Pensées et notes2 читателя тэги

Автор: Arina Lebrun

Pensées et notes

Мне столик с видом на мечту,

эспрессо и фламбе заката.

Нет, больше ничего не надо.

А впрочем… на ладонь звезду

и блюз с горчинкой шоколада…

 

Правила правилами, но я всегда следую душевным порывам

Снегопад. Снежная история.



Летел, летел прекрасный снег,
Струился без отдохновенья
И оставался в нас навек,
Как музыка и вдохновенье...

Давид Самойлов "Снегопад" (отрывок)

Читать всёДекабрь. И холода стоят
В Москве суровой и печальной.
И некий молодой солдат
В шинели куцей госпитальной
Трамвая ждёт.
Его семья
В эвакуации в Сибири.
Чужие лица в их квартире.
И он свободен в целом мире.
Он в отпуску, как был и я.

Морозец звонок, как подкова.
Перефразируя Глазкова,
Трамваи, как официантки,
Когда их ждёшь, то не идут.

Вдруг снег посыпал. Клочья ватки
Слетели с неба там и тут,
Потом всё гуще и всё чаще.
И вот солдат, как в белой чаще,
Полузасыпанный стоит
И очарованный глядит.

Был этот снег так чист и светел,
Что он сперва и не заметил,
Как женщина из-за угла
К той остановке подошла.

Вгляделся: вроде бы знакома.
Ах, у кого-то из их дома
Бывала часто до войны!
И он, тогда подросток праздный,
Тоской охваченный неясной,
За ней следил со стороны.

С ухваткой, свойственной пехоте,
Он подошёл:
- Не узнаёте? -
Она в ответ:
- Не узнаю.
- Я чуть не час уже стою,
И ждать трамвая безнадёжно.
Я провожу вас, если можно.
- Куда?
- Да хоть на край земли.
Пошли? -
Ответила:
- Пошли.

Суровый город освежён
Был медленно летящим снегом.
И каждый дом заворожён
Его пленительным набегом.
Он тёк, как лёгкий ровный душ,
Без звука и без напряженья
И тысячам усталых душ
Дарил покой и утешенье,

Он тёк на головной платок,
И на ресницы, и на щёки.
И выбившийся завиток
Плыл, как цветок, в его потоке.
Притихший молодой солдат
За спутницей следил украдкой,
За этой выбившейся прядкой,
Так украшавшей снегопад.

Была ль она красива? Сразу
О том не мог бы я сказать.
Конечно, моему рассказу
Красавица была б под стать!
Она была обыкновенной,
Но с той чертою дерзновенной,
Какую могут обрести
Лет где-то возле тридцати
Иные женщины.
В них есть
Смешенье скромности и риска.
Беспечность молодости близко,
Но зрелости слышнее весть.
Рот бледный и немного грубый.
Зато как ровный жемчуг зубы.
И затаённая душа
В её зрачках жила стыдливо.
Она не то чтобы красива
Была, но просто хороша.
Во всяком случае, солдату
Она казалась таковой,
Когда кругом была объята
Летучей сетью снеговой.
(Легко влюблялись мы когда-то,
Вернувшись в тыл с передовой.)

Я бы ещё сказал о ней.
Но женщины военных дней
В ту пору были не воспеты,
Поскольку новые поэты
Не научились воспевать,
А не устали воевать.
Кое-кого из их числа
Уже навеки приняла
Земля под сень своих просторов:
Кульчицкий, Коган и Майоров,
Смоленский, Лебский и Лапшин,
Борис Рождественский, Суворов -
В чинах сержантов и старшин
Или не выше лейтенантов -
Созвездье молодых талантов,
Им всем по двадцать с небольшим...

Шли по Палихе, по Лесной,
Потом свернули на Миусы.
А там уж снег пошёл сплошной,
Он начал городить турусы
И даже застил свет дневной.

- Я здесь живу. А вам куда?
- Мне никуда. Но не беда -
Переночую на вокзале.
А там!.. Ведь есть же города,
Куда доходят поезда... -
Они неловко помолчали.
- А можно к вам? -
Сказала:
- Да.

Прошли заснеженным двором.
Стряхнули снег. Вошли вдвоём
В её продрогшую каморку.
- Сейчас мы печку разожжём, -
Сказала. И его восторгу
Пришёл конец. Так холодна
Была каморка и бедна.

Но вскоре от буржуйки дымной
Пошло желанное тепло.
В окне, скрывая холод зимний,
Лепились хлопья на стекло.
Какая радость в дни войны
Отъединиться от погоды,
Когда над вами не вольны
Лихие прихоти природы!
(Кто помнит: стужа, и окоп,
И ветер в бок, и пуля в лоб.)

