История одной маленькой бедной девушки

История одной маленькой бедной девушки.

София Анхальт-Цербская, маленькая девочка.
Её мать из придворной жизни была выдана замуж за небогатого стопятьсотого принца крошечного княжества и всячески искала способы вырваться обратно в свет. Поэтому старшая ДОЧЬ это был для неё эпик фейл, и ни на какую материнскую любовь София рассчитывать не могла. В отличие от двух младших братьев, один из которых умер. Наследники, понимаете ли, всегда котировались, особенно во времена чумы, войны и детской смертности.
О последнем, кстати, умер младший брат девочки очень вовремя - Софии было тринадцать и мама, прикинув, решила, что дочь тоже может пригодиться, надо только выдать её замуж поудачнее
А чтобы дочка вместо амбиций думала о замуже, дочке показали, как живут отвергнутые от семьи родственники, например невыданная замуж тётушка, живущая в одной комнате с шестнадцатью бульдогами...
Софию мама хотела отдать за одиннадцатилетнего Питера, её дальнего родственника и наследника трона Швеции. Но Питера усыновила его тётушка, русская императрица Елизавета.
И, усыновив теперь уже Петра III Елизавета написала матери Софии. С тезисом "взяла дочь и пиздуй в Россию, вы мне пригодитесь". У мамы и Софии разом загорелась лампочка. Вместо шведского короля в зятья/мужья они могли получить русского императора. Профит! И Швеция не Россия, и король это вам не Император. Сплошная выгода.
Правда, одновременно с тем пришло и приглашение ко двору Фридриха II Великого, прусского императора... Но тётушка Елизавета была прагматичнее, и с письмом прислала бабло, которое, как известно, побеждает зло и неуместные патриотические чуйства.
читать
Но не отказывать же монарху родной страны. Итак, поскольку Берлин был поближе, матушка собрала манатки, прикупила на деньги себе роскошный костюм и приехала с Софией сначала в Берлин.
Правда, была очень удивлена, когда Фридрих не заинтересовался матушкой, а начал доёбываться, а где матушкина дочка. В конечном итоге матушка призналась, что дочери нечего надеть. Ни единого платья соответствующему положению.
Фридрих попросил одну из сестёр одолжить бедной девочке платьюшко. Девочка - без украшений, в платьюшке не по размеру, является ко двору (чего, закономерно, пиздец как смущается, ибо выглядит даже не золушкой, а херзнаетчем, да ещё на птичьих правах, то ли женить, то ли любить, то ли ещё что).
Фридрих явно хотел жониццо, поскольку учитывая услышанное "нечего надеть" проигнорировал вид девочки, а посадил её рядом с собой и принялся общаться о культуре. Поэзии, опере, всё такое.
Девочка была довольно образованная, языки знала, думать умела, платьюшками не интересовалась в связи с отсутствием оных, так что несмотря на ахуй придворных (и мамочки) Фридриху она понравилась. И Фридрих пишет Елизавете, какая чудесная девочка эта София.
Ибо Фридрих хотел не жониццо.
Фридрих был хитрее и умнее.
Он хотел чтобы Софиина мамочка пошпионила для него при русском дворе, а ещё - чтобы немецкая принцесса стала невесткой Елизавете, типа укрепить русско-немецкий союз, а то врагов у Пруссии много, а союзников – нихуя. А тут Российская империя ни при делах.

Итак, в России Софию и её маму встретили очень тепло, Пётр был рад видеть невесту-немку, российский двор Софию вообще поразил роскошью и офигенностью – вроде бы всё хорошо, да?
Правда, чем дальше, тем меньше ей нравился собственно будущий муж. Во-первых, скучный, во-вторых - дрочащий на Пруссию, а не на Россию, чьим наследником он был, в-третьих ненавидел всё русское и в-четвёртых даже заявил, что любит другую, а на ней жониццо просто заставила тётушка Елизавета.
Тут-то София и поняла: надо угодить не будущему мужу. Надо порадовать тётушку Елизавету - вот залог достойного будущего. Не будущий муж же заявляющий в лицо будущей жене такое, да и откровенно не блещущий логикой?
И София ударилась в изучение русского языка и веры. Но слегка переусердствовала, засиживаясь допоздна, а здесь вам не тут, и она заболела. Тётушка Елизавета, только обрадовавшаяся такой умной девочке, очень огорчилась, сама её выхаживала, но это была пневмония. Шансы на выживание – смутнейшие. Особенно в те дремучие времена.
