Последний советский праздник. И пусть нам рассказывают, что "победа не благодаря, а вопреки", что "одна винтовка на десятерых" - а мы будем праздновать. И петь "День победы", и "Катюшу", и ещё всякое, что вспомним. И с Бессмертным полком пройдём. И столы накроем. И выпьем первую за Победу, благодаря которой мы все живы, вторую за ещё живых участников войны, а третью - молча, не чокаясь - за тех, кто остался там, "в полях, за Вислой сонной". Ура, товарищи! С праздником! С Днём Победы!
Кто празднует Пасху - того с Пасхой. Кто не празднует - того просто с хорошим, солнечным и ясным днём.Любой праздник дело весьма Императороугодное, поэтому будем праздновать.. Аве Император!
А с чего это, интересно знать, летают над городом Оренбургом морские вертолёты Ка-27? Что они в нашем степу делают? Разве что после ремонта облётываются...
...День разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом.
Пусть Пабло Неруда об этом напомнит.
Новая песнь любви Сталинграду
Я говорил о времени и небе,
о яблоке, о грусти листопада,
о трауре утрат, дожде и хлебе,
но эта песнь — о стали
Сталинграда.
Бывало, луч моей любви влюблённой
невеста берегла с фатою рядом.
Но эта песнь — о мести, окрылённой
и освящённой здесь,
под Сталинградом.
Я мял в ладонях шёлк и шорох ночи,
в сквозящий сумрак погружаясь взглядом.
Но в этот миг, когда заря клокочет,
я рассветаю сам
со Сталинградом.
Пусть юный старец, ноющий уныло
о лебедях и о лазурной глади,
разгладит лоб и вновь воспрянет силой,
услышав эту песнь
о Сталинграде.
Мой стих не выкормыш чернильной жижи,
не хлюпик, глохнущий при канонаде.
Он этой жалкой долей не унижен:
его призванье — петь
о Сталинграде.
Он плакал о твоих бессмертных мертвых,
с тобою, город, взламывал осаду,
сверкая на штыках и пулемётах.
Набатом звал на помощь
Сталинграду.
И вот повсюду бой священный начат:
в песках американцы гонят гада,
гвоздят гремучую змею… И значит,
не одинока крепость
Сталинграда.
И Франция, оправившись от плача,
под Марсельезу строит баррикады,
сжимая знамя ярости… И значит,
не одинока крепость
Сталинграда.
Пикируя из темноты горячей,
когтями рвёт коричневую падаль
крылатый лев Британии… И значит,
не одинока крепость
Сталинграда.
Чернеют в ней обугленные трубы,
но здесь и камень — недругу преграда.
Уже горами громоздятся трупы
врагов у врат стального
Сталинграда.
И перебиты лапы супостата,
чудовища, не знавшего пощады.
Торчат в сугробах сапоги, когда-то
грозившие пройти
по Сталинграду.
Твой взор всё так же ясен, словно небо.
Неколебима твердь твоей громады,
замешанная на осьмушке хлеба.
О грань штыка, граница
Сталинграда!
Твоя отчизна — это лавр и молот.
Пылает взгляд вождя над канонадой,
а лютый враг вмерзает в лютый холод
и в снег, залитый кровью
Сталинграда.
Уже твои сыны тебе добыли
победу — наивысшую награду
на грудь земли, простреленной навылет,
на грудь красноармейцу-
Сталинграду.
Я знаю, что воспрянули недаром
сердца в чаду коричневого ада:
взошло созвездье красных командармов
на грозном небосводе
Сталинграда.
И суждено надежде распуститься,
раскрывшись, как цветок в объятьях сада.
Написана великая страница
штыками и рассветом
Сталинграда.
И обелиск из мрамора и стали
встаёт над каждым рвом и баррикадой,
над каждым алтарём, где умирали
твои сыны, твердыня
Сталинграда.
И свищет сталь, буравя и взрываясь,
сечёт врага свинец кинжальным градом;
дрожит слеза и закипает радость
сегодня здесь, в твердыне
Сталинграда.
И вьюга заметает вражьи кости,
обломки перемолотой армады.
