Что почитать: свежие записи из разных блогов

Записи с тэгом #сказки из разных блогов

Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»

Где сокровище ваше

Господа котята, я могла бы тут офигительно долго рефлексировать, но это никому не интересно, поэтому просто скажу: я дописала историю о крестоносцах Четвертого похода и их заложнице. Прочитать можно на Фикбуке или на АвторТудей.

 

Аннотация: Константинополь, 1203 год. Юная Софья отвергла ухаживания логофета императорской канцелярии, и с тех пор он не упускал случая расстроить ее жизнь. Когда крестоносцы возвращают трон Исааку Ангелу, логофет советует ему выдать Софью за царевну и отдать латинянам в залог исполнения его обязательств.

 

Почему это историческая повесть, а не псевдоисторическая, как обычно: потому что в этот раз мне хотелось описать не только атмосферу прошлого, а конкретное событие, конкретные народы и конкретных людей. Поэтому большая часть этой кулстори - реальные исторические эпизоды, а большая часть действующих лиц - реальные люди. И, конечно, я не избежала истерики на тему "как же мне писать о реальных людях свои тупые фички, это будет оскорбление их памяти, а если я шо не так скажу, как я им в глаза посмотрю на том свете". Но в итоге решила, что восьмиклассницы же пишут фанфики о своих любимых певцах и актерах, еще и похлеще моего, и им ничего не жмет, так отчего я парюсь.

Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»

Все мое богатство

На Фикбук мне этот текст стремновато выкладывать, поскольку в его художественной ценности я сомневаюсь. По сути, это история знакомства шлюхи и одного из ее клиентов. Знакомства не за чашечкой чая, как вы понимаете. Но тут даже нцы нормальной нет.

***
Все мое богатство

Белый цветок вишни упал на гладь озерца. Ида проводила его взглядом. Подул ветер – и к улетевшему цветку присоединилась пара десятков собратьев. Теперь ему, во всяком случае, не будет одиноко, решила Ида. Откуда-то с восточной стороны слышался шум – редкое явление в тихом императорском квартале – но ей не хотелось вставать и выяснять, что там. Озерцо, сверкающее на солнце, будто позолоченное блюдо, поселяло в душе благостную тишину. Ту же тишину оно поселяло, видно, и в сердце Сотэрика – редко когда ее свирепый друг бывал так умиротворен. Он дремал, положив голову ей на колени, и, хоть глаза его были закрыты, Ида знала, что Сотэрик не спит.

Его, однако, шум голосов взволновал куда больше, чем Иду. Сотэрик подхватился.

Заросли вишни и миндаля, окружавшие озерцо, скрывали от них происходящее снаружи. Ида слышала диковинную островную речь и смех, и еще прежде, чем она увидела вооруженный отряд, ей сделалось ясно, что происходит.

читать дальшеЛюди Аптранда, приплывшие в Видесс полтора месяца назад, наконец, сняли лагерь у порта Контоскалион и должны были разместиться во дворце. Выглядывая из-за старой вишни, чтобы не мешать проходу войска, Ида с любопытством разглядывала намдалени. Некоторые ехали верхом, кто-то вел лошадей в поводу. Многие оглядывали сады Императора с нескрываемым восхищением, и их приподнятое настроение как будто передавалось Иде. Многие шутили и смеялись, словно и не помнили той страшной ночи, когда горожане, обозленные многочисленностью чужеземцев и их заносчивостью, едва не разорвали их на части.

– Как здорово, что теперь они будут жить здесь, – обрадовалась Ида. – Во дворец уж точно никто чужой не войдет! Пойду поприветствую.

– Чтобы потом было проще облегчить их карманы? – ухмыльнулся Сотэрик.

Ида засмеялась.

– Разве не этим занимаетесь вы с приятелями всякий раз, когда я сажусь с вами играть.

Игра намдалени в кости несколько отличалась от той, что знала Ида. Прежде чем бросить костяшки, игрок загадывал число, и бросок считался удачным, если загаданное совпадало с выпавшим. Иде в этой игре откровенно не везло.

– Так не садись, – отвечал Сотэрик. – Разве наша вина, что у тебя совсем нет чутья?

– Может, поэтому я с тобой и вожусь, – фыркнула Ида, шутливо ткнув его в живот.

С этими словами она побежала вперед войска, чтобы посмотреть на командира – Аптранда, сына Дагобера. Она слышала его имя, но никогда не видела лица. В конце концов, она решила, что Аптранд – это высокий мрачный человек с коротко стрижеными темно-русыми волосами. Он ехал на крупной гнедой лошади, по узде ее вился затейливый посеребренный узор. Рядом шел в расшитой золотом мантии, должно быть, один из царедворцев, кому было поручено сопроводить войско до их новых жилищ. Ида заметила, что Аптранд тоже с изумлением оглядывает раскинувшиеся насколько хватало глаз сады. Верно, у себя на родине он никогда не видал такого великолепия.

Ида приблизилась к коню и пошла по левую руку, чтобы не попадаться на глаза царедворцу.