Болела София очень и очень долго, но за это время слухи о том, что она так заболела потому что очень усердствовала в изучении русской культуры, веры и языка, распространились, что очень способствовало любви окружающих русских (с чего бы это, дыааа, да на фоне Петра-то).
И когда казалось, что всё, помрэ девочка, её мать позвала к её постели лютеранского священника. София отказалась, попросила православного.
Сей слух тоже бомбанул.
А потом случилось две вещи: София пошла на поправку. А вот письма Софииной мамочки-шпионки были перехвачены. Ну и заодно Софиину мамочку поймали на шпионаже и плохом отношении ко всему русскому в пользу Фридриха.
Тётушка Елизавета закономерно была в бешенстве, и едва не выслала Софию вместе с мамочкой, но София успела выгрызть шанс увидеться с тётушкой и умоляла ту, что нипричом, невиноватая, тётушка-ну-пожалуйста!
Тётушка похмыкала, успокоилась, оставила умную девочку при дворе, мамочку оставила в России, хотя со двора прогнала. Всё-таки шпионаж дело такое, для принцесс житейское. Но предпочла ускорить события и крестить Софию в православие, чтобы можно было совершить помолвку официально.
На помолвочном обеде мама Софии (уже крещёной как Екатерины) (видимо, ещё не сообразив, что она никому нахер не сдалась, и её тут держат ради дочки) возмутилась, почему она сидит не с королевской семьёй, а с прочими дамами.
Тётушка Елизавета улыбнувшись ласковой гиеной, вывела мамочку в отдельную комнату и оставила в одиночестве. Екатерина мамочку и так-то не любила, а после стольких фейлов... Короче, Екатерина считала дни до свадьбы, и тут заболел уже Пётр.
Выздороветь-то он выздоровел, но это была оспа, и из просто стрёмного парня он стал ащще нахер уродом. Тётушка Елизавета поняла: откладывать опасно. Поэтому Петра и Екатерину поженили прям срочна, наплевав на приличия.
Первая брачная ночь была поистине чудесна: Екатерину отвели в спальню, два часа она там сидела в одиночестве, потом пришёл пьяный вдрабадан Пётр, упал на кровать и отрубился.
Семнадцатилетний парень рядом с на всё готовой шестнадцатилетней девушкой.
Далее пошла дивная супружеская жизнь: Петра более всего интересовали игры в солдатиков, ночевать у жены - а зачем? И даже когда его загоняли в супружескую постель, вместо того чтоб ебать жену он принимался играть в игрушечных солдатиков...
В общем, семи лет попыток Екатерине хватило за глаза и за уши, за небо и за Аллах, и потому появился у неё любовник. Народ, конечно, понимал, что сын у Екатерины, после двух неудачных беременностей, нимношк не от Петра... Но характером и внешностью он был похож на Петра, и за неимением генетиков доказать никто ничего не смог, значит не было, точнее было что-то у четы, повлёкшее за собой рождение ребёнка, а кто думает иначе пусть докажет.
И, заполучив желанного наследника трона, Пётр с Екатериной начали открыто жить отдельно. Пётр с любовницей, Екатерина с любовником. Казалось бы мир и гармония.
А потом умерла тётушка Елизавета, и императором стал Пётр
И Пётр начал косячить в промышленных масштабах. В 1762 году (когда он коронован) ему 34. И он по-прежнему долбоёб!
Сначала он заключил мир с почти побеждённой Пруссией и отдал им всё, что назавоевала тётушка Елизавета за семь лет войны.
Русская знать, понятно, ниадобрила. Екатерина в ахуе осознала, что в 34 года муж по-прежнему дебил и в императоры не годится, максимум в герцоги Голштинские, которым он и был в дополнение, но никак не в правители России.
Внутренняя политика у Петра была неплоха, но во внешней он бросился отсасывать всем, кого нашёл, пидорас. Вкупе с дрочем и на Фридриха. В целом, если бы не отсос Пруссии, Петру простили бы даже ущемление церковников... Но похеривание результатов семилетней войны стало критическим.
И в итоге как только Пётр поехал играть в войнушку, дроча на Фридриха (пидорас!), при дворе начал зреть заговор. И в центре заговора стала идея, что надо бы царя того-этого, а царицу оставить, пусть правит, у неё хотя б мозги есть (как у тётушки Елизаветы!).
Екатерина и граф Орлов, ейный любовник, поговорили с придворными, убедились, что в феерической некомпетентности Петра сомнений ни у кого нет, пошла пропагандистская кампания, чтобы никто не возмутился, подготовка…
А потом их спалили.
Екатерина должна была действовать быстро - и оо, она справилась
( удаляясь чуть вперёд, мораль истории Петра третьего: НИКОГДА не зли жену, когда она умнее и популярнее у людей, армии и церкви, чем ты)
Итак, заговорщики собрались, несколько паникуя, понимая, что сейчас или никогда. И Панин сказал: бро, сейчас или никогда!
Алексей Орлов, брат Екатерининого любовника, бросается в Петергоф, сообщить Екатерине что их раскрыли.
Пётр же тем временем спит в Ораниенбауме (это тоже южный берег финского залива, как и Петергоф, но дальше от Петербурга) ибо ночь, сцука!
Орлов будит Екатерину в пять утра воплем "шеф, всё пропало, надо действовать!!!"
Екатерина, плюнув на одевания, влезает в простое платье и мчится с Орловым в Петербург. По пути за бабло(!) отбирают у крестьянина лошадок посвежее, чтобы добраться быстрее.
Тем временем к Петру прибывает посыльный, который говорит "Слышь, мужик, там твоя жОна против тебя заговор готовит!" Пётр говорит "ой иди в пень, у меня тут парад, не до тебя сейчас!"
Екатерина меж тем лично проходится по казармам всех размещённых в Петербурге полков, агитируя их восстать против Петра. /аргумент "этот долбоёб просрал все ваши труды, поклал хуец на ваш пот и кровь в Семилетней войне!" он такой... катастрофический для Петра.
Тем временем Пётр играет на скрипочке в Ораниенбауме.
К Петру прибегает посыльный: "Император, в столице пиздец и ебола, ЗАГОВОР МЯТЕЖ ПИЗДА"
Пётр говорит "Ты бля хуле меня прерываешь?! Полож послание на стол, потом прочту!"
Чсх, никогда не прочёл...
Тем временем в Казанском соборе Архиепископ Новгородский провозглашает Екатерину Русской Императрицей и коронует её.
Тем временем Пётр, забывая потребовать эскорт, садится в карету и едет с любовницей в Петергоф, дабы поужинать.
Екатерина же встречается с сенатом и синодом, рассказывая, как любит Россию и какой хорошей правительницей будет, как император вынудил их всех, как знать взывает к ней, и она берёт трон только чтобы изгнать из России иностранцев, их армию и веру. Что было, ващет, дохуя сильным ходом, учитывая, что она исходно тоже немецкая принцесса и лютеранка. Но ей верят!
Тем временем Пётр прибывает в Петергоф, а там никого.
Пётр абижен! Он хотел попраздновать, на этом празднике обязана быть его жена, а она где-то шароёбится! Его придворные предложили нуянезнаю, в Петербург съездить, может она там? Возможно, к тому моменту они сложили два и два, отсутствие Екатерины в Петергофе и вести о мятеже в Петербурге...
Пара придворных Петра приехали в Петербург, оценили масштаб трагедии и принялись умолять Екатерину не восставать против Петра. Екатерина улыбнулась почерпнутой у тётушки Елизаветы гиеньей улыбочкой, вывела посланника на балкон и попросила повторить это в лицо народу, который там, на площади, собрался.
Группа посланников разделилась. Часть поклялась в верности Екатерине, часть отпустили обратно к Петру. Тем временем к Петру приплывает баржа с фейрверками, и её команда докладывает ему о том, что же всё-таки творится в Петербурге
Правда, они не всё знают, уплыли то они рано утром
И коронации уже не видели.
Пётр злится и посылает в Ораниенбаум за своим прусским полком. Правда, прусскому полку забыли передать, что им придётся сражаться... поэтому они явились с деревянными парадными ружьями...
Вокруг Петра собираются советники.
Один предлагает надеть уже блять русскую форму вместо немецкой и поехать в Петербург напомнить, кто тут мужик (Екатерина, конечно, а были сомнения?). Второй предлагает поехать к армейскому контингенту в семидесяти милях, который помог бы подавить восстание.
Третий, наконец, предлагает сбежать в Германию.
Что делает Пётр?
НИХУЯ.
