ТАРДИС и далекая галактика6 читателей тэги

Автор: Darth Juu

ТАРДИС и далекая галактика

Я люблю фантастику. Чудика с будкой, вечное противостояние Темной и Светлой сторон Силы, и книги... когда-то все начиналось с "Марсианских хроник" и "Звездных королей". Что найду вкусного из фантастики, принесу сюда.

Вот! Вот оно самое!

 

Про "Месть ситхов".

Лукас рассказывал Робу Коулману, что все шесть фильмов «Звёздных войн» — это история, которую спустя сто лет после событий «Возвращения джедая» Р2Д2 рассказывает таинственному Хранителю Уиллов.

читать дальшеСъёмки должны были начаться в конце июня 2003 года, но основные актёры прибыли в Сидней гораздо раньше. Первым прилетел Хейден Кристенсен — он находился в Австралии с начала мая и всё это время усиленно тренировался, набирая форму и занимаясь фехтованием по несколько часов в день. Юэн Макгрегор прилетел в начале июня и тренировался пять дней в неделю с рассвета и до обеда. «Перед съёмками „Скрытой угрозы“ я тренировался весь день, но сейчас я, кажется, достиг своего предела», — со смехом признавался он.
Главным нововведением стало появление на съёмочной площадке ещё одного тренера — памятуя о своих слабых сторонах, Лукас нанял преподавателя актерского мастерства Криса Нила, благодаря которому актеры гораздо больше репетировали перед съемками.
Съёмки начались 26 июня в павильонах студии Fox в Сиднее. Продюсер Рик Маккаллум забронировал для «Мести» семь павильонов студии, в которых была возведена 71 съёмочная площадка. Съёмки начинались в семь утра и длились по 14–15 часов, но съемочная группа и актёры обычно собирались на площадке за час до начала: в шесть утра открывался буфет, и все стремились подкрепиться перед тяжёлым днём.
Маккаллум и главы департаментов использовали это время, чтобы обсудить с Джорджем распорядок дня, расписание съёмок и прочие насущные дела. Лукас стремился контролировать всё и участвовал в решении всех мало-мальски значимых вопросов. «Многие режиссёры не любят заниматься микроменеджментом, — говорил он, — но только так я могу убедиться, что всё идёт в полном соответствии с моим видением».
Порой Джорджа посещали новые идеи — он мог прямо на площадке переписать тот или иной диалог или придумать совершенно новую сцену, доводя до бешенства ответственных за реквизит и декорации, которым приходилось на скорую руку создавать то, чего ещё вчера не было в сценарии. Так, к примеру, Лукас в последний момент придумал сцену в опере, и на момент съемок актёры даже не знали, что именно смотрят их персонажи. С чьей-то лёгкой руки в обиход вошло название «балет „Кальмарное озеро“».

изображение
Превращение канцлера Палпатина в Дарта Сидиуса

Лукас всегда знал, что третий эпизод будет самым мрачным из всех приквелов. Поначалу он собирался сделать его персональной трагедией четырёх героев — Энакина, Падме, Оби-Вана и Йоды — и одновременно показать, как сложились судьбы всех появившихся в трилогии персонажей. На первых встречах с художественным департаментом Джордж рассказывал дизайнерам Райану Черчу и Эрику Тименсу, что фильм начнётся с эпической сцены — семи сражений Войны клонов, бушующих на семи разных планетах. Зрители должны были побывать на Альдераане и Кашиике, родной планете вуки, а в списке действующих лиц значились молодые Хан Соло и Боба Фетт.
В итоге Джордж перекроил всю структуру практически с нуля, избавившись от ряда побочных сюжетов и сосредоточившись на Энакине. Из повествования исчезли Боба Фетт и все упоминания о «тайне Сайфо-Диаса и происхождении армии клонов». Начало с семью битвами на семи планетах сменилось боем в небесах Корусанта и спасением верховного канцлера, смерть графа Дуку из середины перенеслась в самое начало, а у героев появился новый враг — генерал Гривус.
Лукас работал над сценарием всю первую половину 2003 года, вплоть до начала съемок. Многие элементы сюжета оставались неизменными во всех версиях сценария, другие же сильно перекраивались. Так, например, в синопсисе Хан Соло помогал Йоде одолеть сепаратистов на Кашиике и наводил джедаев на след Гривуса. Палпатин говорил Энакину, что сам способствовал рождению Избранного, экспериментируя с мидихлорианами. Дуку лгал Энакину, что виновен в гибели его матери, Йода говорил Оби-Вану, что Квай-Гон познал тайны древнего Ордена Уиллов, Мейс Винду пытался арестовать Палпатина в одиночку. А Падме в финале прилетала на Мустафар не одна, а со свитой. Однако клоны убивали всех служанок и охранников девушки, а её саму в последний момент спасал от смерти Энакин… чтобы тут же погубить: в первых черновиках любящий муж не только душил Падме, но и с силой швырял о стену.В мае Лукас говорил, что через неделю привезёт с собой приглашённого режиссёра, который и займётся съёмками фильма. Но приехавший с ним Стивен Спилберг лишь помог с постановкой аниматроники нескольких ключевых сцен, в том числе дуэли между Энакином и Оби-Ваном.

