Архив15 читателей тэги
Автор: Арабелла
#Англия + #Средневековый быт с другими тэгами
День Святого Валентина
Увы, в силу разных обстоятельств этот праздник вызывает у многих неприязненные чувства. Тут виновато и слишком агрессивное его навязывание массовой культурой, и в целом достаточно пошлая атрибутика, и ассоциация с 90-ми, из-за чего он сейчас для многих перешел в категорию навязанных нам стереотипов западной культуры.
Но давайте посмотрим на него непредвзято :)
скрытый текстВедь этот праздник имеет к нам, людям увлекающимся средневековой Англией, ее культурой, мышлением людей того времени, воссозданием их жизни, интересов и в том числе развлечений, самое непосредственное отношение.
До XIV века, судя по всему, святой Валентин никого особо не интересовал, и никаких романтических традиций вокруг него не было. И вполне вероятно, что подарила миру новый праздник именно Англия. А возможно даже лично Джеффри Чосер, написавший в честь помолвки короля Ричарда II в 1382 году поэму «Птичий парламент», где упомянул день святого Валентина как тот день, когда птицы находят себе пару:
For this was оn seynt Volantynys day
Whan euery bryd comyth there to chese his make.
Это, возможно, было распространенным народным поверьем, потому что этот же мотив встречается у другого поэта, Джона Гауэра. Хотя не факт, потому что Чосер и Гауэр были друзьями и без стеснения таскали идеи друг у друга.
Потом это же поверье насчет птиц и дня святого Валентина развивали еще двое поэтов из Савойи и Валенсии, правда первый из них, Отто III де Грандсон, был на службе у английского же короля, но зато французы утверждают, что именно он популяризовал эту идею за пределами Англии. А вот второй - Pere Aznar Pardo de la Casta, то ли губернатор Валенсии, то ли его сын (их звали одинаково), вроде бы с Англией не особо связан, поэтому мог написать свое стихотворение о дне святого Валентина самостоятельно. Поскольку датировка у его произведения довольно условная - конец XIV века - испанцы даже претендуют на то, что это он придумал день святого Валентина, а Чосер и остальные поэты уже только подхватили его идею.
Кстати, ни у одного из них точная дата не указывается, поэтому современные исследователи склоняются к тому, что поэты имели в виду другого святого Валентина, не февральского, а майского. С другой стороны, современникам было виднее, тем более что календарь в то время был юлианский, и тогдашнее 14 февраля, когда птички могли начинать петь и искать себе пару, приходилось (сюрприз) на современное 23 февраля.
Как бы то ни было, благодаря Чосеру, новому витку моды на куртуазность и Столетней войне, тесно связавшей английскую и французскую аристократию и богему, идею быстро подхватили и развили. Конкретно дата 14 февраля в качестве ежегодного праздника любви появилось в уставе Двора Любви, написанном при дворе французского короля Карла VI в 1400 году. Не факт, что его действительно сразу стали праздновать ежегодно, но в Двор Любви, этот неформальный клуб, входило около 950 человек, от самого короля до обычных горожан, так что популяризация была обеспечена. В уставе описываются пышные празднества, пиры, песенные и поэтические конкурсы, рыцарские турниры, танцы, и все это обязательно посвященное теме любви и оформленное соответствующей символикой. Правда, сам устав я к сожалению не видела, поэтому не могу точно сказать, упоминается ли в нем святой Валентин.
Зато вот знаменитый французский полководец и поэт Шарль Орлеанский, сидя в английском плену с 1415 по 1440 год, с большим интересом знакомился с английской поэзией (и даже написал некоторые стихи на английском языке). Взял ли он идею дня святого Валентина именно оттуда, или застал отголоски Двора Любви Карла VI (самому герцогу Орлеанскому в то время было только 6 лет), а может в высших кругах этот праздник уже стал традицией - непонятно. Но своей жене он из плена писал стихи и называл ее своей Валентиной.
Ну и наконец точное закрепление даты и праздника подтверждает письмо Марджери Брюс Джону Пастону, написанное в феврале 1476 года (иногда называют 1477 год), где она называет его своим Валентином. Марджери и Джон были представителями английского среднего класса, поэтому можно смело говорить о том, что праздник к тому времени был уже не элитным, а распространенным среди широких кругов населения. По крайней мере образованного.
Из любопытных деталей об упоминавшихся персонах:
* Король Ричард II и Анна Богемская, к помолвке которых была написана та самая поэма Чосера, жили в любви и согласии, после смерти Анны король очень горевал. А предположительная дата его смерти - 14 февраля (хотя есть и другие версии).
* Карл VI женился по собственному выбору, и первое время их брак с Изабеллой Баварской был счастливым, но потом король сошел с ума, стал агрессивным, и увы. Королева из страха за свою жизнь подложила ему фаворитку, Одетту де Шамдивер, и с ней король счастливо прожил еще 16 лет, хотя просветления у него случались все реже. Зато есть легенда, что именно они с Одеттой придумали карточные игры на сексуальные желания.
* Жена Шарля Орлеанского, Бонна, умерла за то время, что он сидел в тюрьме, и освободившись он женился снова. Зато на них можно полюбоваться - на знаменитой иллюстрации из Роскошного часослова герцога Беррийского изображена именно их помолвка.
* Марджери Брюс и Джон Пастон поженились и жили долго и счастливо.
отсюда
В дополнение
скрытый текстВчерашний пост в Архиве манускриптов натолкнул на мысль, что, несмотря на появление в позднесредневековое время первых "валентинок", вообще-то имя Валентин было довольно слабо распространено во Франции и Англии. И стало интересно, что знает база данных The Soldier in Later Medieval England о не-святых-Валентинах, служивших в XIV-XV вв. в армиях английских королей. При поиске по этому имени в базе, насчитывающей более 250 000 записей, нашлось всего 13 строк, которые, по-видимому, относятся к четырём (максимум, шести) людям.
- лучник Валентин Ремстон, состоявший в свите сэра Томаса де Пойнингса, в 1387 г. участвовал в морской экспедиции под командованием Ричарда ФицАлана, графа Арундела (TNA, E 101/40/33, m. 8, 23)
- Валентин Дюк служил в ноябре 1434 - январе 1435 гг. в качестве лучника в свите Джона Стэнло, генерального казначея Нормандии, а к марту 1435 г. стал латником в гарнизоне Аркура (AN, K 63/34/17).
- Валентин Дэвидсон в сентябре 1448 г. был лучником в гарнизоне Арфлёра под командованием Джона, лорда Толбота (BL, Add. Ch. 6989)
- Валентин Гуд или Гудс (Goud, Goudes) служил во Франции в 1441-1448 гг. причём под началом одного и того же капитана, сэра Томаса Ху. Сперва он был лучником в гарнизоне Манта (1441-1444 гг.) и принимал участие в попытках снабжать осаждённый Понтуаз в 1441 г. (BNF, Fr. 25776, nos. 1529, 1532, 1621, 1636). В 1447 г. он уже лучник в личной свите сэра Томаса, ставшего к тому времени канцлером Нормандии (BNF, Fr. 25777, nos. 1777, 1794). Наконец, в сентябре 1448 г. он снова в гарнизоне Манта, но уже как пеший латник (BNF, MS. Fr. 25778, no. 1826). На картинке его имя, записанное как Wallentin (а встречаются также варианты Valentin, Valentyn) идёт четвёртым в списке лучников.
Следует оговориться, что, возможно, в данном случае часть записей относятся к другим людям, поскольку в BNF Fr. 2577, no. 1532 фамилия Валентина записана как Gale, а в BNF Fr. 25776, no. 1621 как Jude. Это, кстати отличный повод заглянуть в оригинальные документы, как недавно описывалось в статье, поскольку данные в базу вбивали вполне живые и совсем не святые люди (не исключая вашего покорного слугу), и ошибки транскрипции порой встречаются, однако проверка показала, что здесь всё верно. И всё же, учитывая редкость имени и совпадение гарнизона и капитана, хочется полагать, что речь идёт об одном и том же воине.
превью
Wallentin Goudes - четвёртый в списке лучников свиты канцлера Нормандии сэра Томаса Ху от 21 февраля 1447 г. (BNF, MS. Fr. 25777, no. 1777).
отсюда
Но давайте посмотрим на него непредвзято :)
скрытый текстВедь этот праздник имеет к нам, людям увлекающимся средневековой Англией, ее культурой, мышлением людей того времени, воссозданием их жизни, интересов и в том числе развлечений, самое непосредственное отношение.
До XIV века, судя по всему, святой Валентин никого особо не интересовал, и никаких романтических традиций вокруг него не было. И вполне вероятно, что подарила миру новый праздник именно Англия. А возможно даже лично Джеффри Чосер, написавший в честь помолвки короля Ричарда II в 1382 году поэму «Птичий парламент», где упомянул день святого Валентина как тот день, когда птицы находят себе пару:
For this was оn seynt Volantynys day
Whan euery bryd comyth there to chese his make.
Это, возможно, было распространенным народным поверьем, потому что этот же мотив встречается у другого поэта, Джона Гауэра. Хотя не факт, потому что Чосер и Гауэр были друзьями и без стеснения таскали идеи друг у друга.
Потом это же поверье насчет птиц и дня святого Валентина развивали еще двое поэтов из Савойи и Валенсии, правда первый из них, Отто III де Грандсон, был на службе у английского же короля, но зато французы утверждают, что именно он популяризовал эту идею за пределами Англии. А вот второй - Pere Aznar Pardo de la Casta, то ли губернатор Валенсии, то ли его сын (их звали одинаково), вроде бы с Англией не особо связан, поэтому мог написать свое стихотворение о дне святого Валентина самостоятельно. Поскольку датировка у его произведения довольно условная - конец XIV века - испанцы даже претендуют на то, что это он придумал день святого Валентина, а Чосер и остальные поэты уже только подхватили его идею.
Кстати, ни у одного из них точная дата не указывается, поэтому современные исследователи склоняются к тому, что поэты имели в виду другого святого Валентина, не февральского, а майского. С другой стороны, современникам было виднее, тем более что календарь в то время был юлианский, и тогдашнее 14 февраля, когда птички могли начинать петь и искать себе пару, приходилось (сюрприз) на современное 23 февраля.
Как бы то ни было, благодаря Чосеру, новому витку моды на куртуазность и Столетней войне, тесно связавшей английскую и французскую аристократию и богему, идею быстро подхватили и развили. Конкретно дата 14 февраля в качестве ежегодного праздника любви появилось в уставе Двора Любви, написанном при дворе французского короля Карла VI в 1400 году. Не факт, что его действительно сразу стали праздновать ежегодно, но в Двор Любви, этот неформальный клуб, входило около 950 человек, от самого короля до обычных горожан, так что популяризация была обеспечена. В уставе описываются пышные празднества, пиры, песенные и поэтические конкурсы, рыцарские турниры, танцы, и все это обязательно посвященное теме любви и оформленное соответствующей символикой. Правда, сам устав я к сожалению не видела, поэтому не могу точно сказать, упоминается ли в нем святой Валентин.
Зато вот знаменитый французский полководец и поэт Шарль Орлеанский, сидя в английском плену с 1415 по 1440 год, с большим интересом знакомился с английской поэзией (и даже написал некоторые стихи на английском языке). Взял ли он идею дня святого Валентина именно оттуда, или застал отголоски Двора Любви Карла VI (самому герцогу Орлеанскому в то время было только 6 лет), а может в высших кругах этот праздник уже стал традицией - непонятно. Но своей жене он из плена писал стихи и называл ее своей Валентиной.
Ну и наконец точное закрепление даты и праздника подтверждает письмо Марджери Брюс Джону Пастону, написанное в феврале 1476 года (иногда называют 1477 год), где она называет его своим Валентином. Марджери и Джон были представителями английского среднего класса, поэтому можно смело говорить о том, что праздник к тому времени был уже не элитным, а распространенным среди широких кругов населения. По крайней мере образованного.
Из любопытных деталей об упоминавшихся персонах:
* Король Ричард II и Анна Богемская, к помолвке которых была написана та самая поэма Чосера, жили в любви и согласии, после смерти Анны король очень горевал. А предположительная дата его смерти - 14 февраля (хотя есть и другие версии).
* Карл VI женился по собственному выбору, и первое время их брак с Изабеллой Баварской был счастливым, но потом король сошел с ума, стал агрессивным, и увы. Королева из страха за свою жизнь подложила ему фаворитку, Одетту де Шамдивер, и с ней король счастливо прожил еще 16 лет, хотя просветления у него случались все реже. Зато есть легенда, что именно они с Одеттой придумали карточные игры на сексуальные желания.
* Жена Шарля Орлеанского, Бонна, умерла за то время, что он сидел в тюрьме, и освободившись он женился снова. Зато на них можно полюбоваться - на знаменитой иллюстрации из Роскошного часослова герцога Беррийского изображена именно их помолвка.
* Марджери Брюс и Джон Пастон поженились и жили долго и счастливо.
отсюда
В дополнение
скрытый текстВчерашний пост в Архиве манускриптов натолкнул на мысль, что, несмотря на появление в позднесредневековое время первых "валентинок", вообще-то имя Валентин было довольно слабо распространено во Франции и Англии. И стало интересно, что знает база данных The Soldier in Later Medieval England о не-святых-Валентинах, служивших в XIV-XV вв. в армиях английских королей. При поиске по этому имени в базе, насчитывающей более 250 000 записей, нашлось всего 13 строк, которые, по-видимому, относятся к четырём (максимум, шести) людям.
- лучник Валентин Ремстон, состоявший в свите сэра Томаса де Пойнингса, в 1387 г. участвовал в морской экспедиции под командованием Ричарда ФицАлана, графа Арундела (TNA, E 101/40/33, m. 8, 23)
- Валентин Дюк служил в ноябре 1434 - январе 1435 гг. в качестве лучника в свите Джона Стэнло, генерального казначея Нормандии, а к марту 1435 г. стал латником в гарнизоне Аркура (AN, K 63/34/17).
- Валентин Дэвидсон в сентябре 1448 г. был лучником в гарнизоне Арфлёра под командованием Джона, лорда Толбота (BL, Add. Ch. 6989)
- Валентин Гуд или Гудс (Goud, Goudes) служил во Франции в 1441-1448 гг. причём под началом одного и того же капитана, сэра Томаса Ху. Сперва он был лучником в гарнизоне Манта (1441-1444 гг.) и принимал участие в попытках снабжать осаждённый Понтуаз в 1441 г. (BNF, Fr. 25776, nos. 1529, 1532, 1621, 1636). В 1447 г. он уже лучник в личной свите сэра Томаса, ставшего к тому времени канцлером Нормандии (BNF, Fr. 25777, nos. 1777, 1794). Наконец, в сентябре 1448 г. он снова в гарнизоне Манта, но уже как пеший латник (BNF, MS. Fr. 25778, no. 1826). На картинке его имя, записанное как Wallentin (а встречаются также варианты Valentin, Valentyn) идёт четвёртым в списке лучников.
Следует оговориться, что, возможно, в данном случае часть записей относятся к другим людям, поскольку в BNF Fr. 2577, no. 1532 фамилия Валентина записана как Gale, а в BNF Fr. 25776, no. 1621 как Jude. Это, кстати отличный повод заглянуть в оригинальные документы, как недавно описывалось в статье, поскольку данные в базу вбивали вполне живые и совсем не святые люди (не исключая вашего покорного слугу), и ошибки транскрипции порой встречаются, однако проверка показала, что здесь всё верно. И всё же, учитывая редкость имени и совпадение гарнизона и капитана, хочется полагать, что речь идёт об одном и том же воине.
превью
Wallentin Goudes - четвёртый в списке лучников свиты канцлера Нормандии сэра Томаса Ху от 21 февраля 1447 г. (BNF, MS. Fr. 25777, no. 1777).
отсюда
Средневековье и цены
Журнал расходов графини Лестер.
Потащено отсюда
Многие интересные детали, характеризующие жизнь и особенности этого периода, можно почерпнуть из журнала расходов, которые вела графиня Лестера в первой половине 1265 года. Они также отражают уровень жизни и размер жалований того времени. Датировку можно легко восстановить. Те исторические события, которые упомянуты в документе, можно отнести только к 1265 году. В некоторых случаях выплата жалованья производилась в 49-й год правления, восьмой день после Крещения падает на среду, что соответствует календарным данным того года. Очевидно, графиня Элеанора взяла эти записи с собой, когда покидала Дувр, и скорее всего привезла их в Монтаржи.
скрытый текстВ 1831 году они были приобретены попечителями Британского музея. Записи начинаются 19 февраля, но ссылки типа «вышеупомянутый» говорят о том, что начала не сохранилось. Домашние траты рассчитаны до 29 августа, хотя некоторые личные расходы дати¬рованы более поздними числами. Если клирик делал записи о ежедневных расходах на лицевой стороне листа, то на обратной его стороне находятся пометки о смешанных или персональных расходах, относящихся к тому же периоду, что и цифры на первой стороне. Когда Симон прибыл в Одигемский замок в пятницу 20 марта, начинается его личный список, и в день его отъезда 2 апреля он появляется снова. Записи расходов графини начинаются в Уоллингфорде, но она вскоре покинула это место и через Рединг поехала в Одигем, где оставалась до понедельника 1 июня, а уже оттуда отправилась в Дувр. Элеанора прибыла туда в понедельник 15 июня и пробыла там до 29 августа.
Достаточно трудно сравнить цены того времени с нашими, если учесть тот факт, что во времена Генриха III на эти деньги можно было купить в 15 раз больше, чем в 1914 году.
Счета свидетельствуют о том, что к Монфорам постоянно приходили посетители. Во вторник, 17 марта, старший сын графини Генрих приехал со своими кузенами принцем Эдуардом и Генрихом Германским. Другие сыновья, Симон, Ги, Амори и Ричард, приезжали и уезжали в разные дни. Среди гостей были графини Альбемарля, Глостера и Оксфорда. Чтобы перевезти графиню Глостера из Чиппенгема в Одигем, было потрачено 5 шиллингов. Следует также упомянуть заложников, захваченных баронами и их сторонниками, и священнослужителей. Дважды приезжал аббат Уэверли. Настоятельница приорства Винтней, в Гемпшире, монахи, а также настоятельница Эймсбери были близки графине по духу. Монах Винтнея получил 10 шиллингов за ризу, которую он сделал для капеллана графини, в качестве подарка к Пасхе. Капеллан Кемсинга в Кенте и Иоанн, настоятель Кетерингтона в Гемпшире, посещали Одигем. Среди сторонников дела баронов, которые были гостями замка, упоминается Томас Астли, рыцарь из Уорикшира, который потом погиб при Ившеме. Когда канцлер остановился в Солсбери, ему послали в подарок вино. Им был Томас де Кантилуп, который занимал этот пост благодаря баронам с 25 февраля по 10 августа. Затем он стал епископом Херефорда и был канонизирован после смерти. Раку с его мощами и по сей день можно видеть в Херефордском соборе.
Среди статей личных расходов постоянно упоминаются ботинки и туфли для разных людей. Например, туфли прачки Петрониллы стоили 1 шиллинг. Чепчик из черного муслина для графини обошелся в 14 шиллингов, в то время как за 14 длинных шпилек было заплачено два с половиной пенса. К празднованию Троицы обзаводились новой одеждой. Двенадцать элей* (* Эль — мера длины, равная в Англии 45 дюймам (1,14 м). — Прим. ред.) алой материи было приготовлено к этому празднику для мантии германского короля. Элеанора и ее дочь приобрели одежду того же цвета, но, возможно, более яркого оттенка. Принц Эдмунд, младший сын короля Римлян, удостоился ткани менее насыщенного цвета, а для летней одежды он получил полосатую ткань из Парижа.
В то же время были приобретены три плаща с капюшонами, два из которых были подарены королю и его сыну, а третий оставлен для гардероба графини. Унция шелковых нитей стоила 2 шиллинга, а три унции золотых — шиллинг. Когда заболела «девица Элеанора», потребовалось 8 шиллингов, чтобы послать мальчика и лошадь за цирюльником в Рединг, который сделал ей кровопускание. Его вознаграждение вместе с расходами составило 2 шиллинга 8 пенсов. 6 пенсов было заплачено за доставку письма юной леди ее кузену, принцу Эдуарду. Перед Пасхой монах графини получил 4 шиллинга, а во время пасхальной недели еще шиллинг в подарок. Брат Г. Бойон привез в Лондон 12 дюжин листов тонкого пергамена, чтобы сделать для Элеаноры-младшей карманный бревиарий, а позже заплачено 14 шиллингов за работу писца, которая была выполнена в Оксфорде под надзором вышеупомянутого монаха.
