Автор: Tigris Alba
* * *
Свободная! И нищая.
скрытый текстИ по этому поводу у меня сегодня был праздничный ужин. Ну, то есть, ужин у меня был обычный, но десерт — праздничный. Ну, то есть, как — праздничный; кусок хлеба.
В «Гиперболе» огромное разнообразие хлеба, я одних чиабатт как-то насчитала чуть ли не десять видов, потом бросила считать и понеслась к кассе с добычей. И за почти три года, которые я проработала рядом с «Гиперболой», я так и не перепробовала все эти чиабатты, маленькие булочки, батоны и буханки-кирпичики. Потому что я не люблю ходить в «Гиперболу» и потому что в пересчёте на вес этот гиперболический хлебушек стоит как торт; даже очень вкусный хлеб (а в «Гиперболе» он очень вкусный) сложно покупать по цене торта.
Но тогда я проходила мимо «Гиперболы десять раз в неделю — пять раз утром и пять раз вечером. А теперь понятия не имею, когда снова окажусь в том районе, поэтому сегодня вместе с трудовой принесла домой чиабатту с розмарином, и, в общем, ну их, эти торты.
Последние полторы недели были очень утомительными — новую сотрудницу на мою должность нашли быстро (а стонов-то было), и всё это время я передавала ей дела, все восемь дней, хотя по регламенту компании положено пять. Да у меня столько дел никогда не было, чтобы их восемь дней передавать. Так что на прошлой неделе я уставала от постоянного говорения (мой кусок работы почти не требовал общения с коллегами, я могла за целый день сказать только «Доброе утро» и «дсвиданнья»), а на этой три дня маялась от безделья, сидя рядом со своей преемницей, бодро расправлявшейся с текучкой и в руководстве не нуждавшейся.
Коллеги под конец совсем рассиропились, и это было столько же приятно, сколько и смущающе. Вспомнив, с какой сентиментальной торжественностью провожали предыдущих увольняшек, я убоялась и слиняла быстро и официально. Но всё же с некоторыми коллегами попрощалась по-настоящему, а одна из оперных коллежек подарила мне блокнот с цитатами из «Маленького принца», и это было так неожиданно и трогательно, что я онемела (и пожалела, что не стала проставляться). Я не люблю Экзюпери (в целом не люблю, не только «Маленького принца»), но это был очень милый жест.
Именно этой коллежке я в ноябре рассказывала о серии украшений под названием «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», которую видела на выставке в музее ювелирного и камнерезного искусства. Украшения были не то чтобы впечатляющие, ученическая работа (там было с чем сравнить), но название меня впечатлило. Коллежку не впечатлило, но через несколько дней она подошла и рассказала, что послушала «Чайку...» и что ей очень понравилось, вот тогда-то вид у неё был вполне впечатлённый, и я, конечно, порадовалась.
И тут всё так красиво закольцевалось с другим лётчиком — Экзюпери.
скрытый текстИ по этому поводу у меня сегодня был праздничный ужин. Ну, то есть, ужин у меня был обычный, но десерт — праздничный. Ну, то есть, как — праздничный; кусок хлеба.
В «Гиперболе» огромное разнообразие хлеба, я одних чиабатт как-то насчитала чуть ли не десять видов, потом бросила считать и понеслась к кассе с добычей. И за почти три года, которые я проработала рядом с «Гиперболой», я так и не перепробовала все эти чиабатты, маленькие булочки, батоны и буханки-кирпичики. Потому что я не люблю ходить в «Гиперболу» и потому что в пересчёте на вес этот гиперболический хлебушек стоит как торт; даже очень вкусный хлеб (а в «Гиперболе» он очень вкусный) сложно покупать по цене торта.
Но тогда я проходила мимо «Гиперболы десять раз в неделю — пять раз утром и пять раз вечером. А теперь понятия не имею, когда снова окажусь в том районе, поэтому сегодня вместе с трудовой принесла домой чиабатту с розмарином, и, в общем, ну их, эти торты.
Последние полторы недели были очень утомительными — новую сотрудницу на мою должность нашли быстро (а стонов-то было), и всё это время я передавала ей дела, все восемь дней, хотя по регламенту компании положено пять. Да у меня столько дел никогда не было, чтобы их восемь дней передавать. Так что на прошлой неделе я уставала от постоянного говорения (мой кусок работы почти не требовал общения с коллегами, я могла за целый день сказать только «Доброе утро» и «дсвиданнья»), а на этой три дня маялась от безделья, сидя рядом со своей преемницей, бодро расправлявшейся с текучкой и в руководстве не нуждавшейся.
Коллеги под конец совсем рассиропились, и это было столько же приятно, сколько и смущающе. Вспомнив, с какой сентиментальной торжественностью провожали предыдущих увольняшек, я убоялась и слиняла быстро и официально. Но всё же с некоторыми коллегами попрощалась по-настоящему, а одна из оперных коллежек подарила мне блокнот с цитатами из «Маленького принца», и это было так неожиданно и трогательно, что я онемела (и пожалела, что не стала проставляться). Я не люблю Экзюпери (в целом не люблю, не только «Маленького принца»), но это был очень милый жест.
Именно этой коллежке я в ноябре рассказывала о серии украшений под названием «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», которую видела на выставке в музее ювелирного и камнерезного искусства. Украшения были не то чтобы впечатляющие, ученическая работа (там было с чем сравнить), но название меня впечатлило. Коллежку не впечатлило, но через несколько дней она подошла и рассказала, что послушала «Чайку...» и что ей очень понравилось, вот тогда-то вид у неё был вполне впечатлённый, и я, конечно, порадовалась.
И тут всё так красиво закольцевалось с другим лётчиком — Экзюпери.
Поделиться в соцсетях
Комментарии