Фанатский треп4 читателя тэги
Автор: RonaVorona
#Masters of sex + #фанфики с другими тэгами
Family
Пробиваю дно дна и занимаюсь не своим делом - перевожу.
Фик выбрала практически дженовый и флаффный (это в каноне меня подобные вещи редко цепляют, а в качестве лечебного пластыря идут на ура)))). Вещица очень простая по конструкции, почти сплошные диалоги. «Он идет», «она говорит». И даже при таких благоприятных обстоятельствах задача далась мне совсем-совсем нелегко. Слепила изгрязи и палок яндекса и гугла, бессовестно использовав заместительные, где могла, и сменив настоящее время на прошедшее, более привычное для русского языка при описании бытовых сценок.
НеконструктивноеЧто делать, руфандом по MoS практически не пишет. Есть юмористический кроссоверный впроцессник про приемную доктора Мастерса, первая зарисовка про бляхомуху показалась довольно забавной, я бы и дальше почитала, возможно, хрен уже со слэшем. Но есть большое «но» - там нет Вирджинии. А в сериале они ж друг друга дополняют. Билл такой типа сухарь и профессиональная медицинская отстраненность (по крайней мере, внешне), Джинни – обаятельная и располагающая к себе «подруга», которой выложишь любые секретики – сам не заметишь. Один без другого, словно птица без крыла, хаха, и разъединять отпшечку – жуткое преступление, считаю я))).
Ладно, это все шутки. Хочешь фик – напиши его сам, понятно. Просто вся эта тематика – совсем не моя стихия, я чувствую себя неловко и, честно говоря, довольно глупо)))). Что могла более-менее концептуального – уже написала. Разве только бессодержательные драбблы плодить. Ну, или «вот это все», лол.
Итак, основных авторов по сериалу на АО3 два. MOSFanfiction был наиболее плодовит. Был – потому что смылся в фандом Чужестранки (гспд, откуда и зачем я это знаю?), не дописав много чего. Жаль, конечно, хотя мне ли осуждать!
Время действия данного фичка под вопросом. То ли альтернативный третий, то ли альтернативный четвертый. Не могу понять, сколько тут лет ребенку. Но зато совершенно ясно, какая сцена послужила вдохновением :).
Фик выбрала практически дженовый и флаффный (это в каноне меня подобные вещи редко цепляют, а в качестве лечебного пластыря идут на ура)))). Вещица очень простая по конструкции, почти сплошные диалоги. «Он идет», «она говорит». И даже при таких благоприятных обстоятельствах задача далась мне совсем-совсем нелегко. Слепила из
НеконструктивноеЧто делать, руфандом по MoS практически не пишет. Есть юмористический кроссоверный впроцессник про приемную доктора Мастерса, первая зарисовка про бляхомуху показалась довольно забавной, я бы и дальше почитала, возможно, хрен уже со слэшем. Но есть большое «но» - там нет Вирджинии. А в сериале они ж друг друга дополняют. Билл такой типа сухарь и профессиональная медицинская отстраненность (по крайней мере, внешне), Джинни – обаятельная и располагающая к себе «подруга», которой выложишь любые секретики – сам не заметишь. Один без другого, словно птица без крыла, хаха, и разъединять отпшечку – жуткое преступление, считаю я))).
Ладно, это все шутки. Хочешь фик – напиши его сам, понятно. Просто вся эта тематика – совсем не моя стихия, я чувствую себя неловко и, честно говоря, довольно глупо)))). Что могла более-менее концептуального – уже написала. Разве только бессодержательные драбблы плодить. Ну, или «вот это все», лол.
Итак, основных авторов по сериалу на АО3 два. MOSFanfiction был наиболее плодовит. Был – потому что смылся в фандом Чужестранки (гспд, откуда и зачем я это знаю?), не дописав много чего. Жаль, конечно, хотя мне ли осуждать!
Время действия данного фичка под вопросом. То ли альтернативный третий, то ли альтернативный четвертый. Не могу понять, сколько тут лет ребенку. Но зато совершенно ясно, какая сцена послужила вдохновением :).
Семья (Family)
Автор: MOSFanfiction
Рейтинг: G
Ссылка на оригинал
Перевод
- Алло! Позовите, пожалуйста, Вирджинию Джонсон. Это Молли, мне нужно поговорить с ней о Лизе.
- Вирджиния не вернется до пяти, - ответила Бетти. - Она на встрече за городом и недоступна для связи.
- Это действительно очень важно! У Лизы жар, она очень больна. Мне нужно узнать, везти ли ее в неотложку. Я пыталась связаться с мистером Джонсоном, но не смогла его застать. В списке контактов еще была миссис Мастерс, но и до нее дозвониться не вышло.
- Молли, дайте мне несколько минут, и я вам перезвоню.
- Спасибо.
Бетти повесила трубку и заглянула в кабинет к Бертону, однако совершенно напрасно. Она и забыла, что доктор сегодня на операции. Бетти огляделась и заметила, что Билл читает в своем кабинете. Ничего лучшего не придумав, она решила обратиться к нему.
- Билл?
- Да, Бетти. В чем дело?
- Извини, что прерываю, но с Лизой кое-что произошло.
- С Лизой? Какое это имеет отношение ко мне?
- Ну, няня позвонила и сказала, что у девочки жар и она очень больна. Няня попыталась связаться с Джорджем и Либби, но не смогла дозвониться ни до одного из них. А у меня не получится связаться с Вирджинией до пяти вечера. Как думаешь, ты сможешь помочь Молли с Лизой? В конце концов, ты же врач.
- Я не педиатр, Бетти. И мы с Вирджинией не очень… хм… ладим.
- Билл, мы говорим о больном ребенке. Просто съезди туда! Я позвоню ей и сообщу, что ты уже в пути. Тебе нужно принести какие-нибудь лекарства из кладовой?
- Ты действительно считаешь, будто я лучший кандидат на эту роль?
- Ты - единственный кандидат!
- Принеси мой медицинский чемоданчик, немного ацетаминофена и лекарства от кашля. Ты сказала, что у нее кашель?
- Я этого не говорила, но вероятно, так и есть.
Бетти собрала вещи и передала их Биллу. Надев пиджак и шляпу, он отправился домой к Джинни.
Уже на подъезде в его памяти вспыхнули воспоминания о том, что было когда-то. Он не появлялся здесь с той ночи… когда они в последний раз были вместе. Билл оттолкнул воспоминания в сторону, чтобы сосредоточиться на более важном вопросе. Он позвонил в дверь, и ему открыла Молли с Лизой на руках.
- Доктор Мастерс?
- Да, Бетти сказала, что Лиза больна. Что с ней случилось, я имею в виду, каковы ее симптомы?
- Она все время плачет, очень горячая на ощупь, у нее жестокий кашель, и она ничего не пьет и не ест! Я очень волнуюсь.
Билл взял Лизу на руки, отнес в гостиную и уложил на диван. Девочка пыталась улыбнуться ему, но ей было слишком плохо. Он осмотрел ее и пришел к выводу, что у ребенка круп.
- Молли, это круп. Мы должны поместить ее в комнату с большим количеством пара, чтобы помочь очистить легкие. Принесите, пожалуйста, воды. Мне нужно дать ей ацетаминофен, чтобы снизить температуру. Как давно она в таком состоянии?
- Наверное, часа два. Сначала подумала, что это обычная простуда, но потом ей стало хуже. Я принесу питье и включу воду в ванной.
Билл помог маленькой Лизе принять лекарство, завернул ее в одеяло и понес наверх. Она находилась в состоянии полузабытья, заплаканная и обезвоженная. Билл положил девочку на кровать Джинни, снял пиджак и брюки, поднял ее вновь и прошел в ванную, закрыв за собой дверь. Комната была заполнена паром. Билл сел на пол, скрестив ноги, держа на руках это милое дитя. Кашель начал потихоньку стихать, когда она прижалась к его груди. Билл гладил ее по волосам и щеке, слегка укачивая. Через двадцать минут Молли зашла в ванную, чтобы их проведать. Билл приложил палец к губам, призывая к тишине, потому что девочка погрузилась в сладкую дремоту.
- Я могу сменить вас, доктор Мастерс, если нужно, - прошептала Молли, чтобы не разбудить ребенка.
- Боюсь, она проснется, если мы ее потревожим. Я останусь здесь. Если вы хотите уйти, я справлюсь.
- Уверены? Вы вспотели, могу я чем-нибудь помочь?
- Все будет хорошо. Когда миссис Джонсон вернется домой?
- Только после пяти. Сейчас 4:30.
- С нами все будет в порядке, - он подхватил девочку на руки и вернулся в комнату Вирджинии. Билл улегся на ее кровать, прислонившись к изголовью, а Лиза продолжала спать в его объятиях, положив голову ему на грудь. Она шевелилась время от времени при каждом его движении. - Спасибо, Молли.
- Спасибо, что пришли, доктор Мастерс. Не знаю, что бы я делала, - Молли вышла, закрыв за собой дверь.
Билл продолжал обнимать спящую Лизу, пока сам не погрузился в сон.
Внезапно его разбудил знакомый голос:
- Билл?
Билл протер глаза свободной рукой, чтобы рассеять туман. Он был ошеломлен, увидев смущенную Джинни, стоящую над ним*.
- Вирджиния?
- Билл, что происходит? Где Молли и почему?.. Что случилось?
Билл приложил палец к губам, чтобы заставить ее замолчать, и осторожно переместил Лизу на кровать, накрыв ее одеялом. Он уложил ее на бок, чтобы помочь справиться с кашлем. Билл поманил Джинни прочь из комнаты, чтобы они могли поговорить. Она коснулась ладонью лба Лизы и вышла за дверь вместе с ним. Они спустились вниз, Джинни следовала за Биллом, все еще совершенно сбитая с толку.
- Я был в офисе, когда позвонила Молли, которая искала тебя. Мы знали, что до тебя нельзя дозвониться, и Молли, очевидно, попробовала связаться с Джорджем и Либби, но их тоже не оказалось дома. В общем, Бетти попросила меня съездить и взглянуть на Лизу. Молли беспокоил ее жар, и она не знала, везти ребенка в больницу или нет. Я сказал Бетти, что приеду. Когда я пришел сюда, Джин, она вся горела, кашляла и была обезвожена. Основываясь на всех симптомах, я поставил диагноз «круп» и решил устроить парную. Вот и все, это успокоило ее достаточно, чтобы усыпить, просто и я случайно задремал вместе с ней.
- Билл, я не могу поверить, что ты это сделал. Для меня так много значит, что ты пришел ради нее. Не знаю, что бы я делала, если бы с ней что-то случилось.
Джинни потянулась к Биллу и крепко обняла его. Он слегка отстранился, пытаясь избежать любой эмоциональной связи.
- Конечно, Джин. Она очень больна. Тебе придется держать ее в парной каждый час минимум по 20 минут. Это поможет ее легким успокоиться. Кроме того, я оставляю тебе лекарство, которое снимает жар. И следи за тем, чтобы она пила побольше жидкости.
- Билл?..
Он молчал, просто смотрел на нее.
- Правда, спасибо. Ты не был обязан приезжать, но то, что ты сделал, так важно для меня.
- Да пустяки.