Шелковый пояс для Амори обошелся в 3 шиллинга и 4 пенса, в то время как 6 овечьих шкур для предметов одежды графини стоили всего 21 пенс. Среди мелких покупок можно назвать перья и иглы. Любопытная статья — расходы домашнего портного, когда он приехал в Лондон, чтобы обновить одежду. Это касалось той одежды, которая имела длинный ворс. Когда становились заметными потертости, его подрезали и даже старая одежда приобретала вид новой.
Для хранения серебряных кубков, принадлежащих графине, был сделан сундук из дубленой кожи. Он стоил 2 шиллинга и 1 пенс и был укреплен железными обручами, стоившими 1 шиллинг и 6 пенсов. 8 серебряных пенсов пошли на починку четырех ложек. Фиал для комнаты графини стоил 1 пенс. Ванна для Одигема, датированная другим числом, стоила 3 пенса. Позолоченную тарелку доставили в Лондон для юной леди и заплатили за нее 2 шиллинга 10 пенсов и 25 маленьких звезд по пенсу каждая, чтобы украсить ее кубок.
Золотая пряжка, которую графиня подарила Джону де Хею, горячему стороннику партии баронов, стоила 15 шиллингов. Встречаются нечастые упоминания о свечах и о том, что было заплачено 2 пенса за замок для сундука, в котором свечник хранил их. Доставка тростника, который стелили на пол зала и комнат графини, стоила 2 пенса. Есть запись и о коте, которого держали для ловли мышей. Был доставлен ящик для хранения ножей графини и два котелка для Амори. Моющим средствам отведено очень мало места, возможно потому, что по большей части их делали дома. С 25 декабря по 31 мая на них потратили 1 шиллинг 3 пенса, но эта статья расходов возросла во время поездки из Порчестера в Дувр — 1 шиллинг 4 пенса за несколько дней. Регулярной была статья расходов, связанная с тарелками, блюдами, кубками и скатертями. Лошадь для Амори стоила 30 шиллингов, а покупка новой кареты, обитой железом, и починка старой обошлись всего в 33 шиллинга. Рента за содержание кур в Кенилворте обошлась графине в 13 шиллингов 4 пенса.
Цены на продукты более постоянны. Основной повседневной статьей расходов были цветы, вино, пиво, мясо и рыба. Хлеб скорее всего делали из смеси пшеницы и ржи, хотя иногда упоминается мука более высокого качества, она названа «просеянной» или «измельченной»; вероятно, для маленьких булочек и сырного пирога.
Коробка имбирных пряников стоила 2 шиллинга 4 пенса, а четыре фунта этого же лакомства, как отмечено в другом месте, обошлись в 12 шиллингов. Поскольку мука, из которой пекли хлеб, давалась собакам Генриха Германского и молодых Монфоров, можно сделать вывод, что слугам давали еду не худшего качества и они ели тот же хлеб, что и их хозяева. Вино было преимущественно белым или красным, хотя в августе в Дувре преобладало сладкое вино. Ближе к концу записей упоминается также Гасконское вино.
Каждый день выпивали огромное количество пива. Как правило, его варили дома из ячменного солода, овса или пшеницы, хотя иногда его покупали в небольших количествах. Женщина-пивовар из Банбери получила 5 шиллингов за свою работу и 1 шиллинг 6 пенсов на дорогу домой. Самое большое количество пива, полученного за один день, — 252 галлона. Поскольку тогда не использовали хмель, пиво нужно было выпивать сразу и использовать пряности вместо специй. Когда его покупали, пиво стоило от полшиллинга до шиллинга за галлон. Довольно часто упоминается молоко. Его выпивали 9 галлонов в неделю. В другой раз упоминается 10 галлонов вдобавок к тем, которые были куплены за 2 пенса.
Есть записи и о воде, но деньги в данном случае скорее всего платили за то, чтобы доставить ее из ближайшего источника. В Дувре принести в замок из города воды на две недели стоило 13 пенсов.
Готовили на огне, а топливом служил древесный уголь или дрова. Есть статья расходов на доставку и рубку последних. Необходимым компонентом для жаркого был жир. Основные сорта мяса — говядина, баранина, свинина и телятина. Иногда также упоминается мясо козленка. Съедали большое количество кур и гусей. 14 июня в Винчелси за 35 гусей отдали 16 шиллингов 10 пенсов, а на следующий день за 4 дюжины кур заплатили 5 шиллингов 9 пенсов. Один раз привезли овец из Эверсли. Расходы для охоты на оленя с собаками составляли 6 пенсов. Ближе к истечению срока пребывания графини в Дувре охота стала необходимостью, а также нужно было доставать фураж для животных.
Корица, фенхель, петрушка, кислый сок и уксус были незаменимы на кухне. Съедали огромное количество яиц. 1600 штук обошлись в 6 шиллингов и 8 пенсов. В другом месте говорится, что 150 яиц были отданы в качестве ренты. Нужно не забыть про масло и сыр. А вот ассортимент упомянутых овощей весьма ограничен. Иногда они упоминаются все вместе, но выделены фасоль, горох и лук.
Поскольку домочадцы графини Лестера соблюдали Великий пост, а также постились по средам и пятницам, они съедали огромное количество рыбы. Наиболее распространенной была соленая сельдь, которой за один только день съедали несколько сотен штук. Один раз упоминается тысяча. Но ели и многие другие виды рыбы. В 15 шиллингов и 1 пенс обошлась доставка из Бристоля в Уоллингфорд 108 морских щук и трески, 32 морских угрей, 500 хеков. Из всего этого количества половину оставили на месте, а другую половину отвезли в Одигем. Вся морская собака (акула) была оставлена в Уоллингфорде, за исключением двух небольших кусков. Императору была отправлена бочка осетров. Кроме этого, можно назвать такие морепродукты, как окунь, лещ, лангуст, плотва, минога, угорь, солнечник, кефаль, камбала, кит, а также крабы, устрицы, креветки. Рыба, доставленная из Стейнса, стоила 10 шиллингов. Возможно, сам граф ел только свежую рыбу, поскольку во время его пребывания в Одигеме человек, рыбачивший в Фарнгеме 11 дней, получил 6 шиллингов и 3 пенса.
Фрукты упоминаются нечасто. Некоторое количество яблок было куплено за 4 с половиной пенса, а 300 груш, доставленные из Кентербери, — за 10 пенсов, в то время как за их доставку Колин Маршал получил 3 пенса. В подарок императору был послан изюм. Также упомянут инжир. Постоянно присутствуют записи о разных специях, таких как корица, гвоздика, тмин, финики, галангал (сорт осоки с пряным корнем), имбирь, лакрица, мускатный цвет, перец, рис, шафран, соль и сахар. 12 фунтов миндаля закончились за 11 дней. Есть упоминание о «белой пыли», возможно, речь идет о сахарной пудре.
Расходы на лошадей были значительными, поскольку они являлись единственным способом передвижения. Их среднее количество в Одигемском замке обычно не превышало 50, но иногда их число возрастало из-за лошадей посетителей. 19 марта тут было 334 лошади, включая коней принца Эдуарда, Генриха Германского и самого графа. Сено и овес упоминаются ежедневно, а иногда встречаются записи о подковах, гвоздях и расходы на кузнеца. 8 пенсов заплатили за то, чтобы накосить травы, и 15 — за клещи. Среди личных расходов много места отводится различным частям доспехов. Значитель¬ным пунктом были и гужевые перевозки. 33 шиллинга отдали за доставку шести бочек вина из Саутгемптона в Одигем и 5 шиллингов 8 пенсов — за две бочки из Портсмута. В 7 шиллингов обошлась перевозка бочки вина вместе с тюками воска и миндаля из Порчестера в Одигем. Заплатили 2 шиллинга за то, чтобы привезти финики и специи в Кенилворт для германского короля.
За доставку лаврового масла из Лондона отдали 3 пенса и 10 с половиной за то, чтобы привести 200 фиг из Уоллингфорда. Тогда не существовало почты и приходилось использовать посыльных, поэтому встречается много записей о том, что графиня отправляла с посыльным письмо своему мужу в Глостер и Херефорд. Имена посыльных наводят на определенные размышления. Среди них встречаются Слингевей и Требоди. Большинство слуг имеют саксонские имена, такие как портной Хике, Гоби-тести, Дикон, Ханде, Вилекин (слуга Ричарда де Монфора), Доб и Гарбаг.
Графиня была щедрой женщиной, поэтому встречаются частые упоминания о подарках для капеллы. С 8 по 15 июня она дала 4 шиллинга 6 пенсов. Часто давали еду беднякам. 14 апреля восемьсот человек получили три кварты хлеба и бочонок сидра. Несколько дней спустя слуги и бедняки съели три четверти быка. Покупался воск для свечей капеллы.
Некоторые представления об уровне жизни показывают размер жалованья. Обычный слуга-мужчина получал полтора пенса в день. Двое из них присматривали за жеребятами и борзыми графини. Егерь получал 2 пенса ежедневно. Когда рыбак Симона покинул Одигем и поехал в Кенилворт, он получил 5 шиллингов в качестве платы за полгода работы. Когда мальчик пекарь был отпущен, он получил 7 шиллингов за два года, но явно был этим недоволен. А когда Роджер Лионский доплатил ему еще три, он был вполне этим удовлетворен.
Беглое чтение этих записей создает впечатление, что графиня была умной женщиной, которая хорошо управлялась со своим семейством и хозяйством. Слуги были преданны ей и исполняли все распоряжения, даже когда это было небезопасно, а также сопровождали свою госпожу в Дувр и остались с ней в дни ее опалы. В доме всегда было изобилие еды. «Добродетельная женщина — сокровище для мужа, а женская мудрость — подарок для всего дома».
Прим.:
Для желающих ознакомиться с оригиналом "Manners and household expenses of England in the thirteenth and fifteenth centuries" ссылка на английском и латыни
Есть возможность выбрать в настройках формат txt, но при этом "портится" шрифт, однако разобраться можно.
Потащено отсюда
Многие интересные детали, характеризующие жизнь и особенности этого периода, можно почерпнуть из журнала расходов, которые вела графиня Лестера в первой половине 1265 года. Они также отражают уровень жизни и размер жалований того времени. Датировку можно легко восстановить. Те исторические события, которые упомянуты в документе, можно отнести только к 1265 году. В некоторых случаях выплата жалованья производилась в 49-й год правления, восьмой день после Крещения падает на среду, что соответствует календарным данным того года. Очевидно, графиня Элеанора взяла эти записи с собой, когда покидала Дувр, и скорее всего привезла их в Монтаржи.
скрытый текстВ 1831 году они были приобретены попечителями Британского музея. Записи начинаются 19 февраля, но ссылки типа «вышеупомянутый» говорят о том, что начала не сохранилось. Домашние траты рассчитаны до 29 августа, хотя некоторые личные расходы дати¬рованы более поздними числами. Если клирик делал записи о ежедневных расходах на лицевой стороне листа, то на обратной его стороне находятся пометки о смешанных или персональных расходах, относящихся к тому же периоду, что и цифры на первой стороне. Когда Симон прибыл в Одигемский замок в пятницу 20 марта, начинается его личный список, и в день его отъезда 2 апреля он появляется снова. Записи расходов графини начинаются в Уоллингфорде, но она вскоре покинула это место и через Рединг поехала в Одигем, где оставалась до понедельника 1 июня, а уже оттуда отправилась в Дувр. Элеанора прибыла туда в понедельник 15 июня и пробыла там до 29 августа.
Достаточно трудно сравнить цены того времени с нашими, если учесть тот факт, что во времена Генриха III на эти деньги можно было купить в 15 раз больше, чем в 1914 году.
Счета свидетельствуют о том, что к Монфорам постоянно приходили посетители. Во вторник, 17 марта, старший сын графини Генрих приехал со своими кузенами принцем Эдуардом и Генрихом Германским. Другие сыновья, Симон, Ги, Амори и Ричард, приезжали и уезжали в разные дни. Среди гостей были графини Альбемарля, Глостера и Оксфорда. Чтобы перевезти графиню Глостера из Чиппенгема в Одигем, было потрачено 5 шиллингов. Следует также упомянуть заложников, захваченных баронами и их сторонниками, и священнослужителей. Дважды приезжал аббат Уэверли. Настоятельница приорства Винтней, в Гемпшире, монахи, а также настоятельница Эймсбери были близки графине по духу. Монах Винтнея получил 10 шиллингов за ризу, которую он сделал для капеллана графини, в качестве подарка к Пасхе. Капеллан Кемсинга в Кенте и Иоанн, настоятель Кетерингтона в Гемпшире, посещали Одигем. Среди сторонников дела баронов, которые были гостями замка, упоминается Томас Астли, рыцарь из Уорикшира, который потом погиб при Ившеме. Когда канцлер остановился в Солсбери, ему послали в подарок вино. Им был Томас де Кантилуп, который занимал этот пост благодаря баронам с 25 февраля по 10 августа. Затем он стал епископом Херефорда и был канонизирован после смерти. Раку с его мощами и по сей день можно видеть в Херефордском соборе.
Среди статей личных расходов постоянно упоминаются ботинки и туфли для разных людей. Например, туфли прачки Петрониллы стоили 1 шиллинг. Чепчик из черного муслина для графини обошелся в 14 шиллингов, в то время как за 14 длинных шпилек было заплачено два с половиной пенса. К празднованию Троицы обзаводились новой одеждой. Двенадцать элей* (* Эль — мера длины, равная в Англии 45 дюймам (1,14 м). — Прим. ред.) алой материи было приготовлено к этому празднику для мантии германского короля. Элеанора и ее дочь приобрели одежду того же цвета, но, возможно, более яркого оттенка. Принц Эдмунд, младший сын короля Римлян, удостоился ткани менее насыщенного цвета, а для летней одежды он получил полосатую ткань из Парижа.
В то же время были приобретены три плаща с капюшонами, два из которых были подарены королю и его сыну, а третий оставлен для гардероба графини. Унция шелковых нитей стоила 2 шиллинга, а три унции золотых — шиллинг. Когда заболела «девица Элеанора», потребовалось 8 шиллингов, чтобы послать мальчика и лошадь за цирюльником в Рединг, который сделал ей кровопускание. Его вознаграждение вместе с расходами составило 2 шиллинга 8 пенсов. 6 пенсов было заплачено за доставку письма юной леди ее кузену, принцу Эдуарду. Перед Пасхой монах графини получил 4 шиллинга, а во время пасхальной недели еще шиллинг в подарок. Брат Г. Бойон привез в Лондон 12 дюжин листов тонкого пергамена, чтобы сделать для Элеаноры-младшей карманный бревиарий, а позже заплачено 14 шиллингов за работу писца, которая была выполнена в Оксфорде под надзором вышеупомянутого монаха.
Шелковый пояс для Амори обошелся в 3 шиллинга и 4 пенса, в то время как 6 овечьих шкур для предметов одежды графини стоили всего 21 пенс. Среди мелких покупок можно назвать перья и иглы. Любопытная статья — расходы домашнего портного, когда он приехал в Лондон, чтобы обновить одежду. Это касалось той одежды, которая имела длинный ворс. Когда становились заметными потертости, его подрезали и даже старая одежда приобретала вид новой.
Для хранения серебряных кубков, принадлежащих графине, был сделан сундук из дубленой кожи. Он стоил 2 шиллинга и 1 пенс и был укреплен железными обручами, стоившими 1 шиллинг и 6 пенсов. 8 серебряных пенсов пошли на починку четырех ложек. Фиал для комнаты графини стоил 1 пенс. Ванна для Одигема, датированная другим числом, стоила 3 пенса. Позолоченную тарелку доставили в Лондон для юной леди и заплатили за нее 2 шиллинга 10 пенсов и 25 маленьких звезд по пенсу каждая, чтобы украсить ее кубок.
Золотая пряжка, которую графиня подарила Джону де Хею, горячему стороннику партии баронов, стоила 15 шиллингов. Встречаются нечастые упоминания о свечах и о том, что было заплачено 2 пенса за замок для сундука, в котором свечник хранил их. Доставка тростника, который стелили на пол зала и комнат графини, стоила 2 пенса. Есть запись и о коте, которого держали для ловли мышей. Был доставлен ящик для хранения ножей графини и два котелка для Амори. Моющим средствам отведено очень мало места, возможно потому, что по большей части их делали дома. С 25 декабря по 31 мая на них потратили 1 шиллинг 3 пенса, но эта статья расходов возросла во время поездки из Порчестера в Дувр — 1 шиллинг 4 пенса за несколько дней. Регулярной была статья расходов, связанная с тарелками, блюдами, кубками и скатертями. Лошадь для Амори стоила 30 шиллингов, а покупка новой кареты, обитой железом, и починка старой обошлись всего в 33 шиллинга. Рента за содержание кур в Кенилворте обошлась графине в 13 шиллингов 4 пенса.
Цены на продукты более постоянны. Основной повседневной статьей расходов были цветы, вино, пиво, мясо и рыба. Хлеб скорее всего делали из смеси пшеницы и ржи, хотя иногда упоминается мука более высокого качества, она названа «просеянной» или «измельченной»; вероятно, для маленьких булочек и сырного пирога.
Коробка имбирных пряников стоила 2 шиллинга 4 пенса, а четыре фунта этого же лакомства, как отмечено в другом месте, обошлись в 12 шиллингов. Поскольку мука, из которой пекли хлеб, давалась собакам Генриха Германского и молодых Монфоров, можно сделать вывод, что слугам давали еду не худшего качества и они ели тот же хлеб, что и их хозяева. Вино было преимущественно белым или красным, хотя в августе в Дувре преобладало сладкое вино. Ближе к концу записей упоминается также Гасконское вино.
Каждый день выпивали огромное количество пива. Как правило, его варили дома из ячменного солода, овса или пшеницы, хотя иногда его покупали в небольших количествах. Женщина-пивовар из Банбери получила 5 шиллингов за свою работу и 1 шиллинг 6 пенсов на дорогу домой. Самое большое количество пива, полученного за один день, — 252 галлона. Поскольку тогда не использовали хмель, пиво нужно было выпивать сразу и использовать пряности вместо специй. Когда его покупали, пиво стоило от полшиллинга до шиллинга за галлон. Довольно часто упоминается молоко. Его выпивали 9 галлонов в неделю. В другой раз упоминается 10 галлонов вдобавок к тем, которые были куплены за 2 пенса.
Есть записи и о воде, но деньги в данном случае скорее всего платили за то, чтобы доставить ее из ближайшего источника. В Дувре принести в замок из города воды на две недели стоило 13 пенсов.
Готовили на огне, а топливом служил древесный уголь или дрова. Есть статья расходов на доставку и рубку последних. Необходимым компонентом для жаркого был жир. Основные сорта мяса — говядина, баранина, свинина и телятина. Иногда также упоминается мясо козленка. Съедали большое количество кур и гусей. 14 июня в Винчелси за 35 гусей отдали 16 шиллингов 10 пенсов, а на следующий день за 4 дюжины кур заплатили 5 шиллингов 9 пенсов. Один раз привезли овец из Эверсли. Расходы для охоты на оленя с собаками составляли 6 пенсов. Ближе к истечению срока пребывания графини в Дувре охота стала необходимостью, а также нужно было доставать фураж для животных.
Корица, фенхель, петрушка, кислый сок и уксус были незаменимы на кухне. Съедали огромное количество яиц. 1600 штук обошлись в 6 шиллингов и 8 пенсов. В другом месте говорится, что 150 яиц были отданы в качестве ренты. Нужно не забыть про масло и сыр. А вот ассортимент упомянутых овощей весьма ограничен. Иногда они упоминаются все вместе, но выделены фасоль, горох и лук.
Поскольку домочадцы графини Лестера соблюдали Великий пост, а также постились по средам и пятницам, они съедали огромное количество рыбы. Наиболее распространенной была соленая сельдь, которой за один только день съедали несколько сотен штук. Один раз упоминается тысяча. Но ели и многие другие виды рыбы. В 15 шиллингов и 1 пенс обошлась доставка из Бристоля в Уоллингфорд 108 морских щук и трески, 32 морских угрей, 500 хеков. Из всего этого количества половину оставили на месте, а другую половину отвезли в Одигем. Вся морская собака (акула) была оставлена в Уоллингфорде, за исключением двух небольших кусков. Императору была отправлена бочка осетров. Кроме этого, можно назвать такие морепродукты, как окунь, лещ, лангуст, плотва, минога, угорь, солнечник, кефаль, камбала, кит, а также крабы, устрицы, креветки. Рыба, доставленная из Стейнса, стоила 10 шиллингов. Возможно, сам граф ел только свежую рыбу, поскольку во время его пребывания в Одигеме человек, рыбачивший в Фарнгеме 11 дней, получил 6 шиллингов и 3 пенса.
