Что почитать: свежие записи из разных блогов

Записи с тэгом #быт из разных блогов

Арабелла, блог «Англия Джейн Остин»

Шитье и вышивка в викторианскую эпоху



Уметь шить было почти так же естественно, как уметь дышать — это был один из самых распространенных и необходимых навыков. Шитью обучали во всех слоях общества: дома этим занимались старшие родственницы и гувернантки, в школах и колледжах — учительницы и воспитательницы. Даже если у девушки из аристократической семьи не было никакой необходимости шить нижнее белье, она должна была владеть этим умением.
скрытый текст
Кроме того, она обязательно осваивала сложные виды декоративного рукоделия. Навыки шитья давали возможность заработать на кусок хлеба, сэкономить деньги для семейного бюджета, развлечь себя вышивкой или изготовлением игрушек, занять руки во время общественных мероприятий, не отставать от моды, выразить любовь и научить всему этому своих детей. Многие мужчины и мальчики тоже обладали простейшими навыками шитья и при необходимости могли ими воспользоваться: мужчины-портные, естественно, зарабатывали на жизнь иглой, а мужчины-военные — особенно моряки — привыкли самостоятельно чинить свою одежду.

Во многих семьях уроки шитья были регулярными и целенаправленными. Изысканные образцы, вышитые девочками восьми-девяти лет, свидетельствуют о потрясающей аккуратности и усидчивости, а также о том, что в семьях среднего класса этому занятию уделяли очень много времени. Небогатые девочки имели гораздо меньше возможностей ради развлечения вышивать цветными шелковыми нитками декоративные мотивы, но у них было ничуть не меньше практики, чем у более обеспеченных сверстниц. Уже на самых ранних этапах обучения девочкам могли поручать простые и нужные швейные работы. Даже пятилетняя девочка могла сметать подгиб подола, чтобы ее мать затем подшила его.

Как и их прабабушки, викторианки обожали вышивать крестиком и гладью, вязать и плести кружева. Узорные салфетки для спинок кресел в те годы были в зените популярности, ведь мужчины обильно помадили волосы и могли запросто испачкать мебель.В 1838 году в моду вошло вязание крючком, или кроше, а 1840-х настоящим хитом стала разноцветная берлинская шерсть, которой вышивали по холсту или канве. Счетные схемы для вышивки берлинской шерстью можно было приобрести в магазине, вырезать из журнала или же нарисовать самой.

Сразу вспомнилось ))



Возможность сделать что-то полезное и время, проведенное за обучением с матерью или сестрой, доставляли многим маленьким девочкам безмерное удовольствие. Шитье не было принудительным тяжелым занятием — наоборот, нередко оно воспринималось как полная противоположность обычным дневным заботам и хлопотам. Это было тихое и спокойное время, когда мать могла уделить больше внимания дочери, посидеть с ней рядом и поговорить за работой. Отдавая такому обучению и общению один час в день, можно было получить замечательные результаты. Законченная готовая работа наполняла ребенка чувством гордости и самоуважения, и чем лучше ему давалось ремесло, тем скорее он возвращался к нему по собственному желанию. Таким образом, обучение шитью приносило немалое эмоциональное вознаграждение.

Поскольку то же вышивание исстари служило любимым развлечением аристократок, дочь какого-нибудь купца из Ливерпуля или промышленника из Манчестера чувствовала свое родство с Марией Стюарт или Елизаветой I — они тоже когда-то склонялись над пяльцами и подбирали шелковые нити. Вышитый кошелек можно было подарить подруге или даже продать на благотворительном базаре и тем самым помочь беднякам.

Арабелла, блог «Англия Джейн Остин»

О библиотеках и отношении к романам

Во времена, когда еще не было телевидения, или музыкальных проигрывателей, основными занятиями в часы досуга были игры, шитье и чтение. Однако, если Пемберли, допустим, мог похвастаться богатой семейной библиотекой, большинству людей среднего класса было сложнее пополнять свои частные коллекции, в соответствии с предпочтениями всех членов семьи.