- Но тебе, наверное, холодно в трусах и майке. Ты весь мокрый от пара. Давай я принесу тебе одеяло. **
- Со мной все в порядке. Наверное, нам стоит вернуться наверх и проверить, как она там. Она не должна оставаться одна с этим кашлем.
Они поднялись наверх, к спящей Лизе. Джинни забралась в кровать рядом с ней, погладила девочку по спине, коснулась ее лба. Она пристально вгляделась в лицо дочери, и по ее щеке скатилась слеза.
Билл только наблюдал.
- Должно быть, мне пора идти.
- Билл, не возражаешь?.. Я хочу сказать, если у тебя нет никаких планов, ты не мог бы остаться ненадолго?
- Наверное, не стоит, с ней все будет хорошо. Просто следуй этим рекомендациям.
Джинни заплакала еще уверенней.
- Почему ты плачешь? С ней все будет в порядке! - Билл не вполне понимал, что ее так расстроило.
- Пожалуйста, останься. Так трудно все делать в одиночку, и действительно здорово, что ты здесь, Билл.
От этой идеи Билл почувствовал себя неловко, но сердце подсказывало ему, что он должен остаться ради нее и Лизы. Он не представлял себе, как можно уйти после этой просьбы.
- Я останусь. Конечно.
Джинни протянула ему руку.
- Спасибо.
- Мы должны вернуть ее в парилку.
Лиза пошевелилась в тот самый момент, когда Джини подхватила ее и отнесла в ванную.
- Билл, ты возьмешь ее, пока я переоденусь в более подходящую одежду?
Билл подчинился и закрыл за собой дверь. Он снова сидел с Лизой на полу, пока пар густел. Вскоре дверь открылась, и появилась Джинни в домашнем халате. Ее волосы были стянуты сзади заколкой, и выглядела она как любая другая обеспокоенная мать, с которыми Биллу приходилось иметь дело.
- Закрой дверь, иначе выпустишь пар.
Джинни закрыла дверь, опустилась на колени и уселась рядом с ними на пол.
- Она выглядит такой безмятежной, когда спит. В ее мире нет забот, одни мечты. Разве она не ангел?
- Я никогда не любил детей, Джин, но да, так и есть.
- Она не особо тянется к людям, Билл. Она должна действительно тебе доверять.
Джинни схватила Билла за руку, ее большой палец погладил его запястье. Этот жест очень много значил для них обоих.
- Она была очень больна, Джин. Смотрела на меня так, словно я был единственным, кто мог ей помочь. Я просто рад, что вовремя оказался здесь.
- И я тоже. Было время, когда ты говорил мне, что я единственная, кто способен тебя вылечить, подбодрить, помнишь? - Джинни посмотрела ему прямо в глаза.
- Я помню. Это было очень давно. С тех пор многое изменилось. Давай не будем ворошить старые воспоминания, Джин.
- Билл, ты здесь. Я здесь. Это не работа. Так и должно быть. Мы должны быть вместе. Месяцами я пыталась заставить тебя это понять. Перепробовала все, чтобы убедить: я люблю тебя и хочу быть с тобой. Что мне нужно сделать, чтобы доказать это?
Билл мягко сгрузил Лизу на руки Джини, поднялся и вышел, закрыв за собой дверь.
Джинни не стала ничего предпринимать. Она осталась на месте с Лизой, надеясь, что он вернется.
Прошло десять минут, и ее надежда начала угасать, когда Билл снова появился в ванной.***
Джинни ждала от него каких-то слов. Чего угодно.
- Хочешь доказать, что любишь меня, что тебе не нужен никто другой? Тогда выходи за меня.
Джинни ошарашено уставилась на Билла, не в силах выговорить ни слова.
- Выходи за меня замуж и давай жить вместе. Той жизнью, о которой ты говорила, вне работы. Я тоже этого хочу, но только с тобой. Я не могу без тебя. Ты поглощаешь каждую мою мысль, и я знаю, что это непросто, было и будет, но если ты любишь меня так, как говоришь, и я люблю тебя, то чего же мы ждем?
- Я действительно люблю тебя, Билл. Я хочу быть с тобой. Я хочу жить с тобой, но брак? Я пробовала слишком много раз, ничего не получилось. И ты пытался, но не вышло. С какой стати у нас должно сложиться иначе? Может, брак все усложняет?
- Ты просто боишься, Джин. Ты была рядом со мной в самые тяжелые времена в течение тринадцати лет, и я тоже утешал тебя, когда было трудно. Мы предназначены друг для друга. Чтобы прожить наши жизни вместе. Выходи за меня. Я люблю тебя.
- Билл... Я… Да. Я выйду за тебя замуж. Я правда люблю тебя.
Она страстно его поцеловала, и в этот момент Лиза шевельнулась.
- Мы должны ее уложить, чтобы она могла отдохнуть.
Билл взял девочку на руки и отнес в постель. Они с Джинни забрались в кровать по обе стороны от нее, и каждый смотрел на другого, зная, что с этого момента все в их жизни изменилось.
*Доктор, у вас что, склероз? Сказали ж, придет через полчаса. Я вообще сначала подумала, он ее нарочно дождаться решил. Чтобы получить заслуженную похвалу. Но Билл оказался невинной ромашкой.
** Тут заново представила себе эту трогательную сцену с Биллом в мокрых труселях))).
*** Доктор все эти десять минут бегал по потолку спальни от счастья, потом усилием воли сделал морду кирпичом и вернулся обратно.
- Вирджиния не вернется до пяти, - ответила Бетти. - Она на встрече за городом и недоступна для связи.
- Это действительно очень важно! У Лизы жар, она очень больна. Мне нужно узнать, везти ли ее в неотложку. Я пыталась связаться с мистером Джонсоном, но не смогла его застать. В списке контактов еще была миссис Мастерс, но и до нее дозвониться не вышло.
- Молли, дайте мне несколько минут, и я вам перезвоню.
- Спасибо.
Бетти повесила трубку и заглянула в кабинет к Бертону, однако совершенно напрасно. Она и забыла, что доктор сегодня на операции. Бетти огляделась и заметила, что Билл читает в своем кабинете. Ничего лучшего не придумав, она решила обратиться к нему.
- Билл?
- Да, Бетти. В чем дело?
- Извини, что прерываю, но с Лизой кое-что произошло.
- С Лизой? Какое это имеет отношение ко мне?
- Ну, няня позвонила и сказала, что у девочки жар и она очень больна. Няня попыталась связаться с Джорджем и Либби, но не смогла дозвониться ни до одного из них. А у меня не получится связаться с Вирджинией до пяти вечера. Как думаешь, ты сможешь помочь Молли с Лизой? В конце концов, ты же врач.
- Я не педиатр, Бетти. И мы с Вирджинией не очень… хм… ладим.
- Билл, мы говорим о больном ребенке. Просто съезди туда! Я позвоню ей и сообщу, что ты уже в пути. Тебе нужно принести какие-нибудь лекарства из кладовой?
- Ты действительно считаешь, будто я лучший кандидат на эту роль?
- Ты - единственный кандидат!
- Принеси мой медицинский чемоданчик, немного ацетаминофена и лекарства от кашля. Ты сказала, что у нее кашель?
- Я этого не говорила, но вероятно, так и есть.
Бетти собрала вещи и передала их Биллу. Надев пиджак и шляпу, он отправился домой к Джинни.
Уже на подъезде в его памяти вспыхнули воспоминания о том, что было когда-то. Он не появлялся здесь с той ночи… когда они в последний раз были вместе. Билл оттолкнул воспоминания в сторону, чтобы сосредоточиться на более важном вопросе. Он позвонил в дверь, и ему открыла Молли с Лизой на руках.
- Доктор Мастерс?
- Да, Бетти сказала, что Лиза больна. Что с ней случилось, я имею в виду, каковы ее симптомы?
- Она все время плачет, очень горячая на ощупь, у нее жестокий кашель, и она ничего не пьет и не ест! Я очень волнуюсь.
Билл взял Лизу на руки, отнес в гостиную и уложил на диван. Девочка пыталась улыбнуться ему, но ей было слишком плохо. Он осмотрел ее и пришел к выводу, что у ребенка круп.
- Молли, это круп. Мы должны поместить ее в комнату с большим количеством пара, чтобы помочь очистить легкие. Принесите, пожалуйста, воды. Мне нужно дать ей ацетаминофен, чтобы снизить температуру. Как давно она в таком состоянии?
- Наверное, часа два. Сначала подумала, что это обычная простуда, но потом ей стало хуже. Я принесу питье и включу воду в ванной.
Билл помог маленькой Лизе принять лекарство, завернул ее в одеяло и понес наверх. Она находилась в состоянии полузабытья, заплаканная и обезвоженная. Билл положил девочку на кровать Джинни, снял пиджак и брюки, поднял ее вновь и прошел в ванную, закрыв за собой дверь. Комната была заполнена паром. Билл сел на пол, скрестив ноги, держа на руках это милое дитя. Кашель начал потихоньку стихать, когда она прижалась к его груди. Билл гладил ее по волосам и щеке, слегка укачивая. Через двадцать минут Молли зашла в ванную, чтобы их проведать. Билл приложил палец к губам, призывая к тишине, потому что девочка погрузилась в сладкую дремоту.
- Я могу сменить вас, доктор Мастерс, если нужно, - прошептала Молли, чтобы не разбудить ребенка.
- Боюсь, она проснется, если мы ее потревожим. Я останусь здесь. Если вы хотите уйти, я справлюсь.
- Уверены? Вы вспотели, могу я чем-нибудь помочь?
- Все будет хорошо. Когда миссис Джонсон вернется домой?
- Только после пяти. Сейчас 4:30.
- С нами все будет в порядке, - он подхватил девочку на руки и вернулся в комнату Вирджинии. Билл улегся на ее кровать, прислонившись к изголовью, а Лиза продолжала спать в его объятиях, положив голову ему на грудь. Она шевелилась время от времени при каждом его движении. - Спасибо, Молли.
- Спасибо, что пришли, доктор Мастерс. Не знаю, что бы я делала, - Молли вышла, закрыв за собой дверь.
Билл продолжал обнимать спящую Лизу, пока сам не погрузился в сон.
Внезапно его разбудил знакомый голос:
- Билл?
Билл протер глаза свободной рукой, чтобы рассеять туман. Он был ошеломлен, увидев смущенную Джинни, стоящую над ним*.
- Вирджиния?
- Билл, что происходит? Где Молли и почему?.. Что случилось?
Билл приложил палец к губам, чтобы заставить ее замолчать, и осторожно переместил Лизу на кровать, накрыв ее одеялом. Он уложил ее на бок, чтобы помочь справиться с кашлем. Билл поманил Джинни прочь из комнаты, чтобы они могли поговорить. Она коснулась ладонью лба Лизы и вышла за дверь вместе с ним. Они спустились вниз, Джинни следовала за Биллом, все еще совершенно сбитая с толку.
- Я был в офисе, когда позвонила Молли, которая искала тебя. Мы знали, что до тебя нельзя дозвониться, и Молли, очевидно, попробовала связаться с Джорджем и Либби, но их тоже не оказалось дома. В общем, Бетти попросила меня съездить и взглянуть на Лизу. Молли беспокоил ее жар, и она не знала, везти ребенка в больницу или нет. Я сказал Бетти, что приеду. Когда я пришел сюда, Джин, она вся горела, кашляла и была обезвожена. Основываясь на всех симптомах, я поставил диагноз «круп» и решил устроить парную. Вот и все, это успокоило ее достаточно, чтобы усыпить, просто и я случайно задремал вместе с ней.
