Крипи14 читателей тэги
Автор: Питер Меркель
#монстры + #апокалипсис с другими тэгами
Бог тишины
Ирина открыла глаза. Она лежала навзничь на расстеленном на полу красном ватном одеяле, тяжелом и кисло пахнущем. Другое такое же, только зеленое в цветочек, укрывало ее до подбородка.
Она приподнялась на локтях и медленно огляделась по сторонам.
Небольшая комната, посреди которой проснулась Ирина, была отделана белым, кое-где отколовшимся, кафелем. Сквозь высокое окно сочился тусклый пасмурный свет. Кроме Ирины и одеял, в комнате обнаружился серый цилиндрический предмет, в котором Ирина с замиранием сердца узнала центрифугу.
«Я дошла, и здесь есть люди. Пока неясно, хорошо это или плохо, но ведь меня не убили, так?»
Она выбралась из-под одеяла. Кто бы ее сюда ни принёс – раздевать он её не стал, а вот рюкзак, похоже, забрал. Или она сама его потеряла? Плохо, очень плохо, соли в кармане всего ничего, нож тоже пропал… «Ключи!»
Ирина прижала ладонь к груди, нащупала под футболкой увесистую связку и вздохнула с облегчением.
Она подошла к двери, некоторое время постояла, прислушиваясь. Взгляд привычно скользнул по косякам и притолоке, потом, гораздо медленнее, обратно. Ни знаков, ни игл?
скрытый текст«Кто здесь живет, такой доверчивый, и зачем меня подобрал?»
Ирина прошептала защитный заговор и толкнула дверь.
За дверью был длинный, со множеством дверей коридор. Большая их часть была распахнута. В некоторых дверях блестели стеклянные окошки-иллюминаторы — значит, она на втором этаже.
Неожиданно сильно захотелось помочиться, и Ирина вдруг поняла, что сама смогла бы найти туалет. Это настолько удивило ее, что она на мгновение замерла, глядя на свои покрытые слоем грязи ботинки. Ей нужно идти направо, мимо боксов, – помещений, бывших боксами, и помещений, бывших комнатами испытуемых, и помещения, бывшего тогда, в другой жизни, её собственным кабинетом…
«Нет, лучше не рисковать».
Ирина вернулась в комнату, – это же процедурная, третья или четвертая процедурная, – выбрала угол, открыла было рот, чтобы попросить прощения у «домового»…
И тут до неё дошло, что она одна. Никто не хихикал у неё за спиной, не дергал исподволь за волосы, не перебегал по стенам и потолку. Никто не пытался завлечь или прогнать безоружное человеческое существо.
Нечисти не было. Совсем.
Она как раз подтягивала штаны, когда в комнату заглянул молодой худощавый мужчина с длинными нечёсаными волосами и неровно подстриженной бородой.
– Здравствуй, – прошептал он и с, как ей показалось, испуганным видом отступил назад. Засмущался? – Как тебя зовут?
– Здравствуй, – прошептала Ирина в тон. – Анна.
– Я Костя, – так же шепотом продолжил он, явно расслабившись после её ответа. – И тут нельзя говорить в полный голос. Ты, наверное, голодная? Пойдём. Мы как раз обедать собрались. Можешь идти?
В коридоре тоже не было нечисти. И на лестнице. И в переходе в другое крыло: всё же положили её, чужачку, отдельно, – отметила Ирина. И в палатах, где, – она видела через открытые двери, – теперь расстелены были на койках спальные мешки и висели на верёвках стираные рубахи. И в малом конференц-зале, служившем, судя по доносившимся из него запахам, столовой.
«Они добавляют блокеры в еду и воду, наверняка, и меня вчера напоили, когда принесли. Чёрт, сколько ж они уже их потратили?»
И почему надо говорить шепотом?
– Тебя, похоже, что-то удивляет, – улыбнулся Костя, когда они подходили к двери в конференц-зал.
– Да. Во-первых, у вас нет… нет…
– Нет. Нам бог помогает.
– А почему нужно шептать?
– Бог очень не любит шум.
Бог. Ещё не хватало.
На пути к институту Ирина не раз и не два встречала церкви. Обычно они были набиты трупами чуть ли не по самый купол, а то, что селилось в священных ещё недавно стенах, бывало пострашней любых трупов. Самопровозглашённые богини и, реже, боги, – мужчин выжило меньше, – ей тоже попадались, и никто из них не в состоянии был кому бы то ни было помочь.
Но если этот конкретный бог сидит на ящике блокеров…
В столовой собралось человек сорок. Люди в беспорядке расселись на стоящих рядами креслах, держа на коленях разношёрстную посуду с похлёбкой. Несколько человек ело из металлических почкообразных лотков. У распахнутого окна бурлил над жаровней здоровенный бак, и смуглая толстая женщина со сросшимися бровями помешивала в нём черпаком.
Ни единого оберега на стенах, посуде или одежде, ничего, похожего на религиозные символы.
На вошедших не обратили внимания. Костя подошёл к баку, обменялся парой слов, – шепотом, все шепотом, – с поварихой и получил от нее две порции варева, одну – в стеклянной банке, другую – в расписной деревянной шкатулке без крышки. Ложки, зато, были настоящие, из нержавейки, с клеймами, – Ирина провела по выпуклым цифрам пальцем, – институтской столовой.
Они с Костей уселись рядом, Костя предложил ей выбрать между шкатулкой и банкой, – она выбрала банку, – и начал рассказывать о поселении. Рассказывать было особо нечего: сам он пришел сюда в марте, обнаружил, что здесь уже живут. В поселении действительно нет нечисти, потому что есть бог. Все по очереди дежурят в столовой, моют коридоры, ухаживают за огородом, ловят рыбу и ходят за водой. Из оружия есть два охотничьих ружья, но нет патронов, и бог не любит, когда стреляют. В лесу есть ягоды, грибы, кое-какие съедобные травы, и можно поймать белку, или птицу, или крысу.
И, чтобы бог не разгневался, нельзя говорить в полный голос, шуметь и кричать.
Ирина прихлёбывала через край несолёную похлёбку из белки, или птицы, или крысы, пытаясь угадать по вкусу, есть ли в ней блокеры, и косилась по сторонам. С каждым повторением слово «бог» нравилось ей всё меньше и меньше.
– Костя, – наконец спросила она, – а бог – он какой? И где он сейчас?
– Он везде, – серьезно сказал Костя. – И его нельзя описать.
После еды все отправились к реке, мыть посуду, а Костя подвёл Ирину к поварихе. Звали её Мадина, и она-то и была главой поселения.
Мадина усадила Ирину напротив себя и принялась расспрашивать. Та отвечала, привычно мешая правду с враньём: фельдшер на скорой психиатрической, шла не сюда, а просто на юг, родственники – муж был, но в самом начале исчез. Умею накладывать повязки, вправлять вывихи, немного разбираюсь в лекарственных растениях. Рыбачить? Да, смогу.
Мадина помолчала, пожевала губами и задала тот самый вопрос.
– На вызове, – ответила Ирина. – Пациент кричал на весь дом, что видит чертей, мы дверь взломали… и тоже их увидели. И они нас. А ты?
Мадина оказалась учительницей младших классов. Для неё ад начался, когда после звонка в класс потянулись не дети, а мертвецы с соседнего кладбища.
– Но здесь такого быть не может. Здесь бог.
– Костя тоже про него говорил. Что за бог? Что он… делает?
– Защищает нас.
– От нечисти?
– И от неё, и от людей. Раз тебя сюда пропустил, не забрал – ты ему угодна, – сказала Мадина.
Ирина уверилась в том, что в поселении задерживаться не хочет.
Уложенные ровными рядами ящики были запаяны в полиэтилен. Ирина медленно прошлась взад-вперёд, поднося к каждому свечу, чтобы окончательно убедиться: ни один из ящиков не был вскрыт.
С утра она вызвалась идти за грибами. Тощая веснушчатая Женя, ответственная за имущество поселения, выдала ей пакет и пластиковый, когда-то одноразовый ножик.
Ирина глянула на пакет и подавила нервный смешок – пакет украшала реклама «Витанола». Женя, заметив её реакцию, развела руками: мол, извини, другой тары не нашлось.
После недолгой беседы на тему «как лучше собирать грибы – ломать или срезать?», Ирина запихнула пакет и ножик в карман, прикоснулась машинально к связке ключей на шее и направилась в лес. Туда, где на холме располагался тщательно замаскированный вход в хранилище.
Никто за ней не следил. То ли поселенцы так уповали на своего бога, то ли считали, что опасности она не представляет.
И вот она здесь. За её спиной – системы распознавания сетчатки с автономным питанием. Амбарные замки и засовы в руку толщиной. Кодовые замки. Электронные замки с картами-ключами. Лабиринт коридоров.
Никто посторонний не мог войти сюда.
Может, бог этих поселенцев – бывший сотрудник института? Кто-то, кто по праву имел, или нашел, или выкрал ключи и знал, где находится хранилище?
И кто, получается, не взял из хранилища ни единой таблеточки?
«Они раздобыли блокеры в другом месте? Бог ниспослал, не иначе.»
Ирина медленно опустилась на крайний ящик и, впервые в жизни, страстно пожелала увидеть нечисть. Желание не сбылось.
«Набить карманы блокерами и бежать? Господи, как не хочется бросать такое богатство…»
Остаться и помаленьку подъедать запас? Указать на таблетки поселенцам?
Зачем подъедать и зачем указывать, если нечисти здесь нет всё равно? Райское место.
Почему её нет?
Ирина слезла с ящика, опустилась на корточки и ткнула пластиковым ножом полиэтилен. «Возьму немного прямо сейчас, – решила она, – на случай, а там посмотрим».
Спустя ещё около часа, Ирина шла по разбитой асфальтовой дорожке к главному корпусу. В пакете её лежало десятка два сыроежек и несчитано лисичек, в кармане, завёрнутые в клочок полиэтилена – ровно пятьдесят маленьких белых пилюль, безымянного антидота к проклятому «Витанолу». Каждая такая пилюля обеспечивала около трех суток спокойной жизни: нормализовалась частота мозговых волн. В первую же секунду после приёма человек и нечисть исчезали друг для друга. Можно было идти ночевать на кладбище, купаться в полнолуние и гулять по лесу, не боясь наткнуться на нечто более опасное, чем медведь или волк.
Если ты считаешь, что ничего более опасного в лесу быть не может – ты не жилец.
– Прячься! В дом, быстро в дом!
Её схватили за рукав и с силой рванули. Пакет с сыроежками полетел в сторону. Спотыкаясь, она побежала за Костей – это был Костя, – ко входу в здание.
– Что происходит?
– Там чужаки, – Костя буквально втащил её в вестибюль, и она, запнувшись на пороге, упала на колени. На его лице играла улыбка. – Они шумели и разгневали бога.
– Чужаки? Чего они хотят? Они вооружены?
– Они считают, тут есть особые таблетки. Таблетки от нечисти, – Костя протянул Ирине руку. – Поднимайся. Прости, что я тебя так толкнул. Хочешь увидеть бога?
Он подошёл к окну и жестом поманил Ирину за собой.
Чужаки, настороженно озираясь, стояли около покосившихся ворот, ведущих во двор. Оружия Ирина при них не заметила. Никого из поселенцев рядом с ними не было – похоже, стоило этим людям «разгневать бога», как все бросились от них врассыпную.
Она сощурилась, и вдруг ей показалось, что она знает одного из пришельцев. Испытуемый, он был среди испытуемых, ещё когда здесь разрабатывали «Витанол».
Возможный испытуемый шагнул в сторону, и за его спиной Ирина увидела ребенка. Чумазого, бритого налысо, лет десяти на вид.
– Ау! – Крикнул ребенок. – Куда вы?!
И появился бог.
Огромная белёсая тварь соткалась из ничего за спинами пришельцев и взмахом руки – лапы? – проломила ребёнку череп.
Расправившись с остальными, тварь некоторое время повисела над грудой тел, а затем медленно поплыла над самой землёй к корпусам. Она, как часто бывает с нечистью , походила на человека: непомерно высокого, тощего и бесполого. Пальцев на руках и ногах у нее было много больше, чем нужно, и все они заканчивались длинными кривыми когтями. Чёрные спутанные космы развевались по ветру. Когда она подлетела ближе, стало ясно, что вместо кожи у неё блестящая белая чешуя.
А потом тварь подняла голову и встретилась с Ириной глазами.
Ненависть хлынула в Ирину, и она едва не упала. Её мысли ринулись наутёк. Тварь разбудили, в который раз разбудили, тварь спала едва ли не с сотворения мира, что происходит, откуда весь этот гам, почему, почему, кто это сделал, кто, кто?!
Тварь вцепилась в сознание Ирины и яростно рылась в нём в поисках ответа. Это явно была очень везучая тварь: именно там она имела все шансы его обнаружить.
Стараясь не думать вообще ни о чем, Ирина опустила руку в карман, нащупала таблетку и сунула в рот. И вторую. И третью.
И, не желая признавать очевидное, четвёртую.
Она приподнялась на локтях и медленно огляделась по сторонам.
Небольшая комната, посреди которой проснулась Ирина, была отделана белым, кое-где отколовшимся, кафелем. Сквозь высокое окно сочился тусклый пасмурный свет. Кроме Ирины и одеял, в комнате обнаружился серый цилиндрический предмет, в котором Ирина с замиранием сердца узнала центрифугу.
«Я дошла, и здесь есть люди. Пока неясно, хорошо это или плохо, но ведь меня не убили, так?»
Она выбралась из-под одеяла. Кто бы ее сюда ни принёс – раздевать он её не стал, а вот рюкзак, похоже, забрал. Или она сама его потеряла? Плохо, очень плохо, соли в кармане всего ничего, нож тоже пропал… «Ключи!»
Ирина прижала ладонь к груди, нащупала под футболкой увесистую связку и вздохнула с облегчением.
Она подошла к двери, некоторое время постояла, прислушиваясь. Взгляд привычно скользнул по косякам и притолоке, потом, гораздо медленнее, обратно. Ни знаков, ни игл?
скрытый текст«Кто здесь живет, такой доверчивый, и зачем меня подобрал?»
Ирина прошептала защитный заговор и толкнула дверь.
За дверью был длинный, со множеством дверей коридор. Большая их часть была распахнута. В некоторых дверях блестели стеклянные окошки-иллюминаторы — значит, она на втором этаже.
Неожиданно сильно захотелось помочиться, и Ирина вдруг поняла, что сама смогла бы найти туалет. Это настолько удивило ее, что она на мгновение замерла, глядя на свои покрытые слоем грязи ботинки. Ей нужно идти направо, мимо боксов, – помещений, бывших боксами, и помещений, бывших комнатами испытуемых, и помещения, бывшего тогда, в другой жизни, её собственным кабинетом…
«Нет, лучше не рисковать».
Ирина вернулась в комнату, – это же процедурная, третья или четвертая процедурная, – выбрала угол, открыла было рот, чтобы попросить прощения у «домового»…
И тут до неё дошло, что она одна. Никто не хихикал у неё за спиной, не дергал исподволь за волосы, не перебегал по стенам и потолку. Никто не пытался завлечь или прогнать безоружное человеческое существо.
Нечисти не было. Совсем.
Она как раз подтягивала штаны, когда в комнату заглянул молодой худощавый мужчина с длинными нечёсаными волосами и неровно подстриженной бородой.
– Здравствуй, – прошептал он и с, как ей показалось, испуганным видом отступил назад. Засмущался? – Как тебя зовут?
– Здравствуй, – прошептала Ирина в тон. – Анна.
– Я Костя, – так же шепотом продолжил он, явно расслабившись после её ответа. – И тут нельзя говорить в полный голос. Ты, наверное, голодная? Пойдём. Мы как раз обедать собрались. Можешь идти?
В коридоре тоже не было нечисти. И на лестнице. И в переходе в другое крыло: всё же положили её, чужачку, отдельно, – отметила Ирина. И в палатах, где, – она видела через открытые двери, – теперь расстелены были на койках спальные мешки и висели на верёвках стираные рубахи. И в малом конференц-зале, служившем, судя по доносившимся из него запахам, столовой.
«Они добавляют блокеры в еду и воду, наверняка, и меня вчера напоили, когда принесли. Чёрт, сколько ж они уже их потратили?»
И почему надо говорить шепотом?
– Тебя, похоже, что-то удивляет, – улыбнулся Костя, когда они подходили к двери в конференц-зал.
– Да. Во-первых, у вас нет… нет…
– Нет. Нам бог помогает.
– А почему нужно шептать?
– Бог очень не любит шум.
Бог. Ещё не хватало.
На пути к институту Ирина не раз и не два встречала церкви. Обычно они были набиты трупами чуть ли не по самый купол, а то, что селилось в священных ещё недавно стенах, бывало пострашней любых трупов. Самопровозглашённые богини и, реже, боги, – мужчин выжило меньше, – ей тоже попадались, и никто из них не в состоянии был кому бы то ни было помочь.
Но если этот конкретный бог сидит на ящике блокеров…
В столовой собралось человек сорок. Люди в беспорядке расселись на стоящих рядами креслах, держа на коленях разношёрстную посуду с похлёбкой. Несколько человек ело из металлических почкообразных лотков. У распахнутого окна бурлил над жаровней здоровенный бак, и смуглая толстая женщина со сросшимися бровями помешивала в нём черпаком.
Ни единого оберега на стенах, посуде или одежде, ничего, похожего на религиозные символы.
На вошедших не обратили внимания. Костя подошёл к баку, обменялся парой слов, – шепотом, все шепотом, – с поварихой и получил от нее две порции варева, одну – в стеклянной банке, другую – в расписной деревянной шкатулке без крышки. Ложки, зато, были настоящие, из нержавейки, с клеймами, – Ирина провела по выпуклым цифрам пальцем, – институтской столовой.