Он отвернулся от окна,
От города, от снегопада
И к ней приблизился.
- Не надо, -
Сказала. Сделалась бледна.
Он отступился. Вот досада!
Спросила:
- Как вас звать? -
Сказал.
- А вас как? -
Отвечала:
- Клава.

В окне легко и величаво
Варился зимний снежный бал.
Кружила вьюга в темпе вальса,
Снег падал и опять взвивался.
Смеркалось. Светомаскировку
Она спустила. Подала
Картошку. И полулитровку
Достала. В рюмки разлила.

Отделены от бури снежной
Бумажной шторкою ночной,
Они внимали гул печной.
И долго речью безмятежной
Их ублажал печной огонь.
Он в руки взял её ладонь.

Он говорил ей:
- Я люблю вас,
Люблю, быть может, навсегда.
За мной война, печаль и юность,
А там - туманная звезда. -
Он говорил ей:
- Я не лгу,
Вы мне поверьте, бога ради,
Что, встреченную в снегопаде,
Вас вдруг оставить не могу!..

Такой безвкусицей банальной,
Где подлинности был налёт,
Любой солдатик госпитальный
Мог растопить сердечный лёд.
Его несло. Она внимала,
Руки из рук не отнимала.
И, кажется, не понимала,
Кто перед ней. И поняла.
И вдруг за шею обняла
И в лоб его поцеловала.
Он к ней подался. К ней прильнул.
Лицом уткнулся ей в колени.
И, как хмельной, в одно мгновенье
Уснул... Как так?.. Да так - уснул.
Вояка, балагур, гусар
Спал от усталости, от водки,
От теплоты, от женских чар.
И его руки были кротки.
Лежал, лицо в колени пряча,
Худой, беспомощный - до плача.
Подумала: куда в метель?
И отвела его в постель.

Проснулся. Женское тепло
Почувствовал в постели смятой.
Протёр глаза. Был час десятый.
И на дворе ещё мело.

Записка: "Я вернусь к пяти,
Если захочешь, оставайся".

Кружилась вьюга в темпе вальса.
Успела за ночь замести
Она Тверские и Ямские
И все проезды городские,
Все перепутала пути.
С пургой морозы полегчали,
И молодой солдат в печали
Решал - уйти иль не уйти?..

Да и меня в иное время
Печаль внезапно проняла
О том, что женщина ушла
И не появится в поэме.
Хотел бы я её вернуть,
Опять идти под снегопадом...
Как я хотел бы с нею рядом
В тот переулок завернуть!

Как бы хотел, шагая с ней,
Залюбоваться снегом, жестом,
Вернуть и холод этих дней,
И рот, искусанный блаженством...

Я постарел, а ты всё та же.
И ты в любом моём пейзаже -
Свет неба или свет воды.
И нет тебя, и всюду ты.

Что я мечтал изобразить?
Не знаю сам. Как жизни нить
Непрочная двоих связала,
Чтоб скоро их разъединить?
Нет, этого, пожалуй, мало.
Важней всего здесь снегопад,
Которым с головы до пят
Москва солдата обнимала.

Летел, летел прекрасный снег,
Струился без отдохновенья
И оставался в нас навек,
Как музыка и вдохновенье...

Учусь писать у русской прозы,
Влюблён в её просторный слог,
Чтобы потом, как речь сквозь слёзы,
Я сам в стихи пробиться мог.
1975

* * *

Я, словно бабочка к огню

Стремилась так неодолимо

В любовь, в волшебную страну

Где назовут меня любимой

Где бесподобен день любой

Где не страшилась я б ненастья

Прекрасная страна любовь, страна любовь

Ведь только в ней бывает счастье

Пришли иные времена

Тебя то нет, то лжешь, не морщась

Я поняла, любовь страна

Где каждый человек, притворщик

Моя беда, а не вина

Что я, наивности образчик

Любовь, обманная страна, обманная страна

И каждый житель в ней обманщик

Зачем я плачу пред тобой

И улыбаюсь так некстати

Неверная страна любовь

Там каждый человек, предатель

Но, снова прорастет трава

Сквозь все преграды и напасти

Любовь, весенняя страна, весенняя страна

Ведь только в ней бывает счастье

Бывает счастье

 

Э.Рязанов

* * *

Грустит дурнушка:

- Мне ль надеяться,

Что я кому-нибудь понравлюсь, -

Но женщины на свете делятся

Не на дурнушек и красавиц,

Не на дурнушек и красавиц.

 

Другая шутит - я не девица,

Я лето, даже не в июне... -

Но женщины на свете делятся

Не на стареющих и юных.

 

Вздыхает Золушка - что делается!