Но, всё-таки, он посылает небольшой контингент в Кронштадт, островную крепость в устье финского залива, всё ещё лояльную Петру.
Екатерина тем временем проходится по преображенскому полку, одалживает у солдат по кусочку униформу и переодевается в русскую, мужскую, военную форму, садится на коня и в таком виде встречает солдат.
Вперёд, говорит она, за Петром!
Тот должен формально отречься от трона.
Тем временем подпоручик Григорий Потёмкин добегает до императрицы и вручает ей перевязь для сабли, последний недостающий ей кусок униформы.
Пётр пытается уплыть в Кронштадт.
Но Кронштадт закрывает перед ним гавань, заявляя, нету у нас императора, волк позорный, у нас Императрица!!!
Потому что главный адмирал успел приплыть туда из Петербурга и рассказать о коронации Екатерины. И народ заценил, что императрица лучше.
Пётр вернулся в Петергоф. заперся в своей комнате и принялся писать письмо жене.
Дорогая, я был неправ, может, поделим трон пополам?..
С первыми лучами рассвета второго дня Екатерине передали письмо. Екатерина на письмо посмотрела скептически
Пётр понял, что так он жену не убедит, и предложил отречься, если ему позволят вернуться в Голштинию (раньше бежать надо было, раньше, задним умом то все сильны).
На это Екатерина соглашается, но несколько недель спустя Петра убивают в пьяной потасовке.
Когда же Пётр пожаловался Фридриху, что его лишили трона, Фридрих прижал ладонь к лицу и заявил, что он позволил лишить себя трона, как ребёнок, которого отправили в постель.
И хотя Екатерина скорее всего не убивала Петра и не отдавала такого приказа, его убийц она помиловала. Ну в самом деле...дело-то житейское, Петра-то она знала.
Первым делом она отзывает все русские войска из Европы обратно в Россию. Мы, говорит она, больше не будем сражаться ни за кого кроме России!
Вечная благодарность армии была этим гарантирована.
С церковью было сложнее: хотя мораторий на приказы Петра о секуляризации и принудительном бритье церковников она наложила, но он был временный. И, поскольку Екатерина предпочитала знать, что творится в стране, ей очень скоро стало ясно: вокруг пиздец. Амбары пусты, казна пуста, нихуя нет, гробсмертькладбище. И мёртвый пидор-муж.
Война закончена, но репараций Пётр не потребовал!
А церковные земли - это денежка.
И через некоторое время, попрепиравшись в сенате, и под конец пригрозив церковникам, секуляризацию она провела, и церковная собственность стала государственной
Заодно в стране пошла промышленная революция, и крепостные начали вместо собственности помещика становиться местами собственностью предприятий. А там эксплуатация была похлеще помещичьей, что и породило крупное восстание - Пугачёва
Разобравшись с проблемой отсутствия бабла, Екатерина принялась за законотворчество. Переписывалась с Вольтером и другими философами и писала понемногу большууую книжку. Книжка была не столько с самими законами, сколько с наставлениями, куда их реформировать
Так она собрала Уложенную комиссию из представителей всех регионов, классов, сословий (свободных, конечно), чтобы, значицца, иметь мнение всех свободных людей поблизости.
Проблема только в том, что 90% населения империи были НЕ свободными людьми.
В общем, комиссия очень долгое время была слишком инновационна и оставалась пустой говорильней. Так, например первые собрания они обсуждали, какой титул присудить Екатерине (и чтоб вы знали, "Великая" только чуть-чуть побило "Мудрая матушка всея родины").
У Екатерины с этого важного обсуждения случился лютый фейспалм
Она блять не для того их собирала!
Она хотела, чтобы они почитали её книгу и помогли ей сообразить, какие законы нужны и в какой форме... Но многие из них не могли её книжку прочесть, а кто мог прочесть - не мог понять.
Пичалька!
В душе, Екатерина была автократом. Делиться властью она не собиралась, она хотела информации.
И поскольку комиссия показала себя бесполезной, она была разогнана.
А дальше случилось-таки интересное: Одного из былых любовников Екатерина пристроила марионеткой на польский трон. Вёл он себя совершенно очевидно про-российски, так что там началось восстание.
Екатерина послала войска подавить это восстание, и, гоняя восставших, русские войска загнали их на территорию Оттоманской империи.
Турки сказали: "Ага"
Пленили русского посла и начали войну.
