Ценности и важности: прокладывание своего пути (Рэйчел, Волк и Трикстер)

Волк:

Я это всё смотрел, я это всё читал.

У меня какое-то ощущение... не могу сказать «цельности»...

Тут всё равно какое-то ощущение пунктирности, конспективности.

То есть понимаешь, что есть история, но она как будто конспектом сделана.

От ваших историй есть ощущение, что там гораздо больше.

 

Рэйчел:

А это интригующее ощущение пунктирности или нет?

 

Волк:

Меня оно, скорее, дезориентирует, я бы так сказал. Оно вызывает какие-то вопросы...

 

Рэйчел:

Я хочу еще свои соображения высказать.

У меня тоже возникает часто много скепсиса и какого-то сопротивления.

И я думал вчера об этом.

И, помимо возможности посмотреть на вот это безнадежное предприятие, так сказать, с точки зрения различных дискурсов, есть еще у меня общее соображение, что мы исследуем совершенно незнакомую территорию.

То есть я знаю, как ко всему этому можно отнестись очень плохо, и даже во многих существующих дискурсах это будет вполне оправданно и аргументированно.

Но, возможно, в каких-то пробелах между описаниями существует целая вселенная, о которой мы не знаем, но есть маза, что она существует.

 

Трикстер:

Вот что я думаю.

«Русские называют дорогой то место, где собираются проехать.»

Нам уже говорили, что мы делаем нечто совершенно новое.

Мы всегда ведем некий крестовый поход на тему можности.

Это наша благая весть.

 

Можности жить хорошо, не страдать от депрессии и БАР, от травмы, от нищеты...

Что мы сейчас этот крестовый поход на тему можности ведем по поводу того, что благополучие должно быть, неблагополучия быть не должно и как именно можно не справляться, просить о помощи и при этом оставаться крутым.

Вот мы это делаем.

 

Я понимаю, что будет пунктирно выглядеть чертов донатный сайт, потому что туда выдрано из блога именно то, что относится к донатному направлению.

Кто хочет целое, может пойти почитать оригинал.

То есть я вот так думаю.

 

Я вообще довольно жестко настроен относительно аудитории.

Я понимаю, что куча народу не поймет, но мне и не надо, чтобы все поняли.

Мне надо, чтобы понял какой-то срез аудитории.

И я пою для него.

Я пою для тех, кого это может заинтересовать, кто не будет слишком тупо обывательствовать и сыпать обесценивающими дискурсами по этому поводу, а будет как-то включать голову.

И им я пишу историю событий, им я пишу ценности и важности.

 

Поэтому, честно говоря, я не знаю, насколько мне надо, чтобы это «кино» понимали все подряд.

Мне надо, чтобы это «кино» поняли те, кому это тоже актуально.

Дело в том, что я знаю кучу людей, которые достаточно благополучны, им это абсолютно всё не нужно.

Они и не поймут, скорее всего, в чём вся прелесть замута, они не смогут надеть себе на голову вот этот предлагаемый новый создающийся дискурс.

 

Мне не от каждого первого встречного что-то надо, чтобы его переучить.

Я не смогу переучить всех.

Мне надо, чтобы заинтересовалась часть благополучных людей, но я не уверен, что они относятся как раз к первым встречным.

 

Возможно, мы всё-таки снимаем артхаус.

Возможно, это станет не артхаусом, а чем-то более понятным широкой публике через несколько лет, когда мы лучше проработаем базу, более того — выиграем.

Когда мы выиграем, нам будет еще проще рассказывать, как мы всего добились.

Лекцию на TED’е рассказывают не те, кто еще ничего не сумели добиться, а те, кто уже сумели добиться всего.

И это другой жанр.

 

Поэтому я больше все-таки рассчитываю не на широкую публику, а на тех, кому эта благая весть ясна и нужна.

Про можность, про высокое качество жизни на бывшем пепелище, право получать помощь и переопределять ситуацию.

Причем не важно, они тоже в жопе или они в хорошей более-менее ситуации, просто им интересно следить за тем, как мы выкарабкиваемся.

 

Я очень мало нацелен на то, чтобы вписываться и быть всем понятным.

Я скорее нацелен объяснить тем, кто хочет слушать.

Мне важно переопределение существующих в обществе вкусов и дискурсов.

Стигматизация тех, кому и так плохо,— это отстой!

С моей точки зрения, мы в очередной раз создаем новую вещь на практике.