– Добро пожаловать во дворец Императора, мой господин, – учтиво поздоровалась она. – Город неласково принял вас, но я надеюсь, вам понравится здесь, и дурные воспоминания изгладятся.

Всадник повернулся к ней. Глаза у него были серо-голубые, как предвечный лед, и так же холодны. Казалось, дружеское приветствие Иды вовсе не тронуло его.

– Встречал я приемы радушнее, – согласился он. Акцент у него был настолько явным, что напоминал выговор северян. – Ты здесь прислуживаешь?

– Нет, мой господин, я навещала здесь друга. Но я была бы рада послужить вам. Вы ведь Аптранд, сын Дагобера, из Намдалена, верно?

– Верно.

– Я Ида Киннама, – заулыбалась она, радуясь своей догадке. – Я живу в большом доме на том конце квартала красильщиков, что ближе к площади Паламос. Когда вы обживетесь на новом месте, можете меня найти.

Они приближались к лимонным рощам, раскинувшимся неподалеку от императорской резиденции. Стояла поздняя весна, и слуги уже собирали в корзины крупные зеленовато-желтые плоды. Кисловатый аромат щекотал ноздри.

В это время царедворец обратился к Аптранду. Как поняла Ида, новый отряд намдалени хотели разместить в той же части квартала, где жили прочие их соотечественники. Она прекрасно чувствовала, когда ее присутствие неуместно, поэтому отошла от лошади и хотела уже направиться восвояси, когда Аптранд окликнул ее:

– Ида.

Она обернулась.

– Сколько ты просишь?

Ей вспомнились слова Кибелы Галаны: разве есть цена краткому отдыху от мирских забот. Но вряд ли Аптранд оценил бы такой ответ. Поэтому она сказала:

– Два золотых до рассвета, мой господин.

... Кибела и Меланта, сестры Галаны, жили в том же квартале красильщиков, что и Ида, через три дома от нее. Мать их сбежала с любовником на запад, оставив девочек еще совсем крохами, а отец умер от воспаления легких, когда старшей, Меланте, было четырнадцать, а Кибеле тринадцать. С тех пор сестры промышляли блудом и приторговывали всяческими амулетами – скорее всего, дешевыми подделками. Как-то раз Ида купила такой амулет в надежде, что он поможет склонить к ней отцовское сердце. Но отец не стал к дочери нисколько терпимее, а вскоре и амулет затерялся где-то в сундуках, и Ида решила его не разыскивать.

В тот день она прогуливалась между птичьими рядами на площади Паламос. Ида часто приходила сюда посмотреть на певчих птиц, но никогда никого не покупала. С одной стороны, ей хотелось завести себе такую птаху, чтобы просыпаться каждое утро от ее трелей. С другой – было жалко видеть птицу уныло прозябающей в клетке в ее скромном жилище. Посему Ида любовалась ими на рынке.

– Ну надо же! Малышка Ида! – раздался неподалеку нарочито радостный голос Кибелы, и Ида махнула рукой, приветствуя сестер.

– Мы скоро начнем делать ставки, когда ты кого-нибудь купишь, – усмехнулась Меланта. – Вот, смотри, какой красивый ополовник – вряд ли больше двух золотых.

– Да что ты, – замахала руками Кибела, – ей подавай заморских!

Ида и Меланта засмеялись. Младшая Галана прозрачно намекнула на пристрастие Иды к иностранцам.

– Заморские, видать, поют слаще, – ухмыльнулась Меланта.

– И платят больше, – согласилась Ида.

– Что деньги – презренный металл! Нужно думать о своем будущем, – назидательно произнесла Меланта. В ее устах эти слова звучали чуть не насмешкой. – Разве не лучше расположить к себе влиятельного человека, чтобы он содержал тебя и ходил к тебе.

Ида пожала плечами. Таких далеко идущих замыслов у нее не было. Да и где бы нашелся такой человек.

– Вот если бы господин Севастос обратил на меня внимание, я бы не раздвигала ноги за горсть серебра и не торговала бы амулетами, – вздохнула Кибела.

Ида удивилась: Варданес Сфранцез, господин Севастос, потомок прежних правителей Видесса, никогда не был ни любимцем женщин, ни предметом мечтаний сестер Галан. Он был весьма тучен, а кроме того Ида не раз слыхала о нем от воинов – и никто из них не сказал о господине Севастосе ничего хорошего. По их рассказам складывалось впечатление, что это человек жестокий и лживый, и издеваться над другими доставляет ему ничуть не меньше наслаждения, чем ласкать женщину или пить хорошее вино.

Верно, Кибела вспомнила о нем только потому, что Варданес Сфранцез стоял сейчас у одного из рядов, протягивая пухлые пальцы к большой клетке. В клетке сидела диковинная птица, чем-то напоминающая чайку, если бы не ее окрас. Перья у нее были золотисто-зелеными, с голубою каемкой, необыкновенной красоты. Ида залюбовалась игрой света на гладких крыльях – но долго ей любоваться не пришлось. Птица вскрикнула – и бросилась атаковать толстые пальцы. Сфранцез быстро отдернул руку – и дивная чайка ударилась о прутья клетки. Иной и не взглянул бы второй раз на это злобное создание, но господин Севастос снова протянул руку – птица снова кинулась на нее и снова ничего не достигла.

