"Я - человек. И мое имя - Энакин!"5 читателей тэги
Это ролевой блог. Все, что здесь написано - от имени Энакина или касается его непосредственно.
Не все же о себе писать...
«Используй Силу, Люк» — сказал бы старик Бен сейчас. Использовать-то используй... да еще бы уметь ей пользоваться. Все так быстро завертелось, и подумать нельзя. Бойся своих желаний, как говорили старики. Давнишнее желание удрать из дома стало реальностью, но как! До сих пор было больно вспоминать клубы дыма на месте их фермы. Пресловутая песчинка, попавшая в механизм.
Они чудом вырвались с космической станции, из лап смерти — и в прямом, и в переносном смысле, и в груди жгло, словно после долгого бега. Люк только что обрел учителя и тут же его потерял. «Дарт Вейдер убил твоего отца» — все еще звучало эхом, отзываясь внутри тоской, и каждый раз в памяти возникала черная фигура с алым мечом, и тело старика Бена оседало на пол. Эту картину замкнуло, как старый голопроектор, и никак не выключить, не избавиться. Конечно, он ничего никому не сказал — да и зачем? — но страх потерять еще кого-то, прикипеть душой и потерять не давал покоя.
Ты летишь на войну, напомнил себе Люк. Ты воюешь с Империей, которая отняла у тебя все, и ты не имеешь права бояться. Возможно, это просто инстинктивное, — успокоил он свою совесть. Вроде бы получилось. Люк улыбнулся принцессе, как ни в чем ни бывало. Какая же она все-таки красивая... Отвернулся, чтобы не выдать непрошенных мыслей.
— Подлетаем, — услышал он голос Хана.
Все завертелось со страшной скоростью, Люк еле успевал осознать, что происходит — его приветствуют и благодарят, дроидов забирают почистить и отремонтировать, все еще непонятно, чувствуется, что это не игрушки, а серьезная война. Когда Люк раньше слышал об Альянсе, мятеже и прочем — обычно произносилось шепотом, с осторожными взглядами — то как-то не осознавал, насколько все серьезно. А здесь, в ангаре, среди огромного количества космических кораблей, рядом с людьми, горящими идеей, все воспринималось совсем иначе.
...Ну вот, и этот свалил — утихшая было тоска разгорелась с новой силой — Хан получил свои деньги и распрощался. А он-то было подумал... Ну да, наивно. Будет еще контрабандист воевать за идею!
***
Видение в медитации было уж очень четким - и уходить никак не хотело, словно было частью реальности. Странной реальности, смешанной из радостного предвкушения и тоски, из чувства, что тебя тащит неизвестно куда. Обычно оно так и происходило, это да. Все как-то само, случайно, а потом оказывалось, что так и надо. Обжигающее видение. Очень уж... личное. И неправильное. Нет, это только кажется. Сила знает, зачем все это нужно. Зачем... форсбонд сквозь время? Очень необычно. Встреться они сейчас - вот прямо сейчас, как есть - нашли бы о чем поговорить.
Ловушка.
Коридор гробницы был темным, он манил тайной, затягивал внутрь, так и внушал: «Зайди сюда, вот здесь поверни, будет интересно, здесь то, что ты хочешь...»
Нет. Этот шепот на грани сознания, это влечение — ловушка. За которой будет другая, воздействующая уже на физическое тело. Пренебречь. Вейдер останавливается, сканирует Силу в поисках того самого источника Тьмы, в поисках того, кто оставил разобранный меч на ступенях, но чувствует только сложную схему тока Силы — ступи не туда, и все обрушится, погибнешь на месте.
Но эта схема знакома. Познаний в древнеситхском, помноженных на познания в кибернетике, хватало, чтобы понять, как отключить систему. Вейдер поднимает небольшой камешек, кидает, словно бы развлекаясь — но это приносит свои плоды: контур ловушки мигает красным и пропадает. Цепь разомкнута и можно двигаться дальше.
