Что почитать: свежие записи из разных блогов

Записи с тэгом #право на жизнь - глава 1 из разных блогов

Виэль Эзис, блог «Океан иномирья»

Книга Аэссы. Право на жизнь. Глава 1. Часть 4

Глава 1.1
Глава 1.2
Глава 1.3
Глава 1.4 - вы тут


Глава 1. Дорога в один конец
Четвёртая часть главы


читатьПробуждение было ужасным. Во рту стоял мерзкий привкус, горло пересохло и горело, по всему телу разливалась противная слабость и озноб, как от лихорадки. Иверин лежал на чём-то жёстком и холодном, правое плечо ныло и зудело изнутри. Он застонал и открыл глаза, силясь понять, где он и почему ему так плохо. Увиденное заставило его вздрогнуть всем телом и шарахнуться назад. В полутьме, которую едва разгонял странный голубоватый свет, над ним нависали две зверские рожи, казавшиеся синевато-бледными, как лица утопленников. Ирр-Орлессан в панике потянулся к кинжалу, но обнаружил, что запястья его связаны за спиной, а на поясе нет ни кинжала, ни меча, как нет и самой перевязи вместе с доспехами, и иверин успел озябнуть в тонкой нижней рубахе с разорванным воротом. Безоружный и беззащитный, Лирэй с ужасом смотрел на склонившихся над ним таров. Ему казалось, что он видит кошмарный сон, как в той пещере, и вот-вот проснётся, но сон и не думал рассеиваться. Превозмогая слабость, Лирэй кое-как сел. Разум отказывался осознавать произошедшее. Такого не могло с ним случиться!
- А вот и очухался! – довольно рыкнул тар, уперев руки в бока. – Вставай!
Он был среднего роста, кряжистый и широкоплечий, с разбойничьей рожей, покрытой сетью резких складок и старых шрамов, и чем-то походил на лесного кабана-секача – такой же матёрый и закалённый во множестве битв. На грубом кожаном доспехе - кольца и крючки из зачернённого металла, пучок чёрных волос перевязан ярко-красной лентой. Рядом стояла так же, по-воински, одетая женщина. В короткой косе, перекинутой на плечо, серебрились седые пряди, но старухой она отнюдь не выглядела – напротив, одежда подчёркивала ладную, крепко скроенную фигуру. У обоих на поясе висело традиционное оружие – пара кинжалов и кнут, которым тары управлялись мастерски. Именно таким кнутом Лирэю однажды выбили меч и вывихнули запястье.
- Вставай, кому говорят! Хорош зенками лупать!
Ноги слушались с трудом, но иверин попытался подняться. В голове его лихорадочно крутилась мысль о том, что тары не берут пленных. Они никогда не уводили под землю ни воинов-айнов, ни деревенских ксанов. Поэтому Лирэй был уверен, что если его найдут, то прикончат на месте. Но его не убили. Почему? И почему он не умер от яда?
Устав ждать, пока пленник встанет на ноги самостоятельно, Секач грубо схватил его за шкирку, вздёрнул и подтолкнул к выходу.
- Давай, шевелись!
Кажется, этот хриплый и низкий голос, похожий на рычание, ему знаком – слышал, когда лежал без сознания там, в лабиринте. Говорящие о чём-то спорили... Вспомнить не удавалось, мысли ворочались медленно и вяло, в голове всё ещё плавал туман.
Пошатываясь, Лирэй вышел из крошечной пещеры, которая примыкала к тоннелю – по форме и размеру точно такому же, как и те, по которым шёл тарский отряд, только стены имели синевато-серую, а не бурую окраску. Кое-где на них лепилась растительность, то ли мох, то ли плесень, то ли ещё какая-то дрянь. Только через десяток шагов иверин сообразил, что дело в освещении: множество бело-голубых огоньков висело на потолке, частью неподвижно, а частью медленно перемещаясь. Приглядевшись, он с отвращением понял, что огоньки плавали в брюшках крупных жуков. От мысли, что эта пакость может свалиться на голову, его передёрнуло.
Подтверждая эти опасения, одно из мерзких насекомых шлёпнулось на пол прямо перед ним. Лирэй сбился с шага, обходя его по дуге. Шедшая справа воительница мимоходом подняла упавшую тварь и прилепила обратно на потолок.
По тоннелю гулял неприятный сквозняк, касаясь холодными пальцами влажной от пота кожи. Толща камня со всех сторон давила почти физически, иверину казалось, что он находится на невообразимой глубине, и отсюда до поверхности – как от земли до неба. Однообразный кривой тоннель пересёкся с другим, таким же унылым. Значит, они всё ещё в лабиринте? А где же тарская крепость?
От ходьбы Лирэю немного полегчало – достаточно, чтобы начать соображать. Может быть, нет никакой крепости, и тары живут в самом лабиринте, как дикари в лесах. Иверину, наверное, дали противоядие, отсюда и мерзкий привкус во рту, и поэтому он до сих пор жив. А живым разведчик нужен, чтобы допросить... От этой мысли по телу растёкся липкий и противный страх. «Милостивая Аэсса, пусть это будет только сон!» - мысленно взмолился Лирэй.
Но богиня на его мольбу не откликнулась.
Иверина привели ко входу, закрытому пологом из толстой шкуры, над которым был вырезан треугольник углом вверх. У входа двое подростков лет десяти-двенадцати с азартом во что-то играли, бросая камешки. Одежда из грубого сукна пестрела заплатками и застарелыми пятнами, чёрные волосы были забраны в одинаковые хвосты, так что со спины подростки казались чуть ли не близнецами. Заметив идущих, они тут же бросили свою игру и уставились на иверина как на диковинку. Один из них оказался девчонкой, по-мальчишечьи худой и нескладной.
- Князь занят? – спросил у них Секач.
Мальчишка помотал головой, а девочка ответила – обстоятельно, как взрослая, без всякой робости или испуга:
- Не занят, но велел подождать, пока Дхай подойдёт со своей четвёркой.
- Показать хочет? - усмехнулась Седая. – Ну-ну.
Мелкие крысята продолжили пялиться на иверина с откровенным любопытством. Их назойливое внимание раздражало: ни один ксан никогда бы не осмелился так бесцеремонно разглядывать айна! Впрочем, что взять с дикого народа, у которого даже женщины и девочки носят штаны и оружие?
Долго ждать не пришлось, скоро из-за поворота показались тары – видимо, та самая четвёрка. Секач откинул полог, вошёл сам и втолкнул иверина.
В центре круглой пещеры на естественном возвышении в каменной чаше горел огонь, слишком яркий после призрачно-голубоватых сумерек тоннеля. Расставленные у стен маленькие чугунные чаши, из которых тоже тянулись язычки пламени, заключали пространство в огненный круг. Стены и потолок сплошь покрывал странный, хаотичный узор из линий и выемок, выбитый в камне, по полу были разбросаны плоские войлочные подушки. Из глубины пещеры на иверина скалилось изваяние какого-то свирепого тарского божества, выпученные глаза сверкали багровыми отсветами и казались живыми.
Тара, стоявшего возле центральной чаши, Ирр-Орлессан разглядеть как следует не успел – Секач толкнул иверина, принуждая опуститься на колени. Лирэй потерял равновесие и едва не ткнулся носом в пол – точнее, в оказавшиеся перед носом сапоги из плотной кожи неизвестного зверя, украшенные узором из чёрных металлических клёпок.
- Вот твой хорёк, Эр-Раукхарт, - доложил Секач. – Татуированный, как и просил.
Он наклонился и оттянул ворот рваной рубашки, открывая эмблему на плече инмерийца.
Ирр-Орлессан непроизвольно отдёрнулся. Как же мерзко и унизительно, когда тебя рассматривают, как корову на ярмарке...
- Спасибо, Орхайт.