Кажется, эта игра доставляла ему удовольствие.

Ряд напротив них занимали охотничьи птицы, там тоже толпилось много народу – Ида услышала голос его превосходительства Метрикия Зигабена:

– ... разве, плывя сюда, ты не был готов к тому, что будешь терять своих людей?

– Я все же надеялся не терять их до битвы с йездами, – раздраженно отвечал собеседник, и Ида узнала и этот голос, и этот акцент.

– Чего ты хочешь добиться? Возмещения? Он не даст тебе и золотого, а если станешь требовать для себя привилегий, то и остальные начнут.

Ида подумала, что речь идет о намдаленских погромах. Кибела в это время летящей походкой приблизилась к соловьиной клетке, стоявшей почти рядом с господином Севастосом, и произнесла грудным голосом:

– Как славно поют эти пичужки, не правда ли, господин? Меланта, иди посмотри, какие чудные птицы!

Варданес Сфранцез обернулся к ним, и Ида, не желая привлекать к себе внимания, накрыла голову шарфом и отошла. Если сестрицам так хочется завлечь в свои сети Севастоса – пожалуйста. Ида подошла ближе к ряду хищных птиц и поймала взгляд Аптранда. Улыбнулась ему, и он кивнул в ответ.

– Ладно, – сказал он своему собеседнику. – Я заговорю об этом завтра на совете – посмотрим, что Император мне скажет.

С этими словами Аптранд оставил Зигабена и подошел к Иде. Она не была уверена, что он пребывал в подходящем настроении для любовной игры – лицо его было все так же мрачно. Но выбор между его обществом и компанией сестер Галан с господином Севастосом был очевиден. Ида сердечно приветствовала его, и они пошли рядом.

– Тебя тяготят дурные мысли, мой господин, возможно, мне удастся отвлечь тебя, – мягко сказала она.

– Возможно, – не стал спорить Аптранд.

Рядом с ним Ида казалась совсем маленькой – если бы Аптранд не следовал за ней, она вряд ли догнала бы его. На западном краю площади Ида взяла спутника за руку и повела на узкую улочку, ведущую через квартал красильщиков.

Ладонь у него была сухая и горячая, мягкая ладошка Иды устроилась в ней необыкновенно удобно.

– Здесь я живу, мой господин. – Ида показала на двухэтажный кирпичный дом торговца Юстина. – В восточных комнатах живет Зенона, моя соседка, она любит выходить на лестницу и глядеть на моих гостей, но тебе не стоит обращать на нее внимания.

Зенона, как Ида и предполагала, выглянула на лестницу, едва услышав, как хлопнула дверь внизу. Она окинула Аптранда взглядом, в котором можно было прочесть вялое любопытство, но, кажется, найдя очередного наемника-варвара нисколько не интересным, затворила за собой дверь.

Они поднялись в западные комнаты, где жила Ида, и последовали примеру Зеноны.

– Вот и все, мой господин, – улыбнулась Ида, когда они остались наедине. – Теперь нам никто не помешает.

Она сняла шарф и вынула из волос ленту – угольно-черные пряди, вьющиеся крупными кольцами, рассыпались по плечам. Тут только Аптранд утратил, казалось, самообладание. Он схватил Иду в объятия, зарылся носом ей в волосы, и она засмеялась этой поспешности. Потянулась расцеловать его лицо – и наткнулась на горящий, словно уголья, взгляд. Лучше всяких слов говорил он о том, как не ко времени ее ласка.

– Давай потом, – коротко сказал Аптранд, и Ида послушно кивнула.

Среди ее гостей были те, кто не нуждался в прелюдии, а сразу приступал к делу, и, хоть Иде не слишком нравилась такая поспешность, она относилась к ней с пониманием.

Она стащила через голову платье и тунику, и, когда гость ее сбросил штаны и куртку, утянула его за собой на постель, широко раскинув бедра и обхватив его коленями.

Аптранд взял ее с яростной жадностью изголодавшегося человека, и, когда, наконец, уронил голову ей на плечо, туника, которую он в порыве страсти позабыл снять, промокла от пота, да и Ида была вся в поту. Она не спешила выпускать его из объятий, давая ему остыть, почти чувствуя биение его крови под своими руками – и не произносила ни слова. В этот миг вспышки, долгожданного облегчения, блаженной усталости как уязвимы бывали ее грозные гости. Ни словом, ни делом, ни даже вздохом не хотела Ида разрушить этой беззащитности.

Он овладел Идой еще раз прежде, чем позволил наконец себя обласкать. Согревшись в ее руках, купаясь в ее волосах, отвечая на ее поцелуи, он, чудилось, и вправду забылся от своих забот и казался растерянным, почти смущенным ее нежностью.

За окном совсем стемнело, когда Ида выбралась из его объятий.

– Ты не голоден, мой господин? Я сегодня не готовила, но у меня есть вино, хлеб, яйца и овечий сыр. И я могу заварить душицу и пустырник, чтобы ты легче спал и быстрее восстановил силы – и не зевал бы завтра у Императора на потеху собравшимся.

