Писательский чердак60 читателей тэги
Автор: одна Кисонька
Все для писательского мастерства и вдохновения.
Скрытое содержимое
Я подтверждаю, что мне уже 18 лет и что я могу просматривать записи с возрастным ограничением.
Фикрайтер и авторское право
Давно я хотела осветить эту тему, но всё как-то времени не было, потом лень было, потом забылось… А вот теперь у моей Музы что-то вроде насморка, т.е. вроде бы и писать надо, но вот неможется нам, а валятся в постели совершенно не хочется, так что — самое время.
Рассуждать я буду на тему того, что есть фикрайтерство — нарушение прав автора оригинала или нет? Есть ли у фикрайтера хоть какие-нибудь собственные права и можно ли их нарушить? Хочу напомнить: по профессии я юрист, и в авторском праве разбираюсь более, чем прилично (Сергей Геннадьевич, спасибо Вам огромное!), но я не претендую на то, что мои выводы единственно верные, ибо ситуация весьма и весьма спорная, неоднозначная. Все желающие высказать профессиональные (или нет) замечания — милости прошу. И, естественно, освещать я буду вопрос только с точки зрения российского права. Я постаралась не использовать слишком много юридической терминологии, но если вы осилили мои изыскания, а что-то осталось непонятным, я с радостью разъясню.
Фикрайтер как субъект авторского права.
скрытый текст1.
Первый и самый важный вопрос, от ответа на который будет зависеть возможность постановки всех остальных: находимся ли мы в правовом поле или вне его, когда пишем фанфики? Иными словами — нарушаем ли мы право автора исходного произведения и лишаемся ли в таком случае возможности правовой защиты?
Начнём с терминологии и общих положений, чтобы было ясно, о чём речь.
Ст.1225 Гражданского кодекса (далее – ГК) в качестве охраняемых объектов интеллектуальной деятельности называет произведения науки, литературы и искусства. Ст.1259 ГК конкретизирует эти положения применительно к авторскому праву (кое-что я исключила из перечня как неприменимое к нашему случаю):
— литературные произведения;
— драматические и музыкально-драматические произведения, сценарные произведения;
— аудиовизуальные произведения;
— произведения живописи, скульптуры, графики, дизайна, графические рассказы, комиксы и другие произведения изобразительного искусства;
Та же ст.1259 говорит о том, что «возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей», и согласно ст.1256 ГК законами России защищаются произведения, обнародованные как на территории нашей страны, так и в других странах, в соответствии с международными договорами. Надо отметить, что подавляющее большинство стран подписало Женевскую конвенцию 1952 года, что означает фактическое признание авторских прав вне зависимости от страны первого опубликования. (пруфлинк на текст конвенции)
Т.е., проще говоря, и книги, и фильмы, и мультфильмы и манга — охраняемые законом объекты авторского права, и охраняются они на территории РФ в том числе.
Согласно ст.1255 ГК автору принадлежат следующие права:
— исключительное право на произведение — это имущественные права, которые подразумевают возможность коммерческого использования произведения и получения денежного вознаграждения;
— право авторства — это право считаться автором произведения;
— право автора на имя — означает, что автор может опубликовать произведение под собственным именем, псевдонимом или анонимно;
— право на неприкосновенность произведения — никто не имеет права вносить в произведение изменение без согласия автора;
— право на обнародование произведения — право довести до общественности или оставить «в столе».
Ст.1273-1280 ГК говорят о свободном использовании произведений в личных и иных целях, но к нам они не имеют никакого отношения. Нам лучше снова обратить внимание на ст.1259, а точнее на пункт 7, который гласит следующее: «Авторские права распространяются на часть произведения, на его название, на персонаж произведения, если по своему характеру они могут быть признаны самостоятельным результатом творческого труда автора и отвечают требованиям, установленным пунктом 3 настоящей статьи». А пункт 3 выглядит так: «Авторские права распространяются как на обнародованные, так и на необнародованные произведения, выраженные в какой-либо объективной форме, в том числе в письменной, устной форме (в виде публичного произнесения, публичного исполнения и иной подобной форме), в форме изображения, в форме звуко- или видеозаписи, в объемно-пространственной форме».
На первый взгляд выглядит всё неутешительно: персонажи правом охраняются, исключения о свободном использовании к фикрайтерам совершенно не подходят, и все мы массово нарушаем священное положение «не укради».
Но давайте разбираться, что такое персонаж, откуда растут ноги у этого положения и для чего оно было включено во всемогущий ГК.
Как вы понимаете, в самом кодексе понятия «персонаж» не раскрыто, поэтому нам придётся обходиться своими силами. По Ожегову персонаж — это действующее лицо в литературном произведении, в представлении, а также лицо как предмет жанровой живописи. Как следовало из ст.1259 ГК не каждый персонаж может быть признан объектом авторского права, а лишь тот, что создан творческим трудом автора и обнародован в любой объективной форме, т.е. вроде бы получается, что любой, но в статье господина Филина Д.К. (пруфлинк на статью) есть ещё один немаловажный критерий, а именно — возможность самостоятельного использования персонажа, т.е. вне контекста произведения. Он (этот критерий) в статье ГК прямо не указан, но действительно логически выводится путём системного толкования. Запомним это и пойдём дальше.
Теперь обратимся к сути вопроса, который и породил необходимость защиты персонажа как части произведения. Тут всё чертовски просто — it’s all about money. В том смысле, что это положение означает лишь то, что авторов всеми любимых героев хотят защитить от того, чтобы созданный ими образ нагло эксплуатировался буржуями с целью привлечения покупателей к своим товарам. Ну, по крайней мере, без выплаты должной компенсации… Абзацем выше я говорила про возможность использовать героя, выдернув из произведения — вот-вот, оно именно для того.
А теперь вспомним про содержание прав автора и решим, нарушает ли их фанфикшен. Напомню две святые заповеди каждого фикрайтера — дисклаймер обязателен и денег за своё творчество не получать. Итак:
— исключительное право на произведение: согласно второй заповеди никто не извлекает из написания фанфиков материальной выгоды, лишь эстетическое удовольствие;
— право авторства и право автора на имя: все помним про дисклаймер;
— право на неприкосновенность произведения: в само произведение фанфикшен изменений не вносит, он лишь позволяет выразить свои фантазии на ту или иную тему относительно героев;
— право на обнародование: фанфикшен тут никаким боком.
А теперь снова вспомним про использование чужого персонажа, а именно о том, что его нужно использовать самостоятельно, в отрыве от всего произведения. Я задам вам простой вопрос — используем ли мы героев вне контекста оригинального произведения? Даже если писать alternative reality, оно, по большей части, не меняет сути отношений между героями, сохраняет их привычки и отношения, чаще всего даже способности (если это не дикое AU, конечно), т.е. сохраняет дух и особенности оригинального произведения.
Итак, делаем вывод из всего вышеизложенного: фикрайтерство не нарушает авторского права по российскому законодательству.
Полегчало, правда?
2.
А вот теперь давайте уютно устроимся с чашечкой чая и уже спокойно и степенно поговорим о том, какими правами обладает фикрайтер. Начнём с самого простого и важного термина — автор. Автор — это человек, чьим творческим трудом создано произведение (ст.1258 ГК), т.е. каждый написавший фанфик — это автор. Не смейтесь и не делайте вид, что это было очевидно. Определить каждого из нас именно как автора означает присвоить определённый комплекс прав, нарушать которые никто не может.
Вот тут, правда, и возникает первая загвоздка. Дело в том, что автор-фикрайтер не попадает в правовую конструкцию классического автора, а именно — у него не может быть исключительных прав (денежных, упрощённого говоря). Т.е. фикрайтер, по сути, усечённая версия автора в традиционном понимании. С другой стороны, можно предположить, что фикрайтер просто не может ими воспользоваться, чтобы не стать правонарушителем. В принципе, я допускаю такую возможность с теоретической точки зрения — в конце концов, аналогию закона ещё никто не отменял, да и подобное толкование вполне в духе «общего направления гражданского законодательства», как гласит общая часть всё того же ГК. Другой вопрос, что в суде такая позиция была бы весьма и весьма шаткой, но учитывая, что этот вопрос вообще никогда и никого не интересовал на уровне исследования, будем полагаться на моё скромное мнение.
Короче говоря, все мы имеем право призваться автором своего фанфика, обнародовать его под любым псевдонимом и никто не может без нашего согласия вносить в текст изменения.
Теперь поговорим про обнародование — что это есть за зверь. Ст.1268 ГК, пункт 1:
Автору принадлежит право на обнародование своего произведения, то есть право осуществить действие или дать согласие на осуществление действия, которое впервые делает произведение доступным для всеобщего сведения путем его опубликования, публичного показа, публичного исполнения, сообщения в эфир или по кабелю либо любым другим способом.
Т.е. если буквально толковать эту норму, то выкладка в интернет — это обнародование. Прошу заметить — не опубликование. Под опубликованием эта статья понимает выпуск произведения в материальной форме.
Итак, как мы выяснили, у фикрайтеров всё же есть права. Спорные, но есть. Следовательно, мы можем выяснить и то, что является нарушением этих прав. Список, в общем-то, вполне предсказуемый:
— опубликование чужого фанфика под своим ником — то, что называется воровством (да, кстати, сразу давайте оговорим: конечно, уголовно-правовое понимание термина «украл» в авторском праве недопустимо, но в юридические термины очень часто вкладывают усечённый смысл, так что в данном случае, думаю, не стоит заниматься буквоедством);
— размещение без согласия автора — камень преткновения для многих, однако, напомню — правом на обнародование обладает только автор и никто иной;
— внесение изменений в текст без согласия автора;
И напоследок о переводе и переработке произведения (так называемые ремейки) — оба этих действия входят в исключительные права. Я уже говорила, что фикрайтер этих прав не лишён, у него есть трудности с их использованием. Так что, по большому счёту, осуществлять перевод фанфиков нельзя и писать на них ремейки — тоже. Чисто теоретически можно заняться софизмом и определить перевод как обнародование на иностранном языке, а переработку — внесением изменений в текст с согласия автора (глобальных изменений — да, но автор-то согласен!), но я думаю, вы понимаете, насколько это глупо прозвучит.
Ну, вот, собственно, и всё. Своё профессиональное мнение я высказала. Оно во многом — очень во многом — спорное, вполне возможно, что местами недоказанное. Я буду рада дискуссии и ссылкам на статьи, подобные же исследования, просто ваше аргументированное мнение.
Злобный юридический P.S. Данная статья охраняется авторским правом, поэтому её опубликование или иное использование возможно лишь с согласия автора. :-D
Отсюда
Рассуждать я буду на тему того, что есть фикрайтерство — нарушение прав автора оригинала или нет? Есть ли у фикрайтера хоть какие-нибудь собственные права и можно ли их нарушить? Хочу напомнить: по профессии я юрист, и в авторском праве разбираюсь более, чем прилично (Сергей Геннадьевич, спасибо Вам огромное!), но я не претендую на то, что мои выводы единственно верные, ибо ситуация весьма и весьма спорная, неоднозначная. Все желающие высказать профессиональные (или нет) замечания — милости прошу. И, естественно, освещать я буду вопрос только с точки зрения российского права. Я постаралась не использовать слишком много юридической терминологии, но если вы осилили мои изыскания, а что-то осталось непонятным, я с радостью разъясню.
Фикрайтер как субъект авторского права.
скрытый текст1.
Первый и самый важный вопрос, от ответа на который будет зависеть возможность постановки всех остальных: находимся ли мы в правовом поле или вне его, когда пишем фанфики? Иными словами — нарушаем ли мы право автора исходного произведения и лишаемся ли в таком случае возможности правовой защиты?
Начнём с терминологии и общих положений, чтобы было ясно, о чём речь.
Ст.1225 Гражданского кодекса (далее – ГК) в качестве охраняемых объектов интеллектуальной деятельности называет произведения науки, литературы и искусства. Ст.1259 ГК конкретизирует эти положения применительно к авторскому праву (кое-что я исключила из перечня как неприменимое к нашему случаю):
— литературные произведения;
— драматические и музыкально-драматические произведения, сценарные произведения;
— аудиовизуальные произведения;
— произведения живописи, скульптуры, графики, дизайна, графические рассказы, комиксы и другие произведения изобразительного искусства;
Та же ст.1259 говорит о том, что «возникновения, осуществления и защиты авторских прав не требуется регистрация произведения или соблюдение каких-либо иных формальностей», и согласно ст.1256 ГК законами России защищаются произведения, обнародованные как на территории нашей страны, так и в других странах, в соответствии с международными договорами. Надо отметить, что подавляющее большинство стран подписало Женевскую конвенцию 1952 года, что означает фактическое признание авторских прав вне зависимости от страны первого опубликования. (пруфлинк на текст конвенции)
Т.е., проще говоря, и книги, и фильмы, и мультфильмы и манга — охраняемые законом объекты авторского права, и охраняются они на территории РФ в том числе.
Согласно ст.1255 ГК автору принадлежат следующие права:
— исключительное право на произведение — это имущественные права, которые подразумевают возможность коммерческого использования произведения и получения денежного вознаграждения;
— право авторства — это право считаться автором произведения;
— право автора на имя — означает, что автор может опубликовать произведение под собственным именем, псевдонимом или анонимно;
— право на неприкосновенность произведения — никто не имеет права вносить в произведение изменение без согласия автора;
— право на обнародование произведения — право довести до общественности или оставить «в столе».
Ст.1273-1280 ГК говорят о свободном использовании произведений в личных и иных целях, но к нам они не имеют никакого отношения. Нам лучше снова обратить внимание на ст.1259, а точнее на пункт 7, который гласит следующее: «Авторские права распространяются на часть произведения, на его название, на персонаж произведения, если по своему характеру они могут быть признаны самостоятельным результатом творческого труда автора и отвечают требованиям, установленным пунктом 3 настоящей статьи». А пункт 3 выглядит так: «Авторские права распространяются как на обнародованные, так и на необнародованные произведения, выраженные в какой-либо объективной форме, в том числе в письменной, устной форме (в виде публичного произнесения, публичного исполнения и иной подобной форме), в форме изображения, в форме звуко- или видеозаписи, в объемно-пространственной форме».
На первый взгляд выглядит всё неутешительно: персонажи правом охраняются, исключения о свободном использовании к фикрайтерам совершенно не подходят, и все мы массово нарушаем священное положение «не укради».
Но давайте разбираться, что такое персонаж, откуда растут ноги у этого положения и для чего оно было включено во всемогущий ГК.
Как вы понимаете, в самом кодексе понятия «персонаж» не раскрыто, поэтому нам придётся обходиться своими силами. По Ожегову персонаж — это действующее лицо в литературном произведении, в представлении, а также лицо как предмет жанровой живописи. Как следовало из ст.1259 ГК не каждый персонаж может быть признан объектом авторского права, а лишь тот, что создан творческим трудом автора и обнародован в любой объективной форме, т.е. вроде бы получается, что любой, но в статье господина Филина Д.К. (пруфлинк на статью) есть ещё один немаловажный критерий, а именно — возможность самостоятельного использования персонажа, т.е. вне контекста произведения. Он (этот критерий) в статье ГК прямо не указан, но действительно логически выводится путём системного толкования. Запомним это и пойдём дальше.
Теперь обратимся к сути вопроса, который и породил необходимость защиты персонажа как части произведения. Тут всё чертовски просто — it’s all about money. В том смысле, что это положение означает лишь то, что авторов всеми любимых героев хотят защитить от того, чтобы созданный ими образ нагло эксплуатировался буржуями с целью привлечения покупателей к своим товарам. Ну, по крайней мере, без выплаты должной компенсации… Абзацем выше я говорила про возможность использовать героя, выдернув из произведения — вот-вот, оно именно для того.
А теперь вспомним про содержание прав автора и решим, нарушает ли их фанфикшен. Напомню две святые заповеди каждого фикрайтера — дисклаймер обязателен и денег за своё творчество не получать. Итак:
— исключительное право на произведение: согласно второй заповеди никто не извлекает из написания фанфиков материальной выгоды, лишь эстетическое удовольствие;
— право авторства и право автора на имя: все помним про дисклаймер;
— право на неприкосновенность произведения: в само произведение фанфикшен изменений не вносит, он лишь позволяет выразить свои фантазии на ту или иную тему относительно героев;
— право на обнародование: фанфикшен тут никаким боком.
А теперь снова вспомним про использование чужого персонажа, а именно о том, что его нужно использовать самостоятельно, в отрыве от всего произведения. Я задам вам простой вопрос — используем ли мы героев вне контекста оригинального произведения? Даже если писать alternative reality, оно, по большей части, не меняет сути отношений между героями, сохраняет их привычки и отношения, чаще всего даже способности (если это не дикое AU, конечно), т.е. сохраняет дух и особенности оригинального произведения.
Итак, делаем вывод из всего вышеизложенного: фикрайтерство не нарушает авторского права по российскому законодательству.
Полегчало, правда?
2.
А вот теперь давайте уютно устроимся с чашечкой чая и уже спокойно и степенно поговорим о том, какими правами обладает фикрайтер. Начнём с самого простого и важного термина — автор. Автор — это человек, чьим творческим трудом создано произведение (ст.1258 ГК), т.е. каждый написавший фанфик — это автор. Не смейтесь и не делайте вид, что это было очевидно. Определить каждого из нас именно как автора означает присвоить определённый комплекс прав, нарушать которые никто не может.
Вот тут, правда, и возникает первая загвоздка. Дело в том, что автор-фикрайтер не попадает в правовую конструкцию классического автора, а именно — у него не может быть исключительных прав (денежных, упрощённого говоря). Т.е. фикрайтер, по сути, усечённая версия автора в традиционном понимании. С другой стороны, можно предположить, что фикрайтер просто не может ими воспользоваться, чтобы не стать правонарушителем. В принципе, я допускаю такую возможность с теоретической точки зрения — в конце концов, аналогию закона ещё никто не отменял, да и подобное толкование вполне в духе «общего направления гражданского законодательства», как гласит общая часть всё того же ГК. Другой вопрос, что в суде такая позиция была бы весьма и весьма шаткой, но учитывая, что этот вопрос вообще никогда и никого не интересовал на уровне исследования, будем полагаться на моё скромное мнение.
Короче говоря, все мы имеем право призваться автором своего фанфика, обнародовать его под любым псевдонимом и никто не может без нашего согласия вносить в текст изменения.
Теперь поговорим про обнародование — что это есть за зверь. Ст.1268 ГК, пункт 1:
Автору принадлежит право на обнародование своего произведения, то есть право осуществить действие или дать согласие на осуществление действия, которое впервые делает произведение доступным для всеобщего сведения путем его опубликования, публичного показа, публичного исполнения, сообщения в эфир или по кабелю либо любым другим способом.
Т.е. если буквально толковать эту норму, то выкладка в интернет — это обнародование. Прошу заметить — не опубликование. Под опубликованием эта статья понимает выпуск произведения в материальной форме.
Итак, как мы выяснили, у фикрайтеров всё же есть права. Спорные, но есть. Следовательно, мы можем выяснить и то, что является нарушением этих прав. Список, в общем-то, вполне предсказуемый:
— опубликование чужого фанфика под своим ником — то, что называется воровством (да, кстати, сразу давайте оговорим: конечно, уголовно-правовое понимание термина «украл» в авторском праве недопустимо, но в юридические термины очень часто вкладывают усечённый смысл, так что в данном случае, думаю, не стоит заниматься буквоедством);
— размещение без согласия автора — камень преткновения для многих, однако, напомню — правом на обнародование обладает только автор и никто иной;
— внесение изменений в текст без согласия автора;
И напоследок о переводе и переработке произведения (так называемые ремейки) — оба этих действия входят в исключительные права. Я уже говорила, что фикрайтер этих прав не лишён, у него есть трудности с их использованием. Так что, по большому счёту, осуществлять перевод фанфиков нельзя и писать на них ремейки — тоже. Чисто теоретически можно заняться софизмом и определить перевод как обнародование на иностранном языке, а переработку — внесением изменений в текст с согласия автора (глобальных изменений — да, но автор-то согласен!), но я думаю, вы понимаете, насколько это глупо прозвучит.
Ну, вот, собственно, и всё. Своё профессиональное мнение я высказала. Оно во многом — очень во многом — спорное, вполне возможно, что местами недоказанное. Я буду рада дискуссии и ссылкам на статьи, подобные же исследования, просто ваше аргументированное мнение.
Злобный юридический P.S. Данная статья охраняется авторским правом, поэтому её опубликование или иное использование возможно лишь с согласия автора. :-D
Отсюда
Семь вечных сериальных и книжных сюжетов
01. Нечто неизвестное из космоса (глубины моря, земли, развалин исчезнувшей цивилизации).
Оно будет похоже на тень и почему то решит прописаться жить в ваших сослуживцах и коллегах (если сценаристам нужен накал страстей, то ваших коллег могут и сожрать. тени они такие... голодные). Тут есть где развернуться: загадка с ограниченным временем, пока всех героев не сожрали, превратили в мумии, прах или заморозили. Обязательные условия: тень или рой, мигающих свет, пропадающие сослуживцы.
Лучших эпизод всех времен и народов: Ковбой Бибоп Спайк против мутировавшего кальмара.
скрытый текст02. Вирус!
Утро начинается довольно спокойно, ваш коллега не спеша допивает свое кофе, вы сонно щуритесь на солнышко. Но западло не дремлет и с помощью любопытства ваших коллег (которые провели утро более плодотворно чем вы) проникает на ваш корабль-базу-бункер-здание. Итак вы заражены неизвестным и очень плохим вирусом. Он как правило вызывает глюки, делает вас агрессивным и хитрым, заставляет хвататься за огнестрельное оружие, даже если в обыденной жизни ничего тяжелее ручки вы не держали. Своих первых жертв он обязательно убьет быстро и пафосно, а остальным придется долго мучатся в агонии.
Что бы избежать вирусозаразы не вскрывайте чужие вымершие корабли, оставьте древних мумий в покое (они заслужили), не разбивайте колб с яркими непонятными жидкостями в лабораториях, не пускайте приболевших коллег в здание-бункер-корабль-базу, пусть помирают в одиночестве.
Приметы: вирус передает по воздуху, убивает в течение пары часов, первые жертвы умрут быстро и страшно (и очень наглядно)
Лучший эпизод всех времен и народов: на ум приходит только Грань и Питер Бишоп с маньячным блеском в глазах.
03. Вашу базу еще не захватывали? Тогда мы идем к вам!
Обязательным условием для этого квеста будет выпроводить с базы-бункера-корабля-здания всех мало мальски способных отразить атаку из вне сотрудников. Оставьте при себе секретаря, ребенка, уборщика. Обязательно снимите все вооружение для проверки и оставьте табельное на шесть патронов. Отправьте компьютеры на плановую перезагрузку. Сделали? Теперь ждите) Злобный враг умерший в прошлом сезоне, пролетающие мимо инопланетяне, космические пираты, повстанцы всех мастей, воры и авантюристы уже спешат к вам.
Этот эпизод дает отличный шанс покрасоваться второстепенным персонажам: уборщик окажется смелым и умным парнем, ребенок компьютерным гением, а секретать уже два года в тайне изучает джиуждицу. Возможно кому-то даже придется пожертвовать собой во имя спасения родного дома. А для вас у меня не очень хорошая новость, вы как капитан (лидер группы, старший научрук) будете или вести переговоры из вне или захвачены в плен для драматичности.
Лучший эпизод всех времен и народов: SeaQuest и героическое затопление подлодки.
04. Давно не делали обновлений компьютеров? Мы вам поможем!