Они с Костей уселись рядом, Костя предложил ей выбрать между шкатулкой и банкой, – она выбрала банку, – и начал рассказывать о поселении. Рассказывать было особо нечего: сам он пришел сюда в марте, обнаружил, что здесь уже живут. В поселении действительно нет нечисти, потому что есть бог. Все по очереди дежурят в столовой, моют коридоры, ухаживают за огородом, ловят рыбу и ходят за водой. Из оружия есть два охотничьих ружья, но нет патронов, и бог не любит, когда стреляют. В лесу есть ягоды, грибы, кое-какие съедобные травы, и можно поймать белку, или птицу, или крысу.
И, чтобы бог не разгневался, нельзя говорить в полный голос, шуметь и кричать.
Ирина прихлёбывала через край несолёную похлёбку из белки, или птицы, или крысы, пытаясь угадать по вкусу, есть ли в ней блокеры, и косилась по сторонам. С каждым повторением слово «бог» нравилось ей всё меньше и меньше.
– Костя, – наконец спросила она, – а бог – он какой? И где он сейчас?
– Он везде, – серьезно сказал Костя. – И его нельзя описать.
После еды все отправились к реке, мыть посуду, а Костя подвёл Ирину к поварихе. Звали её Мадина, и она-то и была главой поселения.
Мадина усадила Ирину напротив себя и принялась расспрашивать. Та отвечала, привычно мешая правду с враньём: фельдшер на скорой психиатрической, шла не сюда, а просто на юг, родственники – муж был, но в самом начале исчез. Умею накладывать повязки, вправлять вывихи, немного разбираюсь в лекарственных растениях. Рыбачить? Да, смогу.
Мадина помолчала, пожевала губами и задала тот самый вопрос.
– На вызове, – ответила Ирина. – Пациент кричал на весь дом, что видит чертей, мы дверь взломали… и тоже их увидели. И они нас. А ты?
Мадина оказалась учительницей младших классов. Для неё ад начался, когда после звонка в класс потянулись не дети, а мертвецы с соседнего кладбища.
– Но здесь такого быть не может. Здесь бог.
– Костя тоже про него говорил. Что за бог? Что он… делает?
– Защищает нас.
– От нечисти?
– И от неё, и от людей. Раз тебя сюда пропустил, не забрал – ты ему угодна, – сказала Мадина.
Ирина уверилась в том, что в поселении задерживаться не хочет.
Уложенные ровными рядами ящики были запаяны в полиэтилен. Ирина медленно прошлась взад-вперёд, поднося к каждому свечу, чтобы окончательно убедиться: ни один из ящиков не был вскрыт.
С утра она вызвалась идти за грибами. Тощая веснушчатая Женя, ответственная за имущество поселения, выдала ей пакет и пластиковый, когда-то одноразовый ножик.
Ирина глянула на пакет и подавила нервный смешок – пакет украшала реклама «Витанола». Женя, заметив её реакцию, развела руками: мол, извини, другой тары не нашлось.
После недолгой беседы на тему «как лучше собирать грибы – ломать или срезать?», Ирина запихнула пакет и ножик в карман, прикоснулась машинально к связке ключей на шее и направилась в лес. Туда, где на холме располагался тщательно замаскированный вход в хранилище.
Никто за ней не следил. То ли поселенцы так уповали на своего бога, то ли считали, что опасности она не представляет.
И вот она здесь. За её спиной – системы распознавания сетчатки с автономным питанием. Амбарные замки и засовы в руку толщиной. Кодовые замки. Электронные замки с картами-ключами. Лабиринт коридоров.
Никто посторонний не мог войти сюда.
Может, бог этих поселенцев – бывший сотрудник института? Кто-то, кто по праву имел, или нашел, или выкрал ключи и знал, где находится хранилище?
И кто, получается, не взял из хранилища ни единой таблеточки?
«Они раздобыли блокеры в другом месте? Бог ниспослал, не иначе.»
Ирина медленно опустилась на крайний ящик и, впервые в жизни, страстно пожелала увидеть нечисть. Желание не сбылось.
«Набить карманы блокерами и бежать? Господи, как не хочется бросать такое богатство…»
Остаться и помаленьку подъедать запас? Указать на таблетки поселенцам?
Зачем подъедать и зачем указывать, если нечисти здесь нет всё равно? Райское место.
Почему её нет?
Ирина слезла с ящика, опустилась на корточки и ткнула пластиковым ножом полиэтилен. «Возьму немного прямо сейчас, – решила она, – на случай, а там посмотрим».
Спустя ещё около часа, Ирина шла по разбитой асфальтовой дорожке к главному корпусу. В пакете её лежало десятка два сыроежек и несчитано лисичек, в кармане, завёрнутые в клочок полиэтилена – ровно пятьдесят маленьких белых пилюль, безымянного антидота к проклятому «Витанолу». Каждая такая пилюля обеспечивала около трех суток спокойной жизни: нормализовалась частота мозговых волн. В первую же секунду после приёма человек и нечисть исчезали друг для друга. Можно было идти ночевать на кладбище, купаться в полнолуние и гулять по лесу, не боясь наткнуться на нечто более опасное, чем медведь или волк.
Если ты считаешь, что ничего более опасного в лесу быть не может – ты не жилец.
– Прячься! В дом, быстро в дом!
Её схватили за рукав и с силой рванули. Пакет с сыроежками полетел в сторону. Спотыкаясь, она побежала за Костей – это был Костя, – ко входу в здание.
– Что происходит?
– Там чужаки, – Костя буквально втащил её в вестибюль, и она, запнувшись на пороге, упала на колени. На его лице играла улыбка. – Они шумели и разгневали бога.
– Чужаки? Чего они хотят? Они вооружены?
– Они считают, тут есть особые таблетки. Таблетки от нечисти, – Костя протянул Ирине руку. – Поднимайся. Прости, что я тебя так толкнул. Хочешь увидеть бога?
Он подошёл к окну и жестом поманил Ирину за собой.
Чужаки, настороженно озираясь, стояли около покосившихся ворот, ведущих во двор. Оружия Ирина при них не заметила. Никого из поселенцев рядом с ними не было – похоже, стоило этим людям «разгневать бога», как все бросились от них врассыпную.
Она сощурилась, и вдруг ей показалось, что она знает одного из пришельцев. Испытуемый, он был среди испытуемых, ещё когда здесь разрабатывали «Витанол».
Возможный испытуемый шагнул в сторону, и за его спиной Ирина увидела ребенка. Чумазого, бритого налысо, лет десяти на вид.
– Ау! – Крикнул ребенок. – Куда вы?!
И появился бог.
Огромная белёсая тварь соткалась из ничего за спинами пришельцев и взмахом руки – лапы? – проломила ребёнку череп.
Расправившись с остальными, тварь некоторое время повисела над грудой тел, а затем медленно поплыла над самой землёй к корпусам. Она, как часто бывает с нечистью , походила на человека: непомерно высокого, тощего и бесполого. Пальцев на руках и ногах у нее было много больше, чем нужно, и все они заканчивались длинными кривыми когтями. Чёрные спутанные космы развевались по ветру. Когда она подлетела ближе, стало ясно, что вместо кожи у неё блестящая белая чешуя.
А потом тварь подняла голову и встретилась с Ириной глазами.
Ненависть хлынула в Ирину, и она едва не упала. Её мысли ринулись наутёк. Тварь разбудили, в который раз разбудили, тварь спала едва ли не с сотворения мира, что происходит, откуда весь этот гам, почему, почему, кто это сделал, кто, кто?!
Тварь вцепилась в сознание Ирины и яростно рылась в нём в поисках ответа. Это явно была очень везучая тварь: именно там она имела все шансы его обнаружить.
Стараясь не думать вообще ни о чем, Ирина опустила руку в карман, нащупала таблетку и сунула в рот. И вторую. И третью.
И, не желая признавать очевидное, четвёртую.
Автор: 104 долгопята
Упавшая корона
I
В одном из офисов российского города-миллионника сидели трое. Частный детектив Михаил — образованный брюнет среднего роста и средних лет, подлинно русской наружности; как и всякий детектив, перешёл из внутренних органов, — налоговой полиции, — и пользовался своими связями.
Парень по прозвищу Мороз, восточной внешности, дорого, но безвкусно одетый в классику — правая рука Михаила. Мороз, несмотря на внешность, говорил без акцента и имел культурный склад крайне русского человека. Своё прозвище он получил, на спор выпив стакан незамерзайки, которой пользовался полжизни, за которую в грудь себя бил, что "нет там метанола, Фома неверующий". Когда Мороз упал навзничь, потеряв сознание, стало ясно, что он ошибался, и тогда кто-то едко подметил "замёрз". Мороза спасли почти без последствий для здоровья, в шкафу было полно водки, фактического противоядия, а скорая приехала за 10 минут. Навредил ли этот эпизод его умственным способностям — достоверно неизвестно.
И Саша — студент, окончивший жур. фак., как и многие, потерявший себя после выпуска, пришедший сюда на собеседование по рекомендации. Джинсы, выцветшая клетчатая рубашка (однако старательно выглаженная), броские часы из перехода и практичные, удобные ботинки — из тысячи таких же людей его выделяли только яркие, проницательнейшие голубые глаза и волосы; настолько светлые, что солнце cлепило в их отражении. Ребята сидели давно и привыкли друг к другу — шёл пятый час знакомства. Все разговаривали так, будто были знакомы с пелёнок. Саша уже ощущал причастность, чувствовал себя помощником детектива. И прошло бы за мирными беседами ещё, наверно, столько же времени, если бы не телефонный звонок.
Михаил взял трубку.
скрытый текст— Привет... На работе... Прости?.. Хорошо, 15 минут.
— Ребят, — сказал он, сложив служебный телефон, — через 15 минут человек подъедет; собирайтесь.
— Что за человек? — спросил Саша.
— Увидишь, — ответил Михаил и обратился к Морозу, предвосхитив его вопрос, — Это Майк.
Михаил показал Саше, что он идёт с ними, и все трое стали неспешно собираться: Саша расправлял замятый подол рубашки, Михаил завершал работу на компьютере, а Мороз складывал бумаги.
— А кто такой Майк? Это твой информатор? — спросил Саша.
— Деньги здесь не участвуют.
— А что за имя такое? Он иммигрант?
— Саня, это уже неприлично. — встрял Мороз.
— Это псевдоним. — параллельно ответил Михаил.
— Псевдоним?.. О, кажется, я понял.
Скоро все трое вышли из здания. В жилой двор заезжала старая, совершенно неприглядная иномарка-универсал вишнёвого цвета, в ободранной тонировке и с яркой ржавчиной на сколах; заехав, она развернулась ко въезду и остановилась.
— Пошли. — сказал Михаил, выбросив непотушенную сигарету.
— Это Майк? — спросил Саша полушёпотом у Мороза
— Он самый.
— Он что, уже на пенсии?
Мороз промолчал.
Саша сел позади водительского сидения, Мороз рядом с ним, а Михаил сел спереди, к Майку.
— Здравствуй. — сказал Майк
— Привет. — Михаил пожал ему руку, — Третий — это Александр. Его паспорт и информация у тебя.
— Что?! — возник Саша. — В каком смысле, паспорт? Какая информация?! — Саша распёрся между передними сидениями и обратился к Михаилу на тон ниже. — Что за херня? — он снова повысил голос. — Ты отдал ему мой паспорт?!
— Саш, обожди...
— Верни паспорт! Это статья!
— Скоро вернём, это временная мера. — сказал Михаил. — Твои документы сейчас под надёжной защитой. Не переживай.
— Чего защитой?! Миша, бля! Давай серьёзно!
— Под защитой службы безопасности. — спокойно отвечал Михаил.
— Какой безопасности?
— Федеральная, Саш, служба безопасности. Успокойся, пожалуйста. — сказал Михаил. — Мы просто проверим тебя по своим каналам.
Возмущение на лице Саши стремительно растаяло, он отнял руки от спинок передних сидений, повернулся к окну и протянул:
— Ааааа...
Майк продолжил сразу и невозмутимо:
— Запись моя. Место сказать не могу. Качество какое есть. Возьми. — он передал Михаилу ручку.
— Что это?
— Диктофон. Тронусь, тогда включишь. — Майк переключил передачу.
Тонированный автомобиль выехал со двора на оживлённую улицу.
— Отогни рычажок и нажми кнопку сверху.
Михаил сделал как сказал Майк. Майк, не отвлекаясь от дороги, протянул Михаилу провод, идущий от магнитолы.
— Вставь к головке стержня. Он поддастся.
— Сделал.
Майк подкрутил магнитолу на среднюю громкость и что-то нажал. Из слабых колонок автомобиля потянула искажённая, но разборчивая речь. Казалось, что говорит мужской хор:
"...когда сталкиваться интересы двух очень важных человек, у меня слюна. Война — лучший стол. Нации истреблять друг друга, многие люди голодать; а у меня всё быть по расписанию — завтрак, обед prandia... num. Люди, которые таскать хлопушки, сбиваться. Некоторые отправлять особенно далеко, иногда лес — тогда это мой дневной рацион. "Пропали без вести" — не плен врага, чаще — это сытый я, и мы сытый. Нет война — я питаться город: пьяный человек, 売春婦, таксист или, редко, who жить в доме последний или первый этаж. Я разорвать челюсти человек, иначе manibus не влезать, и manibus надо тогда в рот, там еда спагетти доставать. Потом выкручивать человека как wet полотенце в comedenti на живот. Собирать рассыпанный позвоночник и комкать с кожный мешок, чтобы нести и никто не знать. Иногда человек вступать в схватка — глупо. Когда война, однажды я бродить лес hunger... gry. Теперь ехать большая железная die panzerkapmfwagen с человек, заметить меня и хлопать. Я сорвать с die panzerkapmfwagen железные лента, достать человек и ударить лента. Два человек непригодный в пищу, последний я догнать быстро, и больше не hungry. Я уже 600 лет, мои дети тоже уже. Люди умирать бесследно, человечество не знать. У дети моя дети появляться шестая manibus — мы рост... расти. Потом дети моих дети с шестая manibus умирать. И мои дети умирать. Я злой. Попадать в дом, чтобы есть, а там мёртвый человек без глаза и мозг, теперь это часто - это делать не человек, человек так не делать даже война. Я и мы страдать и умирать в схватка с unknown"
Запись оборвалась и пошла по-новой, Майк выдернул провод и попросил ручку обратно. Автомобиль стоял на светофоре, а в замершем салоне царствовал тихий шум мотора.
Молчание разбил Саша:
— И что это такое? Ребят?..
Михаил молчал.
— Это кракен. — отрезал Майк.
— Чего? Кракен?
Михаил, не отрывая взгляда от пустоты, глухо спросил:
— Почему он говорил с вами? Как он у вас оказался?
— Прости. — ответил Майк.
— Понял.
Саша снова облокотился на передние сидения и ждал подробностей. Михаил поднял взгляд и взял бодрее:
— У кракена, Саша, пять рук. Советский танк "ИС-2" слышал?
— Эээ... ну естественно.
— Кракенов впервые обнаружили в 30-х годах, если верить документам. В великую отечественную были предприняты первые попытки их уничтожить. Выяснилось, что кракену достаточно всего две руки, чтобы размять тяжёлый танк как пластилин. — сказал Михаил. — Они живут среди нас. Самая большая популяция — в Питере, около сорока особей. В Москве тридцать, в остальных миллионниках 8-12.
— Я не понимаю... Кто это такие? Откуда? Они убивают людей?
— Убивают. Они нами питаются. Одна рука толщиной с молодой дуб, на каждой по четыре пальца. Шкура серая и, если бы мы могли убить кракена, хотя бы одного, ею бы обтягивали пехоту и побеждали в любой войне. Кто они и откуда - я не знаю. Их настоящее имя тоже неизвестно. Возможно, это знает Майк, но он нам не скажет. А может, он и сам не знает, — Михаил обратился к Майку, — чёрт тебя самого знает.
Саша молчал и слушал.
— Восемь глаз... — продолжил Михаил.
— Девять. — поправил Майк, смотря по зеркалам.
— Девять глаз и два рта, один из которых находится на животе. Никто не видел каким образом оно его использует, но, кажется, теперь понятно. И всё это удовольствие размером с грузовик.
— Размером с грузовик, и вы не можете его поймать?
— Ты его ни во что не поймаешь, он делает оригами из всего, что захочешь - от бумаги до танкового взвода. Во-вторых, он может попасть в квартиру через форточку... Даже не спрашивай.
Саша обмяк на задние сидения.
— То есть, со мной в одном городе, ты говоришь, живёт какая-то неведомая, непонятная тварь, которая может залезть ко мне в квартиру, разорвать меня, и никто с ней ничего не может сделать? — спросил он.
— Догадливый! — ответил Мороз.
— В 44-м два советских корпуса не смогли, немцы под Курском не смогли, и пять лет назад... — добавил Михаил.
— Миша, притормози. — Майк вмешался.
— Понял.
— Не верю... — прогудел Саша.
— Я понимаю тебя. Но у нас, похоже, проблема поважнее.
— Поважнее?!
Михаил усмехнулся, затем вздохнул и помрачнел.
— Кракены, — начал Михаил громче, теперь обращаясь к обоим пассажирам, — это ночной кошмар человечества. Мы просто не доросли до таких технологий, чтобы им хоть что-то сделать. А пока мы до этих технологий растём, они убивают нас, как забойных свиней. Пока мы склонны думать, что в них нет жестоких мотивов... Но если это окажется вдруг ошибкой, нам придётся поклоняться им, как богам...
