О Генерале Хохозере - Эксцентричном Изобретателе Суперсыра

Однажды Рапапидакотль шёл по мосту через небольшую китайскую реку. Внезапно он услышал громогласный басистый рёв, который мог бы принадлежать огромному динозавру на реактивной тяге или пьяному троллю. Через секунду оказалось, что верно второе.

— Куда почесал-то, мелкий?! Сядь тут спокойно, поболтаем. У меня баланда есть. Хочешь баланды? Бурда ещё какая-то в бочках... Али тролля засмущался?! Порешу-у... — раздался из-под моста раскатистый невнятный бас пьяного тролля.

Так Рапапидакотль впервые встретил господина Хохозера — генерала в отставке и эксцентричного изобретателя суперсыра; а также большого любителя выпить, большого любителя поесть и крайне умеренного любителя соблюдать манеры.

 

Так случилось, что именно в тот день Рапапидакотль никуда не спешил и, так же, как и в любой другой день, — отличался неуёмным любопытством. В итоге, долго не раздумывая, путник слез под мост, дабы познакомиться с неожиданно повстречавшимся ему собеседником.

Тролль жил на плавучей платформе собранной из нескольких лодок и парома. В отчаянном стремлении придать сему жилищу хотя бы толику домашнего уюта, боролись фигурно расставленные ржавые велосипеды, украшенные перьями, птичьими черепами и пёстрыми ленточками; теснящие их со всех сторон скульптуры из покрышек, запечатлевшие популярных аниме-героев; решительно встревающие между ними корпуса старых телевизоров, где вместо кинескопов гнездились еноты и утки. Тут и там, почти забыв былую славу, понуро стояли на подставках старинные образцы оружия и доспехов, давно заржавевшие от высокой влажности. Судя по размерам, они принадлежали троллю.

Прилегающую к основанию моста треть платформы ограждал ряд сундуков и коробок заполненных банками и склянками с чем-то, вроде бы, даже съедобным. По другую сторону от них размещалось нечто вроде гостиной — в центре её стоял древний диван, цветом напоминающий нечто, цвет чего вообразить крайне трудно, столик с цветком довольно хищной наружности и груда бочек, источающая столь сильный запах спирта, что он почти искажал пространство. На диване сидел тролль собственной персоной. В руке он держал одну из бочек, от которой только что откусил верхнюю часть, после чего просто опрокинул её себе в глотку.

Оголённый торс тролля, чрезвычайно мускулистый, несмотря на толстый слой жира, покрывала густая сеть шрамов, исключительно живописных татуировок и замысловатого пирсинга. Одет

он был лишь в заношенные до дыр шорты из толстой кожи и в украшенную серебром треуголку — головной убор генерала тролльей армии - придававшую ему самый пиратский вид, какой только встречался Рапапидакотлю. Впечатление довершали густая борода и глубокий рубленный шрам поперёк и без того не слишком симметричного и привлекательного лица, благодаря которому с него не сходило выражение злокозненой ехидности.

Опустошив бочку, тролль достал из-за спины сигару, размером похожую на бревно и сунул её конец в дымящую неподалёку печь, затем с хрустом зажал между зубов.

— Здорово, чел! — взревел он. — Я Хохозер! Генерал! В отставке... — Последнее слово он добавил чуть погодя и заметно тише. — Да... отставке...

— Меня зовут Рапапидакотль, — поклонился в ответ Рапапидакотль. — Рад встрече с тобой, Хохозер.

— Здоровское имечко! — широко ухмыльнулся Хохозер. — Простое, легко запоминается. Побольше бы таких. Да садись ты! — махнул рукой тролль в сторону ближайшего к нему кресла. Рядом с ним их стояло пять штук — разной степени обветшания и непригодности к сидению. Рапапидакотль выбрал наименее подозрительное и осторожно присел. Чуть сбоку у его ног фрагмент пола оказался заменён на стеклянную панель, под которой размещался объёмистый аквариум, где неоторопливо нарезала круги белая акула. Хохозер заметил интерес Рапапидакотля, — Сметанчик, — кивнул он в сторону акулы, — Хороший мальчик.

— О, да, что ж это я! — встрепенулся Хохозер. — Будто гостю не рад. Держи, дружище! Угощайся! — и он протянул Рапапидакотлю здоровенную кружку тёмного на вид напитка с резким пряным запахом, которую только что наполнил содержимым одного из бочонков. — Камнегрызом зовётся. Забористое пойло, не торопись.

Рапапидакотль не ждал, что тролль каким-либо сознательным образом покусится на его жизнь, но, тем не не менее, сначала внимательно изучил содержимемое кружки на предмет чего-либо опасного для разумных форм жизни на основе углерода. Не обнаружив ничего существенно подозрительного, он сделал несколько осторожных глотков.