Аптранд приподнял бровь, кажется, только сейчас поняв, что она слышала его разговор с Зигабеном.

– Не думаю, что найдется много желающих надо мной потешаться, – сказал он.

Ида улыбнулась, поцеловала его во впадину локтя и сползла с постели. Набросив тунику, она спустилась на первый этаж, чтобы наполнить угольями жаровню. Одну часть этажа занимал склад тканей, принадлежащий хозяину дома, торговцу Юстину, а вторую – небольшая мастерская Идиного соседа, красильщика Кризантия. Здесь почти всегда горел огонь – для выбеливания тканей требовалась зола – и Ида часто спускалась на первый этаж набрать угольев.

Поднявшись к себе, она поставила на жаровню чашу с водой и высыпала из полотняных мешочков засушенные душицу и пустырник. Она скорее почувствовала, чем увидела, как Аптранд встал позади нее. Засмеялась, когда он прижал ее к себе, уткнувшись носом ей в волосы. Крепкая ладонь обхватила ее живот, вторая тискала грудь. Ида легонько накрыла его руки своими.

– Сколько же у тебя не было женщины, – пробормотала она удивленно.

– Довольно долго, – коротко отвечал Аптранд.

Он снова увлек ее на постель, не возражая в этот раз, чтобы Ида оседлала его и делала как ей хочется. В какой-то миг ей показалось, что вид ее скачущих кудряшек и покачивающихся грудей заворожил его. Но вот сладкая судорога сотрясла его тело – и Аптранд отвел глаза, вцепившись ей в бедра, как если бы испытывал боль. Ида осторожно склонилась к нему и легла сверху. Он потянулся к ней, и Иде подумалось, что Аптранд ее скинет – от такой близости ему, верно, было тяжело и жарко. Но он только обнял ее потную спину, и Ида удобней устроила подбородок у него на плече.

... Они подкрепились хлебом и сыром, и Ида подала ему свой отвар. Когда Аптранд задремал у нее на груди, Ида спустилась кончиками пальцев к его шее. Она любила зарываться ладонями в волосы у самого основания их роста, но большинство намдалени выбривали затылки – и у Аптранда волосы там были короткие, едва отросшие. Потому она легонько поглаживала его шею, напевая себе под нос:

Северное братство,
Все мое богатство...


Откуда-то с улицы донесся истошный кошачий вопль, затем ругательства – видимо, в темноте кто-то наступил на кошку.

Медное колечко,
Дай мне силу речки...


Она почувствовала у себя на груди его вздох и пробормотала ласково:

– Спи, господин мой. Спи крепко, и ни о чем, ни о чем не думай.

... Наутро, одетый, Аптранд казался Иде совсем чужим. Она, впрочем, знала по опыту, что это лишь видимость, у которой не стоит идти на поводу и тоже замыкаться в себе. Обернувшись простыней, чтобы не смущать его своим видом, Ида села на постели.

– Ты не останешься позавтракать, мой господин?

– Не думаю. Похоже, я и так задержался. – Аптранд кивнул на окно. Солнце стояло высоко.

– В таком случае доброго тебе дня, господин.

– И тебе доброго дня, Ида. Возьми – и если я чем-то тебя обидел, не держи на меня зла.

Он положил перед ней два золотых, которые она просила. Затем помедлил немного и положил третий.

– Ты... хорошая женщина, Ида. Надеюсь, что увижу тебя снова.

С этими словами он вышел прочь – и оставил Иду наступившему дню.

Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»

* * *

В творческом плане я скорее автор-сюжетник и в короткую зарисовку уложиться обычно не могу. Но вчера вечером, зависая в византийском паблике, я прочла об одном историческом событии, вдохновившем меня на эту историю в две странички. Чтобы вы не искали ненужных параллелей, само событие я не привожу.
___________________________

читатьНе меньше радости, чем любовная игра, приносило Иде спокойствие, наступающее после. Тогда на сердце опускалась тишина, и ничего не хотелось делать, и ни о чем думать, только лежать в блаженной усталости да лениво ласкать возлюбленного. За окном сверкающая весна звенела песнями чижей и ополовников. Солнечное золото лилось в распахнутые ставни, а с ним – сладкий аромат вишневых соцветий. Тейя, сын Хильдебада, положил руку поперек ее живота, и Ида кончиками пальцев ласкала его ладонь. Ей нравилась эта ненавязчивая ласка – и умиротворение, которое та приносила иным ее любовникам. Ладонь у Тейи была горячая и сухая, в ней мягкая ладошка Иды почти терялась. Подняться пальцами выше, к его запястью, мешал тяжелый литой браслет чистого золота. Неравнодушная ко всему великолепному, Ида поднесла руку Тейи к глазам.

На браслете с удивительной тонкостью были вылиты фигурки людей, приносящих дары быку, коронованному солнечным диском. Представший перед ликом божества простерся ниц, следующий за ним преклонил колени, человек за его спиной низко склонился, а идущие следом стояли прямо. Каждый держал в руках свой дар – цветы и колосья, полотна и кувшины. Ида рассматривала украшение так долго, что Тейя, кажется, решил, будто она прельстилась сокровищем.