— Подожди, — перебил Саша, — из всего этого выходит, что они постоянно жрут столько-то людей в месяц, сколько?..
— 3 человека в день на взрослую особь, предположительно.
— Охренеть. И все они исчезают бесследно? Что государство говорит их родственникам?
— Государство ничего не говорит, пропажами людей занимается МВД, которое искренне считает, что ищет похищенных или сбежавших из дома.
— Подождите-ка... А куда мы едем?
— Неважно. — сказал Мороз и направил на него пистолет.
— Как знал... Твари...
— Сейчас всё объясню. — сказал Михаил.
II
Тем временем автомобиль выехал на трассу.
— Мороз, надень на него наручники и заклей рот. — приказал Майк и обратился к Михаилу. — Четвертая группа помню, а резус?
— Обижаешь. Минус.
— Отлично. — ответил Майк.
— Сколько всего людей? — поинтересовался Михаил.
— Сегодня шесть.
Михаил повернулся к Саше:
— Итак, я не договорил.
— Я договорю, — прервал Майк, — мы имеем дело с чем-то, что жрёт граждан во сне с неуёмным аппетитом...
— Майк! Если позволишь... — перебил Мороз.
— Хорошо, давай.
— Дело такое: год назад поступила информация о ряде смертей, произошедших по всей стране, позже подшитых в серию убийств. Убийства совершались с видным почерком — жмур на момент убийства был спящим, следов вскрытия квартиры не было, смерть наступала от повреждения мозга через глазницы; неустановленным образом убийца извлекал его досуха.
— В новости не хочешь пойти, болван? Не жмур, а жертва. — заметил Михаил.
— Да подожди... Характерно, что глаза к этому моменту всегда были закрыты, поэтому разорванные веки погибших, как сказал Мучков, болтались будто простреленный платок. На третьем жм... жертве стало ясно, что общество имеет дело с маньяком-гастролёром: от полиции собрали нормальных следователей, дали делу повышенную важность, и уже через день в ИВС кинули мужичка с длинными сальными патлами и грязным лицом, судимого форточника. Он выкрикивал оскорбления, а потом даже напал на сотрудника при исполнении, после чего, по слухам, несколько раз споткнулся и упал, получил разрыв селёзнки, отказ одной почки, ушиб мозга, печёночное кровотечение и уголовную статью. Пока эта вонючая дура беспомощно ныла за дверью, из главного управления МВД спустили информацию о свежем эпизоде в соседнем городе. Отдел занервничал. — Мороз отпил воды из бутылки. — Пресс-служба не успела даже объясниться по поводу ошибки, как на следующий день ещё один эпизод произошел на другом конце страны. И в тот же день в совершенно другом месте, за 5 тысяч километров, произошло ещё два эпизода, причём в одном доме. За последующий месяц погибло двести тридцать с чем-то человек, полиция оборвала связь с журналистами. Расследование засекретили. Состояние дела стало неизвестно. Спустя полгода, по различным источникам, погибло от девяти до двенадцати тысяч людей, во всех крупных городах был введён жёлтый уровень опасности. В один из тех дней у меня умерла соседка. Я видел в глазок, как её квартиру взламывал знакомый участковый с опергруппой: попав внутрь, они почти сразу же покинули подъезд, участковый не выпускал из рук рацию. Спустя минут пять прибывший спецназ ФСБ эвакуировал весь дом, и стал жечь огнемётами вентиляцонные шахты.
Саша истошно замычал.
— Приоткрой ему там, что-то хочет сказать. — указал Михаил.
Мороз сорвал армированный скотч со рта Саши.
— Блять! — воскликнул Саша и размял губы, — Мороз, так ты мент, что ли?
— Я сотрудник полиции. Бывший.
— Все вы на один мотив. Немудрено, дуболом, что тебя выперли, — Саша кивнул на наставленный пистолет.
Мороз усмехнулся.
— Это, Саша, уже не твоё дело. Твоё дело — сидеть ровно и не базарить. — Мороз закончил твёрдо и замолк. Но затем, вдруг, снова заговорил, взяв тише, повернувшись к окну — ...нападение на сотрудника полиции — зелёный свет, но оказалось, убивать было нельзя... Вся страна следила за этим отбросом... Все сразу показали на меня пальцем...
— Надо было тебя не должности лишать, а в тюрьму годиков на десять, в обычную колонию, чтобы туристы в твоё очко потом монеты на удачу бросали.
— Михань, можно я его заклею уже?
— Обожди, Мороз. — ответил Михаил.
— А причём здесь моя группа крови? Потрудитесь объяснить? Вы меня на органы собираетесь разобрать, что ли?! Куда мы едем?!
— Сказали же тебе — людей спасаем. — ответил Майк.
— А причём здесь, блять, я? Играйте в своих пиратов там, кракенов без меня, приносите в жертву собак, крыс, зачем вы в уголовщину-то лезете?.. Тааак, стоп... Ага, всё понятно с вами. Сектанты. Дебилы. Вас найдут, за каждого такого как я вы получите по пожизненному, и никакой сатана вас из бетонной коробки не вытащит.
— Заклеивай, — отпустил Михаил.
— Сатанист голимый. — сказал Саша. — Не надо ничего заклеивать, у меня нос плохо дышит.
— Старшина, не клей. Вдруг не врёт. — вмешался Майк.
— Вас понял. — ответил Мороз.
Автомобиль остановился на пустыре, Мороз вывел Сашу, завязал ему глаза, и остался его сторожить, Михаил и Майк чуть отошли:
— Благодарю за службу. — сказал Майк.
— Ты знаешь.
— Разумеется. — Майк протянул ему толстый конверт. — Пересчитывай.
Михаил открыл конверт.
— Что я слышу, хруст конверта! Внутри, наверно, письмо от возлюбленной! А деньги не участвуют, нет! Понятно всё, заказуха... Сектантская... Ну ты и говно, Миша... МИША! — вдруг закричал во всю глотку Саша. — РАЗНОПОЛОВ МИХАИЛ ВАЛЕНТИНОВИЧ! УБИЙЦА! УБИВАЮТ! ПОМОГИТЕ!
Мороз повалил его на землю и заклеил ему рот.
— Всё на месте? — Майк спросил у Михаила.
— Да, пятьдесят. — Михаил просветил несколько случайных купюр специальным карманным устройством.
— Машину забирайте. До скорого.
— Подожди. — Михаил выдержал паузу. — Ты же знаешь, я не мясник. Чисто по-человечески всё-таки это... Дай там слово, что вы не будете над ним издеваться, что ли...
— Даю слово. — сказал Майк и пошёл к Саше.
— ...стой! — окликнул его Михаил. — На записи действительно кракен?
— Это он.
— Так и что же это такое, что их убивает? У нас есть какие-нибудь шансы?
Майк отвёл Михаила чуть подальше от автомобиля.
— Большие чёрные черви. Они лезут из земли в системы вентиляции жилых домов, пускают щупы и тихо убирают гражданских десятками за ночь. Зачем — пока неизвестно. Предположительно, питаются. С каждым месяцем всё больше тел... Столкновение с вооружёнными силами было. Совершенно бесполезно. Единственный видимый вариант — это столкнуть их с кракенами. Я хочу чтобы ты понял, Миша. старшина ошибается. Двенадцать тысяч — это только вершина айсберга. Всё намного хуже.
— Твою за ногу... Вот оно как... Насколько?
— Не сейчас.
— Ну, рад был помочь... Не подведите. И держи меня в курсе.
— Добро. Никто, кроме нас, — Майк поднял руку, сжав её в кулак, и улыбнулся.
— Это девиз ВДВ. — посмеялся Михаил.
— Двери ФСБ открыты для авторских споров.
Они пожали друг другу руки. Майк проверил кобуру, поднял Сашу и повёл его за собой, в горизонты поля. Мороз и Михаил сели в автомобиль с почти полным бензобаком и уехали. Мороз получил от Михаила 20 тысяч евро.
III
Савельев держал Сашу и они шли по полю, разгребая ногами высокую траву — Саша потерял бунтарский пыл, а Савельев в принципе, по натуре своей, уважал молчание. Он был высокого роста, с твёрдым и трезвым лицом, средний в плечах и неизвестных лет — однако по волевым морщинам и пробивающейся седине можно было догадаться, что ему уже к четвёртому десятку. Михаил не знал о нём ничего, кроме его имени и того, что Савельев сам говорил о себе.
Наконец, он дошли до леса, и там, неожиданно, стоял вооруженный человек. Затем ещё один. И ещё. И вот теперь их несколько десятков, виднеется колючая проволока, и где-то затухают лопасти вертолёта. Савельев прошёл с Сашей четыре контроля, не выпуская из рук удостоверения.
Раздался могучий скрип двери, и теперь Саша спускается по какой-то лестнице, с каждым шагом воздух становится всё сырее и прохладнее. Он слышит глухие голоса — похоже на бурное обсуждение. Затем открывается ещё одна дверь и голоса обретают чёткость.
Савельев, зайдя внутрь, пристегнул Сашу и подошёл к генерал-лейтенанту, беседующему с офицерами.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!
— Привет, майор. Порадуешь?
— Порадую, товарищ генерал-лейтенант. — Савельев кивнул головой в сторону Саши, пристёгнутого обеими руками к батарее.
— Четыре-минус?
— Так точно. Четыре-минус.
— Вольно, подполковник.
— Есть! — Савельев скромно улыбнулся.
Генерал отошёл к офицеру.
— Через полчаса свежего в карантин, это последний. Что останется — убрать, и приступить к снаряжению. Сообщи в столицу, что завтра столкнём.
— Так точно! — ответил офицер.
— И передай это распоряжение в областное УФСБ. — генерал протянул офицеру бумажный лист.
— Так точно!
Спустя полчаса Сашу закинули в тёмную комнату.
— Аккуратнее! — он встал, отряхнулся.
Включился свет.
— Ебать! — Саша вскрикнул и прижался к стене
— Алексанder!
— Это... Чем увлекаешься? Как дела? — ошарашенный Саша полз вдоль стены в противоположный угол.
— Сибирскаядомшесть — твоя адрес?
— Эээ... Ага...
— Твой девушка быть первый этаж, я слышать это говорить general. Прости меня, Алексанder.
— Да ноль вопросов! Та ещё стерва! Пустяк, забудь. — дрожащим голосом отвечал Саша, смотря перед собой почти строго вверх. — Это... Слушай, я болею. И... И воняю... Да! Воняю, просто ужас! Не советую приближаться, мне аж стыдно.
— Я не понимать. Я hungry, Алексанder.
Михаил с Морозом заезжали в черты города.
— Что он тебе сказал? — спросил Мороз.
— Всё хуже, чем ты говоришь.
— То есть?
— Двенадцать тысяч — это неполные данные. Трупов больше.
— Прикалываешься? А сколько тогда?!
— Он не сказал.
— Чёртов этот... как его...
— Кто?
— Который непонятный-неизвестный, как-то "никита", вроде.
— Инкогнито?
— ДА! Ингокинто!
— Ага. Бабло не пропей, возьми хотя бы на десятку аппаратуры. — Михаил резко перескочил. — Сегодня Людмила звонила, которой изменяют, спрашивала о результатах, у тебя есть что сказать?
— Брось ты! Приедем, я тебе кино покажу!
— А она почему не знает?
— Сегодня хотел сообщить. Клянусь, если бы не Майк, она б уже стояла у нас на пороге, красная как геморрой. — сказал Мороз.
Они доехали до офиса, завершили будничные дела и разошлись по домам. На следующий день, ближе к вечеру, Михаил, сидя в офисе, получил телефонный звонок с неизвестного номера.
— Слушаю, — взял трубку Михаил.
— Привет, вечером по пиву собираемся взять, подойдёшь к вобле? И ещё — хорошие новости для тебя есть.
— Ааа, да, привет; конечно. Во сколько? Что за новости? — Михаил сразу узнал Савельева.
— Думал, ты уже знаешь — наша сборная победила. Подходи через пару часов.
— Вона что! Представь себе, проглядел, садовая голова! До встречи! — Михаил разгадал шифр.
IV
— Примите заслуженную похвалу, товарищи! — объявил полковник и повернулся, — Слушаю вас, Климова.
— Товарищ полковник, мы с Савельевым подсчитали, что таким образом удастся купировать рост смертности уже через месяц, если сверху дадут добро на транспортировку железнодорожными путями. Из альтернативных вариантов...
— Отставить. Альтернативных вариантов не будет, — через полчаса жду ваши расчёты на столе.
— Есть!
— Наташ, — Савельев вернулся из уборной, — на пару слов.
Климова подошла.
— Подменишь меня через два часа буквально на... Какого чёрта... — Савельев замертво уставился за Климову.
Климова испуганно обернулась. На экране, передающем изображение с видеокамер на кракене, был сплошной чёрный тон, кроме одной камеры — она показывала сумрачное летнее небо.
— Ты меня напугал, дурак!.. Он просто скинул с себя аппаратуру — в карантине постоянно так делал. Да ты не переживай, приученный. Вернётся.
— Нет, Наташ, боюсь, что не вернётся. — Савельев зашёл вглубь штаба и попросил отмотать последние кадры.
Оператор отмотал на пять секунд до потери изображения.
— Мамочки... — Климова побледнела.
Из отдела аналитики выбежали двое с бумагами и задёргали полковника, на повышенных тонах выясняющего происходящее.
— Товарищ полковник, срочно свяжитесь с Москвой! — один из них совал в него листом бумаги.
— Что ты мне тычешь, бестолочь! Нормально доложи! — полковник грубо взял лист из рук аналитика, — Это ещё что?
— Посмотрите проекцию внизу, товарищ полковник.
— Где? И что?
— Это десять километров, — показал аналитик на листе пальцами.
Полковник внимательно вгляделся, затем забегал глазами по всему листу.
— ...это не ошибка?
— Пятикратно перепроверено, товарищ полковник!
Михаил курил у окна. Поступил звонок с городского номера.
— Слушаю.
— Здравствуй, Миш, вобла отбой, встретимся на Стахановцев, дом. 3/2.
— Эээ... Понял тебя.
— По времени на час раньше. — добавил Савельев.
— Стой! Но это же управление ФСБ.
— Верно. Я буду ждать у крыльца. — трубку бросили.
Михаил насторожился. Предупредив своего коллегу, Мороза, о возможном подвохе, он оделся и поехал к зданию управления ФСБ.
Подвоха не было. У крыльца УФСБ стоял Савельев в форме и задумчиво курил. Михаил, увидев его, вспомнив о полученных деньгах, улыбнулся в себя. Когда они поздоровались, часы пробили ровно назначенное время.
— Привет, Жень! Чего без конспирации? — Михаил осмотрел Савельева и, похлопав его по плечу, надбавил с широкой улыбкой, — вай, подполковник, какие погоны!
— Я на минуту, работы много.
— Ааа, вона как! А что случилось? — Михаил подался ближе к Савельеву и спросил вполтона, — а нас не заметят?
— Забудь.
— Эмм... Как скажешь. Ну, рассказывай — какой счёт? Хозяева показали гостям?
— Червя уничтожили. Кракен справился, даже спасибо сказал... — Савельев улыбнулся так, будто утешал себя. — Не знал, что они так умеют.
— Поздравляю с найденным противоядием! — Михаил взорвался восторгом. — Какой, однако, пёсик! Теперь заберёте его обратно и так дальше, одного червя за другим?
— Боюсь, что нет.
— Он от вас убежал?! — Михаил насторожился.
— Он мёртв. — Савельев достал две сигареты и закурил обе. — Червя, что мы искали, он убил быстро. За ним вылез другой. Раз в двадцать больше. Порвал кракена как бабочку. А потом вылезло ещё пять таких же и они истребили всех гражданских в посёлке, около тридцати тысяч человек. СМИ разрываются, в ФСБ полный бардак.
Михаил обмяк и промолчал.
— Мы могли бы, наверно, найти ещё кракена, да хоть десять, — продолжил Савельев, — но это бессмысленно.
— Что значит бессмысленно?
— Полгода назад было не двенадцать тысяч погибших, Миша, а двести. Двести тысяч человек. А позавчера на севере вымер первый город. — Савельев выкинул дрожащими руками две недокуренные сигареты и, прикурив другие две, добавил. — Наши проанализировали сейсмический отчёт... Это не существа, Миш.
— Прости? — тихо спросил Михаил, замерши с пачкой сигарет в руках.
— Это существо. То, что мы считали червями — его конечности. По всей стране были его конечности... И я тебе даже больше скажу — по всему миру. — Савельев поднял взгляд, — Помнишь, ты сказал тогда, в машине, про бога?.. Самое время начать поклоняться.
В одном из офисов российского города-миллионника сидели трое. Частный детектив Михаил — образованный брюнет среднего роста и средних лет, подлинно русской наружности; как и всякий детектив, перешёл из внутренних органов, — налоговой полиции, — и пользовался своими связями.
Парень по прозвищу Мороз, восточной внешности, дорого, но безвкусно одетый в классику — правая рука Михаила. Мороз, несмотря на внешность, говорил без акцента и имел культурный склад крайне русского человека. Своё прозвище он получил, на спор выпив стакан незамерзайки, которой пользовался полжизни, за которую в грудь себя бил, что "нет там метанола, Фома неверующий". Когда Мороз упал навзничь, потеряв сознание, стало ясно, что он ошибался, и тогда кто-то едко подметил "замёрз". Мороза спасли почти без последствий для здоровья, в шкафу было полно водки, фактического противоядия, а скорая приехала за 10 минут. Навредил ли этот эпизод его умственным способностям — достоверно неизвестно.
