* * *

В эти дни всё прогрессивное человечество отмечает сорок лет сериалу «Семнадцать мгновений весный» - в августе 1973 года телевизионная сага о Штирлице впервые вышла в эфир. Я решил не грузить читателей достижениями статистики, например, во сколько раз увеличивалось энергопотребление советских граждан, одновременно включавших телевизор (располагаю и такой цифрой, в частности, по городу Рига), а зайти к телефеномену с привычной для себя стороны. Я отыскал отзывы западных блоггеров: любопытно, так сказать, было узнать, что думают о советском разведчике наши союзники по антигитлеровской коалиции.

Блоггерша из Великобритании, работающая в своём живом журнале под псевдонимом Аздак, посвятила «Мгновениям» серию постов - всего более двадцати. По моей просьбе она отредактировала и собрала часть из них в единый текст. Не знаю хватит ли мне сил перевести весь материал – всё-таки это 60 тысяч знаков! – но перевод первой части уже перед вами. Кроме того, ценность представляют и реплики в обсуждениях...

Штирлиц под колпаком у зрителей

Сериал «Семнадцать мгновений весны» - взгляд из Англии

Автор: azdak (с), Великобритания / весна 2013 г.

Original Azdak’s posts about 1973 Soviet TV spy Stirlitz series “17 Moments of Spring” –

http://azdak.livejournal.com/tag/17%20moments%20of%20spring

перевод – alek-morse

.

С «Семнадцатью мгновениями весны» я впервые столкнулась благодаря чудесам интернета. Я читала книгу «Вальтер Шелленберг: Воспоминания гитлеровского шпиона» - и процитировала в своём блоге отрывок, который меня особенно поразил:

«После ужина в одном известном ресторане, мы заглянули в неприметный бар возле Александр-платц. Я заметил, что бармен выглядит весьма зловеще. Мюллер заказал напитки и вручил мне мою порцию. Наш разговор в основном вертелся вокруг самолёта Гейдриха, но неожиданно Мюллер спросил: «Как у вас прошёл пленэр на озере? Хорошо провели время?» Я взглянул на него: он сильно побледнел. Я быстро взял себя в руки и спросил, не желает ли он услышать о нашей с женой поездке».

Холодным, шипящим голосом он произнёс: «Вы только что выпили яд. В ближайшие шесть часов вы можете умереть. Если вы скажите полную правду, я дам вам противоядие – но мне нужна только правда».

.

Русская приятельница, живущая в Нью-Йорке, заметила что это звучит будто цитата из советского «Семнадцати мгновений весны», сериала про секретного русского агента, который работал в отделе Шелленберга в последние месяцы существования Третьего Рейха. Она прислала мне ссылку на сериал, выложенный на YouTube , и я была сражена наповал.

Я – любительница шпионских романов. И этот сериал рассказывает о людях, которые в силу своей работы вынуждены скрывать от посторонних свою настоящую жизнь и истинные свои привязанности. Даже тогда, когда они завязывают отношения с окружающими, их истинная сущность скрыта. Там есть чудесная сцена, когда у себя дома Штирлиц празднует День Красной армии. Выпив немного, он мысленно напевает русскую песню. Заметно, как подчиняясь ритму, он выдаёт себя в движениях, но тут же спохватывается. Он так долго работал у немцев, что начал думать о Германии как о «своей» стране и о немцах как о «своих», но вместе с тем он русский, в чём не может никому признаться.

.

Может из-за того, что он так сильно интегрирован в немецкое общество, немцы в фильме изображены с такой удивительной симпатией. Не только обычные люди, но и люди из власти. Нарисована удивительно тонкая и сбалансированная картина того, что происходило в верхних эшелонах управления Имперской безопасности. Это не шаблонные монстры из голливудских блокбастеров, но люди, измученные бессонницей, всеми руками цепляющиеся за власть в то время, когда их страна рушится. Глава Гестапо Мюллер – приятный и отзывчивый человек, сообразительный и вдумчивый, с лукавым чувством юмора, с безграничными способностями плести интриги. Сериал легко справляется с парадоксом, когда-то воплощённый Терри Пратчетом в «Small Gods by the torturer with the World’s Greatest Dad mug» - ужасные вещи делаются не карикатурными злодеями, а реальными людьми. Когда Кальтенбурннер, который был фанатично предан Гитлеру, впервые начинает подозревать Штирлица, - а один из поводов к тому является отказ Штирлица критиковать руководство партии, - он спрашивает Мюллера: «Он идиот»? Потому что только идиот может оставаться некритичным в нынешней «трагической ситуации».

.

