My Little Hasbro и иже с ним17 читателей тэги

Вчера Гейман объявил второе пришествие пришествие второго сезона Good Omens: https://twitter.com/neilhimself/status/1409859193394376704

В смешанных чувствах, если честно; совершенно не ожидала, что они всерьез за это возьмутся что, с Сэндменом все так же плохо, как с Американскими богами, нужна проверенная аудитория?

Но вчера у нас была двойная радуга, надеюсь, это хороший знак прямо от Мамы:)

И я хотя бы могу рассчитывать снова увидеть своих мальчика и девочку в роли ОТР, ради которого я там уже два года и сижу (хотя одновременно этого и боюсь, страшно болеть за назначенных антагонистами персонажей, может прилететь любая гадость сразу и от автора, и от фандома, проверено печальным примером Voltron: Legendary Defender - а ведь в ГО я наивно полагала, что в безопасности).

Ну разве они не самые милые?

Да, это босоножки на колготки, Лучшей девочке можно😋

Сегодня вторая годовщина моего Good Omens-ОТР, когда я в телеграме написала эпохальную фразу про "А можно я буду шипперить Вельзевул и Гавриила, они так мило сработались", и мне ответили - можно:)

С тех пор я продолжаю этим заниматься, ведь любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (с)

 

Через несколько лет все дружно,

старательно сделали вид,

что таков и был План. К тому же

вокруг бушевал COVID,

бунты, пожары, обстрелы,

твиттер и #БЛМ…

 

Офисы просто хотели

обойтись без лишних проблем,

без следствия и допросов,

кто и в чём виноват.

 

***

Вечером, ровно в восемь,

Вельзевул покидает Ад

сквозь слоёный пирог из магмы,

пепла, костей и льдин.

 

Если у вас свой ангел –

каждый миг неисповедим.

 

Гавриил спускается с башни

навстречу померкшему дню.

 

Люди себе однажды

сами устроят резню,

раз именно эта традиция

стойка на планете Земля –

поэтому в восемь тридцать

они с Ви уходят гулять.

 

И хотя до Лондона от Эдема

много легло дорог,

если у вас есть демон –

ваш жребий не так уж плох.

 

З Миколаєм усіх!

В конце года накрывает печальками, на которые старалась не реагировать все прошлые месяцы. Кроме того, я сдала паспорт на ЗФБ и пишу теперь про своих эфирно-оккультных зайчиков в командное сообщество.

Но с прокрастинацией всё равно надо бороться.

Кума подсела на скандинавские детективы.

- Знаешь, они там такие спокойные, такие невозмутимые все. Одна девочка веселая, но она просто постоянно кокс нюхает.

Всё еще хочется закончить «Волшебников» ради Элиота и Марго. Но я застряла на втором сезоне.

А теперь на глаза попалась похвала Гарри Ллойду в «Дивном новом мире», который мне так понравился (Ллойд, а не «Мир») в «Counterpart», и верю, что тут он тоже прекрасен. Но смотреть сериал по Хаксли совершенно неохота.

Штожиделать. Запощу пока другой пирог, с творогом и помидорами по рецепту Юлии Высоцкой: https://www.edimdoma.ru/retsepty/73726-pirog-s-pomidorami-i-tvorogom

Я пекла когда-то приблизительно такой с моцареллой, но лимон действительно добавил пикантности. Сама б и не подумала его в несладкую выпечку положить.

Вот как же внезапно можно развалиться на части.
До обеда я была вполне функциональна, а потом - раз, колено хрустнуло и лютейше разболелись ВСЕ суставы.

Запощу себе в утешение новый драбблик, Красивого Мальчика с Лучшей Девочкой, и залягу в ванну согреваться.

