Писательский чердак (публикации за 3 января 2018)60 читателей тэги

Точка зрения персонажа. Фокальный персонаж

3 января 2018 (16:33:59) 1936

Идея написать про точку зрения возникла так.

Римма Малова в одном из топиков «Мастерской форума ЭКСМО» сказала: «Действительно, по-моему весьма интересно, когда повествование ведется глазами какого-то персонажа».

Меня в тот момент это поразило чрезвычайно. Я за годы писания на английском языке привыкла к тому, что вопрос «чьими глазами» — это привычный, ежедневно необходимый выбор каждого автора. Знание и применение POV (point of view, то есть дословно «точки зрения» литературного персонажа) на Западе считается самым главным навыком будущего писателя. Это — первое, чему он учится в любом любительском литературном кружке. И когда я решила «подчитать литературку» на этот предмет на русском языке, я ужаснулась — у нас материалов об этом практически нет!

Действительно, в русскоязычной писательской среде вопрос «точки зрения» (то есть чьими глазами мы «смотрим» на происходящее в книге), похоже, считается сугубо теоретическим — литературоведческим. Мол, сначала автор напишет, как бог на душу положит, а потом придет литературовед и с умным лицом проанализирует, что за точки зрения в своем произведении автор интуитивно использовал. Самого же автора никто, похоже, не учит, как выгодно и с умом применять различные виды точек зрения на благо произведению.

Но в мировой писательской практике совсем другая картина. Овладению письмом в различных точках зрения там учат даже в пятых классах школ, на сочинениях! Поэтому я решила тут дать коротЕнький, минут на сорок-сорок пять, материал по точке зрения. Пригодится кому или нет — это вам судить, но лучше все-таки знать, хотя бы в теории, что это за зверь.

скрытый текстЗаранее прошу прощения за примеры: поскольку хотелось дать очень явные, четкие примеры «правил» и «нарушений», то я составила их сама. Они примитивные, но зато ясно иллюстрируют мысль.

Конечно, великое множество выдающихся писателей работают интуитивно, не считаясь с правилами. Но мне кажется, чтобы блестяще нарушать правила, нужно их сначала знать и уметь применять. «Точка зрения» — это и есть одно из таких обязательных писательских правил. Сначала изучим — и будем знать, как с наибольшей выгодой для произведения эти правила можно нарушать.

Примечание. Я стараюсь пользоваться терминологией, введенной Б.А.Успенским в «Поэтике композиции». Это, кажется, чуть ли ни единственное сочинение в русском литературоведении, которое впервые подняло вопрос точки зрения. Однако некоторые исследователи в своих статьях используют и переводы английских терминов (которые мне кажутся более образными, чем термины Успенского), так что их я тоже буду упоминать по ходу.

Примерно до начала 20-го века (датировка тут очень размытая, потому что, ессно, лит-ра развивалась неравномерно) существовало в принципе только две точки зрения, с которых могло вестись повествование.

01. Первая — это так называемая «точка зрения всезнающего автора» (Успенский ее называет «нулевой»). То есть автор знает все события романа, видит всё, что творится в мыслях и на душе у героев, и обо всем без утайки докладывает читателю. Например:

Виктор пришел в отчаяние. — Ну ты и дура, Машка!
Машке ужасно хотелось заплакать, но она терпела. — От дурака слышу.

Тут автор влезает в голову обоим героям и описывает, что оба чувствуют и думают: Виктор приходит в отчаяние, Машке хочется плакать.

Почему это точка зрения всезнающего автора? Потому что автор знает и показывает нам всё, что происходит в душах героев. Автор может даже подсказать, что произойдет дальше: «Ах, если бы Машка знала, что эта ничтожная встреча перевернет всю ее жизнь!». Такой автор показывает нам события произведения опосредованно, через призму собственного восприятия. Читатель как бы слушает автора-рассказчика, докладывающего обо всех событиях и эмоциях. АВТОР ЗНАЕТ ВСЁ! Эту точку зрения Успенский называет «нулевой» (то есть как бы отсчетной), а также встречаются названия «точка зрения всезнающего автора» и, прямая калька с английского, — «третье лицо всеведущее».

Естественно, эта точка зрения имеет много плюсов, но ее главный минус — читатель лишен возможности сопереживать персонажу напрямую, не может сам влезть ему в душу. Поэтому как противовес тогда же, сотни лет назад, в лит-ре возникла еще одна точка зрения:

02. Повествование от первого лица.

С этим тоже всё ясно. Автор передает микрофон главному герою и предоставляет ему самому рассказывать о том, что с ним произошло. Тут уже начинаются ограничения: герой не может ничего знать о событиях, при которых не присутствует, он не может влезать в головы другим персам и описывать, что они чувствуют и думают. Такое произведение пишет только о том, что пропустил через собственное восприятие главный герой. Хотя и тут были возможны фокусы типа «ах, знал бы я тогда, что...» Налицо ограничение свободы автора, но читатель более охотно сопереживает повествованию от первого лица. Читатель как бы совмещает себя с героем — рождается эмпатия, то есть сопереживание, а оно и является главной задачей любого литературного произведения.

Но это всё было давно. Две точки зрения — вот вам и вся литература. И хорошо писали!