Лирэй с опаской поднял взгляд. Этот на утопленника уже не походил, отсветы пламени ложились на лицо с резкими и крупными чертами, придавая живость бледной, не знающей загара коже. Предводитель таров был одет как простые воины, из украшений на нём были только вплетённые в волосы чёрно-синие бусы и узорчатый кожаный пояс, но говорил и держался он с достоинством истинного ирлеса, привыкшего повелевать и распоряжаться жизнями своих ирлинов. Пусть ирлины эти – кучка разбойников, подземных крыс, но смешным или жалким разбойничий вожак отнюдь не выглядел. Таких слушаются – и боятся. Чёрные, как и у всех таров, без радужки, глаза смотрели жёстко и изучающе, правая рука небрежно лежала на рукояти кинжала. Несомненно, тот самый, который стоит за всеми удачными нападениями последних лет. Опасный противник, сильный и опытный, и орду свою в набеги наверняка водит сам, такие за чужими спинами не отсиживаются.
Тем временем в огненную пещеру вошла четвёрка воинов, и внимание князя переключилось на них. Они были без доспехов – видимо, догадка Лирэя верна, и это и есть тарское убежище, и никакой каменной крепости нет. Да и, действительно, умеют ли эти дикари строить?
Один из четвёрки выступил вперёд. Он был молод, как и остальные, и носил меховую безрукавку на голое тело, - видимо, чтобы продемонстрировать местным красавицам бугрящиеся мышцы, - а в волосах торчали маленькие косточки. Хорошо, если звериные, а не детские...
На инмерийца вошедший покосился озадаченно.
- Эр-Раукхарт? Звали?
Тарский вожак окинул его взглядом, ничего хорошего не предвещавшим.
- Я хочу знать, Дхай, - чётко, с расстановкой произнёс князь, - как так вышло, что хорёк следовал за вами до самых Вязговых троп? Твои воины дружно потеряли слух?
Озадаченность на лице Дхая сменилась запоздалым пониманием своей промашки. Он ссутулился, разом став похожим на провинившегося мальчишку. Троица за его спиной, до того переминавшаяся с ноги на ногу, застыла, боясь привлечь к себе лишнее внимание.
- Прошу прощения, Эр-Раукхарт... – пробормотал Дхай.
- Или кто-то слишком громко хвастался своей удачей? – продолжил князь, повысив голос и словно не слыша извинения.
В наступившей тишине кнут щёлкнул оглушительно громко, так что Лирэй от неожиданности вздрогнул всем телом. Молниеносного движения, которым тарский предводитель достал своё оружие, он даже не отследил. Но кнут ударил по пустому месту. Провинившийся тар побледнел, но не отшатнулся.
- Этой четвёркой ты больше не командуешь, - негромко, будто и не было вспышки гнева, сказал князь. – Пойдёшь в другую четвёрку. Остальные тоже. Ещё раз узнаю, что не соблюдали осторожность, - пойдёте чистить выгребные ямы. Всё ясно?
- Да, Эр-Раукхарт, - ещё тише проговорил Дхай.
- Свободны.
Дхай коротко поклонился и вышел. Соратники безмолвными тенями последовали за ним.
- Оружие бы у них поотбирать, - проворчал Секач, о присутствии которого Ирр-Орлессан успел забыть.
- Они молодые ещё, выправятся, - возразила воительница с сединой в косе.
- Они достаточно взрослые, чтобы отвечать за свои поступки, - жёстко подытожил князь. Он был моложе своих собеседников, но ясно давал понять, что последнее слово – за ним.
Несколько быстрых движений – и кнут снова свернулся на поясе тарского вожака, а его внимание обратилось на инмерийца, стоявшего перед ним на коленях с опущенной головой.
- Как тебя зовут?
Ирр-Орлессан продолжал стоять прямо и неподвижно, но внутри него всё сжалось. Айн не должен разговаривать с врагами! Даже если его будут пытать.
Но остатки самообладания стремительно его покидали. Кинжал упёрся иверину под подбородок, вынуждая поднять голову.
- Имя, я спрашиваю, - повторил князь. Вроде бы спокойно, но иверин не выдержал и ответил чужим, охрипшим голосом:
- Лирэй Оруэн Ирр-Орлессан.
- Что означает татуировка у тебя на плече?
- Знак моего рода, рода Орлессан.
- Какое положение он занимает среди твоего народа?
- Это один из древнейших айнских родов. Мой отец – один из лучших воинов Инмери. - В душе Лирэя слабо шевельнулась гордость, но тут же угасла, сменившись стыдом – за себя.
- Как зовут твоего отца?
- Ирдан Оруэн Ирр-Орлессан.
- Какое положение он занимает при вашем князе?
- При арле, - поправил Лирэй. – Мой отец служит арлу.
- Арл – тот, кто возглавляет ваш народ? – уточнил князь.
- Арл – тот, кто правит Инмери.
- Разве это не одно и то же? Впрочем, неважно. Твой отец дружен с арлом?
Этот вопрос поставил Лирэя в тупик. Что пытается выяснить подземный князь?
- Арл относится с уважением к нашему роду и к моему отцу.
Князь убрал кинжал, задумчиво прошёлся из стороны в сторону. Ирр-Орлессан перевёл дух – короткий разговор измотал его до пустоты и звона в голове. Несмотря на то, что огонь согревал небольшую пещеру, иверина знобило. Ему всё ещё было плохо после отравления, и очень хотелось пить. Жуткий идол по-прежнему скалился на инмерийца из глубины пещеры так, словно наперёд знал его судьбу, и оттого злорадно торжествовал.
- Хорошо, - сказал князь, словно подводя черту. И задал более понятный и давно ожидаемый вопрос. - Ты шёл за Дхаем и его отрядом. Зачем?
Иверин замолчал, разрываемый между страхом и долгом. С тоской посмотрел на рукояти кинжалов и кнут, который свернулся у тара на поясе, похожий на спящую змею. Айну полагается молчать, но... Лирэй знал, что не продержится долго, если тар пустит в ход своё оружие. Отец на его месте никогда не сдался бы, и брат тоже. Но Лирэй... Отец прав – он недостоин носить айнский меч. Ирр-Орлессана трясло от страха.
Кинжал вновь упёрся в кадык.
- Так зачем?
- Чтобы найти дорогу к вашему лого... к вашим владениям.
- Собираетесь прийти сюда? – Эта идея тара как будто бы позабавила. – Когда?
- Н-не знаю, - голос Лирэя дрогнул. Он испугался, что князь ему не поверит.
- Не знаешь?
- Я... не советник арла, мне не говорили. Честное слово... – это прозвучало так жалко, что иверин замолчал. В эту минуту он был сам себе противен. Но страх держал его цепкой клешнёй за глотку, принуждая говорить.
Пристальный взгляд привёл его в ещё больший ужас, но князь допытываться не стал и кинжал отвёл – вместе со взглядом, который иверина отчего-то пугал сильнее острой стали.
- Смелеют хорьки, - заметил Секач. – Прежде вниз не лезли.
- Но... разве не вы убивали разведчиков? – недоумённо пробормотал Лирэй.
- Каких разведчиков? – князь нахмурился. Похоже, эти сведения стали для него новостью. Лирэй прикусил язык, но было поздно. Он был уверен, что тары знали про разведчиков – куда-то же они девались! – но, похоже, иверин только что выдал тайну, о которой его не спрашивали.
Словно прочитав его мысли, князь усмехнулся и заметил:
- Мы – не самые страшные обитатели подземелья.
- А его, похоже, тоже не учили держать язык за зубами, - раздался из-за спины насмешливый женский голос.
Лирэй вздрогнул, как от удара.
Князь хотел ещё что-то спросить, но вдруг полог откинулся, и в пещеру без приглашения влетел потрёпанный воин в измазанных сажей и грязью доспехах.
- Эр-Раукхарт! На наш отряд напали! Мы отбились, но...
- Кто-нибудь погиб? – резко спросил князь.
- Нет, только двое раненых.
- Кто на вас напал? Сколько?
- Десяток или больше. Бескланники. Я думаю...
- Так, - оборвал его князь. – Орхайт – уведи куда-нибудь этого... Ирр-Орлессана, распорядись закрыть ворота и возвращайся. Фарунна – собери мастеров, кто сейчас в посёлке. А ты – рассказывай!
Названный Орхайтом тар – тот, что привёл сюда Лирэя, - ухватил его за шкирку и без особых усилий вздёрнул на ноги.
- Слышал, что князь сказал? Шевелись!


