Как говорит господь Валерий1 читатель тэги

Я стоял на автобусной остановке, когда рядом остановился дорогой хэтчбэк.

-Садись, - сказал Витя, открывая переднюю пассажирскую дверь.

Со времени нашей последней встречи он сильно похудел и помолодел лицом, а на руках стали заметны мышцы.

-Шикарно выглядишь, - с нескрываемой завистью заметил я.

-Стараюсь, - ответил он.

-Как именно?

-Меньше жру и больше двигаюсь. Других рецептов нет. Причем, чем меньше жрешь, тем больше надо двигаться, так как иначе будет теряться не только жир, но и мышечная масса, что приведет к заметному одряхлению, старению и проблемам со здоровьем.

-Тебе кто-то волю оставил в наследство? – съязвил я.

Витя всегда был лениво-безвольным существом, неспособным нередко заставить себя вынести мусор. Скорее всего, он и курить бросил из-за лени. А тут на тебе.

-Отсутствие воли – это миф.

-Да? – удивился я.

-А ты сам посмотри. Практически все вокруг как минимум пять дней в неделю встают ни свет, ни заря, прутся на другой конец города, где занимаются совсем неинтересной фигней по 8 часов, а кто и больше. И так из года в год.

-Ну это другое. Тут никуда не денешься.

-Вот именно. Дело не в воле, а во внутреннем смирении с необходимостью. И если ты точно также смиришься с тем, что тебе нужно ежедневно двигаться и правильно питаться, ты будешь это делать с той же фатальной покорностью, с какой чистишь зубы и ходишь на работу.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

Мы всем своим видом на подсознательном уровне транслируем окружающим, кто мы и чего стоим. И когда ты действительно любишь и уважаешь себя, тебя начинают любить и уважать окружающие. Но горе тебе, если ты пытаешься выставлять себя таким, не любя и не уважая себя в глубине души. В этом случае ты с огромной долей вероятности станешь посмешищем.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

Когда тебя заранее уже тошнит от, так сказать, «выбранной профессии», нет никакого желания в нее вникать. А если при этом у тебя нет поглощающего все свободное время занятия, начинаешь искать наименее затратный и наиболее приятный способ убивать время. Дамским любимцем я не был, поэтому ударился в пьяный кутеж под знаменем рок-н-ролла.

Не последнюю роль в этом деле сыграл горбачевский «сухой» закон, превративший банальное до тупости по своей сути занятие в антирежимное романтическое приключение. От советской власти меня тошнило еще со школы, и когда появилась возможность сказать ей свое «фи» пусть даже таким способом, я не стал ее упускать. Тем более что в шаговой доступности от моего дома было 3 круглосуточных бутлегерских точки, а в те редкие дни, когда они все не работали, на помощь приходили таксисты и люди в оранжевых жилетах, которых всегда можно было найти на железнодорожном вокзале.

К тому же советская власть сделала все, чтобы лишить человека возможности красиво тратить деньги, и будь ты хоть трижды миллионером, но если твой статус был ниже статуса первого секретаря обкома, то больше одной квартиры, одной машины и одной дачи тебе не полагалось, да и те не должны были выделяться на фоне всеобщей убогости. Так что ничего кроме блядей и ресторанов в качестве символов красивой жизни у людей попросту не было. Можно было, конечно, покататься по стране, но кроме достаточно быстро надоедающих достопримечательностей, везде была однотипная убогость с теми же ресторанами и девками в качестве альтернативы.

С заграницей дела обстояли еще хуже. Так даже в соцстраны пускали лишь лучших из лучших, да и тех сначала терзали беседами в КГБ о том, как положено себя вести советскому человеку, а потом сажали на денежную цепь, меняя сущие копейки по заниженному ради великодержавных понтов «туристическому» курсу. Думаю, бедность наших туристов и работающих «там» специалистов с необходимостью соответствовать навязываемому КГБ образу стали далеко не последними причинами появления предельно идиотского образа советских людей в том же американском кино. Только представьте себе убогое существо, которое впадает в ступор при виде заваленных товарами полок в магазинах, экономит на всем, чтобы хоть что-то привезти домой, пытается заработать, сбывая разрешенную к провозу ерунду, но при этом гордящееся до усерачки достижениями своей страны и несущее идеологически правильную чушь, так как, ляпни оно что-нибудь человеческое, КГБ его тут же закопает.