И Саша — студент, окончивший жур. фак., как и многие, потерявший себя после выпуска, пришедший сюда на собеседование по рекомендации. Джинсы, выцветшая клетчатая рубашка (однако старательно выглаженная), броские часы из перехода и практичные, удобные ботинки — из тысячи таких же людей его выделяли только яркие, проницательнейшие голубые глаза и волосы; настолько светлые, что солнце cлепило в их отражении. Ребята сидели давно и привыкли друг к другу — шёл пятый час знакомства. Все разговаривали так, будто были знакомы с пелёнок. Саша уже ощущал причастность, чувствовал себя помощником детектива. И прошло бы за мирными беседами ещё, наверно, столько же времени, если бы не телефонный звонок.
Михаил взял трубку.
скрытый текст— Привет... На работе... Прости?.. Хорошо, 15 минут.
— Ребят, — сказал он, сложив служебный телефон, — через 15 минут человек подъедет; собирайтесь.
— Что за человек? — спросил Саша.
— Увидишь, — ответил Михаил и обратился к Морозу, предвосхитив его вопрос, — Это Майк.
Михаил показал Саше, что он идёт с ними, и все трое стали неспешно собираться: Саша расправлял замятый подол рубашки, Михаил завершал работу на компьютере, а Мороз складывал бумаги.
— А кто такой Майк? Это твой информатор? — спросил Саша.
— Деньги здесь не участвуют.
— А что за имя такое? Он иммигрант?
— Саня, это уже неприлично. — встрял Мороз.
— Это псевдоним. — параллельно ответил Михаил.
— Псевдоним?.. О, кажется, я понял.
Скоро все трое вышли из здания. В жилой двор заезжала старая, совершенно неприглядная иномарка-универсал вишнёвого цвета, в ободранной тонировке и с яркой ржавчиной на сколах; заехав, она развернулась ко въезду и остановилась.
— Пошли. — сказал Михаил, выбросив непотушенную сигарету.
— Это Майк? — спросил Саша полушёпотом у Мороза
— Он самый.
— Он что, уже на пенсии?
Мороз промолчал.
Саша сел позади водительского сидения, Мороз рядом с ним, а Михаил сел спереди, к Майку.
— Здравствуй. — сказал Майк
— Привет. — Михаил пожал ему руку, — Третий — это Александр. Его паспорт и информация у тебя.
— Что?! — возник Саша. — В каком смысле, паспорт? Какая информация?! — Саша распёрся между передними сидениями и обратился к Михаилу на тон ниже. — Что за херня? — он снова повысил голос. — Ты отдал ему мой паспорт?!
— Саш, обожди...
— Верни паспорт! Это статья!
— Скоро вернём, это временная мера. — сказал Михаил. — Твои документы сейчас под надёжной защитой. Не переживай.
— Чего защитой?! Миша, бля! Давай серьёзно!
— Под защитой службы безопасности. — спокойно отвечал Михаил.
— Какой безопасности?
— Федеральная, Саш, служба безопасности. Успокойся, пожалуйста. — сказал Михаил. — Мы просто проверим тебя по своим каналам.
Возмущение на лице Саши стремительно растаяло, он отнял руки от спинок передних сидений, повернулся к окну и протянул:
— Ааааа...
Майк продолжил сразу и невозмутимо:
— Запись моя. Место сказать не могу. Качество какое есть. Возьми. — он передал Михаилу ручку.
— Что это?
— Диктофон. Тронусь, тогда включишь. — Майк переключил передачу.
Тонированный автомобиль выехал со двора на оживлённую улицу.
— Отогни рычажок и нажми кнопку сверху.
Михаил сделал как сказал Майк. Майк, не отвлекаясь от дороги, протянул Михаилу провод, идущий от магнитолы.
— Вставь к головке стержня. Он поддастся.
— Сделал.
Майк подкрутил магнитолу на среднюю громкость и что-то нажал. Из слабых колонок автомобиля потянула искажённая, но разборчивая речь. Казалось, что говорит мужской хор:
"...когда сталкиваться интересы двух очень важных человек, у меня слюна. Война — лучший стол. Нации истреблять друг друга, многие люди голодать; а у меня всё быть по расписанию — завтрак, обед prandia... num. Люди, которые таскать хлопушки, сбиваться. Некоторые отправлять особенно далеко, иногда лес — тогда это мой дневной рацион. "Пропали без вести" — не плен врага, чаще — это сытый я, и мы сытый. Нет война — я питаться город: пьяный человек, 売春婦, таксист или, редко, who жить в доме последний или первый этаж. Я разорвать челюсти человек, иначе manibus не влезать, и manibus надо тогда в рот, там еда спагетти доставать. Потом выкручивать человека как wet полотенце в comedenti на живот. Собирать рассыпанный позвоночник и комкать с кожный мешок, чтобы нести и никто не знать. Иногда человек вступать в схватка — глупо. Когда война, однажды я бродить лес hunger... gry. Теперь ехать большая железная die panzerkapmfwagen с человек, заметить меня и хлопать. Я сорвать с die panzerkapmfwagen железные лента, достать человек и ударить лента. Два человек непригодный в пищу, последний я догнать быстро, и больше не hungry. Я уже 600 лет, мои дети тоже уже. Люди умирать бесследно, человечество не знать. У дети моя дети появляться шестая manibus — мы рост... расти. Потом дети моих дети с шестая manibus умирать. И мои дети умирать. Я злой. Попадать в дом, чтобы есть, а там мёртвый человек без глаза и мозг, теперь это часто - это делать не человек, человек так не делать даже война. Я и мы страдать и умирать в схватка с unknown"
Запись оборвалась и пошла по-новой, Майк выдернул провод и попросил ручку обратно. Автомобиль стоял на светофоре, а в замершем салоне царствовал тихий шум мотора.
Молчание разбил Саша:
— И что это такое? Ребят?..
Михаил молчал.
— Это кракен. — отрезал Майк.
— Чего? Кракен?
Михаил, не отрывая взгляда от пустоты, глухо спросил:
— Почему он говорил с вами? Как он у вас оказался?
— Прости. — ответил Майк.
— Понял.
Саша снова облокотился на передние сидения и ждал подробностей. Михаил поднял взгляд и взял бодрее:
— У кракена, Саша, пять рук. Советский танк "ИС-2" слышал?
— Эээ... ну естественно.
— Кракенов впервые обнаружили в 30-х годах, если верить документам. В великую отечественную были предприняты первые попытки их уничтожить. Выяснилось, что кракену достаточно всего две руки, чтобы размять тяжёлый танк как пластилин. — сказал Михаил. — Они живут среди нас. Самая большая популяция — в Питере, около сорока особей. В Москве тридцать, в остальных миллионниках 8-12.
— Я не понимаю... Кто это такие? Откуда? Они убивают людей?
— Убивают. Они нами питаются. Одна рука толщиной с молодой дуб, на каждой по четыре пальца. Шкура серая и, если бы мы могли убить кракена, хотя бы одного, ею бы обтягивали пехоту и побеждали в любой войне. Кто они и откуда - я не знаю. Их настоящее имя тоже неизвестно. Возможно, это знает Майк, но он нам не скажет. А может, он и сам не знает, — Михаил обратился к Майку, — чёрт тебя самого знает.
Саша молчал и слушал.
— Восемь глаз... — продолжил Михаил.
— Девять. — поправил Майк, смотря по зеркалам.
— Девять глаз и два рта, один из которых находится на животе. Никто не видел каким образом оно его использует, но, кажется, теперь понятно. И всё это удовольствие размером с грузовик.
— Размером с грузовик, и вы не можете его поймать?
— Ты его ни во что не поймаешь, он делает оригами из всего, что захочешь - от бумаги до танкового взвода. Во-вторых, он может попасть в квартиру через форточку... Даже не спрашивай.
Саша обмяк на задние сидения.
— То есть, со мной в одном городе, ты говоришь, живёт какая-то неведомая, непонятная тварь, которая может залезть ко мне в квартиру, разорвать меня, и никто с ней ничего не может сделать? — спросил он.
— Догадливый! — ответил Мороз.
— В 44-м два советских корпуса не смогли, немцы под Курском не смогли, и пять лет назад... — добавил Михаил.
— Миша, притормози. — Майк вмешался.
— Понял.
— Не верю... — прогудел Саша.
— Я понимаю тебя. Но у нас, похоже, проблема поважнее.
— Поважнее?!
Михаил усмехнулся, затем вздохнул и помрачнел.
— Кракены, — начал Михаил громче, теперь обращаясь к обоим пассажирам, — это ночной кошмар человечества. Мы просто не доросли до таких технологий, чтобы им хоть что-то сделать. А пока мы до этих технологий растём, они убивают нас, как забойных свиней. Пока мы склонны думать, что в них нет жестоких мотивов... Но если это окажется вдруг ошибкой, нам придётся поклоняться им, как богам...
— Подожди, — перебил Саша, — из всего этого выходит, что они постоянно жрут столько-то людей в месяц, сколько?..
— 3 человека в день на взрослую особь, предположительно.
— Охренеть. И все они исчезают бесследно? Что государство говорит их родственникам?
— Государство ничего не говорит, пропажами людей занимается МВД, которое искренне считает, что ищет похищенных или сбежавших из дома.
— Подождите-ка... А куда мы едем?
— Неважно. — сказал Мороз и направил на него пистолет.
— Как знал... Твари...
— Сейчас всё объясню. — сказал Михаил.
II
Тем временем автомобиль выехал на трассу.
— Мороз, надень на него наручники и заклей рот. — приказал Майк и обратился к Михаилу. — Четвертая группа помню, а резус?
— Обижаешь. Минус.
— Отлично. — ответил Майк.
— Сколько всего людей? — поинтересовался Михаил.
— Сегодня шесть.
Михаил повернулся к Саше:
— Итак, я не договорил.
— Я договорю, — прервал Майк, — мы имеем дело с чем-то, что жрёт граждан во сне с неуёмным аппетитом...
— Майк! Если позволишь... — перебил Мороз.
— Хорошо, давай.
— Дело такое: год назад поступила информация о ряде смертей, произошедших по всей стране, позже подшитых в серию убийств. Убийства совершались с видным почерком — жмур на момент убийства был спящим, следов вскрытия квартиры не было, смерть наступала от повреждения мозга через глазницы; неустановленным образом убийца извлекал его досуха.
— В новости не хочешь пойти, болван? Не жмур, а жертва. — заметил Михаил.
— Да подожди... Характерно, что глаза к этому моменту всегда были закрыты, поэтому разорванные веки погибших, как сказал Мучков, болтались будто простреленный платок. На третьем жм... жертве стало ясно, что общество имеет дело с маньяком-гастролёром: от полиции собрали нормальных следователей, дали делу повышенную важность, и уже через день в ИВС кинули мужичка с длинными сальными патлами и грязным лицом, судимого форточника. Он выкрикивал оскорбления, а потом даже напал на сотрудника при исполнении, после чего, по слухам, несколько раз споткнулся и упал, получил разрыв селёзнки, отказ одной почки, ушиб мозга, печёночное кровотечение и уголовную статью. Пока эта вонючая дура беспомощно ныла за дверью, из главного управления МВД спустили информацию о свежем эпизоде в соседнем городе. Отдел занервничал. — Мороз отпил воды из бутылки. — Пресс-служба не успела даже объясниться по поводу ошибки, как на следующий день ещё один эпизод произошел на другом конце страны. И в тот же день в совершенно другом месте, за 5 тысяч километров, произошло ещё два эпизода, причём в одном доме. За последующий месяц погибло двести тридцать с чем-то человек, полиция оборвала связь с журналистами. Расследование засекретили. Состояние дела стало неизвестно. Спустя полгода, по различным источникам, погибло от девяти до двенадцати тысяч людей, во всех крупных городах был введён жёлтый уровень опасности. В один из тех дней у меня умерла соседка. Я видел в глазок, как её квартиру взламывал знакомый участковый с опергруппой: попав внутрь, они почти сразу же покинули подъезд, участковый не выпускал из рук рацию. Спустя минут пять прибывший спецназ ФСБ эвакуировал весь дом, и стал жечь огнемётами вентиляцонные шахты.
Саша истошно замычал.
— Приоткрой ему там, что-то хочет сказать. — указал Михаил.
Мороз сорвал армированный скотч со рта Саши.
— Блять! — воскликнул Саша и размял губы, — Мороз, так ты мент, что ли?
— Я сотрудник полиции. Бывший.
— Все вы на один мотив. Немудрено, дуболом, что тебя выперли, — Саша кивнул на наставленный пистолет.
Мороз усмехнулся.
— Это, Саша, уже не твоё дело. Твоё дело — сидеть ровно и не базарить. — Мороз закончил твёрдо и замолк. Но затем, вдруг, снова заговорил, взяв тише, повернувшись к окну — ...нападение на сотрудника полиции — зелёный свет, но оказалось, убивать было нельзя... Вся страна следила за этим отбросом... Все сразу показали на меня пальцем...
— Надо было тебя не должности лишать, а в тюрьму годиков на десять, в обычную колонию, чтобы туристы в твоё очко потом монеты на удачу бросали.
— Михань, можно я его заклею уже?
— Обожди, Мороз. — ответил Михаил.
— А причём здесь моя группа крови? Потрудитесь объяснить? Вы меня на органы собираетесь разобрать, что ли?! Куда мы едем?!
— Сказали же тебе — людей спасаем. — ответил Майк.
— А причём здесь, блять, я? Играйте в своих пиратов там, кракенов без меня, приносите в жертву собак, крыс, зачем вы в уголовщину-то лезете?.. Тааак, стоп... Ага, всё понятно с вами. Сектанты. Дебилы. Вас найдут, за каждого такого как я вы получите по пожизненному, и никакой сатана вас из бетонной коробки не вытащит.
— Заклеивай, — отпустил Михаил.
— Сатанист голимый. — сказал Саша. — Не надо ничего заклеивать, у меня нос плохо дышит.
— Старшина, не клей. Вдруг не врёт. — вмешался Майк.
— Вас понял. — ответил Мороз.
Автомобиль остановился на пустыре, Мороз вывел Сашу, завязал ему глаза, и остался его сторожить, Михаил и Майк чуть отошли:
— Благодарю за службу. — сказал Майк.
— Ты знаешь.
— Разумеется. — Майк протянул ему толстый конверт. — Пересчитывай.
Михаил открыл конверт.
— Что я слышу, хруст конверта! Внутри, наверно, письмо от возлюбленной! А деньги не участвуют, нет! Понятно всё, заказуха... Сектантская... Ну ты и говно, Миша... МИША! — вдруг закричал во всю глотку Саша. — РАЗНОПОЛОВ МИХАИЛ ВАЛЕНТИНОВИЧ! УБИЙЦА! УБИВАЮТ! ПОМОГИТЕ!
Мороз повалил его на землю и заклеил ему рот.
— Всё на месте? — Майк спросил у Михаила.
— Да, пятьдесят. — Михаил просветил несколько случайных купюр специальным карманным устройством.
— Машину забирайте. До скорого.
— Подожди. — Михаил выдержал паузу. — Ты же знаешь, я не мясник. Чисто по-человечески всё-таки это... Дай там слово, что вы не будете над ним издеваться, что ли...
— Даю слово. — сказал Майк и пошёл к Саше.
— ...стой! — окликнул его Михаил. — На записи действительно кракен?
— Это он.
— Так и что же это такое, что их убивает? У нас есть какие-нибудь шансы?
Майк отвёл Михаила чуть подальше от автомобиля.
— Большие чёрные черви. Они лезут из земли в системы вентиляции жилых домов, пускают щупы и тихо убирают гражданских десятками за ночь. Зачем — пока неизвестно. Предположительно, питаются. С каждым месяцем всё больше тел... Столкновение с вооружёнными силами было. Совершенно бесполезно. Единственный видимый вариант — это столкнуть их с кракенами. Я хочу чтобы ты понял, Миша. старшина ошибается. Двенадцать тысяч — это только вершина айсберга. Всё намного хуже.
— Твою за ногу... Вот оно как... Насколько?
— Не сейчас.
— Ну, рад был помочь... Не подведите. И держи меня в курсе.
— Добро. Никто, кроме нас, — Майк поднял руку, сжав её в кулак, и улыбнулся.
— Это девиз ВДВ. — посмеялся Михаил.
— Двери ФСБ открыты для авторских споров.
Они пожали друг другу руки. Майк проверил кобуру, поднял Сашу и повёл его за собой, в горизонты поля. Мороз и Михаил сели в автомобиль с почти полным бензобаком и уехали. Мороз получил от Михаила 20 тысяч евро.
III
Савельев держал Сашу и они шли по полю, разгребая ногами высокую траву — Саша потерял бунтарский пыл, а Савельев в принципе, по натуре своей, уважал молчание. Он был высокого роста, с твёрдым и трезвым лицом, средний в плечах и неизвестных лет — однако по волевым морщинам и пробивающейся седине можно было догадаться, что ему уже к четвёртому десятку. Михаил не знал о нём ничего, кроме его имени и того, что Савельев сам говорил о себе.
Наконец, он дошли до леса, и там, неожиданно, стоял вооруженный человек. Затем ещё один. И ещё. И вот теперь их несколько десятков, виднеется колючая проволока, и где-то затухают лопасти вертолёта. Савельев прошёл с Сашей четыре контроля, не выпуская из рук удостоверения.
Раздался могучий скрип двери, и теперь Саша спускается по какой-то лестнице, с каждым шагом воздух становится всё сырее и прохладнее. Он слышит глухие голоса — похоже на бурное обсуждение. Затем открывается ещё одна дверь и голоса обретают чёткость.
