Формула любви

Итак, в один прекрасный день я поняла, за что полюбила Западную Европу. Понятно, что там много достоинств, много недостатков, но есть качество, без которого она не отличалась бы для меня от всего остального мира. Хотя, может, так было бы и лучше.

Не знаю, что имел в виду Стивен Грэм, когда писал, что Европа олицетворяет мужское начало, а Россия - женское. Возможно, архетипические черты: западные агрессивность, беспокойный дух и легкость на подъем против российской неколебимости и терпеливости. Но для меня все проще. Европа олицетворяет мужское начало, потому что за две с лишним тысячи лет отслеживаемой цивилизации в ней не сложилось как такового женского. Это единственное из известных мне обществ, где не предъявляется особых требований к женщине. В западноевропейских культурах если не отсутствует, то весьма размыт "женский мир" и женский идеал. Есть идеал мужской, обычно связанный с воинской доблестью, и общечеловеческий (ну там, честность, милосердие, умение фильтровать базар). Если женщина, кроме общечеловеческого, может осилить еще и мужской идеал - например, воспитать славного воина при безвольном невнятном отце - хвала ей. Может собрать и возглавить оборону замка - хвала ей. Если не может - не ее вина, она ведь женщина. То есть европейская культура буквально такая: "что-то получилось - уже хорошо, нет - нестрашно".

Даже главную (для многих культур) женскую добродетель - целомудрие - Западная Европа не возводит в культ. Простолюдины женской честью особо не заморачивались, да и у знати нередки случаи, когда на измены закрывали глаза. Например, многих крестоносцев, обнаруживших по возвращении, что их жены не были им верны, церковь призывала простить их, ведь женская природа слаба, да и вы в Палестине, небось, не монашествовали - так не лучше ли проявить снисхождение, чем разрушать брак?

А представьте такие приколы где-нибудь в горном ауле?..

Женщины не были выключены из мужского мира, присутствовали на пирах, турнирах, двигали в крестовые походы (женщинам для этого требовалось письменное разрешение от отца или мужа, и, простите, я представляю эту сцену "пааап, тут надо одну бумажку подписать, так, чистая формальность, можешь не заглядывать, просто подпиши"), выходили в свет. Самуил Маскевич, уроженец Гродненщины (напомню, что до конца 18 века белорусские земли были в орбите западного культурного влияния) писал об обычаях московитов в начале 17 века: у них, мол, на пирах хватает всяких непотребств - это оттого, что они не допускают женщин в свои беседы, а их женщины живут в высоких теремах, и ключ от их покоев есть только у хозяина дома. Маскевич, видимо, полагал, что присутствие женщин удерживает мужчин от совсем уж оголтелой непристойности.

Даже сейчас видна эта разница в уровне требований. Например, женщине в Европе скорее простят небрежный, а то и вовсе неряшливый вид, тогда как к мужчине могут возникнуть вопросики.

И здесь хочется вспомнить притчу не притчу, анекдот не анекдот - о человеке, женившемся на ведьме, которая ему предложила выбор: быть ей днем красавицей, а ночью уродиной или днем уродиной, а ночью красавицей. Он сказал ей: делай как знаешь. И она отвечала: за то, что ты позволил мне выбрать самой, я и ночью, и днем буду красавицей.