Поэтому в том же перестроечном кино, «крутых парней» показывали вечно жрущими что-то деликатесное в кабаке или на даче в обществе вульгарных девиц. А их жилье обязательно было заставлено коробками с фирменными этикетками, словно это не дом или квартира, а товарный склад.

Поэтому же, кстати, меня всегда бесило интеллигентское нытье о преследовании властью бедных и несчастных Маяковского, Есенина и Высоцкого, «ужасы жизни» которых состояли из того, о чем обычные граждане не могли даже мечтать.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

Разумеется, я даже под страхом смерти не собирался становиться жалким сторублевым существом, какими были советские инженеры, (одно из них гениально сыграл Мягков в «Служебном романе»).

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

Несмотря на то, что мои родители были выходцами из крестьянских семей, их головы были до предела забиты интеллигенскими заскоками, в результате я до окончания школы оставался тем «летчиком-моряком», который на вопрос, кем хочешь стать, несет какую-нибудь романтическую ахинею. В результате, когда приходит время определяться с профессией, человек оказывается совершенно неготовым сделать адекватный выбор, а так как времени на раздумья обычно нет, он выбирает непонятно что, руководствуясь по большей части инфантильно-нелепыми соображениями, так как те, в ком развито практическое мышление, перестают быть «летчиками-космонавтами» уже к окончанию начальной школы, более или менее определяясь с направлением будущей профессии. Разумеется, не все они становятся олигархами, но по сравнению с более «романтичными» товарищами относительно неплохо устраиваются в жизни, с учетом, конечно, их возможностей и задатков. А вот «летчики-космонавты» за исключением тех, кто успевает опомниться, пополняют ряды ненавидящих понедельники неудачников. Кстати, ненависть к понедельникам вполне можно считать достаточным показателем для выявления неудачников, так как у занятого своим делом человека, как в одноименной повести Стругацкий, понедельник начинается в субботу.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

-Давайте я помогу вам вернуться в постель, а по дороге расскажу, что происходит, и чего следует ждать, - решил он, выслушав мой рассказ. - Как вы уже наверняка поняли, у вас не простуда, - сообщил он, помогая мне встать, затем, осторожно ведя под руку, продолжил: - Вампирский ритуал с питьем крови вампира ради превращения человека в подобное ему существо является темным отражением ритуала причастия, которое, совершается кровью и плотью бога. Те или иные виды богоедства или теофагии были распространены по всей планете еще на ранних стадиях тотемизма, то есть в первобытные времена, когда в результате утечки информации первобытные люди переняли внешнюю форму технологии перерождения, извратив ее смысл…

-А можно ближе к делу? – попросил я.

-Ближе к делу, так ближе к делу, - согласился наставник, укладывая меня в постель. – У вас агония. Вы умираете. Теперь уже по-настоящему.

-Вы же говорили… - только и сумел выдавить из себя я из-за навалившейся на меня слабости.

-Вы умираете, как человек, и умрете. Тут уж извините. Но одновременно в вас возродится Небесный Сын.

-Так я умру или нет?

-Попробую сказать так: Это тело на какое-то время отключится, а потом очнется, но уже с принципиально другим сознанием.

-А если не очнется?