Поначалу Рапапидакотль решил, что, всё же, совершил смертельную ошибку, поскольку с ног до головы его заполнило чувство собственной растворимости - примерно то же самое должна ощущать крупица сахара попавшая в кипяток, - но уже через несколько секунд оно сменилось ощущением приятной расслабленности с примесью томного головокружения и всеобъемлющей доброжелательности.

— Мощно... — Прохрипел Рапапидакотль, когда вспомнил, как говорить.

— Ща дам, чем закусить, чувак. - Хохозер потянул за тросс привязанный к колышку рядом с диваном, а другим концом уходящий в реку. Ловко перебирая пальцами, он быстро выудил внушительных размеров сундук и поставил его себе на колени. Внутри оказались разнообразные ларцы и коробочки поменьше. — Вкуснее, когда холодный, так что на дне держу.

Тролль протянул Рапапидакотлю небольшую деревянную коробочку тонкой работы, в каких обычно хранились дорогие сердцу напоминания о прошлом.

В ней лежали кубики некоего вещества приятного желтоватого оттенка. Положив один из них на ладонь, Рапапидакотль ощутил странную нетерпеливую вибрацию, словно внутри билась ищущая выход неуёмная энергия.

— Это суперсыр, чувак. Моё изобретение! — Гордо воскликнул Хохозер. — Попробуй, ничего лучше ты в жизни не ел, обещаю. К тому же, если быстро не закусишь, у тебя могут глаза взорваться.

Рапапидакотль не стал мешкать и положил в рот один из кубиков суперсыра.

Этот вкус не принадлежал нашему миру.

Он принадлежал сразу всем мирам.

Это был вкус самой плоти мироздания.

Вселенная рассыпалась на бесконечное количество осколков, каждый из которых сам был отражением этой и всех остальных вселенных. Рапапидакотль видел себя в каждом из этих миров, он слился с самим собой в каждом из бесчисленных отражений бытия. Успела начать и закончиться далеко не одна вечность, в течении которых он странствовал по безграничным просторам фрактальных узоров Мультивселенной, когда Рапапидакотль наконец осознал, что он всё ещё сидит на болезненно скрипучем и довольно опасном кресле на плавучей платформе, что служит домом генералу Хохозеру.

— Ну чё, как тебе, чувак? — с искренним желанием услышать честный ответ наклонился к нему тролль.

— Мой рот - сокровищница вкуса. — Тщательно выговаривая каждое слово медленно выдавил из себя Рапапидакотль.

— А ещё?

— Я видел вечность. И смогу нарисовать бесконечность.

— А ещё?

— Я обратился в ничто, сошёл в Бездну и стал светом.

— Почему Бодхидхарма пришёл из Индии в Китай? — Неожиданно спросил Хохозер и словно бы сам себе удивился.

— Кипарис во дворе, не иначе. — Ответил ему Рапапидакотль далеко не до конца уверенный в том, что хотел этим сказать и хотел ли он отвечать вообще.

Так или иначе, в итоге, Хохозер явно оказался удовлетворён реакцией гостя на дегустацию его продукта. Сияя от удовольствия, он откинулся на диване так, что тот едва не располовинило и сложил руки на необъятном брюхе.

— Да-а-а, жаль только он в народе не шибко известен оказался. — Посетовал тролль, махнув в сторону сундука с суперсыром.

— Как так вышло? — Искренне удивился Рапапидакотль. - Столь исключительная вещь должна была бы немедленно покорить мир.

— Мне кажется, дело в рекламе. Не зашла она. Может видел? — Хохозер постарался напеть своим похожим на камнепад голосом, — Суперсыр, суперсыр, придаст каждому он сил! — Там ещё танцуют всякие школьницы и вроде всё хорошо, а потом вдруг выбегает какая-то бледная тощая паскуда и замогильным голосом ревёт, — И ПОКАЖЕТ ТЕБЕ ВЕЧНОСТЬ! — На этом моменте, кажется, у зрителей начинали взрываться сердца. — Сокрушённо покачал головой тролль в завершении своей истории. — И ведь, насколько я знаю, этого даже в сценарии не было. Странно как-то.

Рапапидакотль немного помолчал в знак солидарности с товарищем, явно огорчённым вновь накатившими на него воспоминаниями.

— Как ты, вообще, сумел создать нечто подобное? Это же невероятно! — наконец нарушил он скорбную тишину.

— Да, знаешь, само как-то вышло... — неуверенно промямлил тролль. — После отставки из армии у тролля обычно два пути — или совершить суддоку или, вместо этого, посвятить всего себя какому-то делу, не оставив ни минуты на то, чтобы отвлекаться. А я, знаешь ли, всегда любил сыр, вот и занялся, собственно, сырами. Здорово увлёкся и как-то сам не заметил, как передо мной лежал первый кусочек суперсыра.