С развитием профессионального литературного мастерства, которое приходится где-то на конец 19-го — начало 20-го века, авторы стали осваивать более интимный, «человеческий» подход к читателю. Оказалось, что и в третьем лице можно писать не от имени автора, а от имени одного или нескольких персонажей, которые будут называться «фокальными персонажами», потому что все события автор показывает нам через ФОКУС их восприятия. И так развилась самая сейчас употребительная точка зрения:

03. Третье лицо ограниченное.

Более 90% всей издаваемой в наши дни на Западе литературы написано именно в этой позиции. В случае третьего лица ограниченного повествование идет от третьего лица, но «рассказчиком» и одновременно главным действующим лицом является не автор, а один из персонажей книги. Все действия и события описываются так, как ОН — персонаж — их воспринимает. Его глазами мы смотрим на происходящее, ему мы сопереживаем. Естественно, это очень ограничивает свободу автора: ведь ему разрешается писать только о тех вещах, которые известны данному персонажу, и тем языком, которым бы он говорил. Но воздействие такого произведения на читателя гораздо глубже и сильнее: читатель забывает о посреднике-авторе и с головой погружается в события, непосредственным очевидцем которых является фокальный персонаж.

Успенский называет ее также «внутренней точкой зрения», потому что всё происходящее описывается как бы изнутри конкретного персонажа. Именно этот тип точки зрения доминирует в современной литературе. Но он же является и самым сложным. Овладение ограниченной точкой зрения требует большой практики и умения включать в текст только то, что видит, о чем думает и что ощущает данный перс.

Поэтому в ее применении сложились некоторые облегчающие жизнь «правила», которые я тут приведу.

01. Самое главное — это сам выбор фокального персонажа. Как решить, через чье мироощущение показать читателю события романа? Чьими глазами этот читатель будет смотреть на происходящее в книге?

Правило на этот счет есть — старое, простое и незыблемое. Большинство «литературных правил» нарушать можно и нужно — с умом, конечно, — но нарушение именно этого правила рискованно и чаще всего неразумно. Нарушение это карается страшно: читатель потеряет интерес и закроет книжку. Скорее всего, навсегда.

Итак: фокальный персонаж — это всегда тот, чья проблема главнее: во всей книге, или в данной главе, или в коротенькой сцене. У кого больше всего поставлено на карту — тот и будет главным героем происходящих событий, за ним и будет наблюдать читающая публика. Разумеется, им может (вот вам и первое нарушение правила) оказаться и случайный эпизодический персонаж, который появится в данной сцене в первый и последний раз за всю книгу. Но чаще всего фокальные персонажи — это и есть главные герои произведения. Это им читатель будет сопереживать, с ними он будет отождествлять себя при чтении.

Выбор фокальных персонажей — самый ответственный и сложный выбор автора при написании произведения. Тут спешка неуместна: известны случаи, когда маститые западные авторы переписывали роман по нескольку раз, просто меняя точки зрения и фокальных персонажей.

Вот еще несколько правил, нарушение которых неопытным автором гарантирует отказ англоязычного издательства, агентства или редакции журнала (умение «писать в точке зрения» особенно важно при написании журнального рассказа):

02. Пользуясь ограниченной точкой зрения, автор обязан показывать события через менталитет данного персонажа (образовательный уровень, воспитание, убеждения и предрассудки, стиль речи и т.п.).

Стиль повествования имеет тут огромное значение! Автор может писать, как сам царь Давид, но если точка зрения в произведении принадлежит полуграмотному босяку, то оно должно писаться голосом полуграмотного босяка. С умом отредактированным, естественно. То есть те слова, понятия, предметы, которые прекрасно известны автору, но с которыми данный герой не знаком, из текста исключаются автоматом.

03. Всё, что автор сам хочет сказать о данном персе, он обязан вложить в его собственные уста, мысли и поведение, передать через отношение к нему других героев (особенно через диалог это хорошо делать!), но незаметно и непринужденно, не нарушая хода повествования. Если, например, перс — редиска и нехороший человек, автор не имеет права где-то в уголке взять микрофон и намекнуть читателю, что не разделяет взглядов этого мерзавца. Но автор обязан показать перса со всех сторон так — через его собственные мысли, слова, поступки, через отношение к нему других персонажей — что читатель сам захочет размазать эту сволочь по стенке, без намеков со стороны автора.

Хорошее упражнение-зарисовка: набросайте описание комнаты или квартиры. А затем перепишите описание несколько раз, с позиции разных людей и их голосом (но от третьего лица!). Многодетная мать заметит, что нигде не валяются игрушки. Педанта поразит невытертая пыль. Электрик не заметит пыли, но отметит плохую проводку. Ученый не заметит проводки и бросится сразу к книгам. Всё разным языком, четыре человека — четыре менталитета, четыре разные комнаты.

Точек зрения в произведении может быть, конечно, несколько — события могут описываться вперебивку глазами нескольких фокальных персонажей. Но и тут есть некоторые правила относительно их количества и употребления:

04. Чем короче произведение, тем меньше фокальных персонажей.