Если вдруг получилось так, что вы дочитали до этого места и поняли, что хотите прочитать всё ВОТПРЯМЩАС, а не ждать окончания выкладки 4 месяца, обращайтесь в личку.

Виэль Эзис, блог «Океан иномирья»

Книга Аэссы. Право на жизнь. Глава 1. Часть 3

Глава 1.1
Глава 1.2
Глава 1.3 - вы тут
Глава 1.4

Глава 1. Дорога в один конец
Третья часть главы


читатьВ вязком коконе тьме не было ни чувств, ни мыслей, ни времени. Сознание словно растворялось в ней, гасло, парализованное вместе с телом.
Показалось, что его кто-то толкнул, - и Лирэй услышал голоса, доносившиеся как сквозь слой густого тумана. Слова казались бессмысленным набором звуков, и значение их ускользало. Ещё один толчок посильнее – и голоса приблизились, слова стали разборчивыми. В сознание ввинтился чей-то низкий и хриплый рык:
- Как он здесь оказался?!
- Вероятно, шёл следом за кем-то, - предположил другой голос, самый обычный, если не считать лёгкой хрипотцы, как будто его обладатель был немного простужен.
- А ты что здесь делаешь, Сай?
- Охотники сказали, что нашли кое-что интересное. Пришёл посмотреть. Что, нельзя?
- Можно, - проворчал первый, рычащий голос. – Но тогда пошли своих помочь с ловушками, а то этот хорёк две штуки разрядил. И вы тоже! Нечего глазеть, что, дохлых хорьков не видели?
- А он не дохлый, - заметил после паузы второй голос. – Добить?
- Нет, подожди. Похоже, из знатных кто-то. Одёжка у него хорошая. Доспехи новенькие, почти целые, и с узорами.
– Интересно, что хорёк здесь забыл. Заблудился, что ли?
- А вот и татуировка – точно из знатных! Отнесём князю, пусть решает, нужен ли ему этот полутруп.
- Брось, Орхайт, - говоривший понизил голос. – Знаю, тебе тоже не нравится эта затея. Оставим его здесь, татуировки больше никто не видел.
- Мне довольно, что я видел! – от этого рыка Лирэй едва не оглох. - Я служу князю и выполняю его приказы, нравятся они мне или нет!
- Даже если его затея глупа и опасна для клана? Впрочем, как знаешь.
Тут Лирэя качнуло, и голоса уплыли, снова став неразборчивой россыпью звуков. И сам он словно поплыл по реке, покачиваясь на волнах, по-прежнему не чувствуя своего тела и отстранённо отмечая только движение, то ли настоящее, то ли воображаемое.
Тьма подземелий разочарованно смотрела вслед – добыча от неё всё-таки ускользнула.

Виэль Эзис, блог «Океан иномирья»

Книга Аэссы. Право на жизнь. Глава 1. Часть 2

Глава 1.1
Глава 1.2 - вы тут
Глава 1.3
Глава 1.4


Глава 1. Дорога в один конец
Вторая часть главы.


