8

Его слова пахли вечностью. Это было сиюминутное чувство, посетившее меня на какой-то миг, но именно оно задало настрой того дня. Так странно. Пламя словно смыло мои прежние мысли и их место заняло что-то трансцендентное. Мне захотелось побыть в этом моменте еще, поэтому когда он опять спросил, что я хотела бы получить или сделать, приносящего мне облегчение, я попросила продолжать рассказывать.

Человечество не логично. Мы придумываем названия для всего, отрывая и обосабливая от реальности предметы и явления, а потом пытаемся слепить из них группы, классы, категории. Так мы думаем, что познаем мир, через выделение схожестей и различий. Считаем, что назвав части, мы познаем целое. Взять те же стихии. Тебе не кажется странным, что три из них скорее состояние вещества, а четвертая - процесс взаимодействия некоторых из веществ? При этом у них нет однозначного соответствия органам чувств. Воздух переносит звук, запах, участвует в горении. Вода тактильна, но имеет вкус, как впрочем и Земля. Все это мы видим благодаря свету, который не то же самое, что и Огонь. Нас приучили так однобоко воспринимать мир - выбрать себе заблуждение и закрыться в нем. Ребенок иначе изучает мир. Сознание, не вымуштрованное ущербной системой образования, действительно познает. Дети заново называют предметы, смотрят, что назвается out of box, и видят чудеса. Но их невинность, счастливая пора незнания зла, так же является обособленным восприятием. Оно и к лучшему. Дети не должны страдать. Никто не должен. Вот только понять, как другому бывает больно, можно лишь испытав эту боль самому. И этот опыт, зачастую с лихвой, есть у взрослых. Беда в том, что к тому времени внутренний ребенок, как правило, погибает. Некому становится смотреть на мир с восторгом от того, как все удивительным образом устроено в нем. Поэтому я здесь, чтобы помочь выжить внутреннему ребенку у людей вроде тебя.

Он какое-то время помолчал, давая мне возможность обдумать услышанное, а потом спросил:

- Ну что, двигаемся дальше?

- Куда?

- На встречу чудесной реальности, конечно. Сейчас мы завершим это упражнение и пойдем писать письмо Деду Морозу.

- Зачем?

- Закреплять твое нынешнее состояние любопытства. По началу это довольно неплохой стимул. Пока все нормально? Комфортно работать со мной?

- Необычно, но мне нравится.

- Замечательно. Сегодня я тобой манипулирую, создаю должное настроение в расчете на следующие встречи. Если это вызывает хоть малейший дискомфорт лучше об этом сразу сказать. Вообще, обовсем лучше говорить сразу: странные ощущения, мысли, инсайты, дискомфорт или вопросы. Можно и нужно меня перебивать. Тоже самое касается желаний. Если чего-то хочется - скажи. Если это приемлемо - воплотим, если нет - обсудим и разберемся почему и как быть. Мои указания выполнять следует так же. Если чувствуешь, что надо сделать иначе - делай, если сомневаешься - спроси. Договорились?

- Ага.

- Тогда соберись с мыслями и четко сформулируй, можно про себя, от чего в своей жизни ты бы хотела избавиться в первую очередь или прямо сегодня. Загадала? Потуши свечу и развей дым.

После его слов мне не захотелось вставать, но задумалась я над своими чувствами и действиями, когда уже доползла на четвереньках до свечи и задула её, помахав над ней рукой, разгоняя дым, ставший в сумраке почти неразличимым. Он спросил меня, что я почувствовала, а я не смогла ответить. Не говорить же ему, что всю дорогу я думала о том, смотрит ли он на мой зад и не знала, чего же больше хочу, чтобы он смотрел или не смотрел. Зачем я вообще это сделала? Я его неосознанно провоцирую или он так мне понравился?

- Хочешь поговорить об этом? - Я отрицательно мотнула головой. - Скажешь, как будешь готова продолжить. Моя эстетика - ножки и шея, но смотрел я на другое, если это тебя беспокоит. Объяснить?

Хорошо, что он еще не включил свет и не видел как я покраснела.