#ButIAmNot#ButIAmNot

– Нет.
Гавриил ускорил шаг, с трудом удерживаясь от соблазна телепортироваться прямо в свой кабинет. За последний месяц они обсуждали эту тему трижды, и он порядком устал от споров.
– Но это бы подняло престиж флешмоба! – настаивала Уриил.
– Я сказал – нет.
– #MeToo очень важен для морального здоровья общества!
Офисные клерки разлетались кто куда, завидев напряженные лица архангелов.
– Нет и нет. Ничего я не благословлю. Что вообще в Раю делает куча девиц, чья единственная заслуга – отказ от замужества?
– От замужества за богатым язычником.
– Согласен, по нынешним временам – редкая добродетель, но всё равно нет.
Уриил остановилась перед дверью с позолоченной табличкой и скрестила руки, явно намереваясь не пускать шефа внутрь до тех пор, пока он не подпишет нужные документы.
– Ты пристрастен.
В зеркально начищенный пол у неё под ногами ударила молния, и уже из-за двери до Уриил донеслось:
– Да, пристрастен. Защитница невинно оклеветанных позволила себе ради красного словца оговорить мою жену. После вознесения Марины Антиохийской Вельзевул со мной пятьдесят лет не разговаривала, так что пускай эта жемчужина святости проваливает со своими петициями обратно в твиттер и не надеется, что смена имени ей помогла.

Про Марину/Маргариту и всю историю читать тут: Марина Антиохийская

Задним числом поздравляю всех с Днём шиппера:)
У меня это уже сколько лет почти профессиональный праздник

Valentine's gameValentine's game

— Вот, — Вельзевул кивнула в сторону кондитерской.
Коренастый лысеющий мужчина, на которого она указала, яростно крушил битой праздничную витрину. Длиннополую одежду он предусмотрительно заткнул за пояс, сопровождая удары латинскими ругательствами; выставленные в витрине лакомства и сахарные сердечки вперемешку с осколками осыпали тротуар.
Гавриил щёлкнул пальцами, материализовав прямо из воздуха парочку громил в строгих костюмах; они с профессиональной невозмутимостью скрутили нарушителя общественного порядка и вместе с ним столь же мгновенно исчезли.
— И так почти каждый год! — простонал архангел. — Чёртов Валентин, всё никак не успокоится! «Я старый солдат, я не знаю слов любви! Не позволю гнусным торгашам на мне зарабатывать!».
Вельзевул поманила жужжащих над сахарным побоищем мух:
— Молодцы, хорошо поработали сегодня! Но как ему удалось пройти мимо привратника?
Гавриил вздохнул. — Несанкционированный алкоголь. Точнее, конфеты с ликёром в качестве взятки святому Петру. Ну хотя бы в этот раз он не успел сильно накуролесить — спасибо твоим крылатым соглядатаям.
— А как насчёт спасибо мне? Я тоже не прочь получить угощение.
— Сначала закрой глаза. Это такая людская игра, давно хотел попробовать.
— И для чего она?
— Я ещё не разбирался, если честно. Наверное, так вкуснее.
Первый шоколадный трюфель Вельзевул проглотила, слегка прикусив его пальцы и заставив вздрогнуть.
Второй слизнула прямо с ладони.
— А теперь ты закрой глаза.
Секунду спустя Гавриил ощутил на губах растопленный её горячим дыханием шоколад. Она нежно исследовала его рот изнутри, собрав языком всё до последней капли.
— Твоя правда, игра просто замечательная! Столько мест, где можно спрятать конфету! Продолжим?
— П-пожалуй, мне стоит сперва позвонить в офис.
Он откашлялся, чувствуя, как вместе с шоколадом тает его собственное сердце.
— Ээ, привет, Михаил! Хотел сказать, что немного задержусь здесь. Улажу кое-какие формальности и закреплю достигнутые в плане сотрудничества успехи.

Four HorsemenFour Horsemen

Война

Первое противостояние не оставило на них взаимных шрамов, и теперь это радует Вельзевул, хотя раньше задевало. Кто знает, смогли бы они с Гавриилом в противном случае стать настолько близки, настолько доверять друг другу.
Больше она не лелеет планов помериться силами при Мегиддо; сплетаясь в объятиях, оба остаются в выигрыше.

Голод

Вдали от Вельзевул пустота в груди омерзительно царапается и подтачивает силы. Это кажется архангелу довольно странным, поскольку небожители голода не ощущают.
Гавриилу ещё предстоит узнать, что изголодаться по кому-то можно отнюдь не только физически.

Загрязнение

По окончании очередного «официального визита» в Ад Гавриил с сожалением отрывается от её губ и отряхивает грязь со светлой рубашки.
Никаких претензий он не высказывает. Вельзевул вольна принимать обличье по собственному выбору; ему же всегда видна её настоящая суть.