Савельев, зайдя внутрь, пристегнул Сашу и подошёл к генерал-лейтенанту, беседующему с офицерами.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!
— Привет, майор. Порадуешь?
— Порадую, товарищ генерал-лейтенант. — Савельев кивнул головой в сторону Саши, пристёгнутого обеими руками к батарее.
— Четыре-минус?
— Так точно. Четыре-минус.
— Вольно, подполковник.
— Есть! — Савельев скромно улыбнулся.
Генерал отошёл к офицеру.
— Через полчаса свежего в карантин, это последний. Что останется — убрать, и приступить к снаряжению. Сообщи в столицу, что завтра столкнём.
— Так точно! — ответил офицер.
— И передай это распоряжение в областное УФСБ. — генерал протянул офицеру бумажный лист.
— Так точно!
Спустя полчаса Сашу закинули в тёмную комнату.
— Аккуратнее! — он встал, отряхнулся.
Включился свет.
— Ебать! — Саша вскрикнул и прижался к стене
— Алексанder!
— Это... Чем увлекаешься? Как дела? — ошарашенный Саша полз вдоль стены в противоположный угол.
— Сибирскаядомшесть — твоя адрес?
— Эээ... Ага...
— Твой девушка быть первый этаж, я слышать это говорить general. Прости меня, Алексанder.
— Да ноль вопросов! Та ещё стерва! Пустяк, забудь. — дрожащим голосом отвечал Саша, смотря перед собой почти строго вверх. — Это... Слушай, я болею. И... И воняю... Да! Воняю, просто ужас! Не советую приближаться, мне аж стыдно.
— Я не понимать. Я hungry, Алексанder.
Михаил с Морозом заезжали в черты города.
— Что он тебе сказал? — спросил Мороз.
— Всё хуже, чем ты говоришь.
— То есть?
— Двенадцать тысяч — это неполные данные. Трупов больше.
— Прикалываешься? А сколько тогда?!
— Он не сказал.
— Чёртов этот... как его...
— Кто?
— Который непонятный-неизвестный, как-то "никита", вроде.
— Инкогнито?
— ДА! Ингокинто!
— Ага. Бабло не пропей, возьми хотя бы на десятку аппаратуры. — Михаил резко перескочил. — Сегодня Людмила звонила, которой изменяют, спрашивала о результатах, у тебя есть что сказать?
— Брось ты! Приедем, я тебе кино покажу!
— А она почему не знает?
— Сегодня хотел сообщить. Клянусь, если бы не Майк, она б уже стояла у нас на пороге, красная как геморрой. — сказал Мороз.
Они доехали до офиса, завершили будничные дела и разошлись по домам. На следующий день, ближе к вечеру, Михаил, сидя в офисе, получил телефонный звонок с неизвестного номера.
— Слушаю, — взял трубку Михаил.
— Привет, вечером по пиву собираемся взять, подойдёшь к вобле? И ещё — хорошие новости для тебя есть.
— Ааа, да, привет; конечно. Во сколько? Что за новости? — Михаил сразу узнал Савельева.
— Думал, ты уже знаешь — наша сборная победила. Подходи через пару часов.
— Вона что! Представь себе, проглядел, садовая голова! До встречи! — Михаил разгадал шифр.
IV
— Примите заслуженную похвалу, товарищи! — объявил полковник и повернулся, — Слушаю вас, Климова.
— Товарищ полковник, мы с Савельевым подсчитали, что таким образом удастся купировать рост смертности уже через месяц, если сверху дадут добро на транспортировку железнодорожными путями. Из альтернативных вариантов...
— Отставить. Альтернативных вариантов не будет, — через полчаса жду ваши расчёты на столе.
— Есть!
— Наташ, — Савельев вернулся из уборной, — на пару слов.
Климова подошла.
— Подменишь меня через два часа буквально на... Какого чёрта... — Савельев замертво уставился за Климову.
Климова испуганно обернулась. На экране, передающем изображение с видеокамер на кракене, был сплошной чёрный тон, кроме одной камеры — она показывала сумрачное летнее небо.
— Ты меня напугал, дурак!.. Он просто скинул с себя аппаратуру — в карантине постоянно так делал. Да ты не переживай, приученный. Вернётся.
— Нет, Наташ, боюсь, что не вернётся. — Савельев зашёл вглубь штаба и попросил отмотать последние кадры.
Оператор отмотал на пять секунд до потери изображения.
— Мамочки... — Климова побледнела.
Из отдела аналитики выбежали двое с бумагами и задёргали полковника, на повышенных тонах выясняющего происходящее.
— Товарищ полковник, срочно свяжитесь с Москвой! — один из них совал в него листом бумаги.
— Что ты мне тычешь, бестолочь! Нормально доложи! — полковник грубо взял лист из рук аналитика, — Это ещё что?
— Посмотрите проекцию внизу, товарищ полковник.
— Где? И что?
— Это десять километров, — показал аналитик на листе пальцами.
Полковник внимательно вгляделся, затем забегал глазами по всему листу.
— ...это не ошибка?
— Пятикратно перепроверено, товарищ полковник!
Михаил курил у окна. Поступил звонок с городского номера.
— Слушаю.
— Здравствуй, Миш, вобла отбой, встретимся на Стахановцев, дом. 3/2.
— Эээ... Понял тебя.
— По времени на час раньше. — добавил Савельев.
— Стой! Но это же управление ФСБ.
— Верно. Я буду ждать у крыльца. — трубку бросили.
Михаил насторожился. Предупредив своего коллегу, Мороза, о возможном подвохе, он оделся и поехал к зданию управления ФСБ.
Подвоха не было. У крыльца УФСБ стоял Савельев в форме и задумчиво курил. Михаил, увидев его, вспомнив о полученных деньгах, улыбнулся в себя. Когда они поздоровались, часы пробили ровно назначенное время.
— Привет, Жень! Чего без конспирации? — Михаил осмотрел Савельева и, похлопав его по плечу, надбавил с широкой улыбкой, — вай, подполковник, какие погоны!
— Я на минуту, работы много.
— Ааа, вона как! А что случилось? — Михаил подался ближе к Савельеву и спросил вполтона, — а нас не заметят?
— Забудь.
— Эмм... Как скажешь. Ну, рассказывай — какой счёт? Хозяева показали гостям?
— Червя уничтожили. Кракен справился, даже спасибо сказал... — Савельев улыбнулся так, будто утешал себя. — Не знал, что они так умеют.
— Поздравляю с найденным противоядием! — Михаил взорвался восторгом. — Какой, однако, пёсик! Теперь заберёте его обратно и так дальше, одного червя за другим?
— Боюсь, что нет.
— Он от вас убежал?! — Михаил насторожился.
— Он мёртв. — Савельев достал две сигареты и закурил обе. — Червя, что мы искали, он убил быстро. За ним вылез другой. Раз в двадцать больше. Порвал кракена как бабочку. А потом вылезло ещё пять таких же и они истребили всех гражданских в посёлке, около тридцати тысяч человек. СМИ разрываются, в ФСБ полный бардак.
Михаил обмяк и промолчал.
— Мы могли бы, наверно, найти ещё кракена, да хоть десять, — продолжил Савельев, — но это бессмысленно.
— Что значит бессмысленно?
— Полгода назад было не двенадцать тысяч погибших, Миша, а двести. Двести тысяч человек. А позавчера на севере вымер первый город. — Савельев выкинул дрожащими руками две недокуренные сигареты и, прикурив другие две, добавил. — Наши проанализировали сейсмический отчёт... Это не существа, Миш.
— Прости? — тихо спросил Михаил, замерши с пачкой сигарет в руках.
— Это существо. То, что мы считали червями — его конечности. По всей стране были его конечности... И я тебе даже больше скажу — по всему миру. — Савельев поднял взгляд, — Помнишь, ты сказал тогда, в машине, про бога?.. Самое время начать поклоняться.
Автор: ytth
Криптиды
Диадром А-19, Обратная сторона Земли, научная база «Сотранис», 27-11 а.в.
Стенная панель мягко и беззвучно скользнула в сторону, открыв широкий дверной проём. Оттуда высунулась лохматая голова, но, заметив неподалёку полупрозрачное чудовище размером с грузовик, юркнула обратно. Обладатель этой головы, Велор Оримвора, совсем недавно сменивший серый ученический костюм на униформу исследователя, затаился, вжавшись в стену и лихорадочно пытаясь вспомнить, что же способна делать пасущаяся снаружи тварь. Без компьютерных усилителей мозга держать в голове сотни описаний существ, заполонивших базу, было нетривиальной задачкой, особенно когда всё время появлялись новые их разновидности. Мнемотехника выручала лишь отчасти, а экзокортексом учёный пользовался слишком мало, чтобы тот успел заметно развить его возможности. Включать же это устройство сейчас было категорически нельзя - Велор моментально привлёк бы к себе внимание множества хищников, большинства из которых ещё не видел.
Оримвора осторожно, стараясь не издавать лишнего шума, подкрался к распахнутой настежь двери и попытался получше разглядеть этого монстра. Внешне тот напоминал гротескную помесь кувшина с пнём, постоянно шевелил беззубой пастью на конце покрытой складками шеи и вяло полз вниз по улице, старательно залепляя все оказавшиеся поблизости источники света густой иссиня-чёрной дрянью. На затаившего дыхание исследователя существо не реагировало - но, прищурившись, Оримвора разглядел летающих вокруг причудливого гиганта мелких насекомоподобных тварей. Эти были куда опаснее - Велор уже однажды столкнулся с ними, спасшись лишь чудом, и то ему тогда пришлось потратить несколько долгих часов на восстановление от яда. Но в тот раз у него с собой был невесть откуда взявшийся здесь огнетушитель, поэтому сейчас оставался только один несамоубийственный вариант - ждать, пока процессия отползёт подальше, и постараться побыстрее добежать до следующего укрытия. Оримвора вздохнул, опустился на пол и постарался вспомнить всё, что могло хоть немного пригодиться.
скрытый текст
Криптиды, как назвали этих существ, плотно осадили крупнейшие на Земле поселения и буквально уничтожили все более мелкие. Жителям, а теперь узникам «Сотраниса» изрядно повезло - место, откуда сплошным потоком полезли чудовища, находилось в противоположной точке планеты, и вокруг базы успели выставить барьерный купол, преградив большинству криптидов дорогу. Однако многие из них проявили очень странные способности, природу которых учёные Альянса до сих пор не смогли постичь - как только кто-то совершал определённое действие, он открывал хищникам путь или наводил их на цель. Например, когда Оримвора в последний раз включил оптический камуфляж, из ниоткуда выскочила полетучая тварь и с криком «Вишнёвый пиог! Вишнёвый пиог!» попыталась откусить ему голову. Но так было не всегда - в первый день он успешно от них прятался. Согласно одной из теорий, загадочные создания поначалу не знали, на что конкретно реагировать, однако начали обучаться, взаимодействуя с найденной техникой. Об этом Велор узнал позавчера, и с тех пор Сеть принесла лишь пару сообщений.
Судя по всему, разные формы захватчиков специализировались на конкретных вещах. Одними из первых, к примеру, были какие-то звери вроде гроздей винограда, заблокировавшие анексарты. В этом мире Альянс лишился одного из своих сильнейших козырей - возможности управлять временем, сжимая годы мозгового штурма до нескольких секунд. Затем под удар попали все до единой системы телепортации, лифты, автомобили, компьютерные усилители разума, связь... Нет, они ещё работали - просто каждая попытка применить такие устройства рисковала обернуться катастрофой. Терминалы, торчащие на каждом углу, пока никто не трогал, но толку от них было чуть. И, словно этого не хватало, повсюду были натыканы преграды - запертые двери или силовые поля. Оримвора понимал, что эта блокировка ставилась в том числе ради его собственного блага, дабы держать бродящих по округе криптидов поодаль, но всякий раз ругался, натыкаясь на очередную непреодолимую стену между собой и целью. Спроектированная максимально простой и удобной база стала самым настоящим лабиринтом.
Размышления учёного прервал тихий шелест откуда-то сверху. Машинально подняв голову, Велор понял, что слишком долго не двигался.
- Етидреть твою!!! - он судорожно бросился вон из здания.
Вслед за ним выкатывалась искрящаяся медуза с полусотней кривых паучьих ног, пучками торчавших из вершины купола. С последней встречи эта нескладная тварь изрядно подросла, теперь доходя Оримворе почти до колена, однако сохранила свою паскудную привычку ползать сквозь стены, подбираясь абсолютно незамеченной. Четыре разрывные пули внутри её тела уже распались до состояния мелкого песочка. Радовало лишь то, что подобная дрянь была уникальной - по крайней мере, учёный до сих пор не видел иных особей этого вида.
К счастью, тот громадный монстр успел скрыться, оставив за собой слегка потускневшую улицу - он так и не сумел добраться до всех ламп, коих здесь было предостаточно. Не жалея ног, Оримвора кинулся к заранее примеченному терминалу метрах в двухстах от дверей. По пути располагались несколько таких же, однако исследователь решил выкроить немного времени про запас, чтобы преследователь не настиг его посреди вбивания команды трясущимися руками. Когда он наконец достиг цели и оглянулся, паукомедуза преодолела первую стометровку.
- Так, сейчас, сейчас... Чем же тебя бить, гхырь брынная...
На сенсорном экране быстро сменялись схемы и слова, а вслед за ними неподалёку от Оримворы раскладывалась турелька, прятавшаяся под декоративной панелью в виде полуколонны. Велор впервые пользовался такой штукой и никогда не видел, как ею управлять - спасало лишь лаконичное описание. Он помнил, что огнестрел, удары тяжёлым дубьём и плазменная сварка не причиняли криптиду вреда. Арсенал турели был куда шире, но учёный сразу отмёл добрых две трети предложенного списка, опасаясь призвать гораздо более опасных чудовищ.
Когда нескладное существо уже почти настигло Оримвору, тот наконец закончил возиться с чертежами - вернее, не стал их доводить до ума, ограничившись грубым наброском. Пушка стремительно и плавно развернулась, а через неуловимую долю секунды паукомедуза отлетела в противоположный конец улицы. Короткий металлический стержень внутри её мешкообразного туловища быстро расплетался на тонкие нити, а соединявший их здоровенный магнит надёжно пригвоздил монстра к регихалковой стене чуть ниже второго этажа. Даже если бы противнику удалось вытащить из своей желтоватой плоти все прочные как алмаз волокна, Велор за это время мог спокойно убраться от него подальше.
Оримвора поглядел в сторону криптида, принял последнюю таблетку панацеи, поднялся с земли, вытер кровь, выступившую из ушей от звукового удара, вывел на экран терминала карту базы, вдумчиво рассмотрел её, дал турели ещё десяток команд и неторопливо побрёл дальше. Обычная прогулка не привлекала ничьего внимания, а улица хорошо просматривалась на всю длину и была совершенно пустой, поэтому учёный решил отвлечься от нелепой борьбы за жизнь. В конце концов, сотрудником Альянса он стал не ради таких впечатлений.
Центральный проспект базы, которая уже почти стала настоящим городом, был по-апокалиптичному пуст. Велор почувствовал себя крайне неуютно. Нигде не было гор мусора или кровавых пятен, монументальные здания словно только что сошли с конвейера, а многочисленные автомобили, буквально вчера наполнявшие небеса над широкими магистралями, теперь ровными рядами стояли вдоль тротуаров. Учёного нервировала именно эта аккуратность - она совершенно не сочеталась с абсолютным отсутствием какой бы то ни было жизни. Конечно, он знал, что население «Сотраниса» давно попряталось по домам или бункерам, но подсознание рисовало совершенно иные картины - будто все одновременно сошли с ума и перед тем, как бесследно исчезнуть, навели вокруг идеальный порядок. Матово-чёрная громада вместо привычного синего неба усиливала зловещий эффект во много раз. Окружавший базу непроницаемый купол отсюда казался бесконечным мёртвым космосом без звёзд и планет, но в то же время выглядел пугающе близким. Успокаивали лишь лёгкие арки, раскинувшиеся меж домами через каждые полторы сотни метров - их можно было представлять опорами невидимого потолка. Кроме того, Оримвору начинала утомлять однообразная золотисто-оранжевая гамма невысоких построек - архитекторы почти не раскрашивали регихалковые поверхности, оставляя их просто фоном для других объектов. Даже без постоянных мыслей о том, что за углом может сидеть очередная корявая тварь, всё это давило на психику, расшатанную событиями последних дней. Если бы можно было взять одну из машин, чтобы убраться отсюда...
В небе мелькнула тень. Оримвора поспешно спрятался под декоративным деревом, но тревога оказалась ложной - огромное крестообразное существо и сражающийся с ним сотрудник военного отдела умчались вдаль, не обратив на одинокого прохожего никакого внимания. Велор с завистью подумал, что ему сейчас тоже очень пригодилась бы пара-тройка сверхспособностей, или хотя бы хороший клеточный активатор.
Вслед за ними пролетел ещё один незнакомый агент. Каждая арка, которую он преодолевал, мгновенно перекрывалась зеркалом силового поля. Такая же участь постигала отходящие от проспекта переулки, и прежде, чем учёный успел что-то предпринять, он оказался заперт со всех сторон. На экране ближайшего терминала высветились цифры - таймер отсчитывал четыре часа до автоматического снятия блокировки.
Нервно оглядевшись по сторонам, Оримвора натянул перчатки, подошёл к проходу на соседнюю улицу и осторожно, недоверчиво коснулся защитного экрана. Тусклая серебристая поверхность производила впечатление чего-то твёрдого, однако в действительности лишь отражала кинетическую энергию. Учёный знал, как отключить её на пару секунд... Но сделать это можно было лишь с помощью нейрокомпьютерного передатчика - паролем к системе управления служил меметический ключ, набор идей, который мог быть только у лояльного Альянсу разума.