Это ответвление от предыдущего сюжета, но теперь враг ваш бывший друг и незаменимый соратник — главный компьютерный мозг базы-бункера-корабля-здания. Оказывается он умеет не только двери открывать и кофе наливать, но еще и топить, душить, сжигать, отравлять. Хладнокровный маньяк одним словом! Отличный эпизод для замкнутого пространства.
Все происходит примерно как в прошлом эпизоде. Надеюсь, вы знаете где кнопочка ресет?
Лучший эпизод всех времен и народов: Обитель зла: Красная Королева.
05. Даже если у вас паранойя - это не значит что за вами не следят!
Среди вашего верного экипажа есть рядовой Джонс, которого на протяжение двух сезонов вы видели раза два три (он вам кофе приносил), и вроде ничего особого, но рядовой в курсе важных решений и сейчас хочет сдать вас вашему злейшему врагу! Остановите его пока не поздно!
Лучший эпизод всех времен и народов: на ваш выбор (я вспомнила пять на вскидку и не смогла выбрать среди этих отъявленных мерзавцев)
06. Давно ли вы работаете на своей новой работе?
Уже находила кого-нибудь в стазисе или перенесшего свой разум в машину? Нет? Ждите второго сезона, у сценаристов закончились идеи! Особенно будьте аккуратны если вы работаете на раскопках древних могил или в вашей космической одиссеи все стало слишком мирно. Рядовой Майкл насыпал в свой чай слишком много сахара? Ваша секретарша вдруг сменила цвет волос? Ваш ребенок косится на вас как то злобно? Под подозрением все! Проверьте корабль-базу-бункер на наличие свежеоткопанных, вскрытых, пришедших их вне непонятных предметов! Вдруг рядовой, секретарша или ребёнок уже совсем не то чем кажутся?
Отличный эпизод для появления нового персонажа или врага.
Лучший эпизод всех времен и народов: Звездные врата и их удивительные коммуникационные камни позволяющие меняться личностями на любые расстояния.
07. Кошка? Еще одна? Такая же как первая?
У вас не синдром Нео. Скорее всего вы лежите без сознания и ваш мозг забрались существа и воссоздали реальность для того что бы втереться к вам в доверие и выпытать что-нибудь очень ценное.
Отличный эпизод. Есть где разгуляться сценаристам, есть накал страстей для актеров. От паники и паранойи к победе и возвращению контроля над телом! Наши герои только сильные духом и смогут победить всякую нечисть залезшую в мозги!
Лучший эпизод всех времен и народов: На краю вселенной и Крайдан со всеми своими глюками и чипами в голове.
Отсюда
Оно будет похоже на тень и почему то решит прописаться жить в ваших сослуживцах и коллегах (если сценаристам нужен накал страстей, то ваших коллег могут и сожрать. тени они такие... голодные). Тут есть где развернуться: загадка с ограниченным временем, пока всех героев не сожрали, превратили в мумии, прах или заморозили. Обязательные условия: тень или рой, мигающих свет, пропадающие сослуживцы.
Лучших эпизод всех времен и народов: Ковбой Бибоп Спайк против мутировавшего кальмара.
скрытый текст02. Вирус!
Утро начинается довольно спокойно, ваш коллега не спеша допивает свое кофе, вы сонно щуритесь на солнышко. Но западло не дремлет и с помощью любопытства ваших коллег (которые провели утро более плодотворно чем вы) проникает на ваш корабль-базу-бункер-здание. Итак вы заражены неизвестным и очень плохим вирусом. Он как правило вызывает глюки, делает вас агрессивным и хитрым, заставляет хвататься за огнестрельное оружие, даже если в обыденной жизни ничего тяжелее ручки вы не держали. Своих первых жертв он обязательно убьет быстро и пафосно, а остальным придется долго мучатся в агонии.
Что бы избежать вирусозаразы не вскрывайте чужие вымершие корабли, оставьте древних мумий в покое (они заслужили), не разбивайте колб с яркими непонятными жидкостями в лабораториях, не пускайте приболевших коллег в здание-бункер-корабль-базу, пусть помирают в одиночестве.
Приметы: вирус передает по воздуху, убивает в течение пары часов, первые жертвы умрут быстро и страшно (и очень наглядно)
Лучший эпизод всех времен и народов: на ум приходит только Грань и Питер Бишоп с маньячным блеском в глазах.
03. Вашу базу еще не захватывали? Тогда мы идем к вам!
Обязательным условием для этого квеста будет выпроводить с базы-бункера-корабля-здания всех мало мальски способных отразить атаку из вне сотрудников. Оставьте при себе секретаря, ребенка, уборщика. Обязательно снимите все вооружение для проверки и оставьте табельное на шесть патронов. Отправьте компьютеры на плановую перезагрузку. Сделали? Теперь ждите) Злобный враг умерший в прошлом сезоне, пролетающие мимо инопланетяне, космические пираты, повстанцы всех мастей, воры и авантюристы уже спешат к вам.
Этот эпизод дает отличный шанс покрасоваться второстепенным персонажам: уборщик окажется смелым и умным парнем, ребенок компьютерным гением, а секретать уже два года в тайне изучает джиуждицу. Возможно кому-то даже придется пожертвовать собой во имя спасения родного дома. А для вас у меня не очень хорошая новость, вы как капитан (лидер группы, старший научрук) будете или вести переговоры из вне или захвачены в плен для драматичности.
Лучший эпизод всех времен и народов: SeaQuest и героическое затопление подлодки.
04. Давно не делали обновлений компьютеров? Мы вам поможем!
Это ответвление от предыдущего сюжета, но теперь враг ваш бывший друг и незаменимый соратник — главный компьютерный мозг базы-бункера-корабля-здания. Оказывается он умеет не только двери открывать и кофе наливать, но еще и топить, душить, сжигать, отравлять. Хладнокровный маньяк одним словом! Отличный эпизод для замкнутого пространства.
Все происходит примерно как в прошлом эпизоде. Надеюсь, вы знаете где кнопочка ресет?
Лучший эпизод всех времен и народов: Обитель зла: Красная Королева.
05. Даже если у вас паранойя - это не значит что за вами не следят!
Среди вашего верного экипажа есть рядовой Джонс, которого на протяжение двух сезонов вы видели раза два три (он вам кофе приносил), и вроде ничего особого, но рядовой в курсе важных решений и сейчас хочет сдать вас вашему злейшему врагу! Остановите его пока не поздно!
Лучший эпизод всех времен и народов: на ваш выбор (я вспомнила пять на вскидку и не смогла выбрать среди этих отъявленных мерзавцев)
06. Давно ли вы работаете на своей новой работе?
Уже находила кого-нибудь в стазисе или перенесшего свой разум в машину? Нет? Ждите второго сезона, у сценаристов закончились идеи! Особенно будьте аккуратны если вы работаете на раскопках древних могил или в вашей космической одиссеи все стало слишком мирно. Рядовой Майкл насыпал в свой чай слишком много сахара? Ваша секретарша вдруг сменила цвет волос? Ваш ребенок косится на вас как то злобно? Под подозрением все! Проверьте корабль-базу-бункер на наличие свежеоткопанных, вскрытых, пришедших их вне непонятных предметов! Вдруг рядовой, секретарша или ребёнок уже совсем не то чем кажутся?
Отличный эпизод для появления нового персонажа или врага.
Лучший эпизод всех времен и народов: Звездные врата и их удивительные коммуникационные камни позволяющие меняться личностями на любые расстояния.
07. Кошка? Еще одна? Такая же как первая?
У вас не синдром Нео. Скорее всего вы лежите без сознания и ваш мозг забрались существа и воссоздали реальность для того что бы втереться к вам в доверие и выпытать что-нибудь очень ценное.
Отличный эпизод. Есть где разгуляться сценаристам, есть накал страстей для актеров. От паники и паранойи к победе и возвращению контроля над телом! Наши герои только сильные духом и смогут победить всякую нечисть залезшую в мозги!
Лучший эпизод всех времен и народов: На краю вселенной и Крайдан со всеми своими глюками и чипами в голове.
Отсюда
Словарь ассоциаций
Словеса — онлайн-словарь ассоциаций.
Вы задаете существительное, синтаксический анализатор выдает вам ассоциативные связи, которые могут быть связаны с этим словом. Ответ имеет три блока:
01. «Слово» связано с...
02. «Слово» бывает...
03. «Слово» может/можно...
Можно задать и другие части речи. Так же можно добавить собственные ассоциации с искомым словом в специальном поле. Ассоциации посетителей выводятся отдельным блоком.
Э. Барякина "Как написать интригующее начало"
Подавляющее большинство рукописей отвергается после того, как редактор прочитает первую страницу. Если автору не удается сразу захватить внимание читателя, никто не будет искать в книге умные мысли и прекрасные чувства. Удел всех рукописей со слабым началом – мусорная корзина.
В каких случаях начало «провисает»?
01. Оглашение банальных истин или банальных вопросов
«Куда ведет нас судьба — никому неведомо и куда она приведет нас — никто не знает».
скрытый текст02. Длинные и вычурные описания природы и т.п.
«Маша шла по золотистому пшеничному полю. Тяжелые налитые колосья клонились почти до самой земли, набрав в себя за долгое лето все соки родной почвы. Ветер колыхал их, и казалось, что это желтые морские волны набегают одна на другую. То здесь, то там синели васильки, похожие на прекрасные синие глаза. Гудели мохнатые шмели, спеша собрать всю позднюю августовскую пыльцу для своих деток».
03. Сюжетные штампы
«Володя проснулся, открыл глаза и испуганно сел на кровати» — так начинается огромное число романов новичков.
04. Нарочитый романтизм
«Каменное изваяние стояло посреди площади. Что проносилось перед его неподвижным ликом? Какие события осели пылью на его почерневших от времени плечах?»
05. «Фальшивая тайна»
«В этот день, в пятницу лета 1990 года, произошло одно примечательное событие. Маша пошла в булочную. Там она купила два батона и булочку».
Если автор пытается заинтриговать читателя, то пусть это действительно будет что-то достойное внимания.
06. «Лишние люди»
«Иван Иванович, бухгалтер 38 лет, толстенький, плешивый, в синем чесучевом костюме, сел в такси. Он долго смотрел в окно на пролетающие мимо машины, на фонарные столбы и думал о своей жене Ирине. Она, верно, уже сготовила обед. Ирина была молодой статной блондинкой. К тому же она закончила кулинарный техникум и была прекрасной поварихой. Иван Иванович настолько расслабился в предвкушении вкусного борща, что совершенно забыл о своем портфеле, где, впрочем, не лежало ничего важного, кроме носового платка и квитанции из химчистки. Иван Иванович поднялся к себе в квартиру и вспомнил о портфеле только тогда, когда шофер уже уехал».
И все — больше ни Иван Иванович, ни его жена Ирина, ни портфель в тексте не упоминаются. Роман посвящен соседу Ивана Ивановича, которого он встретил на лестничной площадке.
07. Философия не к месту
Многие новички пытаются сразу вывалить на читателя «главные мысли». И вот появляются отвлеченные рассуждения о смысле бытия, сетования на непонятость или описания любви как чувства. Обычно это растягивается страницы на 3-4, и только потом автор переходит к делу: к истории, которую он хочет рассказать. Беда в том, что редактор бросит читать такую рукопись еще на второй странице.
Книга не должна начинаться с философских концепций и нравоучений. Философия — это соль произведения, и никто не начинает обед с ложки соли.
Писатель — это продавец эмоций, поэтому ему всегда следует помнить, что люди готовы платить только за сильные эмоции — любовь, страх, любопытство, смех. Вот их и надо возбуждать с самого начала.
Как делать интересную завязку, можно поучиться у Бориса Акунина – он в этом деле мастер:
«В понедельник 13 мая 1876 года в третьем часу пополудни, в день по-весеннему свежий и по-летнему теплый, в Александровском саду, на глазах у многочисленных свидетелей, случилось безобразное, ни в какие рамки не укладывающееся происшествие» («Азазель»)
Сразу возникает ощущение эпохи и сразу появляется интрига. И все это умещается в одно предложение.
«Женщина есть тварь хилая и ненадежная, сказал Блаженный Августин. Прав мракобес и женоненавистник, тысячу раз прав. Во всяком случае, в отношении одной особы по имени Варвара Суворова». («Турецкий гамбит»)
Спорное утверждение, которое тут же «поднимает на дыбы», и в то же время описывает главную героиню. Опять же - появляется интрига: что это за женщина? Почему о ней так говорят?
Еще один вариант отличного начала – «Кысь» Татьяны Толстой:
«Бенедикт натянул валенки, потопал ногами, чтобы ладно пришлось, проверил печную вьюшку, хлебные крошки смахнул на пол — для мышей, окно заткнул тряпицей, чтоб не выстудило, вышел на крыльцо и потянул носом морозный чистый воздух. Эх, и хорошо же! Ночная вьюга улеглась, снега лежат белые и важные, небо синеет, высоченные ели стоят — не шелохнутся. Только черные зайцы с верхушки на верхушку перепархивают. Бенедикт постоял, задрав кверху русую бороду, сощурился, поглядывая на зайцев. Сбить бы парочку — на новую шапку, да камня нету. И мясца поесть бы неплохо. А то все мыши да мыши — приелись уже».
Один абзац – а картина уже стоит перед глазами. А летающие зайцы и мыши, годные в пищу, возбуждают любопытство: как это может быть?
Михаил Булгаков начинает «Собачье сердце» так:
«У-у-у-у-у-гу-гуг-гуу! О, гляньте на меня, я погибаю. Вьюга в подворотне ревет мне отходную, и я вою с ней. Пропал я, пропал. Негодяй в грязном колпаке — повар столовой нормального питания служащих центрального совета народного хозяйства — плеснул кипятком и обварил мне левый бок. Какая гадина, а еще пролетарий. Господи, боже мой — как больно! До костей проело кипяточком. Я теперь вою, вою, да разве воем поможешь».
Один абзац и читателю уже интересно: что же дальше будет с этим бедолагой?
Хрестоматийный пример — «Анна Каренина» Льва Толстого:
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Все смешалось в доме Облонских. Жена узнала, что муж был в связи с бывшею в их доме француженкою-гувернанткой, и объявила мужу, что не может жить с ним в одном доме».
Одним словом, беспроигрышный вариант — любопытное происшествие, описание интересной ситуации или интересного человека. Высший пилотаж — удачная шутка, самоирония. Исключение из этого правила есть, но только одно: автору позволено нарушать любые правила, если он мастерски владеет русским языком.
«Северный ветер пахнет ванилью, северо-восточный – масляными красками, южный – цементом и пылью. Самый лучший – западный ветер: в той части города расположен бор, клином врывающийся едва ли не в самый центр города. Жизнь в Чердачинске, лежащем в низине, зависит от направления ветра, потому что горы, торчащие вокруг, не дают смогу рассредоточиться, вот он и висит над домами, незримой панамкой.
Все чердачинцы обладают повышенно развитым обонянием. Ибо если ты обитаешь где-нибудь между булочной и табачной фабрикой, на пути к лакокрасочному заводу или на задах кондитерской фабрики, существование твоё окрашивается в конкретные запахи и цвета, игнорировать которые нет никакой возможности». (Дмитрий Бавильский «Едоки картофеля»)
В каких случаях начало «провисает»?
01. Оглашение банальных истин или банальных вопросов
«Куда ведет нас судьба — никому неведомо и куда она приведет нас — никто не знает».
скрытый текст02. Длинные и вычурные описания природы и т.п.
«Маша шла по золотистому пшеничному полю. Тяжелые налитые колосья клонились почти до самой земли, набрав в себя за долгое лето все соки родной почвы. Ветер колыхал их, и казалось, что это желтые морские волны набегают одна на другую. То здесь, то там синели васильки, похожие на прекрасные синие глаза. Гудели мохнатые шмели, спеша собрать всю позднюю августовскую пыльцу для своих деток».
03. Сюжетные штампы
«Володя проснулся, открыл глаза и испуганно сел на кровати» — так начинается огромное число романов новичков.
04. Нарочитый романтизм
«Каменное изваяние стояло посреди площади. Что проносилось перед его неподвижным ликом? Какие события осели пылью на его почерневших от времени плечах?»
05. «Фальшивая тайна»
«В этот день, в пятницу лета 1990 года, произошло одно примечательное событие. Маша пошла в булочную. Там она купила два батона и булочку».
Если автор пытается заинтриговать читателя, то пусть это действительно будет что-то достойное внимания.
06. «Лишние люди»
«Иван Иванович, бухгалтер 38 лет, толстенький, плешивый, в синем чесучевом костюме, сел в такси. Он долго смотрел в окно на пролетающие мимо машины, на фонарные столбы и думал о своей жене Ирине. Она, верно, уже сготовила обед. Ирина была молодой статной блондинкой. К тому же она закончила кулинарный техникум и была прекрасной поварихой. Иван Иванович настолько расслабился в предвкушении вкусного борща, что совершенно забыл о своем портфеле, где, впрочем, не лежало ничего важного, кроме носового платка и квитанции из химчистки. Иван Иванович поднялся к себе в квартиру и вспомнил о портфеле только тогда, когда шофер уже уехал».
И все — больше ни Иван Иванович, ни его жена Ирина, ни портфель в тексте не упоминаются. Роман посвящен соседу Ивана Ивановича, которого он встретил на лестничной площадке.
07. Философия не к месту
Многие новички пытаются сразу вывалить на читателя «главные мысли». И вот появляются отвлеченные рассуждения о смысле бытия, сетования на непонятость или описания любви как чувства. Обычно это растягивается страницы на 3-4, и только потом автор переходит к делу: к истории, которую он хочет рассказать. Беда в том, что редактор бросит читать такую рукопись еще на второй странице.
Книга не должна начинаться с философских концепций и нравоучений. Философия — это соль произведения, и никто не начинает обед с ложки соли.
Писатель — это продавец эмоций, поэтому ему всегда следует помнить, что люди готовы платить только за сильные эмоции — любовь, страх, любопытство, смех. Вот их и надо возбуждать с самого начала.
Как делать интересную завязку, можно поучиться у Бориса Акунина – он в этом деле мастер:
«В понедельник 13 мая 1876 года в третьем часу пополудни, в день по-весеннему свежий и по-летнему теплый, в Александровском саду, на глазах у многочисленных свидетелей, случилось безобразное, ни в какие рамки не укладывающееся происшествие» («Азазель»)
Сразу возникает ощущение эпохи и сразу появляется интрига. И все это умещается в одно предложение.
«Женщина есть тварь хилая и ненадежная, сказал Блаженный Августин. Прав мракобес и женоненавистник, тысячу раз прав. Во всяком случае, в отношении одной особы по имени Варвара Суворова». («Турецкий гамбит»)
Спорное утверждение, которое тут же «поднимает на дыбы», и в то же время описывает главную героиню. Опять же - появляется интрига: что это за женщина? Почему о ней так говорят?
Еще один вариант отличного начала – «Кысь» Татьяны Толстой:
«Бенедикт натянул валенки, потопал ногами, чтобы ладно пришлось, проверил печную вьюшку, хлебные крошки смахнул на пол — для мышей, окно заткнул тряпицей, чтоб не выстудило, вышел на крыльцо и потянул носом морозный чистый воздух. Эх, и хорошо же! Ночная вьюга улеглась, снега лежат белые и важные, небо синеет, высоченные ели стоят — не шелохнутся. Только черные зайцы с верхушки на верхушку перепархивают. Бенедикт постоял, задрав кверху русую бороду, сощурился, поглядывая на зайцев. Сбить бы парочку — на новую шапку, да камня нету. И мясца поесть бы неплохо. А то все мыши да мыши — приелись уже».
Один абзац – а картина уже стоит перед глазами. А летающие зайцы и мыши, годные в пищу, возбуждают любопытство: как это может быть?
Михаил Булгаков начинает «Собачье сердце» так:
«У-у-у-у-у-гу-гуг-гуу! О, гляньте на меня, я погибаю. Вьюга в подворотне ревет мне отходную, и я вою с ней. Пропал я, пропал. Негодяй в грязном колпаке — повар столовой нормального питания служащих центрального совета народного хозяйства — плеснул кипятком и обварил мне левый бок. Какая гадина, а еще пролетарий. Господи, боже мой — как больно! До костей проело кипяточком. Я теперь вою, вою, да разве воем поможешь».
Один абзац и читателю уже интересно: что же дальше будет с этим бедолагой?
Хрестоматийный пример — «Анна Каренина» Льва Толстого:
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
Все смешалось в доме Облонских. Жена узнала, что муж был в связи с бывшею в их доме француженкою-гувернанткой, и объявила мужу, что не может жить с ним в одном доме».
Одним словом, беспроигрышный вариант — любопытное происшествие, описание интересной ситуации или интересного человека. Высший пилотаж — удачная шутка, самоирония. Исключение из этого правила есть, но только одно: автору позволено нарушать любые правила, если он мастерски владеет русским языком.
«Северный ветер пахнет ванилью, северо-восточный – масляными красками, южный – цементом и пылью. Самый лучший – западный ветер: в той части города расположен бор, клином врывающийся едва ли не в самый центр города. Жизнь в Чердачинске, лежащем в низине, зависит от направления ветра, потому что горы, торчащие вокруг, не дают смогу рассредоточиться, вот он и висит над домами, незримой панамкой.
Все чердачинцы обладают повышенно развитым обонянием. Ибо если ты обитаешь где-нибудь между булочной и табачной фабрикой, на пути к лакокрасочному заводу или на задах кондитерской фабрики, существование твоё окрашивается в конкретные запахи и цвета, игнорировать которые нет никакой возможности». (Дмитрий Бавильский «Едоки картофеля»)
Анкета персонажа
Анкета для создания игрового персонажа. Я считаю, что она так же отлично подойдет для создания персонажа литературного.
Несколько слов о способе заполнения.
Во-первых, эта анкета претендует на универсальность, поэтому некоторые её пункты могут быть просто неприменимы к вашему персонажу. Понятно, что в России Эры Водолея нет негуманоидных рас, а на Кринне — дискотек. Просто игнорируйте такие вопросы. То же самое относится к вопросам, которые вы отсекли предыдущими ответами — не нужно отвечать, почему персонаж исповедует именно эту религию, если вы написали, что он атеист.
скрытый текстВо-вторых, везде, где написано «ли» (есть ли, «исповедует ли», «совершал ли»), подразумевается следующий вопрос «А именно?» или «Насколько?». Не надо писать «Да, у моего персонажа есть вредные привычки», напишите, какие!
В-третьих, постарайтесь, где это возможно, объяснить, откуда Это взялось, почему Это так и как влияет Это на поведение и мировосприятие персонажа.
В-четвёртых, там, где предлагаются варианты, помните, что нигде в этой анкете нет вопросов типа «нужное подчеркнуть». Это просто примеры. Не привязывайтесь к ним, они здесь только для того, чтобы пояснить смысл вопроса.
Наконец, в-пятых, анкета состоит из пяти совершенно самостоятельных частей. Прочитайте её целиком, а потом отвечайте, как удобно. Это я к тому, что порядку, в котором они напечатаны, следовать НЕ обязательно.
Самый главный вопрос : Кого вы хотите создать? Кто такой ваш персонаж? Опишите его в нескольких словах, не углубляясь в детали, на уровне «Хитрый и беспринципный, но весёлый мошенник», «Мрачный и неразговорчивый громила», «Утончённая и легкоранимая волшебница», «Старый и очень сварливый, но мощный пирокинетик», «Злой на весь мир, не вполне в себе, колдун», «Добрый, честный и прекрасный паладин», «Сухарь и формалист, которому место не на оперативной работе, а в конторе — увы, для сидения в штабе он слишком высококлассный снайпер»
Ценностная ориентация персонажа
01. Что является ценностями для персонажа? Деньги, дружба, власть, вера, что-то ещё? Насколько они важны для него?
02. Что для персонажа внешне красиво, а что уродливо? «Внешне» подразумевает все пять чувств, какая-то музыка может быть для него красивой, а какой-то запах — омерзительным. Красивым может быть и некий стиль вообще — например, некоторые без ума от готики.
— Есть ли у персонажа идеал красоты, кто-то или что-то, что представляется ему совершенством, абсолютно прекрасным?
— Есть ли что-то, что вызывает у него омерзение?
— Насколько для персонажа важна красота?
03. Есть ли у персонажа строгие моральные принципы?
— Насколько они строги?
— Может ли он поступиться ими? Если да, то при каких обстоятельствах?
— Есть ли для персонажа понятие табу, Греха, то есть нельзя просто потому, что нельзя?
Тест 1 : Как персонаж ответил бы на вопрос «Чего ты не сделал бы ни за что?»
Тест 2 : Как персонаж относится к выражению «Если нельзя, но очень хочется, то можно»?
04. Честен ли персонаж?
— При каких обстоятельствах персонаж способен солгать? Легко ли это для него, или он будет честен до последнего?
— Как персонаж относится ко лжи?
05. Исповедует ли персонаж какую — либо религию?
— Почему он исповедует именно эту религию?
— Исповедовал ли он ранее какую-либо другую религию? Если да, то почему он поменял веру?
— Насколько серьёзно он относится к своей религии?
06. Чего персонаж хочет от жизни — славы, достатка, любви? Как он хочет жить — тихо и сыто, странствуя в поисках приключений, роскошно и богато, один в глуши?
07. Есть ли что-то, ради чего живёт персонаж?
— Считает ли он, что у него в жизни есть некая цель, которой он должен добиться или миссия, которую он должен выполнять?
— В чём смысл его жизни, что-то, без чего он не мыслит себя? В свободных странствиях, общении с друзьями, сражениях?
— Есть ли у персонажа сокровенная мечта, самое главное желание?
Тест : Как сам персонаж ответил бы на вопрос «Для чего ты живёшь»?
08. Как персонаж относится к смерти?
— Что такое, по мнению персонажа, смерть? Совпадает ли «официальное» мнение религии, которую он исповедует с его собственным представлением?
— Боится ли он умереть?
— Какие чувства у него вызывает вид мёртвого тела?
09. Легко ли испугать персонажа? Чего он боится? Есть ли у него иррациональные страхи, фобии, ночные кошмары?
10. При каких обстоятельствах персонаж побежит, спасая свою жизнь?
11. Романтичен ли персонаж или скорее циничен?
— Склонен ли персонаж приукрашивать обстановку, «смотреть на мир через розовые очки»?
— Если нет, то склонен ли персонаж «срывать розовые очки» с других, деромантизировать обстановку?
12. Оптимистичен ли персонаж, реалистичен или пессимистичен?
— Склонен ли он к нытью?
— Склонен ли он подбадривать окружающих?
Тест 1 : Быстро! Стакан для персонажа наполовину полный, или наполовину пустой? Коньяк пахнет клопами, или клопы коньяком? У него зарплата меньше, или у соседа больше?
Тест 2 : Партия находится в пещере, заваленной камнями. Завал серьёзный, собственными силами справиться вряд ли реально. Они не знают, известно ли кому-нибудь о том, где они и что с ними. Их с равной вероятностью могут спасти через час или никогда. Как будет себя вести персонаж в такой ситуации?
Отношение персонажа к окружающим
01. Важно ли для персонажа мнение окружающих о нём?
— Склонен ли персонаж к показухе, «игре на публику»?
— Стремится ли персонаж нравиться людям?
— Что бы он хотел, чтобы о нём думали? Кем он хочет выглядеть в глазах окружающих?
02. Общителен ли персонаж?
— Легко ли для него сходиться с новыми людьми?
— Любит ли он находиться в компании, или предпочитает уединение?
Тест 1 : Нравятся ли вашему персонажу дискотеки?
Тест 2 : Как персонаж отнёсся бы к перспективе провести два дня дома в полном одиночестве?
03. Терпим ли персонаж к окружающим?
— Может ли он терпеть, когда другие ведут себя, по его мнению, неправильно?
— Склонен ли он к морализаторству?
04. Делит ли персонаж людей на «своих» и «чужих»?
— Насколько строго для персонажа проведена граница между «мы» и «они»?
— Как различается его поведение со «своими» и «чужими»?
— При каких обстоятельствах «чужой» станет для персонажа «своим»? Легко ли это?
— Как персонаж относится к чужакам и незнакомцам?
— Есть ли для персонажа такое понятие, как «враги»?
05. Склонен ли персонаж к какому-либо виду шовинизма?
— Как влияет на отношение персонажа к человеку его :
- Пол?
- Возраст?
- Раса?
- Внешность?
- Одежда?
- Социальный статус?
Если ответ — «никак», то объясните, пожалуйста, почему персонаж будет совершенно одинаково вести себя с грязным, плохо одетым нищим, задиристым веснушчатым мальчишкой лет десяти, хрупкой девушкой, сорокалетним мужчиной в строгом костюме и дряхлой седой старушкой в очках и с палочкой.
— Есть ли у персонажа какое-либо особенное отношение к представителям своей расы?
— Как персонаж относится к представителям негуманоидных (гринскины, марсиане, кентавры, etc.) рас?
— Как персонаж относится к проявлениям чужого шовинизма?
Тест : Трактир. За соседнем с персонажем столиком сидит подвыпившая компания и травит анекдоты о его расе («Вы знаете, сколько хоббитов нужно, чтобы поменять лампочку?..»). Его реакция?
06. Склонен ли персонаж прощать, или он скорее злопамятен? Есть ли вещи, которых он не прощает?
07. Мстителен ли персонаж?
— За что персонаж склонен мстить?
— Насколько важна для него месть?
— Если персонаж будет мстить, то по принципу «око за око» или по принципу «воздастся сторицей»?
— Как далеко может зайти персонаж в своей мести?
— На что он готов пойти ради выполнения мести?
— Если окажется, что месть требует слишком много времени, сил и средств, махнёт ли персонаж рукой или будет идти до конца?
08. Склонен ли персонаж к самопожертвованию?
— При каких обстоятельствах он может рискнуть здоровьем или жизнью?
— При каких обстоятельствах он пойдёт на НЕМИНУЕМУЮ смерть?
— При каких обстоятельствах персонаж готов пожертвовать...
- Душой?
- Разумом?
- Свободой?
- Благосостоянием?
- Главной силой (Для мага это — возможность колдовать, для священника — божье благословение, для хакера-киберпанка — нейрошунт)?
- Близкими?
— Есть ли что-то, чем персонаж не пожертвует ни при каких обстоятельствах?
Тест : Сравните две ситуации.
Первая : Бой. Персонаж видит, что в его товарища целятся из арбалета. Он может успеть прикрыть его своим телом, но ни на что другое времени нет.
Вторая : Товарища персонажа собираются вешать. Шансов освободить нет, но есть возможность поменяться с ним местами. Есть время всё обдумать.
Будет ли поведение персонажа разным в этих ситуациях?
09. Насколько свободолюбив персонаж?
— Склонен ли он подчиняться, или напротив, тот факт, что ему приказывают вызывает у него желание сделать наоборот? Если скорее второе, то есть ли кто-то, кому он всё же готов подчиняться («Кроме Господа я не знал царей...»)?
— Как он относится к старшим по званию и представителям власти?
— Как он относится к власти закона над собой?
— Склонен ли он пунктуально исполнять данные ему указания, или скорее сначала сделает, а потом будет разбираться?
— Может ли персонаж смириться с рабством?
— Может ли персонаж потерпеть рабство некоторое время?
— Смог бы персонаж прислуживать (Например, за столом)?
— Легко ли персонаж подчинился бы силе, или стоял бы до последнего?
— Есть ли что-то, что заставило бы персонажа унижаться?
— Есть ли для него понятия «Долга Службы», «Долга Чести», etc.?
— Есть ли для персонажа разница между подчинением тому, кто имеет над ним власть по закону и подчинением тому, кто просто сильнее?
10. Насколько властен персонаж?
— Нравится ли персонажу приказывать другим?
— Как он относится к младшим по званию?
— Как персонаж ведёт себя с подчинёнными?
— Мог бы персонаж стать рабовладельцем?
— Мог бы персонаж стать начальником?
— Как персонаж относится к людям с рабской психологией, готовым подчиняться?
— Как он относится к непокорным, не признающим власти над собой?
11. Жесток ли персонаж?
— Как он относится к чужим смерти и страданиям? Ужасны они для него, смотрит ли он на них хладнокровно, или радуется им?
— Может ли он убить? Если да, то при каких обстоятельствах? Что он при этом будет чувствовать? Станет ли это для него потрясением, удовольствием, или он отнесётся к этому с безразличием?
— Убивал ли он раньше? Если да, то при каких обстоятельствах? Как это отразилось на нём?
— Способен ли персонаж пытать? Насколько жестоко? Если да, то что он при этом будет ощущать?
— В бою, старается ли персонаж только защищаться, обезоруживать, обездвиживать, калечить или убивать противников?
Тест 1 : На персонажа бежит незнакомый ему человек, вооруженный мечом. В руках персонажа — заряженный пистолет. Он с гарантией может попасть в любую точку тела бегущего, выстрелить в воздух или убежать. Его действия? А в ситуации, когда возможности убежать нет?
Тест 2 : На глазах персонажа знакомый персонажу человек (например, член его команды) собирается добить поверженного противника, не способного сопротивляться. Его реакция?
Тест 3 : Знакомый персонажа собирается пытать пленника. Реакция персонажа? Попытается ли он остановить его, отвернётся, поучаствует, будет наблюдать или останется безразличен?
Тест 4 : Знакомый персонажа таки применил пытки. Изменит ли это отношение вашего персонажа к нему? Каким образом?
Отношение персонажа к себе
01. Как персонаж относится к себе?
— Относится ли он к себе патетично или с долей самоиронии?
— Насколько он любит себя?
— Бывает ли так, что персонаж ненавидит или презирает себя?
— Как персонаж относится к оскорблениям в свой адрес?
— Как персонаж относится к смеху над собой?
— Склонен ли персонаж жалеть себя?
Тест : В разговоре с друзьями персонаж случайно допускает смешную и глупую оговорку. Друзья радостно смеются. Его реакция? Обидится ли он, разозлится, посмеётся вместе с ними? Как изменится его реакция, если те, с кем он говорит - не друзья, а малознакомые люди?
02. Насколько персонаж доволен собой? Есть ли в его характере что-либо, что он хотел бы изменить?
03. Насколько персонаж уверен в себе? Верит ли он, что у него всё получится?
Тест : Персонаж стоит на краю широкого и широкого ущелья, через которое перекинут призрачный мост. Он знает, что «Мост выдержит только того, кто верит в себя». Его действия?
04. Легко ли на него повлиять, убедить в чём-либо?
— Как он реагирует на попытки оказать на него влияние?
Тест : Проповедник на улице останавливает персонажа и начинает излагать ему свою веру, убеждая вступить в неё. Его реакция?
05. Насколько персонаж контролирует себя?
— Легко ли спровоцировать персонаж на некое действие?
— Легко ли привести его в состояние аффекта?
— Легко ли персонажу, находясь в состоянии аффекта, взять себя в руки?
— Есть ли у персонажа «любимая мозоль», что-либо, от чего он легко теряет самообладание?
— Бывает ли так, что в состоянии аффекта он совершает действия, о которых потом жалеет?
— Существует ли что-то, являющееся для персонажа тяжелопреодолимым искушением?
06. Как персонаж развлекается и снимает стресс?
— Есть ли у персонажа хобби, увлечения?
— Что ему нравится делать?
— Чем он не любит заниматься?
— Есть ли у него вредные (или безвредные) привычки? Насколько он от них зависит?
— Что для персонажа важнее — «Я должен» или «Я хочу»?
— Может ли он удовлетворять свои желания в ущерб обязанностям?
— Может ли он подавлять желания ради обязанностей?
История персонажа
Если персонаж не помнит чего-то из своего прошлого, то это не значит, что этого «чего-то» не было. Опишите всю его историю, в том числе то, что он не запомнил, не видел, не предал значения или потерял в результате амнезии, хотя бы в общих чертах.
01. Где и когда родился персонаж?
02. В какой семье?
03. Есть ли у него братья или сёстры?
04. В какой обстановке прошло его детство?
05. Учился ли он? Если да, то где, у кого и чему?
06. Получил ли он высшее образование?
07. Какую специальность он получил?
08. Есть ли человек, о котором персонаж может сказать "мой Учитель"?
09. Кем он работал в прошлом?
10. Кем он работает в настоящее время?
11. Как он попал на эту работу? (стоит представлять себе, как он дошёл до жизни такой)
12. Есть ли у персонажа друзья? Их много? Кто они? Как он подружился с ними?
13. Есть ли у персонажа родственники? Кто? Какие у него с ними отношения?
14. Есть ли у персонажа любимый/любимая? Кто? Как они познакомились?
15. Был ли персонаж ранее женат/замужем? А сейчас?
16. Есть ли у персонажа враги? Кто? Почему они враждуют с ним?
17. Были ли в жизни персонажа события, которые он хотел бы вычеркнуть из неё?
18. Какие события его жизни повлияли на него особенно сильно?
Внешность персонажа
Для начала, опишите своего персонажа кратко, в двух словах, на уровне «Строгого вида высокая монахиня в чёрном», «Гориллообразный бандитского вида мужик с бородищей», «Хорошо одетый женоподобный красавчик», «Сухенькая старушка в ветхой, но чистой одежде», «Татуированный от бритой макушки до пят детина с костью в носу», «Приземистая, коренастая, полная смуглая женщина с топором в накачанных, по-мужски грубых руках»...
01. Какого пола ваш персонаж?
02. К какой расе он относится (если в мире, где живёт персонаж, есть нечеловеческие расы)?
03. Каков его возраст? На сколько лет (человеческих, если речь идёт о представителе другой расы) он выглядит?
04. Как выглядит персонаж?
— Какое у него лицо? Его форма, цвет и разрез глаз, черты? Есть ли усы или борода? Цвет кожи?
— Какие у него волосы? Цвет, длина, причёска?
— Какое у него телосложение? Низкий он или высокий? Полный или худой? Атлетичный или хилый? Коренастый или субтильный?
— Какой у персонажа голос?
— Как звучит его речь?
— Есть ли у него любимые жесты, словечки, выражения, слова-паразиты, байки, цитаты, анекдоты?
— Как он одевается? Придаёт ли значение одежде? Следует ли моде? Есть ли у него любимый прикид?
— Пользуется ли персонаж косметикой?
— Чем пахнет персонаж?
— Есть ли у персонажа родинки? Шрамы? Татуировки? Пирсинг? Как он их получил?
— Нравится ли ему собственная внешность, или он хотел бы что-то в ней изменить?
05. Как зовут персонажа?
— Как его назвали при рождении? Дали ли ему одно имя, или несколько? Есть ли у него тайное имя?
— Пользуется ли он псевдонимами?
— Есть ли у него прозвище? Как он его получил? Нравится ли ему это прозвище, или оно для него обидно?
— С каким именем он сам отождествляет себя?
Отсюда
Несколько слов о способе заполнения.
Во-первых, эта анкета претендует на универсальность, поэтому некоторые её пункты могут быть просто неприменимы к вашему персонажу. Понятно, что в России Эры Водолея нет негуманоидных рас, а на Кринне — дискотек. Просто игнорируйте такие вопросы. То же самое относится к вопросам, которые вы отсекли предыдущими ответами — не нужно отвечать, почему персонаж исповедует именно эту религию, если вы написали, что он атеист.
скрытый текстВо-вторых, везде, где написано «ли» (есть ли, «исповедует ли», «совершал ли»), подразумевается следующий вопрос «А именно?» или «Насколько?». Не надо писать «Да, у моего персонажа есть вредные привычки», напишите, какие!
В-третьих, постарайтесь, где это возможно, объяснить, откуда Это взялось, почему Это так и как влияет Это на поведение и мировосприятие персонажа.
В-четвёртых, там, где предлагаются варианты, помните, что нигде в этой анкете нет вопросов типа «нужное подчеркнуть». Это просто примеры. Не привязывайтесь к ним, они здесь только для того, чтобы пояснить смысл вопроса.
Наконец, в-пятых, анкета состоит из пяти совершенно самостоятельных частей. Прочитайте её целиком, а потом отвечайте, как удобно. Это я к тому, что порядку, в котором они напечатаны, следовать НЕ обязательно.
Самый главный вопрос : Кого вы хотите создать? Кто такой ваш персонаж? Опишите его в нескольких словах, не углубляясь в детали, на уровне «Хитрый и беспринципный, но весёлый мошенник», «Мрачный и неразговорчивый громила», «Утончённая и легкоранимая волшебница», «Старый и очень сварливый, но мощный пирокинетик», «Злой на весь мир, не вполне в себе, колдун», «Добрый, честный и прекрасный паладин», «Сухарь и формалист, которому место не на оперативной работе, а в конторе — увы, для сидения в штабе он слишком высококлассный снайпер»
Ценностная ориентация персонажа
01. Что является ценностями для персонажа? Деньги, дружба, власть, вера, что-то ещё? Насколько они важны для него?
02. Что для персонажа внешне красиво, а что уродливо? «Внешне» подразумевает все пять чувств, какая-то музыка может быть для него красивой, а какой-то запах — омерзительным. Красивым может быть и некий стиль вообще — например, некоторые без ума от готики.
— Есть ли у персонажа идеал красоты, кто-то или что-то, что представляется ему совершенством, абсолютно прекрасным?
— Есть ли что-то, что вызывает у него омерзение?
— Насколько для персонажа важна красота?
03. Есть ли у персонажа строгие моральные принципы?
— Насколько они строги?
— Может ли он поступиться ими? Если да, то при каких обстоятельствах?
— Есть ли для персонажа понятие табу, Греха, то есть нельзя просто потому, что нельзя?
Тест 1 : Как персонаж ответил бы на вопрос «Чего ты не сделал бы ни за что?»
Тест 2 : Как персонаж относится к выражению «Если нельзя, но очень хочется, то можно»?
04. Честен ли персонаж?
— При каких обстоятельствах персонаж способен солгать? Легко ли это для него, или он будет честен до последнего?
— Как персонаж относится ко лжи?
05. Исповедует ли персонаж какую — либо религию?
— Почему он исповедует именно эту религию?
— Исповедовал ли он ранее какую-либо другую религию? Если да, то почему он поменял веру?
— Насколько серьёзно он относится к своей религии?
06. Чего персонаж хочет от жизни — славы, достатка, любви? Как он хочет жить — тихо и сыто, странствуя в поисках приключений, роскошно и богато, один в глуши?
07. Есть ли что-то, ради чего живёт персонаж?
— Считает ли он, что у него в жизни есть некая цель, которой он должен добиться или миссия, которую он должен выполнять?
— В чём смысл его жизни, что-то, без чего он не мыслит себя? В свободных странствиях, общении с друзьями, сражениях?
— Есть ли у персонажа сокровенная мечта, самое главное желание?
Тест : Как сам персонаж ответил бы на вопрос «Для чего ты живёшь»?
08. Как персонаж относится к смерти?
— Что такое, по мнению персонажа, смерть? Совпадает ли «официальное» мнение религии, которую он исповедует с его собственным представлением?
— Боится ли он умереть?
— Какие чувства у него вызывает вид мёртвого тела?
09. Легко ли испугать персонажа? Чего он боится? Есть ли у него иррациональные страхи, фобии, ночные кошмары?
10. При каких обстоятельствах персонаж побежит, спасая свою жизнь?
11. Романтичен ли персонаж или скорее циничен?
— Склонен ли персонаж приукрашивать обстановку, «смотреть на мир через розовые очки»?
— Если нет, то склонен ли персонаж «срывать розовые очки» с других, деромантизировать обстановку?
12. Оптимистичен ли персонаж, реалистичен или пессимистичен?
— Склонен ли он к нытью?
— Склонен ли он подбадривать окружающих?
Тест 1 : Быстро! Стакан для персонажа наполовину полный, или наполовину пустой? Коньяк пахнет клопами, или клопы коньяком? У него зарплата меньше, или у соседа больше?
Тест 2 : Партия находится в пещере, заваленной камнями. Завал серьёзный, собственными силами справиться вряд ли реально. Они не знают, известно ли кому-нибудь о том, где они и что с ними. Их с равной вероятностью могут спасти через час или никогда. Как будет себя вести персонаж в такой ситуации?
Отношение персонажа к окружающим
01. Важно ли для персонажа мнение окружающих о нём?
— Склонен ли персонаж к показухе, «игре на публику»?
— Стремится ли персонаж нравиться людям?
— Что бы он хотел, чтобы о нём думали? Кем он хочет выглядеть в глазах окружающих?
02. Общителен ли персонаж?
— Легко ли для него сходиться с новыми людьми?
— Любит ли он находиться в компании, или предпочитает уединение?
Тест 1 : Нравятся ли вашему персонажу дискотеки?
Тест 2 : Как персонаж отнёсся бы к перспективе провести два дня дома в полном одиночестве?
03. Терпим ли персонаж к окружающим?
— Может ли он терпеть, когда другие ведут себя, по его мнению, неправильно?
— Склонен ли он к морализаторству?
04. Делит ли персонаж людей на «своих» и «чужих»?
— Насколько строго для персонажа проведена граница между «мы» и «они»?
— Как различается его поведение со «своими» и «чужими»?
— При каких обстоятельствах «чужой» станет для персонажа «своим»? Легко ли это?
— Как персонаж относится к чужакам и незнакомцам?
— Есть ли для персонажа такое понятие, как «враги»?
05. Склонен ли персонаж к какому-либо виду шовинизма?
— Как влияет на отношение персонажа к человеку его :
- Пол?
- Возраст?
- Раса?
- Внешность?
- Одежда?
- Социальный статус?
Если ответ — «никак», то объясните, пожалуйста, почему персонаж будет совершенно одинаково вести себя с грязным, плохо одетым нищим, задиристым веснушчатым мальчишкой лет десяти, хрупкой девушкой, сорокалетним мужчиной в строгом костюме и дряхлой седой старушкой в очках и с палочкой.
— Есть ли у персонажа какое-либо особенное отношение к представителям своей расы?
— Как персонаж относится к представителям негуманоидных (гринскины, марсиане, кентавры, etc.) рас?
— Как персонаж относится к проявлениям чужого шовинизма?
Тест : Трактир. За соседнем с персонажем столиком сидит подвыпившая компания и травит анекдоты о его расе («Вы знаете, сколько хоббитов нужно, чтобы поменять лампочку?..»). Его реакция?
06. Склонен ли персонаж прощать, или он скорее злопамятен? Есть ли вещи, которых он не прощает?
07. Мстителен ли персонаж?
— За что персонаж склонен мстить?
— Насколько важна для него месть?
— Если персонаж будет мстить, то по принципу «око за око» или по принципу «воздастся сторицей»?
— Как далеко может зайти персонаж в своей мести?
— На что он готов пойти ради выполнения мести?
— Если окажется, что месть требует слишком много времени, сил и средств, махнёт ли персонаж рукой или будет идти до конца?
08. Склонен ли персонаж к самопожертвованию?
— При каких обстоятельствах он может рискнуть здоровьем или жизнью?
— При каких обстоятельствах он пойдёт на НЕМИНУЕМУЮ смерть?
— При каких обстоятельствах персонаж готов пожертвовать...
- Душой?
- Разумом?
- Свободой?
- Благосостоянием?
- Главной силой (Для мага это — возможность колдовать, для священника — божье благословение, для хакера-киберпанка — нейрошунт)?
- Близкими?
— Есть ли что-то, чем персонаж не пожертвует ни при каких обстоятельствах?
Тест : Сравните две ситуации.
Первая : Бой. Персонаж видит, что в его товарища целятся из арбалета. Он может успеть прикрыть его своим телом, но ни на что другое времени нет.
Вторая : Товарища персонажа собираются вешать. Шансов освободить нет, но есть возможность поменяться с ним местами. Есть время всё обдумать.
Будет ли поведение персонажа разным в этих ситуациях?
09. Насколько свободолюбив персонаж?
— Склонен ли он подчиняться, или напротив, тот факт, что ему приказывают вызывает у него желание сделать наоборот? Если скорее второе, то есть ли кто-то, кому он всё же готов подчиняться («Кроме Господа я не знал царей...»)?
— Как он относится к старшим по званию и представителям власти?
— Как он относится к власти закона над собой?
— Склонен ли он пунктуально исполнять данные ему указания, или скорее сначала сделает, а потом будет разбираться?
— Может ли персонаж смириться с рабством?
— Может ли персонаж потерпеть рабство некоторое время?
— Смог бы персонаж прислуживать (Например, за столом)?
— Легко ли персонаж подчинился бы силе, или стоял бы до последнего?
— Есть ли что-то, что заставило бы персонажа унижаться?
— Есть ли для него понятия «Долга Службы», «Долга Чести», etc.?
— Есть ли для персонажа разница между подчинением тому, кто имеет над ним власть по закону и подчинением тому, кто просто сильнее?
10. Насколько властен персонаж?
— Нравится ли персонажу приказывать другим?
— Как он относится к младшим по званию?
— Как персонаж ведёт себя с подчинёнными?
— Мог бы персонаж стать рабовладельцем?
— Мог бы персонаж стать начальником?
— Как персонаж относится к людям с рабской психологией, готовым подчиняться?
— Как он относится к непокорным, не признающим власти над собой?
11. Жесток ли персонаж?
— Как он относится к чужим смерти и страданиям? Ужасны они для него, смотрит ли он на них хладнокровно, или радуется им?
— Может ли он убить? Если да, то при каких обстоятельствах? Что он при этом будет чувствовать? Станет ли это для него потрясением, удовольствием, или он отнесётся к этому с безразличием?
— Убивал ли он раньше? Если да, то при каких обстоятельствах? Как это отразилось на нём?
— Способен ли персонаж пытать? Насколько жестоко? Если да, то что он при этом будет ощущать?
— В бою, старается ли персонаж только защищаться, обезоруживать, обездвиживать, калечить или убивать противников?
Тест 1 : На персонажа бежит незнакомый ему человек, вооруженный мечом. В руках персонажа — заряженный пистолет. Он с гарантией может попасть в любую точку тела бегущего, выстрелить в воздух или убежать. Его действия? А в ситуации, когда возможности убежать нет?
Тест 2 : На глазах персонажа знакомый персонажу человек (например, член его команды) собирается добить поверженного противника, не способного сопротивляться. Его реакция?
Тест 3 : Знакомый персонажа собирается пытать пленника. Реакция персонажа? Попытается ли он остановить его, отвернётся, поучаствует, будет наблюдать или останется безразличен?
Тест 4 : Знакомый персонажа таки применил пытки. Изменит ли это отношение вашего персонажа к нему? Каким образом?
Отношение персонажа к себе
01. Как персонаж относится к себе?
— Относится ли он к себе патетично или с долей самоиронии?
— Насколько он любит себя?
— Бывает ли так, что персонаж ненавидит или презирает себя?
— Как персонаж относится к оскорблениям в свой адрес?
— Как персонаж относится к смеху над собой?
— Склонен ли персонаж жалеть себя?
Тест : В разговоре с друзьями персонаж случайно допускает смешную и глупую оговорку. Друзья радостно смеются. Его реакция? Обидится ли он, разозлится, посмеётся вместе с ними? Как изменится его реакция, если те, с кем он говорит - не друзья, а малознакомые люди?
02. Насколько персонаж доволен собой? Есть ли в его характере что-либо, что он хотел бы изменить?
03. Насколько персонаж уверен в себе? Верит ли он, что у него всё получится?
Тест : Персонаж стоит на краю широкого и широкого ущелья, через которое перекинут призрачный мост. Он знает, что «Мост выдержит только того, кто верит в себя». Его действия?
04. Легко ли на него повлиять, убедить в чём-либо?
— Как он реагирует на попытки оказать на него влияние?
Тест : Проповедник на улице останавливает персонажа и начинает излагать ему свою веру, убеждая вступить в неё. Его реакция?
05. Насколько персонаж контролирует себя?
— Легко ли спровоцировать персонаж на некое действие?
— Легко ли привести его в состояние аффекта?
— Легко ли персонажу, находясь в состоянии аффекта, взять себя в руки?
— Есть ли у персонажа «любимая мозоль», что-либо, от чего он легко теряет самообладание?
— Бывает ли так, что в состоянии аффекта он совершает действия, о которых потом жалеет?
— Существует ли что-то, являющееся для персонажа тяжелопреодолимым искушением?
06. Как персонаж развлекается и снимает стресс?
— Есть ли у персонажа хобби, увлечения?
— Что ему нравится делать?
— Чем он не любит заниматься?
— Есть ли у него вредные (или безвредные) привычки? Насколько он от них зависит?
— Что для персонажа важнее — «Я должен» или «Я хочу»?
— Может ли он удовлетворять свои желания в ущерб обязанностям?
— Может ли он подавлять желания ради обязанностей?
История персонажа
Если персонаж не помнит чего-то из своего прошлого, то это не значит, что этого «чего-то» не было. Опишите всю его историю, в том числе то, что он не запомнил, не видел, не предал значения или потерял в результате амнезии, хотя бы в общих чертах.
01. Где и когда родился персонаж?
02. В какой семье?
03. Есть ли у него братья или сёстры?
04. В какой обстановке прошло его детство?
05. Учился ли он? Если да, то где, у кого и чему?
06. Получил ли он высшее образование?
07. Какую специальность он получил?
08. Есть ли человек, о котором персонаж может сказать "мой Учитель"?
09. Кем он работал в прошлом?
10. Кем он работает в настоящее время?
11. Как он попал на эту работу? (стоит представлять себе, как он дошёл до жизни такой)
12. Есть ли у персонажа друзья? Их много? Кто они? Как он подружился с ними?
13. Есть ли у персонажа родственники? Кто? Какие у него с ними отношения?
14. Есть ли у персонажа любимый/любимая? Кто? Как они познакомились?
15. Был ли персонаж ранее женат/замужем? А сейчас?
16. Есть ли у персонажа враги? Кто? Почему они враждуют с ним?
17. Были ли в жизни персонажа события, которые он хотел бы вычеркнуть из неё?
18. Какие события его жизни повлияли на него особенно сильно?
Внешность персонажа
Для начала, опишите своего персонажа кратко, в двух словах, на уровне «Строгого вида высокая монахиня в чёрном», «Гориллообразный бандитского вида мужик с бородищей», «Хорошо одетый женоподобный красавчик», «Сухенькая старушка в ветхой, но чистой одежде», «Татуированный от бритой макушки до пят детина с костью в носу», «Приземистая, коренастая, полная смуглая женщина с топором в накачанных, по-мужски грубых руках»...
01. Какого пола ваш персонаж?
02. К какой расе он относится (если в мире, где живёт персонаж, есть нечеловеческие расы)?
03. Каков его возраст? На сколько лет (человеческих, если речь идёт о представителе другой расы) он выглядит?
04. Как выглядит персонаж?
— Какое у него лицо? Его форма, цвет и разрез глаз, черты? Есть ли усы или борода? Цвет кожи?
— Какие у него волосы? Цвет, длина, причёска?
— Какое у него телосложение? Низкий он или высокий? Полный или худой? Атлетичный или хилый? Коренастый или субтильный?
— Какой у персонажа голос?
— Как звучит его речь?
— Есть ли у него любимые жесты, словечки, выражения, слова-паразиты, байки, цитаты, анекдоты?
— Как он одевается? Придаёт ли значение одежде? Следует ли моде? Есть ли у него любимый прикид?
— Пользуется ли персонаж косметикой?
— Чем пахнет персонаж?
— Есть ли у персонажа родинки? Шрамы? Татуировки? Пирсинг? Как он их получил?
— Нравится ли ему собственная внешность, или он хотел бы что-то в ней изменить?
05. Как зовут персонажа?
— Как его назвали при рождении? Дали ли ему одно имя, или несколько? Есть ли у него тайное имя?
— Пользуется ли он псевдонимами?
— Есть ли у него прозвище? Как он его получил? Нравится ли ему это прозвище, или оно для него обидно?
— С каким именем он сам отождествляет себя?
Отсюда
Некоторые советы начинающим авторам или как сделать так, чтобы твою рукопись рассмотрели
Здравствуйте. Меня зовут Николай Науменко, я главный редактор издательства АСТ.
Идея сегодняшнего мероприятия возникла, когда при встрече с Андреем Синицыным и Олегом Колесниковым я пожаловался, что две трети присылаемых самотеком произведений начинаются с того, что главный герой в том или ином виде просыпается: сигнализация сработала, будильник прозвенел, в дверь позвонили... Тут же Андрей Синицын схватил меня за руку: «Давай, расскажи молодым авторам, как сделать так, чтобы не вызвать отрицательную реакцию у тех, кто рассматривает произведение...»
Итак, что бы я хотел рассказать? Я не теоретик — практик, и поэтому просто хочу поделиться некоторыми своими наблюдениями о работе тех, кто находится по другую сторону стола, тех, кто в издательстве рассматривает ваши произведения. Как это происходит? Есть разные редакторы, есть заведующие редакцией, у которых аккумулируется самотек и другие материалы — всё, что приходит по электронной и обычной почте, что приносят сами авторы. Со всем этим нужно что-то делать. Читать все подряд невозможно — не хватит людей, и времени не хватит; поэтому издатели изобретают разные схемы, системы, которые позволили бы отделить зерна от плевел, найти то пресловутое жемчужное зерно. Системы несовершенные — надо сразу сказать — но они позволяют хоть каким-то образом ориентироваться в океане приходящих текстов. Безусловно, определенный процент того, что отбрасывается — это ценные вещи; поэтому авторам не следует отчаиваться, когда они получили отказ, и следует обязательно пробовать пристроить свои вещи где-то еще...
скрытый текстЧем вызвана, чем обусловлена эта грубая система фильтрации?
Когда российская фантастика переживала свое второе рождение — в 1995 году — тогда фантастику писало человек 30-40 и всех можно было перечислить. А затем издатели совместными усилиями разбудили многоголового дракона, и сейчас, если прикинуть, активно пишут и издаются человек 500, а тех, кто пробует свои силы в литературе — их на порядок больше. И в этой ситуации начинают работать законы статистики, в частности закон Старджона — 90% чего либо — хлам. И действительно, если взять самотек, то 90% его — либо откровенная графомания, либо малоинтересное искусство о себе и для себя.
Что происходит с рукописью дальше?
Главному редактору передается письмо автора и распечатываются три-четыре странички текста — самые первые. Если главный редактор написал «подходит» — все сразу возвращается назад к референту, который ведет базу по входящим материалам. Если главный редактор написал «рассмотреть» и указал редакцию — текст передается конкретной редакции для внутреннего рецензирования: его читает внешний рецензент, смотрят редакторы, а потом он возвращается назад с заключениями и рецензией и т.д.
Как увеличить вероятность того, что ваше произведение сделает вот этот шажок — перепрыгнет к рассмотрению редакцией? На этом этапе больше вероятность того, что хорошее, но может быть не до конца сделанное, не совсем профессиональное, или в чем-то несовершенное произведение, но с хорошим посылом, все-таки дойдет до печатного станка — если будет доработано автором, возможно, совместно с редакцией.
Существует много штампов, которые сразу вызывают негативное отношение к тексту. Одним из таких штампов являются слова автора: «Как я считаю, мое произведение будет иметь большой коммерческий успех и окажется взаимовыгодным для вас, для нас...»
Никто не знает, что будет иметь успех, что не будет, а вот некоторая такая агрессивность вызывает ответную отрицательную реакцию со стороны редактора.
Не жалейте времени и постарайтесь на два-три абзаца написать синопсис: что это за текст, о чем. И не надо выдумывать немыслимые жанры: детектив-фэнтези, магически-реалистическое фэнтези — не надо забираться в глубины, почти все было, сейчас трудно что-то новое открыть; поэтому: фэнтези — замечательно, мистика — тоже понятно. Так легче ориентироваться. Не секрет, издатели стараются втиснуть приходящее произведение в рамки какой-то серии. Это не от хорошей жизни. В условиях, когда на полках книжных магазинах стоят сотни книжек, серия — это какой-то ориентир для читателя. И для издателя тоже. Если ты можешь поставить произведение на эту полку, то больше вероятность, что его найдут. А если оно окажется в окрошке из еще десятков таких же неформатных вещей, то скорей всего оно так же в окрошке и останется.
Поэтому, жанровое определение это благо еще и тогда, когда издатель не знает, что с пришедшим текстом делать. А если вы точно определили жанр, то издатель может посоветовать вам обратиться в другое издательство, которое, скажем, в данный момент собирает новую серию нужного вам направления. Таким образом ваша книга окажется в нужное время в нужном месте — и вы не будете ждать 2-3-4 месяца, пока все прочтется, рассмотрится, решится, а сразу обратитесь к нужному человеку.
Повторяю — синопсис очень важен. И если текст укладывается в концепции выпускаемых серий, то это намного увеличивает вероятность того, что книжка попадет в нужную редакцию.
Что еще не любят издатели?
«Предлагаемое вам произведения является первой частью разработанной мной серии из 15-ти романов, в которых рассказывается...»
Серии из 15-ти романов возникают когда первый роман читается, воспринимается, покупается. Тогда издатель просит написать второй, третий... — если мир позволяет, а мир хорошо продуманный он, как правило, всегда это позволяет, — тогда и возникают подобные серии. А если автор задумал написать 15 романов про историю, географию, геологию придуманного им мира, то скорей всего это означает, что первая книга окажется преамбулой, и читать это будет интересно трем с половиной фанатам, которыми являются сам автор и его друзья.
Да, конечно, мир надо продумать во всей его глубине и многообразии, чтобы заинтересовать читателя, но автор должен стараться загнать всю эту историю под текст, внутрь, в глубину.
Чего еще не любит читатель и соответственно не любит издатель?
«Действие происходит в Смитсвилле, штат Техас». Да, может быть, автор хорошо знает быт американской глубинки, но в 99% случаях он представляет американскую глубинку по Стивену Кингу, по нескольким кинобоевикам и это не очень достоверно, и, как выяснилось, не интересно читателю. Мы в каком-то смысле стали отражением американцев, которые кроме Америки и себя любимых ничего не знают и знать не хотят. Так вот, наш читатель хочет читать не про Джона и Мэри, а про Ваню и Машу, не про Смитсвилль, а хотя бы про Урюпинск. Это правило, из которого возможны и бывают исключения, но не нужно забывать, что если действие происходит в Смитсвилле, то нужно очень крепко подумать и постараться объяснить (сначала редактору), почему вы перенесли действие именно туда, а не ограничились нашей родной страной. Именно — доказать. Потому что 90% случаев ответ будет «спасибо, не подходит».
Как читатель выбирает книжку? Сперва он смотрит на обложку. Названия у всех книжек хорошие — сейчас издатели заботятся об этом. Какое-то привлекло внимание. На обложке картинка: бластер, вертолет, дракон. Читатель переворачивает книжку, смотрит издательскую аннотацию. Ну, чего тут скрывать, стараемся как можем (смех аудитории): «главный герой, подруга главного героя, судьбоносный момент, судьба мира висит на волоске...» Потом человек открывает первую страницу и смотрит на первую фразу. И если он видит Смитсвилль — он поставит книгу назад.
Тут очень важна первая фраза, первый абзац; и вот почему я так уперся в просыпание главного героя. Если в предыдущей книге герой просыпался, и в этой просыпается, и в следующей — читатель вернет книгу на место, потому что у него возникнет ощущение, что он уже это читал, это ему знакомо, это уже было — и неважно, что последует дальше. Здесь же стоит еще 5-7-10 книжек незнакомых авторов, в которые тоже можно сейчас заглянуть, посмотреть.
Не надо увлекаться зарубежной экзотикой...
После того, как издатель (завредакцией или главред) посмотрел текст, он направляет его в конкретную редакцию. Если это женский роман — в редакцию художественной литературы; фантастику — в редакцию фантастики. Если же текст неформатный, то тут возникают определенные сложности и начинаются терзания, размышления о форматности литературы. То, что условно называется НФ — сюда входят и приключенческая фантастика, и фантастический боевик, и космическая опера, и альтернативная история — это понятно. Понятна и чистая фэнтези. Но есть пограничный жанр, близкий к фэнтези, который до сих пор на наших просторах пока не прижился. Это мистика и хоррор. Существуют отдельные образцы, и очень неплохие, но нет жанра как такового, нет десятков имен и сотен книг, которые создают жанр. Попытки изменить существующее положение предпринимались, предпринимаются, но пока результатов не принесли. И если вы написали именно ужастик, мистику, нужно понять, что издатель тоже страдает от неизвестности, он не знает, то ли это, что нужно читателю или нет, и рассматривать такой текст он будет или более пристально, или же, напротив, сразу отложит его в сторону. Поэтому постарайтесь хотя бы в сопроводительном письме написать почему эта вещь хороша. И нужно понимать, что все производные от Стивена Кинга, подражания ему, почти наверняка сразу полетят в корзину...
Все, что я сказал выше — это обычная преамбула. А далее следует обыкновенное чтение — с книгой знакомится рецензент.
Может получиться так, что текст попадет не к тому рецензенту — ну вот не любит он данный жанр. И он напишет: «опять этот бестолковый боевик, сплошные драки, ни мысли, ни фантазии». И редактор согласиться: «не годится». А боевик, может быть, и нормальный, просто попал не к тому человеку.
И все же этом этапе на рецензию будет больше внимания обращено редактором, поскольку он знает, что первую фильтрацию книжка прошла. И здесь уже гораздо больше вероятность того, что текст отдадут на повторное рецензирование, чтобы сверить взгляды разных рецензентов. Или ее отдадут ведущему редактору, чтобы он сам посмотрел текст. И тогда будет более объективная оценка.
Зачастую мы получаем произведения неплохие по замыслу, неплохие по языку, но несущие массу ученических ошибок: композиция неверно выстроена, много лишнего, стилистические огрехи. Беда нынешнего времени в том, что авторам негде учится. В последние годы советской власти существовали творческие семинары, где шло литературное обучение, нечто подобное пытаются сейчас сделать организаторы Роскона. Но современные издательства не могут плотно и внимательно работать с авторами. В лучшем случае, они пришлют вам кусочек внутренней рецензии со словами: «есть такие-то замечания, попробуйте устранить, если получится, присылайте текст назад». Вы не обязаны следовать этим рекомендациям. Но прислушаться к мнению людей, которые много читают, следовало бы.
И самая употребимая рекомендация молодым авторам: «сократите ваше произведение на треть». Требование это возникло не сейчас, оно возникло очень давно: «постарайтесь ужать абзац до предложения, предложение — до слова». Это не всегда возможно, но практика показала, что такая операция — сократить произведение — действительно идет тексту на пользу: он становится энергичней, в нем меньше воды, которая, автору, может быть, кажется необходимой...
Вот в вкратце все, что я хотел сказать. Теперь я могу ответить на ваши вопросы.
— Преимущественно рассматривается что? Повесть, рассказы, романы?
— Роман! Остальные формы, впрочем, не отбрасываются. Сейчас нашими общими усилиями появились разнообразные антологии: тематические, рубежные... Но все-таки, основная масса публикуемых произведений это романы, либо циклы повестей, связанные героем, местом действия... Рассказы рассматриваются, но это штучная продукция, поскольку антологии собираются более внимательно, дольше, чем идет обычный процесс. Если вы присылаете рассказы, не надо слать подборку — вот мое творчество за два года, 20 рассказов. Это тяжело читать. На втором-третьем рассказе устаешь, и это мешает объективно их рассмотреть.
Постарайтесь выбрать 1-2-3 лучших рассказа, которые наиболее соответствуют профилю той антологии, в которую вы целитесь.
— Стоит ли в письме, адресованном издателю, писать что, где, когда публиковалось, или это вызывает отторжение?
— Стоит. Безусловно стоит. Это уже возникает какая-то картинка: автор печатался здесь, значит его произведения в формат подходили... Библиография очень полезна.
— Формат отрицательного ответа, отказа — он один? Или есть несколько?
— Есть. «Не подходит». «Не представляет интереса». «Не соответствует тематическому профилю издательства».
— Как долго рассматривается роман, в каких сроки ждать ответ?
— От недели до двух месяцев. Неделя — это 99%, что ответ будет «не подходит», но бывают и исключения. Если через неделю на ваш запрос сказали, что «текст рассматривается» — это означает, что ваш текст передали в редакцию, и он читается.
— Сколько вам лично приходится перечитывать?
— Я стараюсь просматривать весь приходящий самотек. В день это 15-20 произведений.
— Если автор романа или повести не получил ответ, есть ли смысл посылать текст повторно?
— Сейчас мы стараемся вести базу, в которую заносятся все входящие произведения. Поэтому после того, как отослали, где-нибудь через день-два позвоните, узнайте, дошло-не дошло, открылось-не открылось. Сейчас столько антиспамовских фильтров, что почта может потеряться. Не стесняйтесь спрашивать.
— А с заявками вы работаете?
— Заявки мы, как правило, не рассматриваем. Заявки «я собираюсь написать фантастический роман, представляет ли он интерес для вашего издательства?» в большинстве случаев предполагают ответ: «Да, представляет, когда напишете — присылайте».
И сразу же должен оговориться. Достаточно часто автор начинает разговор: «я хочу поговорить с главным редактором и обсудить возможность публикации моего произведения, хочу узнать, какой гонорар я получу, кто будет иллюстрировать, на какой бумаге напечатают». Ответ всегда один: «произведение должно быть принято, а только потом будут обсуждаться все условия».
— Есть смысл произведение присылать в электронном виде исключительно или?..
— На самом деле, не критично. Путь в электронном виде будет — распечатывать, если надо, мы может. Просьба, пожелание: присылают на дискетах — ничего страшного, а вот на компакт-дисках не стоит присылать. И не надо использовать экзотические редакторы и архиваторы.
— Вы работаете с литературными агентствами?
— Сейчас, реально, литературные агенты — это в основном те, кто работает с западной литературой, те, кто представляет здесь западные издательства — это полноценные литературные агенты. Российских агентов таких пока нет. Будут — безусловно. Сейчас иногда функции литагентов выполняют любимые наши авторы, они могут рекомендовать кого-то, например, участника мастер-класса. Безусловно, к такой рекомендации мы обязательно прислушаемся. Если откажем, то откажем более аргументировано и обосновано. Но нужно иметь в виду, что у авторов тоже времени мало, и если попытаться перенести центр тяжести на них, то это ни к чему хорошему не приведет.
— У романа какого жанра, какого направления в вашем издательстве больше шансы на внимательное рассмотрение? Мистика, юмор?..
— Мистика — это трудно. Потому что сам не знаю, как это складывать и куда это двигать... Юмор. Юмористическая фантастика — это вообще жутко тяжелый жанр. Что кажется смешным одному, у другого вызывает зевоту. Тем более, зачастую, весь юмор переходит в обычный стеб.
— То есть, юмор не очень котируется?
— Это не то слово. Котируется хороший юмор. Но при прочих равных условиях юмористические вещи вызывают большее подозрение. Скажем так.
— А НФ или фэнтези?
— И то и другое годится. Лично персонально люблю больше НФ. И, если по статистике взять, НФ лучше продается чем фэнтези.
— Насколько реально рассмотрение не романа, а, допустим, авторского сборника рассказов и какого объема...
— Сразу отвечу: как правило, особенно если речь идет о начинающих авторах, мы не публикуем, не начинаем именно со сборника. Исключения есть. Лео Каганов — ну вот он прирожденный рассказчик, и мы начали именно со сборника — «Коммутация». Как правило, все-таки, с крупной формы. Практика показывает, что читатель с большим подозрением относится к сборникам. Поэтому писатель должен сделать какое-никакое имя, и только потом можно пробовать делать сборник.
— Ну и в любом случае насчет объема?..
— Объем стандартный. 15 авторских листов - это та золотая середина, на которую надо ориентироваться. Т.е. примерно 600 тыс. знаков, включая пробелы и знаки препинания. Это не означает, что меньше или больше — это плохо. Если произведение получилось меньше — ну, как-нибудь разверстаем, добавим рассказ, если он есть у автора. Если больше — ну значит больше...
— Еще вопрос: насчет издания в электронном виде, которое предваряло присылку к вам. Как вы к этому относитесь?
— Поскольку мы сами электронные книжки распространять не будем, мы к ним относимся... эээ.. ортогонально. Наверное, это можно сделать, но что хорошего будет?.. Это плохо. Если книга появится в бумажном виде, электронная публикация срежет возможное количество читателей. Довольно долго «Лабиринт отражений» плелся в хвосте из всех произведений Лукьяненко именно потому, что книжка оказалась брошена в сеть, и ее большей частью копировали и читали с компьютеров. Только года через четыре после первой публикации, когда ситуация устоялась, тираж начал понемногу расти.
— Автор, единожды издавшийся у вас, он уже является... является ли это пропуском ему дальше, к дальнейшим публикациям, или вы смотрите на следующие его произведения точно так же...
— Конечно, внимательней смотрим, с большим доверием. Но при этом смотрим и уровень продаж опубликованной книги... Впрочем, по первой книге трудно о чем-то судить.
Отсюда
Идея сегодняшнего мероприятия возникла, когда при встрече с Андреем Синицыным и Олегом Колесниковым я пожаловался, что две трети присылаемых самотеком произведений начинаются с того, что главный герой в том или ином виде просыпается: сигнализация сработала, будильник прозвенел, в дверь позвонили... Тут же Андрей Синицын схватил меня за руку: «Давай, расскажи молодым авторам, как сделать так, чтобы не вызвать отрицательную реакцию у тех, кто рассматривает произведение...»
Итак, что бы я хотел рассказать? Я не теоретик — практик, и поэтому просто хочу поделиться некоторыми своими наблюдениями о работе тех, кто находится по другую сторону стола, тех, кто в издательстве рассматривает ваши произведения. Как это происходит? Есть разные редакторы, есть заведующие редакцией, у которых аккумулируется самотек и другие материалы — всё, что приходит по электронной и обычной почте, что приносят сами авторы. Со всем этим нужно что-то делать. Читать все подряд невозможно — не хватит людей, и времени не хватит; поэтому издатели изобретают разные схемы, системы, которые позволили бы отделить зерна от плевел, найти то пресловутое жемчужное зерно. Системы несовершенные — надо сразу сказать — но они позволяют хоть каким-то образом ориентироваться в океане приходящих текстов. Безусловно, определенный процент того, что отбрасывается — это ценные вещи; поэтому авторам не следует отчаиваться, когда они получили отказ, и следует обязательно пробовать пристроить свои вещи где-то еще...
скрытый текстЧем вызвана, чем обусловлена эта грубая система фильтрации?
Когда российская фантастика переживала свое второе рождение — в 1995 году — тогда фантастику писало человек 30-40 и всех можно было перечислить. А затем издатели совместными усилиями разбудили многоголового дракона, и сейчас, если прикинуть, активно пишут и издаются человек 500, а тех, кто пробует свои силы в литературе — их на порядок больше. И в этой ситуации начинают работать законы статистики, в частности закон Старджона — 90% чего либо — хлам. И действительно, если взять самотек, то 90% его — либо откровенная графомания, либо малоинтересное искусство о себе и для себя.
Что происходит с рукописью дальше?
Главному редактору передается письмо автора и распечатываются три-четыре странички текста — самые первые. Если главный редактор написал «подходит» — все сразу возвращается назад к референту, который ведет базу по входящим материалам. Если главный редактор написал «рассмотреть» и указал редакцию — текст передается конкретной редакции для внутреннего рецензирования: его читает внешний рецензент, смотрят редакторы, а потом он возвращается назад с заключениями и рецензией и т.д.
Как увеличить вероятность того, что ваше произведение сделает вот этот шажок — перепрыгнет к рассмотрению редакцией? На этом этапе больше вероятность того, что хорошее, но может быть не до конца сделанное, не совсем профессиональное, или в чем-то несовершенное произведение, но с хорошим посылом, все-таки дойдет до печатного станка — если будет доработано автором, возможно, совместно с редакцией.
Существует много штампов, которые сразу вызывают негативное отношение к тексту. Одним из таких штампов являются слова автора: «Как я считаю, мое произведение будет иметь большой коммерческий успех и окажется взаимовыгодным для вас, для нас...»
Никто не знает, что будет иметь успех, что не будет, а вот некоторая такая агрессивность вызывает ответную отрицательную реакцию со стороны редактора.
Не жалейте времени и постарайтесь на два-три абзаца написать синопсис: что это за текст, о чем. И не надо выдумывать немыслимые жанры: детектив-фэнтези, магически-реалистическое фэнтези — не надо забираться в глубины, почти все было, сейчас трудно что-то новое открыть; поэтому: фэнтези — замечательно, мистика — тоже понятно. Так легче ориентироваться. Не секрет, издатели стараются втиснуть приходящее произведение в рамки какой-то серии. Это не от хорошей жизни. В условиях, когда на полках книжных магазинах стоят сотни книжек, серия — это какой-то ориентир для читателя. И для издателя тоже. Если ты можешь поставить произведение на эту полку, то больше вероятность, что его найдут. А если оно окажется в окрошке из еще десятков таких же неформатных вещей, то скорей всего оно так же в окрошке и останется.
Поэтому, жанровое определение это благо еще и тогда, когда издатель не знает, что с пришедшим текстом делать. А если вы точно определили жанр, то издатель может посоветовать вам обратиться в другое издательство, которое, скажем, в данный момент собирает новую серию нужного вам направления. Таким образом ваша книга окажется в нужное время в нужном месте — и вы не будете ждать 2-3-4 месяца, пока все прочтется, рассмотрится, решится, а сразу обратитесь к нужному человеку.
Повторяю — синопсис очень важен. И если текст укладывается в концепции выпускаемых серий, то это намного увеличивает вероятность того, что книжка попадет в нужную редакцию.
Что еще не любят издатели?
«Предлагаемое вам произведения является первой частью разработанной мной серии из 15-ти романов, в которых рассказывается...»
Серии из 15-ти романов возникают когда первый роман читается, воспринимается, покупается. Тогда издатель просит написать второй, третий... — если мир позволяет, а мир хорошо продуманный он, как правило, всегда это позволяет, — тогда и возникают подобные серии. А если автор задумал написать 15 романов про историю, географию, геологию придуманного им мира, то скорей всего это означает, что первая книга окажется преамбулой, и читать это будет интересно трем с половиной фанатам, которыми являются сам автор и его друзья.
Да, конечно, мир надо продумать во всей его глубине и многообразии, чтобы заинтересовать читателя, но автор должен стараться загнать всю эту историю под текст, внутрь, в глубину.
Чего еще не любит читатель и соответственно не любит издатель?
«Действие происходит в Смитсвилле, штат Техас». Да, может быть, автор хорошо знает быт американской глубинки, но в 99% случаях он представляет американскую глубинку по Стивену Кингу, по нескольким кинобоевикам и это не очень достоверно, и, как выяснилось, не интересно читателю. Мы в каком-то смысле стали отражением американцев, которые кроме Америки и себя любимых ничего не знают и знать не хотят. Так вот, наш читатель хочет читать не про Джона и Мэри, а про Ваню и Машу, не про Смитсвилль, а хотя бы про Урюпинск. Это правило, из которого возможны и бывают исключения, но не нужно забывать, что если действие происходит в Смитсвилле, то нужно очень крепко подумать и постараться объяснить (сначала редактору), почему вы перенесли действие именно туда, а не ограничились нашей родной страной. Именно — доказать. Потому что 90% случаев ответ будет «спасибо, не подходит».
Как читатель выбирает книжку? Сперва он смотрит на обложку. Названия у всех книжек хорошие — сейчас издатели заботятся об этом. Какое-то привлекло внимание. На обложке картинка: бластер, вертолет, дракон. Читатель переворачивает книжку, смотрит издательскую аннотацию. Ну, чего тут скрывать, стараемся как можем (смех аудитории): «главный герой, подруга главного героя, судьбоносный момент, судьба мира висит на волоске...» Потом человек открывает первую страницу и смотрит на первую фразу. И если он видит Смитсвилль — он поставит книгу назад.
Тут очень важна первая фраза, первый абзац; и вот почему я так уперся в просыпание главного героя. Если в предыдущей книге герой просыпался, и в этой просыпается, и в следующей — читатель вернет книгу на место, потому что у него возникнет ощущение, что он уже это читал, это ему знакомо, это уже было — и неважно, что последует дальше. Здесь же стоит еще 5-7-10 книжек незнакомых авторов, в которые тоже можно сейчас заглянуть, посмотреть.
Не надо увлекаться зарубежной экзотикой...
После того, как издатель (завредакцией или главред) посмотрел текст, он направляет его в конкретную редакцию. Если это женский роман — в редакцию художественной литературы; фантастику — в редакцию фантастики. Если же текст неформатный, то тут возникают определенные сложности и начинаются терзания, размышления о форматности литературы. То, что условно называется НФ — сюда входят и приключенческая фантастика, и фантастический боевик, и космическая опера, и альтернативная история — это понятно. Понятна и чистая фэнтези. Но есть пограничный жанр, близкий к фэнтези, который до сих пор на наших просторах пока не прижился. Это мистика и хоррор. Существуют отдельные образцы, и очень неплохие, но нет жанра как такового, нет десятков имен и сотен книг, которые создают жанр. Попытки изменить существующее положение предпринимались, предпринимаются, но пока результатов не принесли. И если вы написали именно ужастик, мистику, нужно понять, что издатель тоже страдает от неизвестности, он не знает, то ли это, что нужно читателю или нет, и рассматривать такой текст он будет или более пристально, или же, напротив, сразу отложит его в сторону. Поэтому постарайтесь хотя бы в сопроводительном письме написать почему эта вещь хороша. И нужно понимать, что все производные от Стивена Кинга, подражания ему, почти наверняка сразу полетят в корзину...
Все, что я сказал выше — это обычная преамбула. А далее следует обыкновенное чтение — с книгой знакомится рецензент.
Может получиться так, что текст попадет не к тому рецензенту — ну вот не любит он данный жанр. И он напишет: «опять этот бестолковый боевик, сплошные драки, ни мысли, ни фантазии». И редактор согласиться: «не годится». А боевик, может быть, и нормальный, просто попал не к тому человеку.
И все же этом этапе на рецензию будет больше внимания обращено редактором, поскольку он знает, что первую фильтрацию книжка прошла. И здесь уже гораздо больше вероятность того, что текст отдадут на повторное рецензирование, чтобы сверить взгляды разных рецензентов. Или ее отдадут ведущему редактору, чтобы он сам посмотрел текст. И тогда будет более объективная оценка.
Зачастую мы получаем произведения неплохие по замыслу, неплохие по языку, но несущие массу ученических ошибок: композиция неверно выстроена, много лишнего, стилистические огрехи. Беда нынешнего времени в том, что авторам негде учится. В последние годы советской власти существовали творческие семинары, где шло литературное обучение, нечто подобное пытаются сейчас сделать организаторы Роскона. Но современные издательства не могут плотно и внимательно работать с авторами. В лучшем случае, они пришлют вам кусочек внутренней рецензии со словами: «есть такие-то замечания, попробуйте устранить, если получится, присылайте текст назад». Вы не обязаны следовать этим рекомендациям. Но прислушаться к мнению людей, которые много читают, следовало бы.
И самая употребимая рекомендация молодым авторам: «сократите ваше произведение на треть». Требование это возникло не сейчас, оно возникло очень давно: «постарайтесь ужать абзац до предложения, предложение — до слова». Это не всегда возможно, но практика показала, что такая операция — сократить произведение — действительно идет тексту на пользу: он становится энергичней, в нем меньше воды, которая, автору, может быть, кажется необходимой...
Вот в вкратце все, что я хотел сказать. Теперь я могу ответить на ваши вопросы.
— Преимущественно рассматривается что? Повесть, рассказы, романы?
— Роман! Остальные формы, впрочем, не отбрасываются. Сейчас нашими общими усилиями появились разнообразные антологии: тематические, рубежные... Но все-таки, основная масса публикуемых произведений это романы, либо циклы повестей, связанные героем, местом действия... Рассказы рассматриваются, но это штучная продукция, поскольку антологии собираются более внимательно, дольше, чем идет обычный процесс. Если вы присылаете рассказы, не надо слать подборку — вот мое творчество за два года, 20 рассказов. Это тяжело читать. На втором-третьем рассказе устаешь, и это мешает объективно их рассмотреть.
Постарайтесь выбрать 1-2-3 лучших рассказа, которые наиболее соответствуют профилю той антологии, в которую вы целитесь.
— Стоит ли в письме, адресованном издателю, писать что, где, когда публиковалось, или это вызывает отторжение?
— Стоит. Безусловно стоит. Это уже возникает какая-то картинка: автор печатался здесь, значит его произведения в формат подходили... Библиография очень полезна.
— Формат отрицательного ответа, отказа — он один? Или есть несколько?
— Есть. «Не подходит». «Не представляет интереса». «Не соответствует тематическому профилю издательства».
— Как долго рассматривается роман, в каких сроки ждать ответ?
— От недели до двух месяцев. Неделя — это 99%, что ответ будет «не подходит», но бывают и исключения. Если через неделю на ваш запрос сказали, что «текст рассматривается» — это означает, что ваш текст передали в редакцию, и он читается.
— Сколько вам лично приходится перечитывать?
— Я стараюсь просматривать весь приходящий самотек. В день это 15-20 произведений.
— Если автор романа или повести не получил ответ, есть ли смысл посылать текст повторно?
— Сейчас мы стараемся вести базу, в которую заносятся все входящие произведения. Поэтому после того, как отослали, где-нибудь через день-два позвоните, узнайте, дошло-не дошло, открылось-не открылось. Сейчас столько антиспамовских фильтров, что почта может потеряться. Не стесняйтесь спрашивать.
— А с заявками вы работаете?
— Заявки мы, как правило, не рассматриваем. Заявки «я собираюсь написать фантастический роман, представляет ли он интерес для вашего издательства?» в большинстве случаев предполагают ответ: «Да, представляет, когда напишете — присылайте».
И сразу же должен оговориться. Достаточно часто автор начинает разговор: «я хочу поговорить с главным редактором и обсудить возможность публикации моего произведения, хочу узнать, какой гонорар я получу, кто будет иллюстрировать, на какой бумаге напечатают». Ответ всегда один: «произведение должно быть принято, а только потом будут обсуждаться все условия».
— Есть смысл произведение присылать в электронном виде исключительно или?..
— На самом деле, не критично. Путь в электронном виде будет — распечатывать, если надо, мы может. Просьба, пожелание: присылают на дискетах — ничего страшного, а вот на компакт-дисках не стоит присылать. И не надо использовать экзотические редакторы и архиваторы.
— Вы работаете с литературными агентствами?
— Сейчас, реально, литературные агенты — это в основном те, кто работает с западной литературой, те, кто представляет здесь западные издательства — это полноценные литературные агенты. Российских агентов таких пока нет. Будут — безусловно. Сейчас иногда функции литагентов выполняют любимые наши авторы, они могут рекомендовать кого-то, например, участника мастер-класса. Безусловно, к такой рекомендации мы обязательно прислушаемся. Если откажем, то откажем более аргументировано и обосновано. Но нужно иметь в виду, что у авторов тоже времени мало, и если попытаться перенести центр тяжести на них, то это ни к чему хорошему не приведет.
— У романа какого жанра, какого направления в вашем издательстве больше шансы на внимательное рассмотрение? Мистика, юмор?..
— Мистика — это трудно. Потому что сам не знаю, как это складывать и куда это двигать... Юмор. Юмористическая фантастика — это вообще жутко тяжелый жанр. Что кажется смешным одному, у другого вызывает зевоту. Тем более, зачастую, весь юмор переходит в обычный стеб.
— То есть, юмор не очень котируется?
— Это не то слово. Котируется хороший юмор. Но при прочих равных условиях юмористические вещи вызывают большее подозрение. Скажем так.
— А НФ или фэнтези?
— И то и другое годится. Лично персонально люблю больше НФ. И, если по статистике взять, НФ лучше продается чем фэнтези.
— Насколько реально рассмотрение не романа, а, допустим, авторского сборника рассказов и какого объема...
— Сразу отвечу: как правило, особенно если речь идет о начинающих авторах, мы не публикуем, не начинаем именно со сборника. Исключения есть. Лео Каганов — ну вот он прирожденный рассказчик, и мы начали именно со сборника — «Коммутация». Как правило, все-таки, с крупной формы. Практика показывает, что читатель с большим подозрением относится к сборникам. Поэтому писатель должен сделать какое-никакое имя, и только потом можно пробовать делать сборник.
— Ну и в любом случае насчет объема?..
— Объем стандартный. 15 авторских листов - это та золотая середина, на которую надо ориентироваться. Т.е. примерно 600 тыс. знаков, включая пробелы и знаки препинания. Это не означает, что меньше или больше — это плохо. Если произведение получилось меньше — ну, как-нибудь разверстаем, добавим рассказ, если он есть у автора. Если больше — ну значит больше...
— Еще вопрос: насчет издания в электронном виде, которое предваряло присылку к вам. Как вы к этому относитесь?
— Поскольку мы сами электронные книжки распространять не будем, мы к ним относимся... эээ.. ортогонально. Наверное, это можно сделать, но что хорошего будет?.. Это плохо. Если книга появится в бумажном виде, электронная публикация срежет возможное количество читателей. Довольно долго «Лабиринт отражений» плелся в хвосте из всех произведений Лукьяненко именно потому, что книжка оказалась брошена в сеть, и ее большей частью копировали и читали с компьютеров. Только года через четыре после первой публикации, когда ситуация устоялась, тираж начал понемногу расти.
— Автор, единожды издавшийся у вас, он уже является... является ли это пропуском ему дальше, к дальнейшим публикациям, или вы смотрите на следующие его произведения точно так же...
— Конечно, внимательней смотрим, с большим доверием. Но при этом смотрим и уровень продаж опубликованной книги... Впрочем, по первой книге трудно о чем-то судить.
Отсюда
С. Дацюк "Интернет-книга"
Мне кажется, это приемлемая альтернатива для тех авторов, кто жаждет быть прочитанным, но не может опубликоваться на бумаге. Затрат минимум: на поддержание постоянного адреса(ов) книги и на регистрацию интеллектуальной собственности.
Что такое интернет-книга?
01. Содержательный приоритет он-лайна над офф-лайном. Это означает, что только в Интернет находится всегда самая актуальная версия Интернет-книги, независимо от публикации в офф-лайне. Иначе говоря Интернет является основной средой существования содержания Интернет-книги.
скрытый текст02. Интерактивность содержания Интернет-книги. Это означает, что содержание Интернет-книги подвержено изменению в зависимости от отзывов, критики и замечаний читателей, которые могут вступить с автором в непосредственную переписку. Иначе говоря, лишь виртуальность Интернет обеспечивает актуализацию содержания Интернет-книги.
03. Архивный генезис содержания Интернет-книги. Интернет-книга выступает в виде всех своих версий, размещаемых по мере их появления с фиксацией даты. Появление версии не уничтожает предыдущие версии Интернет-книги. Таким образом существование Интернет-книги это по сути существование всех ее версий, которые автор посчитал нужным разместить в Интернет. Поэтому нужно различать время он-лайн публикации — «дата публикации» (начало публикации Интернет-книги, зафиксированное как время ее появления в Интернет) и архивное время версий Интернет-книги — «дата версии», которое может быть более ранним, если опубликованы прошлые версии Интернет-книги.
Таким образом Интернет-книга существует в виде «собранного сетевого объекта». Совокупность содержательных версий Интернет-книги, выстроенных по времени появления, является Архивным Генезисом содержания Интернет-книги. Актуальной Версией является всегда самая последняя версия Интернет-книги. Оригиналом Интернет-книги является первая опубликованная ее версия. Версией Выбора является любая версия Интернет-книги, кроме Актуальной и Оригинальной.
Интернет-книгу стоит отличать от так называемых blooks = blogs+books, то есть печатных книг, которые публикуют сетевые дневники. Интернет-книга существует в Интернет независимо от ее изданий в офф-лайне, поскольку она динамично и интерективно изменяется в Интернет в том числе и после ее публикации в офф-лайне.
Принцип ссылок — все компоненты (Актуальная версия, Оригинал, Архивный Генезис и Версия Выбора) имеют постоянные ссылки, которые не меняются. При появлении новой актуальной версии, она публикуется на месте старой актуальной версии (с тем же линком), а старая актуальная версия републикуется как Версия Выбора с датой своей первоначальной публикации. Соответственно Архивный Генезис во мере появления новых версий увеличивается в содержании.
Статус Интернет-книги
Интернет-книга является сетевым объектом, поскольку размещена в Интернет и доступна по Сети, и виртуальным объектом в силу содержательного приоритета он-лайна на офф-лайном, своей интерактивности и архивного генезиса. Интернет-книга может называться как собственно «Интернет-книга», так и «работа», но не «книга». В отношении нее существует проблема авторства, проблема авторского права, проблема ссылок при цитировании.
Проблема авторства решается автором за счет заявления имени автора в тексте Интернет-книги, фиксации источника появления новых версий Интернет-книги и прямой и непосредственной опоре на этику читателя.
Проблема авторского права решается автором за счет регистрации Оригинальной версии текста Интернет-книги в Государственном Департаменте Интеллектуальной Собственности. Все изменения является неотъемлемой частью содержания Интернет-книги и на них распространяется авторское право. При существенном изменении содержания Интернет-книги, производится повторная регистрация авторского права.
Ссылка на Интернет-книгу содержится в тексте самой Интернет-книги и оформляется как две ссылки: «ссылка на Актуальную версию Интернет-книги» и «ссылка на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги». При необходимости читателя сослаться на ту или иную часть текста можно использовать три подхода:
01. ссылаться на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги;
02. ссылаться на Актуальную Версию Интернет-книги;
03. ссылаться на Версию Выбора Интернет-книги.
Републикация Интернет-книги
Интернет-книга может быть републикована в любом месте Интернет без предварительного согласия автора с указанием ссылки на Оригинал или Актуальную версию или Архивный Генезис.
Интернет-книга может быть опубликована в офф-лайне после предварительного согласия автора с указанием Даты Актуальной Версии на момент ее публикации.
Что такое интернет-книга?
01. Содержательный приоритет он-лайна над офф-лайном. Это означает, что только в Интернет находится всегда самая актуальная версия Интернет-книги, независимо от публикации в офф-лайне. Иначе говоря Интернет является основной средой существования содержания Интернет-книги.
скрытый текст02. Интерактивность содержания Интернет-книги. Это означает, что содержание Интернет-книги подвержено изменению в зависимости от отзывов, критики и замечаний читателей, которые могут вступить с автором в непосредственную переписку. Иначе говоря, лишь виртуальность Интернет обеспечивает актуализацию содержания Интернет-книги.
03. Архивный генезис содержания Интернет-книги. Интернет-книга выступает в виде всех своих версий, размещаемых по мере их появления с фиксацией даты. Появление версии не уничтожает предыдущие версии Интернет-книги. Таким образом существование Интернет-книги это по сути существование всех ее версий, которые автор посчитал нужным разместить в Интернет. Поэтому нужно различать время он-лайн публикации — «дата публикации» (начало публикации Интернет-книги, зафиксированное как время ее появления в Интернет) и архивное время версий Интернет-книги — «дата версии», которое может быть более ранним, если опубликованы прошлые версии Интернет-книги.
Таким образом Интернет-книга существует в виде «собранного сетевого объекта». Совокупность содержательных версий Интернет-книги, выстроенных по времени появления, является Архивным Генезисом содержания Интернет-книги. Актуальной Версией является всегда самая последняя версия Интернет-книги. Оригиналом Интернет-книги является первая опубликованная ее версия. Версией Выбора является любая версия Интернет-книги, кроме Актуальной и Оригинальной.
Интернет-книгу стоит отличать от так называемых blooks = blogs+books, то есть печатных книг, которые публикуют сетевые дневники. Интернет-книга существует в Интернет независимо от ее изданий в офф-лайне, поскольку она динамично и интерективно изменяется в Интернет в том числе и после ее публикации в офф-лайне.
Принцип ссылок — все компоненты (Актуальная версия, Оригинал, Архивный Генезис и Версия Выбора) имеют постоянные ссылки, которые не меняются. При появлении новой актуальной версии, она публикуется на месте старой актуальной версии (с тем же линком), а старая актуальная версия републикуется как Версия Выбора с датой своей первоначальной публикации. Соответственно Архивный Генезис во мере появления новых версий увеличивается в содержании.
Статус Интернет-книги
Интернет-книга является сетевым объектом, поскольку размещена в Интернет и доступна по Сети, и виртуальным объектом в силу содержательного приоритета он-лайна на офф-лайном, своей интерактивности и архивного генезиса. Интернет-книга может называться как собственно «Интернет-книга», так и «работа», но не «книга». В отношении нее существует проблема авторства, проблема авторского права, проблема ссылок при цитировании.
Проблема авторства решается автором за счет заявления имени автора в тексте Интернет-книги, фиксации источника появления новых версий Интернет-книги и прямой и непосредственной опоре на этику читателя.
Проблема авторского права решается автором за счет регистрации Оригинальной версии текста Интернет-книги в Государственном Департаменте Интеллектуальной Собственности. Все изменения является неотъемлемой частью содержания Интернет-книги и на них распространяется авторское право. При существенном изменении содержания Интернет-книги, производится повторная регистрация авторского права.
Ссылка на Интернет-книгу содержится в тексте самой Интернет-книги и оформляется как две ссылки: «ссылка на Актуальную версию Интернет-книги» и «ссылка на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги». При необходимости читателя сослаться на ту или иную часть текста можно использовать три подхода:
01. ссылаться на страницу Архивного Генезиса Интернет-книги;
02. ссылаться на Актуальную Версию Интернет-книги;
03. ссылаться на Версию Выбора Интернет-книги.
Републикация Интернет-книги
Интернет-книга может быть републикована в любом месте Интернет без предварительного согласия автора с указанием ссылки на Оригинал или Актуальную версию или Архивный Генезис.
Интернет-книга может быть опубликована в офф-лайне после предварительного согласия автора с указанием Даты Актуальной Версии на момент ее публикации.
Л. Каганов "Как достоверно описывать невозможное"
01. Документализм в художественной литературе
Многие считают, что художественная литература должна быть достоверной. В том смысле, что хорошо бы, если все описанное произошло с автором в реальной жизни. Если нет — автор хотя бы должен знать материал не понаслышке. И чтобы идеально написать книгу про Тунгусский метеорит, автору, дескать, следует прожить полжизни в тайге оленеводом, еще полжизни проработать геофизиком, еще полжизни — астрономом в Пулковской обсерватории, заодно желательно быть космонавтом, а в остальном, конечно, следует быть писателем.
Правильный ответ: каждый должен быть профессионалом в своем деле. Оленевод — разводить оленей, писатель — писать. Писатель пишет с ошибками (своими), и оленевод пишет с ошибками (своими). Писатель неправильным термином обозначил заднюю левую пуговицу собачьей упряжки. Зато оленевод не может выразить мысль, он в ответном письме в редакцию написал «тунгусский» с одиннадцатью грамматическими и так коряво составил фразы, что непонятно, о чем он вообще ведет речь, понравилась ему книга или нет. Стоит ли ругать оленевода за это? Так он же не писатель, — скажем мы, — какой с него спрос! Но разве писателя можно ругать за то, что он не оленевод?
скрытый текстУточним: я не пою оду безграмотности. Это ужасно, когда писатель допускает чудовищные ляпы. И это прекрасно, если он является специалистом в мелких фактах и деталях. А также прекрасно, если он ходит в глаженых брюках, хорошо поет, умеет готовить, знает семь языков, включая Бейсик и морзянку... Но все это — не те качества, которые отличают хорошего писателя от плохого. Не тот писатель плохой, который назвал заднюю пуговицу не тем словом или с ошибками описал эфес шпаги Людовика 14. Просто среди качеств, которые отличают хорошего писателя от плохого, достоверность и любовь к фактам стоит на десятом месте после несравненно более важных умений и навыков.
Да и в чем измерить достоверность? Если в сказке Колобок говорит с Лисой — почему никто не возмущается, что печеный хлеб не имеет ротового аппарата и произносить слова не способен? Допустил ли чудовищную ошибку автор сказки или сознательно солгал своим читателям? Путаница происходит от того, что у нас нет четких определений документальности. Вот если бы процент реальности произведения указывался на обложке как алкоголь на бутылке, было бы отлично. До 15% — слабореальные, от 15% — крепленые реальностью, от 35% и 40% — крепкие реальные, ну а выше 90% — документально-медицинские, технические и протирочные произведения, не рекомендованные для приема в неразбавленном виде. Последнее особенно следует отметить, потому что такая книга тоже есть, и называется справочником.
Ценителю точности в художественной литературе предложите прочесть справочник. Здесь все пуговицы названы правильно. И огромное количество полезной и нужной информации — а ведь многие также любят рассказывать, что книга есть свет, и должна нести читателю полезные знания большими чемоданами. Так вот — есть такая книга, «Энциклопедический словарь». Почему же никто не читает его в метро, возбужденно перелистывая страницу за страницей? Не потому ли, что задача литературы не в том, чтобы завалить читателя информацией? Давайте разберемся.
02. Задача литературы — достоверно описывать чувства
Почему лучшие песни о войне писал театральный актер Высоцкий, который ни дня не воевал? Во всех ли подробностях он знал, как несется в атаку самолет-истребитель 40-хх? Почему лучшие детективы писали Конан Дойль и Агата Кристи, которые не ограбили ни одного банка, не украли ни одного бриллианта, не застрелили ни одного садовника? Почему фантастику пишут люди, которые никогда не высаживались на Сириусе и не сражались с эльфами на магических клинках? Может потому, что они умеют то, чем отличается их профессия, — писать так, что читатель поймет, вовлечется, поверит, скажет: да, это достоверно? То, что не умеют оленевод, физик, историк, криминалист?
Что же делает текст достоверным, если не изложенные в нем факты? Ответ прост: читатель — человек. Физик, оленевод, танкист, даже грабитель банка, — все они люди. У них разный опыт, образ жизни и лексикон, но каждому знакомы единые для всех чувства: победа, страх, боль, любовь, досада, любопытство, одиночество, счастье, предательство, находка, утрата, удивление, ненависть... Все это знакомо и тому, чья профессия — писать книги. Это — его набор инструментов. И это именно то, чего недостает Энциклопедическому словарю.
От того, насколько ярко и достоверно автор изобразит человеческие чувства, зависит, сочтет читатель книгу достоверной или нет. Именно поэтому ни у кого не возникают претензии к достоверности сказки про Колобка. Писатель может браться за любую тему, обладая лишь необходимым минимумом фактов, — читателю важнее достоверность психологическая.
03. Минимум подробностей
Кому это нужно, описывать пуговицы упряжки? Городской житель этого не оценит, а оленевод обязательно найдет ошибки. Причем, еще подерется с оленеводом соседнего пастбища, где эти пуговицы называют иначе. И два физика тоже подерутся, стоит вам уйти в описание научных глубин, где еще не утихли споры профессионалов.
Наплюйте на подробности! Вы только утомите дилетанта и разозлите профессионала. Наплюйте на мелкие ошибки. Когда Аркадию Стругацкому доказал читатель, что не существует ни одной модели люгера с оптическим прицелом, тот отказался исправлять рукопись. Да и с какой стати?
Необходимая граница фактов и технических деталей — это уровень непрофессионала, вашего читателя. И чуть-чуть выше, чтобы не выглядеть непрофессионалом в их глазах. Пистолет стреляет из дула, если нажать на спусковой крючок — это знают все. И этого достаточно. Какой он модели, какой у него прицел — предоставьте домыслить читателю. Но и писать, что герой «нажал на курок», тоже не надо: половина читателей в курсе, что курок взводят, а нажимают пальцем для выстрела на спусковой крючок.
Особенно вредны подробности в фантастике. Если вы напишете «Звездолет класса Прима» — ни у кого не возникнет претензий. А вот звездолет с двигателем на базе термоядерного реактора — это уже куча ехидных вопросов от людей, интересующихся физикой. Если вы попробуете более детально описать устройство двигателя, недоумений и упреков возникнет огромное количество. А написали бы «Звездолет класса Прима» — и всем всё понятно.
04. Когда достоверность вредна
Существует ряд ситуаций, когда дотошное и точное описание даже существующих реалий не просто лишнее, а категорически вредное для произведения.
Почему книги о разведчиках пишут люди, никогда не служившие в разведке? Да потому что профессиональный разведчик никогда не напишет такую чушь, с его точки зрения. «Это провал за провалом, — скажет он, — вопиющая ошибка за ошибкой! Неправильно всё! Работа разведчика, — скажет он, — это скучный сбор информации из местных газет десятилетиями, терпеливая вербовка информаторов из местных. Но — боже упаси! — никаких погонь, никакой стрельбы, ни единого резкого движения! Иначе — провал, вопиющий дилетантизм! Так не надо писать книги! — скажет разведчик.» А как надо? Кому нужна книга о том, как профессиональный разведчик год за годом ловит новости в газетах и пытается вербовать в кафе местных журналистов? Без единой погони? Без люгера с оптическим прицелом? Кому это интересно? Такой книгой даже профессиональные разведчики зачитываться не будут.
Берем другой простой пример. Все знают, что такое камыш, верно? Камыш — это такая черная пушистая мышь на палочке. Растет на болотах. Так считает вся страна. Но заглянем в словарь: камыш — это сухой колосок, пегая метелка. А вот черная пушистая мышь на палочке — это растение называется рогоз. И вот вопрос: вы — автор, вам надо написать сцену на болоте, где шумит камыш. Ваши действия? Назвать растение так, как поймет читатель? Или так, как оно на самом деле называется, согласно литературе по ботанике? И в одиночку гордиться своей непризнанной достоверностью?
А вот случай, с которым 10 лет назад столкнулся лично. В то время я писал первую книгу — нехитрый боевик про спецназовцев, спасающих мир от мерзавцев. В попытках сделать текст достоверным я обложился справочниками по стрелковому оружию, подыскивал самые эффектные приемы рукопашных схваток... И вот герой дерется с врагом на пустыре. Враг силен и зол, у врага нож, у героя, как водится, пустые руки, храброе сердце, огромный запас внутренней правоты, ну и боевые навыки. И существует эффектный прием против ножа, который хочется описать, поделиться достоверностью. В результате вместо яркой боевой схватки мой читатель увидел... что? Занудное описание, какой тыльной стороной какой ладони какую часть запястья каким захватом кто по какой часовой стрелке вывернул... и так на целую страницу. Если кому-то был известен этот прием — вряд ли он его узнал. Остальные вообще не поняли, о чем речь. Но и это еще не все! Выяснилось, что совершенно неясно, как обозначить для читателя часть руки, которая выше кисти и ниже локтя. Потому что в справочной литературе она называется «предплечье». Но если написать «он схватил его за предплечье», большинство читателей решит, что это то, что выше локтя, под плечом. Хотя в медицинском атласе та деталь называется уже «плечо». А то, что привыкли называть плечом мы («Ленин нес бревно на плече...») — имеет вообще другое название, то ли ключица, то ли лопатка... Как писать? Как поймут или как правильно?
Правильный ответ: писать надо так, как поймут. А лучше — вообще не грузить читателя лишним. Как следовало изобразить боевую сцену? Автор должен был средствами текста передать азарт, молниеносность, напор. Передать динамику, ритм! Заставить читателя почувствовать себя на месте героя, чтобы читатель вздрагивал и непроизвольно дергал плечом (не важно, каким), словно это он сам уклоняется от страшного ножа! А для этого совершенно не нужны никакие описания приемов. Удар! Кровь! Замах! Кувырок! Искры из глаз! Снова удар! Включившись в ритм, все подробности читатель представит себе сам в меру своих знаний. Картинка, возникшая в читательской голове, будет в тысячу раз достовернее любых описаний, которые способен изобрести автор. Задача автора — лишь умело вызвать эту картинку. А это, между прочим, сделать куда сложнее, чем описать сухими словами происходящее: кто где стоял, кто к кому обернулся, кто во что одет, и какими красивыми лучами искрилось в тот вечер заходящее солнце.
05. Что мешает читателю ощутить достоверность
Допустим, вы пророк или пришелец из будущего или гениальный ученый, и вам доподлинно известно, как будет устроен космический корабль в 24 веке. И вы пишете роман о двигателе звездолета:
— Как известно, наш корабль движется со скоростью в три раза превышающей скорость света! — произносит командир корабля Добров, обращаясь к звездолетчикам.
— А все потому, — вскакивает бортинженер Северов, — что мы используем в нашем двигателе энергию гравитационного распада плазмы!
— Но как же наш корабль выдерживает такие нагрузки? — удивленно поворачивается к нему штурман, красавица Легкова, и, не дожидаясь ответа, сама уточняет: — Ах, я и забыла про уникальное покрытие из кристаллических ионов!
Назовет ли читатель такой текст достоверным? Вам никто не поверит, даже если описанное — чистая правда, в которой человечество убедится через каких-нибудь жалких 300 лет. Почему? Да потому что описанная сцена — недостоверна. Читатель не разбирается в устройстве звездолетов, зато прекрасно чувствует фальшь и видит, что космонавты пытаются разговаривать с ним, а не друг с другом.
На эту тему великолепно пошутили Ильф и Петров, когда в «Золотом теленке» случайно встретились в государственном месте два самозванных сына лейтенанта Шмидта:
Увидев, что председатель все еще находится в лапах сомнения, первый сын погладил брата по рыжим, как у сеттера, кудрям и ласково спросил:
— Когда же ты приехал из Мариуполя, где ты жил у нашей бабушки?
— Да, я жил, — пробормотал второй сын лейтенанта, — у нее. А ты почему не писал?
— Я писал, — неожиданно ответил братец, — заказные письма посылал. У меня даже почтовые квитанции есть.
И он полез в боковой карман, откуда действительно вынул множество лежалых бумажек, но показал их почему-то не брату, а председателю исполкома, да и то издали.
Автор, который желает в чем-то убедить читателя, поступает как эти самозванцы, желающие убедить председателя.
Первая ошибка сцены в звездолете — не следовало строить повествование на основе технической идеи. Вообще. Никогда. Вас посетила уникальная техническая идея? Прекрасно! Пишите заявку в патентное бюро, высылайте тезисы на научный симпозиум. Ваша идея слишком фантастическая для патентного бюро? Вам мерещится уникальный прогноз? Поделитесь с мамой, обсудите в интернете. В крайнем случае напишите статью в художественный журнал, мол, есть такая идея... Статья — это максимум, большего идея не стоит. А литературная идея и вовсе не стоит ничего — она по закону даже не является объектом авторского права.
Книга — сущность, живущая по иным законам, которые сродни драматургическим. Главное здесь — сюжет, который выражается через конфликты персонажей. Сценаристов учат, что любой сценарий должен описываться фразой «это история о [герое], который [действует]». И это правило полностью относится к миру художественной литературы. История об уникальном пропеллере — это не история. История — это о Карлсоне, который живет на крыше. Что с того, что вы придумали встраивать в человеческое тело пропеллер? Пока вы не выдумаете Карлсона с его характером и привычками, пока не выдумаете для Карлсона Малыша с его проблемой одиночества, вечно занятыми родителями и злой нянькой, пока не выстроится сюжетная конструкция, в которой ваша идея отойдет на второй план, — у вас нет книги. А когда вы создадите мир и населите его персонажами, то идея, казавшаяся поначалу главной, превратится в забавную декорацию, и будет уже не важно, какой она была. Встраивался пропеллер прямо через позвоночник в кишечник или это были просто штаны с малогабаритным моторчиком?
06. Приемы психологической достоверности
Итак, на первое место следует вынести сюжет о людях, наполненный эмоциями и переживаниями. Тема книги — это всегда некая проблема, поэтому двигатель не может быть темой. Придумайте центральную проблему. Придумайте, каким конфликтом отношений можно нарисовать эту проблему. Подберите образы персонажей, чьи противоположные мотивы и желания помогут разыграть конфликт в полную силу. В порядке бреда: механик пропил платиновые гайки, а вместо них поставил дешевые берилловые. Он не знал, что берилл растворяется. Сколько осталось героям до взрыва? Два часа? Или двести лет? Будет на корабле проверочная комиссия? Механик попытается ее отвлечь или сбежит? Или свалит вину на штурмана? А может, красавица-штурман захочет выгородить любимого, взяв вину на себя? Неинтересная история? Мелкая проблема? Согласен. Придумайте интересную! В этом и заключается работа писателя. Пусть это будет увлекательный сюжет, на фоне которого можно ненавязчиво рассказать и о двигателе. Это будет достоверно.
Герои должны жить в придуманном вами мире, а не примеривать маски, чтобы разыграть сценку перед читателем. Если герои — звездолетчики, как они должны относиться к своему двигателю? Наверно так же, как вы относитесь к своей старой микроволновке? Вы же не боготворите ее и не рассказываете гостям о ее устройстве? Вам плевать на принцип действия, зато есть опыт общения с ней, вы знаете, куда надо вставить спичку, когда заедает разболтавшийся контакт... Это изобилие подробностей и есть достоверное отношение героя к обыденному для него предмету. Читателя можно заставить поверить в самое невероятное, если герои будут относиться к этому буднично.
Существует полезный прием — смещение фокуса внимания. Невероятное покажется читателю очевидным, если для героев оно — само собой разумеющееся, а предмет внимания и разногласий находится в стороне. Выдержит берилловая гайка рейс или не выдержит? Механик готов дать мизинец на отсечение, что выдержит. А капитан готов заключить пари, что не выдержит. А проезжий физик, к которому обратились за консультацией... И читатель понимает: двигатель работает. Сомнения — в гайке.
Когда-то я занимался апрельскими розыгрышами: писал статьи с разными дурацкими идеями, пытаясь заставить читателя поверить в утку. Добиваться успеха помогало смещение фокуса внимания.
Одна шутка была про «биотатуировки» — модное, якобы, увлечение, когда под кожу вносятся колонии безвредных бактерий и разрастаются там цветными узорами. Герой, от чьего имени писалась статья, был, разумеется, журналистом: ему дали задание, и он его честно выполнил: нарыл информацию, собрал интервью у медиков, юристов, татуировщиков, снова медиков... в общем, «разобрался» в проблеме. Но в какой проблеме? В статье не обсуждалось, существует биотатуировка или нет. Героев волновали иные проблемы: так ли безвредна бактерия, как считается? Были ли случаи, когда татуировку не удалось свести антибиотиками, и как теперь вынуждены жить эти разноцветные люди, чей узор с коленки разросся до лица? Сертифицирована вакцина в нашей стране, и как определить подделку? Читатель переживал за пострадавших, негодовал в адрес мошенников, сомневался в компетентности одних врачей и верил другим врачам, у него появлялось мнение по каждому вопросу, но главный вопрос — а не выдумка ли сама биотатуировка — оставался за пределами внимания, потому что именно он не обсуждался.
Другая шутка была о том, что знаменитый в компьютерной сети ФИДО Алекс Экслер (ныне известный писатель) на самом деле — выдумка, коллектив из пяти человек. Чтобы новость выглядела достоверной, мне пришлось примерить личину гаденького персонажа со своей историей: его где-то там на работе по мелочи обидели, недоплатили, уволили, и вот теперь он, как и обещал, мстит обидчикам, обнародуя то, что его коллеги — пять «Экслеров» — тщательно скрывали долгие годы. Поступок автора письма выглядел некрасиво и мелочно, зато по-человечески достоверно! В мой адрес шли ругательные письма, мол, я поступил подло. У читателя возникло свое отношение к происходящему, но все это касалось поступков героя, чей образ удалось сделать ярким и достоверным. На фоне этого сам вопрос о пяти Экслерах воспринимался как естественный факт.
07. Как оценить достоверность по реакции читателя
Интернет — уникальный способ собрать читательские отзывы и по ним сделать для себя выводы. При этом надо помнить, что отзывы — это не готовое резюме, а лишь материал, который требует специфического анализа. Обычно читатели, которым что-то не понравилось, начинают сходу придумывать недочеты, и это будут те же самые недочеты, которые они никогда не заметят в тексте понравившемся. «Вряд ли бы маньяк решил сразу после убийства ехать в банк за деньгами», — говорят они. «Вряд ли бы пожарник так ответил, обычно пожарники так не отвечают». «Откуда у него с собой на вечеринке отвертка?» «Вряд ли дирижабль мог подняться на такую высоту...» Все это — претензии к вашей достоверности. Но сколько бы вы ни исправляли логику поступков маньяка, какую бы легенду ни придумали про забытую в кармане отвертку, как ни высчитывали высоту дирижабля, читатель останется недоволен. Потому что он сам не понимает, что проблема не в этом. Была бы проблема в дирижабле — он бы так и сказал: «Книга — потрясающая, только исправь 20 километров на 2, а вообще — потрясающе!» Но если он так не сказал, значит, его не зацепил сам текст, не показался достоверным. И появились придирки. Может, написан сухо? А может, история недостаточно интересна? Или мотивы героев прописаны недостаточно четко? Вот это и надо править. А лучше не править, а писать заново.
08. Стилистическая достоверность
Помимо сюжетных приемов, есть ряд приемов, относящихся к стилю, которые позволяют сделать текст достоверным.
Во-первых, это выбор образа главного героя. Чем ближе главный герой к читателю — по возрасту, привычкам, вкусам, социальному положению — тем легче читателю примерить образ на себя. Еще лучше, если повествование ведется от первого лица.
Во-вторых, верить в происходящее должен автор. Вы должны жить в выдуманном мире целиком, вы должны превратиться в своих героев на время создания текста. Вы должны видеть и чувствовать все, что чувствуют они, тогда есть шанс, что какая-то часть этих эмоций передастся через текст читателю. Если вашим героям страшно — страх, сидя за клавиатурой, должны чувствовать вы. Если ваши герои свалились с дирижабля в воду — это вы должны почувствовать страшный удар, затем холод, удушье, расплывчатую темноту вокруг и свет колышащейся поверхности над головой. Вам не обязательно описывать это в тексте, но чувствовать вы обязаны в мельчайших деталях. Не будете чувствовать вы — не почувствует и читатель. Не надо задумываться, какие именно буквы передадут нужную вам информацию — любые передадут, если вы с головой живете в мире своей книги. Передача произойдет совсем на другом уровне совсем другими инструментами — теми, которыми в сто раз легче пользоваться, чем пытаться понять, как они устроены. Если вы не можете представить себя в образе героя, если вам не интересен он и не волнует его проблема, не надо вообще писать — выйдет не достоверно.
В-третьих, мнение читателя всегда для него достовернее, чем уверения автора. Роль автора не в том, чтобы взгромоздиться на трибуну и начать излагать свой взгляд на вещи. Оставьте этот прием журналистам! Чем настойчивее пытается автор убедить читателя, тем больше претензий возникнет к достоверности произведения. Избавьтесь от авторских оценок! Один из ваших персонажей — сволочь? Храните это знание при себе. Не позволяйте себе ругательных эпитетов, не описывайте пренебрежительными словами его одежду, тон и поступки. Давать оценку — дело читателя! Ваша задача — сделать так, чтобы у читателя возникла эта оценка. Покажите, что герой сволочь, в его поступках, высказываниях, в отношении к нему остальных героев. Персонаж врет? Придумайте, какими сценами и деталями проиллюстрировать это. Может, он смотрит в пол? Нервно развинчивает и свинчивает авторучку? А если ваш герой влюблен — покажите это в поступках, в мелочах. Куда он смотрит все время? При каких словах вздрагивает? По какому невинному поводу вдруг обижается и хлопает дверью? Позвольте читателю догадаться самостоятельно.
Однако не надейтесь, что читатель догадается обо всем сам! Помните: таких деталей «за кадром» должно оставаться втрое больше, чем способен осознать любой из самых внимательных читателей. Психологи давно выяснили, что человек воспринимает не больше 30% окружающей информации. То есть, значимую для сюжета мелочь вы должны повторить как минимум трижды. Ваш герой — злодей? Покажите это в трех мелочах. А потом произнесите это открытым текстом для самых недогадливых. Но произнести это должен не автор, а герои.
Не вся информация передается в осознаваемом виде. В художественном тексте существует огромное количество штрихов, которые сами по себе не значат ничего, но вместе рисуют картину. Таков главный принцип работы нервной системы — «подпороговая суммация»: нервная клетка «сработает», если по своим многочисленным каналам получит один мощный сигнал или множество слабых с разных сторон или один слабый, но повторяющийся уже длительное время.
Посмотрите, как виртуозно работает с текстом Пелевин. Прежде, чем в рассказе «Проблема верволка в средней полосе» пойдет речь о волках-оборотнях, появится масса штрихов по теме, которых читатель пока не поймет. Асфальт перечеркнула трещина, «напоминающая латинскую дубль-вэ». И что? Многие ли перешифруют это в «W» и вспомнят, что оборотень по-немецки «Wehrwolf»? А такие штрихи у Пелевина — на каждом шагу, и это та самая «подпороговая суммация», которая вызовет в сознании читателя образ волка раньше, чем это прозвучит открытым текстом.
Да, это неблагодарный труд — выписывать мелочи, которые заведомо никто не заметит, но такова работа любого художника. Картины, кинофильмы, — все ломится от изобилия подробностей, которые можно разглядеть только с лупой или листая по кадрам. Но именно они дают ощущение реальности.
Ну и, наконец, просто существуют общеизвестные нормы художественного текста, которые делают его художественным. Фраза про собаку, сидящую под деревом, всегда менее достоверна, чем фраза про спаниеля, который положил голову на лапы под сырым от дождя тополем. Разумеется, описания не должны утомлять и переходить в текстовые игры вроде «вставные челюсти южной ночи исподволь дожевывали протухающую ватрушку заката», когда читатель понимает, что автор не рисует картину, а самовлюбленно рисуется.
Еще одна типичная ошибка — начать подробно рассказывать, как все выглядит, словно пересказываешь слепому, что идет по телевизору. Как выглядит и из чего сделано — лишь малая часть информации, которую вы можете передать читателю, чтобы помочь ему перенестись в мир книги. Ведь у читателя не один, а целых пять органов чувств: зрение, обоняние, осязание, вкус, слух. И нет причин не использовать это. Чем пахнет в трюме звездолета? Какова на ощупь рукоять пистолета? Какой вкус у похлебки эльфов? На что похож звук каблуков рассерженной девушки в переулке? Дайте читателю все это почувствовать! Вот так описывает Лукьяненко свой звездолет на стартовом поле — звездолет, в который хочется поверить: «В воздухе целая симфония запахов — вонь солярки от мощных дизельных грузовиков, смрад пролитых второпях нечистот, острый озоновый дух и странный, ни на что в мире не похожий аромат: так пахнет сам звездолет, на полчаса воплотившийся в реальность. Наверное, такой запах стоял во Вселенной в первый день творения, когда возникло само пространство и время.»
Отсюда
Многие считают, что художественная литература должна быть достоверной. В том смысле, что хорошо бы, если все описанное произошло с автором в реальной жизни. Если нет — автор хотя бы должен знать материал не понаслышке. И чтобы идеально написать книгу про Тунгусский метеорит, автору, дескать, следует прожить полжизни в тайге оленеводом, еще полжизни проработать геофизиком, еще полжизни — астрономом в Пулковской обсерватории, заодно желательно быть космонавтом, а в остальном, конечно, следует быть писателем.
Правильный ответ: каждый должен быть профессионалом в своем деле. Оленевод — разводить оленей, писатель — писать. Писатель пишет с ошибками (своими), и оленевод пишет с ошибками (своими). Писатель неправильным термином обозначил заднюю левую пуговицу собачьей упряжки. Зато оленевод не может выразить мысль, он в ответном письме в редакцию написал «тунгусский» с одиннадцатью грамматическими и так коряво составил фразы, что непонятно, о чем он вообще ведет речь, понравилась ему книга или нет. Стоит ли ругать оленевода за это? Так он же не писатель, — скажем мы, — какой с него спрос! Но разве писателя можно ругать за то, что он не оленевод?
скрытый текстУточним: я не пою оду безграмотности. Это ужасно, когда писатель допускает чудовищные ляпы. И это прекрасно, если он является специалистом в мелких фактах и деталях. А также прекрасно, если он ходит в глаженых брюках, хорошо поет, умеет готовить, знает семь языков, включая Бейсик и морзянку... Но все это — не те качества, которые отличают хорошего писателя от плохого. Не тот писатель плохой, который назвал заднюю пуговицу не тем словом или с ошибками описал эфес шпаги Людовика 14. Просто среди качеств, которые отличают хорошего писателя от плохого, достоверность и любовь к фактам стоит на десятом месте после несравненно более важных умений и навыков.
Да и в чем измерить достоверность? Если в сказке Колобок говорит с Лисой — почему никто не возмущается, что печеный хлеб не имеет ротового аппарата и произносить слова не способен? Допустил ли чудовищную ошибку автор сказки или сознательно солгал своим читателям? Путаница происходит от того, что у нас нет четких определений документальности. Вот если бы процент реальности произведения указывался на обложке как алкоголь на бутылке, было бы отлично. До 15% — слабореальные, от 15% — крепленые реальностью, от 35% и 40% — крепкие реальные, ну а выше 90% — документально-медицинские, технические и протирочные произведения, не рекомендованные для приема в неразбавленном виде. Последнее особенно следует отметить, потому что такая книга тоже есть, и называется справочником.
Ценителю точности в художественной литературе предложите прочесть справочник. Здесь все пуговицы названы правильно. И огромное количество полезной и нужной информации — а ведь многие также любят рассказывать, что книга есть свет, и должна нести читателю полезные знания большими чемоданами. Так вот — есть такая книга, «Энциклопедический словарь». Почему же никто не читает его в метро, возбужденно перелистывая страницу за страницей? Не потому ли, что задача литературы не в том, чтобы завалить читателя информацией? Давайте разберемся.
02. Задача литературы — достоверно описывать чувства
Почему лучшие песни о войне писал театральный актер Высоцкий, который ни дня не воевал? Во всех ли подробностях он знал, как несется в атаку самолет-истребитель 40-хх? Почему лучшие детективы писали Конан Дойль и Агата Кристи, которые не ограбили ни одного банка, не украли ни одного бриллианта, не застрелили ни одного садовника? Почему фантастику пишут люди, которые никогда не высаживались на Сириусе и не сражались с эльфами на магических клинках? Может потому, что они умеют то, чем отличается их профессия, — писать так, что читатель поймет, вовлечется, поверит, скажет: да, это достоверно? То, что не умеют оленевод, физик, историк, криминалист?
Что же делает текст достоверным, если не изложенные в нем факты? Ответ прост: читатель — человек. Физик, оленевод, танкист, даже грабитель банка, — все они люди. У них разный опыт, образ жизни и лексикон, но каждому знакомы единые для всех чувства: победа, страх, боль, любовь, досада, любопытство, одиночество, счастье, предательство, находка, утрата, удивление, ненависть... Все это знакомо и тому, чья профессия — писать книги. Это — его набор инструментов. И это именно то, чего недостает Энциклопедическому словарю.
От того, насколько ярко и достоверно автор изобразит человеческие чувства, зависит, сочтет читатель книгу достоверной или нет. Именно поэтому ни у кого не возникают претензии к достоверности сказки про Колобка. Писатель может браться за любую тему, обладая лишь необходимым минимумом фактов, — читателю важнее достоверность психологическая.
03. Минимум подробностей
Кому это нужно, описывать пуговицы упряжки? Городской житель этого не оценит, а оленевод обязательно найдет ошибки. Причем, еще подерется с оленеводом соседнего пастбища, где эти пуговицы называют иначе. И два физика тоже подерутся, стоит вам уйти в описание научных глубин, где еще не утихли споры профессионалов.
Наплюйте на подробности! Вы только утомите дилетанта и разозлите профессионала. Наплюйте на мелкие ошибки. Когда Аркадию Стругацкому доказал читатель, что не существует ни одной модели люгера с оптическим прицелом, тот отказался исправлять рукопись. Да и с какой стати?
Необходимая граница фактов и технических деталей — это уровень непрофессионала, вашего читателя. И чуть-чуть выше, чтобы не выглядеть непрофессионалом в их глазах. Пистолет стреляет из дула, если нажать на спусковой крючок — это знают все. И этого достаточно. Какой он модели, какой у него прицел — предоставьте домыслить читателю. Но и писать, что герой «нажал на курок», тоже не надо: половина читателей в курсе, что курок взводят, а нажимают пальцем для выстрела на спусковой крючок.
Особенно вредны подробности в фантастике. Если вы напишете «Звездолет класса Прима» — ни у кого не возникнет претензий. А вот звездолет с двигателем на базе термоядерного реактора — это уже куча ехидных вопросов от людей, интересующихся физикой. Если вы попробуете более детально описать устройство двигателя, недоумений и упреков возникнет огромное количество. А написали бы «Звездолет класса Прима» — и всем всё понятно.
04. Когда достоверность вредна
Существует ряд ситуаций, когда дотошное и точное описание даже существующих реалий не просто лишнее, а категорически вредное для произведения.
Почему книги о разведчиках пишут люди, никогда не служившие в разведке? Да потому что профессиональный разведчик никогда не напишет такую чушь, с его точки зрения. «Это провал за провалом, — скажет он, — вопиющая ошибка за ошибкой! Неправильно всё! Работа разведчика, — скажет он, — это скучный сбор информации из местных газет десятилетиями, терпеливая вербовка информаторов из местных. Но — боже упаси! — никаких погонь, никакой стрельбы, ни единого резкого движения! Иначе — провал, вопиющий дилетантизм! Так не надо писать книги! — скажет разведчик.» А как надо? Кому нужна книга о том, как профессиональный разведчик год за годом ловит новости в газетах и пытается вербовать в кафе местных журналистов? Без единой погони? Без люгера с оптическим прицелом? Кому это интересно? Такой книгой даже профессиональные разведчики зачитываться не будут.
Берем другой простой пример. Все знают, что такое камыш, верно? Камыш — это такая черная пушистая мышь на палочке. Растет на болотах. Так считает вся страна. Но заглянем в словарь: камыш — это сухой колосок, пегая метелка. А вот черная пушистая мышь на палочке — это растение называется рогоз. И вот вопрос: вы — автор, вам надо написать сцену на болоте, где шумит камыш. Ваши действия? Назвать растение так, как поймет читатель? Или так, как оно на самом деле называется, согласно литературе по ботанике? И в одиночку гордиться своей непризнанной достоверностью?
А вот случай, с которым 10 лет назад столкнулся лично. В то время я писал первую книгу — нехитрый боевик про спецназовцев, спасающих мир от мерзавцев. В попытках сделать текст достоверным я обложился справочниками по стрелковому оружию, подыскивал самые эффектные приемы рукопашных схваток... И вот герой дерется с врагом на пустыре. Враг силен и зол, у врага нож, у героя, как водится, пустые руки, храброе сердце, огромный запас внутренней правоты, ну и боевые навыки. И существует эффектный прием против ножа, который хочется описать, поделиться достоверностью. В результате вместо яркой боевой схватки мой читатель увидел... что? Занудное описание, какой тыльной стороной какой ладони какую часть запястья каким захватом кто по какой часовой стрелке вывернул... и так на целую страницу. Если кому-то был известен этот прием — вряд ли он его узнал. Остальные вообще не поняли, о чем речь. Но и это еще не все! Выяснилось, что совершенно неясно, как обозначить для читателя часть руки, которая выше кисти и ниже локтя. Потому что в справочной литературе она называется «предплечье». Но если написать «он схватил его за предплечье», большинство читателей решит, что это то, что выше локтя, под плечом. Хотя в медицинском атласе та деталь называется уже «плечо». А то, что привыкли называть плечом мы («Ленин нес бревно на плече...») — имеет вообще другое название, то ли ключица, то ли лопатка... Как писать? Как поймут или как правильно?
Правильный ответ: писать надо так, как поймут. А лучше — вообще не грузить читателя лишним. Как следовало изобразить боевую сцену? Автор должен был средствами текста передать азарт, молниеносность, напор. Передать динамику, ритм! Заставить читателя почувствовать себя на месте героя, чтобы читатель вздрагивал и непроизвольно дергал плечом (не важно, каким), словно это он сам уклоняется от страшного ножа! А для этого совершенно не нужны никакие описания приемов. Удар! Кровь! Замах! Кувырок! Искры из глаз! Снова удар! Включившись в ритм, все подробности читатель представит себе сам в меру своих знаний. Картинка, возникшая в читательской голове, будет в тысячу раз достовернее любых описаний, которые способен изобрести автор. Задача автора — лишь умело вызвать эту картинку. А это, между прочим, сделать куда сложнее, чем описать сухими словами происходящее: кто где стоял, кто к кому обернулся, кто во что одет, и какими красивыми лучами искрилось в тот вечер заходящее солнце.
05. Что мешает читателю ощутить достоверность
Допустим, вы пророк или пришелец из будущего или гениальный ученый, и вам доподлинно известно, как будет устроен космический корабль в 24 веке. И вы пишете роман о двигателе звездолета:
— Как известно, наш корабль движется со скоростью в три раза превышающей скорость света! — произносит командир корабля Добров, обращаясь к звездолетчикам.
— А все потому, — вскакивает бортинженер Северов, — что мы используем в нашем двигателе энергию гравитационного распада плазмы!
— Но как же наш корабль выдерживает такие нагрузки? — удивленно поворачивается к нему штурман, красавица Легкова, и, не дожидаясь ответа, сама уточняет: — Ах, я и забыла про уникальное покрытие из кристаллических ионов!
Назовет ли читатель такой текст достоверным? Вам никто не поверит, даже если описанное — чистая правда, в которой человечество убедится через каких-нибудь жалких 300 лет. Почему? Да потому что описанная сцена — недостоверна. Читатель не разбирается в устройстве звездолетов, зато прекрасно чувствует фальшь и видит, что космонавты пытаются разговаривать с ним, а не друг с другом.
На эту тему великолепно пошутили Ильф и Петров, когда в «Золотом теленке» случайно встретились в государственном месте два самозванных сына лейтенанта Шмидта:
Увидев, что председатель все еще находится в лапах сомнения, первый сын погладил брата по рыжим, как у сеттера, кудрям и ласково спросил:
— Когда же ты приехал из Мариуполя, где ты жил у нашей бабушки?
— Да, я жил, — пробормотал второй сын лейтенанта, — у нее. А ты почему не писал?
— Я писал, — неожиданно ответил братец, — заказные письма посылал. У меня даже почтовые квитанции есть.
И он полез в боковой карман, откуда действительно вынул множество лежалых бумажек, но показал их почему-то не брату, а председателю исполкома, да и то издали.
Автор, который желает в чем-то убедить читателя, поступает как эти самозванцы, желающие убедить председателя.
Первая ошибка сцены в звездолете — не следовало строить повествование на основе технической идеи. Вообще. Никогда. Вас посетила уникальная техническая идея? Прекрасно! Пишите заявку в патентное бюро, высылайте тезисы на научный симпозиум. Ваша идея слишком фантастическая для патентного бюро? Вам мерещится уникальный прогноз? Поделитесь с мамой, обсудите в интернете. В крайнем случае напишите статью в художественный журнал, мол, есть такая идея... Статья — это максимум, большего идея не стоит. А литературная идея и вовсе не стоит ничего — она по закону даже не является объектом авторского права.
Книга — сущность, живущая по иным законам, которые сродни драматургическим. Главное здесь — сюжет, который выражается через конфликты персонажей. Сценаристов учат, что любой сценарий должен описываться фразой «это история о [герое], который [действует]». И это правило полностью относится к миру художественной литературы. История об уникальном пропеллере — это не история. История — это о Карлсоне, который живет на крыше. Что с того, что вы придумали встраивать в человеческое тело пропеллер? Пока вы не выдумаете Карлсона с его характером и привычками, пока не выдумаете для Карлсона Малыша с его проблемой одиночества, вечно занятыми родителями и злой нянькой, пока не выстроится сюжетная конструкция, в которой ваша идея отойдет на второй план, — у вас нет книги. А когда вы создадите мир и населите его персонажами, то идея, казавшаяся поначалу главной, превратится в забавную декорацию, и будет уже не важно, какой она была. Встраивался пропеллер прямо через позвоночник в кишечник или это были просто штаны с малогабаритным моторчиком?
06. Приемы психологической достоверности
Итак, на первое место следует вынести сюжет о людях, наполненный эмоциями и переживаниями. Тема книги — это всегда некая проблема, поэтому двигатель не может быть темой. Придумайте центральную проблему. Придумайте, каким конфликтом отношений можно нарисовать эту проблему. Подберите образы персонажей, чьи противоположные мотивы и желания помогут разыграть конфликт в полную силу. В порядке бреда: механик пропил платиновые гайки, а вместо них поставил дешевые берилловые. Он не знал, что берилл растворяется. Сколько осталось героям до взрыва? Два часа? Или двести лет? Будет на корабле проверочная комиссия? Механик попытается ее отвлечь или сбежит? Или свалит вину на штурмана? А может, красавица-штурман захочет выгородить любимого, взяв вину на себя? Неинтересная история? Мелкая проблема? Согласен. Придумайте интересную! В этом и заключается работа писателя. Пусть это будет увлекательный сюжет, на фоне которого можно ненавязчиво рассказать и о двигателе. Это будет достоверно.
Герои должны жить в придуманном вами мире, а не примеривать маски, чтобы разыграть сценку перед читателем. Если герои — звездолетчики, как они должны относиться к своему двигателю? Наверно так же, как вы относитесь к своей старой микроволновке? Вы же не боготворите ее и не рассказываете гостям о ее устройстве? Вам плевать на принцип действия, зато есть опыт общения с ней, вы знаете, куда надо вставить спичку, когда заедает разболтавшийся контакт... Это изобилие подробностей и есть достоверное отношение героя к обыденному для него предмету. Читателя можно заставить поверить в самое невероятное, если герои будут относиться к этому буднично.
Существует полезный прием — смещение фокуса внимания. Невероятное покажется читателю очевидным, если для героев оно — само собой разумеющееся, а предмет внимания и разногласий находится в стороне. Выдержит берилловая гайка рейс или не выдержит? Механик готов дать мизинец на отсечение, что выдержит. А капитан готов заключить пари, что не выдержит. А проезжий физик, к которому обратились за консультацией... И читатель понимает: двигатель работает. Сомнения — в гайке.
Когда-то я занимался апрельскими розыгрышами: писал статьи с разными дурацкими идеями, пытаясь заставить читателя поверить в утку. Добиваться успеха помогало смещение фокуса внимания.
Одна шутка была про «биотатуировки» — модное, якобы, увлечение, когда под кожу вносятся колонии безвредных бактерий и разрастаются там цветными узорами. Герой, от чьего имени писалась статья, был, разумеется, журналистом: ему дали задание, и он его честно выполнил: нарыл информацию, собрал интервью у медиков, юристов, татуировщиков, снова медиков... в общем, «разобрался» в проблеме. Но в какой проблеме? В статье не обсуждалось, существует биотатуировка или нет. Героев волновали иные проблемы: так ли безвредна бактерия, как считается? Были ли случаи, когда татуировку не удалось свести антибиотиками, и как теперь вынуждены жить эти разноцветные люди, чей узор с коленки разросся до лица? Сертифицирована вакцина в нашей стране, и как определить подделку? Читатель переживал за пострадавших, негодовал в адрес мошенников, сомневался в компетентности одних врачей и верил другим врачам, у него появлялось мнение по каждому вопросу, но главный вопрос — а не выдумка ли сама биотатуировка — оставался за пределами внимания, потому что именно он не обсуждался.
Другая шутка была о том, что знаменитый в компьютерной сети ФИДО Алекс Экслер (ныне известный писатель) на самом деле — выдумка, коллектив из пяти человек. Чтобы новость выглядела достоверной, мне пришлось примерить личину гаденького персонажа со своей историей: его где-то там на работе по мелочи обидели, недоплатили, уволили, и вот теперь он, как и обещал, мстит обидчикам, обнародуя то, что его коллеги — пять «Экслеров» — тщательно скрывали долгие годы. Поступок автора письма выглядел некрасиво и мелочно, зато по-человечески достоверно! В мой адрес шли ругательные письма, мол, я поступил подло. У читателя возникло свое отношение к происходящему, но все это касалось поступков героя, чей образ удалось сделать ярким и достоверным. На фоне этого сам вопрос о пяти Экслерах воспринимался как естественный факт.
07. Как оценить достоверность по реакции читателя
Интернет — уникальный способ собрать читательские отзывы и по ним сделать для себя выводы. При этом надо помнить, что отзывы — это не готовое резюме, а лишь материал, который требует специфического анализа. Обычно читатели, которым что-то не понравилось, начинают сходу придумывать недочеты, и это будут те же самые недочеты, которые они никогда не заметят в тексте понравившемся. «Вряд ли бы маньяк решил сразу после убийства ехать в банк за деньгами», — говорят они. «Вряд ли бы пожарник так ответил, обычно пожарники так не отвечают». «Откуда у него с собой на вечеринке отвертка?» «Вряд ли дирижабль мог подняться на такую высоту...» Все это — претензии к вашей достоверности. Но сколько бы вы ни исправляли логику поступков маньяка, какую бы легенду ни придумали про забытую в кармане отвертку, как ни высчитывали высоту дирижабля, читатель останется недоволен. Потому что он сам не понимает, что проблема не в этом. Была бы проблема в дирижабле — он бы так и сказал: «Книга — потрясающая, только исправь 20 километров на 2, а вообще — потрясающе!» Но если он так не сказал, значит, его не зацепил сам текст, не показался достоверным. И появились придирки. Может, написан сухо? А может, история недостаточно интересна? Или мотивы героев прописаны недостаточно четко? Вот это и надо править. А лучше не править, а писать заново.
08. Стилистическая достоверность
Помимо сюжетных приемов, есть ряд приемов, относящихся к стилю, которые позволяют сделать текст достоверным.
Во-первых, это выбор образа главного героя. Чем ближе главный герой к читателю — по возрасту, привычкам, вкусам, социальному положению — тем легче читателю примерить образ на себя. Еще лучше, если повествование ведется от первого лица.
Во-вторых, верить в происходящее должен автор. Вы должны жить в выдуманном мире целиком, вы должны превратиться в своих героев на время создания текста. Вы должны видеть и чувствовать все, что чувствуют они, тогда есть шанс, что какая-то часть этих эмоций передастся через текст читателю. Если вашим героям страшно — страх, сидя за клавиатурой, должны чувствовать вы. Если ваши герои свалились с дирижабля в воду — это вы должны почувствовать страшный удар, затем холод, удушье, расплывчатую темноту вокруг и свет колышащейся поверхности над головой. Вам не обязательно описывать это в тексте, но чувствовать вы обязаны в мельчайших деталях. Не будете чувствовать вы — не почувствует и читатель. Не надо задумываться, какие именно буквы передадут нужную вам информацию — любые передадут, если вы с головой живете в мире своей книги. Передача произойдет совсем на другом уровне совсем другими инструментами — теми, которыми в сто раз легче пользоваться, чем пытаться понять, как они устроены. Если вы не можете представить себя в образе героя, если вам не интересен он и не волнует его проблема, не надо вообще писать — выйдет не достоверно.
В-третьих, мнение читателя всегда для него достовернее, чем уверения автора. Роль автора не в том, чтобы взгромоздиться на трибуну и начать излагать свой взгляд на вещи. Оставьте этот прием журналистам! Чем настойчивее пытается автор убедить читателя, тем больше претензий возникнет к достоверности произведения. Избавьтесь от авторских оценок! Один из ваших персонажей — сволочь? Храните это знание при себе. Не позволяйте себе ругательных эпитетов, не описывайте пренебрежительными словами его одежду, тон и поступки. Давать оценку — дело читателя! Ваша задача — сделать так, чтобы у читателя возникла эта оценка. Покажите, что герой сволочь, в его поступках, высказываниях, в отношении к нему остальных героев. Персонаж врет? Придумайте, какими сценами и деталями проиллюстрировать это. Может, он смотрит в пол? Нервно развинчивает и свинчивает авторучку? А если ваш герой влюблен — покажите это в поступках, в мелочах. Куда он смотрит все время? При каких словах вздрагивает? По какому невинному поводу вдруг обижается и хлопает дверью? Позвольте читателю догадаться самостоятельно.
Однако не надейтесь, что читатель догадается обо всем сам! Помните: таких деталей «за кадром» должно оставаться втрое больше, чем способен осознать любой из самых внимательных читателей. Психологи давно выяснили, что человек воспринимает не больше 30% окружающей информации. То есть, значимую для сюжета мелочь вы должны повторить как минимум трижды. Ваш герой — злодей? Покажите это в трех мелочах. А потом произнесите это открытым текстом для самых недогадливых. Но произнести это должен не автор, а герои.
Не вся информация передается в осознаваемом виде. В художественном тексте существует огромное количество штрихов, которые сами по себе не значат ничего, но вместе рисуют картину. Таков главный принцип работы нервной системы — «подпороговая суммация»: нервная клетка «сработает», если по своим многочисленным каналам получит один мощный сигнал или множество слабых с разных сторон или один слабый, но повторяющийся уже длительное время.
Посмотрите, как виртуозно работает с текстом Пелевин. Прежде, чем в рассказе «Проблема верволка в средней полосе» пойдет речь о волках-оборотнях, появится масса штрихов по теме, которых читатель пока не поймет. Асфальт перечеркнула трещина, «напоминающая латинскую дубль-вэ». И что? Многие ли перешифруют это в «W» и вспомнят, что оборотень по-немецки «Wehrwolf»? А такие штрихи у Пелевина — на каждом шагу, и это та самая «подпороговая суммация», которая вызовет в сознании читателя образ волка раньше, чем это прозвучит открытым текстом.
Да, это неблагодарный труд — выписывать мелочи, которые заведомо никто не заметит, но такова работа любого художника. Картины, кинофильмы, — все ломится от изобилия подробностей, которые можно разглядеть только с лупой или листая по кадрам. Но именно они дают ощущение реальности.
Ну и, наконец, просто существуют общеизвестные нормы художественного текста, которые делают его художественным. Фраза про собаку, сидящую под деревом, всегда менее достоверна, чем фраза про спаниеля, который положил голову на лапы под сырым от дождя тополем. Разумеется, описания не должны утомлять и переходить в текстовые игры вроде «вставные челюсти южной ночи исподволь дожевывали протухающую ватрушку заката», когда читатель понимает, что автор не рисует картину, а самовлюбленно рисуется.
Еще одна типичная ошибка — начать подробно рассказывать, как все выглядит, словно пересказываешь слепому, что идет по телевизору. Как выглядит и из чего сделано — лишь малая часть информации, которую вы можете передать читателю, чтобы помочь ему перенестись в мир книги. Ведь у читателя не один, а целых пять органов чувств: зрение, обоняние, осязание, вкус, слух. И нет причин не использовать это. Чем пахнет в трюме звездолета? Какова на ощупь рукоять пистолета? Какой вкус у похлебки эльфов? На что похож звук каблуков рассерженной девушки в переулке? Дайте читателю все это почувствовать! Вот так описывает Лукьяненко свой звездолет на стартовом поле — звездолет, в который хочется поверить: «В воздухе целая симфония запахов — вонь солярки от мощных дизельных грузовиков, смрад пролитых второпях нечистот, острый озоновый дух и странный, ни на что в мире не похожий аромат: так пахнет сам звездолет, на полчаса воплотившийся в реальность. Наверное, такой запах стоял во Вселенной в первый день творения, когда возникло само пространство и время.»
Отсюда
Комментарии 10
48 способов заставить себя писать
Статья Jerry Oltion о том, как стратегически правильно заставить себя писать.
Уклонение от работы один из главных парадоксов писательской профессии. Вообще-то, писатели хотят писать (или чтобы было написано), но зачастую мы обнаруживаем себя занимающимися чем угодно, но только не этим. Мы будем стричь газон, мыть посуду, полировать столовое серебро, что угодно, лишь бы не остаться наедине с чистым листом бумаги. В тоже время мы знаем, что рано или поздно придется браться за работу. И мы применяем всевозможные стратегии для того, чтобы сконцентрироваться на клавиатуре.
Иногда, одна единственная стратегия прекрасно работает на протяжении всей писательской карьеры. (Например: в течение сорока лет Фред Пол писал в день по четыре страницы чего угодно, и был свободен чистить всё столовое серебро, какое ему заблагорассудится.) В моем же случае, я обнаружил, что любая отдельная стратегия работает, только в течение пары месяцев до того, как я научаюсь обходить её. И в результате я постоянно нахожусь в процессе поиска новых стратегий. Я накопил достаточное количество стратегий (некоторые позаимствовал у других людей), которые предлагаю здесь любому, кто имеет желание испытать их. Они не расположены в каком-то определенном порядке и вы не обязаны следовать списку. Просто пробуйте те которые кажутся вам интересными, и помните что некоторые из них могут совершенно не работать для вас лично. Некоторые стратегии являются взаимоисключающими. А многие нет, и их можно «смешать и взбалтывать» по собственному вкусу.
скрытый текст01. Установите квоту страниц написанных за день. Будьте при этом реалистичны. Смыслом является не донести что-либо до кого-либо, а дать вам разумную цель, которую вы могли бы достигать ежедневно. Если вы напишите больше – хорошо, но всё, что от вас требуется – это ежедневно выполнять квоту. Фишка: Сверхплановые страницы не идут в зачет следующих дней.
02. Установите временной норматив работы в день/неделю. Применяется также как и страничная квота. Будьте реалистичны.
03. Пишите по рассказу или главе в неделю.
04. Пообещайте вашей любимой стабильную поставку сказок на ночь.
05. Установите себе почасовую оплату, и не позволяйте себе досуг кино, ужин в ресторане и т.п., пока вы не в состоянии оплатить его своими «писательскими» деньгами.
06. Пусть кто-нибудь другой платит вам за писательство. Используйте в качестве платы всё с чем вам приходится сталкиваться: кто-то другой готовит ужин, пока вы заканчиваете рассказ, или друг покупает вам печенье, или Ваша вторая половина делает эту странную штуку с шоколадным сиропом.
07. Пишите под музыку. Загрузите два или три CD в плеер и оставайтесь за клавиатурой пока они не закончатся. Врубайте. Добавьте немного буги. Это не просто фоновый шум, это звук вашей работы.
08. Не давите на себя. Дайте себе свободу писать тогда, когда чувствуете толчок, и не писать, когда не чувствуете. Это одно из наиболее заманчивых преимуществ популярной концепции писательской жизни, не так ли? Так наслаждайтесь ею.
09. Спрячьте Ваши часы в ящик стола. Имеется в виду: ослабьте Вашу зависимость от часов. Позвольте вашему биоритму говорить вам когда время писать, а когда нет.
10. Установите таймер на короткий период времени 15 минут или около того и оставайтесь за клавиатурой. Не важно зачем, просто дождитесь сигнала. Затем повторите. Позволяйте себе встать, только после сигнала таймера, и всегда заново устанавливайте таймер, если остаетесь за клавиатурой. Это будет удерживать вас на месте достаточно долго для того, чтобы первый импульс уклониться от работы прошел, и зачастую вы обнаружите, что уже не желаете уходить, когда время на таймере истекло.
11. Составьте распорядок дня, и запланируйте часы для писательства первыми. Это не обязательно должно означать, что они должны находиться в начале дня. Это значит, что при составлении расписания вы должны запланировать их в первую очередь. Запланируйте всё: ванную, еду, сон, телефонные разговоры в крайнем случае исходящие звонки, прогулку с собакой, – всё. И теперь, если что-то не запланировано, то и не делайте это. Запланируйте это дело на завтра.
12. Объединитесь с другими писателями в группу взаимной поддержки.
13. Стройте график часов, проведенных за написанием и/или написанных страниц, на одном поле с графиками ваших товарищей по группе поддержки. Повесьте график там, где сможете его видеть в то время, когда пишете. А также и там, где сможете видеть, когда не пишете.
14. Вызывайте других писателей на соревнование с условием написать рассказ за неделю. Проигравший оплачивает обед или десерт, и т.п. победителя.
15. Кидайте игральные кости и выбирайте героев и обстановку из списка. Роняйте настольную энциклопедию на пол и пишите о том, что будет на страницах открывшихся при приземлении. Метайте дротики в свой книжный шкаф и пишите о тех классиках и современниках в кого вы попали. Целью является получить «идею», являющуюся для вас камнем преткновения. Идеи будут обходиться вам по пятерке за пучок, как только вы научитесь находить их. Будьте скорее поставщиком, чем потребителем.
16. Если вы вынашиваете идею до тех пор, пока не будете полностью готовы вынести её на суд, перестаньте ждать. Решайтесь прямо сейчас. Завтра вас может переехать автобус. Даже если не переедет, то за время колебаний ваш пыл и задор могут угаснуть. Пишите прямо сейчас! Записывайте все ваши хорошие идеи, как только они приходят вам в голову. Не беспокойтесь о количестве: идеи будут появляться тем быстрее, чем быстрее вы их записываете. Впредь, зная это, вы станете упрашивать людей взять ваши идеи, подобно огороднику продающему свои кабачки.
17. Делайте наброски. Планируйте всё что собираетесь написать, сцену за сценой, буквально всё вплоть до самого конца. Проводите ваши исследования в процессе создания скелета произведения. Таким образом к тому времени, когда вы приступите к написанию собственно произведения, вы уже будете жить в его мире. При детализации скелета, процесс написания сведется к замене простых слов, которые вы уже сказали, на описания. Вы можете сосредоточиться на стиле и оставить сюжету самому о себе позаботиться, так как эту часть работы вы уже сделали.
18. Не делайте набросков. Не планируйте наперед вообще ничего. Ощутите притягательность чистого листа. Доверьтесь своим инстинктам и окунитесь в свою историю. Не оглядывайтесь назад пока не достигните финала.
19. Пусть показатели, которых вы хотите достигнуть, будут в письменном виде. Пересматривайте их ежедневно. Имеются в виду производственные показатели, а не показатели продаж на которые вы повлиять не в силах. Ежедневное переписывание ваших целей поможет вам сконцентрироваться на них и заставит вас размышлять о том, что вы можете сделать в данный момент для их достижения.
20. На полгода отключите свой телевизор. Это трудно. Но это и наиболее действенная возможность повысить приоритет вашей писательской деятельности. Вы можете оценить вашу потребность в телевизоре, по тому сопротивлению, которое испытаете. Если вы не в состоянии представить себе отказ от любимых телепередач в пользу писательства или вы скорее склонны следовать программе передач чем вашему писательскому расписанию, вам, возможно, стоит вообще унести телевизор из дома. Не важно, что вы будете делать, важно делать это как минимум в течение полугода, до тех пор, пока вы не сможете спокойно относиться к телевизору. Отверните его экраном к стене. Серьезно. Что для вас важнее: писать или смотреть телевизор? Определяйтесь.
21. Выключите радио. Смысл тот же, что и в предыдущем абзаце. Невозможность отказаться от радио ставит его в ряду ваших приоритетов выше писательства. Даже если вы считаете, что нуждаетесь в фоновых звуках, используйте другие звуки. Те, при которых не будет затрагиваться речевой центр вашего мозга. Пока вы за клавиатурой, вы должны писать, а не слушать.
22. Сотрите все игры на вашем компьютере. Это так же существенно, как и снижение вашей зависимости от телевидения или радио. Основной идеей всех этих советов является уменьшение того количества времени, которое вы тратите на всякую непродуктивную ерунду. Если вы играете в игры, для того чтобы расслабиться, поместите их на другой компьютер в другой части дома и играйте, но только не в то время, которое должно быть посвящено писательскому труду.
23. То же относится и к чтению электронной почты, блогов и серфингу в сети. Не позволяйте себе заниматься этим, до тех пор, пока не закончите. Если вы по-настоящему интернет-зависимы, можете позволить себе читать по одному письму после каждого написанного абзаца. Но абзацы короче пятидесяти слов не считаются. Я не имею в виду, что вы должны суммировать ваши короткие параграфы, до тех пор, пока не наберется пятьдесят слов. Я имею в виду вообще не учитывать параграфы, в которых не наберется пятидесяти слов. Пишите до тех пор, пока у вас не выйдет абзац длиной как минимум в пятьдесят слов. Так что ж вам делать, если вы находитесь в самой середине длинного диалога? Продолжайте писать. И если схема «e-mail в обмен на абзацы» для вас действенна, то включите в неё и сервер рассылок!)
24. Награждайте себя за успехи. Найдите для себя достойную награду, и вы будете вкалывать для того, чтобы добиться её. Ежедневно читайте. Для вдохновения.
25. Постоянно имейте в загашнике 5-10 рукописей. Выберите такое число, которое позволит вам быть более гибкими, но не больше того, что вы реально можете потянуть.
26. Используйте каждую свободную минуту, для того чтобы что-либо написать, будь это даже одно предложение. Крайний случай: не планируйте никакого официального времени для письма, просто используйте свободные моменты вашего дня. Но используйте все моменты.
27. Носите с собой блокнот или диктофон везде, куда бы вам не довелось идти. Используйте их для записи как идей, таки и собственно текста историй. Сделайте их расширением собственной памяти. Идеи, записанные в них, будут держать вас в фокусе, вне зависимости от того, чем вы еще занимаетесь.
28. Начинайте более одного проекта одновременно. Переходите к другому проекту в тот момент, когда замедляется продвижение первого.
29. Сотрудничайте. Вы будете менее склонны ослаблять своё рвение, если кто-то еще рассчитывает на вас.
30. Смените инструменты. Если обычно вы используете компьютер, возьмите, например, блокнот и карандаш. Если обычно вы работаете в жанре научной фантастики, пишите фэнтэзи. Вырветесь из любой рутины, в которой вы, возможно, увязли.
31. Постоянно находитесь в состоянии «включено». Начинайте новых проект немедленно после окончания предыдущего, до того как покой достигнет ваших усталых мускулов.
32. Не думайте, просто пишите. Разделите процесс писания и редактирования. Не беспокойтесь о неудачных кусках, вы можете исправить их позже. Если вы пишите не бумаге, умышленно перечеркните несколько строк и перепишите их заново, таким образам вам больше не придется беспокоиться о том, чтобы избежать помарок.
33. Отредактируйте до совершенства, прежде чем двигаться дальше. Это срабатывает для одних, и не срабатывает для других. Если вы находите себя излишне критичным к своим новым материалам, прекратите редактирование во время творчества. Но некоторые обнаруживают, что восстанавливаются во время редактирования. И затем, когда они добираются до конца уже написанного, они полны страстного желания двигаться вперед, в глубь новой, неизведанной территории.
34. Посвящайте час письму за каждый час, посвященный чтению.
35. Ежедневно проводите час в библиотеке в поисках новых идей.
36. Переписывайте по истории в день. Срабатывает наиболее продуктивно, если вокруг вас валяется куча непроданных рассказов.)
37. Дайте импульс своему источнику креативности. Начните свой писательский день с долгой прогулки, работы в саду, или чего-то еще, что разбудит вас и заставит ваш разум трудиться.
38. Определите ваши лучшие часы дня и пишите в течение этих часов. Пусть другие довольствуются остатками, для разнообразия.
39. Оклейте стены вашего кабинета постерами из «Playboy», или чем-то другим, что способно удержать вас в комнате.
40. Оцените всё в вашей жизни в соответствии с иерархией человеческих потребностей по Абрахаму Маслоу. Сначала воздух. Потом кров и еда. Что дальше? Секс? Деньги? Где же в данный момент находится потребность в письме? Посмотрим, нельзя ли поднять эту потребность на пару пунктов? Пишите сейчас, а дышать будете потом.
41. Сделайте себе регулярные выходные. Большинство людей отдыхают каждый уикенд, а почему вы не должны? Важное замечание: Дни, когда вы пытаетесь писать, но у вас не выходит, не являются выходными. Только те дни, которые вы запланируете заблаговременно. И наоборот. Теперь, когда у вас есть регулярные выходные, не используйте рабочее время для решения личных дел.
42. Найдите хобби. Многие писатели начинают писать в качестве хобби, и постепенно это становится их страстью. Круто. Но то место в жизни, которое раньше занимало хобби остается пустовать. Найдите что-нибудь, что бы заполнило его. Вы удивитесь, сколько было упущено отчасти и из-за этого. Кстати, вот еще что. Вы, вдруг, прекратите негодовать по поводу того, что ваша писательская работа не выполняется должным образом, и начнете наслаждаться ею.
43. Превратите писательство в хобби. Не каждый способен быть писателем полный рабочий день. Если вы не хотите или не можете писать с полной занятостью, не можете найти себе другое занятие, которое вызывало бы то особое нестерпимое желание, которое вызывал процесс письма, пока являлся для вас хобби, тогда верните всё на место.
44. Халтурьте. Клепайте слова в строки, пока за них платят. Пишите обо всём, если только сможете заключить контракт. Пишите до тех пор, пока это приносит деньги. Но тут есть фишка: Выполняйте эту работу так хорошо, как только способны. Даже если пишите о чем-то, что вам не нравится, всё равно хорошо выполняйте свою работу. Это научит вас двум вещам: писать на заказ и писать хорошо.
45. Стройте ритуал вокруг письма. Начните перед самим актом письма, и продолжите ритуал, после того как закончите работу. Идея состоит в том, чтобы сделать письмо неотъемлемой частью большей картины. Выпустите кошку, сделайте чашку чаю, покормите рыбок, включите какую-нибудь музыку, зажгите свечу, пишите, проверьте почту, состряпайте обед, вымойте посуду. Теперь когда письмо зарыто среди всего прочего, оно уже не кажется столь зловещим. Не так ли?
46. Зажгите свечу. Большую, толстую свечу. Пишите, пока не останется только лужица воска.
47. Пишите запоем! Готовьтесь к важному писательскому уикенду. Приготовьте ваши идеи, установите нормативы, и распланируйте каждый час бодрствования для работ. Заранее приготовьте еду и заморозьте, с тем чтобы потом только разогреть её. Скажите вашим друзьям, то будете вне пределов досягаемости. Отключите звонок вашего телефона, и оставьте на автоответчике запись о том, что им придется вызвать полицию, если они действительно должны поговорить с вами. Запритесь в кабинете, и не выходите до тех пор, пока не завершите произведение.
48. Приприте себя к стенке. Купите в кредит дорогую вещь, увольтесь с работы и т.п. Шучу! (Однако однажды я так и поступил, и это работает… до сих пор).
Оригинал статьи здесь
Перевод взят отсюда
Уклонение от работы один из главных парадоксов писательской профессии. Вообще-то, писатели хотят писать (или чтобы было написано), но зачастую мы обнаруживаем себя занимающимися чем угодно, но только не этим. Мы будем стричь газон, мыть посуду, полировать столовое серебро, что угодно, лишь бы не остаться наедине с чистым листом бумаги. В тоже время мы знаем, что рано или поздно придется браться за работу. И мы применяем всевозможные стратегии для того, чтобы сконцентрироваться на клавиатуре.
Иногда, одна единственная стратегия прекрасно работает на протяжении всей писательской карьеры. (Например: в течение сорока лет Фред Пол писал в день по четыре страницы чего угодно, и был свободен чистить всё столовое серебро, какое ему заблагорассудится.) В моем же случае, я обнаружил, что любая отдельная стратегия работает, только в течение пары месяцев до того, как я научаюсь обходить её. И в результате я постоянно нахожусь в процессе поиска новых стратегий. Я накопил достаточное количество стратегий (некоторые позаимствовал у других людей), которые предлагаю здесь любому, кто имеет желание испытать их. Они не расположены в каком-то определенном порядке и вы не обязаны следовать списку. Просто пробуйте те которые кажутся вам интересными, и помните что некоторые из них могут совершенно не работать для вас лично. Некоторые стратегии являются взаимоисключающими. А многие нет, и их можно «смешать и взбалтывать» по собственному вкусу.
скрытый текст01. