natoth, блог «Нарнофилия»
Одно время было поветрие среди артеров - рисовать всех персонажей в виде улиток.
Ну, вот, ГКар получился как-то так...
Породистый Ракшаса, блог «Говорящие Шрамы»
Иногда я из рук вон плохо вырезаю людей. Но их было много - я не виноват!
Детеныш останется - он подходяще одет
Вообще вот эти контрасты воды и неба за минуту до выпадения града никогда не перестанут меня поражать
Нуремхет, блог «Семь чудовищ Медного берега»
Нет, не достроили.
Но наконец-то, спустя более месяца с тех пор как мне пришло в голову написать о Четвертом крестовом походе, я придумала нормальную экспозицию - вполне органичную для эпохи, но вместе с тем позволяющую мне развернуться и вместить все, что я захочу сказать. Следите за руками. Обычный текст - реальные исторические события, оффтопик - мое ответвление.
Взяв Константинополь в первый раз, крестоносцы освобождают пленного императора Исаака и просят его подтвердить обещания сына. Исаак понятия не имеет, как он будет эти обещания исполнять, о чем прямо сообщает крестоносцам, но все же подтверждает их. Затем говорит примерно следующее: ребята, спасибо, конечно, что помогли мне и сынуле, но из города я бы вас все-таки попросил. Кому приятно, когда тебе мозолит глаза армия, которая тебя еще недавно осаждала. Переселитесь лучше в пригород, чтобы тут никого не раздражать.
Крестоносцы соглашаются, но в обмен просят императора разобрать кусок стены, обращенный к пригороду - чтобы им было все время видно, что против них ничего не затевается (д - доверие). Так вот, в реальном прошлом Исаак согласился и стену разобрали. А у меня Исаак говорит: пацаны, вы слышали вообще, что я сказал? Вы тут всех бесите, и если я велю разобрать стену, меня забьют арматурой. Я дам вам гарантию лучше этой - свою младшую дочку! Естественно, никакой младшей дочки у Исаака нет, ее забирают у распорядителя императорской казны. Взять совсем уж простолюдинку нельзя - крестоносцы не идиоты. Да и распорядитель будет мотивирован усерднее изыскивать бабло для выплат крестоносцам.
По нашим временам звучит дико - ведь сегодня заложников можно только брать насильно, но никак не давать добровольно. Однако в средние века это была обычная практика. Давать в залог исполнения обязательства какого-нибудь знатного или просто близкого человека было в порядке вещей. В одной только истории крестовых походов я навскидку помню три таких случая, а их явно было гораздо больше. Поэтому, думаю, девочку напрягало не столько положение заложницы (хотя оно и вносило некую тревожную неопределенность), сколько необходимость жить в окружении латинских варваров и поддерживать чужую ложь.
старая канистра, блог «[страна Саша]»
пишет @retrogradnymercury:
Ретроградный Меркурий позади, и валить бардак в реальности теперь не на кого.
Tigris Alba, блог «Tigris Fluvius»
Для кого-то цветы — это камни.
Для кого-то и камни — цветы.
Чон Хосын. Лотос
Вчера была Ночь музеев, а мне было грустно, хотелось абрикосов и посмотреть на что-нибудь красивое. Что же на Урале самое красивое... а, ну да.
По пути в геологический музей сделала небольшой крюк, чтобы оставить книгу на полке буккроссинга, — это мой первый и последний, чуточку опережающий время вклад в Библионочь, и всё равно пришла до открытия. По музею водили экскурсионные группы, но посетителей было много, слышно было плохо, и люди начали потихоньку отваливаться и бродить беспризорно. Я держалась, сколько могла, но в конце концов тоже отвалилась.
Посетителей было много, но всё же не так много, как камней. Мне, наверное, хватило бы даже только больших друз и кристаллов — один только кварц «Малютка» весом 784 кг чего стоит (это не ирония, как в случае с Крошкой Джоном из сказаний о Робине Гуде, «Малютка» в своей семье... в смысле, в своём месторождении действительно оказался самым маленьким) — они крупные, они яркие, они блестят, что ещё нужно для радости? Но камни меньших размеров ничуть не менее интересны, и среди них я бродила полтора часа. Бродила бы и дольше, полтора часа на четыре этажа — это едва-едва, но в какой-то момент у меня все образцы начали сливаться в один, и я, скрипя сердцем, поехала домой доедать абрикосы. Не самые вкусные абрикосы в моей жизни, надо признать, но в целом — хороший получился вечер.
Хонор Харрингтон, блог «Бортжурнал»
написано сие было черт-те когда - несколько лет назад, по заявке на Фикбуке - "Ваш город в виде человека". Предполагалось, что участники напишут стихотворение, но мне захотелось вот так. Называется это дело" Genius loci" - в переводе с латыни - Дух места.
Он молод – что такое 272 года по меркам истории. Он широкоплеч и крепок, у него лицо степняка – загорелое, обветреное, с широкими скулами и спокойными глазами. Он одет для работы в поле – в синие галифе с голубыми лампасами, потрёпанный серый пиджак и кирзовые сапоги, перемазанные местной красной глиной. Если надо, он легко сменит эту одежду на строгий костюм или военную форму, но сейчас не до нарядов - июль кончается, самая страда…
Он приходил в эти края не однажды. Добывал медь в Каргалинском руднике, кочевал с сарматскими племенами... А потом обосновался на правом, матёром берегу Яика, чтобы охранять караваны на торговых путях в Азии от грабителей-кочевников.
У него и душа степнячья, широкая, превыше всего ценящая справедливость и волю. Он помнит, как ходил на крепость Рассыпную в войске государя Петра Фёдоровича – Емельяна Ивановича Пугачёва. И как мчался под красным флагом в бой против атамана Дутова. И на стене Рейхстага есть его роспись. А что заштукатурили, так то не важно: его имя не смыть, не стереть, оно через все слои краски проявится.
С западного края России к нему приходили те, кого война выгнала из родных мест. Он никому не отказывал в крове и помощи, делился последним, выхаживая полуживых от голода детей своего старшего брата – Ленинграда…
Отвоевав, он прятал винтовку – мало ли что – и снова брался за работу: растил хлеб, добывал газ, строил дома, запускал ракеты в космос с космодрома в Ясном. Хлеб – предмет его особой гордости, недаром на лацкане пиджака скромно светятся две красные с золотом орденские планки. За что? Он легко коснётся их пальцами, смущённо усмехнётся и ответит:
- За хлеб. Два Ордена Ленина. Первый в пятьдесят шестом, когда целину распахали, а второй – в шестьдесят восьмом. Миллион тонн зерна вырастить – тоже дело. В наших краях хлебушек нелегко даётся…
Такой вот он, город в сердце Великой Степи. Работяга, купец, воин.
Оренбург.
Вот так.
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)