читатьПрошло около получаса, прежде чем в отдалении послышались голоса, искажённые до неузнаваемости кривыми стенами пещеры. Лирэй подобрался и замер, обратившись в слух. Но ничего разобрать не успел – голоса смолкли, будто идущие почуяли разведчика, хотя на самом деле, скорее всего, проявили осторожность на случай засады у выхода.
Тары шли без факелов, их выдавали только тихие шорохи, которые легко было принять за естественные звуки. Главное, чтобы им в голову не пришло проверить нишу, где укрылся разведчик. Или посадить сюда часового. Лирэй явственно представил, как над краем его укрытия выныривает свирепая рожа – то-то тар удивится, что его место занято! Но для разведчика это плохо кончится, несмотря на удобное для обороны положение, поэтому иверин продолжал напряжённо вслушиваться, на всякий случай сжимая кинжал, и только через несколько минут позволил себе расслабиться, поняв, что обошлось. С досадой вытер об одежду вспотевшие ладони. Не стали тары обыскивать нишу – или не знали о ней, или не опасались засады из единственного воина. Лирэй рискнул выглянуть из своего укрытия, но никого не увидел. Значит, тары ушли разбойничать, а часовых по обыкновению выставили снаружи. Ничего, когда-нибудь айны во главе с ирром Гиремом до них доберутся, перебьют всех до единого и избавят Инмери от этой напасти! Ещё во время Большой войны нужно было всех перебить, жаль, предки не справились.
Правда, самому Лирэю сражаться с ними не очень-то хотелось. Подземные крысы, конечно, предпочитают в бой с инмерийцами не ввязываться, но если всё-таки вынуждены драться, то дерутся отчаянно. В ту первую свою стычку с тарами он думал, что они, застигнутые врасплох, в панике и ужасе от инмерийцев побегут. Вместо этого тары побежали на инмерийцев, а один, особенно свирепый и огромный, – прямо на Лирэя, который от неожиданности растерялся, и тогда тар одним ловким ударом вышиб у него из руки меч, притом с такой силой, что вывихнул запястье, и айн, оставшись практически безоружным, упал на землю, прикрываясь щитом, а тарский воин со злобной перекошенной рожей надвигался с таким видом, будто собирался Лирэя снести и растоптать. Всё это заняло считанные мгновения, но пережитый страх и обидное чувство беспомощности надолго отпечатались в его памяти. Его спас кто-то из своих – ударил тара мечом и вроде бы ранил или даже убил, потому что разбойник куда-то исчез. В той схватке инмерийцы потеряли двоих убитыми, и ещё один иверин умер позже из-за яда, которым тары смазывали оружие. Нескольких вражеских воинов удалось зарубить, но остальные всё равно сбежали. Лирэю было невероятно стыдно за эту дурацкую растерянность, а уж как смотрел на него отец, когда ему рассказали...
Хорошо, что сегодня сражаться с тарами Лирэю не только не нужно, но и совершенно нежелательно. Предстоящее многочасовое ожидание, конечно, не радовало, но вступать в бой с превосходящими силами противника совсем не хотелось. Впрочем, летняя ночь коротка. Тары скоро вернутся.
Возбуждение, вызванное близкой опасностью, быстро схлынуло, и иверина, несмотря на сырость и холод, одолела сонливость. Снаружи окончательно стемнело, поэтому в пещере царил непроглядный мрак, даже вытянутой перед собой руки не разглядеть. Лирэй ёрзал на жёстком сиденье, крутил головой, тёр слипающиеся веки и изо всех сил стискивал рукоять кинжала.
Но в конце концов ладонь соскользнула, расслабилась, и иверина, как в болото, затянуло в полуявь-полусон, дурной и мутный. Лирэю привиделось, что он стоит на поле боя, заваленном трупами таров, под хмурым, затянутым низкими тучами небом. Отрезанную голову одного из врагов Лирэй брезгливо, на вытянутой руке, держал за волосы, грязные и спутанные. Может быть, голову того самого вожака, которого так хотел убить ирр Гирем. Правда, Лирэй предпочёл бы, чтобы это оказалась какая-нибудь другая голова, потому что Ирр-Эбенхему могло и не понравиться, что кто-то добрался до его врага раньше него. Впрочем, ни ирра Гирема, ни других инмерийцев вокруг не наблюдалось, и никто не спешил ни хвалить, ни ругать юного айна. Да и радости от победы он отчего-то не чувствовал, а испытывал, скорее, лёгкую растерянность и непонимание, что делать дальше. Страха тоже не было – во всяком случае, до того момента, как отрезанная голова повернулась к Лирэю, и чёрные недобрые глаза уставились на него в упор. Иверин заорал, отшвырнул от себя трофей и проснулся.
И с ужасом понял, что заснул и мог проспать появление таров. После такого позора останется только удавиться на собственном ремне...
Но темнота ещё не рассеялась, а значит, до рассвета есть время. Одно хорошо – после мерзкого сна спать расхотелось начисто. Сердце колотилось как бешеное, и кошмарный образ ожившей головы с чересчур живым для мёртвого тара взглядом так и стоял перед глазами, не желая рассеиваться. Что ж, какое место, такие и сны...
Лирэй запоздало сообразил, что его вопль мог долететь до ушей часового, но повезло – то ли его не услышали, то ли не обратили внимания.
Иверин прождал ещё, наверное, не меньше часа, прежде чем темнота начала понемногу рассеиваться. Вдалеке послышались шаги и голоса, и иверин испытал облегчение: всё-таки не проспал.
Голоса тем временем приближались. Тары разговаривали на искажённом, но более-менее узнаваемом тэриинском. Отчего они не говорили на своём, Лирэй не знал и никогда прежде не задумывался. Сам он неплохо знал тэриинский, этот язык входил в число дисциплин, которые преподавали айнам Ирр-Орлессана, поэтому мог разобрать тарскую речь, но ничего, кроме отвращения, она не вызывала. Они переговаривались грубыми хриплыми голосами, смаковали подробности удачного налёта, при этом гоготали как гуси и похрюкивали как свиньи, словно мимо проходил не боевой отряд, а скотный двор. И пахло от них соответствующе. Впрочем, запах исходил, скорее, от добычи: судя по разговорам, они вломились на чьё-то подворье и унесли оттуда всю живность. Лирэй брезгливо поморщился: чего ещё ожидать от разбойников? Уж не айнской учтивости и вежливости. Ничего, пусть веселятся, думая, что им удалось ускользнуть незамеченными, в то время как им всего лишь позволили уйти.
Кремень чиркнул по огниву, и потолок озарился пляшущими отблесками, тени от сталагмитов вытянулись и угрожающе закачались. По счастью, даже тары не видели в полной темноте, иначе никто из иверинов не смог бы за ними проследить. Лирэй выждал, пока свет и голоса отдалились, и только тогда начал спускаться, осторожно и медленно. Стронутый его движением камешек дробно простучал по полу, и иверин замер с бешено колотящимся сердцем. Услышали или нет? Но шаги и голоса продолжали отдаляться, свет факела скрылся за поворотом, и очертания стен едва-едва проступали во мраке. Следовало торопиться!
Лирэй поспешил за укользающим пятном света. Запнулся, мысленно выругавшись, ножны глухо стукнули о некстати подвернувшийся выступ. Будь идущие впереди менее беспечны, то услышали бы. Но они не ожидали подвоха, громко смеялись и болтали без умолку. Юный айн неодобрительно поджал губы: ни отец, ни любой другой ирлес в своём войске такого беспорядка бы не потерпел и быстро вбил бы в пустые головы представления о дисциплине.
Проход тем временем вывернул в странный круглый тоннель, явно нерукотворный, но и непохожий на естественные пещеры, как раз такого неудобного для боя размера, что если бы Лирэю вздумалось в полную силу замахнуться мечом, то его остриё чиркнуло бы по потолку или стене. Складывалось ощущение, что здесь когда-то прополз огромный дождевой червь, прогрызая путь сквозь камень. Однако задумываться о происхождении подземной дороги было некогда: тоннель раздвоился, и Лирэй мысленно отметил первую развилку. Впереди наверняка встретятся и другие, и следовало запомнить их все. К счастью, на память иверин не жаловался.
