Записные книжки Шано (публикации за 18 августа 2018)13 читателей тэги
Несколько штрихов к портрету девушки
(из романа "Когда закончится война" )
Капитан Талли оставил машину у гибашской комендатуры и пешком пошел искать Садовую. Гибаш ― городок маленький, когда-то живописный, полудачный, но в войну здесь разместили несколько государственных учреждений, эвакуированных из Западного округа, два госпиталя ― и город разбух, оброс трущобными районами. Последствия войны рассасывались с трудом, Гибаш оставался грязным, как заплеванная железнодорожная станция, и безнадежно-безрадостным, как санитарный поезд. Женщины здесь были одеты хуже, чем в Столице, на каждом шагу попадались слоняющиеся без дела группы подростков, бывшие фронтовики оживленно покуривали возле закрытой еще пивной, и даже на девушек смотреть было неприятно: иные раскрашены, как шлюхи, у других резали глаз стриженные головы ― свидетельство о весьма распространенном педикулезе.
Адрес привел Талли к тенистому саду, в котором стоял небольшой особнячок, но на калитке была другая фамилия, и он слегка удивился, но все же решительно позвонил. После нескольких минут ожидания вышла, вытирая руки о передник, женщина средних лет, явно прислуга, и на вопрос капитана показала куда-то в бок и назад.
― Проулочком зайдите, ― сказала она. ― Ибри в сторожке живут. Если дома, так калитка открыта.
больше на дзене
Для иллюстрации использован рисунок Франсуа Фламенга "Фер-ан-Тарденуа, август 1918"
Дикий Билл Хикок: начало карьеры
(Из романа Д. Миллера "Держи на Запад!" )
В сентябре 1865 года в одной из гостиниц Спрингфильда, штат Миссури, остановился некий полковник Джордж Уорд Николс. Англовики дает о нем очень скудные сведения, из которых можно заключить, что родился он в штате Мэн, в городе Тремонте, а в гражданскую войну служил под началом генералов Джона Ф. Фремонта и Уильяма Шермана. Его дневниковые записи стали основой книги, написанной им в этом же 1865 году, «История Великого Марша» (The Story of the Great March: From the Diary of a Staff Officer). За каким делом полковника занесло в Спрингфильд, история сведений не сохранила, важно то, что здесь ему повстречался Джеймс Хикок, он же Дикий Билл, местный игрок и забияка. Несколько недель тому назад Хикок убил Дэйва Татта, был под судом, но оправдан - и теперь наслаждался славой.
Автору неизвестно, брал ли Николс у Хикока «настоящее» интервью как записной журналист или они просто скоротали вечерок под бутылочку, но по циничному складу ума склонен предположить второе: ребята поболтали, а потом Хикок отправился играть в покер, а Николс перед сном запостил в фэйсбук… ой, то есть, конечно, сделал запись в дневнике. Вдруг пригодится? Сделал же он книжку из своих военных дневников – вон, напечатали (а потом даже на несколько языков перевели, добавляет Автор, заглянув в англовики). Во всяком случае, писать о Хикоке он не торопился. В 1866 году он написал роман «Святилище» (The Sanctuary: A Story of the Civil War), а потом, похоже, вспомнил о старом дневнике, полистал его: может, какой сюжетец подвернется для романа, наткнулся на запись о Хикоке, но, наверное, рассудил, что роман он из этого материала не слепит - маловато будет. И написал очерк, который превратил Хикока в человека-легенду.
больше на дзене
Имена с конечным А
Те из нас, для кого знакомство с Киплингом началось с яркого советского мультфильма «Маугли», навсегда запомнили грациозную черную пантеру Багиру и ее чувственный голос. Багира – это воплощенная женственность, настолько сексуальная, насколько это вообще возможно для детского фильма.
И вот теперь нам показывают мультфильм про того же самого Маугли, но сделанный «у них»… Вот это угловатое мосластое существо, говорящее хриплым голосом – Багира? Багира??! Да чем оно отличается от ободранного старикана Балу?
Мне не хочется вас разочаровывать, но прекрасная женственная Багира существует только в русском сознании и в русской литературной традиции. В сознании западного человека и в текстах самого Киплинга Багира – мужик. Потрепанный жизнью старый опытный черный леопард.
«Это же одно и то же имя, разве нет?»
Не знаю как вам, а мне приходилось слышать, когда Инну называли Инессой, Ирину – Ираидой, Дину – Дианой, Марину – Марией, Валерия – Валерьяном. Возможно, вы можете привести и другие примеры. «Это то же самое имя, только полное, а не сокращенное,» – говорят такие люди. Встречалось мне и мнение, что сокращенная форма от Олег – Алик. Я даже слышала «авторитетное» рассуждение, что Роксана – это Оксана по-армянски.