В современном рассказе может быть только одна точка зрения, только один фокальный персонаж, только его глазами мы смотрим на события рассказа. Имейте в виду, что это самое главное требование к журнальному рассказу в западной литературе! Если рассказ не выдержан строго в одной точке зрения одного персонажа, такой "ненацеленный", несфокусированный рассказ практически обречен на отказ редакции. Повествование в рассказе может вестись от первого или третьего лица, да хоть от второго, но все события рассказа должны подаваться не авторским голосом, а через призму восприятия главного героя, который и будет являться фокальным персонажем произведения — будь он хоть человек, хоть целый народ или вообще кто/что угодно.

В большом рассказе (novellette) может быть два фокальных персонажа, в повести (novella; кстати заодно обратите внимание, что по-английски слово novella означает «повесть», а не «новелла»!) — часто бывает два фокальных перса или даже более, в романе — обычно четыре-восемь фокальных персонажей (хотя бывает и два, и может быть даже вообще одна точка зрения на весь роман).

05. Взялся — ходи. Без веской причины точку зрения не менять. Метаться из головы одного фокального персонажа в другую без конкретной авторской задачи называется «прыгать по головам». В одном абзаце мы переживаем происходящее с героем, в другом вдруг попадаем в голову его противника и узнаем, что тот чувствует и думает... это игра в поддавки с читателем, признак непрофессионализма начинающего автора.

Опять-таки выдающиеся авторы нарушают и это правило... но им можно, на то они и выдающиеся. Начинающий же автор должен сначала отработать умение так построить сцену, чтобы всю необходимую информацию либо дать через голову фокального персонажа, либо удержать до более подходящего момента. Простейшее правило такое: одна сцена — одна точка зрения, один фокальный персонаж. Его глазами мы смотрим на события сцены. Нужна очень веская, серьезная причина, чтобы внутри сцены переносить точку зрения с одного перса на другого. И при таком переносе нужно всегда следить, чтобы читателю было ясно, чьими именно глазами мы смотрим на события.

06. Поскольку всё происходящее пропускается через восприятие конкретного перса и описывается его "голосом", всё, что не попадает в эти рамки, должно опускаться. Иначе возникает так называемый «глюк» ограниченной точки зрения. Например:
(из одного любительского рассказа НФ-литмастерской Critters)

Кэт сидела на диване и горько плакала. Сволочи! какие же все сволочи! Ну ничего, она еще им покажет...
Кэт поплакала еще немножко, вытерла платочком покрасневшие глаза, расправила складочки розового в горошек платья и слезла с дивана.

Редактор зарубил этот рассказ с первых же слов, с приговором: глюк точки зрения. Где же он? А вот:

Начало хорошее, нейтральное: Кэт сидела на диване и горько плакала. Читатель еще не знает, в какой точке зрения пойдет повествование, и готов настроиться на любую. А вот и она:

Сволочи! какие же все сволочи! Ну ничего, она еще им покажет...

Всё ясно! — мы смотрим на всё глазами Кэт! Это ее чувства, ее мысли. Но вдруг — бэмс:

Кэт поплакала еще немножко, вытерла платочком покрасневшие глаза, расправила складочки розового в горошек платья и слезла с дивана.

Глазами Кэт, говорите вы? А Кэт что, знает, что у нее глаза красные? И платье, она же его в данный момент не воспринимает как «розовое в горошек», она ревет и страдает, куда ей о платье думать? Это автор-всезнайка высунул голову и зачем-то описал глаза и платье героини — никто его об этом не просил, читатели бы сами всё в уме дорисовали. А получился — прокол точки зрения...

Вот подобных проколов точки зрения нужно очень остерегаться. Когда они могут возникнуть? — всегда, когда фокальный персонаж говорит, знает или ощущает то, чего не может ни знать, ни говорить. И отсюда еще одно, пока что последнее правило:

07. При письме в ограниченной точке зрения третьего лица настоятельно рекомендуется опускать глаголы чувственного восприятия и мыследеятельности: подумал, увидел, услышал, ощутил и т.п. Почему: читатель и так «сидит» в голове данного перса. Читателю и так понятно, что это именно перс увидел или подумал ту или иную вещь. Употребление этих глаголов как бы отстраняет читателя, напоминает, что между ним и персом стоит автор и встревает со своими комментами. Поэтому такая точка зрения называется «фильтрованной» (пропущенной через голову автора). Вот например, какой из двух абзацев читается «живее» и естественнее? С глаголами чувственного восприятия:

Такой клинок королю под стать, подумал Зигфрид. Он протянул руку и погладил сталь. Она была на ощупь скользкая, лезвие неощутимое. Зигфрид почувствовал, как под кожей у него забегали мурашки.

Сравните с так называемой глубокой позицией, где автор молчит в тряпочку со своими ремарками, только передавая нам состояние перса:

Такой клинок королю под стать! Зигфрид протянул руку и погладил сталь. Скользкая, лезвие неощутимое. Под кожей у него забегали мурашки.

Вот еще пример:

Фильтрованная позиция: Виктор выглянул в окно и увидел, как в песочнице копошится девочка.

Глубокая позиция: Виктор выглянул в окно. В песочнице копошилась девочка.

Фильтрованная позиция: В воцарившейся тишине Таня услышала, как вдалеке о чем-то пел соловей.

Глубокая позиция: Воцарилась тишина — только вдалеке о чем-то пел соловей.

