* * *

Так получилось, что гениальный голос Утесова и аранжировка Аркадия Островского намертво привязала американскую песню "We're comin' in оn a wing and a prayer" ("Мы возвращаемся на одном крыле и на молитве") про очередной рейд В-17  на Германию к работе советской бомбардировочной авиации. Естественно, песня написанная композитором Джимми Макхью на слова Гарольда Адамсона стала хитом сначала в Америке, потом в Англии (англичане вполне резонно считали, что песня воспевает рейды английских "Ланкастеров" и "Веллингтонов",  которые совершали ночные налеты на Германию, а не В-17 и В-24, которые летали днем), а потом достигла невиданной популярности в СССР. Меж тем, если вдуматься глубже, незатейливая эта песенка, написанная в джазовой манере с так любимым американцами вкраплением кантри, воспевает тактику "ковровых бомбардировок" маршала авиации Артура Харриса (на мой взгляд Гай Ричи в "Большом куше" очень тонко прикололся, когда дал прозвище bomber Harris спятившему напрочь боксеру). Я, честно сказать, даже не знаю, как охарактеризовать этого человека. Мясник? Да, он носил такое прозвище - butcher Harris. Романтик садизма? Не думаю. Все-таки кавалер Ордена Бани, 1-й барронет Харрис, даром что родился в Индии, в семье мелкого колониального чиновника. Психологи наверное отдыхают на этом человеке, я же просто приведу список налетов союзной авиации, где количество жертв среди гражданского населения превысило 1000 человек:

В 1943 году: Мёнетальшперре — 16/17 мая, Вупперталь — 29/30 мая и 24/25 июня, Дюссельдорф — 11/12 июня, Крефельд — 21/22 июня, Кёльн — 28/29 июня, Гамбург — 24/25 июля и 27/28 июля (это мы уже знаем), Ремшайд — 30/31 июля, Ганновер — 8/9 октября, Кассель — 22/23 октября, Берлин — 22/23 ноября, 23/24 ноября и 29/30 декабря.

В 1944 году: Аахен — 11/12 апреля, Дюссельдорф — 22/23 апреля, Штутгарт — 24/25 июля и 12/13 сентября, Штеттин — 16/17 августа и 29/30 августа, Бремен — 18/19 августа, Кёнигсберг — 26/27 августа, Дармштадт — 11/12 сентября, Золинген — 5 ноября, Фрайбург — 27/28 ноября, Хайльбронн — 4/5 декабря.

В 1945 году: Нюрнберг — 2/3 января, Визбаден — 2/3 февраля, Дрезден — 13/14 февраля, Эссен — 23 февраля, Пфорцхайм — 23/24 февраля, Майнц — 27 февраля, Вюрцбург — 16/17 марта, Ханау — 18/19 марта, Хильдесхайм — 22 марта, Потсдам — 14/15 апреля. [MORE=читать дальше]Вот к примеру что осталось от Везеля после налетов союзников: В руины были превращены Гамбург, Кельн, про Дрезден все знают, Брауншвейг и много других городов. В страшную ночь на 28 июля 1943 года центр города Гамбург был атакован 739-ю тяжёлыми британскими бомбардировщиками. В ту ночь в Гамбурге нечаянно получилась рукотворная природная катастрофа: огненный смерч (ураган, тайфун). Колоссальная разность температур в результате массированного применения зажигательных бомб стала причиной ураганных ветров, которые со скоростью до 240 км/час с рёвом сметали всё на своём пути, ломали огромные деревья и, подобно дьявольскому пылесосу, засасывали людей в огненный котёл. В результате интенсивного кислородного дутья температура внутри очага достигала тысячи и более градусов. Люди, попавшие в огненный смерч, умерли страшной смертью: ураганный ветер подхватывал их и бросал прямо в пекло, где горело даже то, что гореть не могло, где плавились стекло и металл, где растекался асфальт. От людей оставались огарки в метр длиной, похожие на короткие обуглившиеся брёвна. Не менее страшной была участь тех, кто прятался от бомб в наглухо закрытых бомбоубежищах и подвалах жилых домов. Наверху ведь бушевал огонь, и температура внутри поднималась настолько, что кухонная утварь, оказавшаяся в убежищах, превращалась в сгустки расплавленного металла. В одном из убежищ спасатели обнаружили лишь слегка волнистый слой пепла — это было всё, что осталось от двух-трёх сотен стариков, женщин и детей, прятавшихся там от бомб союзников. Но большинство из убитых тогда 40 тысяч умерли от удушья. Нет, немцы тоже не ангнцы, я помню и Роттердам, и Ковентри, и Лондон, и Дувр, но воспевание такой... работы лично для меня является запередельным. Поэтому я с удовольствием стараюсь забыть историю песни "На честном слове и на одном крыле", и мне даже иногда удается ее идентифицировать с работой советской бомбардировочной авиации, на совести которой нет Дрездена или Кельна (только тугодумные эстонцы пытаются привязать действия советских бомбардировщиков к полному уничтожению Таллина, хотя как раз исторический центр и жилые кварталы они не тронули). Пусть уж эта песня лучше ассоциируется с Ил-4 или Су-2 (говорят, невероятно живучий был самолет), идущих домой после работы на передовой. "На честном слове и на одном крыле".