* * *

Теперь поговорим о Шерлоке Холмсе.

Весенней ночью 1894 года полковник Моран разрядил духовое ружьё конструкции слепого немца фон Хердера в сидящего у окна Холмса – естественно, в его восковую статую, как знают миллионы читателей и как с огорчением узнал сам Моран. Холмс, справившись с картотекой, зачитал Ватсону краткую биографию злодея-полковника.

«Моран Себастьян, полковник в отставке. Служил в первом саперном бангалурском полку. Родился в Лондоне в 1840 году. … Окончил Итонский колледж и Оксфордский университет. Участвовал в кампаниях Джовакской, Афганской, Чарасиабской (дипломатическим курьером), Шерпурской и Кабульской. Автор книг: "Охота на крупного зверя в Западных Гималаях" (1881) и "Три месяца в джунглях" (1884). Адрес: Кондуит-стрит. Клубы: Англо-индийский, Тэнкервильский и карточный клуб Бэгетель».

На полях четким почерком Холмса было написано: «Самый опасный человек в Лондоне после Мориарти».

Это описание мало что даёт для идентификации Морана. Полк вымышлен; прочие характеристики подходят к десяткам британских офицеров. Но затем Холмс – ни к селу ни к городу – высказывает Ватсону некоторые соображения из области негативной евгеники.

- Странно, - сказал я, возвращая Холмсу книгу. - Казалось бы, его путь - это путь честного солдата.

- Вы правы, - ответил Холмс. - До известного момента он не делал ничего дурного. Это был человек с железными нервами, и в Индии до сих пор ходят легенды о том, как он прополз по высохшему руслу реки и спас человека, вырвав его из когтей раненого тигра. Есть такие деревья, Уотсон, которые растут нормально до определенной высоты, а потом вдруг обнаруживают в своем развитии какое-нибудь уродливое отклонение от нормы.

Это часто случается и с людьми. Согласно моей теории, каждый индивидуум повторяет в своем развитии историю развития всех своих предков, и я считаю, что каждый неожиданный поворот в сторону добра или зла объясняется каким-нибудь сильным влиянием, источник которого надо искать в родословной человека. И следовательно, его биография является как бы отражением в миниатюре биографии всей семьи.

- Ну, знаете, эта теория несколько фантастична.

- Что ж, не буду на ней настаивать.

Итак, все беды Морана проистекли из дурной наследственности. Но кто его предки?

«Сын сэра Огастеса Морана, кавалера ордена Бани, бывшего британского посланника в Персии» - отвечает Шерлок Холмс.

А это наш знакомый, тыняновский лекарь Макниль и, кажется, никто иной.

Просеивание списка послов Британии в Персии по двум критериям (1) кавалер ордена Бани и (2) мог обзавестись сыном в 1840 году (Лондон) даёт двух персон: сэр Джон МакНейл и сэр Генри Раулинсон. Но второй подходит куда хуже – если вообще подходит.

Во-первых, назвать Генри Раулинсона «бывшим британским посланником в Персии», то же, что определить Холмса «скрипачом – любителем», а Конан Дойля – «основателем Андершоуского стрелкового общества». Сэр Генри Раулинсон (кстати, друг и в одно время сотрудник МакНейла) был, прежде всего, учёным – ориенталистом, «отцом ассирологии», историком; затем, военно-политическая его деятельность связана с Афганистаном и Портою; в Персии он прослужил только год (1859) из всей своей долгой жизни (1810 – 1895), и оставил пост посла из-за несогласия с утеснением из Лондона своей посольской самостоятельности.

Во-вторых, у сэра Генри Раулинсона и впрямь был сын-военный – знаменитый военачальник Первой мировой генерал Генри Раулинсон (1864 – 1925). Ко времени «Пустого дома» (1903), Конан Дойл достаточно знал Генри-младшего по бурской войне. Тогда тот был майор, а в 1903 году стал полковник, как и Моран. Генри Раулинсон был офицер превосходных качеств, отличившийся под Китченером в Судане и Робертсом в Претории, восходящая звезда, полковник в 39 лет, бригадный генерал в 40, начальник Штабного колледжа с декабря 1904 года. У Дойла не было оснований делать из этого блестящего сорокалетнего офицера отставника, шулера и убийцу – пятидесятипятилетнего Морана. Затем, это могло стать диффамацией; затем, в 1840 году Раулинсон – отец вообще не был женат (женился он в 1862 году).

А МакНейл как раз годится – и годится в точности. Он жил в Лондоне с марта 1839 по май 1841 года (после Гератского дела). Определить сэра Джона «посланником в Персии» совершенно естественно – это одна из вершин его карьеры.

