Путь гордого небессмертного демона

Пэйринг и основные персонажи: Ло Бинхэ/Шэнь Цинцю, спойлер/Шан Цинхуа, ориг!Шэнь Цинцю/Юэ Цинъюань, Тяньлан-цзюнь
Рейтинг: PG-13
Жанры и предупреждения: Fix-it, AU от канона, Частичный OOC, Соулмейт!AU
Размер: 58521 ~ 33 страницы
Описание: В любой момент что-то может пойти не так, особенно если ты вписал в текст чёртовых соулмейтов.

ЧитатьЦинхуа

Самолёт качался на стуле, перечитывая комментарии к новой главе. Ло Бинхэ завоевал сердце и женские прелести очередной красотки, но его глаза так и не изменили цвет. Часть читателей возмущалась — ну же, сколько можно, когда он, наконец, найдёт ту самую, окажется с ней в одной постели и породит наикрутейшего демонического наследника, или что там ему грозит. Треть читателей неистово тащилась от постельной сцены — ну, в этот раз Самолёт честно отсмотрел несколько порновидео и постарался описать подробнее, чем обычно. Всего лишь одна строка «сколько можно тянуть кота за яйца» от Несравненного Огурца, не была в его исполнении даже полноценной критикой — видно, Самолёт и правда хорошо справился.

Идею с соулмейтами он почерпнул давным-давно, на форуме, где обсуждали начало его «Пути гордого бессмертного демона». Точнее, одно из обсуждений разветвилось, набежали фанатки отношений между мужчинами, и его заинтересовало обсуждение «того, единственного» для его главного героя. Самолёт не планировал своему герою полноценной романтики, как в фильмах, до самого конца и всё такое; но «соулмейты» его привлекли. Пришлось перерыть тонны фанфикшна, чтобы понять суть идеи; он убил на это два дня, в перерыве между написанием очередной главы, обрывочным сном и походом в супермаркет за растворимой лапшой. Самолёт вводил эту идею в новеллу постепенно, скармливал по сотне слов в апдейт, и со временем, месяца через полтора, аудитория увеличилась — внезапно в комментариях начали появляться романтики, поклонники той или иной из девушек, и азартные пользователи, которые даже заключали ставки: окажется ли очередная девушка той самой, единственной и неповторимой, для наследника всея демонического мира Ло Бинхэ?

«Конечно же, нет», думал Самолёт каждый раз, читая тотализатор. Он не был готов расставаться с новеллой так быстро, пока в его онлайн-кошелёк летели денежки за неё. Жалел только, что история главного злодея, Шэнь Цинцю, так и осталась в черновиках — история о том, как его мотало по миру с малых лет, как его избивали, продали, предали, как занесло на пик Цанцюн. У читателей не было причин его поведения со своим учеником Ло Бинхэ, только следствия — те самые, за которые в итоге поплатились все двенадцать вершин Цанцюн.

В очередной раз перечитав черновик, Самолёт подумал — а ведь до того, как Шэнь Цзю встретил Юэ Ци, цвет его радужки был чёрным. На Бинхэ он уже должен был смотреть другими глазами. Он бы смог это вписать, если бы знал наверняка, что деталь понравится читателям, но...

Желудок заурчал. Самолёт вспомнил, что вчера ночью вытащил из холодильника последние продукты во имя ужина, и со вздохом, полным скорби, выпрямил ноги, едва не задев ими провод от ноутбука. До супермаркета, где он регулярно закупался, было идти всего две остановки.

Он не оглядывался по сторонам, как не оглядываются люди, идя по годами проверенному маршруту; он размышлял, стоит ли вводить концепт ложных соулмейтов, или, наоборот, усложнить текущий, но поток мыслей прервал сильный удар в бок. И ещё тонна тяжести сверху. И отдалённые, словно сквозь подушку, крики. И резко исчезнувший дневной свет.

***

Очнулся Самолёт... где-то. На кровати с задёрнутым пологом. Он осторожно сел, прислушиваясь к ощущениям, заметил ещё, что одет в ханьфу, а не рубашку и брюки. Ещё одна кровать угадывалась за пологом сбоку от него. Самолёт решил осмотреться и встал; помещение было небольшим, ещё одна кровать с открытым пологом стояла возле приоткрытого окна, откуда тянуло слабым пряным разнотравьем.

Дверь была как раз напротив его кровати. Мужчина, который зашёл внутрь, был одет в ту же форму, что и Самолёт, разве что с характерной вышивкой на рукавах пао. Он негромко спросил:

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Не помню, что случилось, — ответил Самолёт. — Мне нужно лежать, да?

— Хм, — его взяли за запястье, подержали немного руку в точке, где должна была протекать ци. — Нет, Шан-шиди, с вами уже все в порядке. Вы упали с повозки, когда возвращались с подножия горы вместе с другими учениками. Кстати, спасибо вам большое за целебные растения, они плохо приживаются в нашем саду, а вы привезли две охапки, — заклинатель с благодарностью кивнул ему.

Кусочки мозаики сложились в голове очень быстро, и ему захотелось заорать и выпрыгнуть через окно. Какого чёрта? Он попал в собственную новеллу, да ещё и в тело предателя! Насколько он помнил сюжет первой части, Шан Цинхуа сотрудничал с демонами, и впоследствии погиб ещё до главной битвы. Кажется, даже от руки своего демонического начальства, и он в упор не мог вспомнить, как же звали того демона.

— Не стоит, — нервно улыбнулся он. — Общее дело, сами понимаете. У меня ощущение, что я часто буду возвращаться на ваш пик, шисюн.

— Обычно заклинатели не стремятся сюда возвращаться...

— Да я и не в том смысле, — он махнул рукой. — Я могу идти?

— Конечно. Ли-шиди, вы спите? — негромко позвал заклинатель.

Самолёт прикрыл за собой дверь. Лекарь занялся вторым раненым — судя по низкому голосу, который проникал даже сквозь двери, он не спал и слышал их разговор. Самолёт, точнее, Шан Цинхуа, как он решил называть себя здесь, просто чтобы не сойти с ума, поплёлся искать выход из здания. Нужно было понять, в каком временном отрезке он очутился.

[ДИНГ!]

«Э?..»

[Вас приветствует система «СПАСИ-СЕБЯ-САМ». Ваша первая миссия: добиться позиции ученика на пике Аньдин.]

«Э?! Что вообще происходит?!»

[Время миссии: неограничено. Награда за миссию: 100 сюжетных очков. При достижении 1000 сюжетных очков вручается награда: доступ к тайной библиотеке.]

«Да какого хрена?! А если я откажусь?»

[Текущий баланс сюжетных очков — пять очков. В случае отказа от миссии ваши сюжетные очки спишутся в минус. Это означает автоматическое стирание профиля без возможности восстановления.]

Цинхуа потыкал пальцем в экран, появившийся перед носом, но так и не добился ничего, кроме описания первой миссии. Что это за Система такая, ещё предстояло выяснить. Пока что он пришёл к выводу, что в его оригинальном мире его сбила машина (ну ещё бы, идти по шоссе не по переходу), и волей случая его закинуло сюда.

***

Разговоры с товарищами по несчастью, учениками такого же низкого ранга, привели его к выводу, что он оказался в новелле задолго до рождения Ло Бинхэ. Цинхуа вздохнул, оставшись один: неизвестно, сколько лет придётся провести здесь в ожидании развития сюжета. Он, конечно, мог попытаться что-то подстегнуть, но... пока что миссии от Системы были более насущными.

Цинхуа был благодарен себе-прошлому за то, что многие местные обитатели были, мягко говоря, не слишком умными. Но некоторые вызывали в нём... эмоции. Взять хотя бы Ли Шэньшуня.

Цинхуа впервые услышал о нём, когда наведался на пик Цянкао. Он тащил корзины к складу, возле которого некогда очнулся, и слушал обрывки сплетен: снова нарвался на спарринг с Цингэ, бешеный, а если оставить его здесь, ты хочешь, чтобы он через окно сбежал. Цинхуа отдал корзины с травами заклинателю на входе в склад и уточнил:

— А что с этим... Шэньшунем?

— Он тогда с тобой в комнате был, Шан-шиди, если помнишь. Пару месяцев назад пришёл напрашиваться в ученики, с тех пор очень часто попадает к нам.

— Такой слабый? — невольно спросил Шан Цинхуа.

— Размечтался, — ответил ему низкий голос за спиной.

У Шан Цинхуа перехватило дыхание, когда он обернулся. Ли Шэньшунь был высоким, на голову выше его, и раза в полтора массивнее. Обмотанный бинтами по пояс, он стоял на выходе из лечебного корпуса в одних тренировочных штанах и с изящным клинком у бедра. Ярко-голубые глаза словно светились на его лице; Цинхуа сглотнул и пробормотал, привычным уже речитативом:

— Этот ученик нижайше просит про...

— В тот раз я сгрузил в твою повозку тебя и ещё двоих неудачников и тащил всех наверх, до лекарей. Слабый? — Ли Шэньшунь приподнял одну бровь, и Шан Цинхуа пропал совсем. Его хватило только на то, чтобы поклониться и сбежать за новым списком поставок, нужных пику Цянкао.

Ли Шэньшунь выглядел, как живая мечта Шан Цинхуа. Как всё, чем он мечтал когда-либо быть. Как тот демонический принц, помощник Ло Бинхэ, которого он описывал в своей новелле и имя которого не успел придумать.

Шан Цинхуа полз вверх по карьерной лестнице, не стесняясь ставить подсечки ученикам выше по рангу. Теперь другие ученики занимались поставками, а Шан Цинхуа приходилось догонять заклинателей на ночных охотах или сопровождать на заданиях — боевые поставки не поручали абы кому. Некогда было ни попросить самого слабого ученика с Байчжань о спарринге, ни зайти на пик Цянкао, чтобы узнать о Шэньшуне, но Цинхуа старался услышать всё, о чём говорили на пике Аньдин, и знал, что Шэньшунь продвигается по рангу ещё стремительнее, чем он сам. Со временем Цинхуа вошёл в первую пятёрку
учеников, стал секретарём на ежегодных собраниях — здесь он высматривал Шэньшуня, кивал ему, если они встречались взглядами, и возвращался к работе. Надо было записывать все резолюции, которые согласовывал Цинъюань, все возражения леди Цинци, все абсурдные идеи по обучению от Цинцю.