- Билл, я не могу поверить, что ты это сделал. Для меня так много значит, что ты пришел ради нее. Не знаю, что бы я делала, если бы с ней что-то случилось.
Джинни потянулась к Биллу и крепко обняла его. Он слегка отстранился, пытаясь избежать любой эмоциональной связи.
- Конечно, Джин. Она очень больна. Тебе придется держать ее в парной каждый час минимум по 20 минут. Это поможет ее легким успокоиться. Кроме того, я оставляю тебе лекарство, которое снимает жар. И следи за тем, чтобы она пила побольше жидкости.
- Билл?..
Он молчал, просто смотрел на нее.
- Правда, спасибо. Ты не был обязан приезжать, но то, что ты сделал, так важно для меня.
- Да пустяки.
- Но тебе, наверное, холодно в трусах и майке. Ты весь мокрый от пара. Давай я принесу тебе одеяло. **
- Со мной все в порядке. Наверное, нам стоит вернуться наверх и проверить, как она там. Она не должна оставаться одна с этим кашлем.
Они поднялись наверх, к спящей Лизе. Джинни забралась в кровать рядом с ней, погладила девочку по спине, коснулась ее лба. Она пристально вгляделась в лицо дочери, и по ее щеке скатилась слеза.
Билл только наблюдал.
- Должно быть, мне пора идти.
- Билл, не возражаешь?.. Я хочу сказать, если у тебя нет никаких планов, ты не мог бы остаться ненадолго?
- Наверное, не стоит, с ней все будет хорошо. Просто следуй этим рекомендациям.
Джинни заплакала еще уверенней.
- Почему ты плачешь? С ней все будет в порядке! - Билл не вполне понимал, что ее так расстроило.
- Пожалуйста, останься. Так трудно все делать в одиночку, и действительно здорово, что ты здесь, Билл.
От этой идеи Билл почувствовал себя неловко, но сердце подсказывало ему, что он должен остаться ради нее и Лизы. Он не представлял себе, как можно уйти после этой просьбы.
- Я останусь. Конечно.
Джинни протянула ему руку.
- Спасибо.
- Мы должны вернуть ее в парилку.
Лиза пошевелилась в тот самый момент, когда Джини подхватила ее и отнесла в ванную.
- Билл, ты возьмешь ее, пока я переоденусь в более подходящую одежду?
Билл подчинился и закрыл за собой дверь. Он снова сидел с Лизой на полу, пока пар густел. Вскоре дверь открылась, и появилась Джинни в домашнем халате. Ее волосы были стянуты сзади заколкой, и выглядела она как любая другая обеспокоенная мать, с которыми Биллу приходилось иметь дело.
- Закрой дверь, иначе выпустишь пар.
Джинни закрыла дверь, опустилась на колени и уселась рядом с ними на пол.
- Она выглядит такой безмятежной, когда спит. В ее мире нет забот, одни мечты. Разве она не ангел?
- Я никогда не любил детей, Джин, но да, так и есть.
- Она не особо тянется к людям, Билл. Она должна действительно тебе доверять.
Джинни схватила Билла за руку, ее большой палец погладил его запястье. Этот жест очень много значил для них обоих.
- Она была очень больна, Джин. Смотрела на меня так, словно я был единственным, кто мог ей помочь. Я просто рад, что вовремя оказался здесь.
- И я тоже. Было время, когда ты говорил мне, что я единственная, кто способен тебя вылечить, подбодрить, помнишь? - Джинни посмотрела ему прямо в глаза.
- Я помню. Это было очень давно. С тех пор многое изменилось. Давай не будем ворошить старые воспоминания, Джин.
- Билл, ты здесь. Я здесь. Это не работа. Так и должно быть. Мы должны быть вместе. Месяцами я пыталась заставить тебя это понять. Перепробовала все, чтобы убедить: я люблю тебя и хочу быть с тобой. Что мне нужно сделать, чтобы доказать это?
Билл мягко сгрузил Лизу на руки Джини, поднялся и вышел, закрыв за собой дверь.
Джинни не стала ничего предпринимать. Она осталась на месте с Лизой, надеясь, что он вернется.
Прошло десять минут, и ее надежда начала угасать, когда Билл снова появился в ванной.***
Джинни ждала от него каких-то слов. Чего угодно.
- Хочешь доказать, что любишь меня, что тебе не нужен никто другой? Тогда выходи за меня.
Джинни ошарашено уставилась на Билла, не в силах выговорить ни слова.
- Выходи за меня замуж и давай жить вместе. Той жизнью, о которой ты говорила, вне работы. Я тоже этого хочу, но только с тобой. Я не могу без тебя. Ты поглощаешь каждую мою мысль, и я знаю, что это непросто, было и будет, но если ты любишь меня так, как говоришь, и я люблю тебя, то чего же мы ждем?
- Я действительно люблю тебя, Билл. Я хочу быть с тобой. Я хочу жить с тобой, но брак? Я пробовала слишком много раз, ничего не получилось. И ты пытался, но не вышло. С какой стати у нас должно сложиться иначе? Может, брак все усложняет?
- Ты просто боишься, Джин. Ты была рядом со мной в самые тяжелые времена в течение тринадцати лет, и я тоже утешал тебя, когда было трудно. Мы предназначены друг для друга. Чтобы прожить наши жизни вместе. Выходи за меня. Я люблю тебя.
- Билл... Я… Да. Я выйду за тебя замуж. Я правда люблю тебя.
Она страстно его поцеловала, и в этот момент Лиза шевельнулась.
- Мы должны ее уложить, чтобы она могла отдохнуть.
Билл взял девочку на руки и отнес в постель. Они с Джинни забрались в кровать по обе стороны от нее, и каждый смотрел на другого, зная, что с этого момента все в их жизни изменилось.
*Доктор, у вас что, склероз? Сказали ж, придет через полчаса. Я вообще сначала подумала, он ее нарочно дождаться решил.
** Тут заново представила себе эту трогательную сцену с Биллом в мокрых труселях))).
*** Доктор все эти десять минут бегал по потолку спальни от счастья, потом усилием воли сделал морду кирпичом и вернулся обратно.
Ради науки
По сути вольный рифмованный пересказ первого сезона, так что особого креатива тут нет. Не знаю, зачем это мне понадобилось, тем более, что пришлось писать неделю)))). Жанр, как всегда в таких случаях, смешанный. Я бы очень хотела в чистый стеб, но юмор не клеится уже давно, рука не поднимается, лол.
И все равно рада, что хоть что-то как-то написала, есть чувство некоторого освобождения. Дальше можно продолжать рисовать или клепать гифочки. Может быть. Никогда не знаю заранее :).
Ради науки (монстропоэма)
Часть 1Тяжел путь новаторов. Будет и был.
Ура – не сдающим позиций!
Жил как-то в Америке юноша Билл,
Большого ума и амбиций.
Он думал: прогресс медицины растет
И движется к новым победам.
Изучен скелет, сердце, кровь, пищевод,
А секс до сих пор неизведан.
Воспело искусство на разный манер
Приемы нехитрого акта,
Но взгляда с позиции чисел и мер
В науке не принято как-то.
Повсюду табу, а ведь только возьмись –
Не счесть гениальных открытий!
И Билла настигла счастливая мысль:
Заняться проблемой соитий.
Он эксперимент проводил на кролях,
Пока был восторженно-юным,
Позднее разжиться на главных ролях
Мечтал человеком разумным.
А как подступиться? Ведь грянет скандал.
Приличий известна граница!
Замшелый наставник его убеждал
Забыть этот вздор и жениться.
Но мозг обсессивный упорней в разы,
Влеком невозделанной грядкой.
Женившись, Билл в целом освоил азы,
А суть оставалась загадкой…
Часть 2***
Года промелькнули. Читатель, прости
Длину и занудство зачина.
Из Билла-милахи возрос по пути
Довольно солидный мужчина.
Лицо кирпичом, уважаемый врач.
Для света хирурги – что боги.
И пробило время глобальных задач
(Бредовых, по мнению многих).
Приличные дамы вскричали бы: «Фу!»
Коллеги подавно, чего там,
Презрели б сидение в тесном шкафу
Борделя с дежурным блокнотом.
И эта одна из главнейших причин
Неверных топтаний героя.
Работа не клеилась. Он был один,
А в сексе, как правило, двое.
Тут впору бы вспомнить: а как там жена,
Задавшись извечным вопросом,
Но в этот момент появилась Она –
Второй элемент судьбоносный.
У каждого скрытый особый талант,
Досталась бы нужная карта.
Вирджиния Д. недоучкой была
И клубной певицей когда-то.
Пыталась в мужей и детей пару раз
(Ну, для полноты впечатлений),
Но ум беспокойный в быту не горазд
И жаждет иных приключений.
Вирджиния, поиском знаний горя -
Хоть по медицине, к примеру, -
Придя на вакансию секретаря,
Бесстрашно шагнула к барьеру.
Билл думал в те годы, что выбора нет
Меж дамой развратной и кроткой,
Но Джинни к нему ворвалась в кабинет
Уверенной легкой походкой,
Занятную тему ловя на лету
С изрядным житейским цинизмом,
Покуда наш доктор в холодном поту
Бросал ей нешуточный вызов.
От ложных теорий - скорее на свет
Важнейшего таинства жизни!
Практический опыт содержит ответ,
Что кроется там, в организме,
Какие процессы бушуют в крови
И чреслах людей ежечасно...
А Джинни сказала, что секс от любви
Всегда отделяла прекрасно.
Хотя, если честно, была смущена,
Проект привлекал отчего-то...
Два брака – с лихвою, решила она.
Пора углубиться в работу!
Часть 3***
Наука приветствует пыл и задор,
Наука – не пища для сплетни.
Вот так, заключив деловой договор,
Явился дуэт многолетний,
Из подлинных знаний и странных идей,
Смыкая занудство и шалость…
Подопытных было за сотню людей,
А истина все не рождалась.
Поток новых данных, без первопричин,
Блокировал доступ к вершине.
К тому же, бессовестный медик один
Взял моду заигрывать с Джинни.
Пора бы познать изнутри все пути -
Билл понял практически сразу.
Ведь эксперимент на себе провести
Отважный ученый обязан!
Слегка опасаясь, что скажет она,
Серьезно поведал об этом.
Пускай ассистент не была влюблена,
Однако, болея проектом,
Раскинув умом, согласилась вполне
С такой постановкой конкретной
(Некстати напомнив о бедной жене
На периферии сюжетной).
Реакции тела в закон облекать
Ученые жаждали страстно.
А лодке семейной нельзя протекать!
На том порешили согласно.
Капризная воссияла звезда
Над ними и медполигоном.
На первых порах не везет никогда,
Блины получаются комом.
Но тронулся в путь – не пугайся, иди,
Неважно, что было вначале.
Тем больше открытий ждало впереди!
Коллеги предмет изучали,
Друг друга бодря. Джинни скользкий разбор
Вела деликатно и мудро.
А Биллу расширить былой кругозор
Весьма помогла Камасутра.
Все факты из первых... ну, скажем, из рук
Они добывали усердно.
