* * *

Звонок от экспертов последовал буквально на другой день. На пробке от бутылки были обнаружены следы мощного транквилизатора, не описанного ни в одном химическом справочнике… Стоп, стоп, стоп! Такое вообще возможно? Неизвестный препарат, даже не в остатках жидкости или биологических тканях, а на корковой прокладке пивной бутылки?! Недаром усомнился в этом руководитель специализированной лаборатории Исследовательского центра психоневрологии  профессор Панафидин, к которому Тихонов пришел за консультацией.

Откуда они пришли к этой формуле? Какое вещество они исследовали?!

Наши эксперты многое могут. Многое, но, как напоминал граф Калиостро помещику Федяшеву, мы действуем в границах естественных сил природы. Посему предлагаю немного пройтись вдоль этих границ и, чуть углубиться в химию, точней в тот её раздел, который касается ядов и взрывчатых веществ.

Если совсем кратко – современный химический анализ стоит на трех китах: традиционных качественных реакциях (это направление еще называют «мокрой химией»), хроматографических методах, позволяющих за счёт законов адсорбции разделять сложные смеси, и спектральных методах. Часто можно в популярной статье прочесть что-то вроде: «в ходе экспертизы, неизвестное вещество подвергли спектральному анализу». И всех делов! Проблема в том, что видов спектрального анализа существует вагон и маленькая тележка, и то, что подойдет для одних соединений, будет бесполезным для других.

Между этими методами нет таких уж строгих границ, например, в тонкослойной хроматографии используются аналитические  реакции для окрашивания зон разделенных компонентов, а разделенные таким образом вещества можно исследовать любым спектроскопическим методом. Спектроскопия вообще больше любит чистые вещества, но где же в нашем несовершенном мире взять такую роскошь?

Нет, Ной Маркович, как хотите, а не подходят для нашей экспертизы ни микрореакции, ни флуоресценция, ни рентгендифракция (разве только в части определения кристаллической структуры вещества). А вот спектроскопия и хроматография, пожалуй, могут спасти нашего гиганта мысли гипотетического тиазина-гиганта от полного растворения, забвения и диссоциации.

Я бы начал с метода молекулярной инфракрасной Фурье-спектроскопии с нарушенным полным внутренним отражением. Честно говоря, выговорить это название даже сложнее, чем овладеть самим методом. Суть в том, что вещество наносится на таблетку из соединения прозрачного для ИК-лучей (чаще всего бромида калия), либо помещается на кристалл, например, из селенида цинка и просвечивается инфракрасным лазером. Химические связи в молекуле создают помехи для луча, причем каждый вид будет нарушать его прохождение по-своему. Метод замечателен тем, что в ходе исследования вещество не расходуется и не видоизменяется. Есть, конечно, свои нюансы, вещество может взаимодействовать с бромидом или разъедать кристалл, в котором происходит отражение ИК-лучей, но для того в аналитическую систему и включена голова эксперта, производящего анализ, что бы подобного не произошло.

Дальше все-таки придётся прибегнуть к расходам. И к расходам вещества, и к вполне себе финансовым расходам, оборудование для следующего анализа – высокоэффективной газожидкостной хроматографии с масс-спектрометрическим детектированием стоит недешево.

В масс-спектрометре вещество разбивается на осколки (ионы) при помощи электронного удара. Каждый ион анализируется по отношению его заряда к массе. В отличие от теоретически бесконечного количества химических соединений, количество ионов ограничено и их характеристики химикам известны. Зная ионный состав вещества, молекулярную массу и характер химических связей в нем, уже можно попробовать нарисовать на листочке формулу таинственного вещества и прикинуть, на что оно похоже.

Но вернемся к роману. К настоящему времени имеется уже три экранизации этого детектива. Первая, которая так и называется: «Лекарство против страха», снята Свердловской киностудией в 1979 году. Хотя в фильме заняты такие замечательные актеры как Георгий Жжёнов (генерал Шарапов), Вячеслав Шалевич (профессор Панафидин) и Александр Фатюшин (инспектор Тихонов), она почти не представляет интереса для нашей темы, поскольку из неё полностью удалили не только разную средневековую дикость, вроде линии ятрохимика Теофраста фон Гогенгейма, но и всю экспертную и околохимическую заумь.

