Всё ещё о сериале, но это не точно [2]

Я всё ещё не уверен, что я хоте бы продолжить эту тему, но я уверен, что хочу рассказать о другой, почти вытекающей отсюда и тоже меня волнующей, и для этого мне нужно закрыть гештальт.

я говорил о своей школе... что-то около о том, почему у меня нет особых причин любить её, любить себя и вообще хоть кого-то любить, по крайней мере той любовью, о которой принято писать или сочинять песни. Любовью родительской я готов объять земной шар и повязать её бантик на мизинце каждого своего друга, близкого или особо милого знакомого или знакомой. И это не шутка, для меня буквально норма восхищаясь кем-то, засматривая его фотки до дыр или до трескающегося лица мило ему улыбаясь, искренне говорить «ты ж мой ребёнок», «моя ты умничка», «ути-пути, какой ты у меня большой». Мне, кстати, попадалась статья на TEDе, где мужчина рассказывал, что эта озабоченность не своим семейным счастьем и есть черта гея... по крайней мере одного известного ему гея, его сына. Но не думаю, что я гомо, и уж тем более что я — его сын, но в его словах было что-то логичное, поэтому я их запомнил. И теперь иногда ловлю себя на мысли, что, возможно, чем лучше человек ведёт себя с чужими детьми, возясь с ними, как со своими, тем печальнее (в общепринятом, я имею ввиду, смысле), у него с продолжением своего рода? Типа асексуалы — лучшие воспитатели, потому что им вообще не до вопросов своего либидо, либидо своего соседа и даже собаки. Утверждение, конечно, спорное, но я о нём думаю в том числе в рамках того контекста, что я, это я, и я педагог.

Я не асексуал в полной мере этого слова и я не фригидный (о боже, сколько раз я слышал, что это якобы одно и то же и мне в любом случае надо лечиться). То, что я испытываю к себе и своему влечению, балансирует где-то на грани моей школьной самооценки, желания быть услышанным и крайнего пренебрежения к подкатам в мою сторону с любовью к мимими, бесконечными запасами нежности и иногда возникающим желанием посмотреть порно. То есть, я как бы люблю романтику, но не со мной, потому что кто я такой, чтобы иметь на неё право, и я не против секса, но чьего-то чужого и, желательно, без моего непосредственного присутствия. И под присутствием я подразумеваю не только наличие меня в комнате, но и экспозицию, погружение меня в момент: или это прон и вы просто делаете то, что вы должны сделать, или вы начинаете делать мне сюжет, и тогда я пролистываю всё ваше соитие, чтобы не портить себе удовольствие (или неудовольствие, всякое бывает) от событий.

Однажды, очень услужливый интернет подсказал мне, что мой личный сорт кукухи может быть «грейромантичностью». То есть я влюбчивый, но не склонный к отношениям; я романтичный, но только в случае, если романтика исходит от меня к кому-то, а не наоборот (или если это два других человека воркуют, против них тоже ничего не имею).

И опыт «общения» в школе в этой грейромантичности сыграл отвратительную роль: я не понимаю, когда со мной флиртуют. Не просто игнорирую, потому что мне плевать или даже фу, а попросту не догадываюсь, для меня все (кроме самых очевидных и продолжительных, разумеется) знаки внимания — это насмешки, плевки в мою сторону. Я не привлекательный, я не красивый и я, простигосподи, не сексуальный, мне отвратительны эти мысли по отношению к себе, они все звучат будто голосом того самого брата одноклассника, самого одноклассника и всех тех прочих, кто находился со мной все эти годы в одном классе и кто смеялся над этими идиотскими шутками обо мне.

Так что да, я определённо не асексуал в полной мере, потому что я всё ещё хотел бы, чтобы сейчас, в меня нынешнего, влюбился кто-нибудь из тех уродов. Или, ещё лучше, в того прежнего, не понимающего, чего он хочет от жизни, и чего хотят от него. Просто чтобы после признания сказать наконец «фу» и уйти, всё ещё не чувствуя в себе потребности быть с кем-то, но зная, что я хотя бы любим.