Смерть

Шесть тысячелетий их едва ли интересует работа Мрачного Жнеца. Вечным существам нет дела до людских страхов. Однако, разделив чувства на двоих, они сразу оказываются с этим страхом лицом к лицу, ведь одинокое бессмертие хуже любого небытия.

Winter funWinter fun

Пожалуй, Вельзевул нравился снег — в особенности, пока он оставался девственно белым и никем не изгаженным.
Чистота, свежесть, прохлада — всего этого определенно не хватало в нижнем офисе; не станешь ведь каждый раз спускаться на последний уровень, чтобы наскрести лёд для «El Diablo» из-под седалища самого Люцифера?*
Совершенно замечательно иногда постоять под снегопадом, подышать морозным воздухом, зная, что вскоре окажешься у пылающего камина, под тёплым пледом и с ещё более горячим архангелом под боком.
Однако люди остаются людьми, и как только им перестала грозить быстрая смерть от переохлаждения, они сразу изобрели множество так называемых «зимних забав», которые Вельзевул не постеснялась бы рекомендовать в отдел истязаний и пыток для массового внедрения**.
Хуже того, от них подобными идеями заразился Гавриил.
— Что это? — подозрительно спросила она, пока тот любовно зашнуровывал на её ногах ботинки с острыми блестящими лезвиями. — Нужно выйти на арену и кого-то ими зарезать?
— На них надо ездить, Бель. Это очень весело — и полезно для здоровья!
И выпихнул её на каток.

***
В итоге, наконец-то заполучив плед, камин и врачевание каждого наставленного синяка посредством ангельских поцелуев, она даже признала — разумеется, не вслух — что это действительно было довольно забавно.
И что, возможно, однажды снова попробует прокатиться на треклятых штуковинах.
Лет этак примерно через двести.

I will think about it tomorrowI will think about it tomorrow

— Всё вдруг как-то… разладилось.
Новый костюм Гавриила ещё светлее, серебристо-жемчужных оттенков. Она предполагает, что это своего рода компенсация за провал, буквально желание себя обелить. Но вслух ничего не говорит. Наверху и внизу всегда хватало желающих осудить, с чего ей пополнять их ряды?
— Я будто балансирую над пропастью со связанными крыльями.
Неопределенность действительно причиняет ему страдания, а страдания как раз по части Вельзевул. Правда, ни разу до сих пор ей не приходило в голову пытаться их облегчить, обычно у демонов задача прямо противоположная. И, конечно, если на службе вдруг прознают о совершаемых Владыкой Ада добрых делах, проблем не оберёшься — особенно учитывая, на кого доброта направлена.
Поэтому она избегает чудес. Просто молча сворачивается на подушках рядом с ним, дышит одним и тем же ненужным воздухом, впитывает и отдает тепло посреди маленькой общей вселенной, не подвластной никаким посторонним правилам.
Завтра наступит завтра, ничего уже не попишешь.
Но, возможно, вдвоем удержаться на краю будет чуточку проще.

The lucky оnes

Убери свои формуляры про битву добра со злом.
Я, оказывается, устала всё время идти напролом,
сквозь чужие обиды, цели, привычки и миражи.
Можем мы наше бессмертие чуть-чуть поменять
на жизнь?
Раз уж кто-то набрался силы выключить вдруг войну,
можно сейчас мне просто в руках твоих отдохнуть?
Раз мы больше уже не порознь, раз уж такой расклад,
я могу ненадолго оставить в Аду свой привычный
ад,
я могу хотя бы немного побыть у тебя в раю?
Это будет совсем не больно, слово тебе даю.
Обними меня, убаюкай, тихо погладь крыло.
Пусть мы сами того не поняли, нам наконец
повезло.

Очередной ГО-дайджест:)

1. Гейману донесли, как в ру.фандоме называют Ineffable bureaucracy: https://mobile.twitter.com/neilhimself/status/1217775705603198976
скрытый текст
В комментариях поясняют, что это не совсем корректный перевод всё-таки, и предлагают свои варианты.
Господи, человек только смирился с тем, что такой пэйринг вообще существует в природе, не шокируйте его ещё сильнее:)

2. Я продолжаю выполнять обязательную фанатскую программу и купила себе украинскую версию:

скрытый текст
На деле это было наитие, проходила мимо книжного - дай, думаю, взгляну.
Белая с Кроули - это суперобложка, а с обратной стороны она чёрная, и внутри обложка тоже чёрная.