Спустя ещё три года он сам впервые предложил новую систему доставки лекарств на поле боя. До этих пор многие ученики и заклинатели пика Аньдин попросту гибли в бою из-за недостаточных боевых навыков. Шан Цинхуа предлагал: пусть под каждую миссию составят список из самых необходимых лекарств, заговоров, кровоостанавливающих средств, противоядий и талисманов. Сложными случаями смогут заняться те же лекари.

— Ну, и чем эта система хороша?

— Наш пик сосредоточится на доставке продовольствия для Цанцюн, кроме того, мы быстрее сможем переносить тяжело раненых, и улучшится качество помощи для всех, — ответил Цинхуа. Он много думал об этом.

— Вы точно на том пике обретаетесь, молодой человек? — задумчиво спросил Му Цинфан. Цинхуа горячо закивал, сел, когда текущий глава пика откашлялся, и по привычке поискал глазами Шэньшуня. Тот смотрел в его сторону, не моргая, и, когда их взгляды пересеклись, приподнял уголки губ и немного — брови. Цинхуа быстро отвернулся.

Ли Шэньшунь раз в пару месяцев нисходил со своего дикого и ужасного пика Байчжань на презренный Аньдин. В личном домике Цинхуа, крохотном — Шэньшунь пригибался, чтобы не стукнуться лбом о дверной косяк, — его всегда ждал небольшой дымящийся чайничек. «Целебные травы, недавно собрал,» всегда говорил Цинхуа, и нервно улыбался, предлагал сесть, разливал чай. Примерная хозяюшка, всегда думал Цинхуа, и к десятому разу научился не краснеть от этой мысли. Шэньшунь терпеливо кивал, ждал, пока чай остынет, и всё это время слушал байки Цинхуа: про вылазки с горы за тканями, за чернилами и бумагой, за новостями из мира обычных людей и слухами про демонов. Он уточнял, если ему что-то было непонятно, и фыркал, когда Цинхуа совсем уже художественно преувеличивал. В ответ он пересказывал спарринги с Бинхэ, даже немного по-детски дулся, когда описывал поражения.

Поражений было много. Ещё он скупо рассказывал про ночные охоты, когда тишина истончалась в невыносимую; Цинхуа почерпнул пару идей о поставке из его рассказов, что очень способствовало его карьерному росту.

Однажды Ли Шэньшунь пришёл пить чай после долгой, на три месяца, отлучки. Обмолвился, что в прошлый раз неправильно указал путь обоза с Аньдин, из-за чего с Южной демонической границы его не выпускали дольше обычного. Цинхуа вспомнил, что три месяца назад два демона напали на ценный груз с деньгами и сильными лекарственными экстрактами, и все ещё тогда удивились, что демонов было всего двое. Он поперхнулся чаем и кашлял, пока ладонь Шэньшуня не коснулась его спины. Кашель сняло как по волшебству; Цинхуа, видя глаза Шэньшуня, взмолился:

— Шиди, я никому не расскажу!

— Я знаю, — фыркнул Шэньшунь и убрал руку. — Сам виноват, расслабился.

— А долго?..

— Лет десять. Цингэ на твоём месте уже снёс бы мне голову, Цинхуа.

— Я знаю, — эхом отозвался Цинхуа, и всё же отпил чаю. Надо же, Шэньшунь за десять лет впервые расслабился только в его присутствии... Впору было строить воздушные замки, потому что после того чаепития он продолжал приходить.

Ещё через несколько лет — когда потери на пике Аньдин сократились, и когда все старшие ученики загадочным образом очутились в опале текущего главы, а сам глава был изгнан за должностное преступление, — Шан Цинхуа предложили должность лорда пика Аньдин.

Надевая робы для церемонии, он впервые за многие годы внимательно присмотрелся к своим глазам. Он не были серыми, какими были у Самолёта в его родном мире, какими показались ему при первом появлении здесь, нет — Шан Цинхуа глядел на своё отражение с карими, тёплого оттенка глазами. И думал, что ни за что в жизни не может ему, грёбаному попаданцу, настолько повезти, чтобы встретить своего соулмейта.

Цинцю

Шэнь Юань всегда считал себя благоразумным и крайне логичным человеком. Даже читая «Путь гордого бессмертного демона», он выискивал провалы в логике и пытался хоть как-то вразумить несчастного Самолёта закрыть сюжетные дыры. Ну, хотя бы постфактум и спин-оффом. Это же несложно. Возможно, Шэнь Юань даже заплатил бы ему за, скажем, половину таких закрытых дыр.

Возможно, стоило уделять меньше внимания этой тупой новелле, иначе как объяснить тот факт, что Шэнь Юань ухитрился подавиться яблоком от возмущения, прочитав очередную главу?

Открыв глаза, он понял, что находится не дома и не в больнице. Деревянные стены и стропила на потолке, полная полок со свитками комната и сидящий недалеко от него на стуле молодой человек в чёрных одеждах не были ему знакомы.

— Как самочувствие?

— Не знаю. Неплохо? — ответил Шэнь Юань, прикрыв на секунду глаза. Чуть болело горло, как будто он долго и громко разговаривал, но в остальном он и правда чувствовал себя неплохо. — Я долго спал?

— Несколько суток. Шиди, у тебя сильно поднялась температура перед тем, как ты... заснул. Можно?

Шэнь Юань кивнул, и через секунду почувствовал тёплую ладонь на лбу. Его собеседник не спешил убирать ладонь, только нахмурился немного, словно ждал другого. Помедлив, он спросил:

— Шэнь Цзю?

Шэнь Юань замер. Руку убрали, стул придвинули ближе и сказали мягко:

— У моего Шэнь Цзю глаза уже несколько десятков лет не чёрные. Назовись, пожалуйста.

— Ого, — Шэнь Юань не удержался. Оказывается, даже у главного мудилы в этой новелле был соулмейт. Может, поэтому Шэнь Цинцю был таким злым в присутствии Цинъюаня? Шэнь Юань уже по первому вопросу понял, кто перед ним и где он, и продолжил:

— Прошу прощения... Я Шэнь Юань. Не демон. И вообще, как бы сказать, — он нахмурился подумал, — не из этого мира.

— И как же вы очутились в этом теле?

Стоило Шэнь Юаню задуматься, как в ушах послышался настойчивый звук.

[ДИНГ! Вас приветствует система «СПАСИ-СЕБЯ-САМ». Чтобы успешно закрепиться в этом мире, вам требуется набрать 1000 сюжетных очков до поворотного момента «Ущелье Цзюэди», в противном случае вашего персонажа постигнет судьба оригинальной новеллы.]

Шэнь Юань вспомнил, как неласково Ло Бинхэ обошёлся с оригинальным Шэнь Цинцю, и вздрогнул. Перед глазами плясал интерфейс чего-то очень похожего на мобильную игру.

«Как набрать сюжетные очки?»

[Выполняйте сюжетные миссии в соответствии с оригинальной новеллой. При предоставлении достаточного логического обоснования действиям, которые отличаются от оригинального характера, возможно начисление очков согласно миссиям.]

«Что, вот так просто? Вызывать интерфейс каждый раз и диктовать обоснуй своим поступкам?»

[Всё верно.]

«Но зачем?!»

— Господин Юань?

— Простите, обдумывал, как точнее ответить.

Врал он всё. Сейчас важнее было разобраться с этой дурацкой Системой, у которой как раз потух интерфейс. Шэнь Юань попробовал вызвать её ещё раз — безуспешно, — и, поморгав, встретился глазами с Цинъюанем:

— Если начистоту, в моём мире со мной произошёл несчастный случай, — ага, конечно, это лучше звучит, чем «поперхнулся яблоком», — и я потерял сознание. А очнулся здесь. К сожалению, куда делся Шэнь Цзю, я не знаю.

Цинъюань склонил голову.

— Жаль.

Шэнь Юань поспешно зажмурился:

«Система! Эй. Алло! Вопрос в техподдержку, где Шэнь Цзю?»

[Пользователь не найден. Вы можете повторить запрос, когда на вашем счету будет двести сюжетных очков.]

— Э... Шисюн? — неуверенно позвал он, открыв глаза. — Цинъюань-гэгэ.

Юэ Цинъюань неожиданно улыбнулся:

— Забавно слышать это из уст Цзю.

— Наверное... — пробормотал Шэнь Юань. — Шисюн, мне кажется, я со временем смогу выяснить, куда делся Шэнь Цзю. До этого мне нужно вести себя, как Шэнь Цинцю, иначе нас с ним ждёт... наказание. Смерть. Окончательная смерть.

— Я помогу, — пообещал Юэ Цинъюань. — Шэнь-шиди, я помогу вам. Только найдите моего Цзю.

***

Шэнь Юань не успевал радоваться тому, как быстро приходили оповещения от системы. Проверка подготовки учеников, поиск новых, попытка пообщаться с Лю Цингэ, который ещё не уединился в пещерах для медитации, — всё это давало ему сюжетные очки. Правда, его раздражала необходимость отчитываться — наверняка он со стороны выглядел, как идиот, уставившийся в одну точку, пока он надиктовывал Системе причину своего хорошего отношения к Цингэ, к ученице, даже к этому будущему ужасу всей новеллы. Веер приходился как нельзя кстати, закрывал едва шевелившиеся губы, а взгляд он вполне сносно оправдывал необходимостью подобрать подходящее к ситуации изречение.

У Юэ Цинъюаня не было так уж и много свободного времени. Они смогли встретиться больше, чем на пять минут, только через три месяца, когда Шэнь Юань уже морально подготовился к тому, что Лю Цингэ придётся спасать от искажения ци. Юань постучал в двери его личных покоев перед тем, как войти.

— Шэнь-шиди, — улыбнулся Цинъюань, когда Шэнь Юань закрыл за собой дверь. — Вы заметили?

— Что?

— Вы, кажется, нашли спутника вашей жизни.

Шэнь Юань сглотнул. Этой фразой тут кодировали пресловутых соулмейтов.

— Признаться, я не...

Цинъюань кивнул на зеркало, которое висело на стене рядом со входом. Шэнь Юань посмотрел на своё отражение. Отражение посмотрело на него яркими, нефритово-зелёными глазами.

— Да ну, — сказал Шэнь Юань, и бесцеремонно подошёл к столу Цинъюаня, и сел на край, и нахмурился. — Я же не отсюда, как такое вообще возможно? И, главное, кто?

