Червепидоры в искусстве

Как-то на прошлой неделе у меня с пищей духовной не задалось.

Мне в комментах замечательный человек Балор пояснил за "Пианиста" и теперь мне стыдновато, но пост оставлю в изначальном виде, потому что написанное пером не вырубишь топором.

Сначала мы посмотрели "Пианиста". Ну такой, знаете, фильм-то фестивальный! И прям хвалят его, и во всяких рейтингах он на высоких позициях, и все дела.

У меня же пригорало уже после первых десяти минут и до конца.

Если фильм был о страданиях еврейских, то зачем показывать народ таким апатичным, ведомым, равнодушным? Вот есть тот же "Список Шиндлера", который я не смогла досмотреть, потому что он очень тяжелый, но он показывает живых людей, с волей к жизни борьбе, которым не плевать на себя, родных, окружение, свой народ. А тут...

Ладно, главный герой и его семья не делают ничего, чтобы бороться с оккупацией и притеснением - люди не противостоят вооруженным военным. Но ни словом, ни жестом, ни взглядом герои не показывают недовольства сложившимся положением. И даже осознания отсутствия притеснения и его несправедливости не показывают.

Главного героя с семьей вместе с остальными польскими евреями выселяют в гетто, обнесенное забором, тесное, грязное. Уже спустя пять минут фильма мы видим, как ГГ перешагивает через трупы детей в бедной части гетто по дороге в ресторан, где он работает пианистом. Небольшое и сплоченное общей бедой общество сразу делится на классы и озлобляется. Люди огрызаются друг на друга, равнодушно смотрят в ответ на просьбу о помощи, ведут себя как психопаты. Наверное, режиссер хотел показать, что люди в тяжелых условиях ожесточаются. Но здесь это выглядит максимально тупо: вот они все терпят, а вот им плевать друг на друга. Максимально червепидоризируется ситуация, когда большую часть жителей гетто отправляют в обнесенный забором загон перед тем, как на товарняках их отправят в лагеря. Там тесно, люди сидят вплотную. К главному герою подходит женщина с мальчиком на руках и просит воды, потому что мальчику плохо. ГГ смотрит на нее стеклянными глазами и! отворачивается! И уходит! И так там всем друг на друга насрать. На этом месте стул подо мной перестал тлеть и начал густо дымиться.

Затем герой чудом спасается, попадает в трудовую бригаду, оттуда так же чудом бежит к знакомой чете поляков, которые укрывают его в безопасной квартире. Герой в квартире пьет, ест, спит, голодает, ждет помощи. Внутренний мир героя остается тайной весь фильм, который, кстати, называется "Пианист", но герой играет на пианино один раз в самом начале, один в гетто и один раз в конце. Было бы круто показать, что в отсутствии инструмента он пытается играть на любой подходящей поверхности, что-то вспоминает, мечтает, что его держит цель и мечта снова вернуться к игре. Но ничего этого нет.

В конце герой бежит из дома, в котором укрывался - его взрывают немцы, потому что из этого дома стреляли по госпиталю. Живет на чердаке в заброшенном доме, встречает немецкого офицера(?), которому играет на подвернувшемся пианино. Тот проникается, и до эвакуации немецких войск из Варшавы носит герою еды.

Ну так вот. Герой сам не сделал ничего для себя, своих близких. Героя здесь просто нет. Что-то, что плыло по течению - есть. Но у него нет ли цели, ни воли к жизни. Сочувствовать просто некому.

Тем удивительнее было узнать, что фильм снят на основе реальной биографии реального пианиста. Планирую ее прочитать, потому что ну не мог же человек написать про себя так никак.

Потом я дочитала наконец-то роман Кингсли Эмиса "Везунчик Джим", который мурыжила год с перерывом на более интересные книги. В "Везунчике" рассказывается про новенького преподавателя истории в провинциальном колледже. Он и предмет свой как-то не очень любит, и преподавать как-то не очень хочет, и связался с девушкой, которая как-то не очень нравится. Он постоянно дрожит от перспективы увольнения, лебезит перед старым маразматичным профессором, жестоко шутит над соседями по квартире. Мысленно развешивает ярлыки на всех.

Я до конца думала, что это книга о маленьком человеке, которая должна закончиться трагедией. Герой погрязнет в своих страхах, склоках, подначках и лебезениях, и окажется в сложной ситуации, перед тяжелым выбором. Но... нихуя! В конце герой получает более топовую (по внешности, главному для героя) девушку. Получает работу, для которой не годится, потому что ему повезло выпить с нужным человеком. Уезжает из захолустья в Лондон. Его досрочно увольняют из института, но и это оказывается смешной неурядицей в череде свалившихся удач.

Как? Почему? Зачем? В аннотации написано, что книга "высмеивает классовые различия" в Англии, но она как-то по мудацки высмеивает все и вся вообще. Это могла бы быть контркультура, как Уэлш или Паланик, но у них нет-нет да проникнешься симпатией к герою-андердогу, потому что в нем есть человеческое. А здесь? Червепиоры, сэр (с).

Нужно бы зачесть сверху чем-нибудь разумным, добрым и вечным, но вместо этого я решила дочитать "Ненастье" Иванова, лол!