Ты, есть у себя всегда19 читателей тэги
Не спится.
Я оделся и вышел во двор, в надежде откусить кусок тишины и избавится от гнетущего звона в ушах. Я брёл по гелю из снега и грязи к заброшенному пирсу. Ещё одна сбывшаяся мечта, жить в шаговой доступности от Невы.
Город ударил слух резким шумом автострады. Как странно. Я так задумался и углубился в свои мысли, или в строительной компании строившей этот квартал наконец закончились придурки, нихрена не понимающие в планировании жилых кварталов?
Я подошёл к самому краю шестиполосной автострады и огляделся. Вокруг ни души, только мертвенно белый свет от проносящихся с хлюпанье м железных уродцев. «Вы все обречены сгнить», вдруг подумалось, «и за счастье сгнить заживо. Так это тупо и живые и эти, никто не хочет сгнить под забором». Вот ведь жесть, уже и машины «хотят», каков абсурд. Но если и нет желаний у этой ревущей шоблы, то совершенно ясно что безразличие их тема.
Минут через десять, может двадцать, я нашёл себя неуверенно стоящим на поребрике. Вернее неосознанно свесив половину стопы, уверенно/неуверенно покачивался, ожидая окно в сплошном потоке. Вот же хрень, до перехода со светофором около полукилометра, а меня тянет пройти здесь. Что это? Акт неповиновения? Несогласия? Просто глупость?
Нужно возвращаться и бросить эту отшельничью затею, бродить в ночи. Так и не сделал хорошей фотографии снежно-ледяных островков с восседающими на них чайками. А сейчас темно и только блики отражаются в воде, изредка прерываясь и дрожа, когда равняется с «айсбергами». А завтра может и не наступить, тем паче что сегодня едва началось.
Сжимаясь/разжимаясь
Будни ветреные, осадки. В выходные метель, а сегодня, поверх покрывала снежного, дождь. По Неве с Ладоги в залив несёт снежно-ледяные острова. Люблю дождь, особенно зимний. Он какой-то нежный и кажется тёплым. Гусиный пух в стёганной куртке, гусиная кожа на небритых щеках...
Не могу найти направление полёта. Если на чистоту и не искал, его просто нет. В мастерской предновогодний аврал, а силов моральных нет. К полудню только прихожу, а в шесть уже валюсь с ног и сунусь вдоль набережной домой. А дома, уже битый месяц, выхаживаю из угла в угол, как нутрия в вольере, часов так до трёх/четырёх утра. Сплю лишь по тому что где-то на подкорке записано-сдохнешь без сна.
Зеркало в пол снова показывает анорексичное что-то. «Одна бошка, а в ней глаза», как говаривала бабуля, имея ввиду толщину внука. Утром на турниках встретил детвору, стараются гимнастить, спрашивают как правильно распределять нагрузку в подъёме с переворотом, как делать выход с силой.., молодчаги. Заметил что многие просто стесняются заниматься во дворе. Но стало много больше людей у турника. Старшие поддерживают младших, младшие уступают перекладину старшим. Красота.
Ночами умиляюсь детской естественности спящей Жу и читаю. Иногда рисую или записываю стихи. наблюдать кусок жизни любимой без сознательных реакций, это теперь любимое. Это так красиво, так естественно. Эта привычка позволяет знать и чувствовать глубже. Жить в сознании чуть больше остальных. Чувствовать как живу, не проживаю.
Это призрачный смысл и вполне реальная суть Себастьяна.
В Питере тепло и мокро. Салют БХ.
Х#йня
Двигаешься, меняешь направление, ловишь попутный ветер и хуяк, останавливаешься. И будто чувствуешь, сосредоточенно пытаешься понять, принюхаться, ан нет, хуйня какая-то. И уже так вошла эта хуйня, что сначала казалась мечтой, что думаешь-« а может вот эта хуйня и есть мечта? Разве не может любая хуйня быть кому-то мечтой?»
Но ведь это как-то непривычно, когда мечта, оказывается или оказалась, или ещё окажется хуйнёй? И ты такой решаешь что мечта, нивжызьнь не может быть хуйнёй. Такой блять борец за мечту. А мечта и не думает ответно постанывать. И ты думаешь-«что за хуйня?» И вспоминаешь про то что вообще, ну чисто гипотетически, мечта, это вполне себе обычная хуйня.
А у тебя есть мечта?
Чистое
Небо почти не бывает чистым. Ровным и гладким, без оттеночных градиентов, облаков, птиц... горизонт, в котором не торчит диким волосом вышка, высотка, столб, уже фантастика. А не прошло и пол века.
Люди тоже редко стабильны, в этом прелесть человечества. Не могу сказать что горизонту это так же идёт. Я беру всех этих птиц, облака, вышки, столбы и солнце в человеке и оставляю для себя лишь то что отзывается. И каждый светит мне то луной, то звёздно. Есть солнышки и столбы, оттенки и пятна. Всё для того, чтобы сложить любой горизонт, любое небо, любой мир. Хотябы на миг, Чтобы навечно остаться фотографией, которую не видит никто так как ты.