изображение

В одной из версий сценария во время дуэли Энакин и Оби-Ван на краткое время объединяются против мустафарского монстра.

Для Лукаса работа над сценарием всегда превращалась в настоящую пытку. Он, по собственным словам, словно «истекал кровью» на страницу, поэтому всегда откладывал этот ненавистный процесс до последнего. Художникам, костюмерам, мастерам по реквизиту и декорациям приходилось работать исключительно на основе пространных рассказов Джорджа о том, что будет в фильме.
В июне Джордж сдал вторую версию сценария. В ней Палпатин больше не упоминал о своём влиянии на рождение Энакина, Скайуокер и Оби-Ван атаковали Дуку вдвоём, джедаи отправлялись арестовывать канцлера вчетвером, Энакин игнорировал приказ Палпатина бросить потерявшего сознание Оби-Вана во время бегства с флагмана сепаратистов. Эни впервые снилось, что Падме умирает при родах, — до этого он видел в кошмарах, что та сгорает в пламени. Появились сцены, в которых Энакин с подачи Палпатина ревнует Падме к Оби-Вану, джедаи не доверяют канцлеру, а Мейс Винду — ещё и Энакину.


Концепт-арты к «Мести ситхов»:

изображение

изображение

изображение

изображение

читать дальшеСьёмки «Новой надежды» оказались настолько болезненным опытом для Джорджа, что для работы над двумя следующими эпизодами оригинальной трилогии он привлёк приглашенных режиссёров. Однако зимой 1992 года Лукас лично поставил несколько сцен одного из эпизодов «Хроник молодого Индианы Джонса» с участием Харрисона Форда и решил, что режиссура — это не так уж и плохо. Поэтому все три фильма трилогии приквелов Джордж Лукас снял лично.

изображение
Куратор по моделям дроидов Дональд Бис переработал воротник костюма, позволив Энтони Дэниелсу дышать свободнее. «До этого в каждой сцене я чувствовал себя так, словно меня без устали душит Дарт Вейдер».

Несмотря на мелкие нестыковки и форс-мажоры вроде внезапной проблемы с коленом Хейдена Кристенсена, съемки прошли гладко и завершились 17 сентября, на пять дней раньше срока. Лукас на прощание даже сказал, что это были самые весёлые съёмки в его жизни. Однако основная работа над фильмом была ещё впереди.
Лукас всегда говорил, что настоящий облик его фильмов рождается именно во время постпродакшена, и в случае с «Местью ситхов» это высказывание особенно верно. Речь даже не о том, что постпродакшен третьего эпизода длился в полтора раза дольше, чем препродакшен и съёмки вместе взятые, а о том, что уже в монтажной Лукас полностью переделал отдельные сюжетные линии и характеры некоторых героев.
Первым делом Лукас собрал черновой монтаж фильма и отправил готовые кадры мастерам по спецэффектам Industrial Light & Magic: в «Мести ситхов» было рекордное количество спецэффектов — 2151. Чтобы уложиться в установленные сроки, специалисты по визуальным эффектам почти три года жили в режиме кранча. Они работали по 90–100 часов в неделю и порой оставались в студии на ночь: раскладывали спальники, ставили кадр на рендер, а когда рендеринг в три часа ночи заканчивался, вскакивали и ставили следующий. Они выдавали по 200–250 кадров в неделю, из которых в конечную версию фильма попадало в лучшем случае 10–15. Порой, когда сотрудники ILM присылали Джорджу обработанную сцену, Лукас радовал их известием, что как раз вырезал её из фильма.
Сидя в монтажной, Лукас понял, что черновая версия фильма не работает и надо что-то менять. Когда съемочная группа и актёры заново собрались в конце 2004 года под Лондоном ради досъёмок, они за 11 дней пересняли около четверти картины.
В итоге Лукас доснял или переснял часть сцен таким образом, чтобы страх потерять Падме стал единственным мотивом всех действий Скайуокера. Затем Джордж выкинул из фильма всё, что могло отвлечь зрителя от трагедии Энакина.
Одной из новых сцен стала беседа Энакина с Йодой, в которой мудрый джедайский наставник мудро советует Скайуокеру «отпустить всё то, что потерять боишься».
Возможно, будь у него больше времени, Джордж переснял бы и вторую половину, но сроки поджимали, премьера была не за горами, и Лукас решил довольствоваться тем, что успел поменять.