3. Ну и драбблы:)

Good intentionsGood intentions

Утром они соглашаются, что случившееся — всего лишь небольшой срыв, ничего особенного, да и, в конце концов, насколько важен контакт каких-то физических оболочек? Ведь их истинные сущности выше земных страстей, поэтому будет лучше вернуться к прежнему уровню отношений.

***
Реальность быстро вносит в их решение свои коррективы. При попытке разобрать накопившуюся корреспонденцию Гавриил понимает, что не в состоянии прочесть ни единой строки. Вместо доклада о последних вооруженных конфликтах сознание настойчиво подбрасывает ему видение маленьких нервных пальцев, капризной нижней губы, проступающих сквозь тонкую кожу голубоватых прожилок. Почему он беспрестанно думает о демоне (пусть даже и чрезвычайно высокопоставленном)? Почему вообще думает о ком-то другом?!

***
— Вероятно, нам нужно установить определенные границы, — произносит Гавриил на следующей встрече, стараясь не смотреть в сторону собеседницы. — Быть уравновешенными, соблюдать спокойствие и… и… О, да гори оно всё адским пламенем! Он жадно целует её шею, забыв и о границах, и о спокойствии, тем более что Вельзевул не собирается напоминать ему о чем-либо подобном — кроме, возможно, о намерении выкинуть из кровати отдавившего в прошлый раз всю спину распроклятого плюшевого единорога*.

*небольшая отсылка к «Каждому четвергу после Апокалипсиса»

Part of a wholePart of a whole

Зимой крохотные существа, составляющие телесную оболочку Вельзевул, казалось, цепенеют от холода и впадают в спячку вместе с земными сородичами, вялые и малоподвижные. Всё это сильно снижает работоспособность, вызывая желание уползти куда-нибудь в тихий, желательно сухой угол, забиться между вековой давности отчетами и окончательно ускользнуть от реальности. Единственное, что её удерживает — чудесным образом протянутая между офисами ниточка: ощущения чужого тепла и нежные до трепета прикосновения; вибрация, иногда размеренная и степенная, иногда убыстряющаяся — сердце архангела, бьющееся в её ладонях.

***
— У босса очередной параноидальный припадок. В такие моменты все наперегонки доносят друг на друга, и я не хочу оказаться слабым звеном в этой гонке. Думаю, нам не стоит видеться в ближайшее время.
Внезапно ей становится невыносимо тошно от перспективы провести так даже пару недель. А если разлука затянется на столетия?
— Тогда позволь мне взять кое-что с собой — до тех пор, пока опасность не минует, и мы не встретимся снова.
— Что же ты хочешь взять?
Гавриил со всей серьезностью протягивает к ней руку:
— Тебя.

***
Михаил сгребает со стола подписанные документы и хмурится.
— Странно. Я могла бы поклясться, что тут попахивает злом. И сдобой. Но это в равной степени невероятно, так ведь?
— Конечно.
Когда дверь кабинета за ней захлопывается, Гавриил осторожно отгибает лацкан пиджака и выпускает на свободу помятую, возмущенно жужжащую муху.
— Всё-всё, она уже ушла. Извини, вот твои эклеры.

***
— Быстро же в этот раз он успокоился.
— Быстро?! Через целых полтора месяца!
Они лежат в спальне своей лондонской квартиры, торопливо наверстывая упущенное. Белые крылья смыкаются вокруг Вельзевул, как цветочные лепестки, и она опять поневоле думает о мухах и лилиях.
— Между прочим, ты всерьез написал в служебной записке, что Люцифер нанес тебе моральную травму, и теперь ты нуждаешься в отпуске для реабилитации?!
— Разумеется, — с достоинством отвечает Гавриил. — Это же истинная правда.
И блаженно привлекает её к себе, укутывая ещё плотнее.
— Знаешь, часть тебя — это, конечно, тоже замечательно, но отныне я хочу всё целиком.