Воспоминания о сыне по-прежнему не дают покоя. До остальных повстанцев нет дела, но Люк... он тоже одаренный, и если его прибрал к рукам тот, кто сейчас здесь... Вскипающая ярость бросает его тело вперед, Вейдер движется выверено, но стремительно, вслушиваясь только в звук своих шагов и больше ни во что.
Пока не натыкается на невидимую стену — щит или еще одна ловушка? Повелитель ситхов вынужден остановиться. Где-то должен быть ключ или что-то похожее. Техническое, как на истребителе, но по стене вьется только надпись на древнеситхском. Выходило, что проникнуть за этот щит может только человек с чистой душой. Как иронично! Заодно можно и аппрентиса так найти — этому ситху не откажешь в чувстве юмора. Вот только это не про него — какая там чистота души в этой выжженной пустыне, опаленной тысячами вспышками световых мечей и бластеров, отравленной проклятьями умирающих.
Выбора нет. Ловушка рассчитана на живое существо — но это поправимо. Вейдер отключает систему безопасности на грудной панели — в ней нет толку. Если суждено погибнуть, лишние оповещения бесполезны, а если выжить — то бесполезны тем более. Отключает систему жизнеобеспечения. Две минуты.
От малого количества кислорода стучит сердце, темнеет в глазах. Шаг. Еще. И еще. Все. Щелчок переключателя, голова чуть кружится, и сердце заходится еще сильнее. На визоры маски поступает информация об угрожающем состоянии здоровья, но она игнорируется. Перепад в поступлении кислорода, только и всего. Щит остается за спиной.
Больше ничего не мешает идти вперед, и движимый одновременно волей и любопытством, в котором он, однако, отказывал себе, Вейдер вскоре выходит в огромный зал.
Он видит темную фигуру, стоящую спиной к нему — фигуру в длинном темном плаще, так что непонятно даже, мужчина это или женщина. Но он чувствовал ее — да, именно ее — мысли. Смятение. Страхи. Противоречивые чувства.
***
...Голова немного кружится. Подача кислорода возобновлена, и это пьянит. В голове словно разливается горячая, тягучая жидкость, толкающаяся в стенки черепа. Неважно. Такие мелочи, как боль, не имеют значения. Фигура оборачивается, и Вейдер видит, что это девушка. Она открыта ему. Чувствуется ее ожидание — что будет? Глупо спрашивать у древнего ситха что-то вроде «привет, вы не видели здесь моего сына?», но спросить хотелось.
— Ты знаешь меня, — не вопрос, утверждение. — А значит, знаешь, что я не останавливаюсь на полпути.
Отпугнуть? Ей не повезло, как раз по реликтам он и специализируется. По ситхским легендам, слухам, отзвукам в Силе — всему, что помогает идти к цели. Всему, что помогает жить. Так неужели он уйдет просто так, когда здесь столько ответов на его вопросы? Да, один из этих вопросов будет о том, кто сработал непрофессионально. Но на этот вопрос можно будет ответить потом.
Втайне Вейдер был даже рад, что нашел здесь такую необычную «реликвию» — это будет отличным поворотом в его расследовании. Никто не усомнился, что если лорд Вейдер что-то планирует, значит это необходимо для Империи, это что-то государственного масштаба и все такое, и определение «личный интерес» звучало бы фантастически. А вот «поиски реликвии Темной стороны Силы» совсем другое дело.
Он чувствует ее нервозность — это даже раздражало. Рядом с ним все довольно скоро начинали чувствовать себя напряженно, Вейдер других эмоций и не помнит. Только тупое напряженное ожидание «что будет». Раздражает. Словно он монстр или цепной пес, который может только пугать.
Разговорчики в строю:)
- Ну а Скайуокеры у нас вообще! Вселенную херят, вселенную спасают, лучшая семья!)
- ...И да, по поводу вселенной - любим, умеем, практикуем.
Любовь и опасность.
Губы Падме такие нежные и мягкие, страсть вспыхивает внезапно и сильно, Энакин впивается ответным поцелуем — он хотел быть нежным и заботливым, но страсть, разгорающаяся внутри, торопит — скорее, скорее, иначе не успеть, иначе не почувствовать, никак... сердце стучит. Задержать это мгновение, прикосновение, взгляд, мягкость и силу — весь запутанный клубок чувств, который не выразить, не сказать иначе, кроме как действуя...
