Люди сходятся и расходятся. Это жизнь. Такая, какой она есть. Не всегда удаётся стать второй половиной. Не всегда можно прожить всю жизнь вместе и умереть в один день. Но можно разойтись и не стать друг другу врагами, не оставлять на судьбе кровавые следы, а потом пытаться восстановить разбитое. Это будет сердце в заплатках, изрубцованное ножами обид и имеющее гниловатый привкус горечи. Фальшиво улыбнуться, дать ещё один шанс.
Поддерживать покой в исполосованной душе. Всего небольшой перерыв перед очередным заходом, перед случайным попаданием на больное место. Иногда просто по неосторожности. Жизнь в постоянном ожидании очередного извержения вулкана.
А нужно ли это? Можно разойтись, поблагодарить за уроки и пойти дальше. Снять камень с души и пить вместе кофе, вспоминая хорошие моменты и не надевая фальшивых масок.
— С тобой тяжело, потому что ты — стерва. Тебе никогда не угодишь. Я когда с Катей сошёлся, в первый месяц удивлялся, как всё просто, когда можно просто поговорить.
— А ещё Катя вяжет, готовит шоколад и у неё не болит голова. — ухмыльнулась Лёна.
Катя — милая, добрая и уютная. На Новый Год она сама связала носки, а на День Влюблённых — сама приготовила шоколад. С ней всегда можно посмеяться и на неё можно положиться. Она идеальная будущая жена.
Лена была полной противоположностью Кати. Про себя она любила шутить: «Не из того места руки выросли. Зато ноги из того, то есть от ушей». Лена никогда не держала в руках спицы, и училась готовить по советам своего бывшего. Кухня после неё напоминала мамаево побоище. И она никогда не знала, что такое пунктуальность. А ещё, она была очень привередливой и ей сложно было угодить.
— Прости, но я никогда не знал, что тебе нужно. За месяц мы с Катей затронули много тем, о которых никогда не говорили с тобой.
— Всё в порядке. Передавай привет Кате — Лена улыбнулась, забрала пакет и ушла.
На выходе из торгового центра зазвонил телефон.
— Ну как прошло?
— Как обычно. Прости, я чуть опоздаю, не рассчитала время. —смутилась Лена.
— Я знаю, сам минут через 15 буду. — на другом конце трубки послышался смешок.
— Если можешь, пожалуйста купи сок.
— Вишнёвый? Уже купил.
— Вишн... — Лена запнулась — Спасибо. А как ты узнал?
— Ты всегда одно и тоже просишь.
— Знаешь, мне сказали, что я стерва. Он за пять лет не заметил, что я люблю вишнёвый сок.
— А разве ты ему не говорила?
— А он не спрашивал.
В выходной день можно поспать подольше, встать на пару часиков позже. Часиков этак до 10. Но только не человеку, привыкшему ложиться в три часа ночи! Можно получить ведьму без ступы. А если таких ведьм две, то лучше на глаза вообще не попадаться!
Прекрасное утро выходного дня. За окном дождь, хочется поваляться и понежиться в постели, но в дверь настойчиво звонит домофон. В нашем подъезде привыкли, что если я работаю дома, значит я нечто вроде швейцара для коммунальных служб и соседей. Обычно меня это мало беспокоит, но не в субботнее утро.
Я вытащила свою тушку из объятий одеяла и как была в пижаме, пошла к двери. Спросонья подумала, что это очередная коммунальщица пришла снимать показания электросчётчика. Правда насторожил тот факт, что она назвала меня по имени. Но вместо коммунальщика в тамбур ворвалась соседка из одной из квартир сверху и начала стучать к соседям.
Обычно эта барышня — богобоязненная трепетная лань, свидетельница Иеговы, но сегодня у нее выросли рога, как у барана. Я не готова была получить на пороге разъяренную мегеру, особенно в такую рань. Я в лёгкой пижаме, в подъезде — холодно. Тут уже точно не до сна.