Потому как Турок подпинывали французы, а у французов был свой интерес в Польше
А потом оказалось, что русские сильнее, чем кажутся, так что туркам надавали по щщам. В наземных боях отличился Григорий Потёмкин.
А на воде турки не подозревали жопы, но тут к жопе приплыл балтийский флот... Забирать этого кракена обратно Екатерина не собиралась.
В общем, война подарила России много профита. Не так много, как Екатерине хотелось бы, но репарации, Польша, и, самое главное, черноморские порты!
Но в это время начался пиздец на Урале.
Такая сначала маленькая проблемка, которая внезапно победила все силы, посланные на её умиротворение и понадобились силы, занятые в бою с турками. Ну и заключив мир, Екатерина пошла разбираться.
Пугачёв был хитёр. Он заявил, что он и есть Пётр третий, выгнанный злой женой и знатью за то, что собирался освободить всех крестьян. Екатерина прислала много войск, которые прошлись по восставшим огнём и мечом и порезали их на ленточки. Ибо нефиг.
Убили – так убили, нечего смущать натуральных любовников императрицы восставшим пидорасом!
Также, Екатерина очень боялась оспы. Ни она, ни её сын не переболели, а значит - могли заразиться и умереть. Очень распространённая была эта смертельная болезнь. А как страшно болеть чем-то тяжелым, Екатерина знала на собственном печальном опыте.
И тогда она пошла на вакцинацию. Многие считали, что это самоубийство, но Екатерина выжила, а потом и сына вакцинировала.
После чего она своим примером распространила вакцинацию по всей стране. Сначала знать, потом пункты вакцинации по всем регионам.
К концу её правления вакцинацию прошли 2 миллиона русских.
(а тут всем антипривочникам авторское ядовитое фу)

Отвлечёмся на этой ноте на любовников Екатерины.
Сначала это были рандомные люди, потом она влюбилась в Орлова и тринадцать лет была с ним. Но Орлов был тем ещё хамом, высокомерным и необразованным, и в итоге был выслан нахуй в дальнее посольство.
Потом у ней был ещё ноунейм, а потом она нашла Потёмкина.
Чувака, который был рядом с её коронации.
Чувака, который был героем русско-турецкой войны.
Чувака, который был образованным достаточно, чтобы понимать и поддерживать дискуссии о современной им философии.
Чувака, который интересовался разными религиями, и был "Защитником Странных Людей" в Уложенной комиссии - т.е. оберегал всяких представителей малых народностей, мелких религий, и прочего.
И при этом чувак не без чувства юмора, и не без излишней опаски перед императрицей. Не хамил, как Орлов, но и высказать, что матушка-Императрица в чём-то не права мог (обычно в форме шутки).
Ходят слухи, что они тайно поженились - она в письмах обращалась к нему как к мужу, но никаких иных документов тому не было.
Правда, женой в отношениях себя ощущал всё равно Потёмкин. Поскольку он всегда помнил, что императрица как пожалует, так и разжалует, и что это он в её власти, а не она в его, и в конечном счёте это их и развело. Но они таки остались друзьями.
Причём настолько друзьями, что он ей верно служил всю жизнь, и заодно представлял ей мальчегов, которые, как ему казалось, ей бы понравились.
Возможно, у них просто было такое чуть специфичное супружество, императрицы и генерала в вечном отъезде.
Или видимо у Потёмкина слишком горела жопа, что женщина вроде его, а по факту это он её. Служить ей как государыне - ага, а вот именно спать – неа.
Итак, разойдясь как любовники они порешили, что неплохо б расширить южные рубежи. А то вся Европа занята своими войнами, можно пока всякую независимую мелочь попиздить.
Отжали крымский каганат, потом хотели отжать Грузию. Но это не понравилось чеченам…
В общем, этим всем стала недовольна Оттоманская империя, Потёмкин снова пошёл воевать, выдал им эпических звиздюлей, но потом заболел и помер от перемежающейся лихорадки неподалёку от молдавского села Рэдений Веки. «Вот и всё, — сказал он, — некуда ехать, я умираю! Выньте меня из коляски: я хочу умереть на поле!». И умер. Мужик!
Екатерина очень огорчилась, но русско-турецкая война 2.0 окончилась всё равно победой.
И остался вопрос огрызков Польши.
