опилкиmicro27 читателей тэги
#мемуары + #флешмоб с другими тэгами
Вижу в ленте флешмоб про девяностые и лишний раз убеждаюсь, насколько успешно я тогда ушла во внутреннюю эмиграцию. Это время мне категорически не нравилось эстетически, если можно так выразиться, потому что особых ужасов я не испытала. Родители были бюджетники, им хотя бы платили, и вовремя, их очень небольшую зарплату, папа пахал на трех таких работах, поэтому я не голодала и не холодала. Даже были карманные деньги на шоколадки, книги и что там мне еще могло захотеться. На магнитофон, правда, пришлось зарабатывать самой. Из одежды у меня были одни джинсы и два свитера, и мне не приходило в голову, что ее нужно больше, пока одна одноклассница не поинтересовалась, почему так. Я пришла к маме с этим вопросом, она ругнулась на некоторых бестактных, мы сходили в секонд и купили еще одни джинсы и свитер 
К счастью для моих родителей, тряпок мне захотелось только ближе к окончанию школы, когда финансово было уже полегче.
Так вот, о большей части упомянутого я, конечно, имею представление, но коснулось оно меня по минимуму. Не любила, не смотрела, не коллекционировала, не играла (ну кроме Тетриса, Тетрис долго оставался единственной компьютерной игрой, которую я признавала, потом его потеснил Сапер, а чуть позже Пасьянс). Разве что радио слушала, музыка это святое. Хотя моим любимым периодом тогда были шестидесятые, девяностые так, по остаточному принципу. А так в основном пребывала в других временах и мирах.
Хотя, если подумать, это мое обычное состояние. Я относительно совпала со временем и пространством во время учебы в универе, а потом мы снова разошлись
Новый флешмоб слишком длинный и не лезет в опилки, но некоторые вопросы в нем интересные. Например, у меня всплыло детское воспоминание о странном приятеле. Познакомились мы в больнице, мне было три года, ему восемь. Его травили мальчишки, а жаловаться взрослым ему было стыдно, как это часто бывает. Зато мне в силу возраста эти условности были чужды, а инстинкт восстановления справедливости силен (ХЗ как это назвать, но я с ним родилась, это потом укатали сивку), я поперла на обидчиков буром с ВОПЛЕМ. Тут же примчалась ближайшая медсестра и раскатала идиотов, вздумавших обидеть такого мелкого ребенка. Оправдаться тем, что обидеть они хотели не меня, они не смогли. Мальчик тоже понял свою выгоду и с тех пор ходил за мной хвостом. Потом мы разъехались по домам и другим больницам, он продолжал писать мне через мою маму (она его тоже жалела), а с шести лет я уже отвечала сама. Мы переписывались еще в моей младшей школе, тогда я уже удивлялась, что такой взрослый мальчик делает столько ошибок, я-то больше не делала и думала, что и все взрослые не должны]. В какой-то момент я перестала отвечать. Совесть мучила, но он был совсем простой пацан и книжек особо не читал, о чем мне с ним было говорить? В наше излишне озабоченное время на такую дружбу смотрят косо, но мне сложно сказать, кто из нас был бОльшим ребенком. В письмах мы были на равных, а потом я повзрослела. Возможно, у него были особенности развития и поэтому его и травили, а моя мама, возможно, была особенно ласкова с ним, потому что он напоминал ей брата.
Где ты, Мисюсь А.З.? Надеюсь, у тебя все хорошо.