Тоннель плавно уходил вниз, воздух становился влажным и спёртым, но оставался всё таким же холодным: лето никогда не заглядывало в эти края. На круглых стенках появились густые бородки мха и ещё какая-то странная висячая растительность, похожая на развешенную как попало ветошь, а пол стал мягче – как утоптанная, влажная после дождя лесная тропа. Порой откуда-то доносилось журчание и неясные далёкие шумы, словно сами горные недра вздыхали и ворочались, придавленные непосильной тяжестью. Один раз тары свернули из тоннеля в удивительную пещеру, заросшую белёсой травой и полную отвратительных стрекочущих насекомых размером с крупную бабочку, которые роились в воздухе. Они не кусались, но Лирэю стоило больших усилий молча терпеть прикосновения прозрачных крыльев.
Иверин едва поспевал за тарами. Они-то шли при свете факела, а Лирэй отчаянно вглядывался во мрак и то и дело запинался. В конце концов он плюнул на осторожность и прибавил шагу, но тут тары перестали галдеть, и пришлось снова ступать аккуратно. И как бы Лирэй ни старался, он постепенно отставал.
Свет факела становился всё слабее, и за очередным поворотом Лирэй наткнулся на развилку, причём наткнулся буквально, лбом, - и понял, что остался в полной темноте и не знает, куда дальше идти. От досады хотелось стукнуть кулаком по стене. Неужели упустил?!
Иверин отчаянно напряг слух, пытаясь уловить далёкие звуки. Что-то послышалось справа – то ли шаги, то ли эхо, то ли просто пещеры вздохнули. Лирэй достал из заплечного мешка факел, всё равно тары его уже не увидят. Вспыхнувший огонь высветил на стене нарисованный углём знак. Иверин воспрял духом, уверенно поспешил по правому тоннелю – и чудом успел отпрыгнуть, когда перед ним посыпались камни. Ловушка! Так вот куда пропадают разведчики! Проморгавшись от пыли, Лирэй осмотрел всё вокруг и нашёл то, что искал, - обрывок тонкой нити, которую он неосторожно задел.
Тут Лирэй сообразил, что грохот обвала мог донестись до ушей таров, и поспешно затушил факел. Напряжённо прислушался, в любой миг ожидая услышать топот шагов и громкие окрики. И ведь не убежать и не спрятаться: с факелом не скрыться, а без него не побегаешь. Издалека то и дело доносились какие-то шорохи, всякий раз заставляя иверина тревожно замереть. Но тары, похоже, ушли далеко, и это было одновременно и хорошо, и плохо.
Зато тьма навалилась со всех сторон душным тяжёлым одеялом, и Лирэй вдруг с полной ясностью осознал, что находится совершенно один посреди вечной тьмы огромного подгорного лабиринта, который незримо и неспешно стягивал вокруг своей добычи кольца страха. К горлу подступила паника, и осторожность отошла на второй план. Иверин лихорадочно нашарил кремень и огниво, и с третьего раза сумел вновь зажечь факел дрожащими пальцами. Сразу стало немного легче – огонь осветил бурые с зеленоватыми прожилками стены на несколько шагов вокруг, и темнота разочарованно отступила. Впрочем, недалеко. Лирэй торопливо воспроизвёл в памяти весь пройденный путь и убедился, что хорошо помнит последовательность поворотов.
Но что делать дальше? Он ведь уже безнадёжно отстал от отряда...
Иверин беспомощно огляделся. В узкой каменной кишке ему было здорово не по себе, даже хуже, чем ночью в лесу. Там хотя бы знаешь, что через несколько часов рассветёт. Здешняя же тьма жадно облизывалась на факел, словно напоминая, что она вечна, а огонь рано или поздно погаснет.
Наверное, следовало повернуть назад и доложить о ловушках. Ирр Гирем будет рад получить эту информацию. Но тогда Ирр-Орлессан не принесёт карту пути до тарского логова, тогда придётся признать, что он не справился, упустил таров. Отец скажет – струсил. И будет прав, потому что Лирэю действительно было страшно.
Иверин с тоской посмотрел вперёд. Надо идти. Нельзя подвести отца.
Знак на стене наверняка отмечает дорогу к тарскому убежищу, а ловушка защищает от незваных гостей. Лирэю оно представлялось в виде уродливой чёрной крепости из камня, выстроенной в огромной пещере. Крепость эта окутана призрачным светом, и на ней кишат тёмные силуэты, словно муравьи в гигантском муравейнике, и к воротам ведёт широкая чёрная дорога. Иверин посмотрит, запомнит, а потом пойдёт назад.
Оставалось лишь дойти.
Он осторожно перебрался через груду камней, которыми его едва не завалило, и мысленно содрогнулся, представив себя погребённым под ней, с переломанными костями, умирающим долго и мучительно.
Теперь он шёл медленно и чуть ли не носом в пол – во-первых, торопиться некуда, а во-вторых, не хотелось угодить в ещё одну ловушку. Факел чадил и потрескивал, всё время чудились какие-то шорохи за спиной, будто кто-то крался следом, и иверин то и дело испуганно оглядывался. Тоннель начал понемногу подниматься, изредка вихляя из стороны в сторону, один раз тускло сверкнула полоса какого-то вкрапления, то ли руды, то ли драгоценной жилы.
Вторая ловушка встретилась через пару сотен шагов, и на этот раз иверин приметил и натянутую поперёк прохода нить, и верёвочную сеть, удерживающую под потолком груду камней. Аккуратно перешагнул через нить, а дальше, не выдержав, сорвался на бег, чтобы поскорее миновать опасный участок. Сердце снова колотилось, иверин сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
За поворотом открылась развилка, даже две. Тоннель раздваивался и вдобавок одним своим отвилком вливался в обширную пещеру. Лирэй поднял факел повыше, но даже потолка её не разглядел. Здесь пол оказался посуше и потвёрже, и следы на нём не отпечатывались. Не обнаружив никаких подсказок, иверин наугад свернул в левый тоннель, не забыв повторить предыдущую последовательность поворотов и добавив к ней новый, но его всё больше охватывало отчаяние. Здравый смысл и интуиция в один голос требовали повернуть назад, но мысль о возвращении казалась совершенно невыносимой.
«Я не могу вернуться ни с чем», - прошептал Ирр-Орлессан вслух, будто пытаясь убедить сам себя. И побрёл вперёд, внутренне сжимаясь от предчувствия неумолимо надвигающейся беды.
Тоннель снова вильнул, на этот раз в сторону и вверх, будто обходя препятствие. Лирэй был готов поклясться, что ни на что не наступил и ничего не задел, но раздался звук, похожий на пение спускаемой тетивы, иверин инстинктивно шарахнулся в сторону, ощутил резкую боль в плече, выхватил меч, но сражаться было не с кем: всего лишь ещё одна ловушка. Иверин опустил меч и перевёл взгляд на своё плечо: в нём торчала длинная стальная игла. Ему повезло: игла пробила доспех, но воткнулась неглубоко, так что Лирэй легко её выдернул, а потом наскоро перевязал рану.
Затянув узел, он поднялся, но вдруг пошатнулся и схватился за стену. В голове противно зазвенело, как будто он ею ударился. Иверин сделал несколько шагов, не удержался на ногах и опустился на колени, тоннель двоился и плыл перед глазами, тело отказывалось повиноваться. Лирэй наконец сообразил, что с ним, и весь ужас его положения начал постепенно до него доходить. Дорога назад показалась бесконечно, непреодолимо длинной.
Факел выпал из ослабевшей руки, угодил в лужу, зашипел и потух. Тьма жадно и торжествующе облизнулась, заполучив наконец желанную добычу. Мокрый и холодный пол коснулся щеки, пальцы бессильно разжались.
Он знал, что не справится. С самого начала – знал.
«Отец, помоги мне... Пожалуйста...»