– Хочешь подарю, – просто предложил он.

Ида засмеялась, поцеловала его в середину ладони.

– Нет, нет, оставь себе. Мне просто любопытно, откуда эта вещица.

– Из Амасии.

Это имя было ей знакомо. Давнее воспоминание колыхнулось в голове, Ида обернулась лицом к Тейе.

– Не той ли Амасии, что жемчуг среди жемчугов? Когда я была ребенком, старый Бехман рассказывал, что на западе есть город Амасия, и что он прекраснее всех городов на земле и только богохранимая столица может с ним потягаться. Он говорил, храмы там крыты чистым золотом, а все дворцы из мрамора и гранита, и что наместник Амасии живет как император и в саду у него ходят павлины. Я так мечтала хотя бы одним глазком взглянуть на все это! Но Амасия сгорела десять... нет, двенадцать лет назад. Какая несчастливая судьба!

– Да, сгорела, – усмехнулся Тейя не то весело, не то печально, – когда ее наместник решил, что, раз государь не присылает ему воинов, чтоб защищаться от йездов, зачем такой государь нужен. Он перестал платить в казну налог, и его мечта сбылась – Император послал войска.

Его взгляд затуманился, будто Тейя вспоминал события давно ушедших дней, когда Ида была еще ребенком.

– Как взглянул на нее с холма, мне почудилось, будто я вижу море на закате – все было в золоте. И, хоть у города не было стен, его укрепили кольями в пять рядов, коннице там было не пройти. Эти люди долгие годы отбивали набеги кочевников, они были хорошими воинами. Наши хаморы сбежали через месяц.

Ида усмехнулась про себя. Уж кто-кто, а степная рать точно не стала бы дожидаться разгрома.

– Мы тоже хотели уйти, – признался Тейя. – Как ни прекрасна Амасия, никто не горел желанием лечь под нею – пусть Император сам разбирается со своим наместником, и пускай обе стороны сгорят вместе – так мы тогда думали. Наверное, и вправду бы ушли, если бы этот Камицез не рассорился с начальником гарнизона. Кажется, не хотел отдать ему в жены свою сестру... а может, начальник боялся, что, когда город все же возьмут, он первый пойдет на плаху. Ренгари из Нустада, что вел нас тогда, обещал замолвить за него словечко перед Императором – в те дни он готов был обещать что угодно. И это решило дело: начальник гарнизона велел своим людям перебить охрану, что Камицез поставил у ворот, и открыл нам город. Ну, а дальше, – Тейя слабо улыбнулся, – дальше мы справились сами.

Когда мы вошли, Амасия показалась мне еще прекраснее, чем с холма. Это был город-сад. Клянусь Игроком, даже дворец Императора не стыдно было поставить рядом! Она, быть может, и не могла соперничать с богохранимым градом, но, видят небеса, старалась! Там явно было множество сокровищ, и все теперь принадлежало нам... – Он замолчал, погрузившись в давнее воспоминание, и Ида молчала тоже, не желая прервать его задумчивости. Наконец, Тейя произнес: – На четвертый день, оглянувшись на то, что осталось от города, мы устыдились нашего разгула. Ренгари сказал тогда, что прежде не видал такого оголтелого разорения, а с другой стороны – ни один город до того не давал столь богатой добычи.

Он снова замолк, не заговаривала и Ида. Ей вспомнилась залитая солнцем площадь двенадцать лет назад, и рукоплещущая толпа, и ее горячая радость. Наемники, подавившие мятеж Кассиодора Камицеза, казались маленькой Иде величайшими среди воинов. Она предположить не могла, что они возвращались из города, где она мечтала побывать, и что город этот был предан разорению и пожару.

Но с тех пор минуло двенадцать лет – и Ида больше не была ребенком.

– На месте начальника гарнизона я бы тоже ждала, пока хаморы уйдут, чтобы предать мятежника и город вам, – сказала она.

– Почему? – недоуменно спросил Тейя. – Клянусь Игроком, даже хаморы не разорили бы его сильнее!

Она взяла его руку и вновь устроила у себя на животе.

– Потому что вы устыдились.

Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»

Зима огненная

Мы строили, строили и, наконец, достроили.

 

Если помните, я пару раз упоминала, что пишу повесть про наемников и шлюху. Недавно я ее дописала.

 

Сама повесть тут.

 

Описание: чтобы помочь своим друзьям-наемникам, блудница Ида решает выучиться целительству. В своем первом и единственном походе она жалеет и спасает воина противника. Благодарность вскоре превращается в любовь, и вот уже назначена дата свадьбы, а Ида все не решается сказать возлюбленному, чем зарабатывает на жизнь. Незадолго до свадьбы счастливая невеста становится жертвой страшного пожара.

 

Вкратце че там вообще:

- фразы из мемов (но их увидят не только лишь все)

- тупые шутки

- друзья с привилегиями (оказывается, так это называется)

- условная Византия 11 века

- гг-интердевочка

- концовка в духе "мама была права"

- немного огня

Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»

Неверная Ида

Господа, если помните, парой постов ниже я говорила о том, что пишу рассказ о милой проститутке.