Фрукты упоминаются нечасто. Некоторое количество яблок было куплено за 4 с половиной пенса, а 300 груш, доставленные из Кентербери, — за 10 пенсов, в то время как за их доставку Колин Маршал получил 3 пенса. В подарок императору был послан изюм. Также упомянут инжир. Постоянно присутствуют записи о разных специях, таких как корица, гвоздика, тмин, финики, галангал (сорт осоки с пряным корнем), имбирь, лакрица, мускатный цвет, перец, рис, шафран, соль и сахар. 12 фунтов миндаля закончились за 11 дней. Есть упоминание о «белой пыли», возможно, речь идет о сахарной пудре.
Расходы на лошадей были значительными, поскольку они являлись единственным способом передвижения. Их среднее количество в Одигемском замке обычно не превышало 50, но иногда их число возрастало из-за лошадей посетителей. 19 марта тут было 334 лошади, включая коней принца Эдуарда, Генриха Германского и самого графа. Сено и овес упоминаются ежедневно, а иногда встречаются записи о подковах, гвоздях и расходы на кузнеца. 8 пенсов заплатили за то, чтобы накосить травы, и 15 — за клещи. Среди личных расходов много места отводится различным частям доспехов. Значитель¬ным пунктом были и гужевые перевозки. 33 шиллинга отдали за доставку шести бочек вина из Саутгемптона в Одигем и 5 шиллингов 8 пенсов — за две бочки из Портсмута. В 7 шиллингов обошлась перевозка бочки вина вместе с тюками воска и миндаля из Порчестера в Одигем. Заплатили 2 шиллинга за то, чтобы привезти финики и специи в Кенилворт для германского короля.
За доставку лаврового масла из Лондона отдали 3 пенса и 10 с половиной за то, чтобы привести 200 фиг из Уоллингфорда. Тогда не существовало почты и приходилось использовать посыльных, поэтому встречается много записей о том, что графиня отправляла с посыльным письмо своему мужу в Глостер и Херефорд. Имена посыльных наводят на определенные размышления. Среди них встречаются Слингевей и Требоди. Большинство слуг имеют саксонские имена, такие как портной Хике, Гоби-тести, Дикон, Ханде, Вилекин (слуга Ричарда де Монфора), Доб и Гарбаг.
Графиня была щедрой женщиной, поэтому встречаются частые упоминания о подарках для капеллы. С 8 по 15 июня она дала 4 шиллинга 6 пенсов. Часто давали еду беднякам. 14 апреля восемьсот человек получили три кварты хлеба и бочонок сидра. Несколько дней спустя слуги и бедняки съели три четверти быка. Покупался воск для свечей капеллы.
Некоторые представления об уровне жизни показывают размер жалованья. Обычный слуга-мужчина получал полтора пенса в день. Двое из них присматривали за жеребятами и борзыми графини. Егерь получал 2 пенса ежедневно. Когда рыбак Симона покинул Одигем и поехал в Кенилворт, он получил 5 шиллингов в качестве платы за полгода работы. Когда мальчик пекарь был отпущен, он получил 7 шиллингов за два года, но явно был этим недоволен. А когда Роджер Лионский доплатил ему еще три, он был вполне этим удовлетворен.
Беглое чтение этих записей создает впечатление, что графиня была умной женщиной, которая хорошо управлялась со своим семейством и хозяйством. Слуги были преданны ей и исполняли все распоряжения, даже когда это было небезопасно, а также сопровождали свою госпожу в Дувр и остались с ней в дни ее опалы. В доме всегда было изобилие еды. «Добродетельная женщина — сокровище для мужа, а женская мудрость — подарок для всего дома».
Прим.:
Для желающих ознакомиться с оригиналом "Manners and household expenses of England in the thirteenth and fifteenth centuries" ссылка на английском и латыни
Есть возможность выбрать в настройках формат txt, но при этом "портится" шрифт, однако разобраться можно.
Средневековые таверны
Во "Льве и кастрюле" клиента, как в сказке,
Окружит вниманье, забота и почёт.
Пуховые перины, и мягкие пружины,
И нежность, и ласка, когда оплачен счёт.
Ни единой жалобы, сервис отличный -
У нас для иноземцев комфорт и уют.
А в этой забегаловке, в "Луне и яичнице",
Только голодранцы местные живут.
(С)
Уильям Портланд, клерк Лондонской гильдии пивоваров, с 1423 по 1426 г. записал названия более 50 таверн. В журнале Английского общества топонимов лингвист Барри Кокс из Университета Ноттингема, рассматривает эти названия и причины, по которым они их получили.
Вот некоторые из них.
скрытый текстСамым популярным названием был "Лебедь". В Лондоне оно красовалось на вывесках шести таверн.Таверны называли и в честь других птиц, например - "Журавль и Петух". Также имелись таверны под названием "Красный петух" и "Белый петух".
Таверна "Дельфин" (Dolphyn) - находилась рядом с церковью Св. Магнуса. Животным также были "посвящены" - Лошадь, Ягненок и Старый Бык.
"Семь звезд" (vij Sterres) - согласно средневековым знаниям, представляли солнце, луну, сатурн, юпитер, марс, венеру и меркурий. Еще одна таверна называлась "Три луны".
Эти три таверны были самыми модными в то время, и посидеть там мог не каждый. Если денег не хватало, горожане шли в таверны попроще.
"Голова короля" (kyngeshed) - несколько других таверн имели аналогичное название, в т.ч. "Голова лошади", "Голова барана" и "Голова сарацина".
Еще две таверны были посвящены именам святых: "Кристофер" - в честь святого покровителя путешественников, и "Св.Юлиан / Джулиан" - покровителя гостеприимства и гостиничного хозяйства.
"Оловянный горшок" (peauterpotte) - можно было отыскать на улице скобяных изделий в Чипсайде. Вероятно, она получила свое название от типа сосуда для питья.
"Pannier" (panyer) на Патерностер Роу (Paternoster Rowe) должна быть основана на французском слове panier, что означает "Хлебную корзину". Барри Кокс (Barrie Cox) пишет : "Это кажется подходящим названием для скромной закусочной и питейного заведения".
"Кролик" (Cony yn Conyhooplane), в староанглийском означало кролика (rabbit). По предположению Кокса, название подразумевало небольшую таверну, где подавали тушеного кролика.
Другими названиями для средневековых таверн были : Мяч, Корзина, Колокол, Крест, Чаша, Гирлянда, Зеленые ворота, Молоток, Решетка, Роза и две - Корабль.
Отсюда
Окружит вниманье, забота и почёт.
Пуховые перины, и мягкие пружины,
И нежность, и ласка, когда оплачен счёт.
Ни единой жалобы, сервис отличный -
У нас для иноземцев комфорт и уют.
А в этой забегаловке, в "Луне и яичнице",
Только голодранцы местные живут.
(С)
Уильям Портланд, клерк Лондонской гильдии пивоваров, с 1423 по 1426 г. записал названия более 50 таверн. В журнале Английского общества топонимов лингвист Барри Кокс из Университета Ноттингема, рассматривает эти названия и причины, по которым они их получили.
Вот некоторые из них.
скрытый текстСамым популярным названием был "Лебедь". В Лондоне оно красовалось на вывесках шести таверн.Таверны называли и в честь других птиц, например - "Журавль и Петух". Также имелись таверны под названием "Красный петух" и "Белый петух".
Таверна "Дельфин" (Dolphyn) - находилась рядом с церковью Св. Магнуса. Животным также были "посвящены" - Лошадь, Ягненок и Старый Бык.
"Семь звезд" (vij Sterres) - согласно средневековым знаниям, представляли солнце, луну, сатурн, юпитер, марс, венеру и меркурий. Еще одна таверна называлась "Три луны".
Эти три таверны были самыми модными в то время, и посидеть там мог не каждый. Если денег не хватало, горожане шли в таверны попроще.
"Голова короля" (kyngeshed) - несколько других таверн имели аналогичное название, в т.ч. "Голова лошади", "Голова барана" и "Голова сарацина".
Еще две таверны были посвящены именам святых: "Кристофер" - в честь святого покровителя путешественников, и "Св.Юлиан / Джулиан" - покровителя гостеприимства и гостиничного хозяйства.
"Оловянный горшок" (peauterpotte) - можно было отыскать на улице скобяных изделий в Чипсайде. Вероятно, она получила свое название от типа сосуда для питья.
"Pannier" (panyer) на Патерностер Роу (Paternoster Rowe) должна быть основана на французском слове panier, что означает "Хлебную корзину". Барри Кокс (Barrie Cox) пишет : "Это кажется подходящим названием для скромной закусочной и питейного заведения".
"Кролик" (Cony yn Conyhooplane), в староанглийском означало кролика (rabbit). По предположению Кокса, название подразумевало небольшую таверну, где подавали тушеного кролика.
Другими названиями для средневековых таверн были : Мяч, Корзина, Колокол, Крест, Чаша, Гирлянда, Зеленые ворота, Молоток, Решетка, Роза и две - Корабль.
Отсюда
Определитель святых
Зачем святым атрибуты
К позднему Средневековью множество европейских святых обзавелись индивидуальными атрибутами. Словно гербы, они позволяли идентифицировать своих владельцев в длинных рядах заступников, которые выстраивались вокруг порталов готических соборов или смотрели на прихожан с золоченых алтарных образов. Атрибуты заменяли подписи (или дополняли их), и не просто помогали узнать святого, а напоминали об обстоятельствах его мученической смерти, главных чудесах, целительской специализации или духовных дарах. Это были не просто подписи, а своего рода визитные карточки, представлявшие святого зрителю.
скрытый текстПри этом атрибуты никогда не распределялись централизованно и не фиксировались в каких-либо кодексах (наподобие гербовников). Они варьировались от страны к стране; у одного святого могло быть множество разных атрибутов, а одни и те же атрибуты (книги, лилии, звезды, не говоря уже об орудиях пыток) принадлежали разным святым. Это была живая система, где легенды приводили к появлению новых символов, а символы порой порождали легенды, призванные объяснить, что они означают и как появились.
Само собой, не нужно думать, что, изображая того или иного святого, средневековые мастера обязательно вручали ему атрибут (в одних регионах или мастерских такие «визитные карточки» применялись почти повсеместно, другие использовали их лишь время от времени), или что без помощи атрибутов святых было не отличить. Не менее, а то и более значимыми оставались различия в чертах лица, прическах (например, святого Павла привыкли представлять с лысиной), одеждах (святой Иоанн Креститель часто облачен в шкуры) и т. д. Да и подписи — под или над фигурами, на нимбах, на свитках и т. п. — со счета списывать не стоит. Однако хотя атрибуты и не были единственным опознавательным знаком святых, в позднее Средневековье они были одним из важных инструментов, помогавших сориентироваться в разветвленной церковной иконографии.
История атрибутов
Хотя изображения святых стали почитать еще в поздней Античности, в течение долгих веков они обходились без индивидуальных атрибутов и идентифицировались с помощью подписей. Раньше всего в иконографии появились атрибуты, которые ассоциировались не с конкретными святыми, а с типами святости — с апостолами, мучениками, исповедниками и т. д. Мучеников изображали с пальмовой ветвью, символом духовной победы, и/или в короне, которая олицетворяла их небесную награду; апостолов, евангелистов, учителей церкви, основателей монашеских орденов и прочих церковных интеллектуалов — с книгой; дев — с лилией, символизировавшей их чистоту. Основатели церквей и монастырей часто держали в руках их миниатюрные копии. Кроме того, даже на изображениях Царствия Небесного святые, выстроившиеся вокруг Творца, сохраняли атрибуты своего земного достоинства. Святых пап можно было узнать по их тиаре; епископов — по митре и посоху; диаконов — по далматику и т. д. (позже появилось также различение святых монахов по цветам их ряс: бенедиктинцы изображались в черной, цистерцианцы — в белой, францисканцы — в коричневой, подпоясанной веревкой, и т. д.).
Если не считать древних символов евангелистов, ключей святого Петра, агнца святой Агнессы и еще нескольких знаков, индивидуальные атрибуты возникли в западной иконографии намного позже — в XII веке, а действительно охватили весь культ святых в XIII–XV веках. Историки долго считали, что они появились в XIII веке в скульптурном убранстве великих готических соборов Франции — Шартра, Амьена и др. — и требовались, чтобы идентифицировать огромные фигуры святых в ситуации, когда подписи оказывались неудобны (их было плохо видно, а большая часть прихожан были неграмотны). Однако на самом деле личные атрибуты святых стали использоваться чуть раньше, и не только в архитектуре, но и на миниатюрах молитвенников и псалтирей.
Как в монументальной скульптуре, так и на страницах рукописей верующий (особенно не столь подкованный в духовных делах или вовсе невежественный мирянин) должен был легко узнавать своих небесных заступников и отличать защитников утопающих от целителей, покровителей узников — от патронов ремесел. Чем сложнее и разветвленней становился культ святых и чем больше Церковь стремилась охватить своей проповедью массы мирян, тем дидактичней было церковное искусство и тем большую роль в иконографии святых получали их атрибуты.
Среди них были предметы или фигуры, напоминавшие важные эпизоды из жития святого (башня, в которой была заточена святая Варвара, или фонарь святой Гудулы, который пытался потушить дьявол); инструменты мучений (раскаленные решетки, ножи, клещи) или органы, которые им подвергались (глаза святой Луции, груди святой Агаты, голова святого Дионисия); враги, которых святой поверг, или люди, которых он облагодетельствовал или исцелил; фигуры-«омонимы», созвучные имени святого (агнец святой Агнессы) и многое другое. Порой атрибуты изображались в натуральную величину (олень, стоящий рядом со святым Евстафием или разбитое пыточное колесо у ног святой Екатерины), порой — крошечными, словно игрушки.
В XV веке фламандские художники (Ян Ван Эйк, Робер Кампен и др.), изображая небесных патронов, стали все чаще «маскировать» их атрибуты, преподнося их не как условный знак, а как часть пейзажа или интерьера. Башня святой Варвары оказывалась не у нее в руках, а где-то вдали, на круче; лилия, символизировавшая чистоту и девство Богоматери, ставилась в вазу и т. д. Атрибуты, не исчезая, получали реалистичное (порой — бытовое) обоснование.
Подробно и с картинками здесь
К позднему Средневековью множество европейских святых обзавелись индивидуальными атрибутами. Словно гербы, они позволяли идентифицировать своих владельцев в длинных рядах заступников, которые выстраивались вокруг порталов готических соборов или смотрели на прихожан с золоченых алтарных образов. Атрибуты заменяли подписи (или дополняли их), и не просто помогали узнать святого, а напоминали об обстоятельствах его мученической смерти, главных чудесах, целительской специализации или духовных дарах. Это были не просто подписи, а своего рода визитные карточки, представлявшие святого зрителю.
скрытый текстПри этом атрибуты никогда не распределялись централизованно и не фиксировались в каких-либо кодексах (наподобие гербовников). Они варьировались от страны к стране; у одного святого могло быть множество разных атрибутов, а одни и те же атрибуты (книги, лилии, звезды, не говоря уже об орудиях пыток) принадлежали разным святым. Это была живая система, где легенды приводили к появлению новых символов, а символы порой порождали легенды, призванные объяснить, что они означают и как появились.
Само собой, не нужно думать, что, изображая того или иного святого, средневековые мастера обязательно вручали ему атрибут (в одних регионах или мастерских такие «визитные карточки» применялись почти повсеместно, другие использовали их лишь время от времени), или что без помощи атрибутов святых было не отличить. Не менее, а то и более значимыми оставались различия в чертах лица, прическах (например, святого Павла привыкли представлять с лысиной), одеждах (святой Иоанн Креститель часто облачен в шкуры) и т. д. Да и подписи — под или над фигурами, на нимбах, на свитках и т. п. — со счета списывать не стоит. Однако хотя атрибуты и не были единственным опознавательным знаком святых, в позднее Средневековье они были одним из важных инструментов, помогавших сориентироваться в разветвленной церковной иконографии.
История атрибутов
Хотя изображения святых стали почитать еще в поздней Античности, в течение долгих веков они обходились без индивидуальных атрибутов и идентифицировались с помощью подписей. Раньше всего в иконографии появились атрибуты, которые ассоциировались не с конкретными святыми, а с типами святости — с апостолами, мучениками, исповедниками и т. д. Мучеников изображали с пальмовой ветвью, символом духовной победы, и/или в короне, которая олицетворяла их небесную награду; апостолов, евангелистов, учителей церкви, основателей монашеских орденов и прочих церковных интеллектуалов — с книгой; дев — с лилией, символизировавшей их чистоту. Основатели церквей и монастырей часто держали в руках их миниатюрные копии. Кроме того, даже на изображениях Царствия Небесного святые, выстроившиеся вокруг Творца, сохраняли атрибуты своего земного достоинства. Святых пап можно было узнать по их тиаре; епископов — по митре и посоху; диаконов — по далматику и т. д. (позже появилось также различение святых монахов по цветам их ряс: бенедиктинцы изображались в черной, цистерцианцы — в белой, францисканцы — в коричневой, подпоясанной веревкой, и т. д.).
Если не считать древних символов евангелистов, ключей святого Петра, агнца святой Агнессы и еще нескольких знаков, индивидуальные атрибуты возникли в западной иконографии намного позже — в XII веке, а действительно охватили весь культ святых в XIII–XV веках. Историки долго считали, что они появились в XIII веке в скульптурном убранстве великих готических соборов Франции — Шартра, Амьена и др. — и требовались, чтобы идентифицировать огромные фигуры святых в ситуации, когда подписи оказывались неудобны (их было плохо видно, а большая часть прихожан были неграмотны). Однако на самом деле личные атрибуты святых стали использоваться чуть раньше, и не только в архитектуре, но и на миниатюрах молитвенников и псалтирей.
Как в монументальной скульптуре, так и на страницах рукописей верующий (особенно не столь подкованный в духовных делах или вовсе невежественный мирянин) должен был легко узнавать своих небесных заступников и отличать защитников утопающих от целителей, покровителей узников — от патронов ремесел. Чем сложнее и разветвленней становился культ святых и чем больше Церковь стремилась охватить своей проповедью массы мирян, тем дидактичней было церковное искусство и тем большую роль в иконографии святых получали их атрибуты.
Среди них были предметы или фигуры, напоминавшие важные эпизоды из жития святого (башня, в которой была заточена святая Варвара, или фонарь святой Гудулы, который пытался потушить дьявол); инструменты мучений (раскаленные решетки, ножи, клещи) или органы, которые им подвергались (глаза святой Луции, груди святой Агаты, голова святого Дионисия); враги, которых святой поверг, или люди, которых он облагодетельствовал или исцелил; фигуры-«омонимы», созвучные имени святого (агнец святой Агнессы) и многое другое. Порой атрибуты изображались в натуральную величину (олень, стоящий рядом со святым Евстафием или разбитое пыточное колесо у ног святой Екатерины), порой — крошечными, словно игрушки.
В XV веке фламандские художники (Ян Ван Эйк, Робер Кампен и др.), изображая небесных патронов, стали все чаще «маскировать» их атрибуты, преподнося их не как условный знак, а как часть пейзажа или интерьера. Башня святой Варвары оказывалась не у нее в руках, а где-то вдали, на круче; лилия, символизировавшая чистоту и девство Богоматери, ставилась в вазу и т. д. Атрибуты, не исчезая, получали реалистичное (порой — бытовое) обоснование.
Подробно и с картинками здесь
Бытовая алхимия в средние века
Немного из истории перегонных кубов
Дистилляция (она же перегонка) - процесс, при котором жидкость испаряется при нагревании, и образовавшийся пар конденсируется на холодной части сосуда, называемой холодильником. Состав конденсата определяется температурой кипения веществ, входящих в состав сырья, что позволяет отделять более летучие соединения от менее летучих.
скрытый текстСпособ крайне прост и потому известен очень давно - первые глиняные сосуды, которые предположительно могли бы применяться для дистилляции, появляются еще в Междуречье (находка в городище Тепе-Гавра, 3500 лет до н.э.). Находка представляет собой широкий круглодонный сосуд с желобом по верхнему краю. Однако, стоит признать, далеко не все исследователи соглашаются с интерпретацией этой глиняной чаши как части перегонного куба.