Дыхание сбивается, и приходится прервать поцелуй, разомкнуть объятья — но ненадолго, иначе... что? Кажется, что ничего не произошло — или наоборот? Голова как будто закружилась на секунду. Но они с Падме вместе, по-прежнему. Он чувствует ее рядом. Чувствует и опасность — сердце колотится уже в горле, и совсем не от любви, а от предчувствия того, что будет.
— Я тоже люблю тебя, — и ответный поцелуй.
Их вывозят на арену на колеснице, толпа, жаждающая зрелищ, взрывается ревом и аплодисментами. Энакин невольно щурится от яркого солнца, полоснувшего по глазам — после темноты пещеры солнце кажется совсем уж нестерпимо ярким, и Энакин скорее чувствует, что его подводят к столбу, приковывают руки. Слышит недовольный голос Оби-Вана рядом — конечно, «спаситель» сам угодил в ловушку, лишний повод поддеть! Энакин вздыхает, оборачивается, ищет взглядом Падме...
Они наконец-то сказали самые важные слова в своей жизни — вот так, в момент опасности, когда неизвестно, что будет дальше, и только воле Силы это ведомо, каждую секунду рискуя умереть — а когда он не рисковал! — слова слетели с губ сами, как будто так и надо, легко, как дыхание... Это и есть настоящая жизнь. Когда все так стремительно, когда нет возможности перевести дыхание, когда тело действует само, без подсказки разума — и действует верно. Он дергает цепь, еще раз, еще — все еще опьяненный внезапным признанием, и сердце стучит «спасти Падме — спасти Падме — спасти Падме». Не думает. Эмоции сплавлены в стремление выжить и снова услышать заветные слова. Еще один рывок, подкрепленный Силой — и цепь рвется.
Чувство неправильности, искаженности захватывает Энакина. Цепь... Эта цепь порвалась, но другие? Он глубоко вдыхает, прислушиваясь к Силе, но чувствует только цепи, сковавшие душу. Цепи условностей, цепи обстоятельств, временности... Он дерется с диким животным, выпущенным на арену, хлещет того цепью, и едва успел заметить, как рядом мелькнуло что-то белое, и отзвук боли в Силе полоснул по нервам.
И снова его останавливают, напоминают о долге... Плеснуло ненавистью, но Энакин не стал ничего говорить — схватка полностью захватила его...
О вдохновении.
Это гениально! То чувство, когда вдохновляешь сам себя, очень интересное. Счастье, опьянение эмоциями, и сразу же хочется улыбнуться как ни в чем ни бывало и сказать: "Нет проблем", и сил прибавляется вдвое, втрое, вдесятеро. Так просто. Это звучит самолюбиво, но пусть. Мне это нравится, да. Ну конечно же, я не могу вдохновлять сам себя круглосуточно, зачем же тогда друзья? И любовь? И вообще жизнь? Но согласитесь, что это удобно - вот так просто улыбнуться, "нет проблем, сейчас..." - и все кажется таким незначительным и легко решаемым, ну здорово же!
Я могу.
Я могу плакать - и это благо, но груз эмоций слишком тяжел. Я смотрю на текущую лаву и знаю, скоро - в огонь. Рукой - по лицу. Влажно. Слезы, но руки будто в крови. Неправильно, все не так, слишком быстро, но ты - потерпи. Глупое слово. Ложь. Здесь только огонь. Пусть жжет. Пусть горит. Главное - жить.
Я могу чувствовать боль. Пусть. Обжигающий дождь. Я могу - все. Я - мир и его суть. Мир подождет. Я. Не они. И не ты. Сжигаю мосты. Я знаю, да. Справедливость и все такое. Не говори. Болит. Я этому рад. Ненависти, боли... огненному аду.
Я могу лишь проклинать и молиться. Черный песок, едкий дым - не раз в кошмарах приснится. Проклинаю - никто не узнает. Звезда взрывается в пыль и снова родится.
Я могу.
