучих мышей мягкого шелеста. Она слышит шаги Майрона задолго до того, как он поднимается к ней на крышу, и к этому моменту почти успокаивается.
скрытый текст– Тхурингветиль…
– Он безумен! – шипит она, не в силах сдержать заново вспыхнувшую внутри ярость. – Господин, Сильмариллы свели его с ума! Нам не выиграть войну, потакая жестокости, паранойе и безрассудным прихотям!
Она осознает, насколько близка к истине, когда Майрон не возражает. Её холодное древнее сердце охватывает жалость.
– О, Майрон. Он уже не тот, кем был когда-то. Мы всё ещё можем уйти. Другие замолвят за нас словечко. Валар ещё могут позволить нам вернуться.
Она чувствует, как учащается пульс, когда их пальцы переплетаются и его магия едва ощутимо проникает под кожу.
– Ах, Тхурингветиль... – она прижимает ладонь к его губам прежде, чем он успевает договорить; если позволить нежным словам прозвучать, будет слишком поздно.
– Близость может утешить, – говорит она ему так ласково, как только возможно. – Или послужить оружием. Куда бы ты ни пошел, я последую за тобой. Не стоит принижать мою верность подобными играми.
Впервые за много столетий броня Майрона соскальзывает, позволяя увидеть боль в его глазах.
– Тхурингветиль... – его голос звучит хрипло и сдавлено.
– О, мой господин, – восклицает она, привлекая его к себе. – Я понимаю, я тоже помню его прежним. Я знаю, что ты...
Она спохватывается прежде, чем успеет сказать что-нибудь, о чём впоследствии пожалеет.
– Но оставаться здесь глупо. Это верная смерть.
– Знаю, – горячо шепчет он ей в крылья, заставляя дрожать. – Но после всего, что он сделал для меня – кем сделал… Я не могу уйти сейчас, я… я не могу.
Смирение распускается в груди Тхурингветиль, будто редкостный ядовитый цветок.
– Тогда мы умрем вместе.
В этот раз, когда он склоняется, она позволяет поцеловать себя, наполняя рот привкусом пепла и застарелого отчаяния.

Seductions by TheLCM

И это только один пэйринг, о втором вообще речи не идёт. Но зато этот под запрет не подпадает, лол:)

 

По-первых, Алечка явно по папиным стопам пошёл, девицу себе в лесу вон встретил какую-то:)

Осталось только в прошлое провалиться и начать там бельмонтовскую линию:)

Во-вторых, не, ну я не хочу рыжую, я хочу нон-кон с Кармиллой!

Задним числом поздравляю всех с Днём шиппера:)
У меня это уже сколько лет почти профессиональный праздник

Valentine's gameValentine's game

— Вот, — Вельзевул кивнула в сторону кондитерской.
Коренастый лысеющий мужчина, на которого она указала, яростно крушил битой праздничную витрину. Длиннополую одежду он предусмотрительно заткнул за пояс, сопровождая удары латинскими ругательствами; выставленные в витрине лакомства и сахарные сердечки вперемешку с осколками осыпали тротуар.
Гавриил щёлкнул пальцами, материализовав прямо из воздуха парочку громил в строгих костюмах; они с профессиональной невозмутимостью скрутили нарушителя общественного порядка и вместе с ним столь же мгновенно исчезли.
— И так почти каждый год! — простонал архангел. — Чёртов Валентин, всё никак не успокоится! «Я старый солдат, я не знаю слов любви! Не позволю гнусным торгашам на мне зарабатывать!».
Вельзевул поманила жужжащих над сахарным побоищем мух:
— Молодцы, хорошо поработали сегодня! Но как ему удалось пройти мимо привратника?
Гавриил вздохнул. — Несанкционированный алкоголь. Точнее, конфеты с ликёром в качестве взятки святому Петру. Ну хотя бы в этот раз он не успел сильно накуролесить — спасибо твоим крылатым соглядатаям.
— А как насчёт спасибо мне? Я тоже не прочь получить угощение.
— Сначала закрой глаза. Это такая людская игра, давно хотел попробовать.
— И для чего она?
— Я ещё не разбирался, если честно. Наверное, так вкуснее.
Первый шоколадный трюфель Вельзевул проглотила, слегка прикусив его пальцы и заставив вздрогнуть.
Второй слизнула прямо с ладони.
— А теперь ты закрой глаза.
Секунду спустя Гавриил ощутил на губах растопленный её горячим дыханием шоколад. Она нежно исследовала его рот изнутри, собрав языком всё до последней капли.
— Твоя правда, игра просто замечательная! Столько мест, где можно спрятать конфету! Продолжим?
— П-пожалуй, мне стоит сперва позвонить в офис.
Он откашлялся, чувствуя, как вместе с шоколадом тает его собственное сердце.
— Ээ, привет, Михаил! Хотел сказать, что немного задержусь здесь. Улажу кое-какие формальности и закреплю достигнутые в плане сотрудничества успехи.