Когда-то Польша была великой и сильной страной, но века её не пощадили и поимели во все места, когда в силу вошли Пруссия, Австрия и Россия. Однако сейчас, хотя у Польши был король-марионетка из бывших любовников Екатерины, независимая Польша стала очень дорого Екатерине обходиться в плане денег и армии.
А меж тем у Екатерины с Фридрихом был союз. И звучал он так: пока один из них воюет с кем-то левым, то они помогают друг другу баблом. Но если кто-то левый воюет с ними обоими, то они помогают друг другу всем.
Но по факту, Фридрих ниоч хотел помогать России войсками. Себе мало, не то что помогать! Семилетняя война его казну и армию подкосила, а после русско-турецких войн Россия стала пугать. Выросла тут такая сильная, пнимаешь!
Фридрих в сущности хотел двух вещей: чтобы турки ему служили, и можно было ими воспользоваться против России и Австрии, и чтобы не посылать войска на войны, которые ведёт Россия.
И он пришёл к Австрии и сказал: "Пока русские пиздят турок, почему бы вам не отжать вон тот кусочек Польши? А мы пока отожмём вон тот кусочек сверху..."
Тот кусочек сверху был куском, который отделял одну территорию Фридриха от другой территории Фридриха и был Фридриху очень стратегически важен. Русская марионетка в Польше при этом решила под шумок отдать часть земель хозяйке официально.
Итого был созван парламент, но поскольку парламент у Польши был очень номинален, то в одну прекрасную ночь три куска Польши перестали быть польскими, а стали русским, немецким и австрийским кусками.
А потом ещё в пару этапов таких же соглашений, Польшу тихо, мирно поделили на три части.
Русским, австрийцам и немцам.
Итого Польша исчезла с карты мира аж до 1918 года.
Но больше всего тогда Екатерину волновал вопрос не мечтаний о потерянном и кусочки Польши, а наследник и преемник.
Она уже была в возрасте, всё такое.
Сын то у неё был...
Павел первые восемь лет воспитывался слугами бабушки Елизаветы. А потом вырос один в один как Пётр третий, да и дистанция с матерью была непреодолимой уже.
Ибо сын отчаянно ревновал маму ко всем маминым мужикам, а мама видела в нём потенциального конкурента на трон и отстранила от власти. Когда Павел, копируя Петра, начал играть в солдатики, мама вздохнула и женила его. Но его жена умерла, рожая первого сына, вместе с ребёнком, да ещё и как выяснилось была любовницей его друга…
Вторая жена была лучше. Она была верна Павлу, и в свадебном путешествии по Европе они были чудесной парой, европейские правители позитивно отозвались о Павле и вообще, Павла даже паранойя попустила.
Но тут уже сработала паранойя самой Екатерины, и по возвращении Павла она опять заперла его в четырёх стенах, не дав ему ни участия в собраниях кабинета министров, ни возможности служить в армии. И паранойя Павла опять развернулась во всю мощь. Тем более поговаривали, что Екатерина хотела бы отдать власть своим внукам, детям Павла.
Но в любом случае, её последняя воля то ли была уничтожена Павлом, то ли она не успела принять решения, но воспитать преемника она нишмогла.
Под конец жизни, напугавшись французской революции, запретила частную печать, разрешив печатать только по прохождении цензуры, разочаровалась в философии, которую так любила и в общем, годы взяли своё.
Смерть Екатерина была как у всех порядочных монархов – мучительной и внезапной. Паралич в уборной после чашки кофе, двенадцать часов агонии и счастливый наследник, похоронивший мать вместе с отцом (возможно, не тем отцом), водрузив на голову Петра корону.

Впрочем, эпитафию себе Екатерина написал сама.
«Здесь погребена
Екатерина Вторая, рождённая в Штеттине
21 апреля 1729 года.
Она провела 34 года в России, и вышла
Там замуж за Петра III.
Четырнадцати лет от роду
Она составила тройной проект — нравиться
Супругу, Елизавете I и народу.
Она пользовалась всем для достижения в этом успеха.
Восемнадцать лет скуки и уединения заставили её прочесть много книг.
Вступив на русский престол, она стремилась к добру,
Желала доставить своим подданным счастье, свободу и собственность.
Она легко прощала и не питала ни к кому ненависти.
Снисходительная, любившая непринуждённость в жизни, весёлая от природы, с душой республиканки
И добрым сердцем — она имела друзей.
Труд для неё был лёгок,
В обществе и словесных науках она
Находила удовольствие.»