отсюда

Из интервью с Хайденом Кристенсеном.



Анакина Скайуокера мечтали сыграть многие молодые актеры. Как вы думаете, что такого выдающегося Лукас увидел именно в вас?
Я задаю себе этот вопрос с самого первого дня съемок (смеется) - ине знаю ответа. Наверное, в каждом человеке есть эта самая темная сторона-может, Джорджу моя темная сторона понравилась больше других? (Смеется.) Я даже в своих самых смелых мечтах не мог предположить, что получу эту роль. На пробах Джордж выдал мне фирменную шляпу и кружку с символикой „Звездных войн“, и я, помню, подумал: “Что ж, это мой утешительный приз». Я храню эти вещи как самое дорогое, что у меня есть. Я тогда жил в Канаде, и когда мне позвонили среди ночи (не специально, конечно, просто так получилось из-за разницы во времени) и объявили, что выбрали меня, то я спросонья решил, что мне все еще снится чудесный сон. Первый человек, кому я позвонил, когда пришел в себя, была моя мама. И она издала такой оглушительный победный крик… Не думаю, что когда-нибудь забуду эти ощущения.

Вы смотрели оригинальную трилогию, когда готовились к роли?
Я благоговейно просмотрел все фильмы, предшествовавшие «Атаке клонов», — хотел до конца понять историю и характер Дарта Вейдера. В той, первой, трилогии Джордж Лукас посеял множество семян, и сейчас пришло время расцвести всходам.

Сколько вам пришлось готовиться к кульминационной сцене «Мести ситхов» - дуэли на лазерных мечах с Оби Ван Кеноби?
Я приехал в Сидней, где снимался фильм, за три месяца до начала съемок и сразу начал работать с постановщиком трюков Ником Гиллардом. Сами тренировки с лазерными мечами начались далеко не сразу. Хореография этой дуэли была разработана очень тщательно, так что я должен был выучить наизусть сотни движений. Я тренировался и сам, отдельно, и вместе с Эваном МакГрегором.Ия горжусь конечным результатом. По-моему, дуэль получилась выдающаяся.

Вы были в детстве фанатом «Звездных войн»?
Я родился в 1981-м, через четыре года после того, как вышел первый фильм, так что у меня не было возможности посмотреть старые части в кинотеатре. Но мой брат, который старше меня на восемь лет, был как раз настоящим преданным фанатом. У него была модель корабля Millennium Falcon — он держал ее в подвале, и мне было запрещено ее трогать! Вообще те «Звездные войны» стали такой важной частью поп-культуры, что влияли на всех без исключения. Я, например, помню, как пугал младшую сестренку, имитируя дыхание и голос Дарта Вейдера. И это даже несмотря на то, что я в то время еще не видел фильмов и только в 1997 году, когда их переписали в цифровом формате и снова выпустили на экран, наконец посмотрел их в кино. Теперь вы понимаете, чем для меня был тот ночной звонок?
отсюда

продолжениеКак далеко вам пришлось зайти, чтобы отыскать в себе Темную Сторону?
Будучи актером, я, обычно, стараюсь удержать свои эмоции в рамках того контекста, в котором живет и действует мой персонаж. То есть, я не думаю о своей собаке, которая умерла, когда мне было 8 лет, и о том, какие чувства я переживал по этому поводу. Я стараюсь оставаться в границах психологии Анакина. Только таким образом я смог прочувствовать и сыграть накапливающиеся внутри него неудовлетворенность и раздражительность.

