Что почитать: свежие записи из разных блогов
Записи с тэгом #Альфред из разных блогов
* * *
Когда спустя пару часов в покои Юргена зашёл Оташ, ему предстала умилительная картина. Бывший и нынешний визири сидели на полу, прислонившись к кровати, в окружении бумаг, и оба спали. Усмехнувшись, шоно решил их не будить, но Альфред проснулся сам.
– Который час? – проговорил он.
– Стемнело уже, – ответил Оташ.
– Что, уже утро? – сонно спросил Юрген и открыл глаза. – Ой, Альфред?
– А ты кого ожидал увидеть? – отозвался Брунен.
– Ну, не так давно я вот так проснулся, а рядом со мной две голые женщины.
– И один голый парень, – добавил Альфред.
– Это издержки производства.
* * *
– А ты что думал? Сначала мы всё проверим про этот адрес. Вдруг Давуд тебя обманул? Так что вперёд и с песней обратно в камеру.
– И Оташ не против?
– Он ушёл во дворец. У него и без тебя забот хватает.
– А может, меня Давуд обижает?
– Тебя обидишь, – хмыкнул Альфред. – Потом помрёшь и будешь думать, от чего это я умер так внезапно?
* * *
– Если у тебя нет нужной информации о заказчике, я посажу тебя в другую камеру, где уже сидят трое, и тебе это не понравится, – проговорил Брунен.
– Заказчика знает только Гайнан, – ответил Юрген.
– Это нам и Жером рассказал. Я точно сейчас отправлю тебя в другую камеру, а Оташу потом скажу, что это надзиратель перепутал.
* * *
Большой привет бунту сиваров из "Хозяина степи".
Юрген лежал на меховой подстилке в том самом гере, в котором очнулся самый первый раз, когда только прибыл в это поселение из Шаукара. На ноге была та же цепь, а дверь была заперта. У Шу почти возникло ощущение дежавю, вот только тогда не было боли в плече, да и голова кружилась не так сильно. Юрген знал, что Оташ выручит его, но всё же волновался. Его беспокоила судьба Альфреда, который заступился за него, и Шу представления не имел, что с ним сделали. Дверь открылась, и охранник впустил в гер Карахана.
– Какие новости? – оживился Юрген.
– Я сказал, что мне нужно осмотреть тебя и дать выпить отвар, – шёпотом ответил знахарь, показывая бутылочку со снадобьем. – Караель всё-таки не желает тебе смерти.
– Что там Оташ? И как Альфред?
– Альфред и Элинор сейчас в моём гере. Тебе просили передать, чтобы ты вспомнил о сиварах. Я не знаю, что это значит.
– Зато я знаю, – улыбнулся Шу. – Спасибо.
* * *
– Нужно надеть обсидиановые бусы и выпить зелье, которое убивает оборотня.
– Бусы без проблем, а что за зелье? Оно человека не убивает? Только оборотня?
– Я выпью его вместе с тобой. Из одной чаши.
– Тогда согласен.
– Меня всё-таки немного настораживает состав этого зелья, – проговорил Альфред.
– Оно безвредно для человека, – ответила Караель. – Я однажды уже пила его.
– Зачем? – спросил Юрген.
– Это было давно, ещё была жива моя мать. Один из её слуг стал оборотнем.
– Его укусили?
– Нет, он стал оборотнем по собственному желанию, составив оборотное зелье и приняв его в полнолуние. Когда об этом узнали, решили провести проверку. Чтобы всё было справедливо, мать дала выпить зелье нам обоим. Со мной ничего не произошло, а тот человек умер в мучениях. Если ты не оборотень, с тобой ничего не случится.
* * *
– Со своей стороны я всё выполнил – я остался. Теперь отпусти своего брата.
– Не так быстро, – ответила женщина. – Он всё-таки виновен.
– Я сейчас развернусь и уеду. Да, я понимаю, что нужен тебе, и ты прикажешь поймать меня. Но ничего не помешает мне, к примеру, покончить с собой. Что ты тогда станешь делать?
– Ты не станешь лишать себя жизни ради какого-то малознакомого человека.
– Откуда ты знаешь? Что ты вообще обо мне знаешь? Может, я сумасшедший? Вон, спроси у Альфреда.
– Он не вполне нормальный, это я могу подтвердить, – кивнул Брунен.