Все эти мнения – ошибочны. Я, правда, еще с большой натяжкой могу согласиться, что Алик иногда может означать Олега, все-таки логика уменьшительных имен требует отдельного исследования, но Инна и Инесса, Ирина и Ираида, Дина и Диана, Марина и Мария, Роксана и Оксана – это полные имена, имеющие разное происхождение и толкования, и заменять одно другим нельзя. То есть дома вы можете называть ребенка как угодно, придумывая ему, например, от имени Андрей домашние имена Андрон или Андриан, но в документах (а в некоторых случаях официальным документом может стать даже школьный дневник), все-таки соблюдайте единообразие. Иначе однажды вам могут сказать: «В вашем паспорте записана дочь Дина, а в свидетельстве о рождении вот этой девочки написано Диана. Ваше имя по паспорту Валерий, а в свидетельстве о рождении этой девочки отец указан как Валериан. Какое отношение вы имеете к этой девочке? Это не ваша дочь!»
вместо заставки использована работа Daniel Mackie
Имена Алина, Альбина, Алла и Аля
Алина — это имя примерно с 70х применяется в России в качестве самостоятельного, пик интереса прошло где-то около 2003 года и той поры медленно, но верно сдает позиции, находясь где-то между десятым и двадцатым местом в рейтинге. На Западе большого интереса к этому имени (Alina и Aline) не заметно, разве что в Швейцарии последние годы Alina резко проскочила в топовую десятку.
На самом деле европейская и русская Алина — это краткая форма от имен Аделина, Ангелина и многих других, заканчивающихся на -лина.
вместо заставки - картина John T. Salminen
Имя для подкидыша и фамилии внебрачных детей
Богдан... Очень часто значение этого имени понимали слишком буквально и называли так подкидышей. Нашли на крылечке ребенка – значит, бог его дал, и имя ему, значит, Богдан. Могли назвать Найдёном, отчего пошла фамилия Найдёнов. А у одного из героев романа Горького «Мать» фамилия – Находка, потому что он тоже найденыш.
Русские поговорки поминают это имя примерно так:
«Богданушке – все батюшки»…
А откуда берутся подброшенные дети, кто они такие? Понятно, что в основном это дети незаконнорожденные. Поэтому это имя распространилось и на других детей, имеющих мать, но не имеющих отца. Поэтому среди «побочных», не признанных отцами детей и распространилось имя Богдан и фамилия Богданов. Так, например, дочь матери И.С. Тургенева, Варвары Петровны Тургеневой, и Андрея Евстафьевича Берса, отца Софьи Андреевны Толстой, получила фамилию Богданова-Лутовинова (от названия тургеневского поместья Спасское-Лутовиново).
вместо заставки - картина Daniel Van Der Putten
Имя как оберег
Если неподготовленный человек заглянет в список имен, которыми пользовались наши предки-русичи, его может ожидать большая неожиданность. Можете ли вы представить себе родителей, которые дали бы ребенку такие имена: Износок, Неудача, Нелюб, Болван, Дурак? Между тем и такие имена были. Может быть, здесь мы имеем дело с какими-нибудь подкидышами или бастрюками?
Вовсе необязательно.
И родители не были такими уж извергами, а имели на уме свою выгоду. Всякое, конечно, бывало, может быть, не для каждой семьи ребенок оказывался таким уж желанным, однако чаще всего, полагают ученые, в подобных случаях мы имеем дело с именами-оберегами.
Например, вот семья, в которой дети умирали во младенчестве. В чем причина? Не иначе, злые духи ополчились, рассуждали люди. Как увидят, что опять родился такой желанный ребенок, тут же всякими способами хотят его сгубить. Может быть, их можно обмануть? Если сразу же дать ребенку «нехорошее» имя, так духи подумают, что этот ребенок – не такое уж и сокровище для родителей и вовсе не так им дорог. А дать имя Чужой, Найда – может быть, злые духи подумают, что ребенок – подкидыш, и тоже обойдут его стороной? У некоторых народов даже целое представление устраивали для духов. Отец брал новорожденного ребенка, выносил во двор, оставлял на какое-то время, потом кто-нибудь выходил, находил «подкидыша», все дружно удивлялись, ругали родителей, подбросивших ребенка, но, так уж и быть, оставляли «подкидыша» в семье. Понятно, что раз ребенок – неродной, и так судьбой обиженный, и злые духи не очень на него внимание обращать-то и будут.
вместо заставки картина Александра Маранова