Наверное, нет смысла добавлять, что «глубокая позиция» гораздо живее фильтрованной и как бы переносит читателя в произведение, заставляет его сопереживать. То есть — все «подумал, увидел, ощутил» лучше опускать.

Ну, и коротенько об остальных возможных точках зрения, менее употребительных:

Третье лицо всеведущее (точка зрения всезнающего автора) в наше время разделяется на две категории: всезнающий автор объективный (или «рассказчик, заслуживающий доверия») и всезнающий автор субъективный (или «рассказчик, не заслуживающий доверия»).

Всезнающий автор объективный — это то, как в принципе написана вся классическая литература. Рассказчик, заслуживающий доверия (типа Диккенс или Достоевский), ЧЕСТНО сообщает читателю обо всех происходящих событиях. Он ничего не утаивает и не привирает. Такой автор прямым текстом дает свою оценку происходящему: что, по его мнению, хорошо и что плохо. Эта позиция придает произведению оттенок публицистики — кто, в конце концов, такие Диккенс или Достоевский, как не гениальные публицисты? Именно в этом сильная сторона позиции всезнающего объективного автора: читатель верит всему сказанному писателем, расслабляется и поддается его внушению.

Слабая сторона точки зрения всезнающего объективного автора заключается в том, что именно в этой позиции читатель наименее настроен думать самостоятельно и самостоятельно сопереживать героям. Как телезритель, он наблюдает за происходящим и ждет, чтобы автор ему объяснил на пальцах: вот этот — хороший, а этот — негодяй. Написать удачное произведение в технике объективного всезнающего автора немыслимо трудно, это действительно задача для гениев. Поэтому в наше время она применяется только в двух случаях:

Когда автор — действительно выдающийся и бесстрашный писатель, обладающий природным талантом рассказчика и публициста. Таких немного: всего 1-2% современной западной литературы написано в привычной для российского читателя позиции объективного всезнающего автора.

В некоторых жанрах, однако, традиционно часто используется точка зрения объективного всеведущего автора. Это прежде всего романс (женский роман о любви) и детская литература. В обоих случаях это делается как поправка на уровень аудитории: читательницы женских романов о любви, как правило, ищут предсказуемого, комфортабельного чтения, где добрый автор им все объяснит и подскажет. Детская же аудитория, как правило, в силу нехватки жизненного опыта пока не способна делать адекватные выводы самостоятельно.

Еще одна, крайне редко встречающаяся разновидность — это всезнающий автор субъективный, он же рассказчик, не заслуживающий доверия. В этой позиции, в общем-то, пишутся только басни, меннипеи и сатирические произведения. Такой автор, вроде бы предоставляя доверчивому читателю всю информацию о событиях, многое утаивает или искажает в расчете на то, что умный, самостоятельно мыслящий читатель выловит в тексте все «ключи» — намеки, бросающиеся в глаза ошибки и проч. — и сам всё додумает. Sapienti sat, короче. Россия, где владение эзоповым языком часто было необходимым элементом писательского мастерства, дала миру самое большое количество произведений, написанных в этой позиции.

От второго лица. Редко, но, если сделать с умом, очень красиво. «Вы входите в трамвай... навстречу вам поднимается красивая девушка...» Часто применяется в туристической литературе.

Третье лицо внешнее (Успенский так и называет эту точку зрения «внешней»). Также называется «бихевиористское повествование». При письме в данной позиции автор описывает только внешние признаки поведения героев. Все мысли и чувства остаются за кадром, неупомянутые. Читателю показывают картинку и предоставляют самому делать выводы: кто что почувствовал или подумал. Он улыбнулся, она опустилась на стул... своего рода кинофильм. Опять же, если применять с умом, дает сильный эффект.

Что еще почитать:
Б.А. Успенский. «Поэтика композиции». М., 1972; переизд. в книге: Б.А. Успенский. «Избранные труды». т. 1. М., 1994, 1996;
bw.keytown.com/mnauka.htm (часть о «Мастере и Маргарите» — вот сложнейший пример манипуляции точками зрения!)
www.amstud.msu.ru/full_text/text ... rova35.htm
infolio.asf.ru/Philos/Postmod/fokalizatsia.html (в других терминах о том же)
rinasolo.narod.ru/pushkin.html (Пушкин один из первых в мировой лит-ре применил ограниченную точку зрения!)
www.iek.edu.ru/publish/pult6.htm
Напоследок, как один из лучших примеров множественной ограниченной точки зрения (несколько фокальных персонажей), советую перечитать «Раковый корпус» Солженицына, именно наблюдая, как он это делает! Ас, настоящий ас.

Отсюда

18 законов художественной литературы Марка Твена

3 января 2018 (16:51:22) 933

01. Роман должен воплотить авторский замысел и достигнуть какой-то цели.

02. Эпизоды романа должны быть неотъемлемой его частью, помогать развитию действия.

03. Героями произведений должны быть живые люди (если только речь идет не о покойниках), и нельзя лишать читателя возможности уловить разницу между теми и другими.

04. Все герои, и живые, и мертвые, должны иметь достаточно веские основания для пребывания на страницах произведения.