В Средние века и Новое время дистилляционные кубы в основном изготавливались из стекла; существуют также упоминания о дистилляторах, сделанных из олова и серебра. В археологии металлические предметы, правда, не сохранились - скорее всего, были переделаны еще своими хозяевами в что-то более им нужное. А вот глиняные сосуды обнаруживаются хоть и реже стеклянных, но все же довольно часто. Что интересно, их находят не в алхимических лабораториях или аптекарских лавках, а в замках, винокурнях и богатых домах. Изготовить простейший перегонный куб из глины не составляет особой сложности, но при этом аламбик весьма полезная в хозяйстве вещь - это и перегонка алкоголя, и получение эфирных масел, в том числе их водной суспензии (гидролатов).
Глиняные перегонные кубы состоят из двух частей - базы, в которой вода (или спиртосодержащее сырье) нагревается, и непосредственно аламбика, на внутренней части которого собирается дистиллят.Самая старая находка подобного типа в Европе была обнаружена в Базеле и датируется второй половиной XIII века. Она представляет собой широкий глиняный сосуд-базу, по верхней кромке которой проходил желоб. При нагревании дистиллят конденсировался на куполообразной крышке, стекал в упомянутый желоб и собирался через специальный носик - трубку, соединенную с желобом.
Недостаток такого устройства в том, что носик и желоб находятся в "горячей" зоне, то есть, нагреваются вместе с базой, и потому значительная часть дистиллята теряется. Чуть позже технология была усовершенствована, и носик с желобом переехал непосредственно на аламбик.
Аламбики вполне успешно могут применяться для перегонки алкоголя — эксперименты с подобного рода устройствами показали возможность получать дистиллят с концентрацией этилового спирта до 22%.
Еще одно крайне важное и древнее применение процесса дистилляции - это получение гидролатов, или ароматных вод. К примеру, гидролат розы, розовая вода (ottre de rose), известен по персидским источникам еще с IX века. В Европе популярность ароматных вод (в первую очередь в медицине) связана с именем известного врача алхимика Арнольда из Виллановы.
Гидролаты представляют собой раствор эфирных масел в дистиллированной воде, получаемый путем паровой дистилляции - перегонки эфирных масел вместе с водяным паром. Иногда, для увеличения концентрации эфирных масел, проводили повторную дистилляцию (когобацию). Гидролат можно получить из практически любого сырья, содержащего эфирные масла - розы, розмарина, гвоздики, лимона, если упомянуть только самые распространенные.
В ходе процесса важно, чтобы сырье не оказывалось в кипящей воде, иначе при длительном нагревании входящие в состав эфирные масла разрушаются, и качество воды заметно снижается. Для этого в современных аппаратах для паровой дистилляции существуют специальные решетки, на которое выкладывают сырье. Мы же использовали льняную ткань, которая неплохо фиксируется за счет веса аламбика. При этом, гидролаты достаточно стойкие и хорошо хранятся в прохладном месте. Но им требуется время, до недели и больше, чтобы набрать силу - например, гидролат розы поначалу имеет неприятный "варёный" запах, который затем полностью исчезает.
Применение ароматных вод не ограничивалось парфюмерией и изготовлением косметических средств. Множество лечебных средств изготавливались на основе гидролатов, ароматные воды входили в состав кулинарных рецептов.
Вероятно, способы перегонки в домашнем хозяйстве и алхимии развивалось параллельно. В алхимическом искусстве дистилляция являлась ключевым процессом, олицетворявшим высвобождение подвижной эссенции из телесного заключения, и конденсации ее в очищенном, сконцентрированном виде. В то же время, перегонка широко применялась в обыденной жизни, и, хотя и обладала неким магическим ореолом, служила сугубо мирским целям.
Получение ароматных вод.
Ароматные воды, или гидролаты, с самого начала их открытия (а первые сообщения о розовой воде, появляется в арабских источниках еще в девятом веке), широко применялись и в медицине, и в кулинарии, и в косметологии.
Гидролаты представляют собой растворенные в дистиллированной воде эфирные масла растений, главный способ получения - паровая дистилляция. И сегодня мы посмотрим, как это выглядит вживую.
скрытый текстИтак, для начала нам нужно измельчить сырье - пусть это будут сушеные листья лаванды. Состав гидролата, полученного из сухого и свежего сырья, различается, но в данный момент это не имеет значения.
Полученные материал выкладываем на чистую льняную тряпочку. Сырье не должно кипятиться в воде - от этого состав меняется, терпеновые соединения (которые и составляют основу эфирных масел) деградируют, и на выходе мы получим что-то невразумительное.
В базу наливаем воду. Ее предпочтительнее налить уже горячей, потому что нагреть ее в глиняном сосуде дело долгое и муторное.
И кстати, может возникнуть вопрос, а точно ли вот эта глиняная бандура использовалась для получения именно гидролатов - ведь такой штуке можно найти множество применений. Например, на стенках найденных в одном из средневековых монастырей в Англии были обнаружены следы мышьяка и ртути - свидетельство того, что их использовали для приготовления каких-то лекарственных препаратов. Или их могли применять для получения неорганических кислот - известны подобные способы получения азотной и серной кислоты.
Ответ на этот вопрос есть. В манускрипте XIV века представлены известные на тот момент варианты аламбиков с подписью, для чего они чаще всего применялись. Похожий вариант как раз и применялся для дистилляции ароматных вод. Вот он:
Kurzmann P. Ein Manuskript mit Zeichungen und Benennungen alchemistische Geräte aus dem 14. Jahrhundert
Но мы возвращаемся к нашему процессу. Сырье выложено на тряпочку, тряпочка аккуратно уложена сверху базы и сверху накрыто аламбиком. Готово!
Следующая стадия - перегонка. Ставить непосредственно в огонь глиняную базу страшновато, но испытания с углями показали, что получается вполне достойно.
Но все же, чаще в этой цели использовалась либо водяная баня, либо нагретый песок.
В сборнике рецептов начала XVII века, например, при приготовлении Aqua Imperialis (представляет собой продукт водяной перегонки более 10 видов компонентов - цедры лимона, апельсина, корней ириса, лаванды, розы и прочая, прочая) - подчеркнуто, что дистиллировать необходимо именно на бане, а не в песке. Видимо, песок давал более высокую температуру, что негативно сказывалось на конечном результате.
В качестве приемника использовались специальные сосуды с узким горлышком. В идеале, место соединения должно быть герметично замазано лутом - смесью глиной с песком, для того, чтобы не терять ценный продукт. Но я не использую, и в процессе дистилляции на кухне стоит душистый аромат.
Выход гидролата не очень большой. Я проверяю каждые минут пятнадцать-двадцать, есть ли еще запах от сырья, если его уже нет - то сырье необходимо заменить. И из одной такой итерации получается примерно миллилитров 100-200 жидкости.
Полученный гидролат может иметь вид мутной жидкости, на дне которой, после стояния, собираются видимые капли масла (особенно это заметно при получении гидролата гвоздики (специи, не цветов). Но в большинстве случаев - это прозрачная, или чуть мутная жидкость с ярко выраженным запахом.
Гидролаты должны настояться. Обычно, чтобы набрать полный запах, им нужно несколько дней. Хранятся долго, при низкой температуре.Например, в книге о дистилляции весьма известного Иеронима Бруншвейга (Heironymus Brunschweig, Liber de arte distillandi, дата публикации - 1500 год) сказано, что розовая вода может храниться несколько лет, но при этом ее свойства меняются. Первый год она имеет свойства холодные, затем два-три года - горячие, затем - снова холодные.
Исходники
Здесь и Здесь
Дистилляция (она же перегонка) - процесс, при котором жидкость испаряется при нагревании, и образовавшийся пар конденсируется на холодной части сосуда, называемой холодильником. Состав конденсата определяется температурой кипения веществ, входящих в состав сырья, что позволяет отделять более летучие соединения от менее летучих.
скрытый текстСпособ крайне прост и потому известен очень давно - первые глиняные сосуды, которые предположительно могли бы применяться для дистилляции, появляются еще в Междуречье (находка в городище Тепе-Гавра, 3500 лет до н.э.). Находка представляет собой широкий круглодонный сосуд с желобом по верхнему краю. Однако, стоит признать, далеко не все исследователи соглашаются с интерпретацией этой глиняной чаши как части перегонного куба.
В Средние века и Новое время дистилляционные кубы в основном изготавливались из стекла; существуют также упоминания о дистилляторах, сделанных из олова и серебра. В археологии металлические предметы, правда, не сохранились - скорее всего, были переделаны еще своими хозяевами в что-то более им нужное. А вот глиняные сосуды обнаруживаются хоть и реже стеклянных, но все же довольно часто. Что интересно, их находят не в алхимических лабораториях или аптекарских лавках, а в замках, винокурнях и богатых домах. Изготовить простейший перегонный куб из глины не составляет особой сложности, но при этом аламбик весьма полезная в хозяйстве вещь - это и перегонка алкоголя, и получение эфирных масел, в том числе их водной суспензии (гидролатов).
Глиняные перегонные кубы состоят из двух частей - базы, в которой вода (или спиртосодержащее сырье) нагревается, и непосредственно аламбика, на внутренней части которого собирается дистиллят.Самая старая находка подобного типа в Европе была обнаружена в Базеле и датируется второй половиной XIII века. Она представляет собой широкий глиняный сосуд-базу, по верхней кромке которой проходил желоб. При нагревании дистиллят конденсировался на куполообразной крышке, стекал в упомянутый желоб и собирался через специальный носик - трубку, соединенную с желобом.
Недостаток такого устройства в том, что носик и желоб находятся в "горячей" зоне, то есть, нагреваются вместе с базой, и потому значительная часть дистиллята теряется. Чуть позже технология была усовершенствована, и носик с желобом переехал непосредственно на аламбик.
Аламбики вполне успешно могут применяться для перегонки алкоголя — эксперименты с подобного рода устройствами показали возможность получать дистиллят с концентрацией этилового спирта до 22%.
Еще одно крайне важное и древнее применение процесса дистилляции - это получение гидролатов, или ароматных вод. К примеру, гидролат розы, розовая вода (ottre de rose), известен по персидским источникам еще с IX века. В Европе популярность ароматных вод (в первую очередь в медицине) связана с именем известного врача алхимика Арнольда из Виллановы.
Гидролаты представляют собой раствор эфирных масел в дистиллированной воде, получаемый путем паровой дистилляции - перегонки эфирных масел вместе с водяным паром. Иногда, для увеличения концентрации эфирных масел, проводили повторную дистилляцию (когобацию). Гидролат можно получить из практически любого сырья, содержащего эфирные масла - розы, розмарина, гвоздики, лимона, если упомянуть только самые распространенные.
В ходе процесса важно, чтобы сырье не оказывалось в кипящей воде, иначе при длительном нагревании входящие в состав эфирные масла разрушаются, и качество воды заметно снижается. Для этого в современных аппаратах для паровой дистилляции существуют специальные решетки, на которое выкладывают сырье. Мы же использовали льняную ткань, которая неплохо фиксируется за счет веса аламбика. При этом, гидролаты достаточно стойкие и хорошо хранятся в прохладном месте. Но им требуется время, до недели и больше, чтобы набрать силу - например, гидролат розы поначалу имеет неприятный "варёный" запах, который затем полностью исчезает.
Применение ароматных вод не ограничивалось парфюмерией и изготовлением косметических средств. Множество лечебных средств изготавливались на основе гидролатов, ароматные воды входили в состав кулинарных рецептов.
Вероятно, способы перегонки в домашнем хозяйстве и алхимии развивалось параллельно. В алхимическом искусстве дистилляция являлась ключевым процессом, олицетворявшим высвобождение подвижной эссенции из телесного заключения, и конденсации ее в очищенном, сконцентрированном виде. В то же время, перегонка широко применялась в обыденной жизни, и, хотя и обладала неким магическим ореолом, служила сугубо мирским целям.
Получение ароматных вод.
Ароматные воды, или гидролаты, с самого начала их открытия (а первые сообщения о розовой воде, появляется в арабских источниках еще в девятом веке), широко применялись и в медицине, и в кулинарии, и в косметологии.
Гидролаты представляют собой растворенные в дистиллированной воде эфирные масла растений, главный способ получения - паровая дистилляция. И сегодня мы посмотрим, как это выглядит вживую.
скрытый текстИтак, для начала нам нужно измельчить сырье - пусть это будут сушеные листья лаванды. Состав гидролата, полученного из сухого и свежего сырья, различается, но в данный момент это не имеет значения.
Полученные материал выкладываем на чистую льняную тряпочку. Сырье не должно кипятиться в воде - от этого состав меняется, терпеновые соединения (которые и составляют основу эфирных масел) деградируют, и на выходе мы получим что-то невразумительное.
В базу наливаем воду. Ее предпочтительнее налить уже горячей, потому что нагреть ее в глиняном сосуде дело долгое и муторное.
И кстати, может возникнуть вопрос, а точно ли вот эта глиняная бандура использовалась для получения именно гидролатов - ведь такой штуке можно найти множество применений. Например, на стенках найденных в одном из средневековых монастырей в Англии были обнаружены следы мышьяка и ртути - свидетельство того, что их использовали для приготовления каких-то лекарственных препаратов. Или их могли применять для получения неорганических кислот - известны подобные способы получения азотной и серной кислоты.
Ответ на этот вопрос есть. В манускрипте XIV века представлены известные на тот момент варианты аламбиков с подписью, для чего они чаще всего применялись. Похожий вариант как раз и применялся для дистилляции ароматных вод. Вот он:
Kurzmann P. Ein Manuskript mit Zeichungen und Benennungen alchemistische Geräte aus dem 14. Jahrhundert
Но мы возвращаемся к нашему процессу. Сырье выложено на тряпочку, тряпочка аккуратно уложена сверху базы и сверху накрыто аламбиком. Готово!
Следующая стадия - перегонка. Ставить непосредственно в огонь глиняную базу страшновато, но испытания с углями показали, что получается вполне достойно.
Но все же, чаще в этой цели использовалась либо водяная баня, либо нагретый песок.
В сборнике рецептов начала XVII века, например, при приготовлении Aqua Imperialis (представляет собой продукт водяной перегонки более 10 видов компонентов - цедры лимона, апельсина, корней ириса, лаванды, розы и прочая, прочая) - подчеркнуто, что дистиллировать необходимо именно на бане, а не в песке. Видимо, песок давал более высокую температуру, что негативно сказывалось на конечном результате.
В качестве приемника использовались специальные сосуды с узким горлышком. В идеале, место соединения должно быть герметично замазано лутом - смесью глиной с песком, для того, чтобы не терять ценный продукт. Но я не использую, и в процессе дистилляции на кухне стоит душистый аромат.
Выход гидролата не очень большой. Я проверяю каждые минут пятнадцать-двадцать, есть ли еще запах от сырья, если его уже нет - то сырье необходимо заменить. И из одной такой итерации получается примерно миллилитров 100-200 жидкости.
Полученный гидролат может иметь вид мутной жидкости, на дне которой, после стояния, собираются видимые капли масла (особенно это заметно при получении гидролата гвоздики (специи, не цветов). Но в большинстве случаев - это прозрачная, или чуть мутная жидкость с ярко выраженным запахом.
Гидролаты должны настояться. Обычно, чтобы набрать полный запах, им нужно несколько дней. Хранятся долго, при низкой температуре.Например, в книге о дистилляции весьма известного Иеронима Бруншвейга (Heironymus Brunschweig, Liber de arte distillandi, дата публикации - 1500 год) сказано, что розовая вода может храниться несколько лет, но при этом ее свойства меняются. Первый год она имеет свойства холодные, затем два-три года - горячие, затем - снова холодные.
Исходники
Здесь и Здесь
Феодальная экономика
Где-то в дебрях блога пост уже был, но появились дополнения и поправки.
Деньги, цены, платная служба и наемничество
Англия
Ежедневное жалованье рыцаря
1150-1160 гг = 6 пенсов
ок. 1165 г = 8 пенсов
ок. 1195 г = 1 шиллинг
ок. 1215 -1250 гг = 2 шиллинга
ок. 1300 гг = 2, 3 или 4 шиллинга (в чистом серебре, 31.12, 49.69, 62.24 гр.)
"..." пехотинца
ок. 1165 г - 1 пенс
ок. 1215 г - 2 пенса
ок. 1300 г = 2 пенса (в ч.с = 2.6 гр.)
скрытый текстФранция (в турских ливрах)
1202 г = 7 су 6 денье (у рыцаря), 10 денье (у пехотинца).
1295 г = 10 су, 12 су 6 денье, 15 су (у рыцаря), 12 денье (у пехотинца).
33.48, 41.85, 50.22 ч.серебра и 3.34 г. серебра соответственно.
Английский лучник получал от 6 пенсов (конный) до 2 (пеший). Сумма менялась также в зависимости от места службы."
"По трудовому статуту 1351 года опытный пахарь получал только 10 шиллингов в год."
По дореформенной системе 12 пенсов составляли 1 шиллинг, а 20 шиллингов – фунт стерлингов. Стало быть лучник получал в месяц от 5 до 15 шиллингов, в год – от 60 до 180 шиллингов.
Средний заработок наемного рабочего ок. 2-3 фунтов в год (40-60 шиллингов), что считалось довольно хорошо.
На 10 фунтов (200 шиллингов) можно было приобрести небольшой дворянский дом или породистую лошадь.
Оригинал (на англ. здесь) Medieval Price List
Доходы и зарплаты
скрытый текстГодовой доход королевской казны - 25-30 000 фунтов в год (в мирное время) 12-13 вв.
Доход барона - 200-500 фунтов (1300 г)
Графа - 400-11 000 (1300 г)
Годовой доход крупного монастыря - до 100 фунтов
Годовой доход землевладельца (рыцаря) - 20-70 фунтов
Годовой доход йомена средней руки - 1-3 фунта
Рыцарь-баннерет (рыцарь - командир подразделения) - 4 шиллинга в день, 1316 г.
Наемник-рыцарь – 2 шиллинга, 1316 г.
Доход сквайра (без того, чем его снабжал лорд: жилье, еда, одежда и т.д) – 13 шиллингов 4 пенса – XIV век.
Наемник-пехотинец или оруженосец – 1 шиллинг в день, 1316 г.
Сквайры, констебли и сотники - 1 шиллинг в день.
Полностью снаряженный лучник, пехотинец в доспехе, арбалетчик – 6 пенсов в день, 1346 год
Уэльский пехотинец – 2-4 пенса в день, 1346 год
Лучник – 3 пенса в день, 1346 год
Воинское снаряжение и доспехи.
Кольчуга - 100 ш (5 фунтов), XII век
Доспех (пластинчатый) для оруженосца – 3-4 фунта
Доспех (пластинчатый) для сквайра – 5 фунтов – 6 фунтов 16 шиллингов 8 пенсов: 1441 год
Шлем – 13 шиллингов 4 пенса
Кожаный доспех для лучника – 5 шиллингов
Стоимость полного доспеха для рыцаря – 16 фунтов 6 шиллингов 8 пенсов (и более...)
Дешевый крестьянский меч (для йомена) – 6 ш.
Дворянская обслуга (конюшие, уборщики, гонцы, соколятники, конюхи и т.д.и т.п.) – 5 – 8 шиллингов 8 пенсов в год (без учета того, чем снабжал лорд:жилье, еда, одежда), XIV век.
Кухонные рабочие – 2-4 шиллинга в год (чистого жалованья), XIV век
Пажи и малолетние слуги – 1-6 шиллингов в год (чистого жалованья), XIV век
Плата священнику в поместье - до 2-4 фунтов в год
Смотрители лондонского моста – 10 фунтов в год на каждого, 1382 год
Заработок профессионального каменщика/плотника – до 4 пенсов в день (во время работы на постройке) 1351 г.
Проф. ткач - 3 пенса в день, 1351 г.
Ткач (еда своя) - 5 пенсов в день, 1407 г.
Заработок батрака – 1-2 пенса
Гильдейское пособие (ткачи) беднейшим членам – 14 пенсов/неделя: 1333 год
Подмастерье-оружейник – 6 пенсов/день, 1544 год
Главный оружейник – 26 шиллингов 8 пенсов/месяц, 1544 год
Мастера-оружейники – 24 шиллинга/месяц, 1544 год
Рабочий – 2 фунта/год, 1300 год
Шерифы же Лондона напротив, платили в казну 300 фунтов в год, надеясь получить прибыль от собранных ими штрафов.
