Мужик - фаталист, не боится и власть имущих - мог бы, наверное, и тирану Филиппу I зубы заговорить. А ещё списан со случайного прохожего, так вовремя начавшего с кем-то говорить неподалёку.
И я такая: "чей это охрененный скрипучий голос?". Оборачиваюсь и выпадаю от эстетического восхищения. Как описывала его в 23 главе "Реформы":
"Внешность у него была примечательная – начиная с овального, некрасивого мясистого лица, на котором было написано дружелюбие, и кончая одеждой, в основном царосской, но дополненной вещами продвинутой страны – самозастёгивающимися однотонными кроссовками, электронным поясом и электронной же барсеткой. Последняя открывалась проведением по ней пальцем обладателя – контактная поверхность узнавала отпечатки. Мужчина был среднего роста, как монарх, и имел тёмные, чуть вьющиеся волосы едва до плеч. В целом гость производил впечатление двоякое – что-то в духе притягательного уродства."
Получилось ли передать на рисунке нужное лицо? Надеюсь.
Андрюшкин не просто психолог, а психолог года: рекомендации, которые он дал Нату по избавлению от невезения (а они таки работали на прежних пациентах), открыли королю ещё одну путёвку в кома-ленд. Андрюшкин знатно ошалел от таких выкрутасов судьбы и приготовился либо с честью принять казнь, либо убедить королеву-мать, что феномен не-психосоматического невезения не в его компетенции. Но обошлось: король выжил, и Андрюшкин со свойственным ему энтузиазмом тут же полез на свободную вакансию при дворце.
Как его вообще оставили? Ещё отрывок:
скрытый текст"На следующее утро после завтрака состоялась вторая встреча короля и психолога. И Нат настоял, что лично разберётся с Андрюшкиным.
В этот день невезение, будто услышав, что его признали, уже не так донимало короля. Он вошёл в гостиную решительно – и тут же споткнулся о ковёр. Психолог едва успел его подхватить – так что первыми словами Ната были не обличительные, а выражающие благодарность.
- Спасибо, Андрюшкин, но вы шарлатан. – Сказал монарх, выпрямляясь. – И гнать бы вас в шею. Вы чуть не лишили Царос правителя!
- Извините, но меня нанимали, чтобы я устранил психологическую проблему, а не вылечил ваше невезение, - не согласился психолог.
- Вы утверждали, - король упёр руки в бока. – Что все мои проблемы в голове.
- Но я даже представить не мог, что человек может быть неудачлив сам по себе, не надумывая проблем!
- Уж не обижайтесь, а психолог вы так себе!
Андрюшкин улыбнулся.
- Психолог как раз-таки хороший. Плох я только в борьбе с феноменом чистого невезения.
Нат ткнул в него пальцем.
- Тогда вот вам первый урок. Думайте, прежде чем раскачивать весы с отмеренными дозами удач и провалов!
- Но раскачивали их вы.
- А кто меня убедил, что я поступаю правильно? Вы психолог, этому статусу верят, как верят статусу монарха!
Собеседник покивал.
- Тогда мы понимаем друг друга. Это был мой провал. Что меня за это ждёт? Уместно ли из-за недоразумения наказывать человека неволей или чем похуже?
- Тут-то вы, Андрюшкин, снова сели в лужу, - Нат усмехнулся, подходя к креслу и опускаясь на мягкое сиденье. – Я понятлив, и собираюсь вас просто прогнать.
Психолог без приглашения сел напротив и сцепил руки в замок. Вёл он себя удивительно смело для провинившегося.
- Уже легче. Но у меня есть другое предложение.
- Ну-ка?
- Я слышал, вы ищете учителя для пажа. Позвольте попробоваться на эту должность и мне.
Король слегка опешил от такой наглости.
- Погодите, - видя, что он собирается ответить резким отказом, Андрюшкин поднял ладонь. – Я окончил преподавательский университет.
- И в этом ремесле вы такой же умелец, как в вашей якобы психологии?
- Глупо отказываться от кандидата, не проверив его. Вы судите голословно только на основании того, что я не избавил вас от главной проблемы методами, которые для этого не предназначены. Но вы не видели тех людей, которым я помог или у которых был репетитором. Я буду настаивать, чтобы вы меня испытали. В последний раз.
Нат скрестил руки на груди, откидываясь на спинку кресла.
- Андрюшкин, почему вы так рвётесь работать во дворце? Королевская резиденция – не столь романтичное место, каким её рисуют в книгах и газетах. Это то же место работы, а домой отпускают лишь на выходные. Поверьте, роскошь не стоит того, чтобы вам постоянно докучали, врывались в личное пространство.
- Я прекрасно осведомлён обо всём этом, - проскрипел психолог, смело глядя собеседнику в глаза. – А также о тех, кто мнит себя достаточно знающими, чтобы учить пажа. Никого лучше меня вы не найдёте. А поработать на короля – ценный опыт.
Нат помолчал, оглядывая собеседника. Стол между ними, на котором стояла барсетка психолога, осветился ярким лучом, словно солнце решило поприсутствовать при разговоре. Вот мелькнула тень быстрой птицы и пропала. Вдалеке раздалось ржание коня.
Один из тёплых дней лета. В такую погоду хорошо гулять, а не ломать голову, что делать с провинившимся – или всё же нет – психологом. Дать второй шанс или, поддавшись чувствам, прогнать? В этой ситуации имело место быть всякое «но» - это и заведомо неправильное решение, принятое из любопытства и солидарности, и наоборот, упущенный шанс из-за непримиримости.
«Но ведь это только испытание, - возникла в голове мысль. – Андрюшкин наравне с другими кандидатами. И мы с Риком будем его оценивать. Конечно, потратим на него дополнительное время… да чем кошка не играется! Он, будучи плох в психологии, может быть хорош в обучении других наукам!».
- Могу я взглянуть на ваши дипломы?
Собеседник пододвинул к себе барсетку и, открыв её, вынул три небольшие папки-книжки.
- Да вы подготовились, - изогнул бровь король, принимая дипломы.
- Я готов к любым неожиданностям, - кивнул Андрюшкин.
Нат полистал по очереди папки – страницы были испещрены каллиграфическим почерком, украшены печатями. Всё было в порядке, он заслужил высшие баллы. Король вынужден был признать, что психолог мог с полным правом пробоваться на роль учителя.
- В таком случае, - мужчина отдал дипломы назад. – Ждём вас после обеда здесь же. Займёте очередь".
И ведь не соврал - хорош оказался.