05. Действующие лица должны говорить членораздельно, их разговор должен напоминать человеческий разговор и быть таким, какой мы слышим у живых людей при подобных обстоятельствах, и чтобы можно было понять, о чем они говорят и зачем, и чтобы была хоть какая-то логика, и разговор велся хотя бы по соседству с темой, и чтобы он был интересен читателю, помогал развитию сюжета и кончался, когда действующим лицам больше нечего сказать.

скрытый текст06. Слова и поступки персонажа должны соответствовать тому, что говорит о нем автор.

07. Речь действующего лица, в начале абзаца, позаимствованная из роскошного, переплетенного, с узорчатым тиснением и золотым обрезом тома, не должна переходить в конце этого же абзаца в речь комика, изображающего безграмотного негра.

08. Герои произведения не должны навязывать читателю мысль, будто грубые трюки, к котрым они прибегают по воле автора, объясняются их удивительной сноровкой.

09. Герои должны довольствоваться возможным и не тщиться совершать чудеса. Если же они и отваживаются на что-то сверхъестественное, дело автора — представить это как нечто достоверное и правдоподобное.

10. Автор должен заставить читателя интересоваться судьбой своих героев, любить хороших людей и ненавидеть плохих.

11. Авторская характеристика героев должна быть предельно точна, так чтобы читатель мог представить себе, как каждый из них поступит в тех или иных обстоятельствах.

Автор обязан:

12. Сказать то, что хочет сказать, не ограничиваясь туманными намеками.

13. Найти нужное слово, а не его троюродного брата.

14. Не допускать излишнего нагромождения фактов.

15. Не опускать важных подробностей.

16. Избегать длиннот.

17. Не делать грамматических ошибок.

18. Писать простым,понятным языком.

#Голоса профессионалов

Стивен Кинг - Правила жизни

3 января 2018 (17:05:56) 416

01. Однажды я пришёл к психотерапевту. Она сказала: «Вы должны представить, что все ваши страхи — это такой шарик, который вы можете просто накрыть ладонью». Я сказал: «Девушка, милая, да я живу страхом. Для того чтобы накрыть мой страх, не хватит даже чернобыльского саркофага».

02. Ненавижу мозгоправов. Если у тебя есть проблемы — жри лекарства и никому не плачься.

03. Я уважаю страх. Он организует людей. Например, если бы можно было представить себе возможность такого выбора, то я никогда не полетел бы на самолёте, весь экипаж которого не боится летать.

04. Я всегда летаю бизнес-классом. В случае катастрофы я хочу быть к ней как можно ближе.

05. Когда-то давно все самолёты, на которых я летал, были оснащены мониторами, на которых транслировалось изображение с носовой камеры: вы могли видеть, как самолёт отрывается от земли, взлёт, посадку. А потом в Чикаго разбился самолёт. Представляете, как это было? «Так, земля всё ближе, ближе — боже, как быстро — ещё ближе. Всё, ребята, мы мертвецы».

скрытый текст06. Как-то раз я летел на самолёте, и со мной рядом сидел какой-то придурок. Когда мы набрали высоту, он начал блеять: «Мистер Кинг, я давно мечтал задать вам ОЧЕНЬ НЕОБЫЧНЫЙ вопрос: откуда вы черпаете вдохновение?» Я сказал: «Мне никогда не задавали этот вопрос на высоте 12 тысяч метров, но всё равно — идите в жопу». Потом я даже пожалел его: до самого конца полёта он просидел белый, как простыня, и даже не притронулся к еде.

06. Меня задолбал вопрос «Как вы пишете?». С некоторых пор я отвечаю на него однообразно: «По слову зараз».

07. Дорога в ад вымощена наречиями.

08. Вдохновение можно черпать отовсюду. В моей книге «Ночная смена» есть рассказ «Давилка» — про гладильную машину, которая несколько озлобилась на мир. Идея родилась у меня в тот год, когда я работал в прачечной. Вместе со мной работал парень, который потерял на этой работе руки — из предплечий у него торчали два металлических крюка. Знаете, есть некоторые вещи, которые работодатели забывают вам сказать, когда вы поступаете на новую работу. Этому парню забыли сообщить, что тому, кто работает на валиковой гладильной машине, не стоит носить галстук. Более всего меня потрясало, что когда после смены все шли мыть руки, он просил кого-нибудь открыть ему воду и спокойно мыл свои крюки под краном.

09. Господь бывает жесток настолько, что иногда оставляет тебя жить дальше.

10. Хорошая идея — как йо-йо. Ты можешь оттолкнуть её от себя, но она всё равно останется на дальнем конце резинки. Она не умирает там, она лишь спит. А потом, когда ты забудешь о ней, она вернётся и хлопнет тебя по голове.

11. Литература — это правда, обёрнутая в ложь.

12. Я не готовлюсь к написанию книг. Не просиживаю в библиотеках, не делаю выписок, ничего нигде не подчёркиваю. Я просто сажусь и пишу грёбаные слова. Называйте меня колбасником. Да, я долбаный колбасный писатель. То, что я пишу, — это колбаса. Сел и съел. Я признаю это и не принимаю никаких претензий: ведь я никогда не выдаю свою колбасу за белужью икру.

13. Талант не статичен. Он либо взрослеет, либо умирает.

14. Принято думать, что я очень странный или даже страшный человек. Это не верно. У меня по-прежнему сердце маленького мальчика. Оно пылится в стеклянном графине на моём столе.