Виэль Эзис, блог «Океан иномирья»

Книга Аэссы. Право на жизнь. Глава 1. Часть 1

Краткая информация о тексте.
"Книга Аэссы. Право на жизнь" - мой первый и единственный на данный момент роман.
Текст полностью написан, объём - 21АЛ.
Первая глава (~1АЛ) выложена здесь целиком в 4 постах по тэгу "право на жизнь - глава 1"
Дальнейшая выкладка ведётся на автор.тудей и на фикбуке.
Для удобства ударения в словах и названиях, встречающихся в первый раз, выделены жирным шрифтом.

Аннотация:
Давно закончилась Большая война, но остатки народа бывших завоевателей укрылись в глубинах огромного подземного лабиринта и до сих пор мстят инмерийцам за поражение. Нынешний правитель Инмери хочет раз и навсегда разобраться с этой угрозой. На поиски логова "подземных крыс" отправляется Лирэй Оруэн Ирр-Орлессан, который отчаянно надеется доказать отцу, что достоин имени древнего и славного рода. Для этого ему нужно принести своей стране ключ к будущей победе. Но у подземного князя совсем другие планы. Кто из них изменит историю?

Не уверены, понравится ли вам? Смотрите подсказки тут: о книге

Глава 1.1 - вы тут
Глава 1.2
Глава 1.3
Глава 1.4

Глава 1. Дорога в один конец
Первая часть главы

читатьЧёрный разлом, рассекавший склон холма, недобро скалился и дышал той особой зябкой сыростью, которой наполняется всякое место, куда никогда не заглядывает солнце. Косые лучи золотили роскошные резные кроны, но до подлеска в низине уже не дотягивались, и его окутывала тень. Уродливая трещина приоткрывала проход в глубь холма – там, под корнями вековых сосен, начинался подземный мир, враждебный и чуждый народу Иверин. Тот, кто стоял перед разломом, был здесь нежданным и нежеланным гостем – и всё же его путь вёл именно туда, в царство вечного мрака.
Лирэй стиснул рукоять кинжала непроизвольным, давно вошедшим в привычку жестом. Линии выгравированной на нём эмблемы, похожей на острую веточку инея, врезались в ладонь, напоминая о том, что он не простой иверин - он воин, айн, а настоящий айн не испытывает страха. А значит, и Лирэй не должен.
Поборов таким образом недостойную воина слабость, иверин бесшумно пересёк прогалину, отделявшую его от разлома, шагнул внутрь и сразу словно бы оказался в другом мире. Приятная прохлада летнего вечера уступила место промозглой сырости, каменный свод сомкнулся над головой. Но настоящая тьма пока не сгустилась: солнце ещё не зашло, и хотя его лучи сюда не попадали, даже для глаз иверина хватало света, чтобы различить нагромождение поросших мхом валунов и выточенные водой кривые проходы, утыканные сталактитами, словно зубами. Укрывшись за одним из валунов, Лирэй несколько минут настороженно прислушивался и приглядывался.
Не заметив ничего подозрительного, он рискнул углубиться в правый из проходов. В заплечном мешке лежали факелы, кремень и огниво, но если всё пойдёт хорошо, то доставать их и не придётся.
Проход раздался вширь, открываясь в небольшую пещеру, подпираемую в центре массивной колонной, похожей на ствол исполинского дуба. Наверху, под самым потолком, на ней имелась незаметная ниша, в которую разведчик мог уместиться так, что оказывался вне поля зрения идущих внизу. Забраться наверх было не так-то просто: нога соскользнула, Лирэй больно ушиб левый бок, меч глухо стукнулся о выступ, и иверин мысленно обругал себя за неуклюжесть. И тут же сам себе возразил: он же воин, а не белка, чтобы карабкаться по каменным колоннам, как по деревьям. И всё же спускаться придётся вдвойне осторожно: ошибка обойдётся гораздо дороже синяка.
Лирэй забрался в нишу, устроился поудобнее, насколько позволяли жёсткие каменные выступы, скинул с плеча мешок, завернулся в плащ. Пристроил половчее ножны, чтобы меч не звякнул от случайного движения, и, морщась, потёр ушибленный бок, помянув недобрым словом покатую «ступеньку», на которой он чуть не навернулся. Торчать в каменном мешке оказалось на редкость неуютно – словно в ловушке, а не в засаде. К тому же, Лирэй, не отличавшийся терпением и усидчивостью, не представлял занятия скучнее, нежели сидеть и ждать чего-то в одиночестве. А сидеть предстояло долго, всю ночь, и хорошо, если не напрасно.
С другой стороны колонны из пещеры вёл ещё один проход, вливаясь в огромный многоярусный лабиринт под Туманными горами, в котором, как утверждали древние свитки, можно было блуждать много дней, но как далеко он простирался на самом деле, никто из ныне живущих под солнцем доподлинно не знал.
Если кто и исследовал этот лабиринт, то только обитавшие в нём тары, но своим знанием они ни с кем не делились. Тары, дикий и жестокий народ, не чтивший никаких законов, словно крысы в подполье, плодились под Туманными горами и упрямо лезли на поверхность, в Инмери, грабили путников, резали скот, разоряли и жгли деревни. Инмерийские отряды выслеживали их по всем окрестным лесам и дорогам, но тары избегали открытого боя, леса знали едва ли не лучше местных жителей и, к тому же, отлично видели в темноте и нападали только по ночам. Инмерийские айны – лучшие воины, которым нет равных в конном и пешем бою, но много ли с того толку, если твой враг не горит желанием с тобой сражаться и, чуть что, трусливо удирает? Помотавшись вместе с отрядом по эбенхемским лесам, Лирэй мог подтвердить, что выслеживать таров не проще, чем ловить крыс ночью в насквозь дырявом доме. Чуть что, крысы ныряли в подпол, то есть уходили в свои норы, которыми были утыканы все предгорья.