Жалованье городского стражника (в год) – 1-2 фунта
Жалованье конюха, посыльного, сокольничего – 5-8 шиллингов в год
Жалованье кухонного слуги (который получает от хозяина стол и кров) – 2-4 шиллинга в год
На питание людей в поместье уходит в день:
- на хозяина - 7 пенсов
- на оруженосца - 4 пенса
- на обычного слугу - 1 пенс.
На содержание соборного настоятеля, к Рождеству 7 фунтов 10 шиллингов. К Пасхе 8 фунтов. Ему же – 8 фунтов к Иванову дню. Ему же – к Михайлову дню 8 фунтов 10 шиллингов.
Прочие выплаты.
скрытый текстПожертвование при венчании, отпевании или крещении – 3-5 пенсов у сервов, 10-12 пенсов у йоменов
Приданое для зажиточной крестьянки – до 10 шиллингов
Приданое дочери дворянина – до 60 фунтов
Сервы платят лорду за позволение на брак от 1 до 13 шиллингов, в зависимости от достатка и решения конкретного лорда
Плата мельнику за помол 1 мешка зерна – 1 пенс
Плата за выдирание 1 зуба - 2 пенса
Плата брадобрею или зубодеру за кровопускание - 3 пенса
Вознаграждение:
- управляющему из сервов (йоменов) – 5 шиллингов
- работникам за починку моста 5 шиллингов
- плата одному частно нанятому лесничему 4 шиллинга
- двум сторожам 4 шиллинга
- одному косцу 20 пенсов
- двум возчикам за год 4 шиллинга 4 пенса
- двум возчикам за полгода – 2 шиллинга;
- одному свинопасу, одному волопасу, одному коровьему пастуху – за год 6 шиллингов на троих
- троим овечьим пастухам за год 6 шиллингов
- одному пастуху за год 20 пенсов
- кузнецу за год - 8 шиллингов 6 пенсов
- одному плотнику за год – 6 шиллингов 8 пенсов.
- одной доярке за год - 2 шиллинга 6 пенсов.
- рисовальщику за одну работу - от 2-3 шиллингов
За постройку голубятни - 22 ш. 11 пенсов.
За вскапывание сада - 8 ш. 5 пенсов.
За удобрение навозом - 6 акров 6 пенсов.
За обмолот 24 четвертей пшеницы - 5 ш.
За провеивание - 7 пенсов
Выкуп за серва – от 3 шиллингов
Чистка кольчуги (в бочке с песком) - 9 пенсов, 1467 год
Награда за голову волка – 3 шиллинга
Награда за поимку или убийство разбойника - от 3-5 шиллингов (3 шиллинга от казны плюс «премия» на усмотрение местных властей за особо опасных преступников)
Строительство и аренда жилья
скрытый текстАрендная плата (в казну) за таверну (в большом городе, с правом торговать сладкими винами) – до 10 фунтов
Годовая аренда 138 лавок на Лондонском мосту - 160 фунтов 4 шиллинга/год: 1365 год
Аренда трех лондонских таверн с эксклюзивным правом торговли вином – 200 фунтов/год: 1365-1375 годы
(Арендная плата за небольшой жилой дом – 5 шиллингов в год)
Аренда сельского дома – 5 шиллингов/год: XIV век
Аренда дома городского ремесленника - 20 шиллингов/год: XIV век
Аренда купеческого дома – 2-3 фунта/год: XIV век
Аренда дома 1 вход, 2 этажа – 2 фунта/год: начало XIV века
Арендная плата за лавку – 2-3 фунта в год
Арендная плата за мастерскую с лавкой, складом, жилыми помещениями и «хорошей кровлей» - до 10-15 фунтов в год
Постройка дома в Йорке – 5 фунтов: начало XIV века
Постройка дома ремесленника (мастера) с лавкой, рабочей залой, комнатами для работников, с двумя-тремя входами и черепичной крышей – 10-15 фунтов: начало XIV века
Постройка небольшого каменного домика – 30 фунтов
Строительство небольшого особняка с залой и жилыми помещениями без учета стоимости материалов – 12 фунтов: 1289 год
Постройка купеческого особняка – 33-66 фунтов: начало XIV века
Постройка дома с задним двором – 90+ фунтов: начало XIV века
Постройка дома мастера-ювелира в Лондоне, с большой залой, кухней, столовой, двумя спальнями – 136 фунтов: 1365 год
Большой склад для хранения товара с черепичной крышей – 83 фунта: 1309-1310 годы
Постройка деревянного здания (30 футов длина), и разводного моста – 5 фунтов 6 шиллингов 8 пенсов + одежда рабочих (по контракту), окончательная стоимость с учетом всех затрат - 16 фунтов: 1341 год
Постройка большого каменного здания (40 х 18 футов) включая стоимость камня для стен – 16 фунтов 13 шиллингов 4 пенса. Общая стоимость здания включая работу – 30 фунтов: 1313 год
Строительство оборонительной башни замка (не донжон) – 333 фунта (контракт) 395 фунта реально: конец XIV века
Замок и колледж (Tattershall) – 450 фунтов/год в течение 13 лет: 1434-1446 годы
Постройка трансепта (поперечного нефа) в Глочестерском аббатстве: 781 фунт 1368-1373 годы
Возведение каменной «коробки» деревенского храма (длина 125 футов) – 113 фунтов (контракт): XIII век
Постройка замка – 330-400 фунтов
Постройка церкви – до 100 фунтов
Образование.
скрытый текстМонастырская школа – 2 фунта/год: 1392-1393 годы
Услуги наставника (в Крейдоне)
Обучение – 2 шиллинга/неделя: 1394 год
Учебный материал – 13 шиллингов 4 пенса/год: 1394 год
Услуги наставника (в Оксфорде)
Обучение – 104 шиллинга/год: 1374 год
Одежда студента – 40 шиллингов/год: 1374 год
Учебный материал – 26 шиллингов 8 пенсов/год: 1374 год
Обучение в университете
Минимальный курс – 2-3 фунтагод: конец XIV века
Курс студента из благородных – 4-10 фунтов/год: конец XIV века
Учебный материал – 10 шиллингов/месяц: конец XVI века
Стоимость 7 книг – 5 фунтов: 1479 год
Стоимость 126 книг – 113 фунтов: 1397 год
Стоимость аренды книги - 1-5 пенсов за pecia.***
***Pecia – Раздел рукописи, который может быть назначен для копирования писцом в качестве одной единицы работы; количество пергамента и т. д., занимаемое таким разделом. A section of a manusсriрt that may be assigned to be copied by a scribe as оne unit of work; the amount of parchment, etc., occupied by such a section, often amounting to a single gathering. Chiefly used with reference to the copying of texts in medieval universities.
Одежда, обувь, украшения.
скрытый текстПара сапог – до 2 шиллингов
Башмаки – 1 шиллинг
Дворянские ботинки – 6 пенсов: 1470-е годы
Туфли – 6 пенсов: 1313 год
Дворянские туфли – 4 пенса: 1470-е годы
Кошелек - 2 пенса
Дворянский кошель – 1,5 пенса: 1470-е годы
Шляпа - 10 пенсов
Дворянская шляпа – от 10 пенсов до 1 шиллинга 2 пенсов: 1470-е годы
Модное платье – 10 -50 фунтов: конец XIV века
Камзол ремесленника и парадная рубашка – 3 шиллинга: 1285-1290 годы
Облачение священника (темно-коричневое) – 5 шиллингов 3 пенса: 1349-1352 годы
Облачение священника (красное) – 6 шиллингов 4 пенса: 1349-1352 годы
Льняная рубаха – 8 пенсов: 1313 год
Расшитый плащ – 3 шиллинга
Платье из красной ткани – до 5 шиллингов
Льняная рубашка – 8 пенсов
Шерстяное платье – 3 шиллинга
Платье, подбитое мехом – 3 шиллинга 8 пенсов
Дешевая туника (в каких ходят сервы) – 5-6 пенсов
Накидка из домотканой шерстяной ткани – 3 шиллинга
Шерстяная туника – 3 шиллинга: 1313 год
Туника с оторочкой мехом – 6 шиллингов 8 пенсов: начало XIV века
Туника – 3 шиллинга: начало XIV века
Льняная рубаха – 1 шиллинг: начало XIV века
Одежда безземельного крестьянина – 1-6 пенсов: середина XIV века
Хорошая шерстяная ткань – 5 шиллингов/ярд: 1380 год.
Крашенная в коричневый цвет ткань – 6 шиллингов/ярд: 1479-1482 годы
Шелк – 10-12 шиллингов/ярд: XV век
Льняная ткань – 1 шиллинг за ярд
Верхняя одежда с хорошим мехом – 2-3 фунта: XV век
Моток тесьмы – 4 пенса
Обычная средневековая туника требовала 2-2,5 ярда ткани, дублет – 4 ярда.
Стоимость ткани выдаваемой лордом:
Сквайру – 2 шиллинга 11 пенсов/ярд: 1289-1290 годы
Йомену – 2 шиллинга/ярд: 1289-1290 годы
Слуге – 1 шиллинг 7 пенсов/ярд: 1289-1290 годы
Ткань для изготовления одежды простолюдинов – 8 пенсов-1 шиллинг 3 пенса/ярд: начало XIV века
Полдюжины серебряных ложек – 14 ш.
Золотое кольцо с рубином – 15 ш. 8 пенсов
Три нити жемчуга – 70 ш.
Фибула или застежка медная простая - 2-3 пенса
Фибула или застежка серебряная простая - 2-3 ш.
Фибула или застежка серебряная с камнями - 7-8 ш.
Хозяйственная и домашняя утварь.
скрытый текстПодковы для 2 рабочих лошадей, за год - 2 ш. 8 пенсов.
За колеса для повозок - 2 ш. 9 пенсов.
За одну телегу, окованную полосами из нового железа - 5 шиллингов 7 пенсов.
За кожаную упряжь, недоуздок, железные колечки - 14 пенсов.
За две веревки - 3 пенса.
За два мешка - 8 пенсов.
За пять замков для амбара - 11 пенсов.
За одни ворота для двора фермы - 12 пенсов.
За мельничный жернов - 24 ш.
Бочонок – 3-4 пенса
Ведро – 1 пенни
Простыня – 4 пенса
Подушка – 1-2 пенса
Стол – 6-10 пенсов
Стул – 3 пенса
Металлический кувшин – 6 пенсов
Горшок – 2 пенса
Сундук – до 10 пенсов
Мешок – 2 пенса
Ступка и пестик – 2 пенса
Дюжина деревянных мисок – 8 пенсов
Железный чан – 2 шиллинга
Медная сковорода – 12 пенсов
Решето – 4 пенса
Деревянный ящик – 2 пенса
Прялка - 10 пенсов
Инструменты
Телега простая – 4 ш.
2 хомута - 4 ш. 1350 год.
Подкова - 5 пенсов, 1350 год.
3 инструмента каменщика (не указано) – 9 пенсов, 1350 год.
Лопата – 3 пенса: 1457 год.
Топор хозяйственный – 5 пенсов, 1457 год.
Тиски - 13 ш. 4 пенса, 1514 год.
Большой набор кузнеца - 60 ш. 1514 год.
Малый набор кузнеца - 16 ш. 1514 год.
Наковальня - 20 ш. 1514 год.
Кузнечные мехи - 30 ш.: 1514 год.
Молоты - от 8 пенсов до 2 ш. 8 пенсов: 1514 год.
2 долота - 8 пенсов: 1514 год.
Полный набор инструментов оружейника - 13 ф. 16 ш. 11 пенсов: 1514 год.
Точильный камень - 10 пенсов: 1457 год.
Железный лемех для плуга - 5 пенсов
Лошади и другая живность.
скрытый текстБоевой конь - до 50 ш.
Боевой конь (дестрие) - до 80 фунтов. XIII век*.
Хороший ездовой конь - 10 фунтов. XIII век.
Упряжная лошадь - 10-20 ш. XIII век.
Прокорм боевого коня в течение лета – до 30 ш.
* Цены на коней между 1210 и 1310 году выросли более чем в два раза.
Хорошая корова – 10 ш. XII век
Корова - 9 ш. 5 пенсов: середина XIV века
Корова - 6 ш.: 1285-1290 года
Вол - 13 ш. 1,25 пенса, середина XIV века
Бык – 13 ш.
Овца - 1 ш. 5 пенсов: середина XIV века
Овца – 1-1.5 ш.
Кастрированный баран в Лондоне - 1 ш. 5 пенсов: 1338 год
Кастрированный баран в Сомерсете - 9-10 пенсов: 1338 год
Свинья в Лондоне - 3 ш. 1338 год
Свинья в Сомерсете - 2 ш. 1338 год
Еда, питье и специи
читать дальше
2 цыпленка – 1 пенни XIV век
Две дюжины яиц – 1 пенни XIV век
Гусь - 6 пенсов
Гусь в Лондоне - 7-8 пенсов: 1375 год
Фунт сыра – 3 пенса
80 фунтов сыра - 3 ш. 4 пенса: конец XIII века
Соленая сельдь - 5-10 штук за пенни
Соленый угорь - 6 пенсов/шт: 1422-1423 годы
Овес в Лондоне - 2 ш. 2 пенса за quarter: 1338 год
Овес в Сомерсете - 1 ш. за quarter: 1338 год
Стоимость еды, потребляемой хозяйством средней руки рыцаря, либо купца в год - 30-60 фунтов (рыцарь) до 100 фунтов (купец)**
** - данные на 1380 год
Сушеные фрукты (изюм, инжир, финики) - 1-4 пенса за фунт XIV век
Вино гасконское высокого качества в Лондоне - 4 пенса/галлон: 1331 год
Вино рейнское высокого качества в Лондоне - 8 пенсов/галлон: 1331 год
Вино дешевое - 3-4 пенса/галлон: конец XIII века
Вино хорошее - 8-10 пенсов/галлон: конец XIII века
Эль хороший - 1,5 п/галлон: начало XIV века
Эль средний - 1 пенс/галлон: начало XIV века
Эль слабый - 0,75 пенса/галлон: начало XIV века
Эль лучший - 1-1,25 пенса/галлон: 1320 - 1420 годы
Эль среднего качества - 0,75-1 пенс/галлон: 1320 - 1420 годы
Эль л.к в Лондоне - 1,25 пенса/галлон: 1338 год
Эль л.к в Сомерсете - 0,75 пенса/галлон: 1338 год
Пиво хорошего качества - 1 пенс/кварта: конец XVI века
Специи:
Специи (корица, перец, мускат, гвоздика и т.д.) - 1-3 ш. фунт: XIV век
Шафран - 12-15 ш. фунт: XIV век
Рис, миндаль - около 6 пенсов/фунт: XIV век
Полфунта перца – 14 пенсов
Полфунта тмина - 2 пенса
Унция шафрана - 12 пенсов
Четверть фунта имбиря - 14 пенсов
Воск - 6 пенсов за фунт
Свечи (Сомерсет) 1,5 п. за фунт, 1338 г.
Свечи (Лондон) - 2-2,5 п. за фунт
Свечи
сальные 1,5 п. за фунт, 15 век
восковые 6,5 п. за фунт, 1406-1407
Мыло - 4 пенса за фунт, но многое зависело от качества самого мыла.
Деньги, цены, платная служба и наемничество
Англия
Ежедневное жалованье рыцаря
1150-1160 гг = 6 пенсов
ок. 1165 г = 8 пенсов
ок. 1195 г = 1 шиллинг
ок. 1215 -1250 гг = 2 шиллинга
ок. 1300 гг = 2, 3 или 4 шиллинга (в чистом серебре, 31.12, 49.69, 62.24 гр.)
"..." пехотинца
ок. 1165 г - 1 пенс
ок. 1215 г - 2 пенса
ок. 1300 г = 2 пенса (в ч.с = 2.6 гр.)
скрытый текстФранция (в турских ливрах)
1202 г = 7 су 6 денье (у рыцаря), 10 денье (у пехотинца).
1295 г = 10 су, 12 су 6 денье, 15 су (у рыцаря), 12 денье (у пехотинца).
33.48, 41.85, 50.22 ч.серебра и 3.34 г. серебра соответственно.
Английский лучник получал от 6 пенсов (конный) до 2 (пеший). Сумма менялась также в зависимости от места службы."
"По трудовому статуту 1351 года опытный пахарь получал только 10 шиллингов в год."
По дореформенной системе 12 пенсов составляли 1 шиллинг, а 20 шиллингов – фунт стерлингов. Стало быть лучник получал в месяц от 5 до 15 шиллингов, в год – от 60 до 180 шиллингов.
Средний заработок наемного рабочего ок. 2-3 фунтов в год (40-60 шиллингов), что считалось довольно хорошо.
На 10 фунтов (200 шиллингов) можно было приобрести небольшой дворянский дом или породистую лошадь.
Оригинал (на англ. здесь) Medieval Price List
Доходы и зарплаты
скрытый текстГодовой доход королевской казны - 25-30 000 фунтов в год (в мирное время) 12-13 вв.
Доход барона - 200-500 фунтов (1300 г)
Графа - 400-11 000 (1300 г)
Годовой доход крупного монастыря - до 100 фунтов
Годовой доход землевладельца (рыцаря) - 20-70 фунтов
Годовой доход йомена средней руки - 1-3 фунта
Рыцарь-баннерет (рыцарь - командир подразделения) - 4 шиллинга в день, 1316 г.
Наемник-рыцарь – 2 шиллинга, 1316 г.
Доход сквайра (без того, чем его снабжал лорд: жилье, еда, одежда и т.д) – 13 шиллингов 4 пенса – XIV век.
Наемник-пехотинец или оруженосец – 1 шиллинг в день, 1316 г.
Сквайры, констебли и сотники - 1 шиллинг в день.
Полностью снаряженный лучник, пехотинец в доспехе, арбалетчик – 6 пенсов в день, 1346 год
Уэльский пехотинец – 2-4 пенса в день, 1346 год
Лучник – 3 пенса в день, 1346 год
Воинское снаряжение и доспехи.
Кольчуга - 100 ш (5 фунтов), XII век
Доспех (пластинчатый) для оруженосца – 3-4 фунта
Доспех (пластинчатый) для сквайра – 5 фунтов – 6 фунтов 16 шиллингов 8 пенсов: 1441 год
Шлем – 13 шиллингов 4 пенса
Кожаный доспех для лучника – 5 шиллингов
Стоимость полного доспеха для рыцаря – 16 фунтов 6 шиллингов 8 пенсов (и более...)
Дешевый крестьянский меч (для йомена) – 6 ш.
Дворянская обслуга (конюшие, уборщики, гонцы, соколятники, конюхи и т.д.и т.п.) – 5 – 8 шиллингов 8 пенсов в год (без учета того, чем снабжал лорд:жилье, еда, одежда), XIV век.
Кухонные рабочие – 2-4 шиллинга в год (чистого жалованья), XIV век
Пажи и малолетние слуги – 1-6 шиллингов в год (чистого жалованья), XIV век
Плата священнику в поместье - до 2-4 фунтов в год
Смотрители лондонского моста – 10 фунтов в год на каждого, 1382 год
Заработок профессионального каменщика/плотника – до 4 пенсов в день (во время работы на постройке) 1351 г.
Проф. ткач - 3 пенса в день, 1351 г.
Ткач (еда своя) - 5 пенсов в день, 1407 г.
Заработок батрака – 1-2 пенса
Гильдейское пособие (ткачи) беднейшим членам – 14 пенсов/неделя: 1333 год
Подмастерье-оружейник – 6 пенсов/день, 1544 год
Главный оружейник – 26 шиллингов 8 пенсов/месяц, 1544 год
Мастера-оружейники – 24 шиллинга/месяц, 1544 год
Рабочий – 2 фунта/год, 1300 год
Шерифы же Лондона напротив, платили в казну 300 фунтов в год, надеясь получить прибыль от собранных ими штрафов.
Жалованье городского стражника (в год) – 1-2 фунта
Жалованье конюха, посыльного, сокольничего – 5-8 шиллингов в год
Жалованье кухонного слуги (который получает от хозяина стол и кров) – 2-4 шиллинга в год
На питание людей в поместье уходит в день:
- на хозяина - 7 пенсов
- на оруженосца - 4 пенса
- на обычного слугу - 1 пенс.
На содержание соборного настоятеля, к Рождеству 7 фунтов 10 шиллингов. К Пасхе 8 фунтов. Ему же – 8 фунтов к Иванову дню. Ему же – к Михайлову дню 8 фунтов 10 шиллингов.