— Возможно, кто-то из учеников? — предположил тот.

«Бля, ещё чего не хватало», подумал Шэнь Юань, а вслух сказал:

— Боюсь, в этом случае придётся долго искать того самого человека. Шисюн, позвольте нескромный вопрос.

— М?

— Все эти слухи, — осторожно начал Шэнь Юань. — Всё, что я слышу о себе. Шёпот за спиной, пересказы Ло Бинхэ, вопросы от Цинфана-шиди...

Цинъюань не отводил взгляда; его лицо напоминало прекрасную фарфоровую маску. Шэнь Юань чуть ли не наяву видел, как она осыпается кусочек за кусочком , пока он продолжает говорить:

— ...всё, что я знаю про Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюаня сейчас — что Шэнь Цинцю ведёт себя, словно зарвавшийся выскочка, а Юэ Цинъюань, во всём остальной справедливый глава двенадцати пиков, потворствует ему до определённого предела. Вы, шисюн, спутник его жизни, но при этом он вас словно ни во что не ставит. Как это произошло?

Шэнь Юань сидел на краю стола, лишь немного возвышаясь над Цинъюанем, и чувствовал себя любопытным мальчишкой, который нечаянно зацепил давнюю болезненную историю. Губы Цинъюаня дёрнулись, он моргнул, едва заметно свёл брови к переносице и тут же потянулся потереть лоб.

— Шэнь-шиди...

— Я сразу сказал, что вопрос нескромный. Вы вправе не отвечать, — он всё же слез со стола, оглянулся, поднял упавший свиток и аккуратно положил на место. — Просто это единственное, чего я не могу понять в этом мире.

— ...Я начну издалека.

Цинъюань отвёл взгляд, смотрел на полки со свитками, да так и говорил:

— Мы оба были частью уличной банды. Воровали, дома чистили... в особняке Цю не повезло: слишком шустрые хозяева, слишком сильные. Опасные. Цзю схватили и оставили мальчиком для битья. Я с ним виделся и предлагал помочь бежать, но все разы он посылал меня и повторял, что я слишком слабый. В последний раз я обещал обязательно его вытащить.

Уличный сленг падал с губ Цинъюаня так, словно перед Юанем сидел совсем не глава Двенадцати Пиков. Легко и непринужденно.

— Мне повезло — я встретил заклинателя с пиков Цанцюн и напросился к нему в ученики. Думал, быстро смогу научиться, приду и освобожу его, или выкуплю. С пика меня отпустили только через год, я торопился, как мог, и пришёл к пожарищу на месте особняка. А ещё через год Цзю пришёл на Цанцюн сам.

Цинъюань вздохнул и повернулся к Юаню:

— Он узнал меня. Но не может простить, что я не пришёл за ним тогда.

— Шисюн, — вкрадчиво начал Юань, — а вы рассказывали ему, почему не смогли вернуться?

— Он и слушать не хочет.

— И вы не пытались заставить его выслушать?

— Это же Цзю, — горько усмехнулся Цинъюань, — я начинаю с извинений, а дальше он и не слышит.

Юань нахмурился. Слишком много хотелось сказать сейчас, и о том, какие они оба идиота, да хоть как-то отвести душу, но он вспомнил просьбу Цинъюаня. Прикрывшись веером, он вызвал интерфейс Системы:

«Система, какой баланс сюжетных очков у меня сейчас?»

Он ожидал чего угодно — в конце концов, он баловал собственных учеников и Ло Бинхэ, налаживал отношения с другими пиками, да и чёртовы обоснуи диктовал каждый раз такие огромные, что...

[Четыреста пятьдесят.]

...Щедро.

«Будь добра, найди пользователя Шэнь Цзю.»

[Пользователь Шэнь Цзю обнаружен в оригинальном мире.]

Юань расширил глаза. Цинъюань, кажется, что-то спросил у него, но он не отреагировал.

«Система, возможно ли поменять наши с ним сознания?

[Действие невозможно.]

«Вытащить его сюда? Поменять наши тела?»

[Действие потребует списания 500 сюжетных очков.]

Чертовщина. «А подсказку хоть какую-то дашь?!»

[Действие потребует списания 50 сюжетных очков.]

«...Списывай.»

Перед глазами появилось что-то вроде полосы загрузки. Он посмотрел на Цинъюаня:

— Я знаю, где находится Шэнь Цзю.

[Пользователь Шэнь Цзю может быт изъят из оригинального мира при соблюдении двух условий. Первое: пользователь должен находиться в междумирье. Подсказка: время в оригинальном мире течёт медленнее. Второе условие: использование меча Синь Мо для изъятия. Мечу необходимо подношение кровью. На балансе пользователя к этому моменту должно быть не меньше пятисот очков, в противном случае аккаунт будет стёрт без возможности восстановления.]

«Пиздец», подумал Юань. Меч только Бинхэ сможет взять, и только после сбора союза Бессмертных, а до этого события ещё год.

— Придётся пожертвовать одним из учеников, чтобы вызволить его.

Взгляд Цинъюаня вмиг стал тяжёлым. Юань вздохнул: один из учеников так или иначе окажется жертвой сюжета.

— Я... оставлю вас, шисюн, — он направился к двери, и поклонился, уже открыв её. — Спасибо, что уделили время.

Цинъюань всё так же смотрел перед собой.

[Баланс сюжетных очков: четыреста пятнадцать.]

«Ты что, списала меньше?!» Юань искренне удивился.

[Пятнадцать очков начислены за возможную развилку в сюжете. Последствия непредсказуемы.]

Цинхуа

— Ты не Шэнь Цзю, — уверенно сказал Цинхуа, разливая по чашкам чай.

Они только что дошли до небольшого бамбукового домика на пике Цинцзин, и по дороге Шэнь Цинцю раздавал указания своим беспокойным ученикам, а Ло Бинхэ отправил готовить суп из некоего монстрика, которого любезно вручил спасённый от искажения ци Лю Цингэ.

Этого не было в оригинале.

— Как ты... не говори, что ты ещё один спутник жизни.

— Хм, вряд ли, спутник может быть только один. Так кто ты?

— Шэнь Юань. Так и зови. Судя по твоим словам, — Шэнь Юань прищурился, подвинул к себе чашку, — ты слишком много знаешь о спутниках жизни. Кто ты?

— Самолёт, летящий в небеса, — ответил Цинхуа. И в следующий момент хлопал по спине подавившегося чаем Юаня.

— Я тебя ненавижу, блядь, — выдал Юань, переведя дыхание. — Сюжет говно. Соулмейты говно. Родители Бинхэ вообще огромная сюжетная дырень.

— Да ладно, — Цинхуа уставился на него, приоткрыв рот. — Несравненный Огурец?

— Да. У тебя есть некая Система?

— Есть, — Цинхуа помрачнел. — Знаешь, я всё думаю, почему меня сюда занесло. Сейчас мне кажется, что кто-то перехватил мой аккаунт на Чжондяне и пишет вместо меня.

— Такое возможно?

— Если меня и правда размазало трафиком по шоссе... — Цинхуа пожал плечами. Брат Огурец посмотрел на него с ужасом. — Даже до твоего появления всё шло не так. Шпионом у демонов должен был оказаться я, а вместо этого Ли Шэньшунь поставляет им сведения. Знаешь такого? Любимый ученик Цингэ, ещё до Бинхэ начал свои налёты на Байчжань, носится там среди новичков и сеет ужас.

— Погоди, а ты откуда это знаешь?

Цинхуа торопливо отпил чай, чувствуя, как начинает гореть шея:

— Ну, он мой... друг.

— Друг, — повторил брат Огурец. — Твой друг.

— Ага.

— Настолько близкий, что ты зовёшь его по имени и знаешь про его шпионаж за демонами.

— Да у него и нет никого другого!

— И у тебя? — мягко уточнил брат Огурец. Цинхуа со стуком поставил чашку на стол:

— Сейчас важно другое! У демонов Северной пустыни объявился глава, который готовит вторжение в мир людей. Могут начать и с нашего пика, и с храма Хуаньхуа, этого Шэньшунь ещё не знает. Того демона зовут Линьгуан-цзюнь. У нас есть преимущество — мы можем найти отца Бинхэ и попросить его о помощи.

— Ты точно Самолёт? — с подозрительным видом переспросил брат Огурец. — Такой умный. Звучит слишком хорошо для твоей вшивой попытки в сюжет.

— Слышишь! — Цинхуа оскорбился. — Оригинальная задумка была отличной! С прошлым Шэнь Цзю, и грядущим одиночеством Бинхэ, и...

— Погоди, стой. Насчёт отца Бинхэ, его же и в помине не было в оригинале...

Цинхуа вскочил из-за стола и начал ходить по комнате; делал так, даже когда общался с Шэньшунем, слишком много энергии тратил на долгие рассказы.

— Здесь и сейчас совершенно новая версия сюжета! То, что ты знаешь о Шэнь Цзю, тебе ведь должен был рассказать Цинъюань, это уже новая инфа для читателей! Как и то, что они соулмейты, я планировал вписать и это, но теперь у истории другой оттенок... Брат Огурец, подумай тоже. Тяньлан-цзюнь, отец Бинхэ, заточен в темнице под горой Байлу из-за того, что на него некогда напали заклинатели храма Хуаньхуа. Можно предложить ему расправу над этой сектой и в обмен заручиться поддержкой против Линьгуан-цзюня.

— А ты жестокий.

— Тут пики могут равнинами сделать, как минимум, — Цинхуа упал обратно на стул, судорожно отпил остывший чай. — А то и совместить миры, ничего, что этот Линьгуан-цзюнь из ледяных демонов.

— Знаешь, — задумчиво протянул брат Огурец, — а ещё в теории Шэнь Цзю можно вытащить обратно.

— Ого. А тело?

— Не знаю. Это единственное, что меня беспокоит, кроме моего клятого соулмейта.

...ого. Даже у Огурца соулмейт нашёлся. Цинхуа вздохнул, вложив в это всё своё разочарование от несправедливого устройства мира.

— Думаешь, нам поможет Шэнь Цзю?

Шэнь Юань не успел ответить: в дверь приличия ради постучал Бинхэ, и тут же вошёл с подносом в руке.

— Шицзунь, я принёс вам и Шан-шиди жаркое из этих монстров, которых нам Лю-шиди подарил.