Даже если бы это не был фильм про шпионов во Второй Мировой войне – и, следовательно, по определению то, что я готова съесть вместе с ложкой, - его необходимо было смотреть хотя бы только из-за подлинной кинохроники, блестяще вмонтированной внутри сериала. Посмотреть на то, как выглядела охота на оленей в поместье Геринга. На великолепные эзотерические похороны Гейдриха. Увидеть поразительные кадры жизни блокадного Ленинграда, Сталинграда после освобождения, – сериал создаёт поразительную картину жизни Берлина под бомбёжками союзников, но ничто не может подготовить вас к виду призрачных руин Сталинграда, - и шествие немецких военнопленных по улицам Москвы, за которым молча наблюдают толпы москвичей.

.

Первая серия не раскрывает до конца, кем же главный герой является на самом деле. Он в десять раз приятнее и красивее любого другого персонажа, он добр к старушкам и политическим заключённым, но в то же время он высокопоставленный офицер в СС, и не так уж часто вам приходиться болеть за нациста («Семнадцать мгновений» - довольно необычный в этом отношении фильм, способный заставить вас сочувствовать не только Штирлицу, - во всяком случае, он нацист не настоящий, - но также его коллегам, которые вот уж точно самые натуральные нацисты, да ещё руководители СС в придачу). Как-то вечером трудного дня Штирлицу приходится вести допрос пастора Шлага, его он допрашивал дважды. Первый раз в РСХА (Главное Управление Имперской безопасности) с тайно записывающим магнитофоном, во второй раз в менее ортодоксальном месте – в модном ресторанчике «Пухлый Готтлиб» (Zum groben Gottlieb). Временное освобождение пастора было санкционировано шефом Штирлица – Шелленбергом, моложавым руководителем отдела контрразведки. У Шелленберга свои виды на пастора, но мы ещё не догадываемся, какие именно. Учитывая ход беседы, о которой мы узнаём из этого эпизода, довольно удивительно, что пастор согласился сотрудничать со Штирлицем в его пока слишком расплывчатых планах. В обсуждении было высказано предположение, что в «Семнадцать мгновений весны» заложены опасные параллели между Третьих Рейхом и Советским Союзом, что через Штирлица показано стремление сохранить интеллектуальную честность в рамках репрессивной системы. Если вы склонны разделить эту мысль, то это один из тех эпизодов, который может подкинуть вам эту идею.

.

Затем Штирлиц возвращается домой – в свой очень симпатичный дом в очень симпатичной части Берлина, которая до сих пор не была затронута бомбёжками. Он рано отпустил прислугу. Он устраивается в кресле, переключает радио с весёлой немецкой народной песни на классическую музыку и закуривает сигарету. И вот наступает момент, когда мы, наконец, можем вздохнуть с облегчением – в течение последних сорока минут мы болели не за карьериста из СС. Кроме того, это незабываемый момент для всех радиолюбителей, так как Центр в Москве связывается со своим визави через радиостанцию, передающую впечатляющие неинтересный набор цифр для геологических измерений – первое появление кода, который близко подведёт Штирлица к провалу. Его миссия, теперь мы знаем, - выяснить, кто из нацистских бонз – Геббельс, Геринг, Гиммлер или Борман – зондирует почву для секретных мирных переговоров с Западом. Если Запад согласится на сепаратный мир с Германией, то все немецкие войска, связанные на западном фронте, могут быть переброшены на восточный фронт. Возможно, американцы, учитывая их антикоммунистические настроения, даже будут готовы вместе с не-нацистской Германией выступить против Советского Союза. Такой расклад крайне нежелателен для России.

Поразмыслив немного, Штирлиц приходит к выводу, что ни Геббельс, ни Геринг не имеют никакой реальной силы и, значит, союзникам нет никакого смысла вести с ними переговоры. В качестве потенциальных предателей, таким образом, остаются Гиммлер и Борман.

.

Аудитория узнаёт, что это босс Штирлица – Шелленберг толкает Гиммлера начать переговоры (исторический Шелленберг признал, что даже в 1942 году, когда Германия находилась на пике побед, она не имела шанса выиграть затяжную войну, однако вплоть до февраля 1945-го он не мог подтолкнуть к идее переговоров тех, кто находился на вершине иерархии). Шелленберг полагает, что сможет использовать пастора Шлага как часть сложного механизма, когда решит привести схему в движение, но пока намерен его «прощупать» перед тем, как Шлаг войдёт в игру. По приказу Шелленберга Штирлиц отправляет провокатора Клауса под видом сбежавшего из концлагеря заключённого просить у Шлага убежище. Записи их бесед должны помочь решить, подходит ли пастор Шлаг для работы или нет. У Штирлица здесь свой интерес. Его связи с немецким подпольем после смерти профессора Карла Плейшнера оборвались, и теперь он нуждается в новом канале связи с Центром. Если пастор Шлаг будет настроен прокоммунистически или антифашистски, тогда Плейшнеру будет найдена замена.

.

