* * *

Комментарии
Witch Ink 22 декабря 2020 (00:06:42) ответить
Месяц в стационаре заметно сказался на его и без того тонкой "эмоциональной шкуре", которая у пограничников, вроде, просто даже отсутствует, если верить рассказам психотерапевта. Словно оголённый нерв, без защиты, который реагирует на малейшее прикосновение. Ему не нужно было много, чтобы уже сидеть на грани новой истерики и сдерживать слёзы, или расстроиться до самого основания из-за какой-то ерунды. И он не мог сказать, было ли так и раньше, или его состояние действительно ухудшилось с какого-то времени.
Но любой всплеск эмоций сопровождался гневом. Сразу сильным, неудержимым, и моментами было больно даже просто сдержать его. Но свои кричащие мысли Инк старался держать при себе, ведь в гневе он мог сказать что-то колющее, что могло ударить по больному и обидеть, даже расстроить. Он старался. Но если его начинали напрямую спрашивать, то значит хотели получить ответ, и иногда он пытался честно смягчить свои слова, сказать по-другому. Или ему хотелось сказать намного больше, но он говорил лишь то, что лежало поверхностно, а всё остальное замалчивал. Потому что даже сказанного уже было достаточно. Он мог бы под действием эмоций злопамятно припомнить все похожие моменты, когда он расстраивался и злился, но пытался держать в голове, что этот гнев скоро пройдёт, а вот за сказанное он уже будет винить себя.
И этим вечером, точнее даже днём, что-то послужило "первым триггером", что и расстроило его в первый раз, из-за чего парень уже вредничал и разговаривал с обиженным видом. Но потом начались приёмы таблеток по расписанию, и неожиданно истерика сработала именно на этом. Уже за час до приёма он начал нервничать, и чем больше времени он ждал, тем хуже становилось. А в его реальности время шло как-то иначе. Быстрее. Он смотрел на часы и понимал, что прошло лишь три-пять минут, а по его ощущениям - уже около получаса. Поэтому по собственным ощущениям он ждал намного дольше, чем один час, и когда надо было выпить таблетку, он едва сдержал сильный порыв пуститься в слёзы. Молча выпил, запив водой, и в прострации завернулся в плед, идя к Клери обниматься и пытаясь успокоиться. Он не особо понимал, с чем это может быть связано, но в памяти всплывает только тот момент, когда его накачали транквилизатором, и вполне возможно, что любые медикаменты теперь воспринимались с этим страхом и почти доводили до тревожной атаки. Хотя, даже не "почти", а именно что доводили. Инк совёнком лежал на коленях медбрата и почти не мигал, глядя в пространство без единой мысли. А если они и появлялись, то просто растворялись бесследно, или копошились где-то невнятно.
Пока Инк не опомнился, чуть тряхнув головой и разворачиваясь к Клери, утыкаясь ему в живот. И так и лежал, даже задремав минут на двадцать.
Второй и третий приём прошли спокойно, относительно, он пытался крепиться. Но к вечеру нервы решили, что с них хватит, и Инк начал капризничать. Без какой-то внешней причины просто говорил, что не хочет пить таблетки и лекарства принимать, и всё-таки заревел. С того момента он и истерил, то успокаиваясь, то снова в слёзы, стоило подойти времени нового приёма. Наверное, ему просто нужно было отплакать своё, чтобы успокоиться лучше, и потом легче воспринимать своё лечение, но даже такие мысли не облегчали ничего.
И к концу дня, когда оба уже сидели на кухне и пили успокаивающий настой, оба конкретно устали. А Клери ещё находил силы гладить его и успокаивать.Инк не спал и не собирался, может быть из упрямства, чтобы не получилось так, что он уснет, а Клери так и не отдохнёт. А может быть Инк и не смог бы уснуть, потому что месяц в стационаре подарил ему бессонницу, и уснуть удавалось только к утру.