И труд окупался, и замкнутый круг
Раздался чуть шире, наверно.
Бесстрастные опыты вряд ли соврут,
И трудно указывать числам.
Но цифры и графики ожили вдруг,
Наполнившись истинным смыслом.
Доклад эпохальный ковался вдвоем,
Стремясь к завершающей фазе.
Они дополняли друг друга во всем,
Сливаясь в научном экстазе.
И с каждою сессией к истине вновь
Чуть ближе на шаг становились.
Но кто б заикнулся, что это - любовь,
Они бы весьма оскорбились!
Часть 4***
Увы, был прекрасный закрытый мирок
Ошибочно принят как данность.
Шагая за лабораторный порог,
Они попадали в реальность,
Где мысли и чувства не столь высоки
И неотделимы от тела,
И по коридорам снуют шепотки
О пошлой природе их дела.
Народ без идейного транса и шор
Терзала сомнений оскома,
Что Джинни для Билла - как равный партнер,
Хотя до сих пор без диплома…
И можно плевать на коллег и клише,
Вопросы родных и подавно,
Но в сумрачной неискушенной душе
Билл чувствовал: что-то неладно.
К партнерше суровое сердце врача
Влекла непонятная сила.
Он, сутками с Джинни в больнице торча,
Был счастлив. И это страшило.
Ведь четкие правила общей игры
Наукой скрепило, как лаком.
Он хворь что есть мочи скрывал до поры,
Прикрывшись сомнительным браком.
В работе, конечно, был умницей Билл.
В общении с дамой – не очень.
И денег однажды ей вдруг отвалил
За все их бессонные ночи.
Гром грянул с небес (объясним, но не ждан),
И судя по гневному виду,
Не рад был партнер, убегая в туман
И горько глотая обиду.
Неверие в романтический дым
Запалу ничуть не вредило.
Она-то, их дело считая своим,
Идеей на равных платила.
И так гармонично сплетая тела,
Текли сессионные будни…
Но, мысля технически, Джинни была –
Всего лишь наемный сотрудник.
Из тех волонтеров, что в поисках мзды
Становятся звеньями плана.
Всего лишь одна из обширной орды
Подопытных и безымянных…
В такие мгновения разум, скорбя,
На время лишается власти.
И Джинни рыдала, хотя про себя
Слегка удивлялась отчасти.
Начальник – не друг, так с чего этот Билл
Душевный нарушил герметик?
А мимо некстати как раз проходил
Давешний докучливый медик…
Часть 5***
Скотина, конечно, предательский Билл,
Но ум оживет, как проспится,
С вопросом: зачем он ее оскорбил?
Хотел обозначить границы?
И вздыбившись на подозрений волне
Да парочке поводов малость,
Вирджиния Билла приперла стене,
Пронзая позорную слабость.
Ведь сам лицемерно наукой бряцал,
Считая эмоции мелью!
Но тот не сдавался и все отрицал.
Напарница хлопнула дверью.
В романах уместен подобный накал,
Размолвки влюбленных полезны.
Но бедный ученый себя ощущал
За шаг до ужаснейшей бездны.
К финалу был близок заветный проект,
Оформить, представить публично…
Но Биллу казался пустым кабинет
И тихим весьма непривычно.
Терзаем какой-то невнятной виной,
Тоской истомившись кромешной,
Он даже пытался продолжить с женой,
Но вышло не очень, конечно.
Снаружи бревнище и трепет на дне –
Вот так попадают в ловушку.
Билл грезил о ней, отвернувшись к стене,
Вгрызаясь ночами в подушку.
На лабораторный глядел инвентарь,
Об эксперименте вздыхая.
(Кто мог бы подумать, что нудный сухарь –
Такая натура лихая).
Часть 6***
Ну что же, пока там страдает без сна
Печальный обиженный гений,
Наверное, спросим: а как там она,
Бесстрастный предмет вожделений?
Конечно, легко наезжать на других,
Но, выкроив честности мерку,
На непогрешимость мечтаний своих
Она не прошла бы проверку.
Ползли бесконечные тусклые дни
Без лабораторного долга,
С наукою врозь оставались они,
Казалось, мучительно долго.
Но что означало стесненье в груди?
Обиду, тоску по работе?
Влюбленностей было хоть реку пруди,
Любовь - не подсчеты в блокноте!
И Джинни решила, что снять этот пресс
Безумных невнятных томлений
Поможет здоровый безоблачный секс,
На фоне простых отношений.
Чтоб сломанное поскорее срослось,
Отвлечься, покуда не поздно.
Желающих долго искать не пришлось,
Бдил юноша-медик серьезно.
Но вряд ли счастливый партнер был бы рад
Узнать, что порою ночною
Ей снится чужой сексуальный халат,
А часто – и все остальное.
Что самой ужасной из многих потерь,
Наверно, была не работа.
Что проще намного убраться за дверь,
Чем выгнать из сердца кого-то…
Часть 7***
Мужайся, читатель! Подкрался финал,
Герои почти отстрадали.
Доклад эпохальный изведал провал,
А Билла с работы прогнали.
Он мучился долго и с выбором слов,
И с фильмом, представленным взгляду,
Но ханжеский мир был совсем не готов
Узреть неприкрытую правду.
Столкнула непризнанных гениев прочь
Тупая толпа с карусели.
Билл вышел из клиники в хмурую ночь,
Без шляпы, портфеля и цели.
В традициях жанра был послан судьбой
Дождище довольно эффектный.
И ноги вдруг двинули сами собой
Знакомой дорогой запретной.
Куда отщепенца звезда повлекла,
Особо гадать и не надо.
Конечно же, дама еще не спала,
Листая страницы доклада.
Злодеи научный багаж отобрать
Пытались по полной программе,
Вирджинии чудом досталась тетрадь
С работой под их именами,
Которые Билл (душу грело, что сам)
Таки разместил на обложке.
Но зря он теперь в дополнение к снам
Являлся в плаксивом окошке…
Стук в двери напомнил, что это не сон,
От гостя пахнуло трагично.
Впервые, наверно, сердца в унисон
Забились вне рамок больничных.
Билл молвил:
- Я не пожелаю врагу
Подобные адские муки.
Вирджиния! Жить без тебя не могу!
А впрочем, еще – без науки…
И все равно рада, что хоть что-то как-то написала, есть чувство некоторого освобождения. Дальше можно продолжать рисовать или клепать гифочки. Может быть. Никогда не знаю заранее :).
Ради науки (монстропоэма)
Часть 1Тяжел путь новаторов. Будет и был.
Ура – не сдающим позиций!
Жил как-то в Америке юноша Билл,
Большого ума и амбиций.
Он думал: прогресс медицины растет
И движется к новым победам.
Изучен скелет, сердце, кровь, пищевод,
А секс до сих пор неизведан.
Воспело искусство на разный манер
Приемы нехитрого акта,
Но взгляда с позиции чисел и мер
В науке не принято как-то.
Повсюду табу, а ведь только возьмись –
Не счесть гениальных открытий!
И Билла настигла счастливая мысль:
Заняться проблемой соитий.
Он эксперимент проводил на кролях,
Пока был восторженно-юным,
Позднее разжиться на главных ролях
Мечтал человеком разумным.
А как подступиться? Ведь грянет скандал.
Приличий известна граница!
Замшелый наставник его убеждал
Забыть этот вздор и жениться.
Но мозг обсессивный упорней в разы,
Влеком невозделанной грядкой.
Женившись, Билл в целом освоил азы,
А суть оставалась загадкой…
Часть 2***
Года промелькнули. Читатель, прости
Длину и занудство зачина.
Из Билла-милахи возрос по пути
Довольно солидный мужчина.
Лицо кирпичом, уважаемый врач.
Для света хирурги – что боги.
И пробило время глобальных задач
(Бредовых, по мнению многих).
Приличные дамы вскричали бы: «Фу!»
Коллеги подавно, чего там,
Презрели б сидение в тесном шкафу
Борделя с дежурным блокнотом.
И эта одна из главнейших причин
Неверных топтаний героя.
Работа не клеилась. Он был один,
А в сексе, как правило, двое.
Тут впору бы вспомнить: а как там жена,
Задавшись извечным вопросом,
Но в этот момент появилась Она –
Второй элемент судьбоносный.
У каждого скрытый особый талант,
Досталась бы нужная карта.
Вирджиния Д. недоучкой была
И клубной певицей когда-то.
Пыталась в мужей и детей пару раз
(Ну, для полноты впечатлений),
Но ум беспокойный в быту не горазд
И жаждет иных приключений.
Вирджиния, поиском знаний горя -
Хоть по медицине, к примеру, -
Придя на вакансию секретаря,
Бесстрашно шагнула к барьеру.
Билл думал в те годы, что выбора нет
Меж дамой развратной и кроткой,
Но Джинни к нему ворвалась в кабинет
Уверенной легкой походкой,
Занятную тему ловя на лету
С изрядным житейским цинизмом,
Покуда наш доктор в холодном поту
Бросал ей нешуточный вызов.
От ложных теорий - скорее на свет
Важнейшего таинства жизни!
Практический опыт содержит ответ,
Что кроется там, в организме,
Какие процессы бушуют в крови
И чреслах людей ежечасно...
А Джинни сказала, что секс от любви
Всегда отделяла прекрасно.
Хотя, если честно, была смущена,
Проект привлекал отчего-то...
Два брака – с лихвою, решила она.
Пора углубиться в работу!
Часть 3***
Наука приветствует пыл и задор,
Наука – не пища для сплетни.
Вот так, заключив деловой договор,
Явился дуэт многолетний,
Из подлинных знаний и странных идей,
Смыкая занудство и шалость…
Подопытных было за сотню людей,
А истина все не рождалась.
Поток новых данных, без первопричин,
Блокировал доступ к вершине.
К тому же, бессовестный медик один
Взял моду заигрывать с Джинни.
Пора бы познать изнутри все пути -
Билл понял практически сразу.
Ведь эксперимент на себе провести
Отважный ученый обязан!
Слегка опасаясь, что скажет она,
Серьезно поведал об этом.
Пускай ассистент не была влюблена,
Однако, болея проектом,
Раскинув умом, согласилась вполне
С такой постановкой конкретной
(Некстати напомнив о бедной жене
На периферии сюжетной).
Реакции тела в закон облекать
Ученые жаждали страстно.
А лодке семейной нельзя протекать!
На том порешили согласно.
Капризная воссияла звезда
Над ними и медполигоном.
На первых порах не везет никогда,
Блины получаются комом.
Но тронулся в путь – не пугайся, иди,
Неважно, что было вначале.
Тем больше открытий ждало впереди!
Коллеги предмет изучали,
Друг друга бодря. Джинни скользкий разбор
Вела деликатно и мудро.
А Биллу расширить былой кругозор
Весьма помогла Камасутра.
Все факты из первых... ну, скажем, из рук
Они добывали усердно.
И труд окупался, и замкнутый круг
Раздался чуть шире, наверно.
Бесстрастные опыты вряд ли соврут,
И трудно указывать числам.
Но цифры и графики ожили вдруг,
Наполнившись истинным смыслом.
Доклад эпохальный ковался вдвоем,
Стремясь к завершающей фазе.
Они дополняли друг друга во всем,
Сливаясь в научном экстазе.
И с каждою сессией к истине вновь
Чуть ближе на шаг становились.