Велор растерянно посмотрел вверх, на лишённые окон тяжёлые здания, ещё раз запросил карту района и достал из кармана обруч. Этим устройством из списка обязательной экипировки он не пользовался уже довольно долго, опасаясь монстров, которым подобные преграды были нипочём. Впрочем, альтернатива показалась ему менее приятной, и он решил рискнуть - если сделать всё быстро, может получиться.
- Эх, была ни была! - Велор окинул экзокортекс пристальным взглядом, словно ядовитую змею, и резким движением натянул его на голову.
В первые мгновения не произошло ничего заметного - прибор синхронизировался с мозгом через подсознание, минуя осмысленную область разума. Затем учёный ощутил чьё-то присутствие, а перед его внутренним взглядом предстал образ успешной настройки. Описать подобные вещи можно было, лишь сравнивая с идеями, приходящими во сне. Оримвора просто осознал их - когмент, рождённая компьютером мысль, услужливо предоставил отчёт о состоянии обруча. Устройство работало превосходно. Велор обратился к памяти - и из глубин мозга выплыла система поиска воспоминаний. Он почувствовал себя так, как будто очнулся от долгой полудрёмы, со свежей головой и готовностью решать самые сложные задачи. Сосредоточившись, учёный запустил отсчёт времени и направил все мысленные усилия на разблокировку барьера.
Экзокортекс позволял размышлять вне зависимости от того, сколько в крови адреналина, чётко и быстро. Оримвора закрыл глаза, вывел на зрительные отделы мозга схему ближайшей аппаратуры, выбрал нужный узел и обратился к нему. В ответ пришёл другой когмент - намного более чуждый, чем у обруча. Перед взором возникло некое... изображение и, не спросив согласия, прошло сквозь разум Велора, ненадолго заняв собой весь мир. Просканировав подсознание, защитный алгоритм уцепился за несколько фрагментов меметического ключа, собрал их воедино, сверил с образцом - и вернулся обратно в компьютерную сеть базы, уступив место таблице настроек генератора. Пароль подошёл.
Исследователь поспешил воспользоваться этим. Таймер отсчитал уже четыре секунды - значит, в запасе было ещё около шести. Слишком мало для серьёзной работы, но достаточно, чтобы распечатать проход и перекрыть снова, когда через него пройдёт человек. С той стороны никого не было, что радовало вдвойне. Наскоро завершив операцию, Оримвора буквально выкрикнул команду отключения и сдёрнул обруч.
Лишённый поддержки экзокортекса, его разум словно потерял часть себя, стал грузным, неповоротливым и напоминающим скорее камень, чем по-настоящему живую душу. Пара секунд ушла на повторное привыкание к мысли, что человечество успешно довольствовалось этим куском ваты десятки тысяч лет, создав множество чудесных вещей. Причём у Велора было огромное преимущество даже по сравнению с теми, кто тренировал мозги обычными методами - наука Альянса дала ему гораздо больше возможностей. Жизнь понемногу налаживалась.
Учёный тяжело вздохнул, спрятал обруч в карман и, не оглядываясь, шагнул под арку. За его спиной сразу же возникла зеркальная стена.
Переулок отличался от центрального проспекта в основном размерами, меньшим числом машин и ярким освещением, которое на главной магистрали базы было подпорчено той ползучей штуковиной, а здесь, к тому же, сильнее отражалось более близкими постройками. Дорога пролегала через небольшой парк, между красными клёнами. У тропинки копошилось семейство ежей, в ветвях чирикали птицы, мимо уха с надсадным гудением пролетел шмель. Природа, в отличие от достижений прогресса, не вызывала у криптидов враждебности. В остальном их побуждения оставались тайной - чужаки просто появлялись, чтобы нападать на разумных существ или крушить искусственные объекты.
Оримвора сориентировался по сторонам света и нерешительно направился вперёд - через район в виде решётки пересекающихся улочек.
Карта, однако, не показывала эащитные экраны. Из одной ловушки Велор попал в другую - оставалось надеяться, что отсюда есть выход.
Спустя несколько минут блужданий по тупиковым веткам лабиринта исследователь начал замечать следы не самых приятных событий. Тут и там на глаза ему попадались искорёженные обломки каких-то устройств, закопчённые стены, лужи непонятных жидкостей, а однажды - даже грубо оторванная стенная панель, за которой начинался коридор, проделанный прямо сквозь высокотехнологичную начинку. Теперь учёному стала понятна такая запущенность - автоматику просто уничтожили, а убирать мусор в разгар осады никто не спешил. Кроме того, Оримвора всё чаще замечал разные контейнеры, штативы и отметки. Видимо, как раз отсюда персонал уходил второпях, остановив работу на полпути.
Слева долетел слабый порыв ветра. Здесь у него мог быть только один источник - движущийся объект. Велор прищурился и мысленно возблагодарил архитекторов. Их задумка оправдалась - на фоне однообразной золотисто-оранжевой поверхности отчётливо выделялось почти прозрачное синеватое пятно. Оно показалось учёному странно знакомым, но вспомнить что-то конкретное как назло не получалось.
Прямо перед его лицом возникла ещё одна такая же тварюшка. С близкого расстояния её было видно получше. Сантиметров пятнадцать длиной, формой напоминающая круассан, с россыпью золотых бусинок по бокам и расплывчатым ореолом вокруг всего тела - вероятно, крыльями, которые двигались слишком быстро... Прежде, чем Оримвора успел принять решение, его окружила целая стая этих созданий.
И в этот момент он наконец сообразил, что будет дальше.
Велор шарахнулся в сторону, отскочив к стене, где находился наружный лифт. Через долю секунды с небес на то место, где он только что стоял, обрушилось громадное, стремительно вращающееся чудовище. Не найдя добычу, оно перестало крутиться, издало скрежещущий вопль на грани инфразвука, взмахнуло десятком коротких лап и, раскидывая наводчиков, понеслось в сторону учёного, подобно паровозу.
Убегать было абсолютно бессмысленно. Повинуясь больше рефлексам, чем сознанию, Оримвора впечатал ладонь в кнопку вызова лифта, намереваясь сбежать единственным оставшимся путём. К счастью, он вовремя сообразил, что так попадёт в зубы другому криптиду - тот уже начал вываливаться из ниоткуда, как будто прорастая через пространство и расправляя многочисленные, усеянные иглами щупальца.
Исследователь видел происходящее, как в замедленной съёмке. Лифт достиг земли и остановился. Двери начали раскрываться, выпуская хищника. Огромный летающий монстр преодолевал последние метры до цели. Велор пригнулся и бросился на тротуар, уклоняясь от обоих врагов. Не успев затормозить или развернуться, гигант промчался над ним и со всего размаху влетел в кабину, размазывая сидящего там хищника по стенам. Вместо него сразу же начал вылезать новый. Ощущая, как от нечеловеческого напряжения рвутся мышцы, Оримвора перекатился к кнопке и отправил обоих монстров наверх, после чего обессиленно рухнул. Опасность миновала, но неизвестно, надолго ли.
Тупая боль во всём теле мешала думать, однако постепенно уходила - травмы от чрезмерных усилий оказались достаточно лёгкими, чтобы усиленный организм при поддержке набитой разнообразными гаджетами униформы начал регенерировать. Провалявшись несколько минут без единой мысли в голове, Велор очухался, поглядел на бесцельно кружащихся по улице наводчиков, потерявших хозяина, и продолжил путь. На всякий случай он прихватил валявшуюся рядом, в куче всяческого хлама, тяжёлую металлическую палку с дюжиной зазубренных выступов - неизвестную ему деталь или инструмент, которым, тем не менее, можно было весьма энергично махать, разгоняя мелких тварей.
Следующий встреченный криптид, однако, оказался гораздо крупнее, чем хотелось бы. Оримвора незамедлительно спрятался за углом ближайшего дома и начал вести наблюдение, используя удачно расположенный зеркальный экран в качестве своеобразного перископа.
Определить размеры этого существа оказалось невозможно. Они постоянно менялись - тело чудовища представляло собой массу ветвистых красных нитей, которые то скручивались в плотный клубок, то расплетались вновь, перегораживая почти половину улицы, причём разные его части действовали независимо друг от друга. Нечего было и мечтать о том, чтобы пройти мимо. Учёный прикинул приблизительные габариты криптида, если тот раскрутится целиком, и у него получилось абсурдно огромное число - хотя, с другой стороны, плотно сжатые нити по всем подсчётам занимали весьма мало места. Оримвора решил сыграть на этой особенности - но сначала следовало разузнать о твари побольше.
Судя по всему, монстр строил себе гнездо. Его псевдоподии оплетали ближайшие объекты, которые могли оторвать от земли, переносили к огромной груде бочек, автомобилей и множества иных вещей, сбрасывали туда, а затем отправлялись за новыми материалами. Остальные отростки складывали их более упорядоченным образом, мастеря грубое подобие пещеры - тяжёлые предметы вниз, лёгкие повыше. Велор, достав из кармана заботливо припрятанный кусочек мела, отмечал на стене все трансформации этого чудовища и вскоре пришёл к выводу, что основная его масса сидит где-то в недрах гротескного сооружения. Также, он ощутил медленное, но неуклонное падение температуры, тем более сильное, чем ближе к его укрытию подбирались скрученные нити. Видимо, тепло поглощали именно они - следовательно, холод должен был быть им не по нраву. А внутри гнезда, судя по клубам пара, находился работающий обогреватель... Исследователь, следя за монстром, отошёл в сторонку, где на ещё чистом участке стены принялся рисовать сложные схемы и дополнять их множеством уравнений.
Минут через десять работа была окончена. Оримвора отряхнул перчатки и ещё раз оглядел криптида. В конструкции его убежища нашлись несколько изъянов, благодаря которым, приложив усилие, всё гнездо можно было достаточно легко развалить. Главная сложность состояла в том, как заставить все нити спрятаться туда, чтобы они не сумели разгрести завалы или поймать учёного прежде, чем он осуществит план.
Приглядевшись, исследователь заметил на нескольких контейнерах жёлто-чёрный круг со стилизованной снежинкой. Всё складывалось весьма удачно - их содержимое должно было охладить воздух ещё сильнее, вынудив противника держаться поближе к единственному источнику тепла. За себя Оримвора не переживал - у него при себе ещё оставался шлем от униформы, пусть даже набитый засохшими останками одного из первых встреченных монстров. Ради такого дела можно было потерпеть - вроде, они давно перестали шевелиться.
Велор тщательно проверил, герметичен ли скафандр, после чего короткими перебежками подобрался к заранее примеченному ящику с неведомым охладителем и открыл его. Внутри оказались прозрачные блистерные упаковки с дисками абсолютно чёрного цвета, общим числом в полтысячи. Без ультранслата, для использования которого пришлось бы опять надевать экзокортекс, учёный не мог прочитать надписи на контейнере, однако сразу понял, что перед ним. Поглотители, устройства для сбора лишней энергии из окружающей среды.
Оримвора отволок ящик туда, где хаотичное чудовище не нашло бы его слишком рано, распечатал все диски, включил их, быстро сложил обратно и закрыл непроницаемую крышку - но не стал её запирать, а просто перевязал отрезанной от дико истрепавшегося лабораторного халата полоской ткани. В завершение он присоединил к узлу кое-как собранный из подручных запчастей маленький генератор, тщательно проверил надёжность конструкции, после чего оттащил всё это на середину дороги, включил питание и, отбежав обратно, принялся ждать.
Ловушка сработала на ура. Привлечённый теплом мотора, криптид отнёс ящик к себе, закономерно разместив его около вершины своего логова. Намотанная на трубу генератора лента вскоре истлела, контейнер раскрылся, и поглотители рассыпались по округе. Воздух начал выпадать снегом, и аварийная система «Сотраниса» поставила барьеры, не пропускающие внутрь этого района газ из внешних областей.
Корчась от холода, чудовище принялось поспешно сворачиваться. Велор включил встроенный в маску шлема усилитель зрения, дабы хоть что-то видеть сквозь поднявшуюся метель, и так быстро, как только получалось, побежал к гнезду. Температура стремилась к абсолютному нулю, а воздуха на улице становилось всё меньше, однако униформа сотрудника Альянса оказалась действительно великим изобретением.
Выбить нужный фрагмент шаткой конструкции руками не удалось, но исследователю помогла металлическая палка, послужившая рычагом.
Велор забыл включить подавители шума, но в них не было особой нужды - кругом уже образовался такой вакуум, что груда вещей высотой с трёхэтажный дом обрушилась практически беззвучно. В довершение Оримвора открыл все доступные ему бочки со сжиженными газами и окончательно заморозил врага. Поглотители же, отработав заданное время, отключились, и атмосфера начала понемногу восстанавливаться.
Исследователь ещё раз оглядел дело рук своих, усмехнулся и перешёл в следующий квартал - газовый барьер действительно пропускал более плотные объекты. Наружные слои униформы и надетый поверх неё остаток белого халата не успели чрезмерно замёрзнуть, поэтому путь Оримворы вскоре продолжился. Он не хотел гулять в огромном облаке пара, обрастая инеем, и очень желал наконец-то снять шлем.
Неожиданно учёный услышал звук, который напугал его неизмеримо сильнее, чем самый ужасный рёв чудовищ - он никак не ожидал этого.
- Эй, парень, иди сюда.
Велор подпрыгнул и заозирался, выставив перед собой палку на манер меча. Голос был вроде человеческий, но какой-то немного странный.
- Да, ты - тут же больше никого нету. Не боись, я мирный.
- Ты кто вообще? - учёный перехватил дубинку поудобнее.
- Посмотри направо, и сам увидишь. Так будет нагляднее.
Оримвора повернул голову в указанную сторону, готовый, однако, отражать нападение откуда угодно. Впрочем, голос не врал - в соседнем переулке, почему-то совершенно тёмном, действительно виднелся силуэт, похожий на человека. Незнакомец высунул руку на освещённую часть улицы и продемонстрировал, что она вполне обычная. Исследователь опасливо подошёл поближе, изо всех сил вглядываясь во мрак.
- Извиняй за странную манеру общения, по некоторым причинам я могу вести себя не совсем адекватно или даже выпадать из реальности.
- Ладно, но всё-таки кто ты? - Велора что-то насторожило.
- Можешь называть меня Механиком, это самое точное определение. Я учёный, как и ты, только классом повыше. И тоже иду на собрание.
Человек наконец соизволил выйти из тени, и Оримвора отшатнулся. Росту в нём было не меньше двух с половиной метров, но выглядел он, словно узник концлагеря - сплошной скелет, практически никакой мускулатуры. Почти половину лица незнакомца скрывали зеркальные очки.
- Уж прости, против эволюции не попрёшь, - он улыбнулся.
- Да так, ничего... Я со всем этим вообще дёрганный стал.
- Думаешь, тебе хреново? Мне без связи со своей Библиотекой вообще никак. Хорошо хоть, успел загрузить в это тело пару сотен блоков.
- То есть ты... - Велор округлил глаза, переваривая новость.
- Ага, он самый, уж три с лишним года как. И вишь, такая подлянка приключилася! Будь у меня личность, наверняка свихнулся бы совсем.
В ответ Оримвора лишь пожал плечами. Представить, что происходило в голове Библиотекаря, можно было только очень приблизительно.
- А я... - начал было исследователь, но договорить не успел.
- Если не ошибаюсь, Велор Оримвора, учёный первого класса, человек дважды разумный и так далее. Да, я знаю тех, кто читал твоё досье.
- Кхм... Не ошибаешься, - Велор ожесточённо почесал бровь.
- Кстати, последнего криптида можно было убрать гораздо чище и быстрее, - Механик показал на зажатый в руках исследователя предмет.
- Погоди, то есть ты всё это время следил за тем, что я делал?
- Я находился за барьером. А вот эта штука - руническая пушка, заточенная под анатомию шаа. Тебе бы хватило четырёх простых движений.
- Эээ, серьёзно, что ли?
- Именно так. Кажется, криптиды ещё не реагируют на руны.
- Погоди, - Оримвора вспомнил одну важную деталь, - а как так получается, что они не слетелись к тебе со всей базы? Ты же, вроде, киборг.
- Ну, я могу только предполагать... Но, наверное, это потому, что мне проще создать свои гаджеты, чем приспосабливаться к стандартным.
Велор меньше всего хотел рисковать, находясь рядом с тем, кто был набит всяческими технологиями под завязку и для монстров мог стать идеальным маяком. Хотя то, что Механик до сих пор оставался в живых, внушало некоторый оптимизм. Кроме того, две головы были всяко лучше одной, а уж двести... Альянс приучал всех помогать друг другу, поэтому Оримвора никак не мог продолжить дорогу в одиночестве.
- Ну хорошо, допустим. Но собрание начнётся через, кажется, три часа. Надо бы поторопиться, а я, как ты говоришь, потерял кучу времени.
- У тебя за спиной, - Библиотекарь вытянул костлявую руку.
- Что там?! - учёный резко развернулся, готовясь выстрелить.
- Лестница на второй уровень, - безмятежно уточнил Механик.
- Вот же лабарр! Не шути так больше, - скривился Оримвора.
Библиотекарь всем своим видом показал, что над этим не властен. Велор недоверчиво хмыкнул, но смолчал, и оба учёных пошли дальше.