— А почему ты, вообще, ушёл из армии? Я тебя только встретил, но уже вижу, что ты прирождённый генерал и прекрасный солдат. — Рапапидакотль говорил совершенно искренне, особенно с учётом того, что после тролльего пойла и порции суперсыра, мозг временно неспособен на изыски вроде преднамеренной лжи, даже если это простая лесть.

— Заставили меня... позорные дети склизкой жабы... — Сквозь зубы процедил Хохозер. — Хотя ничего другого меня ждать, в общем то, и не могло.

В этот момент плотину, что сдерживала давно подавленные чувства Хохозера наконец прорвало и он поведал своему новоприобретённому товарищу всё, что грызло его долгие годы.

— Это был конец последней битвы проигранной нами войны. Кибер-ангелы, ощетинившись своими копьями из фотонных кристаллов, валились с неба, как чайки во время рыбьего нереста; отовсюду лезли слепленные из электромагнитных полей сверкающие абстракции и жгли нас целыми пачками. Я видел, что уже через пару минут они распылят каждого из нас. Битва была проиграна, война была проиграна... Что мне оставалось делать? Я решил отводить остатки армии, чтобы дать ребятам хотя бы шанс выжить. Это не в правилах троллей, но правила в таких условиях не работают. Так или иначе, небольшая кучка смогла спастись и они были мне благодарны. Но правила снова возвращаются, когда война заканчивается и по этим правилам я больше не мог считаться одним из них. Так что я теперь могу звать себя отшельником. Или изгоем. Но предпочитаю величать себя Хохозером - генералом в отставке и эксцентричным изобретателем суперсыра! — И тролль громогласно расхохотался. Белая акула по имени Сметанчик испугано шарахнулась и больно ударилась макушкой о стенку своего аквариума.

— Хотя, как ещё мне себя звать, если уже и позабыл, каково быть троллем..? — еле слышно пробормотал Хохозер глядя куда-то в глубины потонувшего в сожалениях прошлого.

Рапапидакотль понял его. Понял, что он чувствует. И у него появилась идея.

— Ты не узнал меня!? — вдруг взревел Рапапидакотль резко вскакивая с кресла и едва удержавшись на всё ещё ватных ногах. Акула снова врезалась в стенку аквариума.

— А? — Тролль, судя по всему и правда не узнал.

— Ты не слышал о победителе Пяти Железноруких Братьев?!

— Чего!?

"Вот теперь что-то у него в голове проснулось" — довольно отметил про себя Рапапидакотль.

— Пять тролльих чемпионов один за другим выходили со мной на ринг и все они пали под моей дубиной! Я забрал их набедренные повязки, их дубины и их бороды! А теперь ты докажешь мне, что имел честь зваться генералом или я не поверю тебе!

Не поверить солдатским историям тролля - страшное оскорбление, а подобный вызов не сможет отклонить ни один из них. Рапапидакотль знал это и уже потихоньку начал разминать непослушные мышцы.

— Ух ты ж распердальный ты долбодрозд! — Возопил Хохозер. — Задроботанный болтодраный подтак и растак! — Далее последовала целая череда гораздо менее членораздельных тролльих идиоматических выражений.

Он был вне себя. Он колотил огромными кулаками в грудь и топал ногами так, что платформа едва не перевернулась, а акула чуть не пробила головой аквариум. Он ревел так, что птицы в небесах глохли и уносились в ужасе прочь; полевые цветы на многие мили вокруг закрылись не дожидаясь ночи; кроты заглубились до самого водоносного горизонта и ещё много дней боялись подняться ближе к поверхности. Но Рапапидакотль, не дрогнув, пристально глядел прямо в глаза разгневанного тролля.

— Закончил? Ты готов? — невозмутимо спросил он его.

— Готов ли я?! Гомочёрт меня подери, я готов!

Рапапидакотль с удовольствием отметил про себя, сколь ярко теперь сверкают глаза Хохозера. Наверное, он уже много лет не чувствовал себя столь живым.

Они выбрались на берег и теперь стояли друг напротив друга, готовые к бою. Рапапидакотль разделся до пояса и лучи заходящего солнца омывали золотом его могучий торс. Трава, достающая ему до колен, едва колыхалась под почти неосязаемыми дуновениями летнего ветерка. Вдалеке тихонько пела вечерняя птичка.

Он действительно победил Пятерых Железноруких Братьев, как и сказал, но тогда он не был полон суперсырных метаболитов и не был столь пьян, а также позволил себе крайне разгневаться и использовать техники не предназначенные для подобных случаев, чем никогда не гордился. Теперь же Рапапидакотль прекрасно понимал, что победителем ему не стать. Да он и не собирался. Как раз наоборот.