Во времена Джейн Остин книги были дороги. К примеру, трехтомник Вальтера Скотта продавался за довольно большие деньги, в 1ф.10 ш. (или 30 шиллингов), при этом за такую же сумму можно было приобрести отличный годовой абонемент в библиотеке по подписке, с правом брать на дом 10 томов (для живущих в городе), или 15 - в сельской местности, что обеспечивало семью юных леди, таких как Беннеты, всем необходимым восхитительным чтением. Были и более дешевые абонементы, но с меньшими преимуществами.

скрытый текстКурсив мой. Для сравнения - большинство англичан, которые смело относили себя к среднему классу, имели 100 - 300 фунтов годового дохода. Их (за вычетом 10% налогов) нужно было аккуратно распределить на питание, одежду, дрова/уголь для отопления, аренду жилья (если не было своего), свечи и другие необходимые в хозяйстве вещи. А также выплату жалованья слугам (семья с очень скромным доходом в 100 фунтов могла позволить себе лишь одну молоденькую служанку с платой в 5 ф. в год).

Также надо уточнить. По трехтомником подразумевается не привычное нам собрание сочинений, а именно что один роман (книга) в трех томах.
Т.е, к примеру романы "Айвенго", или "Квентин Дорвард" упомянутого выше В.Скотта были выпущены трехтомниками.



Антикварный ныне трехтомник "Квентина Дорварда" в 3 томах, издания 1823 года.

По мере того, как растущий средний класс получал все больше свободного времени, увеличился спрос на новые развлекательные произведения. отсюда популярность "Романа", жанра, созданного совсем недавно, после публикации "Робинзона Крузо" в 1719 году. В эту пустоту пришла идея циркулирующей библиотеки или библиотеки по подписке. По определению, это "библиотека, которая поддерживается за счет частных средств, собранных в виде членских взносов или пожертвований.

В отличие от публичной библиотеки, доступ к книгам в частной предоставлялся только тем, кто является её членами. Часто такие библиотеки были основаны в оппозиции к «мусорной литературе» (так иногда называли романы), предлагаемой более массовыми библиотеками. Но большинство библиотечных каталогов содержали не только романы и легкое чтение, а целый ряд других работ: пьесы, биографии, драмы, журналы, книги о путешествиях, мемуары, словари и т.д.

Библиотека, подобная той, которую посещает Лидия в Брайтоне, могла бы также служить своего рода магазином подарков для своих клиентов, где продаются такие очаровательные предметы, как броши, шали, зонтики, перчатки и веера, предназначенные для удовольствия покупателей.
Библиотеки не были тем, чем являются сегодня - учреждениями, несущими грамотность в массы. Вовсе нет. Критики новой доступности книг и последующей тенденции писать в угоду широкой публике, утверждали, что "уклон в сторону литературной деградации, которое оказывали книготорговцы и операторы библиотек в их попытках удовлетворить некритичный спрос читающей публики на легкое потакание чувствам и романтике", вызвало "чисто количественное утверждение доминирования" женщин-авторов и читательниц, а также жанра готического романа.

А именно, что "распространяемые библиотеки вульгаризировали литературу, потворствуя вымыслу женщин, слуг и других людей, которые ранее были лишены возможности читать из-за высокой стоимости книг или из-за неграмотности". Неудивительно, что Джейн Остин предлагает такую решительную защиту избранному ею способу выражения. В аббатстве Нортенгер возникает тема романов, и в редком порыве личных чувств она пишет:

"Человек, будь то джентльмен или леди, не получающий удовольствия от хорошего романа, должен быть безнадёжно глуп".

"Развитие дружбы между Кэтрин и Изабеллой было быстрым, поскольку ее начало было теплым, и они так быстро прошли через все ступени возрастающей нежности, что вскоре не осталось ни одного нового доказательства этого, которое можно было бы предоставить их друзьям или им самим. Они называли друг друга по имени, всегда шли рука об руку, когда гуляли, подкалывали друг другу шлейфы для танцев и были неразлучны в любом обществе; и если дождливое утро лишало их других удовольствий, они по-прежнему были полны решимости встретиться, несмотря на сырость и грязь, и запереться, чтобы вместе почитать романы".