С этой проституткой произошла одна, как мне кажется, очень трогательная история, но она заслуживает отдельного описания, возможно, повести. А пока вот небольшой рассказ, в котором можно просто познакомиться с героиней, ее окружением и понять, что происходит вообще.

Описание: Небеса не дали Ваану-меднику сыновей, и все же пятью своими дочерьми он предпочел бы гордиться. Но средняя дочь, Ида, не оправдала родительских надежд. Мало что стала торговать собой, так еще друзей нашла - не к ночи будь помянуты.

читать

Найотри, блог «Заброшенный замок»

Старые пластинки

https://mp3tales.info/tales/?id=196

Адам Чейз, блог «МММ»

Регатус Ноибус (3 эпизод)

Какая-то странная яма, стенки её прямые и гладкие, внутри уже начинает собираться вода.

Кап-кап-кап.

Ноибус скользнул по краю, плюхнулся вниз и блаженно заурчал, купаясь в тёплой влаге.

Кап-кап-кап.

Но что-то вдруг начало меняться, мир зашатался, задрожал, испуганный Ноибус серой плёночкой растёкся по поверхности воды, замер. Звуки. Такие звуки издают огромные длинные существа.

- И что это за пакость? Слизь какая-то. - Ноибуса задело что-то тёплое и живое.

- Не трогай, идиот! Закрывай коробку. Нам за него обещали чуть ли не миллион.

- За эту кучку соплей? - Свет исчез, чем-то закрыли небо.

Напуганный Ноибус собрался в плотный комок.

- Какая разница что это? Главное платят!

- И то верно! Идём отсюда, сырость какая...

А в странной закрытой яме было темно, вода плескалась лишь на дне, дождю было не пробраться внутрь, и он бил сверху, звуча и выстукивая самые разные оттенки мелодий.

 

Кап-кап-кап...

2

Адам Чейз, блог «МММ»

Регатус Ноибус (2 эпизод)

Зверёк сидел и собирал воду.

 

Кап-кап-кап.

 

Лапки хлюпали по мокрой траве, серая шкурка на свету переливалась всеми цветами радуги, напоминая разводы бензина на поверхности лужи.

 

Кап-кап-кап.

 

Серые глазки, серая кожистая шкурка, похожая на лягушачью — да, в тени Ноибусы невзрачны, почти совсем не заметны во тьме ночи, но стоит вытащить их на свет...

 

Кап-кап-кап.

 

Хотя, да, там, где есть Ноибус, свет бывает крайне редко.

Стихия Ноибуса — вечный дождь, и лишь когда Ноибусы засыпают, сквозь плотные завесы туч начинают проглядывать яркие солнечные лучи.

Правда, Ноибусы почти никогда не спят днём.

 

И потому — лишь лунный свет, и лунные лучи на серой, переливистой, бензиново-радужной шкурке.

 

Кап-кап-кап.

3

Адам Чейз, блог «МММ»

Регатус Ноибус (1 эпизод)

Дождевые капли сливались в поток.

 

Кап-кап-кап комочками града!

 

И большие серые глаза выглядывали из-под дождевой завесы — кап-кап-кап.

Лапы черпали воду. Лапы и были водой.

Каждый зверёк из семейства Ноибусов умел управлять дождём, даже самый маленький был способен сформировать редкие капли.

 

Кап-кап-кап.

 

А сейчас дождь летел стеной, хотя, серенький, прозрачно-переливистый Регатус Ноибус только-только появился на свет.

В вашем мирке появился Ноибус? Их множество. Они самые разные, но можете быть уверены — это к дождю!

В вашем городе теперь всегда будет дождливо и сыро.

Регатус довольно хлюпнул и растянулся под новым водным потоком.

 

Кап-кап-кап!

1

Captain Jack, блог «Армагеддон-Джаз»

2009-2010 (часть 1)

скрытый текстСидел, рисовал и думал. В инете раздался вой:
«Летит к нам чужой, угрюмый японский городовой,
Какая-то злая штука, неведомая херня
Сейчас долбанет об Землю..» Так значит – и об меня?!!..
Вот это ж ты, ептыть, новость, да как же с утра – вот так:
Олдей только начал повесть, в квартире сплошной бардак,
Куда ж я, такой красивый – небрит, нераскаян весь?
Не так сама хрень взбесила, как быта чумная взвесь:
У стенки – пейзажик начат, халтура не удалась,
В закачке – частушки Кача, в башке – Горшенев и Князь,
Уже не смогу закончить мной начатый холивар,
Жить всякая сволочь хочет – а тут мировой пожар!
Все брошу, накину куртку, сомну в кулаке LM,
Такого и без накурки всем хватит уже совсем,
Пойду наугад дворами, куда-нибудь там, в поля,
Присяду на крае рамы – ну что же ты так, Земля?...
Со взятой взаймы гитарой (настроенной наконец!),
Раз Новый встречают в старом – с битлами придет песец,
С ключами от съемной хаты, которые ждал пять лет –
Как хочется жить, ребята. Не выключайте свет.