* * *
Мои хорошие, наконец-то встретились.
Юрген успел задремать, когда его разбудили голоса. Открыв глаза, он увидел заходившего в гер Карахана.
– Там великий шоно вернулся, – проговорил он.
– Таш! – подскочив, обрадовался Шу, но тут же лёг обратно, застонав от боли в раненом плече.
– Резвый какой, – усмехнулся лежавший рядом Омари.
Юрген снова сел, на этот раз медленно, так же осторожно поднялся и зашагал к выходу.
– Ему не очень рады, – сказал Карахан.
– Да вы тут в своей глуши ничему не рады, – ответил Шу и вышел.
Было уже совсем светло, и Юрген увидел, что неподалёку собралась толпа местных, все что-то кричали и размахивали руками.
– Оташ! – крикнул Шу. Из толпы, расталкивая людей, вышел шоно и заспешил навстречу Юргену. За ним следовали Альфред и Элинор.
– Эне, – с улыбкой проговорил Оташ и крепко обнял друга. Юрген айкнул от боли в плече, и шоно испуганно отстранился. – Ты ранен?
– Ерунда, – ответил Шу. – Стрелой прилетело.
* * *
Оташ сел к костру и вдруг нащупал что-то рядом с собой в снегу.
– Это что такое? – проговорил он, собрав в пригоршню подтаявший снег вместе с чем-то, что при ближайшем рассмотрении оказалось бусинами.
– У женщины бусы рассыпались, – ответил Брунен.
– И чего же она их не подобрала? – спросил Оташ.
– Так сломались же. Зачем ей они?
– Их можно было снова нанизать на нитку. Это, между прочим, не простые бусы.
– Драгоценные камни? – Альфред заинтересованно взял одну из бусин.
– Мне думается, это обсидиан.
– Вулканическое стекло?
– Да. Нож из обсидиана способен убить оборотня.
– Ну да, – усмехнулся Брунен. – А бусы что? От вампиров?
– Не знаю, – покачал головой Оташ. – От меня, разве что.
– В смысле?
– Я же волк. Знаешь, как меня раньше звали?
– И как же?
– Фарра. Я отказался от этого имени, когда стал великим шоно.
– Фарра – это же красный волк? – спросил Элинор.
– Да.
– И что, ты теперь у нас оборотень? – проговорил Альфред.
– Не более чем каждый, кто становится шоно.
* * *
– Поединок насмерть? – спросил Бальзан.
– Разумеется, – кивнул Оташ.
– А без этого никак не обойтись? – спросил Элинор. – Ведь у нас есть Алмазар, есть суд.
– Нет, не обойтись, – холодно ответил шоно.
– Это Шоносар, Элли, – проговорил Альфред. – Не забывай об этом.
– Ты поддерживаешь такое решение Оташа?
– Скорее да, чем нет. К тому же, итог всё равно один.
– Один?
– За преступление подобного рода Жерома ждёт смертный приговор. Будем считать, что он уже вынесен, а великий шоно сам приведёт его в исполнение.
– Что, прямо сейчас будем драться? – спросил Жером.
– А чего тянуть? – отозвался Оташ.
* * *
– Расскажи об Имари.
– Что рассказать?
– Я слышал, что у вас неприязненные отношения.
– Смешное слово, – фыркнул Ким.
– Какое? – не понял Альфред.
– Неприязненные.
– Не смешнее, чем хотото… – сказал Оташ, но не смог вспомнить окончание слова.
– Хототогису, – улыбнулся Юрген.
– А почему кукушка? – поинтересовался Элинор. – Разве она не вестник печали?
– Не в Ямато, – ответил Ким. – У нас она вестник лета. Хототогису воспевают в любовной лирике.
– У кукушки же спрашивают, сколько жить осталось, – проговорил Оташ.
– Это у вашей кукушки, – отозвался Ким. – Хототогису даже поёт иначе.
– Кто в здравом уме будет спрашивать у птицы, сколько ему осталось жить? – произнёс Альфред.
– Но здорово же, когда кукушка долго кукует, не останавливаясь, и ты понимаешь, что вот, как много лет у тебя впереди, – сказал Элинор.
– Бред, – ответил Брунен.
– Может, вернёмся к Имари? – предложил Оташ.