Жилой ярус базы кардинально отличался от нижнего, транспортного - его архитектура, конечно, была почти такой же, но он гораздо меньше напоминал центр современного мегаполиса. Улицы здесь представляли собой тротуары без единого автомобиля, освещение было намного мягче, почти все терминалы прятались в полуподъездах-етори, ступенчатые здания возносились на десять или даже двадцать этажей, а за их дверьми скрывались совершенно другие помещения - кинотеатры, храмы, спортплощадки... Никаких живых существ, однако, тут видно не было - даже животные куда-то исчезли. Оримвора не особо переживал по этому поводу, стремясь побыстрее добраться до лекционного зала через два квартала от лестницы. Библиотекарь же, напротив, постоянно оглядывался - впрочем, скорее с любопытством, чем опаской.
Велор то и дело подходил к перилам, чтобы с высоты двадцати пяти метров смотреть на раскинувшийся внизу город ярких огней. Несколько раз он замечал там полупрозрачные тела неведомых чудовищ - многоруких пауков ростом с автобус, множество стай наводчиков, лезущего по стене гибрида дракона и морской звезды, а также десятки едва различимых силуэтов. Он надеялся, что незримый потолок кинетического поля не пустит сюда криптидов, но на всякий случай поглядывал по сторонам, подмечая места, где можно спрятаться или отыскать оружие.
Кругом, однако, не происходило ничего особенного, и исследователь решил отвлечься - Механик мог оказаться интересным собеседником.
- Всё копошатся и копошатся, сволочи, - недовольно протянул он, - Жили себе спокойно, и тут невесть откуда лезет скороспелое чудо-юдо...
- Не совсем так, - покачал головой Библиотекарь, - Может статься, что эти штуки древнее даже не трилобитов, а самой Солнечной системы.
- Ну-ка? - Оримвора заметно насторожился, - С чего ты взял?
- Ну смотри, - Механик спроецировал на ближайшую стену изображение, - Во-первых, они состоят лишь из элементов не тяжелее кислорода.
- Они могут быть искусственными, как аккро, - заметил Велор.
- Верно, но это не всё. Во-вторых, те криптиды, которых я изучал, очень болезненно реагируют на присутствие рядом более тяжёлых атомов.
- В смысле... радиацию?
- Даже электромагнитные волны. Кусок железа для них - всё равно, что ткнуть в глаз горящим поленом, не говоря уж о регихалке и прочем.
- Хм... Но ведь элементы во Вселенной появились по-другому, - учёный почесал бровь, - Сначала водород, потом гелий, и сразу до железа.
- Это я помню, спасибо. Однако, к примеру, эффект Холдейна вполне мог создать подходящие условия даже до начала эпохи реионизации.
- Холдейна? Ты хочешь сказать, что они пришли из космоса?
- Я знаю немногим больше тебя, - отмахнулся Библиотекарь.
- Странно слышать такое.
- Что ж тут поделать - я нынче немного не в форме. То есть совсем. Кстати, я не говорил, что у криптидов до жути примитивные кауформы?
- Да ладно? - Велор бросил на собеседника крайне недоверчивый взгляд, - Примитивная душа как-то не вяжется с их безумными умениями.
- То-то и оно, - кивнул Механик, - Эти существа даже к телепатии неспособны. Амёбы, максимум мухи. Выполнять могут только одну задачу.
- А ты точно не ошибся?
- А без понятия, на самом деле, - Библиотекарь пожал плечами, - Я в основном прятался, как маленькая девочка. Кстати, мы почти пришли.
Оба исследователя остановились перед етори одного из лекционных залов, рядом с которым прямо на тротуаре красовалась полустёршаяся чёрная стрелка. Вокруг по-прежнему не было ни души. Библиотекарь открыл дверь со вживлённого в руку пульта. Изнутри не доносилось ни единого звука - лишь шелестел слабый ветер, гуляя меж домов. Велор проверил пушку, осторожно приблизился к зданию и заглянул внутрь.
- Кажется, там никого, - растерянно произнёс он, отходя назад.
- Ну-ка... - Механик занял его место и присмотрелся, - Вот же ж!
- Что там? Всё хорошо?
- Ну как сказать... На сцене лежит записка, что собрание из-за некоей новой разновидности криптидов пришлось перенести в другой район.
Стенная панель мягко и беззвучно скользнула в сторону, открыв широкий дверной проём. Оттуда высунулась лохматая голова, но, заметив неподалёку полупрозрачное чудовище размером с грузовик, юркнула обратно. Обладатель этой головы, Велор Оримвора, совсем недавно сменивший серый ученический костюм на униформу исследователя, затаился, вжавшись в стену и лихорадочно пытаясь вспомнить, что же способна делать пасущаяся снаружи тварь. Без компьютерных усилителей мозга держать в голове сотни описаний существ, заполонивших базу, было нетривиальной задачкой, особенно когда всё время появлялись новые их разновидности. Мнемотехника выручала лишь отчасти, а экзокортексом учёный пользовался слишком мало, чтобы тот успел заметно развить его возможности. Включать же это устройство сейчас было категорически нельзя - Велор моментально привлёк бы к себе внимание множества хищников, большинства из которых ещё не видел.
Оримвора осторожно, стараясь не издавать лишнего шума, подкрался к распахнутой настежь двери и попытался получше разглядеть этого монстра. Внешне тот напоминал гротескную помесь кувшина с пнём, постоянно шевелил беззубой пастью на конце покрытой складками шеи и вяло полз вниз по улице, старательно залепляя все оказавшиеся поблизости источники света густой иссиня-чёрной дрянью. На затаившего дыхание исследователя существо не реагировало - но, прищурившись, Оримвора разглядел летающих вокруг причудливого гиганта мелких насекомоподобных тварей. Эти были куда опаснее - Велор уже однажды столкнулся с ними, спасшись лишь чудом, и то ему тогда пришлось потратить несколько долгих часов на восстановление от яда. Но в тот раз у него с собой был невесть откуда взявшийся здесь огнетушитель, поэтому сейчас оставался только один несамоубийственный вариант - ждать, пока процессия отползёт подальше, и постараться побыстрее добежать до следующего укрытия. Оримвора вздохнул, опустился на пол и постарался вспомнить всё, что могло хоть немного пригодиться.
скрытый текст
Криптиды, как назвали этих существ, плотно осадили крупнейшие на Земле поселения и буквально уничтожили все более мелкие. Жителям, а теперь узникам «Сотраниса» изрядно повезло - место, откуда сплошным потоком полезли чудовища, находилось в противоположной точке планеты, и вокруг базы успели выставить барьерный купол, преградив большинству криптидов дорогу. Однако многие из них проявили очень странные способности, природу которых учёные Альянса до сих пор не смогли постичь - как только кто-то совершал определённое действие, он открывал хищникам путь или наводил их на цель. Например, когда Оримвора в последний раз включил оптический камуфляж, из ниоткуда выскочила полетучая тварь и с криком «Вишнёвый пиог! Вишнёвый пиог!» попыталась откусить ему голову. Но так было не всегда - в первый день он успешно от них прятался. Согласно одной из теорий, загадочные создания поначалу не знали, на что конкретно реагировать, однако начали обучаться, взаимодействуя с найденной техникой. Об этом Велор узнал позавчера, и с тех пор Сеть принесла лишь пару сообщений.
Судя по всему, разные формы захватчиков специализировались на конкретных вещах. Одними из первых, к примеру, были какие-то звери вроде гроздей винограда, заблокировавшие анексарты. В этом мире Альянс лишился одного из своих сильнейших козырей - возможности управлять временем, сжимая годы мозгового штурма до нескольких секунд. Затем под удар попали все до единой системы телепортации, лифты, автомобили, компьютерные усилители разума, связь... Нет, они ещё работали - просто каждая попытка применить такие устройства рисковала обернуться катастрофой. Терминалы, торчащие на каждом углу, пока никто не трогал, но толку от них было чуть. И, словно этого не хватало, повсюду были натыканы преграды - запертые двери или силовые поля. Оримвора понимал, что эта блокировка ставилась в том числе ради его собственного блага, дабы держать бродящих по округе криптидов поодаль, но всякий раз ругался, натыкаясь на очередную непреодолимую стену между собой и целью. Спроектированная максимально простой и удобной база стала самым настоящим лабиринтом.
Размышления учёного прервал тихий шелест откуда-то сверху. Машинально подняв голову, Велор понял, что слишком долго не двигался.
- Етидреть твою!!! - он судорожно бросился вон из здания.
Вслед за ним выкатывалась искрящаяся медуза с полусотней кривых паучьих ног, пучками торчавших из вершины купола. С последней встречи эта нескладная тварь изрядно подросла, теперь доходя Оримворе почти до колена, однако сохранила свою паскудную привычку ползать сквозь стены, подбираясь абсолютно незамеченной. Четыре разрывные пули внутри её тела уже распались до состояния мелкого песочка. Радовало лишь то, что подобная дрянь была уникальной - по крайней мере, учёный до сих пор не видел иных особей этого вида.
К счастью, тот громадный монстр успел скрыться, оставив за собой слегка потускневшую улицу - он так и не сумел добраться до всех ламп, коих здесь было предостаточно. Не жалея ног, Оримвора кинулся к заранее примеченному терминалу метрах в двухстах от дверей. По пути располагались несколько таких же, однако исследователь решил выкроить немного времени про запас, чтобы преследователь не настиг его посреди вбивания команды трясущимися руками. Когда он наконец достиг цели и оглянулся, паукомедуза преодолела первую стометровку.
- Так, сейчас, сейчас... Чем же тебя бить, гхырь брынная...
На сенсорном экране быстро сменялись схемы и слова, а вслед за ними неподалёку от Оримворы раскладывалась турелька, прятавшаяся под декоративной панелью в виде полуколонны. Велор впервые пользовался такой штукой и никогда не видел, как ею управлять - спасало лишь лаконичное описание. Он помнил, что огнестрел, удары тяжёлым дубьём и плазменная сварка не причиняли криптиду вреда. Арсенал турели был куда шире, но учёный сразу отмёл добрых две трети предложенного списка, опасаясь призвать гораздо более опасных чудовищ.
Когда нескладное существо уже почти настигло Оримвору, тот наконец закончил возиться с чертежами - вернее, не стал их доводить до ума, ограничившись грубым наброском. Пушка стремительно и плавно развернулась, а через неуловимую долю секунды паукомедуза отлетела в противоположный конец улицы. Короткий металлический стержень внутри её мешкообразного туловища быстро расплетался на тонкие нити, а соединявший их здоровенный магнит надёжно пригвоздил монстра к регихалковой стене чуть ниже второго этажа. Даже если бы противнику удалось вытащить из своей желтоватой плоти все прочные как алмаз волокна, Велор за это время мог спокойно убраться от него подальше.
Оримвора поглядел в сторону криптида, принял последнюю таблетку панацеи, поднялся с земли, вытер кровь, выступившую из ушей от звукового удара, вывел на экран терминала карту базы, вдумчиво рассмотрел её, дал турели ещё десяток команд и неторопливо побрёл дальше. Обычная прогулка не привлекала ничьего внимания, а улица хорошо просматривалась на всю длину и была совершенно пустой, поэтому учёный решил отвлечься от нелепой борьбы за жизнь. В конце концов, сотрудником Альянса он стал не ради таких впечатлений.
Центральный проспект базы, которая уже почти стала настоящим городом, был по-апокалиптичному пуст. Велор почувствовал себя крайне неуютно. Нигде не было гор мусора или кровавых пятен, монументальные здания словно только что сошли с конвейера, а многочисленные автомобили, буквально вчера наполнявшие небеса над широкими магистралями, теперь ровными рядами стояли вдоль тротуаров. Учёного нервировала именно эта аккуратность - она совершенно не сочеталась с абсолютным отсутствием какой бы то ни было жизни. Конечно, он знал, что население «Сотраниса» давно попряталось по домам или бункерам, но подсознание рисовало совершенно иные картины - будто все одновременно сошли с ума и перед тем, как бесследно исчезнуть, навели вокруг идеальный порядок. Матово-чёрная громада вместо привычного синего неба усиливала зловещий эффект во много раз. Окружавший базу непроницаемый купол отсюда казался бесконечным мёртвым космосом без звёзд и планет, но в то же время выглядел пугающе близким. Успокаивали лишь лёгкие арки, раскинувшиеся меж домами через каждые полторы сотни метров - их можно было представлять опорами невидимого потолка. Кроме того, Оримвору начинала утомлять однообразная золотисто-оранжевая гамма невысоких построек - архитекторы почти не раскрашивали регихалковые поверхности, оставляя их просто фоном для других объектов. Даже без постоянных мыслей о том, что за углом может сидеть очередная корявая тварь, всё это давило на психику, расшатанную событиями последних дней. Если бы можно было взять одну из машин, чтобы убраться отсюда...
В небе мелькнула тень. Оримвора поспешно спрятался под декоративным деревом, но тревога оказалась ложной - огромное крестообразное существо и сражающийся с ним сотрудник военного отдела умчались вдаль, не обратив на одинокого прохожего никакого внимания. Велор с завистью подумал, что ему сейчас тоже очень пригодилась бы пара-тройка сверхспособностей, или хотя бы хороший клеточный активатор.
Вслед за ними пролетел ещё один незнакомый агент. Каждая арка, которую он преодолевал, мгновенно перекрывалась зеркалом силового поля. Такая же участь постигала отходящие от проспекта переулки, и прежде, чем учёный успел что-то предпринять, он оказался заперт со всех сторон. На экране ближайшего терминала высветились цифры - таймер отсчитывал четыре часа до автоматического снятия блокировки.
Нервно оглядевшись по сторонам, Оримвора натянул перчатки, подошёл к проходу на соседнюю улицу и осторожно, недоверчиво коснулся защитного экрана. Тусклая серебристая поверхность производила впечатление чего-то твёрдого, однако в действительности лишь отражала кинетическую энергию. Учёный знал, как отключить её на пару секунд... Но сделать это можно было лишь с помощью нейрокомпьютерного передатчика - паролем к системе управления служил меметический ключ, набор идей, который мог быть только у лояльного Альянсу разума.
Велор растерянно посмотрел вверх, на лишённые окон тяжёлые здания, ещё раз запросил карту района и достал из кармана обруч. Этим устройством из списка обязательной экипировки он не пользовался уже довольно долго, опасаясь монстров, которым подобные преграды были нипочём. Впрочем, альтернатива показалась ему менее приятной, и он решил рискнуть - если сделать всё быстро, может получиться.
- Эх, была ни была! - Велор окинул экзокортекс пристальным взглядом, словно ядовитую змею, и резким движением натянул его на голову.
В первые мгновения не произошло ничего заметного - прибор синхронизировался с мозгом через подсознание, минуя осмысленную область разума. Затем учёный ощутил чьё-то присутствие, а перед его внутренним взглядом предстал образ успешной настройки. Описать подобные вещи можно было, лишь сравнивая с идеями, приходящими во сне. Оримвора просто осознал их - когмент, рождённая компьютером мысль, услужливо предоставил отчёт о состоянии обруча. Устройство работало превосходно. Велор обратился к памяти - и из глубин мозга выплыла система поиска воспоминаний. Он почувствовал себя так, как будто очнулся от долгой полудрёмы, со свежей головой и готовностью решать самые сложные задачи. Сосредоточившись, учёный запустил отсчёт времени и направил все мысленные усилия на разблокировку барьера.
Экзокортекс позволял размышлять вне зависимости от того, сколько в крови адреналина, чётко и быстро. Оримвора закрыл глаза, вывел на зрительные отделы мозга схему ближайшей аппаратуры, выбрал нужный узел и обратился к нему. В ответ пришёл другой когмент - намного более чуждый, чем у обруча. Перед взором возникло некое... изображение и, не спросив согласия, прошло сквозь разум Велора, ненадолго заняв собой весь мир. Просканировав подсознание, защитный алгоритм уцепился за несколько фрагментов меметического ключа, собрал их воедино, сверил с образцом - и вернулся обратно в компьютерную сеть базы, уступив место таблице настроек генератора. Пароль подошёл.
Исследователь поспешил воспользоваться этим. Таймер отсчитал уже четыре секунды - значит, в запасе было ещё около шести. Слишком мало для серьёзной работы, но достаточно, чтобы распечатать проход и перекрыть снова, когда через него пройдёт человек. С той стороны никого не было, что радовало вдвойне. Наскоро завершив операцию, Оримвора буквально выкрикнул команду отключения и сдёрнул обруч.
Лишённый поддержки экзокортекса, его разум словно потерял часть себя, стал грузным, неповоротливым и напоминающим скорее камень, чем по-настоящему живую душу. Пара секунд ушла на повторное привыкание к мысли, что человечество успешно довольствовалось этим куском ваты десятки тысяч лет, создав множество чудесных вещей. Причём у Велора было огромное преимущество даже по сравнению с теми, кто тренировал мозги обычными методами - наука Альянса дала ему гораздо больше возможностей. Жизнь понемногу налаживалась.
Учёный тяжело вздохнул, спрятал обруч в карман и, не оглядываясь, шагнул под арку. За его спиной сразу же возникла зеркальная стена.
Переулок отличался от центрального проспекта в основном размерами, меньшим числом машин и ярким освещением, которое на главной магистрали базы было подпорчено той ползучей штуковиной, а здесь, к тому же, сильнее отражалось более близкими постройками. Дорога пролегала через небольшой парк, между красными клёнами. У тропинки копошилось семейство ежей, в ветвях чирикали птицы, мимо уха с надсадным гудением пролетел шмель. Природа, в отличие от достижений прогресса, не вызывала у криптидов враждебности. В остальном их побуждения оставались тайной - чужаки просто появлялись, чтобы нападать на разумных существ или крушить искусственные объекты.
Оримвора сориентировался по сторонам света и нерешительно направился вперёд - через район в виде решётки пересекающихся улочек.