Но кто б заикнулся, что это - любовь,
Они бы весьма оскорбились!
Часть 4***
Увы, был прекрасный закрытый мирок
Ошибочно принят как данность.
Шагая за лабораторный порог,
Они попадали в реальность,
Где мысли и чувства не столь высоки
И неотделимы от тела,
И по коридорам снуют шепотки
О пошлой природе их дела.
Народ без идейного транса и шор
Терзала сомнений оскома,
Что Джинни для Билла - как равный партнер,
Хотя до сих пор без диплома…
И можно плевать на коллег и клише,
Вопросы родных и подавно,
Но в сумрачной неискушенной душе
Билл чувствовал: что-то неладно.
К партнерше суровое сердце врача
Влекла непонятная сила.
Он, сутками с Джинни в больнице торча,
Был счастлив. И это страшило.
Ведь четкие правила общей игры
Наукой скрепило, как лаком.
Он хворь что есть мочи скрывал до поры,
Прикрывшись сомнительным браком.
В работе, конечно, был умницей Билл.
В общении с дамой – не очень.
И денег однажды ей вдруг отвалил
За все их бессонные ночи.
Гром грянул с небес (объясним, но не ждан),
И судя по гневному виду,
Не рад был партнер, убегая в туман
И горько глотая обиду.
Неверие в романтический дым
Запалу ничуть не вредило.
Она-то, их дело считая своим,
Идеей на равных платила.
И так гармонично сплетая тела,
Текли сессионные будни…
Но, мысля технически, Джинни была –
Всего лишь наемный сотрудник.
Из тех волонтеров, что в поисках мзды
Становятся звеньями плана.
Всего лишь одна из обширной орды
Подопытных и безымянных…
В такие мгновения разум, скорбя,
На время лишается власти.
И Джинни рыдала, хотя про себя
Слегка удивлялась отчасти.
Начальник – не друг, так с чего этот Билл
Душевный нарушил герметик?
А мимо некстати как раз проходил
Давешний докучливый медик…
Часть 5***
Скотина, конечно, предательский Билл,
Но ум оживет, как проспится,
С вопросом: зачем он ее оскорбил?
Хотел обозначить границы?
И вздыбившись на подозрений волне
Да парочке поводов малость,
Вирджиния Билла приперла стене,
Пронзая позорную слабость.
Ведь сам лицемерно наукой бряцал,
Считая эмоции мелью!
Но тот не сдавался и все отрицал.
Напарница хлопнула дверью.
В романах уместен подобный накал,
Размолвки влюбленных полезны.
Но бедный ученый себя ощущал
За шаг до ужаснейшей бездны.
К финалу был близок заветный проект,
Оформить, представить публично…
Но Биллу казался пустым кабинет
И тихим весьма непривычно.
Терзаем какой-то невнятной виной,
Тоской истомившись кромешной,
Он даже пытался продолжить с женой,
Но вышло не очень, конечно.
Снаружи бревнище и трепет на дне –
Вот так попадают в ловушку.
Билл грезил о ней, отвернувшись к стене,
Вгрызаясь ночами в подушку.
На лабораторный глядел инвентарь,
Об эксперименте вздыхая.
(Кто мог бы подумать, что нудный сухарь –
Такая натура лихая).
Часть 6***
Ну что же, пока там страдает без сна
Печальный обиженный гений,
Наверное, спросим: а как там она,
Бесстрастный предмет вожделений?
Конечно, легко наезжать на других,
Но, выкроив честности мерку,
На непогрешимость мечтаний своих
Она не прошла бы проверку.
Ползли бесконечные тусклые дни
Без лабораторного долга,
С наукою врозь оставались они,
Казалось, мучительно долго.
Но что означало стесненье в груди?
Обиду, тоску по работе?
Влюбленностей было хоть реку пруди,
Любовь - не подсчеты в блокноте!
И Джинни решила, что снять этот пресс
Безумных невнятных томлений
Поможет здоровый безоблачный секс,
На фоне простых отношений.
Чтоб сломанное поскорее срослось,
Отвлечься, покуда не поздно.
Желающих долго искать не пришлось,
Бдил юноша-медик серьезно.
Но вряд ли счастливый партнер был бы рад
Узнать, что порою ночною
Ей снится чужой сексуальный халат,
А часто – и все остальное.
Что самой ужасной из многих потерь,
Наверно, была не работа.
Что проще намного убраться за дверь,
Чем выгнать из сердца кого-то…
Часть 7***
Мужайся, читатель! Подкрался финал,
Герои почти отстрадали.
Доклад эпохальный изведал провал,
А Билла с работы прогнали.
Он мучился долго и с выбором слов,
И с фильмом, представленным взгляду,
Но ханжеский мир был совсем не готов
Узреть неприкрытую правду.
Столкнула непризнанных гениев прочь
Тупая толпа с карусели.
Билл вышел из клиники в хмурую ночь,
Без шляпы, портфеля и цели.
В традициях жанра был послан судьбой
Дождище довольно эффектный.
И ноги вдруг двинули сами собой
Знакомой дорогой запретной.
Куда отщепенца звезда повлекла,
Особо гадать и не надо.
Конечно же, дама еще не спала,
Листая страницы доклада.
Злодеи научный багаж отобрать
Пытались по полной программе,
Вирджинии чудом досталась тетрадь
С работой под их именами,
Которые Билл (душу грело, что сам)
Таки разместил на обложке.
Но зря он теперь в дополнение к снам
Являлся в плаксивом окошке…
Стук в двери напомнил, что это не сон,
От гостя пахнуло трагично.
Впервые, наверно, сердца в унисон
Забились вне рамок больничных.
Билл молвил:
- Я не пожелаю врагу
Подобные адские муки.
Вирджиния! Жить без тебя не могу!
А впрочем, еще – без науки…
Клинический случай #2
Я установила новый фикбучный рекорд :)
МаскиМаски *
МаскиМаски *
- Ваши персональные данные мы зашифруем.
- И спрячем их в секретном хранилище, отдельно от всего архива.
- Таким образом, невозможно будет определить личность человека, сообщившего информацию о себе в ходе исследования.
- Это абсолютно конфиденциально.
* * *
- О, привет, аноним! – хорошенькая белокурая буфетчица радостно помахала практиканту кафедры педиатрии, который прогуливался в уютном скверике Медицинского кампуса под руку с молодой женой, наслаждаясь первыми лучами коварного мартовского солнца.
Юноша замер, покраснел до корней волос, буркнул что-то неразборчивое и как можно скорее устремился прочь, едва не сбив с ног седенького заведующего кафедрой хирургии. Увлекаемая на буксире супруга с любопытством озиралась на буфетчицу, а с ближайшей скамейки за этой неловкой сценой наблюдали доктор Мастерс и миссис Джонсон, которые тоже в кои-то веки покинули стены родного университета и вышли подышать свежим воздухом. Почти как все нормальные люди.
Вечером в лаборатории состоялось внеочередное заседание, посвященное тревожному происшествию.
- Исключите эту Салли, как ее там, номер Ф-35-198, из исследования! – раздраженно сказал доктор. – Возмутительное пренебрежение правилами. Мы ведь по три раза повторяем на собеседовании, что анонимность нужно сохранять.
- А почему это именно ее исключить? – возразила миссис Джонсон. – Согласно записям, наш М-58 указал в анкете, что не женат, хотя кого это чудо пыталось обмануть, я не представляю. Вот пусть и получает скалкой по голове.
- При чем тут анкета, Вирджиния? Мы не полиция нравов, и участники не обязаны перед нами отчитываться за свой моральный облик. А вот девушка грубо нарушила договор и…
- Думаете, это первый такой случай, Билл? – усмехнулась Джинни. – Готова поспорить, что многие наши подопытные продолжают общение вне клиники. Возьмите хотя бы Остина и Джейн!
Вы не можете запретить им это делать, сами понимаете.
- Очень жаль! – вздохнул Мастерс. - Потому что после парочки громких семейных скандалов, со скалкой или без, эксперимент благополучно закроют. Несмотря на то, что к нам ходит уже добрая половина преподавательского состава, пылая неугасимым энтузиазмом.
- Что же удивляться тогда? Анонимность остается только на бумаге, если все друг друга и так знают!
Какое-то время Билл сосредоточенно молчал, расхаживая по кабинету.
- Придумал. Мы будем одевать на них маски, - в конце концов, заявил он.
- Блестящая идея, – кивнула Джинни. – Уже заранее представляю себе картину!
- Отлично, - просиял доктор. - Я могу рассчитывать на вашу помощь?
- Э-э-э…
- Только не говорите, что не умеете шить!
- Как вам сказать… У меня было два варианта: устроиться на курсы кройки и шитья или выучить анатомию.
- Еще никогда вы так не ошибались, Вирджиния, – укоризненно покачал головой Билл.
- Ну ладно, я не думаю, что соорудить маски будет настолько сложно! - сказала она с решительным видом, и доктор в очередной раз доверился всегдашней предприимчивости своей помощницы.
* * *
В ожидании партнерши, испытуемый номер Т-35-259 нервно теребил край наволочки с кривоватыми прорезями для глаз, которую на него только что нахлобучили заботливые руки миссис Джонсон.
- Билл, вы что, хрюкнули? – сердито прошипела Вирджиния, стоя перед смотровым окном с планшетом наготове.
Ну, она в самом деле сделала все, что могла! У Либби явно вышло бы лучше, но почему-то попросить помощи профессионала «извне» им обоим было неловко.
- Кто, я? Вам показалось, - ответил доктор, всеми силами стараясь казаться невозмутимым. Оставалось гадать, какова будет реакция второй участницы эксперимента. Судя по тому, что проблем с облачением не возникло, нервы у дамы должны быть крепкие.
Скрипнула дверь – и в лабораторию вплыло пухленькое создание, которое из-за невысокого роста, округлых форм и наволочки очень сильно смахивало на дружелюбное привидение по имени Каспер.
- Добрый вечер! – звонким голоском пропела толстушка. – Я тут новенькая! Меня зовут аноним, очень приятно познакомиться.
В первую секунду партнер остолбенел, во все глаза глядя на «привидение». А потом сорвал наволочку с головы и трагически воскликнул:
- Так вот значит как, да?! Вот это и есть посиделки у подруг, Мэдди?
- Не хуже твоей рыбалки, милый, - проворковала дама, ничуть не смутившись. – Что ты вдруг распереживался? Это может быть вредно для эксперимента, меня доктор Джонсон предупреждала. Раз уж мы оба здесь, давай внесем бесценный вклад в науку!
И она распахнула объятия навстречу своему рассерженному визави. Немного помедлив, номер Т-35-259 зачем-то натянул наволочку обратно и неуверенно шагнул к ней.
Наблюдатели за стеклом уныло переглянулись.
- Как вариант, можно запретить им говорить, - задумчиво пробормотал Мастерс.
- Или ну эти маски в болото, - с мрачным видом сказала Вирджиния.
- Нет, в самом деле, выглядят они чудесно...
И Билл уже неприкрыто ухмыльнулся.
- Очень рада, что вам нравятся, - ответила миссис Джонсон. – Видите ли, меня вчера обуяло вдохновение, и масок я настригла штук сто!