Но в любом случае на вопрос и тактильный жест он поднял тяжёлую голову, которую хотелось положить обратно и расслабить шею. От напоминания он чуть покривился, состроив чуть кислую мину. После такого дня на больше эмоций он неспособен. Но он понимал, что его выпустили только под предлогом строгого лечения. Поэтому таблетки-то он пил, но... с некоторыми трудностями. И хотел бы он снова расплакаться, хотя бы от бессилия, что он ничего не может изменить, но сил уже не было. Разве что чуть-чуть. Но Инк постарался их приберечь на что-нибудь другое и сдержать импульсы.
- Нет, не хочу засыпать...
Выдох шепотом, и он всё же опустил голову обратно, тихо вздыхая чуть легче и шмыгая. Инк вернул руки на спину, снова обнимая, так как до этого они расслабленно сползли со спины Лери куда-то на ягодицы. Он попытался обняться крепче, словно до последнего прячась на груди от "страшных таблеток". Хотя у него не было выбора, и если он не хочет, чтобы труды Клери пропали зря, то ему тоже нужно постараться. Ему нужно только придерживаться своего лечения и не пропускать приёмы и терапию у психолога.
- Лучше потом в кровати. И я наверное успокоился... только не помню, а где мы оставили таблетки?
Cleary 22 декабря 2020 (01:34:34) ответить
Клери и помнит как было тяжело Инку, даже если он старался держаться. А может Клери просто уже распознает все эти малейшие изменения, впрочем вид надутого Инка и его словесные капризы "не хочу - не буду", трудно не заметить и не понять. Но Клери тогда сказал, что это не его идея и он был совершенно против. Он бы не хотел потерять доверие или любовь. Поэтому живя тот месяц с ним и видя, что Инк начинает волноваться, когда Клери уходит работать или даже по малейшей нужде, поесть или сходить в туалет, то в большинстве случаев, медбрат предлагал пройтись с ним, чтобы ему было спокойнее, хотя от этого не становилось лучше, потому что окружающих он любил не меньше, чем когда был без Клери. Тем более, что Клери пришлось работать усерднее, ибо он сам помнит тот случай и идиотами-коллегами. И это наверняка было большим ударом, чем очередные новые таблетки., которые ему пророчили на "пожизненно".
В общем и целом, этот месяц Кери тоже измотался. Он взял отпуск, чтобы сидеть дома с Инком и обоим восстанавливаться.

Они были в своём собственном мире, маленьком, ограниченной лишь этой квартирой, изредка вылезающим во двор за продуктами, но в последнее время зачастую пользовались лишь доставкой на дом, потому что даже уже самому Клери было настолько лениво идти и собираться на улицу.
Его совёнок был спокоен, пока действовало время антидепресантов, но утешало, что психологически Инк к этому не привязан, но тело может привыкнуть и тогда в будущем ему будет сложнее перейти на что-то лёгкое. Впрочем, пока что даже сильные не дают результата, но возможно прошло ещё совсем мало времени. Впрочем что-то да помогало, когда Инк статуей втыкал в пространство, но Клери не такого Инка хочет.Но то чего хочет Клери сейчас затыкает в самое дальнее, на столько что возникает вопрос "а я чего-то хочу?".
Не переставая поглаживать Инка, что дошло почти до автомотизма, медбрат сам моргнул, немного переставая гладить, но в замен обнял Инка крепко крепко, как ответные объятия.
- Но потом нужно будет поспать, милый, - мягко напомнил, но соглашаясь, что СЕЙЧАС можно и не спать, хотя Клери и было бы спокойнее, если бы пограничник смог подремать, как недавно до этого. И он понимал, что Инку ну совсем боязно и тошно от этих таблеток, но либо так, либо стационар с комплексным лечением, включая и совместные беседы и терапии с другими больными. Клери как-то сомневается, что Инку захочется больше второе, чем пропихнуть в себя таблетку.
- Хорошо, но тогда перед этим выпей настоя. Я сделаю тебе новый, - пошёл на компромисс и сам начал осматривать крутить головой, ища взглядом таблетки, пытаясь вспомнить куда он их дел.
- Кажется, во второй комнате, там мы в последний раз пили, - припоминая, что потом они уже и перетекли плавно на кухню, и что там же, в старом месте ночлега Инка и остался стакан с наверняка уже пыльной водой. Не то чтобы у них в квартире было грязно, но лёгкую уборку сделать не мешало бы.