Как оказалось, в три часа ночи из командировки вернулась моя соседка по тамбуру и припарковала машину перед подъездом, из-за того, что все места ночью были заняты. Вот к ней и были претензии, а мне эта дама позвонила, потому что ошиблась квартирой. Ну как тут не ошибиться, на этаже три квартиры и в каждой квартире есть Ира? И ругаться пришла тоже Ира!
Было бы смешно, если бы не одно «но». Будить человека, лёгшего спать в 3 часа ночи не стоит, особенно всяким мегерам. А если этих людей двое и разгон у них из состояния «в объятиях Морфея», до «всех порвать», умноженный на заряд «одна нечистая сила»...
Соседская дверь открывается, и на пороге стоит моя соседка. Лицо заспанное, из одежды — одна коротенькая ночная сорочка. Мегера начинает кричать, соседка пытается объяснить, что на улице был дождь. И было поздно. Места были заняты. Бесполезно.
Зрелище колоритное — две фурии в неглиже выслушивают нагоняй от тётки сверху. Обстановку дополняют весёлые нежно-лиловые стены тамбура. Мужчины вечно шарахаются от этих стен — сразу видно, что это женская территория.
В этом тамбуре стоят шум визг и гам. И тут вступает в ход весомый аргумент о Боге и понимании. У меня переключается рубильник о «духовности». И мегера вылетает из тамбура со скоростью ракеты, подгоняемая яростью двух всклокоченных фурий. Веселое пробуждение. Пошли пить кофе.
Девушка стоит и улыбается. Никто не обращает на неё внимания. Серые московские будни наполнены суетой. Все куда-то бегут, опаздывают на работу, поезд или в метро, стараются перейти дорогу, пока не зажёгся красный свет, иначе придётся провести несколько минут в ожидании, пока не зажжется следующий. Москва — город, в котором человек растворяется в толпе, она словно составляет один сплошной организм со своими многочисленными улицами и дорогами-артериями, по которым циркулируют люди. Здесь никому нет дела до одного отдельно взятого человека.
Девушка улыбается, но в глазах застыло странное выражение. Не страх и не тоска, но затаённая безнадёжность. В руках у неё старая книга из чьей-то домашней библиотеки. Стандартное серийное издание, которое можно найти дома едва ли не у каждого жителя бывшего Советского Союза. На сером переплёте не видно названия автора, но по лицу видно, что ей интересно. Многие знают эту книгу, только по одной обложке. Она с трепетом перелистывает страницы.
Наконец, подходит нужный автобус, девушка закрывает книгу, но ненадолго, ровно настолько, чтобы зайти в салон, и пробить электронный билет, который она использует в качестве закладки. В автобусе она возвращается к своему занятию.
Автобус уезжает, а на лицах людей оставшихся на остановке появляется улыбка.
2015
Розовый тюльпан и коробка конфет — дежурный набор джентельмена. Эти тюльпаны были всюду — на улицах, в супермаркетах, в переходах метро. Словно никаких других цветов в этот день не было. Они добавляли немного красок в пасмурную погоду. Больше ничего о празднике не напоминало.
— Позвони, поздравь бабушку.
— Потом поздравлю.
Он так и не позвонил. Оба не позвонили. Во второй половине дня она позвонила сама. Не выдержала. Обоим пришлось отдуваться по полной за то, что не поздравили. Ни сын, ни внук. И их нельзя в этом винить, потому что разговор с ней всегда тяжкое испытание. После этого звонка в машине повисло тяжкое молчание, словно они отработали повинность.
А дождь лил как из ведра и на парковке возле супермаркета валялись розовые тюльпаны.
Это было 8 марта.
Свет. Сцена —
Ненаписанная поэма.
Сердца бешенный стук,
Словно струящийся звук.
Гитара, виски, лёд, стакан
— утраченные иллюзии.
Сигарный дым и боль от ран
Всего лишь прелюдия.
Порошок — удовлетворение.
Короткий миг счастья —
И больше нет прощения.
Отрезаны пути назад, а впереди — лишь ад.
2014
Лучшее
Материалы сайта предназначены для лиц старше 16 лет (16+)