15. Многие удивляются, но в детстве я не любил выкапывать трупы животных или мучить насекомых.

16. Можно быть счастливым в 8 и в 28, но если кто-то говорит вам, что он был счастлив в 16, значит, он либо лжец, либо идиот.

17. Лучше быть хорошим, чем плохим. Но иногда порядочность приобретается слишком высокой ценой.

18. Только ваши враги скажут вам правду. Друзья и возлюбленные будут лгать бесконечно, запутавшись в паутине принятых на себя обязательств.

19. Самые важные вещи сложнее всего выразить словами. Иногда это оборачивается тем, что мы стыдимся собственных чувств, потому что слова делают наши чувства ущербными.

20. Надежда — неплохая штука. А неплохие штуки не склонны умирать.

21. Писать о своей жизни — сложная задача. Это как секс: лучше пережить это, чем писать об этом.

22. Я пишу лишь о том, что меня пугает. Например, я никогда не писал про змей — мне плевать на них. Я люблю писать про крыс — эти серые ублюдки пугают меня куда сильнее.

23. Пугать людей книгами в наше время становится всё сложнее. Они уже запуганы телевизором, так что я тут бессилен.

24. Американские президенты постоянно произносят вялые речи о неприятии школьного насилия. От этих жалких спектаклей меня обычно тянет зевать. Особенно если вспомнить, что эти люди отдали приказ разбомбить Югославию и залили кровью Ирак. Мне кажется, это можно сравнить лишь с лекцией о вреде наркотиков, которую ведёт трясущийся тип, ноздри которого обсыпаны кокаином, а в руке зажата трубка для крэка.

25. Кокаин — это дар. Он всегда был моей кнопкой «вкл.». Я начал употреблять его в 1979-м и продолжал, наверное, 8 лет. Не слишком-то долго, чтобы по-настоящему подсесть, но уж точно дольше, чем Вторая мировая война.

26. Мне кажется, марихуану стоит не только полностью легализовать, но и сделать её выращивание надомной работой для тысяч одиноких людей. Для моего родного штата Мэн это было бы даром божьим. Там и так можно взять неплохую траву домашней высадки, но ведь она будет гораздо качественнее, если люди будут открыто выращивать её в теплицах и пользоваться удобрениями.

27. Я начал напиваться с той самой минуты, когда закон разрешил мне делать это. Я всегда пил только для того, чтобы просто напиться. Никогда не понимал выпивки в компании. Это для меня как трахнуть сестру.

28. Кто-то говорит, что творческие люди больше страдают от пристрастия к алкоголизму, чем остальные. Они, мол, более ранимы и тонки. Но я так не думаю. Мы все выглядим одинаково, когда блюём себе на ботинки.

29. Для меня не существует такой вещи, как настроение или вдохновение. Я всегда нахожусь в настроении что-нибудь написать.

30. Ненавижу пустые страницы.

31. Я говорил это прежде, я говорю это сейчас. Когда ты вдруг обнаруживаешь что-то, к чему у тебя есть талант, ты будешь корпеть над этим до тех пор, пока твои пальцы не начнут кровоточить и пока твои глаза не вывалятся из глазниц.

32. Если у тебя нет времени на чтение, у тебя не будет и времени на то, чтобы писать.

33. Я редко иду на уступки. Когда компания ABC взялась за экранизацию моего «Противостояния», я сразу понял, что имею дело с упёртыми уродами. Их цензоры знали только два словосочетания: «это нам подходит» и «ни в коем случае». Меня это мало беспокоило до тех пор, пока мы не добрались до сцены, где моя героиня произносит следующую фразу: «Раз тебе так важна работа — не выпускай её из рук и засунь поглубже в жопу!» Как мне кажется, слово «жопа» небезызвестно и весьма употребимо на телевидении, но цензоры заявили мне, что это не пройдёт никогда. Видимо, процесс помещения работы в жопу слишком будоражил их сознание. Поэтому в фильме вы услышите лишь: «…и засунь её поглубже!» Но знайте: я всегда был за жопу.

34. Французский язык способен превратить грязь в любовь.

35. Господь имеет к нам определённую милость. В конце концов, за последние 63 года на планету упала лишь пара атомных бомб.

36. Каждая форма жизни бессознательно или подсознательно стремится к бессмертию.

37. Я никогда не приму участия в спиритическом сеансе. Даже если моя жена завтра умрёт, и ко мне придёт медиум и скажет, что жена только что вышла на связь и собирается мне сказать что-то очень важное.

38. Монстры и привидения существуют. Они всегда живут и борются внутри каждого из нас, а иногда побеждают. «Ночь живых мертвецов» (фильм режиссёра Джорджа Ромеро) — величайшее кино. Когда оно вышло на экраны, системы возрастных рейтингов для фильмов не было и в помине. Помню, когда я отправился посмотреть этот фильм, весь зал был полон детьми. Клянусь, я никогда не видел настолько тихих детей. Они даже боялись пошевелиться. Они выходили из зала со стеклянными глазами и открытыми ртами. Это был самый сильный аргумент в пользу классификации фильмов по возрасту, который я когда-либо видел.

