Что почитать: свежие записи из разных блогов

— Не хочешь ли поужинать сегодня?

— Я хочу ужинать ежедневно. С тобой? Нет.

—... Нам нельзя делать собственные изображения. Они крадут частичку души, знаешь ли.

— И ты в это веришь? — спросила Сахарисса. — Серьёзно?

— Э... нет. Разумеется, нет. Как бы. Но... нельзя же относиться к религии, будто это какой-то буфет. Нельзя сказать, мол, будьте добры, подайте мне Вечный Рай с гарниром из Божественного Просветления, но не переборщите с коленопреклонениями, и вот этого Запрета на Изображения, пожалуйста, не надо, меня от него пучит.

Но люди все равно приходят в поисках ответов на каверзные вопросы, которые по общепризнанному мнению ведомы одним лишь библиотекарям: «Это прачечная?», «Как пишется исподтишка?» и всеми любимое «У вас есть книга, которую я когда-то читал? Она такая красная, а потом оказалось, что они близнецы».

Братья Врост едва ли верили в ангелов. Зато они верили в лапшу на ушах и охотно ей любовались, если она была развешана с особым изяществом. Бывают такие большие и энергичные люди, которые на дух не переносят, когда ты юлишь и вертишь хвостом, но встретят с распростертыми объятиями любого, кто скормит им возмутительное вранье, лишь бы с огнем в глазах.

Он никогда не знал наверняка, откуда всё возникло, но оно пропало.

– Я Утратил Свою Глину, – сказал голем. далее
– ДА, – сказал Смерть. – ЭТО БЫВАЕТ. ТЫ УМЕР. РАЗБИЛСЯ. РАЗЛЕТЕЛСЯ НА МИЛЛИОН ОСКОЛКОВ.
– Тогда Кто Это Здесь Слушает Тебя?
– ВСЕ ТО, ЧЕМ ТЫ БЫЛ, ПОМИМО ГЛИНЫ.
– У Тебя Есть Задание Для Меня? – сказали останки Ангхаммарада и выпрямились.
– БОЛЬШЕ НЕТ. ТЫ ДОСТИГ ТОГО МЕСТА, ГДЕ БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ ЗАДАНИЙ.
– Что Же Мне Делать?
– БОЮСЬ, ТЫ НЕ ПОНЯЛ МОЮ ПОСЛЕДНЮЮ ФРАЗУ.

Ангхаммарад снова сел. Под ногами был песок вместо ила, но это место напоминало ему о дне морском.

– КАК ПРАВИЛО, ЛЮДИ ХОТЯТ ДВИГАТЬСЯ ДАЛЬШЕ, – намекнул Смерть. – ОНИ ЖДУТ ЖИЗНИ ПОСЛЕ СМЕРТИ.
– Можно Я Останусь Здесь?
– ЗДЕСЬ? ЗДЕСЬ ЖЕ НЕЧЕМ ЗАНЯТЬСЯ, – сказал Смерть.
– Да, Знаю, – сказал призрак голема. – Это Прекрасно. Я Свободен.

... чтобы отвадить внезапное нашествие докторов. Всем известно, что от них все болезни.

– Буффон в своих «Размышлениях», которые мне всегда казались скверно переведенными, пишет, что вмешательство в целях предотвращения убийства – суть ограничение свободы убийцы, тогда как свобода по определению универсальна, естественна и безусловна, – сказал Витинари. – Вспомни его небезызвестный тезис: «Если есть на свете человек, который несвободен, то я пирожок с курицей», который привел к ожесточенным дебатам. Так, например, нам может казаться, что отнимать бутылку у пьяницы, убивающего себя алкоголем, – это хороший и даже похвальный поступок, но свобода, тем не менее, оказывается ограничена. Господин Позолот читал Буффона, но боюсь, не понял его мысли. Пускай свобода – естественное состояние человечества, но сидеть на дереве и жевать ужин, который еще вырывается, для нас так же естественно. С другой стороны, Фрайдеггер в своих «Контекстных модальностях» утверждает, что всякая свобода ограниченна, искусственна и, следовательно, иллюзорна – что-то вроде коллективной галлюцинации. Ни один разумный смертный по-настоящему не свободен, ибо настоящая свобода так ужасна, что только безумец или бог осмелится столкнуться с ней лицом к лицу. Она обуревает душу, почти как состояние, которое он в другой своей работе называет фоналлесфолкомменунверштандлихдасдаскайт. С какой позицией согласился бы ты, Стукпостук?

 

 

– Я, милорд, всегда придерживался мнения, что этому миру нужны более прочные картотечные шкафы, – ответил Стукпостук после краткой паузы.