Four HorsemenFour Horsemen

Война

Первое противостояние не оставило на них взаимных шрамов, и теперь это радует Вельзевул, хотя раньше задевало. Кто знает, смогли бы они с Гавриилом в противном случае стать настолько близки, настолько доверять друг другу.
Больше она не лелеет планов помериться силами при Мегиддо; сплетаясь в объятиях, оба остаются в выигрыше.

Голод

Вдали от Вельзевул пустота в груди омерзительно царапается и подтачивает силы. Это кажется архангелу довольно странным, поскольку небожители голода не ощущают.
Гавриилу ещё предстоит узнать, что изголодаться по кому-то можно отнюдь не только физически.

Загрязнение

По окончании очередного «официального визита» в Ад Гавриил с сожалением отрывается от её губ и отряхивает грязь со светлой рубашки.
Никаких претензий он не высказывает. Вельзевул вольна принимать обличье по собственному выбору; ему же всегда видна её настоящая суть.

Смерть

Шесть тысячелетий их едва ли интересует работа Мрачного Жнеца. Вечным существам нет дела до людских страхов. Однако, разделив чувства на двоих, они сразу оказываются с этим страхом лицом к лицу, ведь одинокое бессмертие хуже любого небытия.

Winter funWinter fun

Пожалуй, Вельзевул нравился снег — в особенности, пока он оставался девственно белым и никем не изгаженным.
Чистота, свежесть, прохлада — всего этого определенно не хватало в нижнем офисе; не станешь ведь каждый раз спускаться на последний уровень, чтобы наскрести лёд для «El Diablo» из-под седалища самого Люцифера?*
Совершенно замечательно иногда постоять под снегопадом, подышать морозным воздухом, зная, что вскоре окажешься у пылающего камина, под тёплым пледом и с ещё более горячим архангелом под боком.
Однако люди остаются людьми, и как только им перестала грозить быстрая смерть от переохлаждения, они сразу изобрели множество так называемых «зимних забав», которые Вельзевул не постеснялась бы рекомендовать в отдел истязаний и пыток для массового внедрения**.
Хуже того, от них подобными идеями заразился Гавриил.
— Что это? — подозрительно спросила она, пока тот любовно зашнуровывал на её ногах ботинки с острыми блестящими лезвиями. — Нужно выйти на арену и кого-то ими зарезать?
— На них надо ездить, Бель. Это очень весело — и полезно для здоровья!
И выпихнул её на каток.

***
В итоге, наконец-то заполучив плед, камин и врачевание каждого наставленного синяка посредством ангельских поцелуев, она даже признала — разумеется, не вслух — что это действительно было довольно забавно.
И что, возможно, однажды снова попробует прокатиться на треклятых штуковинах.
Лет этак примерно через двести.

I will think about it tomorrowI will think about it tomorrow

— Всё вдруг как-то… разладилось.
Новый костюм Гавриила ещё светлее, серебристо-жемчужных оттенков. Она предполагает, что это своего рода компенсация за провал, буквально желание себя обелить. Но вслух ничего не говорит. Наверху и внизу всегда хватало желающих осудить, с чего ей пополнять их ряды?
— Я будто балансирую над пропастью со связанными крыльями.
Неопределенность действительно причиняет ему страдания, а страдания как раз по части Вельзевул. Правда, ни разу до сих пор ей не приходило в голову пытаться их облегчить, обычно у демонов задача прямо противоположная. И, конечно, если на службе вдруг прознают о совершаемых Владыкой Ада добрых делах, проблем не оберёшься — особенно учитывая, на кого доброта направлена.
Поэтому она избегает чудес. Просто молча сворачивается на подушках рядом с ним, дышит одним и тем же ненужным воздухом, впитывает и отдает тепло посреди маленькой общей вселенной, не подвластной никаким посторонним правилам.
Завтра наступит завтра, ничего уже не попишешь.
Но, возможно, вдвоем удержаться на краю будет чуточку проще.

The lucky оnes

Убери свои формуляры про битву добра со злом.
Я, оказывается, устала всё время идти напролом,
сквозь чужие обиды, цели, привычки и миражи.
Можем мы наше бессмертие чуть-чуть поменять
на жизнь?
Раз уж кто-то набрался силы выключить вдруг войну,
можно сейчас мне просто в руках твоих отдохнуть?
Раз мы больше уже не порознь, раз уж такой расклад,
я могу ненадолго оставить в Аду свой привычный
ад,
я могу хотя бы немного побыть у тебя в раю?
Это будет совсем не больно, слово тебе даю.
Обними меня, убаюкай, тихо погладь крыло.
Пусть мы сами того не поняли, нам наконец
повезло.