Да, романы, ибо я вовсе не собираюсь следовать неблагородному и неразумному обычаю, распространенному среди пишущих в этом жанре, — презрительно осуждать сочинения, ими же приумножаемые, — присоединяясь к злейшим врагам и хулителям этих сочинений и не разрешая их читать собственной героине, которая, случайно раскрыв роман, с неизменным отвращением перелистывает его бездарные страницы. Увы! если героиня одного романа не может рассчитывать на покровительство героини другого, откуда же ей ждать сочувствия и защиты?"

Давайте предоставим рецензентам самим злоупотреблять подобными излияниями фантазии на досуге, и над каждым новым романом рассуждать в избитых выражениях о мусоре, от которого сейчас стонет пресса. Давайте не будем оставлять друг друга; Хотя наши произведения доставляли более широкое и искреннее удовольствие, чем произведения любой другой литературной корпорации в мире, ни один вид композиции не подвергался подобному порицанию. Из-за гордости, невежества или моды, наших врагов почти столько же, сколько наших читателей.

И в то время как способности девятисотого сокращателя "Истории Англии" или человека, который собирает и публикует в одном томе несколько дюжин строк Мильтона, Поупа и Прайора вместе со статьей из "Зрителя" и главой из Стерна, восхваляются тысячью голосов, кажется почти всеобщим желание осудить способности, недооценивать труд романиста, а также пренебрежительное отношение к исполнению, которое можно рекомендовать только благодаря гению, остроумию и вкусу.

"Я не читаю романы - я редко заглядываю в романы - Не думайте, что я часто читаю романы - Это действительно очень хорошо для романа". Такова расхожая поговорка.

"И что вы читаете, мисс ...?"
"О! Это всего лишь роман!" - отвечает молодая леди, откладывая книгу с притворным безразличием или минутным стыдом.

"Это всего лишь Сесилия, или Камилла, или Белинда"; или, короче говоря, лишь какое-нибудь произведение, в котором проявляются величайшие силы ума, наиболее полное знание человеческой природы, наиболее удачное описание ее разновидностей, живейшие излияния остроумия и юмора доносятся до мира наилучшим образом подобранным языком.

Но если бы та же самая юная леди держала в руках том "Зрителя" вместо романа, с какой гордостью она показала бы книгу, упомянув ее название; хотя шансы, что она будет увлечена какой-либо частью этого объемного издания, где ни суть, ни манера написания не вызвали бы отвращения у молодой особы со вкусом, должны быть невелики. Содержание его статей так часто состоит в изложении невероятных обстоятельств, неестественных характеров и тем для разговоров, которые больше не касаются никого из ныне живущих. И их язык зачастую тоже бывал настолько груб, что дает не очень благоприятное впечатление о веке, который мог это вынести."

**

Независимо от чьих-либо чувств по этому поводу, невозможно отрицать пользу, которую библиотека по подписке оказала на выбор книг, доступных читателям во времена Регентства. По словам Ивонн Форслинг, "За весь восемнадцатый век на английском языке было опубликовано около 150 000 наименований. За последние два десятилетия того столетия объем книгоиздания увеличился примерно на 400% и продолжал расти в эпоху регентства ". С принятием Закона о публичных библиотеках в 1850 году большинство библиотек по подписке были заменены или переданы городским властям и открыты бесплатно для публики.

Бесплатные публичные библиотеки не были чем-то новым, они зародились у греков и римлян и прославились в 1606 году благодаря Бодлианской библиотеке Томаса Бодли, которая была открыта для "всей республики ученых", но таких хранилищ знаний и высшего образования было немного, и они, скорее всего, содержали больше академической, чем развлекательной литературы. Без библиотеки по подписке и публики, которую они обслуживали, вполне вероятно, что многие из самых любимых классических произведений литературы, включая все романы Остин, никогда бы не были опубликованы. За это мы всегда благодарны.

по материалам отсюда

Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)