Сложно говорить за всех, но можно сказать за себя и за того парня (с)
Несколько лет назад покончила с собой моя близкая подруга. Совершенно изуверским способом, выдающим точный и тонкий расчет. Она была умным человеком и в «нелепую случайность» я не верю: не бывает таких вот прям нелепостей.
Я ее понимаю.
Я всех их понимаю.
Мне никогда не придет в голову их винить.
Этот пост наполнен эгоистичными переживаниями и личным опытом. Я не права, разумеется, прав кто-нибудь другой, хороший и правильный. Ну и вообще мне не очень ок сейчас, так чтоЭто табуированная тема, даже убийство простят, но самоубийство – никогда. Наверное, потому что люди глубоко эгоистичны, и чужая смерть задевает их А КАК ЖЕ Я чувство.
Этот вопрос А КАК ЖЕ Я себе задавать должен любой человек, в окружении которого оказался суицидник.
Ага. А как же ты пропустил это? Как ты был настолько слеп, глух, нем и полон прекрасных советов о любви к жизни?
Тут надо вот что понимать. Механизм срабатывания, что ли. Поясню на живом примере.
Я читала все эти статейки «одумавшихся суицидников», которые «и вдруг я передумал», но все это как-то не передает ощущений. Похоже на агитку, которую писали люди, воображающие себе, как это и что это.
А это, в первую очередь – ФИЗИЧЕСКОЕ, вот такими вот буквами, состояние.
Оно начинается со странных провалов в памяти, после которых ты обнаруживаешь себя с высоким, артериальным писком крови в голове и неподвижно пялящимся в одну точку. Раз – этот писк проходит. Два – проходит. Три – и ты ловишь себя, разглядывающим остренькое. Четыре – писк нарастает.
В какой-то момент в твоей голове что-то начинает ОРАТЬ. Сравнить это можно только с высокочастотным гудением. ЛЭП в грозу. Постоянно. Каждую секунду. Каждый нерв. Не затыкается ни на секунду.
А потом ты начинаешь осознавать, что вот это гудение, эта тяжесть в руках, эта ломота в груди – это все ор твоего тела и рассудка. Это вопль Я НЕ МОГУ ТАК БОЛЬШЕ ПОЖАЛУЙСТА ПЕРЕСТАНЬ ПОЖАЛУЙСТА ХВАТИТ Я НЕ МОГУ БОЛЬШЕ ТАК Я НЕ МОГУ БОЛЬШЕ ЖИТЬ.
Эта фоновая, непрекращающаяся боль в мозгу, которую что-то там поселило. Непрекращающаяся депрессия. Смерть близкого человека. Одиночество. Все эти проявления видны – их предпочитают списывать на переутомление, на «погрустишь и все пройдет». Я вот не знаю, что хуже, когда ты начинаешь ныть, чтобы тебя услышали, но никто не слушает, или когда ты молчишь до тех пор, пока тишина и молчание не распирают тебя взрывом изнутри.
Все равно никто не слышит. И не услышит. И не увидит. Ты либо нытик-возьми-себя-в-руки, либо ничто-не-предвещало-он-всегда-был-такой-сильный.
Ага, сильные люди с этим воем организма живут чуть дольше, им хватает запаса бороться.
Когда у меня не_получилось, я не чувствовала радости от жизни, типа «о гоги, спасибо, спасибо!»
Я чувствовала настоящий ужас от того, что это все не закончилось. И что жизнь продолжается. И что придется терпеть все это. Я до сих пор все это чувствую, а организм все крадется и крадется... туда.
Этот звук, это чувство, эта агония организма – они возвращаются ко мне иногда. Я называю это рецидивчиками. Мое подсознание прочно укоренилось в мысли, что нет безвыходной ситуации – и этот вариант подсовывает мне как самый предпочтительный во многих случаях. Я общалась с другими… такими. Из тех, кого я знаю, никто не щебетал о счастливом исцелении.
Вокруг так много петель, ножей, дверных ручек, водоемов, карнизов.
Разумеется, в таком состоянии я постиков не пишу. В таком состоянии я в основном пытаюсь удержать в черепе свои глазные яблоки и пялюсь в одну точку. У меня есть тяга к саморазрушению, я научилась вычленять ее первые звоночки. Например, компульсивное переедание от грусти – это первый шажок на ту сторону. Отвращение к себе, которое длится днями. Неспособность смотреть в зеркало.
Я исподволь наблюдаю, как далеко это зайдет – такие скачки температуры на термометре. Иногда мне бывает так тошно и плохо, что мне кажется, что я вот-вот начну блевать собой же. Но как вы думаете – кто-нибудь замечает это?
Кто-нибудь поймет, если я скажу ПОЖАЛУЙСТА МНЕ ОЧЕНЬ ПЛОХО ЖИТЬ?
Начнется пляска святого Витта в честь жизни ради жизни, но я не могу понять, в чем ее ценность в такие моменты. В такие моменты я просто хочу перестать быть. Триггернуть же это состояние может почти что все. Любой серьезный нервячок, никогда не угадаешь, что тебя зацепит за живое.
Неа, психологи с этим бороться не помогают. Они купируют симптомы. Явное членовредительство там, зажоры. Самооценка (три ха-ха). Но ничто не может это задавить. Это стало моей частью, как любовь к мороженке или музыкальный слух. Усеченное однажды – оно во мне не отросло. Все это «жизнь прекрасна» и «я осознал». Я осознала за многие годы, что моя жизнь пуста и бесполезна, а сгодится она разве что на то, чтобы в припадке саможалейки кто-нибудь накинул белый плащик «как мы без тебя, как ты посмела», чтобы через месяцок забыть, как я выглядела.
Кто виноват во всем этом?
Сказать нельзя. Но в том, что я не была рядом, хотя могла быть, что я могла быть более чуткой, более понимающей, более… более – в этом виновата я. И мне кажется, что перекладывать вину на человека, который чувствовал все это – скотство вдвойне.