*Судя по книге Томаса Майера, в реальности Мастерс и Джонсон действительно использовали наволочки с прорезями для глаз, бумажные пакеты, а мама Билла даже любезно сшила для исследования шелковые маски. Прямо жаль, что этого не было в шоу, лол.
З.Ы. На фоне происходящего тема масок приобретает дополнительный зловещий подтекст)))
.- И спрячем их в секретном хранилище, отдельно от всего архива.
- Таким образом, невозможно будет определить личность человека, сообщившего информацию о себе в ходе исследования.
- Это абсолютно конфиденциально.
* * *
- О, привет, аноним! – хорошенькая белокурая буфетчица радостно помахала практиканту кафедры педиатрии, который прогуливался в уютном скверике Медицинского кампуса под руку с молодой женой, наслаждаясь первыми лучами коварного мартовского солнца.
Юноша замер, покраснел до корней волос, буркнул что-то неразборчивое и как можно скорее устремился прочь, едва не сбив с ног седенького заведующего кафедрой хирургии. Увлекаемая на буксире супруга с любопытством озиралась на буфетчицу, а с ближайшей скамейки за этой неловкой сценой наблюдали доктор Мастерс и миссис Джонсон, которые тоже в кои-то веки покинули стены родного университета и вышли подышать свежим воздухом. Почти как все нормальные люди.
Вечером в лаборатории состоялось внеочередное заседание, посвященное тревожному происшествию.
- Исключите эту Салли, как ее там, номер Ф-35-198, из исследования! – раздраженно сказал доктор. – Возмутительное пренебрежение правилами. Мы ведь по три раза повторяем на собеседовании, что анонимность нужно сохранять.
- А почему это именно ее исключить? – возразила миссис Джонсон. – Согласно записям, наш М-58 указал в анкете, что не женат, хотя кого это чудо пыталось обмануть, я не представляю. Вот пусть и получает скалкой по голове.
- При чем тут анкета, Вирджиния? Мы не полиция нравов, и участники не обязаны перед нами отчитываться за свой моральный облик. А вот девушка грубо нарушила договор и…
- Думаете, это первый такой случай, Билл? – усмехнулась Джинни. – Готова поспорить, что многие наши подопытные продолжают общение вне клиники. Возьмите хотя бы Остина и Джейн!
Вы не можете запретить им это делать, сами понимаете.
- Очень жаль! – вздохнул Мастерс. - Потому что после парочки громких семейных скандалов, со скалкой или без, эксперимент благополучно закроют. Несмотря на то, что к нам ходит уже добрая половина преподавательского состава, пылая неугасимым энтузиазмом.
- Что же удивляться тогда? Анонимность остается только на бумаге, если все друг друга и так знают!
Какое-то время Билл сосредоточенно молчал, расхаживая по кабинету.
- Придумал. Мы будем одевать на них маски, - в конце концов, заявил он.
- Блестящая идея, – кивнула Джинни. – Уже заранее представляю себе картину!
- Отлично, - просиял доктор. - Я могу рассчитывать на вашу помощь?
- Э-э-э…
- Только не говорите, что не умеете шить!
- Как вам сказать… У меня было два варианта: устроиться на курсы кройки и шитья или выучить анатомию.
- Еще никогда вы так не ошибались, Вирджиния, – укоризненно покачал головой Билл.
- Ну ладно, я не думаю, что соорудить маски будет настолько сложно! - сказала она с решительным видом, и доктор в очередной раз доверился всегдашней предприимчивости своей помощницы.
* * *
В ожидании партнерши, испытуемый номер Т-35-259 нервно теребил край наволочки с кривоватыми прорезями для глаз, которую на него только что нахлобучили заботливые руки миссис Джонсон.
- Билл, вы что, хрюкнули? – сердито прошипела Вирджиния, стоя перед смотровым окном с планшетом наготове.
Ну, она в самом деле сделала все, что могла! У Либби явно вышло бы лучше, но почему-то попросить помощи профессионала «извне» им обоим было неловко.
- Кто, я? Вам показалось, - ответил доктор, всеми силами стараясь казаться невозмутимым. Оставалось гадать, какова будет реакция второй участницы эксперимента. Судя по тому, что проблем с облачением не возникло, нервы у дамы должны быть крепкие.
Скрипнула дверь – и в лабораторию вплыло пухленькое создание, которое из-за невысокого роста, округлых форм и наволочки очень сильно смахивало на дружелюбное привидение по имени Каспер.
- Добрый вечер! – звонким голоском пропела толстушка. – Я тут новенькая! Меня зовут аноним, очень приятно познакомиться.
В первую секунду партнер остолбенел, во все глаза глядя на «привидение». А потом сорвал наволочку с головы и трагически воскликнул:
- Так вот значит как, да?! Вот это и есть посиделки у подруг, Мэдди?
- Не хуже твоей рыбалки, милый, - проворковала дама, ничуть не смутившись. – Что ты вдруг распереживался? Это может быть вредно для эксперимента, меня доктор Джонсон предупреждала. Раз уж мы оба здесь, давай внесем бесценный вклад в науку!
И она распахнула объятия навстречу своему рассерженному визави. Немного помедлив, номер Т-35-259 зачем-то натянул наволочку обратно и неуверенно шагнул к ней.
Наблюдатели за стеклом уныло переглянулись.
- Как вариант, можно запретить им говорить, - задумчиво пробормотал Мастерс.
- Или ну эти маски в болото, - с мрачным видом сказала Вирджиния.
- Нет, в самом деле, выглядят они чудесно...
И Билл уже неприкрыто ухмыльнулся.
- Очень рада, что вам нравятся, - ответила миссис Джонсон. – Видите ли, меня вчера обуяло вдохновение, и масок я настригла штук сто!
*Судя по книге Томаса Майера, в реальности Мастерс и Джонсон действительно использовали наволочки с прорезями для глаз, бумажные пакеты, а мама Билла даже любезно сшила для исследования шелковые маски. Прямо жаль, что этого не было в шоу, лол.
З.Ы. На фоне происходящего тема масок приобретает дополнительный зловещий подтекст)))
Клинический случай. #1
Все-таки успела еще фичок написать :). Хочу мини-серию флаффных драбблов. Еще пара-тройка сюжетов есть. Но вот этот, например, вообще пошел не по плану, хотя и мелкий, лол. Даже здесь никогда не знаешь наперед, что выйдет.
Секундомер
Секундомер
Секундомер
У Билла пропал секундомер. Совершенно внезапно. Вот вчера только был, а сегодня раз – и нету!
- Где вы его видели в последний раз? – деловито спросила миссис Джонсон прямо с порога, чтобы не дать Мастерсу времени возмутиться еще и опозданием научного сотрудника на целых три часа, двадцать минут и сорок восемь секунд.
Обычно Джинни была очень пунктуальна. Чаще всего. Если ей не мешали чрезвычайные обстоятельства вроде поломки автобуса, ветрянки у детей, свадьбы няни, пожара, наводнения, нашествия инопланетян… Или очередного явления бывшего мужа, например. Зная Билла, версия с инопланетянами была наиболее безопасным оправданием.
- В последний раз? – переспросил доктор свирепо. – Там же, где и вы! Хотя у вас, похоже, такая насыщенная жизнь, что вчерашний день и не вспомнить. Могли бы вообще не приходить. Сегодняшнее исследование в любом случае отменяется.
Повернувшись к ней спиной, он демонстративно уставился в окно, дрожа от негодования.
Конечно же, Билл злился. В первую очередь, на себя, потому что никогда не страдал рассеянностью, а сегодня впервые не мог вспомнить, куда умудрился засунуть прибор, которым пользовался ежедневно. Что дальше? Забытый скальпель у кого-нибудь в животе? Мило!.. И где ее носило целых полдня, интересно? А еще этот молокосос Итан Хаас, кажется, на второй смене… Очень подозрительно.
- За раковиной тоже не обнаружено, доктор Мастерс, - отчиталась Джейн ледяным тоном, появляясь в дверях. – Зато я нашла квитанцию из прачечной в кармане вашего пальто. Ту самую, в пропаже которой вы обвиняли меня сегодня утром!
Она швырнула мятую бумажку на стол и гордо удалилась, явно изо всех сил сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью.
- А Джейн тут при чем? – проговорила Вирджиния с укоризной, хотя и догадывалась, что подливает масла в огонь.
Билл вздохнул и обернулся, усилием воли придав себе привычный строгий и слегка отстраненный вид.
- Она берет мои вещи. Перекладывает их без спроса.
- Билл, она ваш секретарь.
- И? Это дает ей право устраивать хаос? Вон еще и в карманах начала рыться… А теперь и подслушивать, словно ревнивая женщина.
- Хаос! – Джейн опять восстала на пороге кабинета, пылая возмущением. – Я прочла книгу об организации рабочего места, к вашему сведению. Между прочим, написанную женщиной!
- Очень рад за вас, мисс Мартин, - ответил Билл. – Это книга посоветовала куда-то спрятать все скрепки, так что я ни одной не вижу? Может, если хорошо поискать, и секундомер найдется?
- Джейн, вернись в приемную, пожалуйста, - Вирджиния плотно закрыла за ней дверь. – Ну, знаете, Билл, вы перегибаете палку! Да она просто героиня, что все это терпит.
- Может, потому что другие начальники еще хуже?
Миссис Джонсон уставилась на него в изумлении.
- Ах, так? И кто тут подслушивает?
На самом деле, вообразить себе доктора Мастерса в роли шпиона было настолько трудно, что Вирджиния невольно рассмеялась.
- Просто случайно проходил мимо, - слегка покраснел Билл. – И зачем вы наврали Джейн, будто я не люблю сэндвичи с майонезом?
- Хм-м... - промычала она. – Вроде бы наукой не доказано, хотя на самом деле, майонез вреден для здоровья. И фигуры.
- С каких пор вас волнует…
- В данный момент меня волнует Джейн, – перебила Вирджиния, чувствуя, что сама неумолимо начинает краснеть. – Нужно сразу же извиниться перед ней. Поймите, Билл, вам никогда не найти хорошего секретаря с подобным отношением!
Он посмотрел на нее, как показалось миссис Джонсон, довольно скептически.
- С подобными секретарями я как-нибудь и сам справлюсь, - проворчал Мастерс.
- Хорошо, - кивнула она терпеливо. Этим особенным тоном Джинни обычно говорила с Генри, который сначала капризничал и требовал купить ему последнюю модель бэтмобиля, но в итоге соглашался на лишнюю пачку комиксов. – Хорошо. Вам нужен ваш ненагля… ваш секундомер. Я понимаю. Сейчас мы вместе возьмем и…
- Мне нужны вы, - пробормотал Билл тихо и опустил глаза.
Вирджиния стояла перед ним, не зная, что сказать. Сделаться незаменимой изначально было ее целью, но в такие моменты она чувствовала себя неловко и… непрофессионально. Пожалуй, наиболее точное слово.
- Кхм… Значит, купим новый? Или вы собираетесь вести счет про себя?
- На самом деле, я нашел его полчаса назад.
- Что? Где?!
- Где и предполагалось, под матрасом в лаборатории. Обычно я ношу секундомер в кармане. Но тогда, по понятным причинам, у меня карманов не оказалось.
- И поэтому вы все утро терроризировали Джейн? – воскликнула Вирджиния. - Билл!
