* * *

Все мы немного Маджима. Сначала играем в Кивами и вроде бы жесть, но как-то всё больше хиханьки, потом приходят события 0, а с ними боль, тоска и бессилие, потом появляется Хомаре Нишитани и жизнь уже никогда не будет прежней

- Что я сделал? То, что ты не смог

- Где я? Уже на твоей территории

- Что я тут делаю? Кладу хуй на твои порядки. Хочешь покажу, какой?

Power play at it's best.

- Какие мы грозные. Ух, люблю грозных!

- Да у меня стоит как штык, дружище, не откажи в удовольствии!

- Значит, если не против правил, ты дашь мне хороший бой?

О боже. Я узнаю этот шальной взгляд, это умение загонять в угол, на каждое слово отвечая провокацией, понимаю, что дало по-настоящему расцвести этой... бэттлсексуальности. Нишитани - не хаотик, он хаос itself, все то, что позже послужит Маджиме щитом и механизмом нездоровой компенсации, у него в крови, своё и для себя. Искреннее, урожденное чудовище, в глазах которого плещутся похоть и радость - глоток свободы, который он насильно, ломая правила, вливает в горло Маджиме. Так нужный ему глоток, чтобы не умереть окончательно. И без признаний видно трещины, расползающиеся по каменной маске лица Владыки Ночи. Видно смотрящего в эти щели стреноженного, но не изгнанного такого же зверя, слишком долго сидевшего на цепи. Маджима шарахается от этого хаоса, как Кирю когда-нибудь будет шарахаться от него - и тянется, впитывает кожей. Вспоминает, как быть диким.

У него больше денег, чем во всем Сотенбори, под его началом ходит целый клан и ему тоже нужна Макото, хотя теперь уже не только она. Но она - живой, и это звучало бы как надежда, не будь Горо верен слову и не опасайся он слишком большой неизвестности за этим щедрым предложением. Всем вокруг Макото нужна, и только он не знает, зачем. Немногие знают, что она вообще жива, и лучше постараться, чтобы это осталось тайной, хозяин настаивает на доверительных отношениях без утайки

Fuck this shit, надо бежать из города