* * *

Король Англии Генрих V и французский барон Арно де Барбасан (приближенный дофина Карла) были врагами в Столетней войне. Но имели и кое-что общее. Генриха часто называли образцом рыцарства. То же говорили о Барбасане, его за 100 лет до Байарда прозвали «рыцарь без упрека».

«Быть настоящим рыцарем» не значило петь дамам серенады. Это значило хорошо воевать и быть щедрым к своим бойцам. А главное-соблюдать рыцарские «законы войны», т.е. корпоративную этику, которая выше сиюминутной выгоды, границ и языков. При этом доброта и великодушие не были ее обязательной частью. Генрих перебил пленных при Азенкуре, что никого особо не смущало-военная необходимость.

Барбасан тоже был не ангел. Его обвиняли в том, что в 1419г. он принял участие в убийстве герцога Бургундии Иоанна Бесстрашного. Под давлением бургундцев слабоумный король Карл VI обьявил всех причастных к нападению изменниками. И когда в следующем году aнгло-бургундцы (во главе с Генрихом V) осадили Мелен, где командовал Барбасан, ничего хорошего это ему не сулило.

[MORE=читать дальше]

Дофин с армией не осмеливался придти на помощь, Барбасан был оставлен на произвол судьбы. Но он держался стойко-как и положено рыцарю. Осада Мелена стала одной из самых ожесточенных осад Столетней войны. Барбасан был опытным командиром. По результатам бомбардировки он предвидел место атаки и подготовился заранее. Когда бургундцы пошли на штурм, они столкнулись с неожиданно сильным сопротивлением: стену защищал большой отряд арбалетчиков и городское ополчение. Под сильным огнем бургундцы все же вошли в ров и начали готовить штурмовые лестницы. В этот момент Барбасан с отрядом скрытно вышел из крепости через постерн и ударил им в тыл. Оказавшись между двух огней, бургундцы в панике отступили с большими потерями.

Многие англичане называли атаку бургундцев безумием. Но Генрих сказал, что это была благородная попытка, такие подвиги похвальны, даже если не всегда успешны. Он тоже знал, что значит быть рыцарем.

Тогда начали работу саперы, поведя подкоп под стену крепости. Осажденные сумели обнаружить это, повели контрподкоп и вошли в тоннель противника. Начался самый страшный вид средневекового боя-подземный. Почти без воздуха, в тесноте, темноте и грязи дрались насмерть-от исхода зависела судьба крепости. Осажденным удалось вытеснить англичан и засыпать подкоп. Но те начали вести сапы в других местах, которые опять выявлялись и блокировались контрсапами-подземная война продолжалась. Шли дожди, тоннели заливало-дрались по колено в воде, при свете факелов.

Дворяне обычно на саперную работу смотрели свысока. Но в таких боях принимали участие все-дело было важное и опасное, а значит, почетное. Барбасан сам постоянно сражался в тоннелях (а ему тогда было уже 60 лет). Есть забавный рассказ, как молодой офицер захотел тоже поучаствовать и присоединился к его отряду с боевым топором в руке. Барбасан удивился: «Ты взял такое оружие? Похоже, ты не очень понимаешь, что такое подземная война!». И, взяв топор, обрубил рукоятку покороче. В подкопе не размахнешься.

Англичане не уступали им в энтузиазме. Два английских барона однажды даже начали спор, кто первый пойдет атаковать в сапу-каждому хотелось быть первым. Чтобы предотвратить конфликт, Генрих V сам возглавил атаку. Во время рукопашной под землей король обнаружил, что его противник-Барбасан. Это было неудивительно, тот всегда дрался в первых рядах. И атака опять была отбита.

Все усилия англо-бургундцев не давали результата. Но город был заблокирован, запасы иссякли, начался голод. И через четыре месяца осады Барбасан, по приказу дофина, был вынужден сдать Мелен.

После чего был схвачен и отдан под суд за соучастие в убийстве Иоанна Бесстрашного.

 

Суд признал Барбасана виновным и приговорил к смерти. Но Барбасан апеллировал приговор к комиссии герольдов-знатоков рыцарских «законов войны». Не отрицая своей вины, он настаивал, что смертный приговор незаконен. Он, как всем известно, лично дрался с Генрихом в подкопе. В тесноте тоннеля они сражались один на один, что ничем не хуже боя на турнире. А участники турнирного боя становятся «братьями по оружию.» И Генрих не имеет права казнить своего брата по оружию.

Герольды признали аргумент, и казнь заменили на пожизненное заключение. Барбасан отправился мотать срок в Шато-Гайяр. Пришлось ему там очень не сладко-цареубийца, как-никак.

 

Избавление пришло только через 9 лет. В 1430г. Ла Гир дерзким ночным штурмом взял Шато-Гайяр. Английский гарнизон капитулировал, в обмен на право беспрепятственно уйти. Французы ворвались в темницу и обнаружили Барбасана, которого держали там все эти годы в железной клетке. Они, однако, не увидели на его лице особой радости. Барбасан первым делом спросил, где Кингстон, английский капитан крепости. Ему обьяснили, что капитану с гарнизоном дали возможность уйти. Барбасан сказал, что тогда из клетки не выйдет. Он при помещении в крепость давал слово Кингстону, что не будет бежать. От этого слова капитан его не освобождал. Оказаться сейчас на свободе без его разрешения-все равно, что бежать, т.е. нарушить слово.

Французы не стали крутить пальцем у виска. Барбасан ничего не придумал-это была норма. Соблюдали ее, действительно, далеко не все, но положено было именно так. По мнению юристов тех времен, если, например, пленный говорил «сдаюсь», а затем в ходе дальнейшей битвы его перехватывали свои войска, даже это ничего не меняло-он оставался пленным. Он обещал сдаться конкретному человеку, и отменить слово мог только этот человек и никто больше-ни король, ни господь Бог.

Генрих V тоже это признавал в аналогичных ситуациях. Так, при взятии города Мо в 1422г. он согласился дать французам уйти. Но включил в условия капитуляции, что французы освободят от данного им слова своих личных английских пленников. Иначе те должны были бы последовать за французами, не имея права присоединиться к своим. Ла Гир при капитуляции Шато-Гайяра об этом не подумал- и вот результат.

К счастью, английский гарнизон не успел уйти далеко. Французы догнали его и повезли капитана обратно. Думаю, поначалу он был близок к инфаркту-может, французы передумали, и решили все же перебить гарнизон? Но все обошлось, от него потребовали только разрешить Барбасану освободиться. Дело серьезное, «закон войны»!

 

Барбасан (ему было за 70) вернулся в строй и продолжил войну. Спустя год он командовал отрядом при Бюльньевилле. Когда под ударом бургундцев его неопытные солдаты побежали, он до последнего оставался на поле, пытаясь остановить бегство и организовать оборону, и погиб в бою. Как и положено рыцарю.