Меня в очередной раз просто вынесло. Обожаю это состояние, когда сносит крышу от того, что я пишу.
– Ты помнишь, что ты нёс, когда тебе поплохело?
– Нет. А что я нёс?
– Что меня двое и что у меня хвост.
– Хвост? – Юрген рассмеялся.
– Это сейчас смешно, а тогда вот ни капли не было.
– Ладно, а что там с поединком? Всё в силе?
– Байбул думал, что я его отменю, раз с тобой такое приключилось. Но я не отменил.
– Да и не надо отменять. Я ещё полежу и завтра буду уже как огурец.
– Зелёный и в пупырышках? – усмехнулся Оташ.
– У нас ведь давно никто насмерть не дрался.
– Потому что чаще всего достаточно обычного поединка. Тот, кто побеждает, остаётся доволен.
– А тот, кто проиграет, жив. Я не хочу его убивать, Таш.
– Он сам напросился, эне. Но подожди, может, отец его переубедит. Может быть, хотя бы он не станет просить поединка насмерть. Тогда он останется жив.
– Таш, я никогда не дрался на поединке насмерть. Да, я убивал, но то было другое. Таш, я просто не смогу добить его.
– Ты должен будешь это сделать.
– Что за дурацкие правила! – Юрген вскочил и стал ходить по комнате взад-вперёд.
– Они не дурацкие, – возразил Оташ. – Им сотни лет. По ним жили наши предки. Послушай, эне, поединки существуют везде. В Нэжвилле тоже. Если Улмес вызовет тебя, ты будешь драться.
– А если бы меня вызвал сильный борец, ты бы тоже был так спокоен?
– Да. Ты справишься.
– Но я буду драться нечестно.
– Это бой насмерть. Каждый дерётся, как умеет.
– Допустим. А если бы меня вызвали на такой поединок до того, как я овладел приёмами Нулана?
– Тогда я бы выступил вместо тебя.
– Чего?
– Это не противоречит правилам. Воина может добровольно заменить его брат или друг.
– Мда. Я люблю Шоносар.
– Оташ, я хотел бы попросить тебя о домашнем аресте для Улмеса и Юргена, – проговорил Альфред. – Это временные меры, пока я не разберусь в происходящем.
– Юрген никого не убивал, – ответил шоно.
– Я не могу принять это как аксиому, только потому что он визирь, – возразил Брунен.
– Зачем тебе нужен этот домашний арест?
– Затем чтобы Юрген не мешал мне.
– Хорошо, я согласен, – сказал Оташ.
– Что? – удивился Шу.
– Ты под домашним арестом и не можешь покидать дворец, – проговорил шоно.
– И надолго?
– До моих дальнейших распоряжений. Это приказ. Ты меня понял?
– Понял, великий шоно.
С этими словами Юрген покинул комнату.
Потайная дверь в соседние покои открылась, и появившийся Оташ проговорил:
– Я собираюсь пообедать. Ты со мной?
– Ты подслушивал, что ли? – отозвался Шу.
– Пф, делать мне больше нечего.
– Ты зовёшь меня обедать вместе, значит, ты перестал сердиться! – радостно воскликнул Юрген.
– Надеюсь, ты разобрался с Дарыном и поставкой хлопка?
– Конечно, мой повелитель.
– Тогда иди сюда, я жрать хочу.
– Я буду всё отрицать.
– Надо не просто отрицать, надо это как-то доказать.
– Что доказать?
– Что тебя там не было и что это просто злые наговоры.
– И каким образом ты предлагаешь мне это доказывать? – спросил Казим.
– Тебе надо заручиться поддержкой влиятельного человека, – ответил Юрген.
– Это кого же?
– Меня, конечно! – улыбнулся Шу. – Предлагаю нам заручиться поддержкой друг друга. Будем всем говорить, что провели эту ночь вместе.
Глазки Казима выпучились ещё больше, и Юрген всерьёз забеспокоился, не выпадут ли они из орбит.
– Таш, вот раньше когда ты на меня злился, мы с тобой дрались. Почему сейчас мы этого не делаем?
– Потому что ты дерёшься нечестно, и я совсем не хочу отключаться из-за твоих штучек.
– Это было всего один раз. Я тогда не рассчитал. И я извинился. И вообще я могу этим не пользоваться.
– Не можешь. Это у тебя уже механически выходит.
– Ты боишься, что ли? – удивился Юрген.
– Нет, – усмехнулся Оташ, – до этого пока не дошло.
– Но ты всё ещё сердишься.
– Конечно, сержусь. У меня визирь не выполняет свои обязанности. Ещё раз учудишь что-нибудь подобное, и визирем станет другой человек.
– Ты же несерьёзно сейчас?
– Совершенно серьёзно. Ты мой брат, это верно, но визирем может быть и кто-то другой.
– Это кто же?
– То есть ты собрался продолжать в том же духе?
– Нет.
– Надеюсь, что это так.
— Действовать придётся по обстоятельствам.
— Не первый раз, – ответил Омари. – Я всё понял. Ты приблизительно знаешь, кто эти воры?
— Я знаю внешность одного по портрету, а второй точно из Ямато.
— Отлично. Идём обедать?
— Идём.
Вдвоём они покинули дворец и направились в те самые «Райские кущи», где Омари и был арестован.
Автор иллюстрации — мой папа. Рисунок, тушь, перо.
Тюльпан вдруг заржал и отпрянул в сторону. Юрген обернулся и увидел огромного раненого кабана, двигающегося прямо на него. Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Шу прекрасно понимал, насколько опасен может быть подранок. Изначально не собираясь охотиться, Юрген не брал с собой ружьё, имея при себе только пистолет. Пули такого калибра никак не могут стать смертельными для разъярённого кабана, но Шу всё-таки схватился за оружие и выстрелил. Зверь только споткнулся и, кажется, ещё больше разозлился.
Иллюстрация моего папы.
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)