* * *

По мотивам ленты тоже захотелось вспомнить школьные годы. В подробности вдаваться не буду, расскажу только пару кулстори. В школе у меня была репутация фрика, компания из пяти подруг со своей атмосферой и достаточно ровные отношения с однокашниками.

Почти всю школьную жизнь, за исключением, может, старших классов, когда я решила отращивать волосы, у меня было каре. Старшеклассники находили это невероятно забавным, потому что каре было у их учительницы по русскому (оборжаться же, ну). Поэтому, когда я была маленькой, я с ними тупо дралась. Потом у меня появилась, простите, грудь, а драться с грудью - не фонтан. Посему, когда я видела, что кто-то из юмористов направляется ко мне в коридоре, то включала адовое визжание, и они быстро сматывались. Думаю, считали меня поехавшей.

Вот вам еще одна кулстори, из которой видно, какая я была хитрая сучка. Дело было в шестом классе. Всех девочек из класса запрягли шить шторы для экзаменационного зала. Я такие развлечения видала в гробу, о чем и сказала классной. Она к моей печали не снизошла: что, мол, перетрудиться боишься? Да, боюсь, прикинь! Но дело было в середине двухтысячных, тема выгорания и усталости не была так популярна, как сейчас, и классуха решила, что я просто ленивый ребенок.

И вот как-то на физкультуре, выходя из раздевалки, я упала, ушиблась и стала плакать от боли. А надо сказать, что я с детства прохавала фишку: если начинаешь плакать, нужно вспомнить все, что тебя печалит, всех, кого тебе жалко, и поплакать обо всем за один раз, чтобы дважды не вставать. И вот, когда вокруг меня собрались одноклассники и физручка и стали спрашивать, что случилось, я сказала, что не хочу шить эти гребаные шторы.

И вуаля - я не шила эти гребаные шторы.

Правда, потом нас с сестрой и еще одной подругой (которая теперь моя коллега) запрягли их вешать. Но вешать - это один день, да еще с уроков забирают. А шить - это несколько дней после уроков. Считаю, вышло неплохо.