Повинуясь некоему ведомому им одним сигналу, с рёвом они набросились друг на друга.

Хохозер был втрое больше и вдесятеро тяжелее Рапапидакотля, так что единственная реализуемая стратегия заключалась в уклонении и периодическом нанесении осторожных ударов в уязвимые места соперника. Какое-то время его даже забавлял подобный танец и раздразнивание взбешённого тролля, но долго так продолжаться не могло. С течением боя тролль ярился всё больше и понемногу гормоны достигли такой концетрации в его мозгу, что он перешёл в состояние иступлённого бешенства, коим так славился его вид. С этого момента ситуация радикально менялась.

Обернувшись берсерком Хохозер перестал контролировать и сознавать свои действия — он снова и снова с диким рёвом бросался на противника с неистовством бешеного зверя. Теперь, когда Рапапидакотль больше не мог эффективно уходить из под его атак, он произнёс две трёхтактных мыслеформы, запустив несколько ментальных подсистем — они дали ему возможность видеть будущее на пару секунд вперёд и множество слоёв настоящего. Это ещё никоим образом не обеспечивало ему победу, но позволило продолжить сражаться на равных с троллем. Ещё несколько четырёхтактных мыслеформ и Рапапидакотль перехватил огромную лапу соперника и вывернул её так, что тот взвыл от боли. Следующим ударом он отбросил тролля на пару метров.

Но для Хохозера это не значило ровным счётом ничего, с непостижимой для его габаритов проворностью он мгновенно вскочил на ноги и со скоростью и рёвом локомотива ринулся на Рапапидакотля. Как бы чётко тот ни способен был просчитать дальнейшие события и как ясно бы ни видел грядущие секунды, у него просто напросто не было никакой реальной возможности уклониться — тролль сшиб его наземь, словно игрушку, а затем взгромоздился сверху и принялся яростно лупить гигантскими кулаками.

Пара запущенных мыслеформами систем отчаянно трудились сохраняя ему жизнь и ускоряя восстановление, но с каждым мигом это давалось им всё сложнее и сознание Рапапидакотля начало меркнуть. Не наступил ещё день, когда он не был бы готов к смерти, так что страх не пришёл. Злости тоже не было.

"Ты хороший тролль, генерал. Спасибо за угощение".

Рапапидакотль желал ему добра.

"Может и правда мне уже пора? И не для того ли я всё это и затеял, чтобы дать себя убить?".

Но, если он правда желает ему добра, то не должен допустить ничьей смерти в этом бою.

"Увидимся позже, ребята" - с тенью сожаления подумал он и произнёс ещё две пятитактных мыслеформы.

Глубинные энергетические резервы в его теле буквально взорвались, обдав жаром конечности. Он отразил следующие пару ударов, которыми Хохозер пытался вбить его в каменистую почву и отпихнул громадную тушу в сторону. Затем, воспользовавшись секундным замешательством противника, запрыгнул ему на грудь и, в последние секунды до того, как запас сил окончательно истощился, что есть мочи боднул его лбом в переносицу.

 

Друг рядом с другом они лежали в траве под ночным небом. Вокруг них летали светлячки, похожие на новорожденные звёздочки, которым ещё рано на небеса. Тролль хохотал счастливый, как никогда. Рапапидакотль пытался не умереть. На данный момент он был склонен полагать, что у него это даже может получиться.

— Прекрасно, дружище! Великолепно! Моя кровь бурлит! Аж член встал!

— Мгм.

— Спасибо тебе, Рапапидакотль. От души, спасибо. Видимо, я ещё не совсем сгнил изнутри. — Внезапно посерьёзнел тролль, повернув голову к товарищу.

— Не за что, генерал. Мне тоже в радость. — Медленно, борясь с ощущением, что череп может расколоться от любого вздоха, ответил тот.

— Сам-то жить будешь?

— Похоже на то.

— Вот и славно. — Широко ухмыльнулся Хохозер. — Ещё по кружке!

Даже не смотря на это, Рапапидакотль всё ещё считал, что выживет.

 

К утру они оба стояли на мосту и глядели, как река уносит прочь горящие обломки троллевого жилища. Акула по имени Сметанчик была уже далеко.

— Хорошо-то как... — Пробормотал себе под нос Хохозер.

— Есть какие-то планы?

— Да, не то, чтобы. Посмотрю. Разберусь. Просто хочу быть в дороге. Это приятно. — С безмятежной улыбкой ответил ему тролль. — Бодрит.

— Вот и славно. Всего тебе доброго, генерал, и спасибо за сыр.

И они направились в противоположные стороны.