А тем временем Кальтенбруннер, руководитель РСХА, устраивает генералу Крюгеру разнос за то, что не удалось взорвать Краков во время отступления из Польши. Крюгер говорит, что об операции знал Штирлиц. Кальтенбруннер удивлён: у Штирлица не было допуска к этой информации. Он наводит справки и узнаёт, что после возвращения в Берлин Штирлиц никому не докладывал об этом. У Кальенбруннера возникают подозрения, он посылает за Мюллером – главой Гестапо (четвёртый отдел Имперской безопасности). И здесь я должна выложить свои карты на стол. Мюллер, каким его играет Леонид Броневой, один из козырей сериала и мой любимый персонаж. Как и исторический Мюллер, он оппортунист и совсем не фанатик. Как напоминает нам голос за кадром, Мюллер начинал свою полицейскую карьеру с избиения нацистов в Веймарской республике, а затем, когда нацисты пришли к власти, он перешёл на их сторону и уже начал избивать своих бывших работодателей. Его работа ему не особенно нравится, но обязанности свои исполняет весьма добросовестно – это даёт ему власть, и его глубоко беспокоит перспектива, когда он этой власти лишится, так как прекрасно осознаёт, что вскоре произойдёт.

. В момент разговора Кальтенбруннера с Мюллером вокруг Штирлица начинает затягиваться петля. В следующих сериях нас ждёт драматическая развязка.

Штирлиц организовал встречу со своим агентом Клаусом, проверяющим пастора Шлага на лояльность, у себя дома. Клаус это, в общем, мешок с дерьмом – очевидно, что Штирлиц его ненавидит. Во время разговора с ним Штирлиц эмоционально закрыт, посматривает на него оценивающим взглядом с недобрым прищуром. Клаус – профессиональный доносчик. Его работа заключается в том, чтобы провоцировать людей на критические речи в отношении режима, после чего они оказываются в Гестапо. Ради достижения этой цели он может говорить, всё, что заблагорассудится, не опасаясь последствий. Он передаёт Штирлицу магнитофонную запись его долгих разговоров с пастором Шлагом, который верит, что его собеседник сбежал из концлагеря, поэтому прячет его от полиции… Пастор и Клаус разговаривают о добре и зле и есть ли хоть какая-нибудь крупица божественного в Гиммлере и Гитлере. Клаус предстаёт увлекательным второстепенным персонажем, талантливым актёром, который способен имитировать идеализм, хотя на самом деле ничего в идеализме не понимает. Персонажи, которых он играет, крупнее него самого – более симпатичны и человечнее.

.

Часть очарования этого эпизода в том, что есть очевидные параллели между Клаусом и Штирлицем. Оба живут фальшивыми личностями, оба лгут хорошим людям и манипулируют ими, оба работают на власть, моральные качества которой – если зрители были склонны к таким оценкам – могут быть поставлены под сомнение. Я думаю, Штирлиц видит в Клаусе искажённый образ себя, и в разговоре он, кажется, пытается провести между ними границу, спрашивая, например, не чувствует ли иногда Клаус своей вины перед людьми за то, что он предаёт тех, кто ему доверяет. Клаус, по сути, обрекает себя сам своей же речью, и всё же его мерзкие признания характеризуют его как более глубокого человека, а в чём-то даже симпатичного, во всяком случае, вам немного его жаль, когда он заявляет, что если бы он состоялся как писатель, ему незачем было бы становиться агентом Гестапо.

Но в этой сцене происходит что-то ещё. Она иллюстрирует первый принцип шпионажа – всегда прикрывать тыл. Штирлицу нужен пастор Шлаг в своих целях. С помощью Клауса он установил, что Шлаг готов помогать коммунистам. Но если кто-то наткнётся на его связи со Шлагом, у него будет прекрасное оправдание – Шелленберг приказал ему проверить Шлага. Этот принцип прикрытия – элемент в сложной шахматной игре, которую он ведёт с РСХА. В тех случаях, когда Штирлиц действует без прикрытия, он подвергает себя серьёзной опасности. .

Способно ли демонстрируемое убийство шокировать или нет – зависит от зрителя, но, что делает съёмку такой интересной, так это, что, забегая вперёд, это единственный случай во всём сериале, когда Штирлиц вынимает пистолет, не говоря уже о том, когда нажимает на курок. Его методы это мозговые атаки и разговоры, никакого насилия или физического воздействия. В этом его характер раскрывается больше всего, и, подозреваю, здесь Штирлиц подсознательно пытается убить часть самого себя. Или, говоря по-другому, сериал старается убедить зрителя, что разведчики вроде Штирлица на совершенно ином нравственном уровне, в отличие от информаторов типа Клауса – и, конечно, стараясь в этом убедить, постановщики сеют мысль, что и противоположное тоже может оказаться правдой.

.