Семь чудовищ Медного берега (публикации за 19 февраля 2023)5 читателей тэги
* * *
Сегодня я закрыла еще один гештальт и написала Тертлдаву. То есть как написала... Я сочинила для него длинное благодарственное письмо на две страницы. Перевела на английский во славу Гугла. Отредактировала так, как не всякий премиум-заказ на работе редактирую.
Про намдалени, кстати, там было полтора абзаца. Предполагаю, что никому, в том числе Тертлдаву, не интересно читать о моих личных переживаниях, а вот о собственной гениальности - вполне. А о том, чем, кроме намдалени, мне близки его книги и почему я считаю их если не выдающимися, то, во всяком случае, очень достойными образцами исторической фантастики, я написала весьма подробно.
И знаете, до того, как я это написала, мне, наверное, стоило посмотреть, не заблокировал ли он у себя в твиттере (где я его и заловила, собственно) личные сообщения. Естественно заблокировал. Как и сейю Джакотсу, госпожа Орикаса, таланту которой я готова была признаваться в любви на двадцать страниц, а получилось на две строчки в комментах.
В итоге я уместила в пару сотен знаков самое важное, что хотела ему сказать: спасибо за ту красоту, осторожность, уважение и любовь, с которыми вы описали Византию и окружающие ее народы. Спасибо за намдалени. Вы заслуживаете длинного благодарственного письма, но, к сожалению, эта опция заблокирована.
Тертлдав лайкнул мой коммент. То есть, во всяком случае, он его видел. Штош, я сделала все, что от меня зависело. Люблю быть благодарным котиком - в этом я стремлюсь поступать с другими так, как хотела бы, чтобы поступали со мной. Человек, который принес мне добро, должен знать, что принес мне добро.
Содержимое самого твиттера у меня теплых чувств не вызвало, скорее наоборот, но я с ним корешиться и не собиралась. Я хотела просто его поблагодарить.
* * *
Уже не раз писала, что я любитель поливать песок в пустыне и часто мне приходится буквально по рукам себя бить, чтобы не проявлять внимания к тем, кому оно не слишком нужно.
Весной я еду по делам в другой город. Там живет одна из моих сетевых подруг - человек весьма достойный, ее посты всегда интересно читать, да и общаться лично не менее интересно. Но слишком уж мы разные, видимо, поэтому чаще всего она со мной прохладна и строга. Первым моим желанием было написать ей, что я приезжаю, и спросить, что бы ей хотелось чтобы я привезла в подарок.
Но потом я поняла, что в худшем случае не угадаю с подарком - и меня тут же поставят об этом в известность, а в лучшем - угадаю, услышу "спасибо", и общение наше оттого теплее не сделается.
Лучше подарю матери какую-нибудь электронику на восьмое марта - она сейчас активно осваивает всякие гаджеты. С матерью мы тоже не сказать чтобы друзья, но сомнений в том, что она заслуживает дорогих подарков, у меня никогда не возникало.
* * *
По мотивам ленты тоже захотелось вспомнить школьные годы. В подробности вдаваться не буду, расскажу только пару кулстори. В школе у меня была репутация фрика, компания из пяти подруг со своей атмосферой и достаточно ровные отношения с однокашниками.
Почти всю школьную жизнь, за исключением, может, старших классов, когда я решила отращивать волосы, у меня было каре. Старшеклассники находили это невероятно забавным, потому что каре было у их учительницы по русскому (оборжаться же, ну). Поэтому, когда я была маленькой, я с ними тупо дралась. Потом у меня появилась, простите, грудь, а драться с грудью - не фонтан. Посему, когда я видела, что кто-то из юмористов направляется ко мне в коридоре, то включала адовое визжание, и они быстро сматывались. Думаю, считали меня поехавшей.
Вот вам еще одна кулстори, из которой видно, какая я была хитрая сучка. Дело было в шестом классе. Всех девочек из класса запрягли шить шторы для экзаменационного зала. Я такие развлечения видала в гробу, о чем и сказала классной. Она к моей печали не снизошла: что, мол, перетрудиться боишься? Да, боюсь, прикинь! Но дело было в середине двухтысячных, тема выгорания и усталости не была так популярна, как сейчас, и классуха решила, что я просто ленивый ребенок.
И вот как-то на физкультуре, выходя из раздевалки, я упала, ушиблась и стала плакать от боли. А надо сказать, что я с детства прохавала фишку: если начинаешь плакать, нужно вспомнить все, что тебя печалит, всех, кого тебе жалко, и поплакать обо всем за один раз, чтобы дважды не вставать. И вот, когда вокруг меня собрались одноклассники и физручка и стали спрашивать, что случилось, я сказала, что не хочу шить эти гребаные шторы.