Прочие выплаты.
скрытый текстПожертвование при венчании, отпевании или крещении – 3-5 пенсов у сервов, 10-12 пенсов у йоменов
Приданое для зажиточной крестьянки – до 10 шиллингов
Приданое дочери дворянина – до 60 фунтов
Сервы платят лорду за позволение на брак от 1 до 13 шиллингов, в зависимости от достатка и решения конкретного лорда
Плата мельнику за помол 1 мешка зерна – 1 пенс
Плата за выдирание 1 зуба - 2 пенса
Плата брадобрею или зубодеру за кровопускание - 3 пенса
Вознаграждение:
- управляющему из сервов (йоменов) – 5 шиллингов
- работникам за починку моста 5 шиллингов
- плата одному частно нанятому лесничему 4 шиллинга
- двум сторожам 4 шиллинга
- одному косцу 20 пенсов
- двум возчикам за год 4 шиллинга 4 пенса
- двум возчикам за полгода – 2 шиллинга;
- одному свинопасу, одному волопасу, одному коровьему пастуху – за год 6 шиллингов на троих
- троим овечьим пастухам за год 6 шиллингов
- одному пастуху за год 20 пенсов
- кузнецу за год - 8 шиллингов 6 пенсов
- одному плотнику за год – 6 шиллингов 8 пенсов.
- одной доярке за год - 2 шиллинга 6 пенсов.
- рисовальщику за одну работу - от 2-3 шиллингов
За постройку голубятни - 22 ш. 11 пенсов.
За вскапывание сада - 8 ш. 5 пенсов.
За удобрение навозом - 6 акров 6 пенсов.
За обмолот 24 четвертей пшеницы - 5 ш.
За провеивание - 7 пенсов
Выкуп за серва – от 3 шиллингов
Чистка кольчуги (в бочке с песком) - 9 пенсов, 1467 год
Награда за голову волка – 3 шиллинга
Награда за поимку или убийство разбойника - от 3-5 шиллингов (3 шиллинга от казны плюс «премия» на усмотрение местных властей за особо опасных преступников)
Строительство и аренда жилья
скрытый текстАрендная плата (в казну) за таверну (в большом городе, с правом торговать сладкими винами) – до 10 фунтов
Годовая аренда 138 лавок на Лондонском мосту - 160 фунтов 4 шиллинга/год: 1365 год
Аренда трех лондонских таверн с эксклюзивным правом торговли вином – 200 фунтов/год: 1365-1375 годы
(Арендная плата за небольшой жилой дом – 5 шиллингов в год)
Аренда сельского дома – 5 шиллингов/год: XIV век
Аренда дома городского ремесленника - 20 шиллингов/год: XIV век
Аренда купеческого дома – 2-3 фунта/год: XIV век
Аренда дома 1 вход, 2 этажа – 2 фунта/год: начало XIV века
Арендная плата за лавку – 2-3 фунта в год
Арендная плата за мастерскую с лавкой, складом, жилыми помещениями и «хорошей кровлей» - до 10-15 фунтов в год
Постройка дома в Йорке – 5 фунтов: начало XIV века
Постройка дома ремесленника (мастера) с лавкой, рабочей залой, комнатами для работников, с двумя-тремя входами и черепичной крышей – 10-15 фунтов: начало XIV века
Постройка небольшого каменного домика – 30 фунтов
Строительство небольшого особняка с залой и жилыми помещениями без учета стоимости материалов – 12 фунтов: 1289 год
Постройка купеческого особняка – 33-66 фунтов: начало XIV века
Постройка дома с задним двором – 90+ фунтов: начало XIV века
Постройка дома мастера-ювелира в Лондоне, с большой залой, кухней, столовой, двумя спальнями – 136 фунтов: 1365 год
Большой склад для хранения товара с черепичной крышей – 83 фунта: 1309-1310 годы
Постройка деревянного здания (30 футов длина), и разводного моста – 5 фунтов 6 шиллингов 8 пенсов + одежда рабочих (по контракту), окончательная стоимость с учетом всех затрат - 16 фунтов: 1341 год
Постройка большого каменного здания (40 х 18 футов) включая стоимость камня для стен – 16 фунтов 13 шиллингов 4 пенса. Общая стоимость здания включая работу – 30 фунтов: 1313 год
Строительство оборонительной башни замка (не донжон) – 333 фунта (контракт) 395 фунта реально: конец XIV века
Замок и колледж (Tattershall) – 450 фунтов/год в течение 13 лет: 1434-1446 годы
Постройка трансепта (поперечного нефа) в Глочестерском аббатстве: 781 фунт 1368-1373 годы
Возведение каменной «коробки» деревенского храма (длина 125 футов) – 113 фунтов (контракт): XIII век
Постройка замка – 330-400 фунтов
Постройка церкви – до 100 фунтов
Образование.
скрытый текстМонастырская школа – 2 фунта/год: 1392-1393 годы
Услуги наставника (в Крейдоне)
Обучение – 2 шиллинга/неделя: 1394 год
Учебный материал – 13 шиллингов 4 пенса/год: 1394 год
Услуги наставника (в Оксфорде)
Обучение – 104 шиллинга/год: 1374 год
Одежда студента – 40 шиллингов/год: 1374 год
Учебный материал – 26 шиллингов 8 пенсов/год: 1374 год
Обучение в университете
Минимальный курс – 2-3 фунтагод: конец XIV века
Курс студента из благородных – 4-10 фунтов/год: конец XIV века
Учебный материал – 10 шиллингов/месяц: конец XVI века
Стоимость 7 книг – 5 фунтов: 1479 год
Стоимость 126 книг – 113 фунтов: 1397 год
Стоимость аренды книги - 1-5 пенсов за pecia.***
***Pecia – Раздел рукописи, который может быть назначен для копирования писцом в качестве одной единицы работы; количество пергамента и т. д., занимаемое таким разделом. A section of a manusсriрt that may be assigned to be copied by a scribe as оne unit of work; the amount of parchment, etc., occupied by such a section, often amounting to a single gathering. Chiefly used with reference to the copying of texts in medieval universities.
Одежда, обувь, украшения.
скрытый текстПара сапог – до 2 шиллингов
Башмаки – 1 шиллинг
Дворянские ботинки – 6 пенсов: 1470-е годы
Туфли – 6 пенсов: 1313 год
Дворянские туфли – 4 пенса: 1470-е годы
Кошелек - 2 пенса
Дворянский кошель – 1,5 пенса: 1470-е годы
Шляпа - 10 пенсов
Дворянская шляпа – от 10 пенсов до 1 шиллинга 2 пенсов: 1470-е годы
Модное платье – 10 -50 фунтов: конец XIV века
Камзол ремесленника и парадная рубашка – 3 шиллинга: 1285-1290 годы
Облачение священника (темно-коричневое) – 5 шиллингов 3 пенса: 1349-1352 годы
Облачение священника (красное) – 6 шиллингов 4 пенса: 1349-1352 годы
Льняная рубаха – 8 пенсов: 1313 год
Расшитый плащ – 3 шиллинга
Платье из красной ткани – до 5 шиллингов
Льняная рубашка – 8 пенсов
Шерстяное платье – 3 шиллинга
Платье, подбитое мехом – 3 шиллинга 8 пенсов
Дешевая туника (в каких ходят сервы) – 5-6 пенсов
Накидка из домотканой шерстяной ткани – 3 шиллинга
Шерстяная туника – 3 шиллинга: 1313 год
Туника с оторочкой мехом – 6 шиллингов 8 пенсов: начало XIV века
Туника – 3 шиллинга: начало XIV века
Льняная рубаха – 1 шиллинг: начало XIV века
Одежда безземельного крестьянина – 1-6 пенсов: середина XIV века
Хорошая шерстяная ткань – 5 шиллингов/ярд: 1380 год.
Крашенная в коричневый цвет ткань – 6 шиллингов/ярд: 1479-1482 годы
Шелк – 10-12 шиллингов/ярд: XV век
Льняная ткань – 1 шиллинг за ярд
Верхняя одежда с хорошим мехом – 2-3 фунта: XV век
Моток тесьмы – 4 пенса
Обычная средневековая туника требовала 2-2,5 ярда ткани, дублет – 4 ярда.
Стоимость ткани выдаваемой лордом:
Сквайру – 2 шиллинга 11 пенсов/ярд: 1289-1290 годы
Йомену – 2 шиллинга/ярд: 1289-1290 годы
Слуге – 1 шиллинг 7 пенсов/ярд: 1289-1290 годы
Ткань для изготовления одежды простолюдинов – 8 пенсов-1 шиллинг 3 пенса/ярд: начало XIV века
Полдюжины серебряных ложек – 14 ш.
Золотое кольцо с рубином – 15 ш. 8 пенсов
Три нити жемчуга – 70 ш.
Фибула или застежка медная простая - 2-3 пенса
Фибула или застежка серебряная простая - 2-3 ш.
Фибула или застежка серебряная с камнями - 7-8 ш.
Хозяйственная и домашняя утварь.
скрытый текстПодковы для 2 рабочих лошадей, за год - 2 ш. 8 пенсов.
За колеса для повозок - 2 ш. 9 пенсов.
За одну телегу, окованную полосами из нового железа - 5 шиллингов 7 пенсов.
За кожаную упряжь, недоуздок, железные колечки - 14 пенсов.
За две веревки - 3 пенса.
За два мешка - 8 пенсов.
За пять замков для амбара - 11 пенсов.
За одни ворота для двора фермы - 12 пенсов.
За мельничный жернов - 24 ш.
Бочонок – 3-4 пенса
Ведро – 1 пенни
Простыня – 4 пенса
Подушка – 1-2 пенса
Стол – 6-10 пенсов
Стул – 3 пенса
Металлический кувшин – 6 пенсов
Горшок – 2 пенса
Сундук – до 10 пенсов
Мешок – 2 пенса
Ступка и пестик – 2 пенса
Дюжина деревянных мисок – 8 пенсов
Железный чан – 2 шиллинга
Медная сковорода – 12 пенсов
Решето – 4 пенса
Деревянный ящик – 2 пенса
Прялка - 10 пенсов
Инструменты
Телега простая – 4 ш.
2 хомута - 4 ш. 1350 год.
Подкова - 5 пенсов, 1350 год.
3 инструмента каменщика (не указано) – 9 пенсов, 1350 год.
Лопата – 3 пенса: 1457 год.
Топор хозяйственный – 5 пенсов, 1457 год.
Тиски - 13 ш. 4 пенса, 1514 год.
Большой набор кузнеца - 60 ш. 1514 год.
Малый набор кузнеца - 16 ш. 1514 год.
Наковальня - 20 ш. 1514 год.
Кузнечные мехи - 30 ш.: 1514 год.
Молоты - от 8 пенсов до 2 ш. 8 пенсов: 1514 год.
2 долота - 8 пенсов: 1514 год.
Полный набор инструментов оружейника - 13 ф. 16 ш. 11 пенсов: 1514 год.
Точильный камень - 10 пенсов: 1457 год.
Железный лемех для плуга - 5 пенсов
Лошади и другая живность.
скрытый текстБоевой конь - до 50 ш.
Боевой конь (дестрие) - до 80 фунтов. XIII век*.
Хороший ездовой конь - 10 фунтов. XIII век.
Упряжная лошадь - 10-20 ш. XIII век.
Прокорм боевого коня в течение лета – до 30 ш.
* Цены на коней между 1210 и 1310 году выросли более чем в два раза.
Хорошая корова – 10 ш. XII век
Корова - 9 ш. 5 пенсов: середина XIV века
Корова - 6 ш.: 1285-1290 года
Вол - 13 ш. 1,25 пенса, середина XIV века
Бык – 13 ш.
Овца - 1 ш. 5 пенсов: середина XIV века
Овца – 1-1.5 ш.
Кастрированный баран в Лондоне - 1 ш. 5 пенсов: 1338 год
Кастрированный баран в Сомерсете - 9-10 пенсов: 1338 год
Свинья в Лондоне - 3 ш. 1338 год
Свинья в Сомерсете - 2 ш. 1338 год
Еда, питье и специи
читать дальше
2 цыпленка – 1 пенни XIV век
Две дюжины яиц – 1 пенни XIV век
Гусь - 6 пенсов
Гусь в Лондоне - 7-8 пенсов: 1375 год
Фунт сыра – 3 пенса
80 фунтов сыра - 3 ш. 4 пенса: конец XIII века
Соленая сельдь - 5-10 штук за пенни
Соленый угорь - 6 пенсов/шт: 1422-1423 годы
Овес в Лондоне - 2 ш. 2 пенса за quarter: 1338 год
Овес в Сомерсете - 1 ш. за quarter: 1338 год
Стоимость еды, потребляемой хозяйством средней руки рыцаря, либо купца в год - 30-60 фунтов (рыцарь) до 100 фунтов (купец)**
** - данные на 1380 год
Сушеные фрукты (изюм, инжир, финики) - 1-4 пенса за фунт XIV век
Вино гасконское высокого качества в Лондоне - 4 пенса/галлон: 1331 год
Вино рейнское высокого качества в Лондоне - 8 пенсов/галлон: 1331 год
Вино дешевое - 3-4 пенса/галлон: конец XIII века
Вино хорошее - 8-10 пенсов/галлон: конец XIII века
Эль хороший - 1,5 п/галлон: начало XIV века
Эль средний - 1 пенс/галлон: начало XIV века
Эль слабый - 0,75 пенса/галлон: начало XIV века
Эль лучший - 1-1,25 пенса/галлон: 1320 - 1420 годы
Эль среднего качества - 0,75-1 пенс/галлон: 1320 - 1420 годы
Эль л.к в Лондоне - 1,25 пенса/галлон: 1338 год
Эль л.к в Сомерсете - 0,75 пенса/галлон: 1338 год
Пиво хорошего качества - 1 пенс/кварта: конец XVI века
Специи:
Специи (корица, перец, мускат, гвоздика и т.д.) - 1-3 ш. фунт: XIV век
Шафран - 12-15 ш. фунт: XIV век
Рис, миндаль - около 6 пенсов/фунт: XIV век
Полфунта перца – 14 пенсов
Полфунта тмина - 2 пенса
Унция шафрана - 12 пенсов
Четверть фунта имбиря - 14 пенсов
Воск - 6 пенсов за фунт
Свечи (Сомерсет) 1,5 п. за фунт, 1338 г.
Свечи (Лондон) - 2-2,5 п. за фунт
Свечи
сальные 1,5 п. за фунт, 15 век
восковые 6,5 п. за фунт, 1406-1407
Мыло - 4 пенса за фунт, но многое зависело от качества самого мыла.
Путеводитель по средневековому монастырю - 1
Предположим, вы оказались в средневековом аббатстве. Как попасть в библиотеку? Когда начнется заутреня? Что значит этот колокольный звон? Куда пойти обедать? Как не перепутать послушника с аббатом и найти дорогу к умывальнику.
https://arzamas.academy/mag/577-abbat
Mummers и morris
Слово mumm в английском языке, возможно, родственно датскому mumme/momme, что означает «надевать маску». Иногда этимологически слово mummer возводят к среднеанглийскому mum («молчать») или греческому mommo (маска). Также есть и верхненемецкое vermummen (переодеваться, закутываться, надевать маску, ок. 1351 г.). В XVI в. в Германии и Австрии по праздникам ряженые в масках обходили дома, предлагая mumenschanz – сыграть в кости. Так развлекались не только простолюдины, но и знатные особы; например, в 1557 г., в четверг на масленичной неделе, Альберт V, герцог Баварский, нанес визит архиепископу Зальцбургскому и сыграл с ним партию в кости. А во время карнавала в 1540 г., в Анже, некий англичанин в маске, в сопровождении нескольких ряженых, явился к французскому королю Франциску I и предложил ему сыграть, поставив на кон такую крупную сумму, какой не оказалось на руках у короля. Пришлось послать за деньгами к местным торговцам и дожидаться целых два часа.
скрытый текстВ 1377 году в Англии сто тридцать ряженых на лошадях явились ко двору принца Уэльского (будущему Ричарду II). Они также играли в кости – и проиграли принцу несколько золотых перстней. Впрочем, в 1418 г. вышел закон, воспрещавший под страхом тюремного заключения «ряженье, пьесы, интерлюдии и прочие переодевания, для которых потребны накладные бороды, раскрашенные лица, разноцветные маски с искаженными чертами и так далее». Возможно, это было попыткой напомнить обывателям, что во время рождественского поста негоже предаваться шумным и беспорядочным увеселениям. Кроме того, в период праздничных маскарадов, пользуясь общей суматохой и возможностью остаться неузнанным, обычно активизировались карманники и грабители, и в 1598 году появился очередной ордонанс, воспрещавший появляться на улицах Лондона «с раскрашенным лицом». На третий год правления короля Генриха VIII (1509-47) запрещалось ходить по улицам, «перерядившись и закрыв лицо маской», под угрозой трехмесячного заключения. Тот же закон карал штрафом в 12 шиллингов любого, кто держал у себя дома маску.
При дворах ряженые регулярно разыгрывали аллегорические пьесы (которые назывались латинским словом ludi, т.е. «игры»). На втором году правления короля Генриха IV (1399-1413), во время рождественских празднеств, двенадцать лондонских олдерменов и их сыновья явились в маскарадных костюмах, чтобы позабавить государя, за что удостоились благодарности. В различных придворных документах встречаются перечни масок и предметов одежды, необходимых для изображения «мужчин, женщин, птиц, зверей и ангелов». После коронации Изабеллы Баварской ряженые в различных костюмах – один был одет медведем, другой единорогом, третий мавром, четвертый турком, и так далее – поднесли ей богатые дары. В компаниях попроще участники могли обходиться и без масок, достаточно было вымазать лицо сажей или краской. В северных областях Англии ряженье нередко заключалось в том, что мужчины и женщины на Рождество менялись одеждой и в таком виде ходили из дома в дом, «участвуя в веселье соседей, развлекая их своим видом, танцуя, распевая песни и так далее».
В сценках, исполняемых во время «игр», сюжеты не отличаются разнообразием. Как правило, действие ведет рассказчик, выступающий под разными именами (Шут, Предводитель, Лорд, Old Father Christmas, иногда старуха или даже Дьявол), который велит очистить место для представления и выкликает героя (champion). Одним из популярнейших champions был святой Георгий (он же – король или принц Джордж). Следом за героем появлялся его противник – турецкий рыцарь, король Марокко и так далее; иными словами, один из персонажей воплощал добро, а другой зло. Они сражались, и герой убивал своего хвастливого врага (а иногда погибал сам). Призывали шарлатана-врача, который воскрешал убитого, и начиналась общая пляска, во время которой танцоры и музыканты обходили зрителей, собирая деньги. (Интересно: хотя в пьесах часто фигурировал святой Георгий, бой с драконом изображался очень редко.) Персонажи обменивались короткими диалогами, зачастую в виде рифмованных строчек, и представлялись зрителям при своем появлении на сцене или же в ходе действия. В Южной Англии иногда пьеса завершалась появлением «маленького Джонни Джека, с женой и детьми на закорках» (Little Johnny Jack, with his wife and children оn his back). «Джонни Джек», которого обычно играл самый младший член труппы, сначала просил у зрителей еды, а затем денег. «Жена и семейство» были представлены в виде кукол или рисунка.
Центральная сцена с поединком могла быть расширена за счет второстепенных персонажей (например, противник предъявлял свои права на даму – в сюжете с участием св. Георгия это, как правило, была дочь египетского царя). Все роли в традиционных mummers plays исполняли мужчины, и необходимый минимум, таким образом, составляли три персонажа (рассказчик, герой, антагонист). Робин Гуд и его друзья также были популярными персонажами mummers plays. Хотя сохранились лишь три ранних (до XVI в.) драматических отрывка с участием Робин Гуда, документы свидетельствуют, что без сценок и шествий с участием «веселых ребят» обходилось мало какое празднество.
Известна инсценировки баллад «Робин Гуд и Гай Гисборн», «Робин Гуд и куцый монах», «Робин Гуд и горшечник»; в 1849-х гг. в Уилтшире ставилась пьеса «Робин Гуд и скорняк» (где также фигурировали шарлатан-врач и «простак» по имени Джек Уинни, которых не было в оригинальном тексте). Вообще сюжет об отважном скорняке Артуре-э-Блэнде пользовался популярностью.
Иногда вместо поединка героя с противником центральным эпизодом становился танец с мечами (sword play), в котором участвовали пять-шесть человек.
В ходе этого действа танцоры складывали мечи звездой вокруг шеи «жертвы», а потом все одновременно с лязгом разнимали клинки.
В танцах, которыми непременно сопровождались сценки, бывали задействованы самые разные персонажи, пусть даже не участвовавшие в сюжеты – Вельзевул (иногда к нему шутливо обращались «Бесси»), Барабанщик/Тамбуринщик, Лошадка (hobby-horse). «Лошадь» изображали при помощи круглой или овальной рамы, надетой на пояс и обтянутой тканью, которая свисала до земли. Иногда эта ткань имитировала чепрак боевого коня. Спереди на раме закрепляли деревянную лошадиную голову, иногда с открывающимся ртом, сзади хвост, иногда «лошадь» даже снабжали фальшивыми ногами. В деревнях зачастую обходились рамой от большого сита, положенной на плечи «всадника» и покрытой одеялом или простыней. Наконец, самым простым вариантом была лошадка на палочке, без особых изысков.
Еще одна разновидность mummer plays (wooing plays, буквально «игры с ухаживанием») существовала в Линкольншире, Лестершире и Ноттингемшире. В этих пьесах также происходил поединок между героями, со смертью и последующим «воскрешением» одного из них, однако эта сцена не была центральной. Поединок вообще мог произойти в любой момент действия и между любыми двумя персонажами; главной сюжетной линией было ухаживание за «леди».
В «Словаре музыкальных терминов» моррисом (morris) , или мореской (мареской), назван «танец в костюмах героев баллад о Робин Гуде». Иными словами, налицо вышеупомянутое смешение терминов mummers и morris, которые и в Англии не всегда четко разграничиваются :). И моррис, и танец с мечами могли входить в состав mummers plays, становясь частью пьесы или завершая ее.
Моррис обычно исполняли с бубенчиками или колокольчиками; со временем появились и другие аксессуары – палки, мечи, платки, трубки с длинными чубуками, которые клались крест-накрест в кругу танцующих. Самое раннее упоминание о моррисе относится к 1448 году – речь идет о семи шиллингах, которые уплатила танцорам лондонская гильдия золотых дел мастеров. Упоминается моррис и в лондонских документах XV в. (как и танцы с мечами, пляски ряженых и mummers plays) – его исполняли при дворе, а также во время торжественных городских процессий. К середине XVII века моррис окончательно утвердился в качестве «народного танца». В это время крестьяне уже вовсю пляшут моррис на деревенских праздниках, особенно в Троицын день.
В XV веке название танца записывалось как Morisk dance, moreys daunce, morisse daunce и т.д. – что означало «мавританский танец» (ср. фламандское mooriske danse, немецкое Moriskentanz, французское morisques, итальянское moresco/moresca и испанское morisca). Современное написание - Morris-dance – впервые появляется в XVII в. Можно предположить, что он возник в связи с модой на «экзотические» (особенно восточные) зрелища в XV веке, оставившие отчетливый след в испанских и итальянских народных танцах, и изначально исполнялся в экзотических костюмах или сопровождался причудливыми движениями. Не исключено, что моррис пришел в Англию из Испании или Италии. Лондонские хроники упоминают труппу испанских танцоров, исполнявших моррис перед Генрихом VII в 1494 году. В провинции танцоры, участвовавшие в mummers plays, зачастую мазали лица сажей – возможно, изображая «мавров».
В нынешнем реконструированном виде моррис танцуют сетами по 5-8 человек (в кругу или колонной), с платками, палками, гибкими мечами (длинными или короткими), колокольчиками, кастаньетами или флагами, иногда – с раскрашенными лицами.
https://tal-gilas.livejournal.com/237870.html
скрытый текстВ 1377 году в Англии сто тридцать ряженых на лошадях явились ко двору принца Уэльского (будущему Ричарду II). Они также играли в кости – и проиграли принцу несколько золотых перстней. Впрочем, в 1418 г. вышел закон, воспрещавший под страхом тюремного заключения «ряженье, пьесы, интерлюдии и прочие переодевания, для которых потребны накладные бороды, раскрашенные лица, разноцветные маски с искаженными чертами и так далее». Возможно, это было попыткой напомнить обывателям, что во время рождественского поста негоже предаваться шумным и беспорядочным увеселениям. Кроме того, в период праздничных маскарадов, пользуясь общей суматохой и возможностью остаться неузнанным, обычно активизировались карманники и грабители, и в 1598 году появился очередной ордонанс, воспрещавший появляться на улицах Лондона «с раскрашенным лицом». На третий год правления короля Генриха VIII (1509-47) запрещалось ходить по улицам, «перерядившись и закрыв лицо маской», под угрозой трехмесячного заключения. Тот же закон карал штрафом в 12 шиллингов любого, кто держал у себя дома маску.
При дворах ряженые регулярно разыгрывали аллегорические пьесы (которые назывались латинским словом ludi, т.е. «игры»). На втором году правления короля Генриха IV (1399-1413), во время рождественских празднеств, двенадцать лондонских олдерменов и их сыновья явились в маскарадных костюмах, чтобы позабавить государя, за что удостоились благодарности. В различных придворных документах встречаются перечни масок и предметов одежды, необходимых для изображения «мужчин, женщин, птиц, зверей и ангелов». После коронации Изабеллы Баварской ряженые в различных костюмах – один был одет медведем, другой единорогом, третий мавром, четвертый турком, и так далее – поднесли ей богатые дары. В компаниях попроще участники могли обходиться и без масок, достаточно было вымазать лицо сажей или краской. В северных областях Англии ряженье нередко заключалось в том, что мужчины и женщины на Рождество менялись одеждой и в таком виде ходили из дома в дом, «участвуя в веселье соседей, развлекая их своим видом, танцуя, распевая песни и так далее».
В сценках, исполняемых во время «игр», сюжеты не отличаются разнообразием. Как правило, действие ведет рассказчик, выступающий под разными именами (Шут, Предводитель, Лорд, Old Father Christmas, иногда старуха или даже Дьявол), который велит очистить место для представления и выкликает героя (champion). Одним из популярнейших champions был святой Георгий (он же – король или принц Джордж). Следом за героем появлялся его противник – турецкий рыцарь, король Марокко и так далее; иными словами, один из персонажей воплощал добро, а другой зло. Они сражались, и герой убивал своего хвастливого врага (а иногда погибал сам). Призывали шарлатана-врача, который воскрешал убитого, и начиналась общая пляска, во время которой танцоры и музыканты обходили зрителей, собирая деньги. (Интересно: хотя в пьесах часто фигурировал святой Георгий, бой с драконом изображался очень редко.) Персонажи обменивались короткими диалогами, зачастую в виде рифмованных строчек, и представлялись зрителям при своем появлении на сцене или же в ходе действия. В Южной Англии иногда пьеса завершалась появлением «маленького Джонни Джека, с женой и детьми на закорках» (Little Johnny Jack, with his wife and children оn his back). «Джонни Джек», которого обычно играл самый младший член труппы, сначала просил у зрителей еды, а затем денег. «Жена и семейство» были представлены в виде кукол или рисунка.
Центральная сцена с поединком могла быть расширена за счет второстепенных персонажей (например, противник предъявлял свои права на даму – в сюжете с участием св. Георгия это, как правило, была дочь египетского царя). Все роли в традиционных mummers plays исполняли мужчины, и необходимый минимум, таким образом, составляли три персонажа (рассказчик, герой, антагонист). Робин Гуд и его друзья также были популярными персонажами mummers plays. Хотя сохранились лишь три ранних (до XVI в.) драматических отрывка с участием Робин Гуда, документы свидетельствуют, что без сценок и шествий с участием «веселых ребят» обходилось мало какое празднество.
Известна инсценировки баллад «Робин Гуд и Гай Гисборн», «Робин Гуд и куцый монах», «Робин Гуд и горшечник»; в 1849-х гг. в Уилтшире ставилась пьеса «Робин Гуд и скорняк» (где также фигурировали шарлатан-врач и «простак» по имени Джек Уинни, которых не было в оригинальном тексте). Вообще сюжет об отважном скорняке Артуре-э-Блэнде пользовался популярностью.
Иногда вместо поединка героя с противником центральным эпизодом становился танец с мечами (sword play), в котором участвовали пять-шесть человек.
В ходе этого действа танцоры складывали мечи звездой вокруг шеи «жертвы», а потом все одновременно с лязгом разнимали клинки.
В танцах, которыми непременно сопровождались сценки, бывали задействованы самые разные персонажи, пусть даже не участвовавшие в сюжеты – Вельзевул (иногда к нему шутливо обращались «Бесси»), Барабанщик/Тамбуринщик, Лошадка (hobby-horse). «Лошадь» изображали при помощи круглой или овальной рамы, надетой на пояс и обтянутой тканью, которая свисала до земли. Иногда эта ткань имитировала чепрак боевого коня. Спереди на раме закрепляли деревянную лошадиную голову, иногда с открывающимся ртом, сзади хвост, иногда «лошадь» даже снабжали фальшивыми ногами. В деревнях зачастую обходились рамой от большого сита, положенной на плечи «всадника» и покрытой одеялом или простыней. Наконец, самым простым вариантом была лошадка на палочке, без особых изысков.
Еще одна разновидность mummer plays (wooing plays, буквально «игры с ухаживанием») существовала в Линкольншире, Лестершире и Ноттингемшире. В этих пьесах также происходил поединок между героями, со смертью и последующим «воскрешением» одного из них, однако эта сцена не была центральной. Поединок вообще мог произойти в любой момент действия и между любыми двумя персонажами; главной сюжетной линией было ухаживание за «леди».
В «Словаре музыкальных терминов» моррисом (morris) , или мореской (мареской), назван «танец в костюмах героев баллад о Робин Гуде». Иными словами, налицо вышеупомянутое смешение терминов mummers и morris, которые и в Англии не всегда четко разграничиваются :). И моррис, и танец с мечами могли входить в состав mummers plays, становясь частью пьесы или завершая ее.
Моррис обычно исполняли с бубенчиками или колокольчиками; со временем появились и другие аксессуары – палки, мечи, платки, трубки с длинными чубуками, которые клались крест-накрест в кругу танцующих. Самое раннее упоминание о моррисе относится к 1448 году – речь идет о семи шиллингах, которые уплатила танцорам лондонская гильдия золотых дел мастеров. Упоминается моррис и в лондонских документах XV в. (как и танцы с мечами, пляски ряженых и mummers plays) – его исполняли при дворе, а также во время торжественных городских процессий. К середине XVII века моррис окончательно утвердился в качестве «народного танца». В это время крестьяне уже вовсю пляшут моррис на деревенских праздниках, особенно в Троицын день.
В XV веке название танца записывалось как Morisk dance, moreys daunce, morisse daunce и т.д. – что означало «мавританский танец» (ср. фламандское mooriske danse, немецкое Moriskentanz, французское morisques, итальянское moresco/moresca и испанское morisca). Современное написание - Morris-dance – впервые появляется в XVII в. Можно предположить, что он возник в связи с модой на «экзотические» (особенно восточные) зрелища в XV веке, оставившие отчетливый след в испанских и итальянских народных танцах, и изначально исполнялся в экзотических костюмах или сопровождался причудливыми движениями. Не исключено, что моррис пришел в Англию из Испании или Италии. Лондонские хроники упоминают труппу испанских танцоров, исполнявших моррис перед Генрихом VII в 1494 году. В провинции танцоры, участвовавшие в mummers plays, зачастую мазали лица сажей – возможно, изображая «мавров».
В нынешнем реконструированном виде моррис танцуют сетами по 5-8 человек (в кругу или колонной), с платками, палками, гибкими мечами (длинными или короткими), колокольчиками, кастаньетами или флагами, иногда – с раскрашенными лицами.
https://tal-gilas.livejournal.com/237870.html
Когда Адам пахал, а Ева пряла...
Прядение, в отличие от ткачества, оставалось полностью женским занятием вплоть до Нового времени, даже когда изобретение колесной прялки позволило значительно ускорить дело. Процесс был практически непрерывный, женщины пряли повсюду и в любую свободную минутку; крестьянки зачастую брали прялку даже в поле, где, казалось бы, им и без того хватало работы наравне с мужьями. Пряли и простолюдинки, и аристократки. Буквальная "одержимость" женщин прядением нашла отражение даже в пародиях: так, в одной из мистерий Уэйкфилдского цикла жена Ноя отказывается войти вместе с семейством в ковчег, поскольку-де она оставила дома пряжу.
скрытый текстПрядение зачастую становилось дополнительным заработком, причем усердная пряха, по словам современников, существенно пополняла семейный бюджет. В случае неурожая, вдовства или неудачного замужества женщина, во всяком случае, могла заработать хотя бы на кашу для детей - до тех пор, пока на пряжу находились покупатели. Для одиноких женщин прядение нередко становилось главным источником доходов; само слово spinster - "старая дева" - этимологически происходит от spin, т.е. "прясть". Держа одной рукой прялку с намотанной на нее шерстью, а другой вращая веретено, женщины часто сучили нитку на ходу или совмещали прядение с другими домашними делами - например, пряли, присматривая за стоявшим на огне котелком или качая в колыбели ребенка. Прялка - почти непременный атрибут средневековой женщины, признак рачительной и добродетельной хозяйки, тогда как веретено, лежащее без дела, и провисшая нить символизируют лень и распущенность. Рождение, жизнь и смерть средневековые авторы нередко описывают при помощи метафор, упоминающих прядение и ткачество; незаконного ребенка пословица сравнивает с дурно спряденной пряжей (ill-spon weft). Прядение предписано Еве Богом после изгнания из Рая; иными словами, женщина с прялкой содержит как положительные, так и отрицательные ассоциации: прядение – это, с одной стороны, знак добродетели и покорности, а с другой – напоминание о первородном грехе.
Деву Марию часто изображают за прялкой или ткацким станком; один из апокрифических текстов повествует, что Марии, после ее обручения с Иосифом, вместе с шестью другими девушками было поручено напрясть шерсти для храмовой завесы. Девушки разделили работу по жребию, и Марии досталось прясть пурпурную шерсть (несомненный намек на царственное происхождение ее Сына и грядущее мученичество). «Когда все девушки вытянули жребий, они сказали Ей: «Поскольку ты самая скромная из нас, а еще моложе всех, ты заслужила право прясть пурпурную шерсть». И стали они называть ее Царицей дев, и так исполнилось пророчество. И тогда ангел Господень появился посреди них, сказав: «Не годится говорить сии слова в насмешку, ибо это истина». Девы затрепетали при виде ангела и попросили у Марии, чтобы Она их простила и впредь молилась за них».
https://tal-gilas.livejournal.com/217088.html
скрытый текстПрядение зачастую становилось дополнительным заработком, причем усердная пряха, по словам современников, существенно пополняла семейный бюджет. В случае неурожая, вдовства или неудачного замужества женщина, во всяком случае, могла заработать хотя бы на кашу для детей - до тех пор, пока на пряжу находились покупатели. Для одиноких женщин прядение нередко становилось главным источником доходов; само слово spinster - "старая дева" - этимологически происходит от spin, т.е. "прясть". Держа одной рукой прялку с намотанной на нее шерстью, а другой вращая веретено, женщины часто сучили нитку на ходу или совмещали прядение с другими домашними делами - например, пряли, присматривая за стоявшим на огне котелком или качая в колыбели ребенка. Прялка - почти непременный атрибут средневековой женщины, признак рачительной и добродетельной хозяйки, тогда как веретено, лежащее без дела, и провисшая нить символизируют лень и распущенность. Рождение, жизнь и смерть средневековые авторы нередко описывают при помощи метафор, упоминающих прядение и ткачество; незаконного ребенка пословица сравнивает с дурно спряденной пряжей (ill-spon weft). Прядение предписано Еве Богом после изгнания из Рая; иными словами, женщина с прялкой содержит как положительные, так и отрицательные ассоциации: прядение – это, с одной стороны, знак добродетели и покорности, а с другой – напоминание о первородном грехе.
Деву Марию часто изображают за прялкой или ткацким станком; один из апокрифических текстов повествует, что Марии, после ее обручения с Иосифом, вместе с шестью другими девушками было поручено напрясть шерсти для храмовой завесы. Девушки разделили работу по жребию, и Марии досталось прясть пурпурную шерсть (несомненный намек на царственное происхождение ее Сына и грядущее мученичество). «Когда все девушки вытянули жребий, они сказали Ей: «Поскольку ты самая скромная из нас, а еще моложе всех, ты заслужила право прясть пурпурную шерсть». И стали они называть ее Царицей дев, и так исполнилось пророчество. И тогда ангел Господень появился посреди них, сказав: «Не годится говорить сии слова в насмешку, ибо это истина». Девы затрепетали при виде ангела и попросили у Марии, чтобы Она их простила и впредь молилась за них».
https://tal-gilas.livejournal.com/217088.html
Средневековые слуги
Понятие household – дом, хозяйство – было ядром семейной жизни во всех классах европейского общества. Household включал гораздо больше людей, чем «дом» или «семья» в нашем нынешнем представлении; помимо родителей, детей и прочих родственников, проживающих под одной крышей, в него входили также слуги, подмастерья, в благородных семействах – оруженосцы, воспитанники и т.д. Повсюду, от королевского замка до самых скромных крестьянских хижин, помимо непосредственных членов семьи, в доме могло проживать то или иное количество родственников разной степени удаленности, а также некоторое количество слуг и иждивенцев. (Для средневековой Англии, впрочем, было менее характерно создание семьи типа итальянского клана , когда в одном непомерно разраставшемся за счет пристроек доме могло проживать до нескольких десятков родственников. Средневековая крестьянская семья в Англии, по преимуществу, нуклеарная; старики родители, по свидетельствам документов, поставив на ноги детей, предпочитали жить отдельно, пускай и неподалеку, и заботиться о себе, пока были в силах это делать. Да и сын, женившись, не возвращался под отчий кров, а в большинстве случаев возводил для своей семьи отдельный дом. Только в случае крайней бедности – при отсутствии земельного надела или возможности построить хотя бы небольшой домик с глинобитными стенами – в одном деревенском доме могли стесниться три-четыре поколения.)
скрытый текстЗачастую «домочадцев» объединяло с «чадами» слово children – так могли назвать и мальчика-оруженосца, и двадцатилетнего подмастерья, и взрослого слугу. В большинстве словарей говорится, что этим словом обозначали «молодежь благородного происхождения», но документы и тексты (в частности, сборники стихотворных наставлений) свидетельствуют, что его реальное употребление было шире. Children – слово, которое в XIV-XV вв. обозначает молодость не только по летам, но и по статусу; а статус слуги, подмастерья и оруженосца всегда неполноправен и сродни статусу ребенка по сравнению с положением хозяина. Точно так же, как собственными несовершеннолетними детьми, хозяин может распоряжаться слугами и подмастерьями, он вправе контролировать их поведение, устанавливая довольно жесткие рамки (вплоть до запрета выходить из дому куда-либо, исключая церковь), требовать полного повиновения и наказывать за непослушание, сам и через суд – вне зависимости от возраста. Для выхода из статуса children и вхождения в мир взрослых (: полноправных) людей следовало миновать некую условную веху, будь то достижение совершеннолетия (желательное, но зачастую не единственное условие), завершение обучения, вступление в гильдию или посвящение в рыцари. В деревенских семьях, как правило, достижение совершеннолетия и вступление в права наследства знаменовали собой превращение ребенка во взрослого человека; в городах эта фаза могла быть отсрочена надолго – в XIV-XV вв. подмастерье, поступивший на выучку в 15-16 лет, мог стать мастером и получить право завести семью, распоряжаться собственным имуществом и т.д. не ранее чем к 25 годам, а то и позже. Те юноши и девушки, которые поступали в услужение на время (например, чтобы скопить денег к свадьбе), по истечении срока контракта избирали себе другой род занятий (торговля, ремесло, сельское хозяйство) и переходили в число «самостоятельных» людей. Для слуг, по каким-либо причинам лишенных возможности когда-либо выйти за рамки этой сферы и заняться чем-то еще (торговлей, ремеслом и т.д.), положение children становилось пожизненным – не только в юности, но и в зрелом возрасте они полностью зависели от хозяев и от условий контракта. В первую очередь это, конечно, справедливо для профессиональных («пожизненных») слуг, трудившихся в небогатых семьях, деревенских и городских; слуга в знатной семье мог достичь значительных высот.