39. Как-то раз, после того как я перенёс тяжёлую болезнь в госпитале и вернулся домой, я сел смотреть «Титаник». Никогда в жизни я так остро не чувствовал наносимый моему мозгу ущерб.

40. Кино не победит книги. Все эти ребята типа Кингсли Эмиса постоянно твердят: книга мертва, общество сползает в трясину, культура уничтожена, кругом идиоты, имбецилы, телевидение, поп-музыка, разложение, дегенерация и всё такое. И тут вдруг появляется чёртов Гарри Поттер — грёбаная хрень на 734 страницы, которая расходится пятимиллионным тиражом за 12 часов. Про себя я промолчу.

41. Большинство из того, что было написано и опубликовано с середины 1980-х по середину 1990-х — суть откровенное и высококонцентрированное говно. Хотя, возможно, окончен век некоторых книг.

42. Век книг не окончен.

43. Иногда меня спрашивают: «Стив, почему вы не напишете нормальный роман, такую серьёзную штуку?» И под этой серьёзной штукой большинство людей, как правило, имеют в виду какую-нибудь херню про старого профессора, у которого проблемы с потенцией и всё такое. Почему я не напишу такую херню? Я не знаю. И без меня найдётся множество людей, которые пишут примерно так же, как старики трахаются. Для отменного говна всегда будет отменный рынок.

44. Не пытайтесь нае.ать бесконечность.

#Голоса профессионалов

Стивен Кинг - Начало

3 января 2018 (19:16:45) 559

#Юмор

Правила пунктуации русского языка

3 января 2018 (19:31:25) 568

Дорогие авторы текстов, фиков и постов!

Перестаньте, пожалуйста, издеваться над правилами пунктуации русского языка и своими читателями.
Запомните эти простые правила. Выучите их наизусть. Распечатайте и повесьте прямо на монитор.
Потому что если вы их не соблюдаете, то буквально капслоком расписываетесь в своей неграмотности и демонстрируете, что читать ваш текст не имеет ни малейшего смысла, потому что его автор не только плохо учился в школе, но к тому же неспособен воспользоваться проверкой правописания в Ворде, которая нарушение этих правил гарантированно подчеркивает.

01. Запятая пишется слитно с идущим перед ней словом. После запятой ставится пробел. Не наоборот!

02. После точек ставятся пробелы.

03. Многоточием нельзя заменять запятые, точки и другие знаки только потому, что вам взбрело это в голову! Текст с излишками многоточий производит впечатление, что его автор тормоз.

04. В многоточии три точки. Не две, не четыре, не десять. Три.

05. После многоточия ставится пробел. Перед многоточием пробел не ставится. Единственное исключение — когда с многоточия начинается предложение, тогда пробел ставится.

скрытый текст06. Есть варианты написания «вопросительный знак + многоточие» и «восклицательный знак + многоточие». В этих случаях ставится вопросительный или восклицательный знак и две точки перед ним или после него, в зависимости от интонации. Если не знаете точно, как именно это оформить — не выпендривайтесь. Никакие другие знаки препинания к многоточию не пришиваются.

07. В некоторых случаях для передачи особой выразительности речи используются сочетания трех вопросительных или трех восклицательных знаков. Не двух, не четырех и не десяти — ровно трех. Они используются очень редко, потому что отражают крайнюю экспрессию. Их изобилие делает текст «грязным» и создает впечатление, что все персонажи и автор — истерички.

08. Еще есть сочетание вопросительный знак + восклицательный знак. Никаких других сочетаний нет. Не пытайтесь их придумать.

09. В русском языке точка ставится после закрытых кавычек. Всегда. В английском - до закрытых кавычек. Переводчики, не путайте, вы переводите на русский.

10. Кстати, дорогие переводчики: в английском языке прямая речь оформляется кавычками. В русском языке она оформляется тире и запятыми. Не забывайте, на какой язык переводите. Подробности оформления - здесь.

11. Перед и после тире ставятся пробелы. Перед и после дефиса пробелы не ставятся. Наличие или отсутствие вокруг черточки пробелов позволяет понять, тире это или дефис. Кстати, запомните разницу между тире и дефисом. Если на пальцах, то дефис ставится между частями слова, а тире — между частями предложения.

© Saint-Olga

#Учим русский язык

Не пишется...

3 января 2018 (19:36:47) 349

Совет от Николая Васильевича Г., которому его друг Владимир Соллогуб пожаловался, что «не пишется»:

«А вы все-таки пишите… возьмите хорошенькое перышко, хорошенько его очините, положите перед собой лист бумаги и начните таким образом: „Мне сегодня что-то не пишется“. Напишите это много раз сряду, и вдруг вам придет хорошая мысль в голову! За ней другая, третья, ведь иначе никто не пишет, и люди, обуреваемые постоянным вдохновением, редки, Владимир Александрович!»

#Голоса профессионалов

Одна мысль на завтра

3 января 2018 (19:47:57) 339

Несколько лет назад, копаясь в писательских методиках, я наткнулась на мысль о том, что каждый раз, когда заканчиваешь работу над очередным куском текста, нужно не доводить свою мысль до конца, а оставлять хотя бы одну фразу на потом. Чтобы в следующий раз точно знать, с чего начать.