И вуаля - я не шила эти гребаные шторы.
Правда, потом нас с сестрой и еще одной подругой (которая теперь моя коллега) запрягли их вешать. Но вешать - это один день, да еще с уроков забирают. А шить - это несколько дней после уроков. Считаю, вышло неплохо.
Про красивую жизнь
Сейчас я буду максимально шкурная шкура, заранее прошу прощения у всех, кого такое отношение может задеть. Но я тут сформулировала для себя, что мне не нравилось в мужчинах, с которыми я пыталась встречаться. И почему наемные войска в средневековье вызывают у меня интерес, а современные ЧВК - не слишком.
Дело в том, что, если ты собираешься с человеком близко общаться, тебе волей-неволей придется включиться в его жизнь. И желательно, чтобы эта жизнь тебе подходила. Условно говоря, если ты красавица-спортсменка-комсомолка, а твой бойфренд продает сиги в ларьке, а по вечерам залипает в сериалы про ментов, вряд ли вы долго выдержите вместе. Обычно в таких случаях говорят, что с человеком "скучно". Но знаете, может, мне встречались совсем уж неподходящие ухажеры, только меня охватывала не скука, а ледяная страшная тоска, будто меня тянут в болото, где во мне потухнет всякая искра света.
С детства я тянусь к дикой мощи, торжественной красоте, роскоши и величию. Кровь и золото, солнце и сады, танцы и музыка, леса и горы, просторы космоса, боевые корабли, доисторические твари - вот я. Конечно, под настроение мне нравится послушать кулстори про чьих-нибудь родственников из села. Но именно под настроение послушать, а не окунаться с головой.
Последний товарищ, с которым я познакомилась, повел меня в дом своего уехавшего друга, в мрачный частный сектор, где он кормил кошку и рубил мороженую куру, а я сидела как лох. Кошка была очень шикарная, конечно, но пожать ее особо не получилось, она была поглощена едой. Но и дом этот, и район, и все, что он мне рассказывал о своей работе и жизни, казалось невероятным убожеством, болотом, из которого хотелось вырваться на воздух.
В общем, после первого свидания пришлось товарища деликатно послать. Я так делать не люблю, но еще больше не люблю игнорить чужие сообщения - это как-то уж совсем по-детски.
Все, кем я когда-либо интересовалась, неважно, платонически или нет, либо вели красивую в моем понимании жизнь, либо, если физически ее вести не получалось, у них хотя бы в голове было красиво. Они не сосредоточились и не замкнулись на своем незатейливом быту. Наверное, я бы сказала так: романтическое чувство появляется у меня к тем, кто физически ведет красивую жизнь. А желание подружиться и общаться - к тем, кто жизнь ведет, может, и обычную, но не замкнулся вниманием лишь на ней.
Теперь немного о том, что же такое в моем понимании красивая жизнь. Она не связана напрямую с богатством. Можно ворочать миллионами и быть унылым, а можно терпеть нужду и про тебя снимут фильм. Красивой жизнь делают поступки человека и его выбор, и если этот выбор сделан в пользу торжества, радости, восхождения, добычи, всякого подлинного глубокого желания - такая жизнь красива. Под подлинным и глубоким я понимаю желание исключительно собственное, пришедшее изнутри, а не извне. Ведь ни для кого не секрет, что многие из наших стремлений вовсе не наши. Много чего в этой жизни просто принято хотеть.
Например, невероятно красивой и столь же невероятно жестокой казалась мне жизнь главного героя "Баллады о Большом Але". Или взять один из моих любимых фильмов "Забивание камнями Сорайи М.". Не знаю, какова была реальная Сорайя, но образ в фильме мне прямо-таки зашел. Несмотря на, мягко скажем, стесненные условия, героиня умудрялась и в них находить красоту и радость, и даже почти вырвалась из бедности и неудачного брака. Почти. Взять историю Кагуры из "Инуяши", которая вообще всю жизнь пробыла рабыней и делала все по указке и чисто для вида, чтобы не наказали. Но насколько же она (и ее стопицот попыток предать господина) была прекрасна!
Полагаю, с наемниками та же история. Жизнь какого-нибудь средневекового нормандца в Константинополе кажется красивой, потому что в ней было больше места прямому риску (скажем, в ближнем бою) и прямому же вознаграждению (в виде разграбления городов). Сейчас ЧВК ведут несколько иную жизнь, да и сама война куда более опосредована, и все это, видимо, не ложится мне на душу.
Это совсем не значит, что в наши дни не найдется людей, на жизнь которых я посмотрела бы и сказала: это красиво, я хочу это знать, я хочу к этому прикоснуться. Скажем, та же Сорайя погибла в середине восьмидесятых. И будь я мужчиной, например, я бы на ней женилась.