«Зачем нужна Луна, которая не светит нихрена?»
Начни с себя
Вот это когда про изменить мир так скажут, я его нюх мотал. Его нюх, запах весь его ухогорлонос сношал. По тому что это дерьмо не работает.
Вот ящитаю дормоедам нет места в мире людей, а чао с того толку? Дормоедов только больше, бо это даже дауншифтинг почему-то иногда. Прошу принять к сведению, толерантность это в соседнюю дверь, мне эта парадигма комом в глотке. Речи про их право, суйте влевое отверстие вон там сверху.
Одно дело когда рили дауншифтинг иЛи любой безопасный для остальных жителей планеты проёбинг жизни. Это я принимаю и местами даже практикую. Але когда Дормоедов за что-то отвечает, хать и весьма номинально, це алес и зовите инквизитора, иначе буде взрыв Сёбского пердака.
Апчём это он? Дак о том что ежели неохвота делать что-то, ненадо делать. Задумаишь ничего не делать-не делай пажалуста ничего!
Однако здравствуйте.
Ветер северный,
… быстрый, осадки.
Всё надвинулось, дрожит изгибаясь.
напряжённо мокро, слякотно, зябко.
Затемнело в пять...
Рано как-то.
Свет какбудто парит, зависает.
чуть завьётся как дым сигаретный и
ведомый чернеющей далью,
не увидев закат, угасает.
Город бьёт в грязно серый огнями.
Разбивает на мелкие блики.
Отражает в асфальте вечность
Безконечную невыносимость.
За которой не видимы звёзды
И закаты алеют красиво.
От такой наполняешься слёзно
Но находишь, зачем-то, силы.
☀️
К ночи клонится
День по копоти
В вялом рокоте
Зимней мякоти
Город похоти
Крепость подлости
Рынок тупости
Скупщик юности
Враг невинности
Счётчик жадности
Рупор бедности
Шёпот радости
Брызги низости
Тени нежности
Мир приватности
Пир беспечности
Стоны святости
Плачь надёжности
Киллер робости
Бог убогости.
Потерянные возможности.
Выходя из очередного трипа, я бесцельно переключал каналы телека. Обычно это дело продолжается пока не надоест, или захочется кофе. И попалось мне кино «старики разбойники».
Оказывается я вообще не помню этого звезда советского кинопрома. И я откровенно кайфанул от некоторых кадров и формата съёмки. Бросилось в глаза, как неплохо реализован предмет спецэффектов. Момент когда герой Никулина летел на вертолёте вцепившись в верёвочную лестницу, это просто чистый кайф. Там и фантасмогоричность и архитектурный шик, просто непередаваемо.
И мне на полном серьёзе не вспомнилось современного блокбастера в котором будут такие эффекты и кадры. Есть даже инопланетные захватничества, со всеми прилетающими, Але вот такого фееризма не вспомнил.
Всё-таки совок со своими перегибами и комунациями держал в тонусе как школу кинематографа, так и вообще школы подобного толка. Возможно Тарантины мы бы так и не дождались, но Лукас и Кэмероны были.
Доброе имя нутрии.
В той части децтва, что Сёба считает беспезды щисливым и дохуя радостным, Сёбин папо разводил нутрий. Патход был конкретным, доход заоблачным. В хоз дворе летом, был просто нутриевый вудсток, а в холода, они жили в пентхаусах с джакузями и прочими золотыми унитазами. Батя, мужик рукастый и основательный, так что этим было заебон, к бабке не ходи. И пиздюк Сёба, ясенхуй, памагал ухожывацца( см кормить и убирать говно).И вапще, скажу я вам, нутрия весьма фееричная зверь. По тому я проводил много времени у вальеров.
Однажды одна самка ощенилась, но не приняла из шести птенцов, одного, сильно не похожего на остальных чувачочечка. Шерсть клоками, хвост короткий, ухи за большие… Гатки нутринёнок такой. Сматрю, хиреть мой панк стал, бо уже пару дней не встаёт толком.
Стал Мишка жить а комнате Сёбы. Пил со шприца, по началу и нём был как нутрия.Нихуя не рос, и серил акуратненькими бобольками за усилок.Цпал в коробке у котла, по ночам гонял кота.
Мишка отзывался и валил на полном приводе, когда его звал Сёба, приходя со школы. Тихо шуршал приданным за усилком, когда Сёб ебошил панк на гетаре, ну и терпел наряды вроде ошейника с шипами. Тусовка была в восторге от Мишки!
А когда он вырос в самца, покрупнее братьев, я ему показал его мать ебаную и назначил смотрящим над хозяйством в более сотню хвостов! Он приходил на крыльцо о пиздил хвостом по дощатому настилу для вытирать ноги, чтоб я выходил)))
Михаил Себастьянович простил мать, по ходу. Патамушта правильно воспитан и джентельмен)