Мастер календаря (публикации за 11 декабря 2021)67 читателей тэги

Автор: Psoj_i_Sysoj

Мастер Календаря. Глава 37. Чуи. Часть 2

Предыдущая глава

Из-за внезапного телефонного звонка Пэн Дун, который сперва хотел ещё немного поговорить с Сяо Наньчжу, был вынужден в спешке уйти. Поскольку он приехал на своей машине, Сяо Наньчжу не стал спускаться, чтобы проводить его, вместо этого он с балкона задумчиво следил за тем, как молодой мужчина орёт на кого-то по телефону. Когда Пэн Дун завёл машину и отчалил, Сяо Наньчжу наконец вернулся в дом. Однако, стоило ему увидеть, что полквартиры черным-черно и алым-ало от наводнивших её злых духов, он раздражённо зажал нос и протянул:

— Чуи, а Чуи! А ну-ка выходи и приберись тут! А то в доме уже ни зги не видно...

— Иду-иду! Мастер, вы в самом деле… А-а-а!!! Я ведь только что дочиста отмыл потолок! Эти чёртовы наваждения, они жрут мою швабру!!!

читать дальшеРазмахивая шваброй, он выбежал из спальни и принялся уничтожать наваждения. На лице Чуи застыло недовольное выражение: он всё утро старательно наводил чистоту, и вот теперь тут всё опять так изгваздано… Однако Сяо Наньчжу от природы отличался толстокожестью, так что попросту сделал вид, будто ничего не слышит; он обошёл комнату по периметру и, плюхнувшись на диван, принялся наблюдать за тем, как парнишка скачет вверх-вниз, истребляя наваждения.

Внезапно он спросил:

— Эй, Чуи, как ты думаешь, сколько денег нам отвалят, если мы поможем полиции поймать убийцу?

— Ах, не думаю, что так много, как тогда, когда мы помогали господину Чжан Чи рассчитать рыночные тенденции… В конце концов, вычислять благоприятное время — самая лёгкая задача. Если бы нам пришлось заниматься этим каждый день, то мы, духи календаря, были бы счастливы, ведь это куда лучше, чем истреблять всякую нечисть. Чего мы боимся больше всего — так это наваждений, которые обрели пять органов чувств и способность говорить. Едва коснёшься такого — и уже не отмоешься. С подобными могут совладать лишь духи календаря самого высокого уровня — я на такое не замахнусь. Чуси-цзюнь сталкивался с этими тварями — и вы посмотрите, что с ним стало… — подняв голову, прищурился Чуи.

Этот паренёк так любил поболтать, что мигом выкладывал всё, что у него на уме. Поначалу Сяо Наньчжу не особенно вслушивался в его излияния, но, как только речь зашла о Чуси, мужчина мигом навострил уши. Сжав губы, он на какое-то время задумался, а затем с напряжённым лицом спросил:

— А что не так с Чуси? По мне, так он сейчас вполне себе ничего, разве что характер не очень...

— Мамочки, мастер, вы что, шутите? Говорите, характер не очень? Это у Чуси-цзюня-то? Вы уверены?

Чуи вытаращил глаза в нарочитом изумлении, а затем его лицо перекосилось, будто он услышал невероятно смешную шутку. Сяо Наньчжу тут же замолчал, почувствовав укол вины. Усевшись прямо, он прокашлялся и вновь заговорил:

— Но ведь сейчас ему гораздо лучше? Эти вещи ему самому с самого начала были не по душе, и мне казалось, что он идёт на поправку… Кстати, скажи-ка, что он вообще поделывает в последнее время? Отчего больше не выходит работать сверхурочно?

На самом деле, Сяо Наньчжу не собирался расспрашивать о Чуси за его спиной, но молодой дух календаря был уж очень словоохотлив. Сделав выпад шваброй, Чуи прибил истошно вопящее наваждение и ответил:

— Няньшоу заболел. Он такой обжора, лопает всё подряд — и теперь он словно больная кошка [1], и Чуси, уж конечно, его выхаживает. Он ведь несколько тысяч лет растил этого щенка и, само собой, дорожит им, словно родным сыном. Я слышал, что Чуси-цзюнь сейчас вне себя от беспокойства, поэтому, наверно, и не может выходить сверхурочно...