— Ответный подарок отослали?

— Сразу на месте, — Бинхэ уже ставил сковороду и две тарелки на столик. Брат Огурец сложенным веером указал на его запястье:

— А что с рукой?

Цинхуа прищурился: на коже Бинхэ краснел ожог. Сам Бинхэ тоже покраснел:

— Это... я обжёгся о сковороду, когда готовил.

— Мог бы и не спешить так, — Цинцю поманил его к себе, взял за руку и посмотрел на запястье. — До завтра ожог пройдёт.

Цинхуа обратил внимание на то, что ожог сошёл в тот момент, когда брат Огурец отпустил Бинхэ. Но скинул это на ауру главного героя и с аппетитом вгрызся в жаркое — оно и правда было вкусным.

Цинцю

Стоило только уединиться ради духовного совершенствования, и вот тебе и раз.

Цинцю с полным скорби видом наблюдал, как Ша Хуалин пыталась высмеять ребят с их пиков, цепко следил за каждым вышедшим на поединок учеником: первый, тот самый шпионистый Шэньшунь, дрался наравне с задиристым воякой-демоном, Лю Минъянь проиграла, и Ло Бинхэ выиграл на чистой удаче. Дальше времени скорбеть не было: демон, который проиграл Бинхэ, собрался нападать снова, исподтишка.

Чёрт его знает, как, но Ли Шэньшунь метнулся мимо Цинцю и успел подсечь демону ноги прежде, чем он сделал шаг в сторону учеников. Цинцю кивнул ему и вытащил из ножен звенящий от негодования клинок Си Я, готовясь снести голову демонической девице. К её счастью, она всё же успела убежать и прихватить с собой оставшихся демонов до того, как на поле боя явился Лю Цингэ.

— Ей повезло, что она успела сбежать, — мрачно сказал Цингэ, оглядывая толпу. — Что случилось?

— Некая демоница из знатных явно пришла на разведку, — ответил Цинцю. — Спасибо твоему ученику, жертв оказалось меньше, чем могло бы быть.

— Лентяй, — фыркнул Цингэ, но чуть смягчился лицом. Ни ему, ни Цинцю не нужно было уточнять, о каком ученике идёт речь. Цинцю хотел спросить, почему Цингэ так задержался, но его отвлекли.

[ДИНГ! Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем! Аккаунт «Шэнь Юань» набрал тысячу сюжетных очков и официально закрепляется в новелле на постоянной основе!]

Твою мать. Твою ж мать.

«А если я сниму полтысячи очков ради Шэнь Цзю, у меня будет пенальти?»

[Никакого пенальти не последует. Система остаётся с вами в фоновом режиме.]

«А подсказки?»

[В случае крайней необходимости. Система желает вам хорошего дня.]

— Цинцю? Шиди, что с тобой?

Лицо Цингэ потемнело, как и всё вокруг него. Ну твою ж мать...

...он снова очнулся в своём домике, и снова на него смотрел Цинъюань. Цинцю покосился на него и прикрыл глаза:

— Шисюн, если бы вы так о Шэнь Цзю беспокоились, ваши недоразумения давно решились бы.

— Кто знает... — Цинъюань вздохнул. — Шэнь-шиди, после случая с демоницей ваша духовная энергия сильно упала. Вы не принимали участия в сражении?

— Нет, я... нет. Только ученики.

— На вашей робе нашли дротик с ядом «Спасу нет», и... мне жаль это говорить, но он медленно убьёт вас.

«Странно», подумал Цинцю, «я ничего не почувствовал... разве что Ли-шиди мог успеть его воткнуть. Дело дрянь, и правда придётся вытаскивать Шэнь Цзю, если Цинхуа не наврал про нападение.»

— Шисюн, дайте мне несколько минут.

Цинъюань явно поднялся со стула, судя по звуку:

— Новость тяжёлая. Понимаю вас, шиди.

Цинцю торопливо зажмурился, вызывая перед собой интерфейс Системы.

«Система, если вызвать сюда Шэнь Цзю, он займёт это тело?»

[В зависимости от способа вызова пользователь Шэнь Цзю может как занять это тело, так и материализовать новое.]

«А что будет с новым телом? Статы такие, как у этого, или выше?» Да, он сейчас говорил на сленге геймеров, но точнее описать интересующие его вещи он не мог.

[В зависимости от способа вызова пользователь Шэнь Цзю может материализовать тело согласно своему мысленному образу.]

Ага, значит, можно ждать даже лоснящегося от духовной энергии качка. Ну, хоть есть вероятность уговорить его не вытаскивать Юаня отсюда.

Цинцю откашлялся, посмотрел по сторонам — Цинъюань всё это время стоял у окна.

— Сколько у меня времени? Если Цинфан-шиди не откажется помочь.

— Вы что, конечно, не откажется! Пять лет точно будет.

— Хорошо, — Цинцю кивнул. Первую часть условия он выполнил.

***

Даже союз бессмертных пошёл не так, и ночная охота заклинателей стала охотой на заклинателей. А Цинцю всё ещё был скован по рукам и ногам сюжетной необходимостью столкнуть мальчика в Бездну. Демоны неумолимо гнали их в сторону ущелья Цзюэди. Кажется, часть леса была заморожена подчистую, но Цинцю не знал наверняка. Они с Бинхэ только и успевали, что отбиваться. Мелькали пао заклинателей с Байчжаня, с Цянкао, с Цюндина; Бинхэ убегал, сломя голову, будто потерял над собой контроль.

Отчасти так и было — Юань-читатель знал, что примерно в этом отрезке времени у Бинхэ впервые проявились демонические силы, Цинцю-шицзунь уже походил по сотканному из демонического тумана миру сновидений. Сейчас очень многое зависело от того, как именно Бинхэ попадёт в Бездну.

— Стой!

Бинхэ застыл на выступе скалы. «Чёрт побери,» подумал Цинцю, «если в дунхуа этот момент не сделают эпичным, я умру заново и буду являться режиссёру и сценаристам яростным призраком».

— Шицзунь?

Так, сколько он успел пересмотреть и перечитать дунхуа, аниме и новелл до своей первой смерти? Где были хорошие примеры?

...да и какая разница?

— Бинхэ, — мягко, насколько умел, сказал Цинцю и шагнул ближе, — держи себя в руках. Один из твоих настоящих родителей был демоном, и потому в тебе пробуждаются его силы. Это не делает тебя плохим учеником, Бинхэ. И не делает плохим человеко.

— Я... Мне страшно, шицзунь.

Цинцю кивнул и снова шагнул ближе. Бинхэ, как ни странно, выглядел более спокойным, более собранным. Это его слова действовали, что ли?

— Бинхэ, у меня есть к тебе... просьба. Очень страшная и тяжёлая просьба. Этот шицзунь не будет хуже относиться к тебе, если ты откажешься от неё.

Глаза Бинхэ были такими яркими сейчас, что Цинцю невольно захотелось ткнуть в интерфейс Системы: эй, какой у нас тут жанр? Фоновые крики раненых и звуки сражения немного не соответствуют.

— Этому шицзуню... всему нашему пику Цинцзин нужно, чтобы ты спустился в Бездну за твоей спиной и дальше, в демонический мир. Там есть зачарованный меч, который ждёт тебя, и...

— Шицзунь, — перебил его Бинхэ, в следах чужой крови на одежде, ужасно решительный, меняющий цвет лица — видно, борьба с демонической ци всё же не слишком ему давалась. Они сейчас стояли совсем рядом. — Если вам нужно, чтобы этот ученик принёс зачарованный меч из земель демонов, вам стоит только сказать об этом прямо.

— Тогда... тогда пообещай, — слова вдруг не шли, застревали в горле, — пообещай, что вернёшься ко мне, Бинхэ.

— Клянусь, — торжественно кивнул Бинхэ и сдвинулся с места.

Крепкая рука на талии, тёплое касание к губам, блеск застенчивой улыбки — вот что оставил Ло Бинхэ для Шэнь Цинцю, падая спиной вперёд в Бесконечную Бездну.

Если в дунхуа и этого не покажут настолько же душераздирающе красиво, Цинцю пойдёт с ними судиться. Прямо из книги.

Цинхуа

— Не надо меня лечить.

Низкий голос Шэньшуня потерял в уверенности, был чуть хриплым. Цинхуа открыл дверь в палату с неуверенной улыбкой на лице:

— Я и не умею, Ли-шиди.

Он лежал сразу напротив двери, как сам Цинхуа когда-то. Цинхуа притянул ближе к кровати стул и сел, рассматривая своего... друга. Шэньшунь выглядел неважно: бледная кожа, плотно обмотанное бинтами плечо и прикрытые глаза. Он дышал медленно, а ещё он так и не ответил. Цинхуа несмело положил свою руку поверх одеяла рядом с его ладонью.

— И жалеть не надо, — выдохнул Шэньшунь. — Линьгуан-цзюнь... меня раскрыл. Сам пришёл.

Он говорил медленно, с паузами. Цинхуа убрал руку с кровати:

— Наказать тебя?

— Убить. Спасибо Лю-шисюну. Помог продержаться. Ещё позорищем обозвал.

Цинхуа поджал губы: это что, вот так стоит общаться с лучшим учеником, который рисковал жизнью в мире демонов? От внутреннего монолога, в котором он проклинал это дурацкое упрямство Лю-шиди и думал, как бы так натравить на него брата Огурца, его отвлекло движение. Шэньшунь чуть подвинулся, чтобы легче было держать голову прямо, и теперь смотрел на него, держал его взгляд своими невозможными голубыми глазами:

— Эй. Ты не выстоишь в дуэли с ним.

— Я, э...

— Говорил вслух.

Цинхуа криво и неловко улыбнулся:

— Ну, извини.

— Лю-шисюн сказал, что. Я позорище потому. Что дал себя вычислить. Глава ордена сказал, я... хорошо потрудился.

— Ну... да, если бы они напали раньше, или на другой пик... — Цинхуа содрогнулся. — Я тоже так считаю.

— Угу.

Тишина была лёгкой. Цинхуа смотрел в окно и думал — как же это так сложилось, что сейчас шпион не он. Будь шпионом Цинхуа, его к этому моменту уже бы прикончили демоны либо заклинатели. Хотя он не был уверен, что поступил бы, как оригинал. С другой стороны, на пиках его удерживала не только Система...