-Очнется. Но у меня для вас 2 новости, и обе вас не обрадуют. Во-первых, вам будет нестерпимо плохо, но недолго. Так что придется потерпеть. Вторая новость заключается в том, что к вам вернутся воспоминания, которые ужаснут вас еще больше, чем ужас смерти.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/

Я был глубоко под землей в опутавшем всю планету лабиринте, построенном задолго до того, как у облезлых обезьян хватило наглости провозгласить себя ВИП творением богов. В лабиринте было темно, но я не только видел отчетливо мельчайшие детали, но и весь лабиринт в целом, словно он был прописан в моем сознании. Моим органом зрения была центральная часть мозга, воспринимающая картину одновременно со всех сторон, в результате я наблюдал не какой-то сектор с небольшим пятном фокусировки, а одинаково четкую сферическую панораму.

На первый взгляд кроме его протяженности в лабиринте не было ничего особенного: разветвляющиеся коридоры, обложенные отесанным камнем и кирпичом. Никаких излишеств. Никаких украшений. Никаких аксессуаров в виде человеческих костей или полчищ крыс, летучих мышей и тараканов. Но в нем было нечто незримо величественное, что вселяло одновременно граничащее с благоговением почтение и ужас.

Я бежал по лабиринту, убегая от напугавшей меня днем тени, но теперь это был человек из плоти и крови, закутанный в длинный просторный плащ из прошлых веков. Благодаря особенностям сферического зрения, я видел его, а он меня. Мы были словно фишки в настольной игре.

Как предполагал жанр ночного кошмара, он неторопливо шел за мной, и, несмотря на мой бег, расстояние между нами сокращалось. Наша встреча была неизбежна, но лишающий разума ужас гнал меня прочь до последнего момента, когда он одним прыжком преодолев несколько метров, схватил меня за руку. Это заставило меня капитулировать, и я покорно пошел туда, куда он меня тащил.

Он привел меня в просторную залу с высоченным куполом-потолком, освещенную множеством факелов. Они были вставлены в прикрученные к стенам специальные подставки. В центре залы к металлическому шесту, у таких обычно танцуют, была привязана женщина. На вид ей было лет 30. Высокая, стройная, с красивым лицом и длинными черными волосами. На ней было длинное бардовое платье и такого же цвета изящные туфли на высоких каблуках. В ушах – красивые серьги с бриллиантами размером с горошину. Такой же бриллиант висел у нее на шее на изящной золотой цепочке. От нее веяло силой и властью, а отражающееся в глазах пламя факелов усиливало этот эффект. Она была одновременно воплощением всех моих страхов и чем-то настолько родным и важным, что я готов был отдать за нее жизнь.

-Держи, - сказал притащивший меня туда мужчина, протягивая красивой работы нож из черного камня. – Убей ее или умри сам.

Женщина с вызовом посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах понимание чего-то для меня запредельного и вселенскую глубину, словно глазами ей служили черные дыры или еще более разрушительные бездны. Ее глаза завораживали, лишали воли, заставляли подчиняться и служить.

-Действуй, или умрешь, - бросил мужчина, и я почувствовал, что если промедлю еще хоть мгновение, случится нечто намного более ужасающее, чем смерть.

Это придало мне сил, и я, выхватив у него нож, одним ударом разрезал связывающие женщину веревки. Это заставило мужчину рассмеяться тем дурацким смехом, который принято считать ужасающим. Женщина улыбнулась хищной улыбкой, а затем впилась зубами в мою шею. Но вместо того, чтобы пить кровь, она впрыснула в мои артерии через специальные каналы в зубах всю себя. Я закричал, но не мог даже пошевелиться, а когда от нее осталась лишь сухая оболочка похожая на сброшенную змеиную кожу, настолько лишился сил, что рухнул бы мешком на пол, если бы мужчина не подхватил меня на руки.

-Поздравляю, - сказал он с не предвещающей ничего хорошего усмешкой на лице. - Теперь ты один из нас.

Затем он расправил крылья, которые я принимал за плащ и полетел вверх сквозь земную толщу, которую преодолевал без малейшего сопротивления. Когда мы вырвались на поверхность, свет восходящего солнца больно ударил меня по глазам, но я успел рассмотреть на небе, где сражалась ночь с днем, единственную утреннюю звезду.

Из книги «Квота» https://ridero.ru/books/kvota/