Самоедство overdrive (публикации за 11 апреля 2020)19 читателей тэги

Когда речь заходит о деторождении, мне регулярно говорят, мол, ты еще маленькая, вырастешь — своих захочешь.

Куда уж расти-то, но допустим, я знаю, что гормоны могут переебать психику любому человеку.

Однако нельзя не вспомнить свой трудный жизненный путь (с)

С самого детства я понимала, что не приспособлена к деторождению. И не потому что не играла в кукол или еще что: у меня всегда в достатке было маленьких детей в окружении (братья, сестры и так далее), и вид младенца что тогда, что сейчас вызывал у меня одну эмоцию — брезгливость пополам с паникой. Детские рекламы вызывали у меня отвращение, потому что вот эти маленькие копии человеков казались мне ненормальными, некрасивыми и пугающими. Когда такие копии человеков появились у меня в руках, мне было в каком-то смысле противно.

Дети намертво ассоциируются у меня с проблемами (у меня была очень гиперактивная и шиложопая сестра), отсутствием сна, грязью и вонью (ага, маленькие дети приятно пахнут — разве что для того, кто никогда не мыл их), а также с раздражением и чувством бессилия: ребенок сковывает по рукам и ногам, мешает жить и дышать, не дает просто отвлечься на пару секунд. Воспитание младенцев — это каторга, и она никогда не вызывала у меня позитива, но вызывала глухой протест со словом "почему" в начале.

Справедливости ради, мне всегда было интересно с детьми постарше, лет хотя бы с девяти-десяти. У меня своего рода талант к удержанию детского внимания, умению завлечь в любое дело, основанный на полном отсутствии сантиментов: у меня никогда не плакали младшие, потому что уже в два-три года понимали, что со мной этот номер не прокатит. Я относилась к ним, как к сверстникам, не ведала сюсей-пусей и в основном развлекалась играми, граничащими с покалеченьем, не без этого.

(любимая детская игра — супермен, это когда сестру брали за руку и за ногу и начинали крутить, то поднимая, то опуская в воздухе; иногда сама удивляюсь, как не разъебала ребенком все окрестности, талант, блеан)

Все это казалось бы странноватым, ведь у меня был папа, а папа мой был просто прирожденным воспитателем, которому никогда не впадлу было обвешаться десятком детей и, пока вся остальная компания побухивает, уволочь нас в лес: шалаши строить, играть во что угодно, учиться навигации на месте. Но теперь, глядя на маму, я понимаю, что это у меня скорее от нее: в детстве это не так заметно, а вот когда мне исполнилось лет семнадцать, я вдруг осознала, что моя мама, хоть и любит детей, не воспринимает их. Она холодна с малышами, даже с родными, относится к ним скорее с терпением, чем с любовью, и все детские отношения она смогла настроить и поправить уже после порога нашего полового созревания. Мы с сестрой резко стали интересны ей лет в тринадцать-пятнадцать, когда что-то уже из себя представляли, с братом повторилась та же картина. Так что, наверное, ничего удивительного в моем отношении и нет, оно в чем-то подспудно повторенное, в чем-то наложившееся на личный опыт восприятия.

Так что в семье, как понимаете, вопрос о внуках у нас уже давно не стоит.

Для себя я решила этот вопрос так: если мне прям пиздец как захочется ребенка, я скорее решусь на усыновление уже более-менее взрослого ребенка. Если это не прокатит — на суррогатное материнство. Тут еще тонкий такой момент, что роды и беременность вызывают у меня ужас в формате шевеления волос на жопе.

Уф, просто так высказалась. Ни к чему-то конкретному. Давно хотела все это записать.