Впрочем, заслуги таров в этом не было. «Крысы» эти ходы не копали, а всего лишь удачно нашли, когда много лет назад остатки их разбитого войска удирали с поля боя, проиграв и сражение, и войну. Когда-то давно тары были могучим и многочисленным народом, называвшимся Альтаран, и жили с другими народами в мире. Но однажды напали на соседнюю страну, Кшиирес, позарившись на её богатства. Напали коварно, ночью, прошлись чёрной волной по её землям и убили множество народа, прежде чем застигнутые врасплох подобным вероломством кшииресцы сумели организовать оборону. Они попросили помощи у своих давних союзников, инмерийцев, которые, разумеется, от обязательств не отказались и соседей в беде не бросили. Война длилась долго, не один год, но совместными усилиями кшииресцам и инмерийцам удалось победить и почти полностью уничтожить альтаран, которые сопротивлялись до последнего и не желали признавать своего поражения.
К сожалению, потом предки ныне живущих айнов допустили ошибку, от которой до сих пор страдают их потомки: позволили удирающим альтаранам добраться до пещер в Туманных горах. В то время о существовании подземного лабиринта в Инмери не знали, и предполагалось, что остатки альтаранского войска возьмут в клещи в предгорьях и перебьют, но те ухитрились избежать ловушки и – как тогда казалось – буквально провалились сквозь землю. Тогда инмерийцы и узнали про пещеры, но спускаться и искать не стали – просто завалили вход камнями и ушли. В Инмери отпраздновали победу и несколько лет жили спокойно, уверенные, что альтараны сгинули в подземелье. Но вскоре выяснилось, что входов в подземелье много, альтараны не только не сгинули, но и неплохо обустроились под Туманными горами, а сунувшиеся было туда инмерийцы запоздало обнаружили целый лабиринт, уводящий глубоко под землю, и очень злых альтаран, которые ничего не забыли и не простили.
Поначалу их было мало, и инмерийцы рассчитывали, что быстро с ними справятся. Но шли годы, и хотя иногда казалось, что альтараны, которых стали называть просто тарами, больше не осмелятся высунуть носа из своих нор, спустя какое-то время из-под земли лезли новые отряды. И постепенно их становилось больше.
Словно бы война, которая случилась в далёком прошлом, так и не закончилась, - и не закончится, пока живы тары. И как тлеющие угли могут спалить дом, так и призрак давней войны может воплотиться вновь и разгореться пожаром, перечеркнув былую победу.
В последние годы жителям Эбенхема, расположенного рядом с Туманными горами, приходилось особенно туго: нападения стали более смелыми, хорошо спланированными и успешными. Если прежде тары ограничивались мелкими пакостями, то этой весной захватили и сожгли небольшую крепость при посёлке, после чего, словно издеваясь, за одну ночь утащили всю древесину, доставленную для нового строительства. Военный советник инмерийского правителя Гирем Дайнар Ирр-Эбенхем, ирлин Аскариана и брат эбенхемского ирлеса, предполагал, что у подземных крыс появился новый вожак, умный, хитрый и невероятно наглый, и после этой выходки, как говорят, жаждал лично снести голову мерзавцу, ибо хотя ирр Гирем и жил не в Эбенхеме, но о землях своего рода не забывал. Однако крысиный предводитель мог спокойно отсиживаться внизу и руководить нападениями из своего подземного логова, расположенного неизвестно где.
И по всему выходило, что для того, чтобы окончательно избавиться от назойливых соседей, нужно уничтожить само их подземное убежище. В последние годы об этом говорили всё чаще, и прошлым летом ирр Гирем послал разведчиков составлять карту подземного лабиринта. Но большинство из них сгинули без следа, а из рассказов вернувшихся стало ясно, что лабиринт куда больше, нежели изначально предполагалось. Кроме того, один из разведчиков доложил, что на него напала какая-то ядовитая тварь размером с корову. Платить множеством жизней за каждый кусок карты айны не хотели, поэтому решили поступить иначе: послать кого-нибудь следом за возвращающейся разбойничьей шайкой. А потом, разведав таким образом дорогу до логова, отправить туда войско и окончательно уничтожить таров.
Сделать это оказалось не так-то просто, но в конце концов инмерийскому отряду улыбнулась удача: тары повадились таскать скот из Туески, небольшой деревеньки на берегу Ойлы, и за ними удалось незаметно проследить. Во всяком случае, разведчик искренне надеялся, что незаметно, потому что именно ему, Лирэю Оруэну Ирр-Орлессану, ирлину Орлессана, младшему сыну главы одного из древнейших айнских родов, поручили самую важную часть задачи! И если у него получится, то он войдёт в историю Инмери как тот самый разведчик, который открыл айнам дорогу к победе над старыми врагами. Может быть, Ирр-Орлессан даже поучаствует в сражении, в котором ирр Гирем отрубит голову своему врагу. А потом брат военного советника, ирлес Эбенхема, поблагодарит отважного юного ирлина.
И тогда отец больше не будет мерять сына презрительным взглядом, отворачиваться и уходить... От этого воспоминания сердце Лирэя болезненно сжалось, разом обрушив прекрасную картину будущей славы. Род Ирр-Орлессанов издревле гордился бесстрашными и доблестными воинами, одними из лучших в Инмери. Но Лирэю, похоже, ни таланта, ни храбрости предков не досталось, потому что отец всегда, сколько Лирэй себя помнил, был им недоволен. Младший Ирр-Орлессан честно старался, не отлынивал от учения и тренировок, никогда не спорил с отцом, но отчего-то выходило так, что чем больше старался ему угодить, заслужить его уважение и симпатию, тем больше вызывал недовольства. Брат Лирэя, Элайн, порой удостаивался скупой похвалы, им Ирдан Оруэн Ирр-Орлессан гордился и считал его достойным преемником и продолжателем рода. А младший вызывал только досаду и разочарование.