Ответ Чуи заставил Сяо Наньчжу нахмуриться — у него попросту в голове не укладывалось, что такой громадный монстр, как Няньшоу, тоже может заболеть. Забавно было думать, что столь холодный и неприступный мужчина, как Чуси, так одержим заботой об этой зверюге. Выходит, под суровой оболочкой всё же кроется что-то нежное и ранимое. Как бы то ни было, это значило, что, пока Няньшоу не пойдёт на поправку, Чуси он не увидит.


***

После полудня Сяо Наньчжу принимал очередного клиента и как раз готовился проводить его, когда изначально преисполненный энтузиазма Чуи внезапно попросил отпустить его пораньше.

Зажав в зубах сигарету, Сяо Наньчжу недовольно уставился на Чуи, однако, видя, что молодой человек готов вот-вот хлопнуться в обморок, поспешно спросил:

— А что с тобой случилось? Ведь ещё утром, вроде как, с тобой всё было в порядке?

Чуи вяло покачал головой и срывающимся голосом ответил:

— Мы, духи обычных дней, не идём ни в какое сравнение с по-настоящему сильными духами календаря. Та дрянь, что принёс на себе офицер Пэн Дун, невероятно зловредна. Я точно подхватил грипп, и теперь мне нужно срочно отправиться к Дню медсестёр, чтобы она сделала мне укол. Мастер, пожалуйста, дайте мне больничный, хорошо?..

После таких слов Сяо Наньчжу уже не мог ему отказать, к тому же, после полудня у него, а следовательно, и у Чуи, всё равно не было никакой работы, так что мастер календаря великодушно отпустил духа отдохнуть как следует, и тот, опираясь о стену, с трудом забрался в календарь. Однако вскоре телефон Сяо Наньчжу опять зазвонил — это вновь был Пэн Дун.

Ещё в конце прошлого года он узнал от Чуси о том, что на тридцатую ночь каждого лунного месяца число наваждений резко возрастает, и, не говоря уже о количестве, в сравнении с обычными днями они ещё и намного опаснее. Однако, помимо тридцатого числа, в каждом месяце есть дни, именуемые юэгуань [2], в которые календарь рекомендует воздерживаться от всяких дел, ведь в юэгуань гороскоп из восьми знаков подавляющего большинства людей вступает в противостояние с судьбами неба и земли, а потому многое неизбежно пойдёт наперекосяк. В этих обстоятельствах люди могут легко подвергнуться нападению кровавых бедствий [3] — а что же такое кровавое бедствие? На самом деле, это наваждение, которое уже обрело пять чувств и стало почти неотличимым от человека.

Изначально наваждения зарождаются между небом и землёй как семена несчастья. Подобно загрязнению окружающей среды, они появляются и по естественным причинам, однако в гораздо большей степени их порождают человеческие эмоции. Эти злые духи вьются вокруг, незримые для обычных людей, однако, если в их сердцах скапливаются отрицательные эмоции, некоторым наваждениям удаётся укорениться в человеческих телах, обретая не только плоть и кровь, но даже лицо и голос, схожие с человеческими. Когда это происходит, наваждения окончательно завладевают телом человека, вытесняя его сознание, так что вместо обычных мыслей того посещают исключительно злые помыслы. При этом подобную нечисть практически не отличить от обычного человека, и любой, кому не посчастливится, может с ними столкнуться. Каждый раз на первый и пятнадцатый день лунного месяца [4] наступает разгул кровавых бедствий, а потому, если кто-то в это время совершает преступление, то оно непременно будет особенно кровавым и жестоким; даже сильным духам календаря непросто совладать с этими тварями.

У Сяо Наньчжу зародилась смутная догадка, что Чуи занемог из-за этой самой нечисти, ведь недавнее убийство было явно связано с кровавым бедствием. Когда Пэн Дун позвонил ему, Сяо Наньчжу, тщательно его расспросив, в общих чертах выяснил обстоятельства этого дела.

Прошлой ночью где-то без десяти одиннадцать живущая в жилом комплексе Чжабэй [5] офисная служащая Ли Пин была убита по пути с работы. Убийца нанёс ей в живот пятнадцать ножевых ранений, что и послужило причиной смерти. После этого преступник отрубил жертве голову и, забрав её, скрылся.

Полицию вызвал живущий неподалёку мусорщик. Поскольку улик на месте преступления было крайне мало, оперативники так и не смогли найти никаких зацепок, и взявшийся за это дело Пэн Дун не спал всю ночь напролёт. Сегодня утром, когда он нашёл время, чтобы заехать к Сяо Наньчжу, произошёл ещё один очень похожий случай с обезглавливанием — на сей раз был убит офисный работник, идущий на утреннюю смену.