В благородном household – в замке или в поместье – мужчин было значительно больше, чем женщин. К концу средневекового периода это соотношение приблизительно выровнялось, но в XI-XIII веке «женская часть» в благородном доме состояла из хозяйки, ее дочерей, камеристок и, как вариант, еще нескольких прислужниц более низкого ранга (например, носивших воду для мытья). «Мужскую» же часть населения, в значительной мере, составляли люди, исполнявшие чисто военные функции (привратники, рыцари, оруженосцы, наемники, составлявшие замковый гарнизон). Многие из них, помимо военных, выполняли и административные обязанности. Кроме них, были также слуги, отвечавшие за разные сферы хозяйственной жизни (управляющий, казначей, эконом, конюший, свечник и т.д.). Впрочем, чем выше был статус хозяина, тем больше было шансов, что обязанности такого рода также выполняли лица благородного происхождения, нередко из числа аристократической молодежи, присланной для «завершения образования». Наконец, на нижнем уровне замковой иерархии находились слуги попроще, зачастую нанятые в окрестных деревнях для черной работы – они рубили дрова, таскали воду, чистили котлы, выгребали навоз и т.д.
В богатейших семействах, способных позволить себе максимально полный штат прислуги, «служебная лестница» выглядела так:
- во главе иерархии слуг стоял управляющий (стюард, сенешаль, мажордом), который отвечал за все хозяйственные дела в пределах household
- о личных удобствах лорда и его семьи заботился камерарий (chamberlain), или постельничий. В его обязанности входило обустройство личных комнат хозяев, а также забота об их гардеробе и всякой домашней утвари (иногда этим занималось отдельное лицо)
- приблизительно ту же власть в пределах замка, что и управляющий, имел конюший (marshal). Он отвечал за состояние конюшен и лошадей, а также зачастую играл роль блюстителя дисциплины среди слуг.
У всех этих высокопоставленных служителей были многочисленные помощники (лакеи, грумы, пажи) – зачастую подростки или молодые люди.
Конечно, средневековый household не мог обойтись без «подразделения», заведующего доставкой, приготовлением и хранением еды. (Следует помнить, что нужно было не только кормить постоянных обитателей замка или поместья, но и регулярно устраивать пиры.) Замковая кухня разделялась на pantry (кладовую, где хранились не только хлеб, сыр, специи и т.д., но и столовые приборы), и buttery (винный погреб, содержавший, кроме вина, также эль, пиво). Этими «подразделениями» заправляли хлебодар (pantler) и виночерпий (butler), соответственно. В зависимости от размеров и финансовых возможностей семейства эти должности могли совмещаться. Королевские дворы, разумеется, повторяли хозяйственную иерархию дворянских households в увеличенном масштабе, с той разницей, что исполнители хозяйственных должностей при королевском дворе в то же время помогали в управлении королевством, будучи приближенными и советниками государя. Сенешаль, конюший, виночерпий, камерарий, управляющие – все это были аристократы высокого ранга, обладавшие значительной властью и активно пользовавшиеся своим положением при дворе. (Так, родовое имя шотландской династии Стюартов вполне ясно намекает на род занятий их предков – steward, т.е. управляющий.) С течением времени должности при королевском household становятся не более чем почетными назначениями, распределяемыми среди знатнейших семейств или передаваемыми по наследству; хозяйственные обязанности, налагаемые на носителей этих званий, постепенно сокращались – как сокращалось и количество реального политического влияния в их руках.
В крупных дворянских household встречались и такие, более частные, должности (к сожалению, не всегда для них есть адекватный вариант перевода):
- ewer - подавал воду для мытья рук лорду и его гостям в пиршественной зале
- cupbearer – подавал вино и эль
- carver – нарезал мясо и прислуживал за хозяйским столом
- sewer – прислуживал за столом гостям
- almoner – читал предобеденную молитву и распоряжался раздачей остатков бедным
(Все это, разумеется, не считая шутов, музыкантов, жонглеров и т.д., которые также могли входить в штат замковой прислуги.)
Даже в самых скромных домах можно было найти одного, а то и двух слуг. Это могли быть слуги, приходящие на несколько часов в день (например, для уборки), или поденщики, или же полноправные члены household, которые жили под одним кровом с хозяином. Варьировались и их обязанности – в городе слуги и работники помогали в лавке и в мастерской, в деревне трудились в поле, ну и, разумеется, повсюду они выполняли разного рода домашнюю работу. Хотя некоторые становились слугами пожизненно, для многих, напротив, это была временная стадия: юноши и девушки из малообеспеченных семей на несколько лет нанимались в слуги, чтобы скопить немного денег (или заработать на приданое), приобрести необходимые хозяйственные навыки, обзавестись полезными связями и вообще усвоить принятые в обществе нормы поведения. Все это было необходимо для дальнейшего гладкого вхождения во «взрослый» мир. Пожизненно слугами, как правило, оставались те, кто не мог рассчитывать на статус полноправного гражданина, члена гильдии и т.д. – в первую очередь, пришлые (чужаки в городе) и самые бедные, не имевшие ни средств для дорогостоящего обучения ремеслу, ни жилья, ни какой-либо собственности. Слуги «низшей категории» могли работать как за жалованье, так и исключительно за кров, стол и одежду.
Дети из бедных семей порой поступали в услужение в весьма раннем возрасте (начиная с семи лет), однако большинство хозяев все-таки предпочитали слуг постарше, что логично – от подростка можно ожидать большей ответственности, да и проворства, чем от ребенка 6-7 лет. Гораздо чаще встречались юные слуги десяти-двенадцати лет от роду. Разумеется, их обязанности были вынужденно ограничены возрастом и силами: им редко поручали тяжелую работу или дела, требующие изрядной ловкости. Хозяин, принявший в дом слугу-подростка или ребенка, неизбежно должен был дождаться, пока тот научится работать; иными словами, маленький слуга начинал с самых простых дел. Мальчики служили помощниками конюхов, посыльными, младшими лакеями, привратниками, а девочки горничными, няньками, судомойками. В кухне могли работать дети обоего пола. Пройдя минимальное обучение, подростки помогали в мастерской, особенно если хозяева занимались красильным ремеслом, ткачеством, пивоварением (во всем этом трудно обойтись без лишних рук); в деревнях они обучались ткать, молоть зерно, печь хлеб, подковывать лошадей, ну и, разумеется, выполнять сельскохозяйственные работы. Слуги были связаны не менее жесткими условиями, чем подмастерья – зачастую в заключаемых ими контрактах точно так же указывался оговоренный срок, раньше которого они, без чрезвычайных на то причин, не имели права покинуть хозяина. Заключение контракта, где оговаривались жалованье, срок службы, предоставляемые условия и т.д., происходило официальным порядком; впоследствии хозяин мог через суд требовать возмещения издержек, если слуга был небрежен или вороват. Но и слуга, в свою очередь, мог воззвать к справедливости, если подвергался жестокому обращению, если ему не платили в срок, если отказывались предоставлять еду и одежду и т.д. Иногда слуги предпочитали попросту сбежать, чем начинать тяжбу; однако судебные документы свидетельствуют, что в принципе обращаться в суд было регулярной практикой – и хозяева, и слуги прибегали к помощи властей с просьбой разрешить спор, если его не удавалось уладить своими силами.
В аристократических домах встречались слуги более высокого происхождения, особенно среди лакеев, камеристок и прочей «личной» прислуги. Подобные обязанности могли выполнять подростки, принадлежавшие к тому же сословию, что и хозяева, или же люди, принадлежавшие к джентри и среднему городскому классу. У таких слуг даже бывало университетское образование. В XV веке в Лондоне и в других крупных городах в широком обиходе были сборники наставлений, предназначенные для более «утонченной» прислуги Не только знать, но и городские чиновники и богатые купцы предпочитали нанять слугу, который мог бы выполнять деликатные обязанности с сугубой аккуратностью и тактом.
Нередко младшие братья и сестры поступали в тот же дом, где служили их старшие родичи. Когда старший брат или сестра продвигались по служебной лестнице, младший отпрыск мог занять их место. Также нередко бывало, что слуг брали из числа родственников: например, преуспевающий городской торговец мог принять на службу детей своего брата или кузена, проживающего в деревне. Домашние слуги почти всегда проживали под одной кровлей с хозяевами; не предоставить слуге кров, после того как он был обещан, считалось серьезным нарушением условий контракта. Разумеется, совместное проживание могло привести как к созданию крепкой взаимной привязанности, так и к крупным злоупотреблениям. Нередко хозяева и слуги, особенно близкие друг другу по возрасту и статусу, становились друзьями на всю жизнь; однако, бывало и так, что хозяева злоупотребляли зависимым положением слуг. Иногда случается столкнуться с утверждением, что оказание интимных услуг по умолчанию входило в число обязанностей молодых служанок; вряд ли это соответствует действительности, и, во всяком случае, служанка была вправе обратиться в суд, если считала себя обиженной. Контракт гарантировал повиновение слуги хозяину, но не отдавал его в рабство и гарантировал некоторую защиту от злоупотреблений. Разумеется, случалось, что служанка становилась сожительницей хозяина или его сына, если это сулило ей известные льготы на протяжении всего срока службы или, как минимум, избавляло от притеснений – а иногда делалась даже полноправной хозяйкой дома.
tal-gilas.livejournal.com/237210.html
скрытый текстЗачастую «домочадцев» объединяло с «чадами» слово children – так могли назвать и мальчика-оруженосца, и двадцатилетнего подмастерья, и взрослого слугу. В большинстве словарей говорится, что этим словом обозначали «молодежь благородного происхождения», но документы и тексты (в частности, сборники стихотворных наставлений) свидетельствуют, что его реальное употребление было шире. Children – слово, которое в XIV-XV вв. обозначает молодость не только по летам, но и по статусу; а статус слуги, подмастерья и оруженосца всегда неполноправен и сродни статусу ребенка по сравнению с положением хозяина. Точно так же, как собственными несовершеннолетними детьми, хозяин может распоряжаться слугами и подмастерьями, он вправе контролировать их поведение, устанавливая довольно жесткие рамки (вплоть до запрета выходить из дому куда-либо, исключая церковь), требовать полного повиновения и наказывать за непослушание, сам и через суд – вне зависимости от возраста. Для выхода из статуса children и вхождения в мир взрослых (: полноправных) людей следовало миновать некую условную веху, будь то достижение совершеннолетия (желательное, но зачастую не единственное условие), завершение обучения, вступление в гильдию или посвящение в рыцари. В деревенских семьях, как правило, достижение совершеннолетия и вступление в права наследства знаменовали собой превращение ребенка во взрослого человека; в городах эта фаза могла быть отсрочена надолго – в XIV-XV вв. подмастерье, поступивший на выучку в 15-16 лет, мог стать мастером и получить право завести семью, распоряжаться собственным имуществом и т.д. не ранее чем к 25 годам, а то и позже. Те юноши и девушки, которые поступали в услужение на время (например, чтобы скопить денег к свадьбе), по истечении срока контракта избирали себе другой род занятий (торговля, ремесло, сельское хозяйство) и переходили в число «самостоятельных» людей. Для слуг, по каким-либо причинам лишенных возможности когда-либо выйти за рамки этой сферы и заняться чем-то еще (торговлей, ремеслом и т.д.), положение children становилось пожизненным – не только в юности, но и в зрелом возрасте они полностью зависели от хозяев и от условий контракта. В первую очередь это, конечно, справедливо для профессиональных («пожизненных») слуг, трудившихся в небогатых семьях, деревенских и городских; слуга в знатной семье мог достичь значительных высот.
В благородном household – в замке или в поместье – мужчин было значительно больше, чем женщин. К концу средневекового периода это соотношение приблизительно выровнялось, но в XI-XIII веке «женская часть» в благородном доме состояла из хозяйки, ее дочерей, камеристок и, как вариант, еще нескольких прислужниц более низкого ранга (например, носивших воду для мытья). «Мужскую» же часть населения, в значительной мере, составляли люди, исполнявшие чисто военные функции (привратники, рыцари, оруженосцы, наемники, составлявшие замковый гарнизон). Многие из них, помимо военных, выполняли и административные обязанности. Кроме них, были также слуги, отвечавшие за разные сферы хозяйственной жизни (управляющий, казначей, эконом, конюший, свечник и т.д.). Впрочем, чем выше был статус хозяина, тем больше было шансов, что обязанности такого рода также выполняли лица благородного происхождения, нередко из числа аристократической молодежи, присланной для «завершения образования». Наконец, на нижнем уровне замковой иерархии находились слуги попроще, зачастую нанятые в окрестных деревнях для черной работы – они рубили дрова, таскали воду, чистили котлы, выгребали навоз и т.д.
В богатейших семействах, способных позволить себе максимально полный штат прислуги, «служебная лестница» выглядела так:
- во главе иерархии слуг стоял управляющий (стюард, сенешаль, мажордом), который отвечал за все хозяйственные дела в пределах household
- о личных удобствах лорда и его семьи заботился камерарий (chamberlain), или постельничий. В его обязанности входило обустройство личных комнат хозяев, а также забота об их гардеробе и всякой домашней утвари (иногда этим занималось отдельное лицо)
- приблизительно ту же власть в пределах замка, что и управляющий, имел конюший (marshal). Он отвечал за состояние конюшен и лошадей, а также зачастую играл роль блюстителя дисциплины среди слуг.
У всех этих высокопоставленных служителей были многочисленные помощники (лакеи, грумы, пажи) – зачастую подростки или молодые люди.
Конечно, средневековый household не мог обойтись без «подразделения», заведующего доставкой, приготовлением и хранением еды. (Следует помнить, что нужно было не только кормить постоянных обитателей замка или поместья, но и регулярно устраивать пиры.) Замковая кухня разделялась на pantry (кладовую, где хранились не только хлеб, сыр, специи и т.д., но и столовые приборы), и buttery (винный погреб, содержавший, кроме вина, также эль, пиво). Этими «подразделениями» заправляли хлебодар (pantler) и виночерпий (butler), соответственно. В зависимости от размеров и финансовых возможностей семейства эти должности могли совмещаться. Королевские дворы, разумеется, повторяли хозяйственную иерархию дворянских households в увеличенном масштабе, с той разницей, что исполнители хозяйственных должностей при королевском дворе в то же время помогали в управлении королевством, будучи приближенными и советниками государя. Сенешаль, конюший, виночерпий, камерарий, управляющие – все это были аристократы высокого ранга, обладавшие значительной властью и активно пользовавшиеся своим положением при дворе. (Так, родовое имя шотландской династии Стюартов вполне ясно намекает на род занятий их предков – steward, т.е. управляющий.) С течением времени должности при королевском household становятся не более чем почетными назначениями, распределяемыми среди знатнейших семейств или передаваемыми по наследству; хозяйственные обязанности, налагаемые на носителей этих званий, постепенно сокращались – как сокращалось и количество реального политического влияния в их руках.
В крупных дворянских household встречались и такие, более частные, должности (к сожалению, не всегда для них есть адекватный вариант перевода):
- ewer - подавал воду для мытья рук лорду и его гостям в пиршественной зале
- cupbearer – подавал вино и эль
- carver – нарезал мясо и прислуживал за хозяйским столом
- sewer – прислуживал за столом гостям
- almoner – читал предобеденную молитву и распоряжался раздачей остатков бедным
(Все это, разумеется, не считая шутов, музыкантов, жонглеров и т.д., которые также могли входить в штат замковой прислуги.)
Даже в самых скромных домах можно было найти одного, а то и двух слуг. Это могли быть слуги, приходящие на несколько часов в день (например, для уборки), или поденщики, или же полноправные члены household, которые жили под одним кровом с хозяином. Варьировались и их обязанности – в городе слуги и работники помогали в лавке и в мастерской, в деревне трудились в поле, ну и, разумеется, повсюду они выполняли разного рода домашнюю работу. Хотя некоторые становились слугами пожизненно, для многих, напротив, это была временная стадия: юноши и девушки из малообеспеченных семей на несколько лет нанимались в слуги, чтобы скопить немного денег (или заработать на приданое), приобрести необходимые хозяйственные навыки, обзавестись полезными связями и вообще усвоить принятые в обществе нормы поведения. Все это было необходимо для дальнейшего гладкого вхождения во «взрослый» мир. Пожизненно слугами, как правило, оставались те, кто не мог рассчитывать на статус полноправного гражданина, члена гильдии и т.д. – в первую очередь, пришлые (чужаки в городе) и самые бедные, не имевшие ни средств для дорогостоящего обучения ремеслу, ни жилья, ни какой-либо собственности. Слуги «низшей категории» могли работать как за жалованье, так и исключительно за кров, стол и одежду.
Дети из бедных семей порой поступали в услужение в весьма раннем возрасте (начиная с семи лет), однако большинство хозяев все-таки предпочитали слуг постарше, что логично – от подростка можно ожидать большей ответственности, да и проворства, чем от ребенка 6-7 лет. Гораздо чаще встречались юные слуги десяти-двенадцати лет от роду. Разумеется, их обязанности были вынужденно ограничены возрастом и силами: им редко поручали тяжелую работу или дела, требующие изрядной ловкости. Хозяин, принявший в дом слугу-подростка или ребенка, неизбежно должен был дождаться, пока тот научится работать; иными словами, маленький слуга начинал с самых простых дел. Мальчики служили помощниками конюхов, посыльными, младшими лакеями, привратниками, а девочки горничными, няньками, судомойками. В кухне могли работать дети обоего пола. Пройдя минимальное обучение, подростки помогали в мастерской, особенно если хозяева занимались красильным ремеслом, ткачеством, пивоварением (во всем этом трудно обойтись без лишних рук); в деревнях они обучались ткать, молоть зерно, печь хлеб, подковывать лошадей, ну и, разумеется, выполнять сельскохозяйственные работы. Слуги были связаны не менее жесткими условиями, чем подмастерья – зачастую в заключаемых ими контрактах точно так же указывался оговоренный срок, раньше которого они, без чрезвычайных на то причин, не имели права покинуть хозяина. Заключение контракта, где оговаривались жалованье, срок службы, предоставляемые условия и т.д., происходило официальным порядком; впоследствии хозяин мог через суд требовать возмещения издержек, если слуга был небрежен или вороват. Но и слуга, в свою очередь, мог воззвать к справедливости, если подвергался жестокому обращению, если ему не платили в срок, если отказывались предоставлять еду и одежду и т.д. Иногда слуги предпочитали попросту сбежать, чем начинать тяжбу; однако судебные документы свидетельствуют, что в принципе обращаться в суд было регулярной практикой – и хозяева, и слуги прибегали к помощи властей с просьбой разрешить спор, если его не удавалось уладить своими силами.
В аристократических домах встречались слуги более высокого происхождения, особенно среди лакеев, камеристок и прочей «личной» прислуги. Подобные обязанности могли выполнять подростки, принадлежавшие к тому же сословию, что и хозяева, или же люди, принадлежавшие к джентри и среднему городскому классу. У таких слуг даже бывало университетское образование. В XV веке в Лондоне и в других крупных городах в широком обиходе были сборники наставлений, предназначенные для более «утонченной» прислуги Не только знать, но и городские чиновники и богатые купцы предпочитали нанять слугу, который мог бы выполнять деликатные обязанности с сугубой аккуратностью и тактом.
Нередко младшие братья и сестры поступали в тот же дом, где служили их старшие родичи. Когда старший брат или сестра продвигались по служебной лестнице, младший отпрыск мог занять их место. Также нередко бывало, что слуг брали из числа родственников: например, преуспевающий городской торговец мог принять на службу детей своего брата или кузена, проживающего в деревне. Домашние слуги почти всегда проживали под одной кровлей с хозяевами; не предоставить слуге кров, после того как он был обещан, считалось серьезным нарушением условий контракта. Разумеется, совместное проживание могло привести как к созданию крепкой взаимной привязанности, так и к крупным злоупотреблениям. Нередко хозяева и слуги, особенно близкие друг другу по возрасту и статусу, становились друзьями на всю жизнь; однако, бывало и так, что хозяева злоупотребляли зависимым положением слуг. Иногда случается столкнуться с утверждением, что оказание интимных услуг по умолчанию входило в число обязанностей молодых служанок; вряд ли это соответствует действительности, и, во всяком случае, служанка была вправе обратиться в суд, если считала себя обиженной. Контракт гарантировал повиновение слуги хозяину, но не отдавал его в рабство и гарантировал некоторую защиту от злоупотреблений. Разумеется, случалось, что служанка становилась сожительницей хозяина или его сына, если это сулило ей известные льготы на протяжении всего срока службы или, как минимум, избавляло от притеснений – а иногда делалась даже полноправной хозяйкой дома.
tal-gilas.livejournal.com/237210.html