Тогда эта мысль показалась мне малопродуктивной. Никак в голове не укладывалось, как можно завершить сцену или эпизод, или главу и не дописать последнюю фразу? Не складывалось целостной картинки, и я продолжала писать как обычно — мысль до конца. И часто случалось так, что на следующий день я открывала тетрадь, тупо смотрела на законченный кусок минут десять, а потом закрывала тетрадь. Не знала, что там дальше. Не знала, с чего начать. В тексте от одного эпизода до другого могло пройти несколько минут, а в реальном режиме времени иногда проходили целые месяцы. Потом я решала, что ну и хрен с ним потом оближу, и продолжала писать, как бог на душу положит, не заморачиваясь на плавный и логичный переход. И, что самое парадоксальное, люди, читавшие текст после его завершения, никогда не замечали тех мест, где я буксовала.

Но я на самом деле не к этому.

Я на самом деле к тому, что с неделю назад я вернулась к тексту, висевшему с сентября. И как-то так само собой получалось, что мне не хватало времени дописать мысль. Что-то оставалось недосказанным, и на следующий день я точно знала, с чего начну. А потом за первую фразу цеплялась вторая. За вторую — третья. И текст выливался сам собой. Такой легкости писательства у меня не было уже несколько лет. И вот я подумала: методика проста и банальна - оставлять одну мысль на завтра. Но как великолепно работает, черт побери!

(Собственный пост от 2009 года)

#Методы

Избранные цитаты из романа С. Кинга "Дьюма-Ки"

3 января 2018 (19:52:41) 366

На самом деле они относятся к живописи, но вполне подходят и к писательству - я так думаю.

I. Начните с чистой поверхности. Необязательно с бумаги, ...но я чувствую, что поверхность должна быть белой. Мы называем ее белой, потому что нам нужно какое-то определение, но настоящее имя этой поверхности - ничто. Черное - это отсутствие света, белое - это отсутствие памяти, цвет забытья.

II. Помните, правда кроется в мелочах. Не важно, как вы видите мир, или какой стиль он навязывает вам, ...правда кроется в мелочах. Разумеется, так кроется и дьявол (все так говорят), но, возможно, дьявол и правда - синонимы. Так бывает, знаете ли.

III. Оставайтесь голодными... Если вы хотите отобразить этот мир, призовите на помощь ваши неутеленные желания. Вас это удивляет? Не должно. Нет ничего более человечного, чем голод. Нет творчества без таланта, тут я с вами соглашусь, но талант - нищий. Талант просит милостыню. Голод - вот движущая сила искусства.

IV. Начните с того, что вы знаете, а потом вновь откройте для себя известное вам. Искусство - магия, спорить тут не о чем, но все искусство, каким бы странным оно не казалось, берет начало в привычно повседневности. Поэтому не удивляйтесь экзотическим цветам, выросшим на обычной почве.

V. Не пугайтесь экспериментов; найдите свою музу и позвольте ей вести вас... Встреча с музой - всегда счастье.

скрытый текстVI. Умейте сосредоточиться. Есть разница между хорошей картиной и еще одной поделкой, отображающей мир, в котором их и так полным полно.

VII. Помните, выражение "видеть - значит верить" ставит телегу впереди лошади. Проиизведение искусства - конкретный артефакт веры и ожидания, воплощение мира, который в противном случае являл бы собой пленку бессмысленного сознания, растянутую над бездной загадочности. А кроме того, если вы не верите тому, что видите, кто поверит вашим творениям?

VIII. Проявляйте храбрость. Не бойтесь рисовать тайное. Никто не говорил, что искусство - это ласкающий ветерок; иногда оно - ураган. Даже тогда вы не должны колебаться и менять курс. Потому что, если твердить себе самую большую ложь большого искусства (что у вас все под контролем), вы упускате шанс запечатлеть правду. Правда не всегда красива... Но для настоящего художника правда превыше всего.

IX. Ищите картину в картине. Увидеть ее иной раз не просто, но она есть всегда. И если вы ее не замечаете, то можете проглядеть целый мир.

Х. Готовьтесь к тому, что увидеть придется все. Если вы хотите творить (Бог поможет вам, если хотите, Бог поможет вам, если рискнете), постарайтесь избежать извечной ошибки: не оставайтесь на поверхности. Уходите в глубину и берите свое законное вознаграждение. Сделайте это, как бы больно вам ни было.

XI. Не останавливайтесь, пока картина не закончена. Не могу утверждать, основополагающее это правило ...или нет, ...но я верю, что эти шесть слов вбирают в себя все... Талант - это прекрасно, но он лишен каких-либо ограничений. Тем неменее всегда наступает момент (если творения искренни, если источник их - то волшебное место, где рождаются мысли, воспоминания и эмоции), когда у вас возникает желание остановится, и вы думаете: если опустить карандаш, глаза более ничего не увидят, воспоминания исчезнут и боль прекратится.

XII. Почувствуйте, что картина закочена, а когда почувствовали - отложите карандаш или кисть. Все остальное - только жизнь.

#Голоса профессионалов

Incunabula

3 января 2018 (19:58:09) 321

Incunabula — период зарождения, ранняя стадия, первые дни. В контексте литературного творчества — неопубликованные произведения, созданные до того, как к писателю пришла известность.

#Определения

Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)