Вы уже знали, что должно случиться в Эпизоде III. Насколько трудно вам было абстрагироваться от этого во время съемок Эпизода II?
Это было настоящим испытанием на выносливость, потому что приходилось играть персонаж, который впоследствии должен стать живым олицетворением зла. И первым естественным желанием было изобразить его именно таким. Джордж [Лукас] постоянно просил, чтобы я отошел от этого и сделал Анакина тем, кто борется с демонами внутри себя и кто выражает свое неудовлетворение и разочарование так, что они поначалу не воспринимаются, как проявление зла. Он просил придерживаться этой линии и не допускать каких-то иных проявлений характера моего героя в Эпизоде II. Я должен был показать, каким он был в тот период своей жизни,— во времена Эпизода II,— а Эпизод III должен был стать историей о том, какие причины заставили Анакина превратиться в Дарта Вейдера. Вот почему я был ужасно взволнован, когда, наконец, начались съемки Эпизода III — теперь я мог сделать то, что уже давно держал в своей голове в виде готовых образов.

Храня эти образы столь долго в своем сознании, как вы чувствовали себя, когда добрались до кульминационных сцен? Как вы готовились к тому, чтобы пройти через это?
Я воспринял это с огромной радостью и ликованием. Пройти через это оказалось очень легко, потому что все мои мысли были заняты только одним. Я воспринимал это, как подарок судьбы. Это было для меня чем-то вроде момента высшего сексуального наслаждения (смеется). Я не знаю. Это было удивительно. Я ждал, ждал, я очень долго ждал, и, наконец, позволил своему герою отдаться во власть Темной Стороны.

Как вы убедили Джорджа Лукаса позволить вам облачиться в костюм Дарта Вейдера?
Я просто очень вежливо спросил, возможно ли это. И Джордж с Риком (Маккаллумом) — добрейшие люди — дали мне свое разрешение. Я тогда сказал: «Я читал сценарий и знаю, что в конце фильма должен появиться Вейдер». Наверное, они к этому моменту уже провели несколько кастингов, на которые приглашали баскетболистов и прочих высокорослых людей, которые смогли бы изобразить в кадре Вейдера. И я сказал: «Не знаю, может, у вас есть какое-то иное мнение на этот счет, но я был бы ужасно счастлив, если бы смог сам надеть этот костюм».

Как вы себя почувствовали, облачившись в костюм и войдя на съемочную площадку?
Это было неописуемое ощущение. Это был апофеоз всей моей работы. Эта сцена символизировала собой финал моего долгого пятилетнего путешествия; вдобавок ко всему, когда вы играете кого-то вроде Дарта, откуда-то изнутри поднимается невероятно мощное чувство, этакое звериное чувство собственного превосходства. Вы идете, а люди видят Дарта, и вы можете наблюдать за реакцией на их лицах. Дни, когда на площадке появлялся Дарт, были настоящим событием. Каждому хотелось понаблюдать за происходящим. Это было интересное ощущение.

Костюм был тяжелым?
Очень тяжелым. Мысль о том, чтобы надеть на себя костюм, вскоре перестала казаться мне такой замечательной, потому что внутри было ужасно жарко. Пробовали сделать внутри кондиционер, но он не работал. Меня не покидало ощущение клаустрофобии, а обзор был весьма ограничен. Помимо этого, нужно было компенсировать разницу в высоте (Кристенсена и Дэвида Прауса, «оригинального» Вейдера — Riila), для чего внутрь ботинок поместили специальные подкладки. В итоге все это напоминало мне ходьбу с десятикилограммовым мешком на плечах, да еще в туфлях на высоком каблуке — только не подумайте, что я уже пробовал делать это раньше! (смеется).

Какой опыт вы получили от работы с актерами старшего поколения — такими, как Кристофер Ли?
Самый большой опыт я получил, конечно, от Иэна (Макдиармида). Я говорю это не потому, что он сейчас присутствует здесь, а потому, что для меня это стало настоящим потрясением: сидеть рядом с ним в той известной вам сцене в опере, слушать историю, которую он рассказывает одними полунамеками — и, тем не менее, все, что он хочет до вас донести, он может легко выразить этими полунамеками. Мне оставалось только молча сидеть, кивать и ловить себя на мысли: «Черт, я не должен все время трясти головой!» И он был настолько добр, что был всегда готов поделиться своей мудростью и всегда помогал, когда я просил его об этом. Я узнал от него великое множество всего.