Перезапуск чего-либо обычно означает, что в приданое вам достается фандом, иногда это очень кстати.
Первым вариантом аниме увлекалась дочка, мы даже купили несколько томов манги, но полностью она её, кажется, не прочла. Я же в раздумьях: с одной стороны, старый стиль рисовки — категорически не моя чашка чая, с другой — для чтения есть свои причины.
Больше всего, пожалуй, Корзинка напомнила мне Тетрадь дружбы Нацумэ, с той разницей, что Такаши — одновременно и травматик, и оказывающий помощь герой, а Тору — просто позитивное дитя-предназначение для всей лишенной радостей психотерапии зодиакальной компании (на последнее всё время приходится делать скидку, чтоб они поменьше бесили).
Зато у неё шикарные школьные подруги, про которых в перезапуске есть отдельные серии, и супер-мама, я такую замечательную аниме-маму до сих пор видела только в «Городе, в котором меня нет».
Да, так вот, при чём тут фандом: я, по своему обыкновению, сразу выяснила всё, что смогла, во всех доступных источниках, и даже нашла блог с аналитикой. Поэтому ничто мне не мешало с размаха упасть в очередной problematic pairing (всегда теперь делаю себе мысленный ярлычок: «вероятно, проклято sjw») Акито и Сигурэ Сома, где всё как я люблю — спойлерыбезумная болезненная дева со сверхспособностями и её преданный пёс (который, тем не менее, не обольщается насчёт возлюбленной и преследует собственные интересы не самым этичным образом).

Мм, мне даже краткого взаимодействия хватило, чтобы загореться!скрытый текст Вдобавок это канонный канон, раз новую версию снимают чётко по оригиналу (а в продолжении они и вовсе счастливо женаты с детьми, хотя понятия не имею, как автор на это вырулил с исходными данными, видимо, опять сделал волшебный вжух и потёр всем память).

Да, так вот, я бы почитала мангу, пока жду второй сезон, но она делает больно моим глазам и преодолеть это пока что не выходит.

Очередной ГО-дайджест:)

1. Гейману донесли, как в ру.фандоме называют Ineffable bureaucracy: https://mobile.twitter.com/neilhimself/status/1217775705603198976
скрытый текст
В комментариях поясняют, что это не совсем корректный перевод всё-таки, и предлагают свои варианты.
Господи, человек только смирился с тем, что такой пэйринг вообще существует в природе, не шокируйте его ещё сильнее:)

2. Я продолжаю выполнять обязательную фанатскую программу и купила себе украинскую версию:

скрытый текст
На деле это было наитие, проходила мимо книжного - дай, думаю, взгляну.
Белая с Кроули - это суперобложка, а с обратной стороны она чёрная, и внутри обложка тоже чёрная.

3. Ну и драбблы:)

Good intentionsGood intentions

Утром они соглашаются, что случившееся — всего лишь небольшой срыв, ничего особенного, да и, в конце концов, насколько важен контакт каких-то физических оболочек? Ведь их истинные сущности выше земных страстей, поэтому будет лучше вернуться к прежнему уровню отношений.

***
Реальность быстро вносит в их решение свои коррективы. При попытке разобрать накопившуюся корреспонденцию Гавриил понимает, что не в состоянии прочесть ни единой строки. Вместо доклада о последних вооруженных конфликтах сознание настойчиво подбрасывает ему видение маленьких нервных пальцев, капризной нижней губы, проступающих сквозь тонкую кожу голубоватых прожилок. Почему он беспрестанно думает о демоне (пусть даже и чрезвычайно высокопоставленном)? Почему вообще думает о ком-то другом?!

***
— Вероятно, нам нужно установить определенные границы, — произносит Гавриил на следующей встрече, стараясь не смотреть в сторону собеседницы. — Быть уравновешенными, соблюдать спокойствие и… и… О, да гори оно всё адским пламенем! Он жадно целует её шею, забыв и о границах, и о спокойствии, тем более что Вельзевул не собирается напоминать ему о чем-либо подобном — кроме, возможно, о намерении выкинуть из кровати отдавившего в прошлый раз всю спину распроклятого плюшевого единорога*.