— Цинхуа.

— М?

— Ты о чём сейчас?

Цинхуа уронил голову в ладони:

— Опять вслух?

— Опять.

Цинхуа посидел так немного, потом осторожно поднял голову, чтобы посмотреть на Шэньшуня. В ответ смотрели внимательно, с отстранённым любопытством; Шэньшунь словно всем видом говорил — не хочешь, так не говори. Проблема была в том, что Цинхуа было очень страшно. Наверное, признаваться во всём, что он чувствует, тоже было бы страшно, подумал Цинхуа и медленно начал:

— Если я скажу... если я скажу, что я не из этого мира, и когда-то знал, что должно произойти здесь, ты мне поверишь?

— Хм. Похоже на книги. С Цинцзина, — Шэньшунь отвёл взгляд в сторону, будто обдумывал, что сказать дальше. — Ты всегда был странный. Думаю, поверю, — Цинхуа оживился, открыл было рот, но Шэньшунь нахмурился и продолжил:

— Только не рассказывай. Сейчас. Я не пойму.

— Прости, ты и так ранен, а тут ещё я со своими дурацкими россказнями.

— Я просто понимать хочу, — Шэньшунь закрыл глаза. — Когда-то ещё. Ладно?

— Ладно, — пообещал Цинхуа и встал со стула. — Поправляйся скорее.

— Один вопрос, — Шэньшунь звучал задумчиво, всё ещё не открывал глаз. — В твоём мире есть... спутники жизни?

Цинхуа замер возле двери. Язык во рту казался каменным от неясного волнения, и он еле заставил себя ответить:

— Нет. Там такого нет. Никто в них не верит.

— Ясно. Мои глаза долго были серыми. Как без цвета. Тоже не верил.

Цинхуа подождал ещё, на случай, если Шэньшунь продолжит говорить, или если его, Цинхуа, сердце, всё-таки решит что бьётся недостаточно быстро, и придётся искать врача. Но Шэньшунь молчал, и Цинхуа тихонько вышел из палаты.

Цинцю

У Шэнь Цинцю было неоспоримое преимущество перед всеми его коллегами с пиков (кроме бессовестного Цинхуа) и всеми учениками: он знал, что аура главного героя не даст Бинхэ окончательно загубить себя в Бездне. Кроме того, это странное обещание, которое он вырвал у своего ученика, было словно ещё одной гарантией его возвращения. Впрочем, про обещание он решил подумать потом, в присутствии виновника его ООС-поведения.

Поговаривали, что у Шэнь Цинцю каменное сердце, и он ни капли не волнуется о пропаже любимого ученика. Поговаривали, что он сошёл с ума, являясь на тренировки всех пиков и давая советы, как противостоять тем или иным демонам.

Цинцю видел замороженный лес, помнил о предупреждении Шэньшуня — словами Цинхуа, — и не раз при встрече стучал нерадивого Самолёта веером по голове за то, что слишком мало было описаний ледяных демонов.

— А что я мог! — Цинхуа закрывал голову руками, потому что Цинцю бил его не очень сильно, но очень обидно. — Им же было интересно про Бинхэ, ты сам читал, брат Огурец!

— Да если бы я знал…

— Ты и так последний задрот новеллы, и без библиотеки Цинцю справился бы.

— Шан Цинхуа…

— Шэнь-шисюн!

Три года прошло в перепалках с Цинхуа, главами других пиков, и в попытках помочь ученикам с обучением. Цинцю искренне хотел, чтобы у Линьгуан-цзюня, где бы он ни обретался, было как можно меньше мёртвых заклинателей Цанцюн на счету. Три года прошло, и пошёл четвёртый, и была весна.

Цинцю возвращался вместе с Цингэ с миссии: некая госпожа Мэйин похищала юношей из ближайших деревень. Госпожа оказалась суккубом, нагадала ему спутника жизни, по описанию подозрительно напоминавшего Ло Бинхэ, и исчезла в пыли, которую поднял пылающий праведным гневом Цингэ.

— Зря вы так, Лю-шиди, — стоило им выбраться из обрушившейся пещеры, как Цинцю обратился к Цингэ. — Она не рассказала мне ничего нового.

— У вас… есть спутник жизни? И вы об этом молчите?

— Я просто не знаю, кто он, — пожал плечами Цинцю.

— Но я думал… Юэ-шисюн…

Они шли к проезжей дороге по узкой тропинке, которая грозила потеряться в густом подлеске. На словах Цингэ про Цинъюаня из-за деревьев сбоку от тропинки послышался тихий смешок. Оба заклинателя замедлили шаг и обнажили мечи.

— Да ладно, это так вы приветствуете заблудшую овцу? — Ло Бинхэ вышел на тропинку на пять шагов впереди них. Он выглядел старше, сильнее, Цинцю буквально чувствовал, как вокруг него бурлит аура демона. Цингэ уже шагнул навстречу, поднимая клинок, но Цинцю остановил его веером.

— Чем ты докажешь, что ты Ло Бинхэ, а не очередной суккуб?

Вопрос звучал не для него, и не для Бинхэ; вопрос звучал для этого прямолинейного солдафона сбоку от него, и Цинцю надеялся, что Бинхэ ему подыграет.
Взгляд Бинхэ изменился, словно потух на миг. Затем он ответил:

— Шицзунь, вы дали мне лекарство от простуды, когда мне было тринадцать. И уложили спать внутри своего дома. А три года назад вы потребовали, чтобы я вернулся. Я вернулся, шицзунь.

Цинцю кивнул. Цингэ с неуверенным видом опустил меч:

— Я всё ещё…

— Лю-шишу, ваш лучший ученик всё ещё не умеет летать с помощью меча?

— Тсс, — Цинцю шикнул, — это секретная информация.

Они с Бинхэ встретились взглядами. Что ни говори, а Цинцю распирала гордость: главный герой, которого он вырастил вот этими руками, и который даже мог убить его в будущем, вернулся из Бездны, и ножны на его поясе явно были от Синь Мо. Возможно, вполне возможно, они смогут защититься от нападения чёртового ледяного демона. Цинцю поспешно раскрыл веер перед собой — не мог удержать улыбку. Бинхэ улыбнулся в ответ так же, одними глазами, и сложил перед собой руки в приветственном поклоне:

— Прошу прощения, что не соблюдал этикет с начала встречи, шицзунь, Лю-шишу. Этот ученик хотел бы вернуться на пик Цинцзин.

— Мне не нравится твоя демоническая аура.

— Этот ученик, к своему глубокому прискорбию, оказался полукровкой, — Бинхэ не поднимал головы. — Этот ученик надеется на справедливое суждение своего шишу и шицзуня.

— Не помню, чтобы у нас были полудемоны, — Цингэ всё ещё хмурился, — но…

— Лю-шиди, ну, право слово. У Вэя-шиди будут способы проверить, правду ли говорит Бинхэ, и неужели Юэ-шисюн не справится с одним полукровкой? Возвращаемся.

Цингэ кивнул, всё ещё хмурясь, и уронил меч над землёй, только чтобы встать на него и умчаться ввысь. Докладывать помчался. Неплохо.

— Шицзунь, вы знали, что я полукровка.

— Угу.

Бинхэ подошёл ближе.

— Неужели вы знаете о моих родителях?

— Это долгая история.

— Путь неблизкий.

— Мы можем повторить подвиг Лю-шиди.

— Вы слишком любите комфорт, шицзунь.

— Боги, — Цинцю вздохнул. Бинхэ смотрел на него жадно, словно три года не видел никого отдалённо напоминавшего человека. Словно попал в картинную галерею любимого художника. Стоп.

— Тебе обязательно меня трогать? — недовольно осведомился Цинцю, не скидывая, впрочем, его рук. Бинхэ обнимал его впервые с подросткового возраста… и не то чтобы Цинцю был сильно против.

— Я соскучился, шицзунь. Всего пару мину… Что с вашей духовной энергией?

Бинхэ отстранился. Цинцю в очередной раз поразился тому, как быстро парень переключался из режима «заметь меня, шицзунь» в режим «я здесь главный герой».

— Яд «Спасу-нет». Ещё пару лет протяну.

— Шицзунь…

— Бинхэ, перед тем, как ты начнёшь рассказывать, что спасёшь меня, — в оригинале одну из своих жён он всё-таки спас, правда, Цинцю пока не был готов к его способу, — мне понадобится твоя помощь. Как только мы вернёмся на Цинцзин.

— Шицзунь?

— Нам нужно будет вытащить моего брата-близнеца.

***

Бинхэ пришлось пройти семь кругов бюрократии и проверок, прежде чем его признали тем самым Ло Бинхэ. Ближе к полуночи Цинцю, который держал лампу зажжённой ради него, услышал торопливый стук в дверь и тут же пошёл открывать. Бинхэ с порога накинулся на него с объятиями, и Цинцю позволил себе ровно на две минуты забыть, что совсем скоро неизвестный демон натравит на них неизвестного размера армию. Обнимать Бинхэ в ответ было… неплохо. Даже влияние яда словно гасло, давало духовной энергии легче течь по меридианам. Правда, спустя эти две минуты он положил ладони на грудь Бинхэ и сказал строго:

— Хорош. Мне нужен портал в мир сновидений.

— Шицзунь, сначала вам нужно уснуть...

— Для этого дела я должен бодрствовать и быть в сознании. Каждая секунда на счету.

Бинхэ нахмурился, но послушно вытащил меч из ножен на поясе. Цинцю уже собрался возмущаться, мол, зачем дверь портить, но вместо рассечённой двери перед ним зиял чернотой портал.

— Пообещайте, что вернётесь, шицзунь, — нервно попросил Бинхэ. Цинцю только кивнул, после чего шагнул в портал.

Мир сновидений никого не ждал, клубил только лениво туман вокруг ног Цинцю. Цинцю мысленно набрал в грудь воздуха и очень громко подумал:
«Старейшина, я пришёл договориться!»

— Не ори, — недовольно донеслось отовсюду. — И так парня баламутишь, шицзунь великий.

— Старейшина, мне очень нужна ваша помощь, — Цинцю торопливо склонился в глубоком поклоне. — Другой Цинцю сейчас спит, и мне необходимо проникнуть в его сны. Такой умудрённый годами демон, как вы, вряд ли откажет в помощи скромному заклинателю?

