* * *

Болезнь порой напоминает о себе самым неприятным способом. Ты думаешь, что она тебя оставила, что ты выздоравливаешь. И в самый неожиданный момент раз - и она снова берёт верх. В такие часы - иногда дни - особенно сложно даже думать о чём-то хорошем. Кажется, что всё кончено, ты никогда не справишься с этим, и незачем даже бороться. Что окружающим твоя жизнь причиняет одни неприятности, что было бы лучше, если бы тебя не было вовсе.
Но именно таки часы - иногда дни и недели - научили меня полагаться на волю Бога. Я ничего не могу изменить. Я не могу снова стать здоровой. Не могу жить как раньше. Когда-нибудь смогу, может быть. Но не теперь. И когда в голову начинают лезть мысли о том, что будет со мной дальше, как я буду жить - как буду выживать, пожалуй, будет вернее сказано - без здоровья, без средств к существованию, когда кругом только полная безнадёга, вдруг внутри рождается крохотный островок покоя. Я не знаю, как я буду жить. Я не знаю, что будет со мной завтра или через год. Моя жизнь - достаточно убедительная иллюстрация к известной поговорке про смех Бога и планы. Но я знаю, что всю мою жизнь Он был рядом. Он посылал мне людей, которые помогали мне встать. Посылал друзей. Дал мне детей - они самое большое моё утешение. Они выросли и совсем скоро уйдут жить своей жизнью, и это будет правильно. Как буду я жить тогда - без этого чириканья, возни, ссор шёпотом, чтобы я не услышала и не расстроилась, без дыхания на собственной щеке, доверчивого, теплого, родного? Я не знаю. Как Бог даст, так и будет.
скрытый текстНет, это не значит, что я сложу лапки и пусть несёт по течению. Я не могу ничего изменить - но я могу вставать. Всегда - вставать. С помощью или без неё. Потому что только так я смогу узнать, чего хочет от меня Бог.
Когда-то я просила вернуть мне потерянных людей - Он вернул, и я узнала, что если человек ушел из твоей жизни, это было вовремя и к лучшему. Больше я не прошу об этом.
Я просила силы - Он дал мне силу, и я узнала, что сила ничего не решает и не меняет. Она привлекает и отпугивает, но сама по себе не имеет никакого смысла. Потому что физическая сила, да и сила духа - это только инструмент, которым надо ещё уметь пользоваться. А на то, как именно правильно это делать, у каждого собственный взгляд.
Я просила много раз и всегда получала просимое, чтобы узнать: я прошу не о том. Теперь я не прошу ничего, кроме одного: распорядиться моей жизнью и тем, что у меня ещё есть, во благо. Потому что я сама не способна даже на это. Куда способна завести свобода человеческой воли, я узнала на собственном опыте слишком хорошо, и совершенно не жажду продолжения.
Я даже о детях прошу теперь: сохрани и спаси их от всякого зла. Ему лучше знать, что будет для них злом.

Ночи без сна, за чтением, иногда приносят странные стихи. Я их записываю. Иногда забываю это сделать, и вернуть упущенное бывает уже невозможно. Не знаю, зачем я их пишу. Просто не могу по-другому.

Перебираю флакончики с остатками духов. Вот черёмуха. У неё был прозрачный, сильный, но такой свежий и легкий запах, что плечи сами собой расправлялись и на губах появлялась улыбка. У сирени совсем другой запах. Он тяжелее и горше, он похож на тяжёлую, весомую зрелость после пьянящей черемуховой юности.
Луна в разрывах облаков невыразимо прекрасна, а восходящее солнце наполняет душу странной грустью. Может быть, потому что я так редко его вижу. Сон приходит только под утро, и эти нежные, быстро меняющиеся краски проходят мимо меня. Если бы я верила в перерождение, я бы думала, что в прошлой жизни я жила в Японии. Это обострённое, созерцательное внимание при виде того, что удержать невозможно, что уходит у тебя на глазах и не повторится уже никогда, слишком оттуда родом.
Хорошо, что я не верю в перерождения. Это было бы слишком печально - как попытка птицы вернуться в скорлупу яйца, из которой она безнадежно выросла...