Бал в драгоценностях несметных! -

Все женщины на свете делятся

Не на богатых и на бедных.

 

Любовь? Казалось бы безделица!

Но годы мимо, горе мимо.

Все женщины на свете делятся

На нелюбимых и любимых.

 

От счастья расцветешь, как деревце

В год засухи от струй дождливых.

Все женщины на свете делятся

На несчастливых и счастливых.

 

Александр Кронгауз

* * *

Август - астры,

Август - звезды,

Август - грозди

Винограда и рябины

Ржавой - август!

 

Полновесным, благосклонным

Яблоком своим имперским,

Как дитя, играешь, август.

Как ладонью, гладишь сердце

Именем своим имперским:

Август!- Сердце!

 

Месяц поздних поцелуев,

Поздних роз и молний поздних!

Ливней звездных -

Август!- Месяц

Ливней звездных!

 

Марина Цветаева

* * *

Соскучилась по Нежности твоей

Её б в кармашек положить как в детстве

Конфеты с ласковым названьем "Карамель"

И мыслью... что она "лежит" там... Греться!

 

Наслушаться бы этой Тишины

Когда молчишь и гладишь мои руки

В каком-то смысле мы с тобой больны

Больны НЕОБХОДИМОСТЬЮ друг в друге

 

Всё маскируемся: "дела... опять дела"

Не замечать пытаясь грусти трещин

но только Взгляд... И - "я Тебя Ждала"

"Соскучилась"... "И я скучал не меньше"

 

И льется Нежность тонким ручейком

А мы молчим. И говорить не нужно.

... Как в детстве горло - теплым молоком

Так мы Любовью согреваем Души.

 

И с каждым днём прощаться всё трудней.

А жизнь идёт и не даёт поблажек...

Мне не хватает Нежности Твоей

Жаль, что её не положить в кармашек

 

© Владимир Инин

* * *

Легкой поступью, с легкой душой,

С легким сердцем. Поверь непременно,

Надо легкость вводить внутривенно:

Полегчает от дозы большой.

И однажды всему вопреки

Встрепенешься, вздохнешь с облегченьем

И взлетишь. Дорожи приключеньем

И летай с чьей-то легкой руки.

 

Лариса Миллер

Мысли мужчин за спиной

— Красивая…

— Высокая душой.

— А гордая-то, гордая!

— Святая.

— Что странно, умная…

— Морщинки ни одной, а вроде в возрасте.

— На первый взгляд простая.

— Порода, шарм! Из космоса она!

— А говорят, в замужестве несчастна.

— Разок бы с ней...

— Чувствительна, тонка.

— Непредсказуема, опасна…

— Одел бы в золото всю, с головы до ног!

— Пройтись бы рядом, пусть посмотрит Рая.

 

И лишь один подумал:

— Я бы её берег!…

Всю жизнь берёг, но у меня другая....

 

 

* * *

Iain Faulkner

* * *

Ты скажи что-нибудь хорошее,

Просто так, что-нибудь для души.

Хмуро-серая грусть-горошина

Что-то в сердце моем лежит.

И который вот день не ладится

-тихий дождь все идет, идет...

И глаза мои улыбаются,

Только как-то наоборот...

Ты скажи что-нибудь хорошее.

Просто так, ни о чем, шутя...

Нереальное, невозможное

Может сделать такой пустяк...

Среди моря проблем безбрежного

Ты скажи мне, что все пройдет...

И от капли тепла и нежности

Одиночества тает лед...

Ты скажи что-нибудь хорошее,

Тихо-тихо, глаза в глаза...

И поверю я в невозможное

Вопреки этим "против", "за"...

Вопреки и уму, и разуму,

Всем сомнениям вопреки...

И слезу эту несуразную,

Улыбаясь, смахну с щеки...

Лишь скажи что-нибудь хорошее,

Грусть как дождь надо мной висит...

Очень бережно, осторожно

Ты...меня от меня спаси...

 

Яшенко Дарья

 

* * *

Ты должен мне три тысячи ночей,

Три тысячи блаженных пробуждений,

Десятки ссор, неистовых речей

И ровно столько страстных примирений.

 

Ты должен хор пропущенных звонков,

А принятых - плюс минус бесконечность...

Жесток лимит на выплату долгов

С поправкой на земную быстротечность.

 

Ты должен уйму разных мелочей,

Таких как «с добрым утром», «будешь кофе»,

И сотни нерасплавленных свечей,

И «я люблю» на выдохе и вдохе...

 

...а я должна еще успеть в ответ

тебя счастливым сделать до заката,

не потому, что клином белый свет,

а потому, что мне других не надо.

 

© Ника Харламова


Лучшее   Правила сайта   Вход   Регистрация   Восстановление пароля

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)