Он очень грубо льстил сейчас, но другого пути он не знал. После долгих вариаций запроса на это дурацкое течение времени Система выдала, что конкретно в эту полночь совпадают ночь в его мире и ночь в мире новеллы. Он не соврал Бинхэ, счёт действительно шёл на секунды, а другой подходящий день мог наступить слишком поздно. Да и не понять было, как именно отреагирует Шэнь Цзю.

— Хм… Я не могу его найти.

— Ло Бинхэ перенёс меня сюда с помощью Синь Мо. Мне кажется, этот портал позволит Старейшине заглянуть в другие миры… И если вам будет легче, для наводки можете использовать мой разум.

— Неужели ты мне доверяешь?

— Я доверяю Ло Бинхэ, — усмехнулся Цинцю. Старейшина хмыкнул.

Если что-то случится с его Шицзунем, Бинхэ и камушка на камушке не оставит.

Цинцю почувствовал лёгкую щекотку в затылке; она длилась несколько минут, и потом туман под его ногами зашевелился, съёжился, обнажая тропинку.
— Занятный у тебя мир, Шэнь Юань. Иди, тут недолго.

— Благодарю вас, Старейшина, — он снова поклонился и ступил на тропинку.

Он словно передвигался по раковине улитки: все повороты вели в одну сторону. После пятого или шестого он увидел точную копию заклинателя, которого каждый день видел в зеркале; заклинателю, пожалуй, даже шли простые чёрные джинсы и рубашка. Ах, если бы Самолёт писал современный мир, невольно подумал Юань.

— Цзю-шисюн, — осторожно позвал он.

— М?

— Цзю-шисюн, вы меня видите?

— Я же сплю? Иначе с чего бы отражение говорило со мной.

— Вы спите. Но вы можете сейчас вернуться вместе со мной на Цанцюн.

— Погоди, погоди, это ты украл мое тело? — прищурился Шэнь Цзю, подойдя ближе к нему.

— Я... Не совсем. Это несчастный случай.

— Пиздец.

У Цинцю не смог удержать от падения собственную челюсть.

— Современные ругательства прекрасны, не находишь?

— Пиздец.

Шэнь Цзю явно очень понравилось его реакция, он даже улыбнулся:

— Ну? И зачем тебе нужен этот ужасный лорд пика Цинцзин?

— У меня очень выгодное предложение.

— Да ну?

— Ага. Ты возвращаешься, миришься со своим соулмейтом и спасаешь Цанцюн от разрушения. Тебя будут чтить героем. Не веришь? — Юань замечал даже малейшие изменения его мимики. Кажется, не получалось убедить его; Юань решил рискнуть:

— К тебе прикреплялась Система «Спаси-себя-сам»?

— Чёрт побери. Ты знаешь о ней.

— Ага. Мои миссии завершились любезным разрешением занять твоё тело. Извини. Текущий лорд Аньдин тоже обладает Системой, — Юань перевёл дух, — и он знает о мире побольше моего.

— А у меня грёбаные вопросики вместо миссии и отсчёт времени, который заканчивается… сегодня… погоди.

Шэнь Цзю изумлённо глядел в пространство несколько минут, и Юань терпеливо ждал. Мало ли, какой там интерфейс.

— Способствовать игре 2.0, и за разговор с тобой начисляют баллы. Что за херня?

— Понятия не имею, — Юань содрогнулся, представив вторую такую новеллу. — Я только одно могу тебе пообещать: если ты вернёшься со мной, ты можешь выбрать тело, в котором материализуешься. Меня отравили ядом «Спасу-нет», так что этот вариант бесполезен, прости.

— Ты лох.

— Возможно. Но именно я говорю тебе, что можно выбрать тело получше. Например, — Юань подмигнул, — как ты себе представляешь мир, в котором ты начал тренироваться на заклинателя в правильном возрасте?

Глаза Шэнь Цзю на миг заволокло мечтательной дымкой, но он тут же потряс головой:

— Да быть не может.

Юань, который перед вылазкой в мир сновидений сверился с Системой, предложил:

— Задай вопрос про условия возвращения в игру 1.0.

Он подождал ещё пару минут, и, когда Шэнь Цзю снова посмотрел на него, добил контрольным:

— Знаешь, твой соулмейт, Юэ-шисюн, верит, что я тебя вытащу, и очень ждёт тебя.

Шэнь Цзю вдруг оказался совсем близко, пальцами впился в плечи Юаня:

— Да что ты знаешь…

— Только то, что его гордость мешает ему высказать всё, а твоя — выслушать его до конца. Он же за тебя умер в другой версии мира. Ты должен был услышать об этом, если не страдал фигнёй в нашем мире всё это время, — Юань вцепился в его запястья почти так же сильно.

— Чёрт, я… — Шэнь Цзю отпустил его, и Юань тут же разжал пальцы.

— Ты вернёшься в тело заклинателя, с отлично развитой духовной энергией и к своему соулмейту. Что плохого тебе предлагают?

Тот молчал. Юань подождал ещё немного и вздохнул:

— Шэнь Цзю, — он сейчас говорил искренне, — я сочувствую тебе, и неважно, о какой версии игры мы говорим. Система даёт шанс исправить хотя бы часть сделанного тобой зла. Идёшь со мной?

Он неуверенно протянул руку. И Шэнь Цзю так же неуверенно пожал её.

Цинхуа

«Скажи на милость, Система, сколько у меня сюжетных очков?»

[Вас приветствует Система «Спаси-себя-сам»! Пользователь Шан Цинхуа, баланс сюжетных очков: 900, выполнены все сюжетные миссии.]

«А как заработать недостающую сотню?»

[Выполнение тайных квестов позволяет зарабатывать сюжетные очки после прохождения основных миссий].

«Ты засчитаешь общение с отцом Бинхэ за тайную миссию?»

[данные обрабатываются, подождите]

Цинхуа в сердцах сплюнул и поспешил за процессией.

Бинхэ с братом Огурцом разыграли хорошую сценку: откуда ни возьмись, брат-близнец Шэнь Цинцю явился к ним на помощь как раз в тот момент, когда первые демоны собрались у подножия крайних пиков. Во избежание путаницы и к неудовольствию Бинхэ, брата Огурца теперь все вокруг называли Шицзунем. Впрочем, их с Цинцю только глухой бы перепутал.

— Так куда мы направляемся?

— Пока шицзунь вытаскивал шисюна, я отправил на разведку несколько демонов. Под горой Байлу пусто. Тяньлан-цзюнь, о котором говорил шицзунь, сейчас в Священном Мавзолее.

— И мы идём пешком.

— Синь Мо блокируется защитным экраном, — поспешно встрял Цинхуа. — Мы и так достаточно близко к Мавзолею.

Цинцю только смерил его взглядом, но промолчал. Цинхуа поёжился, подумал почему-то про Шэньшуня — в его молчаливой компании было уютнее. Но Шэньшунь защищал пики вместе с Цингэ и остальными. А Цинцю шёл с ними, как их защитник, если они умудрятся прогневить Тяньлан-цзюня.

— Шисюн, — сказал брат Огурец, когда они вошли внутрь Мавзолея, — вы чувствуете эту духовную энергию?

Цинцю угрюмо кивнул. Брат Огурец снял с пояса ножны и передал ему:

— Тогда вам он понадобится.

— Но шицзунь…

— А мне понадобишься ты, если я вдруг забуду слова атакующих заклинаний, — фыркнул брат Огурец и прикрыл лицо веером. Цинхуа плёлся позади всех и надеялся, что ни с чем страшным они не встретятся.

Гроб в первой же комнате, из-под крышки которого выбрался наружу мужчина лет сорока со следами гниения на коже, всё же относился к страшным. Цинхуа почему-то выбрал именно этот момент, чтобы упасть в обморок.Очнулся он в том же помещении; крови не было видно, духовная энергия не фонила на всю округу, а значит, этот бессовестный брат Огурец всё же включил свои дипломатические навыки. Так держать, брат Огурец!

— Так значит, вы заклинатели Цанцюн.

— Господин Тяньлан-цзюнь, вы не выглядите в добром здравии. Вам нужна помощь?

— Возможно, но...

— Вы уверены, что нам нужен такой союзник? — ввернул Цинцю. Ему явно было скучно.

— Союзник?

— Вы знаете Линьгуан-цзюня? — спросил брат Огурец.

— Конечно. Неужели он добился власти, которую так долго хотел?

— Что?

Будь у Тяньлан-цзюня борода, он бы её сейчас огладил с важным видом. Почудилось? Цинхуа прислушался.

— Клан ледяных демонов всегда стремился захватить власть над нашим миром. Вассальный мне клан Ша сдерживал их долгое время, но, кажется, моё уединение ослабило их…

— Господин Тяньлан-цзюнь, я открыто прошу помощи от имени всех пиков Цанцюн.

«Ах, ты такой смелый, брат Огурец».

— Линьгуан-цзюнь грозит слить воедино мир людей и мир демонов. Я знаю наверняка, что это обратится катастрофой. Прошу вас, помогите подточить их силы. С авангардом мы кое-как справимся, даже с ним самим справимся, наверное...

— Бескорыстно, по слову заклинателей, которые в грош не ставят демонов?

— Я поручусь за то, что Му Цинфан, лорд пика целителей, не откажется оценить ваше состояние и оказать хоть небольшую помощь. Ещё этот лорд пика очень высоко ценит вашего сына, господин Тяньлан-цзюнь, — брат Огурец оглянулся на Ло Бинхэ за своей спиной. Сантабарбара.

— И если вы, господин Тяньлан-цзюнь, желаете отомстить за свою спутницу жизни, этот лорд пика может показать вам короткий путь к храму Хуаньхуа, который виноват в вашем заточении и несправедливой каре для Су Сиянь.

— Э…

— Бинхэ, я расскажу позже, обещаю, — брат Огурец даже обнял его за плечи, и Бинхэ, словно так и надо было, обнял его в ответ.

Тяньлан-цзюнь смягчился лицом, видя перед собой этих двоих. Пока Цинцю маячил на заднем плане и явно рвался вернуться и заняться хоть чем-то, Цинхуа рискнул спросить:

— Господин Тяньлан-цзюнь, вы и сами поняли, что мы блефовали, вспоминая вашу жену. Но скажите, вы и правда были спутниками жизни?

— М… Интересные у тебя вопросы, лорд пика Аньдин. А ты не видишь сам?