Так было и в последний раз, перед самым отъездом Лирэя, когда ирлес Орлессана соизволил обратить внимание на младшего отпрыска и проверить, как проходит тренировка.
В тот день Лирэй, как обычно, занимался с утра во дворе со своим учителем, Дейтаном Ирр-Гайри, обучавшим всех молодых воинов в Даэн-Орлессане. Отец по своему обыкновению появился молча, стремительно и без предупреждения. Заметив его, Лирэй потерял концентрацию, сбился с шага, и меч учителя оставил длинную полосу на плече. На лбу отца обозначилась тонкая складка, и младший Ирр-Орлессан мысленно взвыл от досады на самого себя – как он ухитрился в первый же миг так глупо подставиться и испортить впечатление!
По-прежнему не говоря ни слова, ирр Ирдан скинул верхнюю одежду, оставшись в одной тонкой рубашке с вышитой на плече эмблемой рода. Ему было далеко за сорок, возраст высушил и укрепил его тело, убрав всё лишнее, но не убавил ни силы, ни непредсказуемой, опасной стремительности, и в поединке отец ещё ни разу не проигрывал ни учителю, ни кому-либо из своих воинов. В настоящем сражении ирр Ирдан имел обыкновение бросаться в самую гущу боя и становиться её центром, и не раз спасал положение там, где инмерийцы готовы были отступить под натиском противника. С тех времён у отца осталось немало шрамов, которые беспокоили его в плохую погоду. Но если бы Лирэй об этом не знал, то никогда бы не поверил: в поединке орлессанский ирлес двигался так легко, как будто из всех сражений выходил невредимым. В сравнении с ним молодые и полностью здоровые юноши выглядели неуклюжими увальнями, хромыми на обе ноги. А между тем ирр Ирдан когда-то серьёзно повредил правую ногу, но догадаться об этом по его движениям было невозможно. Конечно, отец и в другое время на здоровье не жаловался, но от слуг Лирэй знал, для кого готовят бальзам от ломоты в суставах. И всякий раз удивлялся той непринуждённости, с которой ступает отец во время поединка, словно бы не было ни боли, ни неудобства.
Учитель с поклоном уступил место ирлесу, благоразумно убравшись с его дороги, и молниеносно извлечённый из ножен меч сверкнул перед самым лицом Лирэя. К этому он был готов. Предыдущий час учитель нещадно гонял ученика по всему двору, младший Ирр-Орлессан вымотался, кровь текла из рассечённого плеча, но он знал по опыту, что поблажек от отца не дождётся, и придётся выложиться по полной.
И всё равно проиграть.
Ему ещё ни разу не удавалось продержаться против отца дольше минуты – увы, слишком слабый результат, чтобы его впечатлить. От предчувствия очередного бесславного поражения исподволь охватывало отчаяние, и рука, уставшая держать меч, наливалась свинцовой тяжестью. К тому же, в присутствии отца Лирэй нервничал и оттого двигался более скованно, чем обычно.
От первого удара он сумел увернуться, но дальше пришлось туго. Отец обрушил на него серию ударов и сбил с ног, при этом сам он, казалось, почти не двигался с места, и даже дыхание не сбилось. Лирэй перекатился по земле, чудом разминувшись со сверкнувшим возле уха лезвием. Из этого положения он мог бы ударить по ногам, выиграв время, чтобы подняться, но он не хотел бить по когда-то повреждённой ноге – если вдруг попадёт, то удар получится болезненный, а отец на виду у всех хромать себе не позволит. Поэтому Лирэй снова перекатился и вскочил – как раз вовремя, чтобы поймать своим клинком чужой, но на этом его успех закончился: резкий финт – и собственный меч выворачивается из руки, словно живой, а отцовский останавливается напротив горла, намечая смертельный удар.
Меньше минуты.
Ирр Ирдан резко разворачивается и уходит, по-прежнему не говоря ни слова, но Лирэй успевает поймать мелькнувшее в льдисто-голубых глазах разочарование – то же, что и всегда. И тут же меркнет яркий летний день, и от отчаяния хочется сесть на землю и расплакаться – как в детстве. В такие моменты младший Ирр-Орлессан был готов отдать жизнь за то, чтобы отец хотя бы раз посмотрел на него если не с теплотой, то хотя бы без этого ледяного презрения, от которого сердце смерзалось в комок и хотело перестать биться, потому что – незачем.
Но Лирэй поднимает упавший меч и вопросительно глядит на учителя: продолжаем? Совсем забыв о том, что кровь по-прежнему струится по плечу, и за эту забывчивость ему от учителя тоже достанется.
Потом ирр Дейтан отпускает его переодеваться и приводить себя в порядок. И Лирэй вновь и вновь прокручивает в голове неудачный бой, спрашивая себя, что же он делает не так. Ведь и Элайн в конце концов оказывается на земле или с клинком у горла, и всё же отец им доволен.
Но теперь у Лирэя появилась надежда, и поэтому он готов просидеть в этом каменном мешке хоть целый день. Несмотря ни на что, отец всё ещё верит, что сын способен совершить что-нибудь достойное, иначе не настоял бы на том, чтобы именно ему поручили столь важное и серьёзное задание, вопреки мнению ирра Гирема, который говорил, что младший Ирр-Орлессан ещё слишком молод и неопытен.
За этот шанс Лирэй был отцу невероятно благодарен.
И был твёрдо намерен ни в коем случае его не подвести. Он должен найти это проклятое логово!

Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)