Сыновей у МакНейла не было. Вернее, был один – Джон Роберт; младенец родился в плохом, холерном 1830-м в Персии и умер через месяц или около того. Были дочери – несколько, я о них упомянул, но выжила лишь одна: Маргарет Феруза, 1834 года рождения.

Так что «литературный сын» сэра Джона МакНейла, «британского посланника в Персии», «кавалера ордена Бани» вполне мог бы родиться в 1840 году в Лондоне. Именно так работает механизм создания псевдоисторических – вернее, криптоисторических – литературных персонажей.

Осталось понять, какая дурная наследственность привела Морана на кривые дорожки? Что порочного унаследовал он от отца – МакНейла?

Судя по биографии, жизнь сэра Джона, отличного имперского работника, прошла достаточно ровно, безо всякого позора и бесчестья. Имеет ли в виду Конан Дойль какие-то личные счёты с МакНейлом? Я не смог найти в книгах ничего подобного. Возможно, что Дойл недоволен эмиграционной работой МакНейла, его ролью в «зачистке» шотландских горцев? Но создатель Холмса был имперец, унионист, либерал-империалист (по крайней мере, около 1903 года). Возможно, Дойл остался на стороне армии и двора в крымском скандале? Но всё это лишь домыслы.

Так или иначе, но Себастьян Моран, вернее всего, сын МакНейла, хотя причина этого непонятна.

Странная правнучка МакНейла – миссис Мэри Бейкер Эдд, основательница «Христианской науки», женщина с пламенной натурой Савонаролы и пробивными качествами тяжёлого танка. Суть её учения, кажется, в том, что: (С.Цвейг, «Врачевание и психика»;).

«… так как бог благо, то зла быть не может. В соответствии с этим никакие болезни невозможны, и мнимое их наличие есть всего только неправильная сигнализация со стороны наших чувств, ошибка человечества. … Значит, болезни, старость, недомогания могут лишь постольку угнетать человека, поскольку он, в ослеплении своем, дает веру этой нелепой мысли о болезни и старости, поскольку он сам создает себе мнимую картину их наличия. На самом же деле (великая истина Science!) бог никогда не посылает человеку болезни… Болезни, следовательно, только заблуждение человечества; против этого опасного и заразительного заблуждения, а не против болезней, вовсе невозможных, и ополчается истинное, новое искусство врачевания. … Врачеватель, значит, ни в каком случае не должен наподобие врача исследовать симптомы и сколько-нибудь серьезно ими заниматься; наоборот, его единственная задача не видеть их, принимать их не всерьез, а как плод заблуждения, и добиться от пациента, чтобы и он точно так же не видел больше их и в них не верил. И тогда сразу, без всякого исследования, без всякого вмешательства, устранены туберкулез и сифилис, рак желудка и перелом ноги, золотуха и белокровие, все эти мнимые явления, порожденные заблуждением человеческим - и все это единственно благодаря духовному наркозу Christian Science, этому непогрешимому универсальному средству…»

На рубеже 19-20 века этот прелестный коктейль из теодицеи с месмеризмом пришёлся по вкусу многим: учение и сама личность миссис Эдд стали популярны в Америке и Британии.

В ноябре 1903 года, американский «Ladies' Home Journal» напечатал статью «Миссис Эдд, как она есть», утверждая, что сама основательница «Христианской науки» материал этот проверила и одобрила.

«Среди предков миссис Эдд был сэр Джон МакНейл, шотландский дворянин, известный британский политик, посол Англии в Персии. Миссис Эдд – правнучка этого знаменитого человека, единственная, кто осталась из всего его потомства и кто одна может носить цвета древнего рода МакНейлов».

Авторесса «Memoir of the Right Hon. Sir John McNeill…» резонно сообщила в адрес «Христианской науки», что сама она – единственная замужняя внучка сэра Джона, и не припомнит миссис Эдд среди своих дочерей; затем, между датами рождения МакНейла и миссис Эдд – 12 августа 1795 года и 16 июля 1821 года – никак нету места для правнуков; не стоит ли дать опровержения?

Опровержение последовало, правда в несколько шкодливой форме («Крищен Сайенс Сентинел», 12 марта 1904 года)

«Миссис Эдд провела скрупулёзное расследование и, не найдя положительных фактов о своём происхождении от достопочтенного сэра Джона МакНейла, попросила всех своих биографов иметь в виду это обстоятельство». http://crusoe.livejournal.com/206790.html