И вновь неуловимый убийца не оставил следов [6] — на месте преступления не удалось найти никаких улик. Преступник точно так же зверски расправился с жертвой, отрубив ей голову. Прибывшая полиция прежде всего затребовала записи с камер видеонаблюдения по всей округе, но, как ни странно, все они оказались неисправны. Поэтому полицейские, тщательно прочесав окрестности, были вынуждены вернуться ни с чем — и тут-то вконец загнанный Пэн Дун внезапно вспомнил о Сяо Наньчжу, с которым виделся не далее как этим утром.

Сказать по правде, Пэн Дун так и не разобрался, каким образом Сяо Наньчжу догадался, что за дело он ведёт. Как бы то ни было, глупо ожидать, что полицейский, который получил образование в духе научного материализма, в одночасье поверит в гадание и тому подобную муть — однако ведь речь шла о Сяо Наньчжу! Пэн Дун в глубине души по-прежнему боготворил своего инструктора, так что ради него он был готов даже разок отступить от своих принципов. Хоть у Пэн Дуна по-прежнему оставалось немало сомнений, он чувствовал, что сам уже не в состоянии справиться с этим делом. Вновь и вновь прокручивая всё это в голове, он всё-таки не удержался и позвонил Сяо Наньчжу.

Увидев, кто ему звонит, мастер календаря ничуть не удивился — как ни крути, кровавое бедствие изловить весьма непросто, тут нельзя полагаться на силы одной только полиции. Прежде всего он пролистал старые записи своей бабушки и обнаружил в них нечто схожее с этим делом. Там говорилось, что силы правопорядка нередко сталкиваются с похожими преступлениями, которые десятилетиями не могут раскрыть из-за того, что в них замешаны сверхъестественные силы. Так и не сумев справиться с этими делами, полиция обычно откладывает их на какую-нибудь пыльную [7] полку и забывает о них.

Возможно, что произошедшее много лет назад массовое убийство на Бэйхайской дороге [8] города Y также было делом рук кровавого бедствия — и оно же было тем самым демоном-Живодёром с текстильной фабрики Гуанмин. Настоящего убийцу в обоих случаях найти не удалось, так что оба дела были сочтены висяками.

Теперь, столкнувшись с этим, Сяо Наньчжу решил помочь бывшему товарищу по оружию. Однако это кровавое бедствие даёт о себе знать лишь на первый и пятнадцатый день лунного месяца, а затем вновь растворяется в толпе обычных людей; что же будет делать Сяо Наньчжу? Смогут ли они с Пэн Дуном схватить кровавое бедствие прежде, чем оно нанесёт новый удар?


Примечание Шитоу Ян (автора):

Главы 33-36 были отредактированы в том, что касается отношений Чуси и А-Наня, так что обязательно вернитесь и перечитайте! А сегодня — ещё одна глава!


Примечания переводчика:

[1] Больная кошка 病猫 (bìngmāo) — шутливое прозвище человека со слабым здоровьем, «задохлик; хиляк; заморыш».

[2] Юэгуань 月关 (yuèguān) — в букв. пер. с кит. «закрытие месяца».

[3] Кровавое наваждение 血光之灾 (xuè guāng zhī zāi) — в букв. пер. с кит. «стихийное бедствие кровавого глянца», в знач. «резня, кровопролитие», а также «дурное предвестие, плохое предзнаменование».

[4] Первый и пятнадцатый день лунного месяца – в оригинале 初一十五 (chū yīshíwǔ) – согласно народным верованиям, в этот день нужно приносить жертвы богам и испрашивать благословения неба.

[5] Чжабэй 闸北 (Zháběi) — в пер. с кит. название района переводится как «северный шлюз».

[6] Неуловимый убийца не оставил следов — в оригинале идиома 来无影去无踪 (láiwúyǐng, qùwúzōng) — в пер. с кит. «приходить, не отбрасывая тени, и уходить, не оставляя следов», обр. в знач. «появляться и исчезать, словно по волшебству; неуловимый, как призрак».

[7] Пыльная полка — в оригинале 臭 (chòu) — в пер. с кит. «вонючий, тухлый».

[8] Бэйхайская дорога 北海路 (Běihǎi lù) — название дороги переводится как «Североморская дорога». Интересно отметить, что это уже третий «водный» топоним, относящийся к этому делу.


Следующая глава

Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)