13 янв. 2010


**********************************************

скрытый текстШагом измерили город-подранок,
Гладили – да куда…
Светит из тысячи содранных ранок
Северная звезда,
Город подстреленный льнет, прижимается,
Падает - и в глаза
Смотрит с надеждой: ну что, оклемаемся,
Все повернем назад?..
Ветром железным, не глядя, распорото
С севера на восток
Небо над рвущимся раненым городом,
Болью сверлит висок,
Тусклая шерсть объявлений топорщится,
Сыпется под рукой…
Город, споткнувшись, в агонии корчится.
Выпьем за упокой.

28 января 2009


**********************************************

скрытый текстМне снился сон. Возможно, даже вещий:
Что я иду по взлетной полосе
И улыбаюсь, тихо и зловеще,
А ветер треплет ленточку в косе,
Толкает в грудь, как будто намекая –
Не надо, глупый, поживи еще…
Из списков наша вычеркнута стая,
Уже объявлен стартовый отсчет,
И сыновья не слушаются ветра -
Стопарик хлопнув и начав разгон,
Они стремятся с каждым километром
Поверить в то, что жизнь – всего лишь сон…

…Мне снился сон. Во сне я был пилотом,
Рвалась, вставала на дыбы земля…
Пригревшись, он вздремнул перед полетом,
Секунды три.. Приснилась жизнь. Моя.

30 января 2009


**********************************************

скрытый текстПусть не хмурят сумрачные лики
Византии строгие отцы:
Мои кошки носят сердолики,
Мои птицы мечут бубенцы,
Что ни весть - естественно, благая,
Что ни черт – от ладана бегом.
Я играю, Отче, я играю,
Не суди неправедным судом,
Я же знаю – ты смешон и весел,
Свет смолистых стружек в волосах...
А тому, кто мрачных здесь повесил
Стариков – вон дырка в небеса,
И бегом по каменной дорожке
Объясняться – что же темен лик…
Сердолики носят мои кошки,
Ты же любишь, отче, сердолик?...

9 февраля 2009


**********************************************

скрытый текстНе спеши бодаться слогами,
Ты ж не знаешь ничего:
Что страшнее волка с логовом
Волк, лишившийся его,
Что страшнее всех под куполом
Неба в этом шапито –
Те, кому стыда не куплено
Ни за что и ни про что,
Что опасней зверя – меченый,
Тот, кому терять уже
Абсолютно в мире нечего,
Кроме шрамов от ножей,
И не цепью горло сдавлено –
Только горечью и злом…
Эй, не пей, вода отравлена,
Был козленок – стал козлом,
Не мути ручья проклятого,
Или притчи позабыл?..
Волки свой прищур не прятали:
Жил-был козлик… Не дожил.

*****

скрытый текст А где-то очень далеко, в недобром «лучшем из миров», живет такой, не-знаю-кто – писал, что жив и что здоров; писал ногтями по стеклу, скребя оттуда, изнутри. Писал – проснись, возьми метлу, в слепое небо посмотри, очнись и вспомни, кто ты есть, хозяйка тысячи ветров… Я знаю, что он где-то здесь, что жив, нахмурен и суров, и от меня неотличим – с поправкой разве что на масть. Мы посидим и помолчим, и оба помечтаем всласть: я – о поземке вдоль травы, о сизой пыли, о войне; а он – о тюбиках «Невы», кистях, карандашах, весне; о пыльном лете городском, что будет следом за весной…Я не пущу тебя в свой дом – здесь место только для одной.

**********************************************

скрытый текст…Помню вязь позапрошлых жизней,
Помню вспышки огня и мрака.
Помню, в этой: облезлый иней,
Задыхаясь, хрипит собака,
И не знаешь, какого злата
Смерти дашь за ее ошейник…
Может, это как раз расплата
За одно из таких решений?..
За когда-то спасенных чудом,
За отбитых у серой пыли…
Зарекалась, небось - «не буду!..»
А, чего там. Плевать, поплыли.
Не суди – не судимым будешь,
Только жизнь – коротка, нелепа,
А судьбы все равно не купишь
Ни за рупь, ни за корку хлеба,
Что ж, прости.. Непокорным зверем
Я опять жизнь схвачу за холку,
Ты не думай, я верю. Верю!..
Просто… волк остается волком.

26 февраля 2009


**********************************************

скрытый текстТихо.
В нашу гавань вернулись крысы,
Темно-серым потоком они заливают причал.
Тихо-тихо.
Вот таким же пустым и лысым
Стал мой город в тот день, когда ангел с небес прокричал:
«Уходите, безумцы, спасайтесь, пока еще можно,
Что, не видите – небо в огне, нам уже не до вас!...»
Тихо-тихо, на цыпочках, медленно и осторожно
Я ушел, как велел мне надорванный ангельский глас.
А в твоей деревушке был праздник, кого-то венчали,
Не заметив, как крысы бегут, разливали вино…
Я стоял, озираясь, на мертвом пустынном причале
И решал - оставаться и жить, или сразу на дно.
…Год за два, три за сотню… Однажды по злобе сказали -
Раз остался в живых, хоть на дудке играть научись!..
Но когда серой шерстью, оттенка мутнеющей стали,
Вновь наполнились улицы, понял: все, кончена жизнь.
Возвращаются крысы, в слепом леденящем угаре
Мимо палубы, в воду срываясь, по лапам, хвостам…
Тихо-тихо. Мой мир догорает. Прощай, добрый Гаммельн,
Я, пожалуй, пойду…
Я на дудке играть не мастак.