— Не вижу что?..

— Значит, заклинатели не видят… вот почему она… хм, — Тяньлан-цзюнь задумался, но через минуту вспомнил о Цинхуа. — Ты наверняка знаешь о том, что цвет глаз меняется, как только встретишь спутника жизни.

Цинхуа кивнул.

— Но меняется и цвет ауры. Духовная энергия скапливается внутри тела и заставляет кожу сиять. У Ло Бинхэ и того, кого он зовёт шицзунем, ауры одинаковые, синие. Твоя бирюзового оттенка. У ещё одного лорда пика она алая. Я… — он запнулся, — я потерял Сиянь, поэтому моя сейчас — серая. Раз Бинхэ не видит аур, ему вряд ли передались демонические силы в полном объёме…

Цинхуа чуть не возмутился: как так, лаоцзи ведь дал сыну всё, что только можно было отдать по сюжету! Но вовремя вспомнил, что сюжет уже давно не принадлежит ему.

— Береги своего спутника, — неожиданно серьёзно сказал Тяньлан-цзюнь. — Все демоны пользуются тем, что видят ауры, и связанные судьбой всегда страдают первыми.

— Почему?..

— Потому что прикосновения спутника жизни исцеляют, — Тяньлан-цзюнь мягко улыбнулся. Словно только что рассказал великовозрастному сыну, почему земля круглая и солнце встаёт на востоке.

***

Ша Хуалин ждала их на выходе из Мавзолея; Тяньлан-цзюнь возглавлял их небольшую процессию, и благосклонно кивнул упавшей на колени демонице. Ло Бинхэ подошёл ближе, слушая её слова, то и дело вставлял что-то от себя. Цинхуа не удержался, шепнул брату Огурцу:

— Оставайся рядом с Бинхэ, так безопаснее.

— Что? Почему?

— Он твой соулмейт, у вас взаимный хил от прикосновений. Кстати… — Цинхуа задумался, проговорил медленно, — когда-то давно он обжёгся, пока готовил жаркое, но ты взял его за руку, и ожог прошёл. Старейшина Тяньлан-цзюнь не соврал.

— Бля. Нет, ну то есть, я догадывался… — брат Огурец пожевал губу, потом пакостно усмехнулся и сказал:

— Шисюн, ты знал, что твой спутник жизни пожертвовал своей жизненной силой ради охренеть какого сильного меча?

— Врёшь, — тут же отреагировал Шэнь Цинцю.

— Смысл? Шан-шиди тоже об этом знает, да, Шан-шиди?

— Любишь же ты меня втягивать в сомнительные авантюры, — пробормотал Цинхуа себе под нос, а вслух сказал:

— Я думаю, он сам захочет вам рассказать, шисюн, когда мы переживём нападение. Кстати, держитесь ближе к нему.

— Это ещё зачем?
— Хил, — бросил брат Огурец. — Но только между вами.

— А-а, хил, — кивнул Цинцю, — понятно… да что вы несёте?!

Цинхуа вздохнул. Он не знал, почему брат Огурец бросается игровым сленгом, и опешил наравне с Цинцю, когда брат Огурец решительно вытянул меч из ножен и провёл пальцем по острой кромке лезвия.

— Что ты...

— Бинхэ, — не терпящим возражений тоном позвал он. Ло Бинхэ тут же отвлёкся от их импровизированного военного совета, неестественно быстро подошёл к ним и уставился на руку брата Огурца.

— Шицзунь, что...

— Коснись пореза и держи на нём пальцы две минуты.

Когда спустя две минуты Бинхэ медленно скользнул пальцами выше, намереваясь охватить руку брата Огурца, порез выглядел так, словно был двухдневной давности. Брат Огурец всего на миг позволил себе сплести их пальцы, потом стряхнул Бинхэ:

— Демоны в первую очередь замечают спутников жизни. Из-за этого.

— Ага, хил, — кивнул Цинцю и развернулся, вытаскивая меч из ножен. — Мне нужно найти шисюна.

— Шицзунь…

Брат Огурец посмотрел на него с таким видом, будто жил уже третью жизнь, а не вторую — терпеливо и очень устало.

— Словами твоего шишу, поговорим, когда переживём Лингуань-цзюня. Этот шицзунь не против… м… последствий связи.

Бинхэ не удержался, пригнулся к нему и коротко чмокнул в щёку. Шэнь Цзю поднял челюсть с пола и даже смог изобразить отвращение, а Цинхуа только сейчас вспомнил важную деталь и быстро подошёл к Тяньлан-цзюню:

— Господин Тяньлан-цзюнь, это правда, что ледяные демоны боятся огня?

— Хм… да. Обычный огонь неприятен, а если раздобыть заклинательский…

— Премного благодарен! — Цинхуа склонился в поклоне, выхватил меч и бросил его на землю перед собой. Цинцю уже даже не было видно в небе, так быстро он летел; ну, сказал себе Цинхуа, на то у него и прекрасное, полное сил, выторгованное у Системы тело. И взмыл в воздух следом.

Он копался в ящиках на складах Аньдин: где-то должен был лежать порошок Сюаньян, о котором успел ему напомнить брат Огурец. Цинхуа не был так уверен в том, что сможет его правильно использовать; сражениями были охвачены уже несколько пиков, ученикам и заклинателям с Аньдин тоже приходилось сражаться, и ему это было совсем не по душе. Сам он тоже не рвался в битву, но при мысли о том, что где-то там Шэньшунь, возможно, тоже сражается, и ему нужна помощь, кулаки сжимались сами собой. Порошок нашёлся в увесистом мешке размером с полтора кулака Цинхуа; мало, но лучше, чем ничего. Цинхуа чертыхнулся на Систему, на свой гениальный ум, который иногда выдавал сущую ерунду (порошок Чёрного Солнца, серьёзно? столько пафоса), и снова вскочил на меч.

Белые вспышки — это ученики пика Цанцюн брали в окружение орду рогатых, дышащих морозом волков, когда Цинхуа успел таких выдумать? Вспышки алые и лиловые, звуки гуциня и флейты — Цинцзин и Сяньшу отгоняли чиангши и более опасных лютых мертвецов, сгоняли в кучку, чтобы провести очищение. Сверху ситуация выглядела тяжёлой, но у подножия пиков клубились тёмные тучи, и Цинхуа знал наверняка, что у клана Ша и у подвластных Тяньлан-цзюню кланов было что показать ледяным демонам.

Байчжань можно было узнать по бряцанию мечей и крикам. Цинхуа едва смог приземлиться — с перепугу набрал слишком много целебных свитков и средств, было трудно держать баланс. Прижав к носу рукав куртки, он переступал через обезображенные трупы демонов, окровавленные перья, переломанные копыта, ноги, конечности, со скорбью закрывал глаза, видя тела заклинателей. Пик Байчжань всегда ему нравился, сюда не так уж часто приходили ученики с учётом репутации Лю Цингэ, так что потери состава придётся восполнять долго. Ещё дышавшим заклинателям, которые были в сознании, он оставлял один из мешочков с лекарствами, над бессознательными запускал сигнальную ракету. Через час весь пик был озарён огнями, словно здесь праздновали что-то, а не убивали людей и демонов. Но Цинхуа всё ещё не нашёл того, кого искал.

— Не пущу! Ци-гэ, убери руки! — истошно завопил кто-то по ту сторону подлеска. Цинхуа поспешил туда, где Цинъюань явно собирался обнажить клинок против…

«Ну да, кто бы это ещё мог быть?»

Лингуань-цзюнь выглядел, как выточенная из белого нефрита статуя. Мягкие, почти женские черты лица оттенялись опасным взглядом тёмных глаз и нехорошей улыбкой. Цинхуа заметил, что Юэ Цинъюань тяжело дышал, но всё ещё не вытащил меч, видимо, и правда окрик Цинцю остановил его. Цинцю обнажил Си Я и стоял перед своим соулмейтом с очень мрачным видом. С другой стороны прогалины Цинхуа увидел Лю Цингэ и Шэньшуня.

— Ага, — голос у Линьгуан-цзюня оказался приятным, — пики у вас интересные, как я погляжу. Говорят, у полукровки, который не так давно взбаламутил мир демонов, тоже нашёлся спутник жизни, не из ваших ли?

— Только тронь его, — сощурился Цинцю.

— Цзю, я…

— Ты со мной позже поговоришь, без флага умирающего, понял?

Цинхуа мысленно присвистнул: Цзю-гэ так много узнал за неделю пребывания в оригинальном мире. Тем временем Цингэ ринулся на демона, только чтобы его оттолкнули в сторону сотканным из воздуха чёрным ледяным мечом.

— Скучно, — бросил Лингуань-цзюнь. — Вы же заклинатели, верно? Я думал, изящные искусства, вроде игры на флейте, более вам пристали. Я же сказал, скучно, — он даже не смотрел в сторону Шэньшуня, который очень аккуратно обошёл его со спины. Ледяной меч рассыпался на сосульки, которые полетели в сторону Шэньшуня; несколько он отбил, остальные впились в его тело.

— Интересно, покажется ли здесь спутник вот этого юноши? Уж больно необычная аура. Возможно, если его крик разнесётся по всем пикам… — Линьгуан-цзюнь размышлял вслух, подходя ближе к Шэньшуню. Сосульки заново соткались в воздухе. Цинцю явно не успевал прийти на выручку, Цингэ и подавно. Цинхуа не выдержал:

— Не смей!!!

Мешочек с порошком Сюаньян, единственный его мешочек с порошком полетел в Линьгуан-цзюня. Колдовское пламя зашипело на его коже, зашипел и демон, словно начинал таять. Цинхуа подбежал к Шэньшуню, приподнял его за плечи:

— Идти можешь? Ещё недолго, надо отсюда сваливать, скоро все…

— А, вот и ты, — прохрипел Линьгуан-цзюнь за его спиной. Цинхуа обернулся в ужасе: демон не сгорел щепкой сухого хвороста, как он втайне надеялся, но ожоги подпортили ему лицо, одежду, и тело в тех местах, где всё ещё горел попавший на него порошок. Цингэ поднимался, Цинцю отпустил Цинъюаня и подходил ближе. Цинхуа ничего этого не видел: Лингуань-цзюнь поднял его за шею, словно ощипанного гуся.