Карта, однако, не показывала эащитные экраны. Из одной ловушки Велор попал в другую - оставалось надеяться, что отсюда есть выход.
Спустя несколько минут блужданий по тупиковым веткам лабиринта исследователь начал замечать следы не самых приятных событий. Тут и там на глаза ему попадались искорёженные обломки каких-то устройств, закопчённые стены, лужи непонятных жидкостей, а однажды - даже грубо оторванная стенная панель, за которой начинался коридор, проделанный прямо сквозь высокотехнологичную начинку. Теперь учёному стала понятна такая запущенность - автоматику просто уничтожили, а убирать мусор в разгар осады никто не спешил. Кроме того, Оримвора всё чаще замечал разные контейнеры, штативы и отметки. Видимо, как раз отсюда персонал уходил второпях, остановив работу на полпути.
Слева долетел слабый порыв ветра. Здесь у него мог быть только один источник - движущийся объект. Велор прищурился и мысленно возблагодарил архитекторов. Их задумка оправдалась - на фоне однообразной золотисто-оранжевой поверхности отчётливо выделялось почти прозрачное синеватое пятно. Оно показалось учёному странно знакомым, но вспомнить что-то конкретное как назло не получалось.
Прямо перед его лицом возникла ещё одна такая же тварюшка. С близкого расстояния её было видно получше. Сантиметров пятнадцать длиной, формой напоминающая круассан, с россыпью золотых бусинок по бокам и расплывчатым ореолом вокруг всего тела - вероятно, крыльями, которые двигались слишком быстро... Прежде, чем Оримвора успел принять решение, его окружила целая стая этих созданий.
И в этот момент он наконец сообразил, что будет дальше.
Велор шарахнулся в сторону, отскочив к стене, где находился наружный лифт. Через долю секунды с небес на то место, где он только что стоял, обрушилось громадное, стремительно вращающееся чудовище. Не найдя добычу, оно перестало крутиться, издало скрежещущий вопль на грани инфразвука, взмахнуло десятком коротких лап и, раскидывая наводчиков, понеслось в сторону учёного, подобно паровозу.
Убегать было абсолютно бессмысленно. Повинуясь больше рефлексам, чем сознанию, Оримвора впечатал ладонь в кнопку вызова лифта, намереваясь сбежать единственным оставшимся путём. К счастью, он вовремя сообразил, что так попадёт в зубы другому криптиду - тот уже начал вываливаться из ниоткуда, как будто прорастая через пространство и расправляя многочисленные, усеянные иглами щупальца.
Исследователь видел происходящее, как в замедленной съёмке. Лифт достиг земли и остановился. Двери начали раскрываться, выпуская хищника. Огромный летающий монстр преодолевал последние метры до цели. Велор пригнулся и бросился на тротуар, уклоняясь от обоих врагов. Не успев затормозить или развернуться, гигант промчался над ним и со всего размаху влетел в кабину, размазывая сидящего там хищника по стенам. Вместо него сразу же начал вылезать новый. Ощущая, как от нечеловеческого напряжения рвутся мышцы, Оримвора перекатился к кнопке и отправил обоих монстров наверх, после чего обессиленно рухнул. Опасность миновала, но неизвестно, надолго ли.
Тупая боль во всём теле мешала думать, однако постепенно уходила - травмы от чрезмерных усилий оказались достаточно лёгкими, чтобы усиленный организм при поддержке набитой разнообразными гаджетами униформы начал регенерировать. Провалявшись несколько минут без единой мысли в голове, Велор очухался, поглядел на бесцельно кружащихся по улице наводчиков, потерявших хозяина, и продолжил путь. На всякий случай он прихватил валявшуюся рядом, в куче всяческого хлама, тяжёлую металлическую палку с дюжиной зазубренных выступов - неизвестную ему деталь или инструмент, которым, тем не менее, можно было весьма энергично махать, разгоняя мелких тварей.
Следующий встреченный криптид, однако, оказался гораздо крупнее, чем хотелось бы. Оримвора незамедлительно спрятался за углом ближайшего дома и начал вести наблюдение, используя удачно расположенный зеркальный экран в качестве своеобразного перископа.
Определить размеры этого существа оказалось невозможно. Они постоянно менялись - тело чудовища представляло собой массу ветвистых красных нитей, которые то скручивались в плотный клубок, то расплетались вновь, перегораживая почти половину улицы, причём разные его части действовали независимо друг от друга. Нечего было и мечтать о том, чтобы пройти мимо. Учёный прикинул приблизительные габариты криптида, если тот раскрутится целиком, и у него получилось абсурдно огромное число - хотя, с другой стороны, плотно сжатые нити по всем подсчётам занимали весьма мало места. Оримвора решил сыграть на этой особенности - но сначала следовало разузнать о твари побольше.
Судя по всему, монстр строил себе гнездо. Его псевдоподии оплетали ближайшие объекты, которые могли оторвать от земли, переносили к огромной груде бочек, автомобилей и множества иных вещей, сбрасывали туда, а затем отправлялись за новыми материалами. Остальные отростки складывали их более упорядоченным образом, мастеря грубое подобие пещеры - тяжёлые предметы вниз, лёгкие повыше. Велор, достав из кармана заботливо припрятанный кусочек мела, отмечал на стене все трансформации этого чудовища и вскоре пришёл к выводу, что основная его масса сидит где-то в недрах гротескного сооружения. Также, он ощутил медленное, но неуклонное падение температуры, тем более сильное, чем ближе к его укрытию подбирались скрученные нити. Видимо, тепло поглощали именно они - следовательно, холод должен был быть им не по нраву. А внутри гнезда, судя по клубам пара, находился работающий обогреватель... Исследователь, следя за монстром, отошёл в сторонку, где на ещё чистом участке стены принялся рисовать сложные схемы и дополнять их множеством уравнений.
Минут через десять работа была окончена. Оримвора отряхнул перчатки и ещё раз оглядел криптида. В конструкции его убежища нашлись несколько изъянов, благодаря которым, приложив усилие, всё гнездо можно было достаточно легко развалить. Главная сложность состояла в том, как заставить все нити спрятаться туда, чтобы они не сумели разгрести завалы или поймать учёного прежде, чем он осуществит план.
Приглядевшись, исследователь заметил на нескольких контейнерах жёлто-чёрный круг со стилизованной снежинкой. Всё складывалось весьма удачно - их содержимое должно было охладить воздух ещё сильнее, вынудив противника держаться поближе к единственному источнику тепла. За себя Оримвора не переживал - у него при себе ещё оставался шлем от униформы, пусть даже набитый засохшими останками одного из первых встреченных монстров. Ради такого дела можно было потерпеть - вроде, они давно перестали шевелиться.
Велор тщательно проверил, герметичен ли скафандр, после чего короткими перебежками подобрался к заранее примеченному ящику с неведомым охладителем и открыл его. Внутри оказались прозрачные блистерные упаковки с дисками абсолютно чёрного цвета, общим числом в полтысячи. Без ультранслата, для использования которого пришлось бы опять надевать экзокортекс, учёный не мог прочитать надписи на контейнере, однако сразу понял, что перед ним. Поглотители, устройства для сбора лишней энергии из окружающей среды.
Оримвора отволок ящик туда, где хаотичное чудовище не нашло бы его слишком рано, распечатал все диски, включил их, быстро сложил обратно и закрыл непроницаемую крышку - но не стал её запирать, а просто перевязал отрезанной от дико истрепавшегося лабораторного халата полоской ткани. В завершение он присоединил к узлу кое-как собранный из подручных запчастей маленький генератор, тщательно проверил надёжность конструкции, после чего оттащил всё это на середину дороги, включил питание и, отбежав обратно, принялся ждать.
Ловушка сработала на ура. Привлечённый теплом мотора, криптид отнёс ящик к себе, закономерно разместив его около вершины своего логова. Намотанная на трубу генератора лента вскоре истлела, контейнер раскрылся, и поглотители рассыпались по округе. Воздух начал выпадать снегом, и аварийная система «Сотраниса» поставила барьеры, не пропускающие внутрь этого района газ из внешних областей.
Корчась от холода, чудовище принялось поспешно сворачиваться. Велор включил встроенный в маску шлема усилитель зрения, дабы хоть что-то видеть сквозь поднявшуюся метель, и так быстро, как только получалось, побежал к гнезду. Температура стремилась к абсолютному нулю, а воздуха на улице становилось всё меньше, однако униформа сотрудника Альянса оказалась действительно великим изобретением.
Выбить нужный фрагмент шаткой конструкции руками не удалось, но исследователю помогла металлическая палка, послужившая рычагом.
Велор забыл включить подавители шума, но в них не было особой нужды - кругом уже образовался такой вакуум, что груда вещей высотой с трёхэтажный дом обрушилась практически беззвучно. В довершение Оримвора открыл все доступные ему бочки со сжиженными газами и окончательно заморозил врага. Поглотители же, отработав заданное время, отключились, и атмосфера начала понемногу восстанавливаться.
Исследователь ещё раз оглядел дело рук своих, усмехнулся и перешёл в следующий квартал - газовый барьер действительно пропускал более плотные объекты. Наружные слои униформы и надетый поверх неё остаток белого халата не успели чрезмерно замёрзнуть, поэтому путь Оримворы вскоре продолжился. Он не хотел гулять в огромном облаке пара, обрастая инеем, и очень желал наконец-то снять шлем.
Неожиданно учёный услышал звук, который напугал его неизмеримо сильнее, чем самый ужасный рёв чудовищ - он никак не ожидал этого.
- Эй, парень, иди сюда.
Велор подпрыгнул и заозирался, выставив перед собой палку на манер меча. Голос был вроде человеческий, но какой-то немного странный.
- Да, ты - тут же больше никого нету. Не боись, я мирный.
- Ты кто вообще? - учёный перехватил дубинку поудобнее.
- Посмотри направо, и сам увидишь. Так будет нагляднее.
Оримвора повернул голову в указанную сторону, готовый, однако, отражать нападение откуда угодно. Впрочем, голос не врал - в соседнем переулке, почему-то совершенно тёмном, действительно виднелся силуэт, похожий на человека. Незнакомец высунул руку на освещённую часть улицы и продемонстрировал, что она вполне обычная. Исследователь опасливо подошёл поближе, изо всех сил вглядываясь во мрак.
- Извиняй за странную манеру общения, по некоторым причинам я могу вести себя не совсем адекватно или даже выпадать из реальности.
- Ладно, но всё-таки кто ты? - Велора что-то насторожило.
- Можешь называть меня Механиком, это самое точное определение. Я учёный, как и ты, только классом повыше. И тоже иду на собрание.
Человек наконец соизволил выйти из тени, и Оримвора отшатнулся. Росту в нём было не меньше двух с половиной метров, но выглядел он, словно узник концлагеря - сплошной скелет, практически никакой мускулатуры. Почти половину лица незнакомца скрывали зеркальные очки.
- Уж прости, против эволюции не попрёшь, - он улыбнулся.
- Да так, ничего... Я со всем этим вообще дёрганный стал.
- Думаешь, тебе хреново? Мне без связи со своей Библиотекой вообще никак. Хорошо хоть, успел загрузить в это тело пару сотен блоков.
- То есть ты... - Велор округлил глаза, переваривая новость.
- Ага, он самый, уж три с лишним года как. И вишь, такая подлянка приключилася! Будь у меня личность, наверняка свихнулся бы совсем.
В ответ Оримвора лишь пожал плечами. Представить, что происходило в голове Библиотекаря, можно было только очень приблизительно.
- А я... - начал было исследователь, но договорить не успел.
- Если не ошибаюсь, Велор Оримвора, учёный первого класса, человек дважды разумный и так далее. Да, я знаю тех, кто читал твоё досье.
- Кхм... Не ошибаешься, - Велор ожесточённо почесал бровь.
- Кстати, последнего криптида можно было убрать гораздо чище и быстрее, - Механик показал на зажатый в руках исследователя предмет.
- Погоди, то есть ты всё это время следил за тем, что я делал?
- Я находился за барьером. А вот эта штука - руническая пушка, заточенная под анатомию шаа. Тебе бы хватило четырёх простых движений.
- Эээ, серьёзно, что ли?
- Именно так. Кажется, криптиды ещё не реагируют на руны.
- Погоди, - Оримвора вспомнил одну важную деталь, - а как так получается, что они не слетелись к тебе со всей базы? Ты же, вроде, киборг.
- Ну, я могу только предполагать... Но, наверное, это потому, что мне проще создать свои гаджеты, чем приспосабливаться к стандартным.
Велор меньше всего хотел рисковать, находясь рядом с тем, кто был набит всяческими технологиями под завязку и для монстров мог стать идеальным маяком. Хотя то, что Механик до сих пор оставался в живых, внушало некоторый оптимизм. Кроме того, две головы были всяко лучше одной, а уж двести... Альянс приучал всех помогать друг другу, поэтому Оримвора никак не мог продолжить дорогу в одиночестве.
- Ну хорошо, допустим. Но собрание начнётся через, кажется, три часа. Надо бы поторопиться, а я, как ты говоришь, потерял кучу времени.
- У тебя за спиной, - Библиотекарь вытянул костлявую руку.
- Что там?! - учёный резко развернулся, готовясь выстрелить.
- Лестница на второй уровень, - безмятежно уточнил Механик.
- Вот же лабарр! Не шути так больше, - скривился Оримвора.
Библиотекарь всем своим видом показал, что над этим не властен. Велор недоверчиво хмыкнул, но смолчал, и оба учёных пошли дальше.
Жилой ярус базы кардинально отличался от нижнего, транспортного - его архитектура, конечно, была почти такой же, но он гораздо меньше напоминал центр современного мегаполиса. Улицы здесь представляли собой тротуары без единого автомобиля, освещение было намного мягче, почти все терминалы прятались в полуподъездах-етори, ступенчатые здания возносились на десять или даже двадцать этажей, а за их дверьми скрывались совершенно другие помещения - кинотеатры, храмы, спортплощадки... Никаких живых существ, однако, тут видно не было - даже животные куда-то исчезли. Оримвора не особо переживал по этому поводу, стремясь побыстрее добраться до лекционного зала через два квартала от лестницы. Библиотекарь же, напротив, постоянно оглядывался - впрочем, скорее с любопытством, чем опаской.
Велор то и дело подходил к перилам, чтобы с высоты двадцати пяти метров смотреть на раскинувшийся внизу город ярких огней. Несколько раз он замечал там полупрозрачные тела неведомых чудовищ - многоруких пауков ростом с автобус, множество стай наводчиков, лезущего по стене гибрида дракона и морской звезды, а также десятки едва различимых силуэтов. Он надеялся, что незримый потолок кинетического поля не пустит сюда криптидов, но на всякий случай поглядывал по сторонам, подмечая места, где можно спрятаться или отыскать оружие.
Кругом, однако, не происходило ничего особенного, и исследователь решил отвлечься - Механик мог оказаться интересным собеседником.
- Всё копошатся и копошатся, сволочи, - недовольно протянул он, - Жили себе спокойно, и тут невесть откуда лезет скороспелое чудо-юдо...
- Не совсем так, - покачал головой Библиотекарь, - Может статься, что эти штуки древнее даже не трилобитов, а самой Солнечной системы.
- Ну-ка? - Оримвора заметно насторожился, - С чего ты взял?
- Ну смотри, - Механик спроецировал на ближайшую стену изображение, - Во-первых, они состоят лишь из элементов не тяжелее кислорода.
- Они могут быть искусственными, как аккро, - заметил Велор.
- Верно, но это не всё. Во-вторых, те криптиды, которых я изучал, очень болезненно реагируют на присутствие рядом более тяжёлых атомов.
- В смысле... радиацию?
- Даже электромагнитные волны. Кусок железа для них - всё равно, что ткнуть в глаз горящим поленом, не говоря уж о регихалке и прочем.
- Хм... Но ведь элементы во Вселенной появились по-другому, - учёный почесал бровь, - Сначала водород, потом гелий, и сразу до железа.
- Это я помню, спасибо. Однако, к примеру, эффект Холдейна вполне мог создать подходящие условия даже до начала эпохи реионизации.
- Холдейна? Ты хочешь сказать, что они пришли из космоса?
- Я знаю немногим больше тебя, - отмахнулся Библиотекарь.
- Странно слышать такое.
- Что ж тут поделать - я нынче немного не в форме. То есть совсем. Кстати, я не говорил, что у криптидов до жути примитивные кауформы?
- Да ладно? - Велор бросил на собеседника крайне недоверчивый взгляд, - Примитивная душа как-то не вяжется с их безумными умениями.
- То-то и оно, - кивнул Механик, - Эти существа даже к телепатии неспособны. Амёбы, максимум мухи. Выполнять могут только одну задачу.
- А ты точно не ошибся?
- А без понятия, на самом деле, - Библиотекарь пожал плечами, - Я в основном прятался, как маленькая девочка. Кстати, мы почти пришли.
Оба исследователя остановились перед етори одного из лекционных залов, рядом с которым прямо на тротуаре красовалась полустёршаяся чёрная стрелка. Вокруг по-прежнему не было ни души. Библиотекарь открыл дверь со вживлённого в руку пульта. Изнутри не доносилось ни единого звука - лишь шелестел слабый ветер, гуляя меж домов. Велор проверил пушку, осторожно приблизился к зданию и заглянул внутрь.
- Кажется, там никого, - растерянно произнёс он, отходя назад.
- Ну-ка... - Механик занял его место и присмотрелся, - Вот же ж!
- Что там? Всё хорошо?
- Ну как сказать... На сцене лежит записка, что собрание из-за некоей новой разновидности криптидов пришлось перенести в другой район.
Автор: Механик