Наверное, в детстве у вас были игрушечные фигурки Люка Скайуокера. Какова была ваша первая реакция на то, что теперь и вы станете частью всего этого?
Все так. Я на самом деле хотел приобрести свою собственную фигурку. Я даже решил сыграть самого себя в видеоигре — что уж может быть круче? Я хочу сказать, что у самого у меня нет подобных вещей, но зато у меня есть старший брат — ярый фанатик «Звездных войн», который собирал фигурки, сувениры и тому подобное. Таким образом, я был заранее посвящен во все аспекты индустрии «Звездных войн» и был чрезвычайно взволнован, когда меня пригласили для съемок. Но прийти в магазин и видеть повсюду свое лицо — это совсем другая история.

Вы принимали участие в создании видеоигры «Месть Ситхов». Насколько работа над этим проектом — в частности, сцены дуэлей — отличалась от съемок в фильме? Это было легче или сложнее?
Это было всего лишь развлечением. Меня пригласили на пару дней, чтобы я помог им в работе над образом своего персонажа. Это была забавная группа ребят, ужасно взволнованных тем, что они делают видеоигры. Вместе со мной пригласили Ника Гилларда, постановщика поединков. Мы просто помахали мечами несколько раз, и это было весело.

Что вы думаете об отношениях Анакина и Падме и о тех чувствах, которые он испытывает к ней?
Мне действительно нравится идея о том, что именно страсть к Падме заставила Анакина проделать все эти ужасные вещи. Он думает, что делает это ради любви. Она не видит того, что видит он, и поэтому в их отношениях начинается разлад. Я, конечно, не имею в виду, что такое должно происходить в каждой семье; я просто говорю о своих впечатлениях и о впечатлении большинства зрителей. Любовь нередко меняет людей, и мне нравится играть подобные роли.

Вам не кажется, что Анакин, пока не превратился в Дарта Вейдера, просто носил своего рода маску?
Как считает Фрэнк [Оз]? Нет. Анакин был тем, кем он был. Он принадлежит к тому типу сдержанных людей, которым трудно управлять своими чувствами. Внутри него, под внешне спокойной поверхностью, бурлят противоречия и много всего такого, что он не осмеливается показывать другим. Именно таким я его вижу.
полностью здесь

Фан-фильм по "Звездным войнам".

Хорошая была серия, да?

* * *

А поясните-ка про юнлингов и падаванов...

А мне вот интересно... джедаи выбирали детей для воспитания и обучения, а что бы они сделали, если бы им попался бы талантливый потенциальный форсъюзер, но с диагнозом? Или бы этот диагноз вскрылся в процессе обучения, по мере взросления ребенка? Представляете - находится куча противопоказаний, требуется лечение и все такое, а не тренировки и миссии... Но блин, может управлять Силой. И что? В агрокорпус или ситхам сплавить? Или сам факт форсъюзерства противоречит всяким болезням и это идет автоматом - раз есть одно (чувствительность к Силе), нет другого (болезни)?

По-моему, этот вопрос в каноне не очень-то освещен. И нет, я не говорю о слепоте или иных физических увечьях - это как раз нам хорошо показали в каноне. Меня лично интересует нервная система, но можете подставить что угодно хроническое, достаточно пугающее, но не угрожающее жизни. Или даже угрожающее, но с механизмом "точно знаю что сделать чтоб очухаться".

Сбывается...

Публикация из блога «Полёты во сне и наяву» (автор: Miss Canaveral):

Шесть предсказаний Рэя Брэдбери, которые сбылись сегодня

НАУШНИКИ. Герои романа Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» носили радиоприемники-втулки под названием «ракушки». Они являются прямым прототипом современных наушников, первые из которых появились только в 1979 году – через 26 лет после выхода романа. Журналисты Wall Street Journal позже писали, что за изобретение гарнитуры Bluetooth тоже следует косвенно поблагодарить Бредбери.

ТЕЛЕВИЗОРЫ С ПЛОСКИМ ЭКРАНОМ. Члены футуристического общества, описанного в том же романе, очень любят плоские телевизоры размером во всю стену – такое же, как мы, общество потребления.

СОЦИАЛЬНАЯ СЕТЬ. В этой же фантастической антиутопии Брэдбери пишет о так называемых стенах – суперсовременных телевизорах, с помощью которых герои произведения общаются друг с другом на расстоянии. В социальной сети Facebook, например, разработчики, похоже, вдохновлялись Брэдбери и назвали так коммуникационный узел, с помощью которого пользователи могут отправлять и получать сообщения.