— Всё ещё скучно, — пожаловался он, чуть сжал пальцы и улыбнулся, когда Цинхуа захрипел. — Ты прервал мой поединок с главой пиков и его спутником жизни. Представляешь, как это, отвлекаться посреди интересного боя на мелкую сошку?

Я…

Он вдруг замер, разжал хватку и выплюнул сгусток крови; в следующее мгновение он вырвал из рёбер меч Шэньшуня, а его самого проткнул выросшим из земли ледяным сталагмитом.

Бинхэ

Ло Бинхэ выбрался из портала как раз вовремя, чтобы оценить ситуацию.

— Оставайтесь тут, шицзунь, — попросил он. Синь Мо отражал сигнальные огни, горевшие в небе. Демон перевёл взгляд на него, в глазах на миг вспыхнуло узнавание, и он… развернулся и помчался как можно дальше от прогалины.

— Что…

— Ублюдок! — Цинцю сориентировался первым и поднялся в воздух на Си Я, на лету проговаривая заклинания. Бинхэ последовал за тем, кто так напоминал его шицзуня, и вскоре обогнал его. Линьгуан-цзюня он заметил первым; сгусток демонической энергии оказалось легко выпустить с ладони прямо перед бегущим, за ним второй, третий. Линьгуан-цзюнь оглянулся и замедлил бег несколько минут спустя, словно понял, что его всё равно догонят.

— Может, договоримся? — предложил он, сводя руки перед собой в опалённых рукавах одеяния. — Мне оставим северные пустыни и несколько лесов заклинателей, а у тебя будут южные владения и остальной мир.

— Что ты несёшь?

— Ты — ребёнок из пророчества. Твоим мечом можно пронизывать миры, и тебе предначертано владеть несколькими измерениями. Неужели за годы странствий в мире демонов ты никогда не слышал о нём?

— Там говорилось о Ло Бинг-гэ, — сухо ответил Бинхэ, — над которым издевался его шицзунь. Это не я.

Он и правда никак не мог быть тем ужасным человеком, о котором говорило пророчество. Бесчисленные жёны? Убийства просто так? Пытки из мести? Ничему из этого не учили на пике Цинцзин, и спутник его жизни всегда обращался с ним хорошо, даже до того, как осознал это. Сам Бинхэ понял очень давно.

Цинцю подошёл к ним, продолжая бормотать заклинание. Бинхэ удивлённо распахнул глаза, слыша обрывочные фразы: то самое заклинание, которым зачаровывали порошок Сюаньян. Обычно его читало несколько заклинателей в течение суток, и их совместной магии хватало лишь на горсть порошка, именно поэтому он так ценился. «Что задумал шисюн?»

— Ты что это задумал? — Линьгуан-цзюнь сощурился, и воздух рядом с ним засверкал ото льда.

Несмотря на то, что Бинхэ плохо понимал этого шисюна, он верил, что Цинцю и его шицзунь мыслят похоже. Он с лёгкостью отбил десяток сосулек, полетевших в их сторону, стеной демонической энергии расплавил ещё несколько, и всё это время напряжённо думал, что бы сделал шицзунь с огнём и…
Цинцю перехватил его руку с мечом и коснулся рукояти, договаривая последние строки заклинания. Бинхэ кивнул и до крови закусил нижнюю губу перед тем, как бросить:

— Удержите его!

Самого Бинхэ изрядно тряхнуло от холода, когда чёртовы сосульки собрались в меч и всё-таки проткнули ему бок, но это было неважно. Он блокировал боль потоками духовной энергии и ринулся на Линьгуан-цзюня. Пламя Сюаньян ровно горело на кромке клинка, и Бинхэ от всей души понадеялся, что его шисюну удастся задержать демона хотя бы на три секунды.

Цинцю удалось.

Второй ледяной клинок проткнул плечо Цинцю, но Бинхэ нанёс удар по рукам Линьгуан-цзюня и тут же, насколько позволяли силы, провернул Синь Мо в руках и проткнул сердце демона. Ледяные клинки рассыпались в воздухе спустя несколько минут, когда Бинхэ вынул меч из раны и убедился, что Линьгуан-цзюнь не сможет регенерировать.

— Очень надеюсь, что твой темнейший отец сможет обуздать орду демонов, — криво усмехнулся за его спиной Цинцю.

— Шисюн…

— Ты молодец, Ло Бинхэ.

Он обернулся: Шэнь Цинцю смотрел на него с лёгкой усмешкой на губах. Нет, точно не его шицзунь.

— Если бы тебя учил я, возможно, ты и правда был бы легендарным Бинг-гэ. Но мы уже не узнаем этого.

— Возможно, — кивнул Бинхэ. По рукам разливалась тупая боль; даже с учётом демонической регенерации рана была серьёзной. Он с тревогой посмотрел на Цинцю, но тот отмахнулся:

— Это крепкое тело, не переживай. Единственное, о чём я тебя попрошу сейчас… Возьми с собой тело этого демона и верни нас к Юэ-шисюну.

— Демона?..

Линьгуан-цзюнь словно хотел сказать что-то, но Цинцю повёл пальцем, и демон не издал ни звука.

— Просто поверь на слово, Ло Бинхэ, и давай уже выбираться отсюда. Тебе самому станет легче возле… э, твоего шицзуня, да и его лечить тоже надо. Шевелись.

Цинхуа

Линьгуан-цзюнь лежал на земле без движения; было видно, что ему немного осталось, с этой-то пропаленной раной в груди. Проблема была в том, что Ли Шэньшуню тоже недолго оставалось.

«Система, скажи, что его можно спасти, скажи, что соулмейта как-то можно спасти, прошу тебя!»

[Пользователь Самолёт-Стреляющий-В-Небеса набрал 1100 сюжетных очков за выполнение тайных квестов «Страшная правда о соулмейтах» и «Заключение демонического союза». Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем! Тайная библиотека открыта, желаете воспользоваться?]

«Бля, показывай уже!»

[Спутник жизни Ли Шэньшунь обладает потенциалом игрока. Поглощение Шэньшунем сил противника разблокирует игру 2.0, пользователь Самолёт-Стреляющий-В-Небеса потеряет все свои сюжетные очки и будет вынужден присоединиться к игре 2.0. Вы принимаете Условия о конфиденциальности использования информации и Условия игры 2.0?]

「Да」「Нет」

Цинхуа улыбнулся: выбор был одним из самых лёгких в его жизни.

Ша Хуалин заинтересованно посмотрела в их сторону, когда Цинхуа завопил:

— Дайте мне нож и подтащите Лингуань-цзюня сюда! Скорее!

— Что, — булькнул Ли Шэньшунь. Цинхуа прикусил губу, глядя в его невозможные слова, и сказал:

— Ли Шэньшунь, выпей кровь Лингуань-цзюня. Пока тёплая.

— Зачем.

— Затем, что ты так заберёшь его силы и будешь жить дальше, от твоей раны даже сто Цинфанов не спасут, — Цинхуа нервно улыбнулся и грязной рукой отёр начинавшие гореть глаза.

Ша Хуалин крикнула «Лови!», и он едва успел схватить кинжал с зазубренным лезвием и не порезаться об него. Кто-то из демонов уже подтянул предводителя восстания к ним обоим. Цинхуа не отрывал взгляда от Ли Шэньшуня, пока тащил поближе тяжёлого Лингуань-цзюня, пока примеривался к его рукам, чтобы Шэньшуню пришлось меньше тратить сил.

— Давай, родной, — попросил Цинхуа, кусая дрожащую губу, — мне всё равно, демон ты или заклинатель. Я хочу, чтобы ты жил. Я за тобой куда угодно пойду, если захочешь, ты живи только.

— Хоть сейчас честный, — криво усмехнулся Шэньшунь и чуть сжал его пальцы. — Валяй. Не брошу.

Тело Лингуань-цзюня дёргалось после первых трёх порезов, потом перестало. Цинхуа забыл, что он вообще-то слабый заклинатель, забыл про брезгливость и здравый смысл; он методично сцеживал кровь с ран демона, ждал, пока наберётся хотя бы ладонь, и спаивал её своему спутнику жизни. Вряд ли это красиво смотрелось, но красивые кадры стоит оставить героям 1.0, думал Цинхуа, и фоново беспокоился о том, что кровь всё менее охотно стекает в его руки.

А потом жухлая трава вокруг них схватилась инеем. По земле расползлись морозные узоры, и Цинхуа, словно очнувшись от транса, услышал:

— Довольно.

Прямо перед его глазами на лбу Шэньшуня расцветала синим демоническая метка, уши чуть заострились, но глаза сияли так же ярко и упрямо, как в их первую встречу. Цинхуа, не выдержав, склонился над ним и впервые поцеловал.

— Ура, война окончена.

Цинцю захлопал шагах в десяти от них, и опиравшийся на его плечо Цинъюань улыбался светло и устало. Цинхуа неохотно оторвался от своего теперь уже демона и осмотрелся: Бинхэ не было видно: скорее всего, утащил с поляны брата Огурца на принудительное лечение после всех полученных в пылу боя ранений. Хорошее, наверное, лечение, подумал Цинхуа с ухмылкой, дай боги, чтобы не забыли о смазке.

— Он пошутил? — спросил Шэньшунь.

— Э… нет.

— Тогда почему ты так улыбаешься?

Шэньшунь несильно ущипнул его за щёку и притянул поцеловать снова. Цинхуа едва успел поставить ладонь на его грудь — кажется, Цинцю сейчас обращался именно к нему:

— В версии новеллы, которую ты не знаешь, владельца Северных демонических пустынь зовут Мобэй-цзюнь. Вряд ли вы захотите называть текущего повелителя его старым именем? И так могут быть проблемы.

— Мудрость шисюна безгранична, — пробормотал Цинхуа.

— Без меча демонического отродья до Цянкао долго добираться.

Цинцю бросил это уже через плечо, становясь на меч и придерживая Цинъюаня. Цинхуа не слышал.

— Мобэй-цзюнь, — тихо повторил он. — Мобэй-цзюнь. Мобэй. Как тебе?

— М. Цинцю прав. Не думаю, что будет сложнее, чем на Байчжане, — Мобэй улыбнулся ему уголками губ и кончиками пальцев провёл по щеке. — Идёшь со мной?

— Тебе мозги отморозило, — Цинхуа хихикнул, перехватил его прохладную ладонь и сжал в своих, тёплых. — Я сказал, что пойду, ещё полчаса назад.