- Она была так увлечена генеральной уборкой, что не хотелось ее отвлекать, - сказал доктор с раздражающе безмятежным видом.
- А потом? - взглянула на него миссис Джонсон исподлобья.
- Ждал, когда в вас проснется совесть. Или память. Как-то рановато для склероза, Вирджиния! А ведь вы тоже там были.
- Позор на мои седины, - проговорила она, не зная, расхохотаться или треснуть его по голове пресс-папье.
Но, по крайней мере, к доктору вернулось расположение духа. Вон, даже разулыбался, довольный своим потрясающим остроумием.
- Знаете, что? Сегодня вы будете вести счет, ладно? А я – записывать.
И Билл торжественно, будто некий символ высшего доверия и атрибут всевластия, вручил миссис Джонсон пресловутый секундомер. Видимо, по чистой случайности нажав на кнопку. Джинни поймала себя на том, что завороженно следит за стрелкой, пока Мастерс безмолвно держит ее руки в своих...
А потом он резко отпустил и ретировался к окну, где принялся с подчеркнутым вниманием изучать весенний пейзаж.
«Черт побери! - подумала Вирджиния, переводя дыхание. – Почему мне гораздо проще понять его в лаборатории, а все остальное время такое чувство, словно пришествие инопланетян состоялось?»
У Билла пропал секундомер. Совершенно внезапно. Вот вчера только был, а сегодня раз – и нету!
- Где вы его видели в последний раз? – деловито спросила миссис Джонсон прямо с порога, чтобы не дать Мастерсу времени возмутиться еще и опозданием научного сотрудника на целых три часа, двадцать минут и сорок восемь секунд.
Обычно Джинни была очень пунктуальна. Чаще всего. Если ей не мешали чрезвычайные обстоятельства вроде поломки автобуса, ветрянки у детей, свадьбы няни, пожара, наводнения, нашествия инопланетян… Или очередного явления бывшего мужа, например. Зная Билла, версия с инопланетянами была наиболее безопасным оправданием.
- В последний раз? – переспросил доктор свирепо. – Там же, где и вы! Хотя у вас, похоже, такая насыщенная жизнь, что вчерашний день и не вспомнить. Могли бы вообще не приходить. Сегодняшнее исследование в любом случае отменяется.
Повернувшись к ней спиной, он демонстративно уставился в окно, дрожа от негодования.
Конечно же, Билл злился. В первую очередь, на себя, потому что никогда не страдал рассеянностью, а сегодня впервые не мог вспомнить, куда умудрился засунуть прибор, которым пользовался ежедневно. Что дальше? Забытый скальпель у кого-нибудь в животе? Мило!.. И где ее носило целых полдня, интересно? А еще этот молокосос Итан Хаас, кажется, на второй смене… Очень подозрительно.
- За раковиной тоже не обнаружено, доктор Мастерс, - отчиталась Джейн ледяным тоном, появляясь в дверях. – Зато я нашла квитанцию из прачечной в кармане вашего пальто. Ту самую, в пропаже которой вы обвиняли меня сегодня утром!
Она швырнула мятую бумажку на стол и гордо удалилась, явно изо всех сил сдерживаясь, чтобы не хлопнуть дверью.
- А Джейн тут при чем? – проговорила Вирджиния с укоризной, хотя и догадывалась, что подливает масла в огонь.
Билл вздохнул и обернулся, усилием воли придав себе привычный строгий и слегка отстраненный вид.
- Она берет мои вещи. Перекладывает их без спроса.
- Билл, она ваш секретарь.
- И? Это дает ей право устраивать хаос? Вон еще и в карманах начала рыться… А теперь и подслушивать, словно ревнивая женщина.
- Хаос! – Джейн опять восстала на пороге кабинета, пылая возмущением. – Я прочла книгу об организации рабочего места, к вашему сведению. Между прочим, написанную женщиной!
- Очень рад за вас, мисс Мартин, - ответил Билл. – Это книга посоветовала куда-то спрятать все скрепки, так что я ни одной не вижу? Может, если хорошо поискать, и секундомер найдется?
- Джейн, вернись в приемную, пожалуйста, - Вирджиния плотно закрыла за ней дверь. – Ну, знаете, Билл, вы перегибаете палку! Да она просто героиня, что все это терпит.
- Может, потому что другие начальники еще хуже?
Миссис Джонсон уставилась на него в изумлении.
- Ах, так? И кто тут подслушивает?
На самом деле, вообразить себе доктора Мастерса в роли шпиона было настолько трудно, что Вирджиния невольно рассмеялась.
- Просто случайно проходил мимо, - слегка покраснел Билл. – И зачем вы наврали Джейн, будто я не люблю сэндвичи с майонезом?
- Хм-м... - промычала она. – Вроде бы наукой не доказано, хотя на самом деле, майонез вреден для здоровья. И фигуры.
- С каких пор вас волнует…
- В данный момент меня волнует Джейн, – перебила Вирджиния, чувствуя, что сама неумолимо начинает краснеть. – Нужно сразу же извиниться перед ней. Поймите, Билл, вам никогда не найти хорошего секретаря с подобным отношением!
Он посмотрел на нее, как показалось миссис Джонсон, довольно скептически.
- С подобными секретарями я как-нибудь и сам справлюсь, - проворчал Мастерс.
- Хорошо, - кивнула она терпеливо. Этим особенным тоном Джинни обычно говорила с Генри, который сначала капризничал и требовал купить ему последнюю модель бэтмобиля, но в итоге соглашался на лишнюю пачку комиксов. – Хорошо. Вам нужен ваш ненагля… ваш секундомер. Я понимаю. Сейчас мы вместе возьмем и…
- Мне нужны вы, - пробормотал Билл тихо и опустил глаза.
Вирджиния стояла перед ним, не зная, что сказать. Сделаться незаменимой изначально было ее целью, но в такие моменты она чувствовала себя неловко и… непрофессионально. Пожалуй, наиболее точное слово.
- Кхм… Значит, купим новый? Или вы собираетесь вести счет про себя?
- На самом деле, я нашел его полчаса назад.
- Что? Где?!
- Где и предполагалось, под матрасом в лаборатории. Обычно я ношу секундомер в кармане. Но тогда, по понятным причинам, у меня карманов не оказалось.
- И поэтому вы все утро терроризировали Джейн? – воскликнула Вирджиния. - Билл!
- Она была так увлечена генеральной уборкой, что не хотелось ее отвлекать, - сказал доктор с раздражающе безмятежным видом.
- А потом? - взглянула на него миссис Джонсон исподлобья.
- Ждал, когда в вас проснется совесть. Или память. Как-то рановато для склероза, Вирджиния! А ведь вы тоже там были.
- Позор на мои седины, - проговорила она, не зная, расхохотаться или треснуть его по голове пресс-папье.
Но, по крайней мере, к доктору вернулось расположение духа. Вон, даже разулыбался, довольный своим потрясающим остроумием.
- Знаете, что? Сегодня вы будете вести счет, ладно? А я – записывать.
И Билл торжественно, будто некий символ высшего доверия и атрибут всевластия, вручил миссис Джонсон пресловутый секундомер. Видимо, по чистой случайности нажав на кнопку. Джинни поймала себя на том, что завороженно следит за стрелкой, пока Мастерс безмолвно держит ее руки в своих...
А потом он резко отпустил и ретировался к окну, где принялся с подчеркнутым вниманием изучать весенний пейзаж.
«Черт побери! - подумала Вирджиния, переводя дыхание. – Почему мне гораздо проще понять его в лаборатории, а все остальное время такое чувство, словно пришествие инопланетян состоялось?»
Рефракция
Отвыкла я от этого дела. Прям сильно. Странно и непривычно. Главная засада в том, что если фичок содержит больше двух страниц, то закончить его за один вечер никак не получается (я очень медленная, да)))). А прерываешься - настрой уже немного другой. В идеале мне надо сидеть и писать целый день, но это же нереально)))).
Ну ладно, я не знаю, сочинится ли что-то еще. Было бы здорово, потому что ну, все-таки фанонить кайфово, даже бессодержательно.
AU по мотивам восьмой серии, только без темы образования. Поначалу хотела, но места уже не нашлось.
Конечно, тут нет никакого рейтинга, если не считать "спецтерминологии"
Рефракция— Рефрактерный период у мужчины завершен, — объявил доктор Мастерс, нажав кнопку секундомера, и сладко потянулся. — Между окончанием реакций и готовностью к повторному акту прошло двадцать минут и три секунды. Можно еще немного поработать, я считаю.
Подняв голову от черновых набросков будущей статьи, Джинни широко зевнула и придвинула к себе планшет.
— По сравнению с прошлым разом, дольше на четыре минуты и одну секунду, — отметила она и занесла цифры в соответствующую графу.
— Хм. Вы не заметили, что после ремонта сделалось ощутимо прохладнее? — пробормотал Билл, демонстративно кутаясь в халат.
Игнорировать замогильный холод, воцарившийся в лучшей репродуктивной клинике Среднего Запада после замены старых чугунных батарей, мог разве что северный олень. Погода на улице тоже была подходящая: сугробы по колено и аномальный мороз минус двадцать. Преспокойно ходить на работу оказались в состоянии только маньяки-трудоголики вроде Мастерса. Прочие доктора, пациенты, преподаватели, студенты и неравнодушные личности в один голос роптали, что в подобных условиях находиться невозможно. Попечительский совет обещал разобраться с неприятной ситуацией и покарать виновных, а до тех пор… Что ж, Вирджиния Джонсон тоже искренне считала себя трудоголиком.
— А еще этот линолеум, — продолжал доктор, мрачно глядя в пол.
— Чем вам не угодили огурцы? По-моему, веселенькая расцветка.
— В том-то и дело! У нас тут серьезный научный эксперимент, а эти аляповатые пятна здорово отвлекают. Я решительно буду настаивать на замене покрытия.
Признаваться миссис Джонсон, что восточные мотивы появились в лаборатории с подачи милой семейной пары поклонников Камасутры, доктор не собирался.
Джинни закусила губу.
— Послушайте, Билл, если вы переживаете из-за пары лишних минут… Это же просто статистика!
— Статистика, требующая анализа, — возразил он веско. — В нашей работе мы как вдумчивые исследователи должны стараться учесть максимум факторов, которые могут повлиять на стадии возбуждения.
— Ну, что холод влияет отрицательно, было и так понятно.
— Да, но только поначалу. Сравнив сегодняшний график и, например, за позапрошлый месяц, можно увидеть значительное…
— … значительное увеличение амплитуды на третьей фазе. Да, я тоже заметила. Возможно, мы просто сильнее притерлись? — предположила Вирджиния, задумчиво перебирая бумаги. — Сейчас посмотрю, сколько сессий у нас было…
— Двадцать восемь, считая сегодняшнюю, — сообщил доктор уверенным тоном. — Но трение тоже нельзя недооценивать, я согласен.
Миссис Джонсон пристально посмотрела на него исподлобья, но лицо Мастерса было предельно серьезным. Джинни вдруг почувствовала себя ужасно уставшей.
— Знаете, поздно уже, — пробормотала она. — Мы оба замерзли, проголодались и… Вас там Либби ждет вообще-то с дровами и блинами. А еще она, кажется, упоминала, что специалист по прочистке желобов научил ее танцевать танго.
«Господи, что я несу?» — запоздало пронеслось в утомленном сознании.