6 марта 2010


**********************************************

скрытый текстЧто ж ты, Данила-мастер, смурен и тих лицом?
Не сохранила Настя дареное кольцо -
Нитью посеребренной переплелось в косе,
Счастьем своим зеленым делятся, ой, не все.
Что ж ты, московский Мастер, сдался на полпути?
Кони храпят в ненастье, шаг – и давай, лети!..
Ведьминским взглядом косит, не убоявшись тьмы,
Счастье твое не спросит, тяжко ли ждать зимы…
…Слушает группу «Мастер» с раннесоветских лет
Девочка - чье-то счастье, чей-то бессонный бред,
Перецвела зверюга шерстью в сурьмяный дым,
Где нам найти друг друга, если уже не спим?
Ну же, ты слышишь? Слышишь, как за твоей спиной
Мастер Дырявой Крыши взял себе выходной,
Форменный фрак и шляпу отдал ей на два дня…
…Эй, посмотри направо, вот я! Узнал меня?…

7 марта 2009


**********************************************
скрытый текст
Дыша духами и туманами, она садится у окна,
В окно глядит глазами пьяными незавершенная луна,
А где-то в небе по-над городом, где пыльных звезд невпроворот,
Поёт, орёт и тянет всполохом подбитый кем-то вертолет.
Тот самый, бирюзовый с крыльями, в котором тонна эскимо,
И где волшебниками были бы все те, кто не пошел на дно,
И из двери его распахнутой, кружась, как блестки конфетти,
Летят рубли и евро падает, на землю спящую летит,
Летит к земле валюта разная, кружась, как пестрый снегопад,
- А ну, куда, куда, заррраза ты? А ну, падлюка, сдай назад!..
Отлезь, гаденыш, наши денежки!...
А где-то в полной темноте на паперти танцует девочка.
Такое, на*уй, фуэте.

9 марта 2009


**********************************************

скрытый текстБелой ниткой по спине, переметной гладью
Вышивала при луне рук твоих объятья,
Хочешь - верь, не хочешь - верь,
Шила ведьма платье.
Руки ранил острый хмель, заполняя чаши,
Хочешь – верь, не хочешь – верь, все твое и наше,
Нитка к нитке, зверю – зверь,
Лунным светом крашен.
Шилом, мелом, вечерком, по небу, по полю
Нитка с ниткой, узелком - трав своих раздолье,
Буйных ветров стежку-рысь, километров злую высь
Вышивала болью.
Ведьмин взор по небу ввысь, только ты меня дождись,
Только вновь не обернись
Перекатной голью!
Белой ниткой - белый вьюн, шелковою пряжей
Вышивала я свою вечную пропажу,
Вышивала я свою вечную находку,
Вейся, белый гамаюн: песню суженому вью,
На воде лучом стою – жду его походку…


**********************************************
скрытый текст
..Здравствуй, друг. Ну, насчет того, как мы поем-живем:
Жизнь густа и опасна, как чуйский хмельной кефир.
Всенародное чудо – глаз космоса над Кремлем –
Не набрал нужных рейтингов и не прошел в эфир.
Квасят горькую дети арийских степных племен,
Индо-ариев, в смысле (не немцев, помилуй бог!),
Сахан-даля зачахла от этих смешных времен -
Посадил золотой в красной тряпочке под порог.
Под Тунгуской, по слухам, построили город-сад:
Посадили, живут, дай им бог поживать в веках.
Я во сне все тяну непонятный, тугой канат,
Матерясь, как сапожник, на семиста языках.
По утрам – новостя, вечерами малахов плюс
По цистерне дерьма и краюхе чернушки всем…
Не скучай, парень, там. Я откинусь и я вернусь
На Кайлас без кайла, налегке и уже совсем.

16 марта 2010



**********************************************

скрытый текст..Что же это творится со мною, едрена мать?..
Между ребер осколком холодный и мятный жар
Как засел еще с ночи - не хочется отпускать,
Дрожью вздыблена шкура, дурманом шипит нагар,
Горьким дымом свернулся у горла тугой комок,
Застревают, толпятся несказанные слова,
Как змеиный, шипящий, изысканно-злой клубок,
Прожигает шнурок бронзой кованая сова,
Что ж так тянет-то дерганым сердцем поймать клинок,
Остудить острым холодом этот огонь в груди?
То ли грязь под ногами, а то ли весь мир у ног,
Что от бога, что нет - ой, да мне ли о том судить?
Я затравленно корчусь под ливнем, огнем косым,
Полосуя свою человечью, чужую суть
Чем придется.. А первым, наверное, будет сын.
..Не забудь меня, слышишь? Пожалуйста, не забудь!...

21 апреля 2009

Страницы: 1 2 3 следующая →

Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)