*небольшая отсылка к «Каждому четвергу после Апокалипсиса»

Part of a wholePart of a whole

Зимой крохотные существа, составляющие телесную оболочку Вельзевул, казалось, цепенеют от холода и впадают в спячку вместе с земными сородичами, вялые и малоподвижные. Всё это сильно снижает работоспособность, вызывая желание уползти куда-нибудь в тихий, желательно сухой угол, забиться между вековой давности отчетами и окончательно ускользнуть от реальности. Единственное, что её удерживает — чудесным образом протянутая между офисами ниточка: ощущения чужого тепла и нежные до трепета прикосновения; вибрация, иногда размеренная и степенная, иногда убыстряющаяся — сердце архангела, бьющееся в её ладонях.

***
— У босса очередной параноидальный припадок. В такие моменты все наперегонки доносят друг на друга, и я не хочу оказаться слабым звеном в этой гонке. Думаю, нам не стоит видеться в ближайшее время.
Внезапно ей становится невыносимо тошно от перспективы провести так даже пару недель. А если разлука затянется на столетия?
— Тогда позволь мне взять кое-что с собой — до тех пор, пока опасность не минует, и мы не встретимся снова.
— Что же ты хочешь взять?
Гавриил со всей серьезностью протягивает к ней руку:
— Тебя.

***
Михаил сгребает со стола подписанные документы и хмурится.
— Странно. Я могла бы поклясться, что тут попахивает злом. И сдобой. Но это в равной степени невероятно, так ведь?
— Конечно.
Когда дверь кабинета за ней захлопывается, Гавриил осторожно отгибает лацкан пиджака и выпускает на свободу помятую, возмущенно жужжащую муху.
— Всё-всё, она уже ушла. Извини, вот твои эклеры.

***
— Быстро же в этот раз он успокоился.
— Быстро?! Через целых полтора месяца!
Они лежат в спальне своей лондонской квартиры, торопливо наверстывая упущенное. Белые крылья смыкаются вокруг Вельзевул, как цветочные лепестки, и она опять поневоле думает о мухах и лилиях.
— Между прочим, ты всерьез написал в служебной записке, что Люцифер нанес тебе моральную травму, и теперь ты нуждаешься в отпуске для реабилитации?!
— Разумеется, — с достоинством отвечает Гавриил. — Это же истинная правда.
И блаженно привлекает её к себе, укутывая ещё плотнее.
— Знаешь, часть тебя — это, конечно, тоже замечательно, но отныне я хочу всё целиком.

Обещала написать пост и вот пишу. Хотя в основном в нём опять будут шипперские крики, а вовсе не размышления о проблемах самопознания и сосуществования хищников и жертв, правовых нормах и сбалансированности школьного рациона.
ИМХО, человек, взращенный на «Маме» и сказках Беларусьфильма, не может не быть фурри хотя бы в глубине своего сердца. Однако подвох в том, что мы с Ceres поддались на обещания второго Зверополиса и межвидового гета с любимым цветом и размером, а теперь шипперим волков с оленями, что же пошло не так?

скрытый текстДа вообще-то авторские воззрения на романтические отношения, как нам кажется.
С одной стороны, мотивация Легоши «ты мой личный сорт героина, лапы прочь от моей добычи, я сам хочу тебя съесть, поэтому я буду искать в себе высшие эмоции и переводить голод в любовную плоскость ради безопасности» (всё это словами через пасть проговаривается главным героем), а другой, мотивация Хару «я слабая крольчиха, ничего не хочу решать, почему другие считают меня милой и помогают, чтобы меня воспринимали всерьез, буду спать со всеми подряд» – ээ, ну такое.
С моей точки зрения, это чертовски странная мотивация для романтики, даже при моей привычке к лавхейту и всяческим психологическим вывертам. Я полагала, что у Хару был какой-то травмирующий эпизод в детстве, как у Джуди, но ничего подобного. Почему девушка не хочет утверждаться в профессиональной сфере или проявлять крутизну в хобби, например, в своём любимом садоводстве, без понятия, вон даже куры и то реализуют себя через продажу высококачественных яиц.
Замечу также, что с Луисом у Легоши и близко нет проблемы «он травоядный, а я хищник», лолушки, потому что у них в отношениях всё наоборот. Луиса он съесть не хочет, Луисом-сэмпаем он восхищается и готов его защищать безо всякого героина.
В результате больше похоже на то, что Легоши с Хару оба претендуют на оленя (она, видимо, потому что тот – популярная «десяточка», и ещё потому, что не он её пожалел, а она его первая пожалела, увидела слабость и проявила инициативу), чем Легоши и Луис – на крольчиху.
Даже когда из-за похищения Хару они ссорятся, то Луис бежит в итоге спасать именно волка, наплевав на предупреждения, амбиции и детские страхи. А Легоши потом сокрушается о пропаже Луиса и винит в этом себя. Так что я бы посоветовала автору перестать стесняться и писать сразу яой, но, боюсь, за 150 глав манги он этого так и не сделал:)