Доктор открыл было рот, чтобы зевнуть или возразить, но не успел ни того, ни другого. В коридоре послышался зловещий шорох, потом нечто похожее на сдавленный рык, а вслед за этим на дверь кабинета номер пять обрушился град ударов. Судя по грохоту, били сразу ногами.
Серьезные исследователи затравленно переглянулись. Положение было щекотливым, что и говорить. Они, разумеется, не делали ничего предосудительного, даже наоборот. Но поди объясни это заурядному уборщику или главе совета попечителей… Кто и какого черта здесь позабыл в столь поздний час? Если это Либби, она явно успела обучиться не только танцам, но и восточным единоборствам.
— Билл! — возопил за дверью трубный глас. — Би-и-и-илл! Я знаю, что ты там! Открой же мне, о, Билл!
— Проректор Скалли? — опешил Мастерс. — Бертон? Какого дьявола?..
— Не пускайте! — оглушительным шепотом запротестовала миссис Джонсон из-за ширмы. — Университет закрыт на карантин!
— Помоги мне, Билл, — жалобно простонал проректор. — Я… Кажется, я умираю…
Будто в подкрепление этих скорбных слов что-то в коридоре обрушилось — и разом все смолкло.
Чертыхаясь и путаясь в одной штанине, Мастерс кое-как доковылял до дверей, отпер и распахнул их. В кабинет мешком ввалилось тяжелое тело Бертона Скалли, не подающее признаков жизни.
— Вирджиния, воды! И мой чемодан!
* * *
Наручные часы показывали десять вечера. Живительный аромат свежесваренного кофе придавал атмосфере бодрящую нотку безумия и вызывал стойкое ощущение, что домой ночевать сегодня вообще никто не пойдет. Хорошо, что миссис Джонсон повезло с няней, которая за разумное вознаграждение согласна была пасти детей чуть ли не сутками напролет. Джинни уже всерьез подумывала разжиться на будущее второй пижамой, зубной щеткой и раскладушкой, потому что единственная кушетка в смотровой была уже занята.
— Миссис Джонсон, вы такая… такая красавица, — лепетал Бертон, близоруко щурясь на свет. — Вам, оказывается, очень идет голубой…
— А ему гораздо лучше, правда? — ласково проворковала Вирджиния и улыбнулась проректору одной из своих самых обворожительных улыбок.
— Даже не представляете, насколько, — буркнул Билл, наклоняясь, чтобы проверить пульс у новоявленного пациента.
— И тебе тоже идет! — моментально сгреб его за отвороты халата Бертон. — Ты же знаешь, как я люблю тебя, мой мальчик…
— Ч-что? — Мастерс отпрянул, не без помощи Вирджинии вырываясь из неожиданно цепких лапищ больного. — Бертон… что вы натворили? Что приняли?
Он схватил мятый проректорский пиджак, сброшенный в процессе водворения на кушетку, и принялся шарить по карманам. Шубы на Бертоне почему-то не оказалось.
— То, что доктор прописал, — прохрипел Скалли, пытаясь улыбнуться. — По твоему совету. И, знаешь, помогло…. По крайней мере, меня все время тошнит. Условный рефлекс р-развивается… кхе-кхе. Кхе!
Его била дрожь.
— По моему совету! Я говорил гипотетически. Экспериментальный и непроверенный метод… Вы же врач!
— У меня… не было выхода. И ты это прекрасно знаешь.
— Билл, я не понимаю, — под шумок подключившись к обыску, миссис Джонсон выудила из кармана брюк Бертона маленькую бутылочку с ярко-синими таблетками. — Что это?
— Редкая дрянь! — рявкнул Мастерс. — Немедленно спустите ее в унитаз!.. Хотя нет, потом. Немедленно будем делать промывание желудка.
— Что, прямо здесь?!
Нечеловеческий вопль сотряс лабораторию и явно должен был привлечь внимание дежурного персонала. Но, видимо, служащие отделения акушерства и гинекологии привыкли ко всему и давно перестали обращать внимание на фоновые шумы. Или забились где-нибудь под плед в обнимку со стаканом горячительного.
— Не смейте! — бушевал Скалли. — Я почти вылечился! Мне просто нужна еще одна доза!
Проректор хищно рванулся вперед, едва не опрокинув незадачливых ученых, но дотянуться до вожделенной бутылочки сходу не смог и откинулся на подушки, тяжело дыша и собирая силы для новой атаки.
Чтобы лишить противника возможности напасть вновь, Мастерс навалился на него сверху, прижимая отчаянно брыкающегося Бертона к матрасу.
— Вы же его задушите! — возмутилась Вирджиния.
— Черт, опасно сейчас колоть успокоительное… Нужно связать чем-нибудь!
— Билл, я лучше позову на помощь. Что ему впрямь необходимо, так это врач и бригада санитаров!
— А мы кто?!
— «Мы»?..
Вот это, конечно, был самый коварный и беспроигрышный прием в арсенале доктора, и миссис Джонсон без раздумий ринулась к медицинскому шкафу за клизмой…
* * *
— Думаю, тут есть и положительная сторона, — протянула Вирджиния философски. — Ну, сами же говорили, как вам не нравится новый линолеум. Теперь можно спокойно его заменить.
— Кушетка мне нравилась, хоть и была узковата. Подтяжки тоже, кстати. Нравились…
— А чем еще его было связывать? Проводами? Вашим галстуком-бабочкой?
— Ладно, — слабо улыбнулся Билл. — Признаю, что в ответственный момент вы проявили завидную выдержку. Нам эта способность еще пригодится.
Они помолчали, кутаясь в толстое стеганое одеяло, которое доктор извлек из кладовой со смущенным видом, словно бы опасаясь очередных шуточек на тему жизнерадостной расцветки в восточном стиле.
Из неповрежденной мебели в смотровой остался только стул. К нему и был надежно пристегнут мятежный проректор Скалли, ныне спящий сном праведника под вторым одеялом. Обосновавшись в маленьком кабинете за письменным столом, Билл и Джинни бок о бок уныло взирали сквозь разбитое стекло на виновника ночного бедлама.
— И что же теперь с ним будет? — тихо спросила Вирджиния.
— Да ничего страшного, — хмуро проворчал Мастерс. — Надеюсь, утром Бертон очнется относительно здоровым и мало что сможет вспомнить о собственных безобразиях. А также о том, как нам обоим идут голубые халаты… Не волнуйтесь, я посижу с ним и разбужу на рассвете. Будем надеяться, что скандала удастся избежать… Надо еще придумать правдоподобную версию погрома.
— Нападение грабителей? — предложила миссис Джонсон. — Здесь полно ценного и уникального оборудования… Или, например, налет профессорских жен, которые пытались украсть Улисса для домашнего использования.
— Лучше первое, — хмыкнул Билл.
— Тогда почему мы не вызвали полицию?
— Потому что… ничего не пропало? Впутывать сюда профессорских жен обернется бурей похлеще любовных похождений Бертона.
— Кстати, вы позвонили его жене?
— Да, я предупредил Маргарет, что ее муж на срочной операции. Боюсь, она не поверила ни единому слову.
— А Либби?
— При чем тут Либби? — спросил он раздраженно.
— Вы тоже на операции, полагаю? — Джинни тут же пожалела об этой шпильке, но, в конце-то концов, кто должен больше беспокоиться о жене — она или Билл?
Мастерс искоса взглянул на нее.
— Я никогда не лгу без насущной необходимости. Но интересно было бы услышать вашу, несомненно более оригинальную, версию для няни.
— Няня давно уложила детей спать и видит десятый сон, — в тон ему ответила Вирджиния, стараясь казаться невозмутимой. — Следующий автобус только через час, к чему будить их понапрасну? А вообще, я занята лабораторной работой — и это абсолютная правда.
Билл шумно вздохнул.
— Значит, предлагаете всем рассказать правду? Скалли потеряет семью, работу, от него тут же отвернутся друзья и коллеги… Вся его жизнь рухнет, и возврата уже не будет никогда. С Маргарет, кстати, произойдет то же самое.
— Но вы же не отвернулись! Это ведь жестоко и несправедливо: мерить человека по его сексуальным предпочтениям. Вспомните нашу Бетти, например…
— Только не надо вспоминать «нашу Бетти»! — простонал доктор.
— Все равно: вы спасли ему жизнь, — сказала Джинни твердо. — И пытались помочь найти лекарство.
— Да поймите же, лекарства не существует! — воскликнул Мастерс. — Варварские методы вроде лечения электрошоком и сомнительными препаратами, которые вызывают рвотный рефлекс — вот и все, что может предложить современный медик несчастным, подобным Бертону.
— Но мы — ученые! Мы могли бы…
— Гомосексуализм — предмет отдельного фундаментального исследования, Вирджиния. Мы и сами все еще продолжаем блуждать в лабиринте традиционных реакций, продвигаясь методом проб и ошибок.
Какое-то время они снова молчали, тревожно прислушиваясь к могучему храпу Скалли, который вроде бы ничем не отличался от храпа любого другого среднестатистического мужчины.
— Любопытно, как бы эти синие таблеточки повлияли на вашу рефракцию. Может, сохраним на всякий случай?
— Джинни! — со всей искренностью оскорбился доктор.
— Извините.
Миссис Джонсон сдавленно хрюкнула, сдерживая нервный смех. Билл неуклюже приобнял ее под одеялом, чувствуя странную смесь неловкости и теплоты, попутно прикидывая, насколько безрассудно будет предложить поработать прямо сейчас, учитывая обстоятельства. Глупая идея, на самом деле.
— Короче говоря, проводить эксперименты на Бертоне и пожинать последствия лично я пока не готов.
— Н-да… Ну, по крайней мере, он сможет выбить у совета денег на возмещение убытка. Все-таки, уважаемый проректор. Вам очень повезло с другом, Билл. Без его поддержки мы бы, вероятно, все еще заседали в борделе. Удивительная удача…
Она опять зевнула и поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее.
Мастерс поморщился, отгоняя тяжелые воспоминания. Интересно, догадывалась ли миссис Джонсон, что заветное разрешение на исследование фактически было получено путем шантажа? Напрямую она его ни о чем не спрашивала, но в наблюдательности Джинни отказать было трудно. Думать о том, что за энтузиазмом верной соратницы кроется хорошо завуалированное презрение, не хотелось вовсе. Но все-таки она до сих пор была тут, с ним, а не мчалась домой к няне и детям. Ах да, вроде бы автобус только через час… Он мог бы отвезти ее сам, Бертона в ближайшие часы пушкой не поднимешь, пусть поспит немного в одиночестве…
Увы, благородный порыв пропал зря, потому что ночной отдых срочно понадобился не только проректору, но и самой миссис Джонсон. Устав дожидаться развязки тягостных раздумий Билла, Джинни мирно уснула, склонив голову ему на плечо, и доктор не стал ее будить.
Он просто сидел там, продолжая обнимать Вирджинию одной рукой, а второй сжимая в кармане секундомер, словно этот бесполезный в данной ситуации, но все же привычный прибор придавал происходящему хоть какой-то смысл.
Потом Билл очень осторожно повернулся вполоборота и прижался губами к растрепанной лохматой макушке. Казалось, она все еще пахла валерианой из медшкафа, который проректор-берсерк брал штурмом нынешним бурным вечером.