Tigris Fluvius12 читателей тэги

Посмотрела все вышедшие на сегодняшний день серии аниме «Мой сосед-ёкай»/«Tonari no Youkai-san» (все четыре), оно такое милое.

Альтернативная современная Япония — люди и ёкаи живут бок о бок под ненавязчивым присмотром божеств, и никого это не смущает. В фокусе внимания — маленький городок, в котором все другу другу знакомые и добрые соседи. Происходят всякие происшествия, наличествуют некоторые тёмные тайны, как же без этого, но каждая проблема разрешается, опять же, самым добрым способом, все от мала до велика, от малявки-школьницы до древнего тэнгу, друг друга поддерживают и друг о друге заботятся.

На ёкаев не поскупились, их много и все разные. Кицунэ нестереотипная — не роковая обольстительница, а нормальная девка, резковатая, правда, но это нормально — лисы ведь хищники. Ворчливый дед-тэнгу, стесняшка-нэкомата, автомобиль-цукумогами, физрук-юки-онна(!).

Буду дальше смотреть.

Выходной, есть время на всякое. Размазывала крем по лицу, читала тюбик: «Крем питательный. Дает полноценное питание усталой блеклой коже». А можно такой не для кожи, а для всей меня?

Я так ждала длинных выходных, а как дождалась — растерялась. Забыла отключить будильник, поставленный на шесть утра, проснулась, а раз проснулась, то встала, минут пятнадцать побродила по квартире, подумала «ну нет», легла обратно, полежала, уснуть не смогла, снова встала, посмотрела на время, время посмотрело на меня — два с половиной часа «не могла» уснуть, оказывается.

Решила написать отзыв на LL. Отзывы я пишу медленно: всё время задумываюсь, а что я, собственно, думаю о книге, так что не на каждый день развлечение, но иногда можно.

Так старательно составляла слова в предложения, что проголодалась, посмотрела на время, время опять посмотрело на меня, поняла, что, в принципе, могу успеть на лекцию в музей и даже пообедать перед этим, но тогда начинать готовить обед надо полчаса назад. Поставила кастрюлю на огонь, стала выбирать носки, звонит курьер, мол, буду у вас минут через тридцать-сорок, молодец, ни раньше ни позже. Почти собралась, даже зубы почистила, только штаны ещё не надела — звонок в домофон, подъехал мой заказ. В апреле мой разум возмущённый кипел чаще, чем чайник, я заслужила дорогие шоколадные конфеты.

Закинула мусор в бак и понеслась в метро, в метро читала не абы кого, а Кобо Абэ, как будто так быстрее. Плюхнулась на подушку на краю каменного постамента Каслинского павильона, посмотрела на время, время в ответ посмотрело с возмущением и пошло, наконец, нормально.

Интереса ради и радости для купила иранского шоколада. То ли его к нам раньше не возили, то ли я не замечала... да быть того не может, мимо горького шоколада с мятной начинкой я бы не прошла. А шоколад вкусный, и начинка вкусная, с резким ароматом перечной мяты, как я люблю. Пусть ещё везут.

Но первая ассоциация с Ираном у меня — книга «Читая «Лолиту» в Тегеране». Её автор, Азар Нафиси, конечно, интеллектуалка, бунтарка и либералка, но и сладкоежка та ещё. На тайных занятиях по западной литературе, которые она проводила в постреволюционном Тегеране для своих студенток, витал, конечно, дух свободы и вольномыслия, но запах чая и пирожных витал там тоже.

Вышла из дому чуть позже обычного и доехала до работы на космическом поезде. То есть, официально космическом — это расписной брендированный состав, в котором остановки объявляются записанным на МКС голосом Сергея Прокопьева, первого екатеринбургского космонавта. Отличное маленькое приключение с утра пораньше, я считаю. А вот не замешкалась бы, выбирая носки, могла бы вообще не узнать, что есть в метро такой поезд. Он будет ходить до конца года, надеюсь, получится ещё прокатиться.

Мне понравилось очаровываться вещами, а тут как раз открылась новая выставка: «От завода Гарднера до империи Кузнецовых». Звучит сурово, но экспонаты на выставке самые нежные и хрупкие: фарфоровые изделия производства частных предприятий Российской империи XVIII – начала XX века.

Бродила среди красоты почти три часа, послушала экскурсию. И если кажется, что сейчас у нас есть огромный выбор разнообразной посуды, то это кажется: он всегда таким был, ну, по крайней мере, в XVIII – XIX вв. Я больше смотрела на чайную: чашки с блюдцами, бокалы, заварочные чайники и сливочники всех форм и цветов, и вазы и особенно маслёнки им в ни в чём не уступают. Одно время писком моды были кружки в форме головы турка или турчанки, их выпускали разные заводы — несколько неочевидное следствие русско-турецкой войны.

Любуясь чайными парами, прикидывала, каково было бы пить из таких чай. Пришла к выводу, что из той чашки, которая мне понравилась больше всех, — неудобно, очень уж интересная форма; жаль, шанса проверить не представится.

Князь Николай Борисович Юсупов был деятелем государственного масштаба, и, когда возраст позволил ему отойти, хоть и недалеко, от государственных дел, себе не изменил: завёл личную живописную мастерскую, где расписывали фарфор под его вкусы и потребности. Вот это, я понимаю, размах.

Узнала интересное про гжель: белой с синими узорами она стала только после революции, когда строили новый мир и спешно создавали для него новые традиции, в том числе художественные. А настоящая исконная гжель пестрела всеми красками мира, блестела золотом и серебром, и сочетала в себе множество стилей — нередко в одном изделии.

Но бело-синяя гжель мне тоже нравится.

Пережила первую неделю на новой работе (пятница оказалась страшнее понедельника), отметила печёночным тортиком. Впервые в жизни его ела, очень вкусно, оказывается. По поводу работы тянет сделать какие-нибудь выводы, но пока рано; переживу хотя бы один месяц, тогда и сделаю (и тоже как-нибудь отмечу).

Думала, вечером буду сидеть в прострации, но после ужина меня как-то само собой вынесло в синие сумерки. Я не умею гулять без цели, всё время кажется, что впустую трачу время, при этом мне всегда нравилось читать в книгах, как персонажи просто гуляют ради самой прогулки — как Лиззи Беннет в Дербишире.

Но, к счастью, сегодня у меня нашлось приличное дело — забрать заказ из пункта выдачи. И, раз уж я всё равно вышла из дома, завернула в пекарню, сделав вид, что мне по пути (враньё). Навернула круг по району, возвратилась обратно с двумя морковно-имбирными кексами и пятью жизненно необходимыми книгами. Когда я буду всё это читать.

Пережила первый день на новой работе, и это оказалось не более страшно, чем я ожидала. По приходе домой хотела было упасть в японскую поэзию, но передумала: «печальное очарование вещей» — это изыск, которому следует предаваться в солнечном настроении, в противном случае рискуешь впасть в самую чёрную меланхолию. Так что я решила предаться не печальному, а буквальному очарованию вещей, и заказала те самые серьги. Давно их хотела, но, когда впервые увидела, у меня и рубля лишнего не было, а когда рубль появился, не было уже этих серег, и вот недавно они снова появились в продаже.

К ним бы по-хорошему надо подвеску в том же стиле, но подвеску мне на самом деле не так уж сильно хочется.