Бегут, бегут непрошеные гости
от молнии разящей
Сталинграда.
Они прошли под Триумфальной аркой
и Сену осквернили серным смрадом,
поганили Париж гортанным карком,
чтобы подохнуть здесь,
под Сталинградом.
Они топтали Прагу сапогами
и шли по воплям и слезам парадом —
но втоптаны теперь навеки сами
в сугробы, в чернозём
под Сталинградом.
Они изгадили и замарали
античную голубизну Эллады,
но в час разгула верили едва ли,
что час расплаты ждёт
у Сталинграда.
И растерзав Испанию, гарротой
они сдавили горло серенаде;
испепелили землю Дон-Кихота,
но сами стали пеплом
в Сталинграде.
Голландию тюльпанов и каналов
они крушили бомбой и прикладом.
Но вот чернеют трупы каннибалов
в заснеженной степи,
под Сталинградом.
Расплавили, злорадно завывая,
как волки, близко чующие стадо,
они снега Норвегии, не зная,
что скоро им скулить
у Сталинграда.
Да здравствует твой непокорный ветер,
который воспоют ещё баллады!
Да здравствуют твои стальные дети
и правнуки стального
Сталинграда!
Да здравствуют бойцы и комиссары,
богатыри, которым нет преграды,
и солнце, в небе пышущее яро,
и лунный свет ночного
Сталинграда!
И в час, когда навек замрёт мой голос,
пускай осколок твоего снаряда
положат мне на гроб, а сверху — колос,
кровавый колос нивы
Сталинграда.
И это будет памятник поэту,
которому иных наград не надо:
пусть я и не ковал твою победу,
но выковал острей клинка вот эту
стальную песнь во славу
Сталинграда.
Проснулась от того, что кто-то в моём сне пел Киплинга.
День-ночь-день-ночь - мы идем по Африке,
День-ночь-день-ночь -все по той же Африке.
(Пыль-пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог!)
Отпуска нет на войне!
Мне всё время кажется, что большинство его стихов и написаны как песни. Под шарманку - "Меня звать О'Джелли, испытан я в деле". Под гитару - "Брод, брод, брод через Кабул, брод через Кабул и темнота". Под расстроенное пианино - "Серые глаза, рассвет, пароходная сирена". Под мерный шаг пехотной колонны.
Бред? Наверно. Но кажется, и креститься не хочется.
... И вот читаю я на Дзэне жалобы собаковладельцев на любителей бабахать петардами и думаю себе. Ребята, если у вас собаки боятся петард - вам повезло. Да, собак жалко: иную собаку, особенно немолодую, и до смерти перепугать могут, и за это нужно пороть на площади. А мой Шиханюга считал любителей бабахнуть по умолчанию террористами с оружием. И реагировал соответственно - так, как только и может отреагировать чёрный терьер, воспитывавшийся на милицейской площадке...
Сижу, никого не трогаю, делаю вид, что читаю, а на самом деле тупо пялюсь в монитор и нифига не соображаю - первое января. Вижу, как на краю поля зрения мелькают разноцветные искры, и никак не могу понять, что это. И лишь спустя довольно много времени до меня доходит: гирлянда стоящей позади меня ёлки отражается в стекле очков...
Вот и ещё год прошёл. Помянем его незлым тихим словом и отпустим с миром. Пусть следующий год будет лучше, чем прошедший. Пусть Тигр, пришедший на смену Быку, явит нам обе свои ипостаси: в образе грозного владыки уссурийской тайги отгоняет недобрые ситуации и недобрых людей, а в образе большого полосатого котика наколдует нам радость, здоровье и благополучие - котики это умеют... И пусть в очаге вашего дома обязательно будет уголёк или веточка вот из этой Ватры, что на картинке. Ватра - это такое древнее праиндоевропейское слово, означающее "костёр" или "очаг". Я именно его использовала потому, что этот Костёр зажигается в новогоднюю ночь с тех пор, как высший примат рода Homo научился пользоваться огнём. И поэтому времена года меняются в положенном порядке, ночь сменяется днём, холод - теплом, а за бедой обязательно приходит победа. С Новым годом!
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)