АВТОМОБИЛИ С ИСКУССТВЕННЫМ ИНТЕЛЛЕКТОМ. В рассказе Рэя Брэдбери «Пешеход» фигурирует «умная» машина, которая сама арестовывает главного героя и отвозит его в психиатрическую больницу. Такие машины уже появились на дорогах США как часть проекта компании Google. Разумеется, они не несут никакой зловещей миссии, как в "Пешеходе", и значительно менее совершенны, чем фантастические автомобили Брэдбери. По крайней мере, пока.

БАНКОМАТЫ. Брэдбери пишет также о машинах, сильно напоминающих современные банкоматы. По книге, пользователи этих устройств имеют 24-часовой доступ к своим финансам.

СМЕРТЬ КНИГИ. К счастью, в отличие от реальности, описанной в «451 градусе по Фаренгейту», сегодня книги не запрещены, однако бумажные тома сейчас постепенно вытесняются электронными книгами или смартфонами, куда при желании можно закачать целую библиотеку. Сам Брэдбери до последнего был против, чтобы его произведения выходили в «цифровом» формате, говоря, что виртуальные книги «пахнут выхлопными газами». Интересно, а как он отнесся бы к тому, что его книги сейчас читают с гаджетов?

© Источник: https://blog-house.pro/miss-canaveral/post-109430/

May the Force be with you!

Публикация из блога «Полкоролевства» (автор: Мережка):

День сегодня такой


(дальше) May the Force be with you!












© Источник: https://blog-house.pro/merezhka/post-108746/

Музыка. Энакин. Характер.

Я всегда знал, что фильм - это не только сыгранные актерами сцены, но и куча закадровой работы. Спецэффекты, костюмы, локации для съемок, реквизит - даже самые мелочи - все создает атмосферу. Я уж не буду говорить об образах героев, как об очевидном, ладно? Особенно как об очевидном для человека, знакомого с театром. Но музыка... боже мой, музыка!

Столько всего сокрыто в музыке - что только подразумевается жестами, обстановкой, светом и прочим... Музыка выражает все.

Это я добрался до саундтрека "Мести ситхов". Мало мне было разобрать каждый диалог, с мазохистским удовольствием анализируя каждую эмоцию... Я включил музыку. Просто музыку, без фильма. И меня накрыло.

Вот послушайте:

 

 

Где здесь будущий диктатор и политик? Такая мелодия под стать влюбленному юноше. И только в самом конце проступают мрачные ноты то ли своеволия, то ли предчувствия.

 

И даже вот так:

 

 

Нет этой душащей жесткости, что появится позже. Уже Вейдер, но слушайте музыку... очень необычно получается, не правда ли?

Однако не стоит впадать в иллюзии, потому что...

 

 

 

Чувствуете - еще немного, и будет взрыв, еще чуть-чуть, одно неверное слово, и все...

 

Однако, самая больная для меня и одновременно самая любимая сцена - поединок Энакина с Оби-Ваном:

 

Несмотря на такой накал страстей - предательство лучшего друга, крушение всех идеалов, смятение... музыка создает впечатление запланированности, судьбоносности, если хотите.

Я специально выбрал эти треки, иллюстрирующие жизнь Энакина. И смотрите, что получается... Очень необычная картина - да, мы знали об этом хаосе в душе и прочем, но в музыке это видно настолько четко....

Или это настолько четко видно мне и сейчас? В общем, я немного в шоке. Приятном. Это такое... в самую душу.

В общем, в музыке я слышу не злодея вселенских масштабов, не тирана, наводящего страх и даже не убийцу джедаев, а человека, умеющего мечтать. Только эти мечты очень уж... специфичные, в них легко запутаться. Это искренний человек, горой стоящий за тех, кто ему дорог, кто не признает слова "невозможно" и свершит ради блага даже страшное.

Это все не новость. Новость это скорее для меня - что даже получив имя Вейдера, он остался все тем же Энакином, с мечтой в сердце. И если бы не Оби-Ван, это был бы совсем другой Вейдер...

Возможно, я продолжу такие музыкальные обзоры. Я не музыкант, я всего лишь считываю эмоцию, но ведь это и есть цель любой музыки?

Страницы: 1 2 3 4 5 следующая →

Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)