В новейшую экранизацию в рамках сериала «следователь Тихонов» сцену в лаборатории включили, и эксперт, в исполнении Юрия Ицкова,  предъявляет следствию написанный от руки документ, в котором даже можно разобрать формулу.

Вероятно, это такой юмор создателей серила, но, спешу разочаровать вас, это не формула таинственного метапроптизола. Это формула наркотика метамфетамина, хорошо известного уже в то время, под названием первитин или «винт» (даже слово такое ходило – «первитинщики», варщики или потребители кустарных амфетаминов). Кроме аминогруппы, висящей на длинном хвосте пропильного радикала, ничего общего.

Панафидин бегло прочитал заключение, придвинул листок с формулой и внимательно рассматривал ее; при этом он шевелил верхней губой и указательным пальцем двигал по переносице очки. Я разглядывал пока кабинет. На подоконнике лежала прекрасная финская теннисная ракетка, а в углу, рядом с вешалкой, белая спортивная сумка с надписью «Adidas» — предмет вожделения всех пижонов. Панафидин поднял на меня сине серые, чуть мерцающие, как влажный асфальт, глаза, спросил:

В приведенном названии по рациональной химической номенклатуре есть явные огрехи (все-таки, эксперты сильно торопились, и бессонная ночь дала о себе знать). Во-первых, лекарства, как правило, применяются в форме солей соляной кислоты - гидрохлоридов, гидрохлораты – эфемерные соли хлорной кислоты, это совсем неподходящая форма для приёма внутрь.  Во-вторых, данная числовая нумерация означает наличие двух -ОН групп у 10 и 17 атома углерода, но, из наименования, также  следует, что в молекуле всего 16 атомов углерода (брутто-формулу соединения можно записать как С16Н21N). В общем, строго по описанию нам изобразить структурную формулу не удастся. Чтобы составить её, хотя бы приблизительно, воспользуемся пояснениями профессора Панафидина: «Похоже на сильнодействующее лекарство триптизол, но, видимо, во много раз сильнее за счет аминовых групп». Хотя, по всей вероятности, профессор тоже не спал ночь и от этого путается. В метапроптизоле, всего одна аминогруппа, в которой два атома водорода замещены на метильные радикалы, точно такая же группа имеется и у помянутого триптизола.

Примерно так она будет выглядеть в привычном для химика-органика виде.

Надо заметить, что коллеги Лыжина и Панафидина – профессиональные фармацевты тоже интересовались этим соединением, и о метапроптизоле можно прочесть по ссылке.

Напоследок перейдём ко второй, моей любимой экранизации, фильму «Вход в лабиринт» 1989 года. Она ближе всего к первоисточнику, прежде всего тем, что в формате пятисерийного телефильма стало возможным сохранить все сюжетные ответвления. На месте и эксперт Халецкий, сыгранный Борисом Беккером. Владимира Лыжина сыграл Борис Романов, а дуэт сыщика Муромцева (так его зовут в этой киноверсии) и Александра Панафидина исполнили Игорь Костолевский и Инвар Калныньш.

В финале фильма, хотя рэкетиры пойманы, о справедливом воздаянии речи уже не идет. Проходя мимо витрины магазина телевизоров, Муромцев слушает, как с экранов профессор Панафидин вещает о значительном прорыве в химии воздействия на человеческие эмоции, который ознаменует собой начало новой эпохи (но отнюдь не «эры милосердия»). Кража чужого открытия, в отличие от хозяйственных махинаций фигурантов по делу магазинов «Рыболов-спортсмен», не относится к компетенции Петровки 38.  Вскоре действительно придет другая эпоха, где телевизоры и витрины отделят нас от всяких рефлексий по поводу морали.

Среди отзывов зрителей попадается мнение, что «Вход в лабиринт» слишком затянут, прямо как этот мой пост. И это говорят люди, видевшие «Санта Барбару», и с нетерпением ждущие сто второго сезона каких-нибудь «Игрищ Хаоса»! Но ведь и вправду пора заканчивать.

Вы слышали о комиссии научного прогнозирования ЮНЕСКО?

Итак, согласно выводам комиссии научного прогнозирования, создание подобных препаратов относят максимум к 20-ым годам нынешнего уже столетия. Что ж, нам осталось ждать совсем немного. Но пока, на всякий случай, всё же остерегайтесь пить пиво с незнакомцами.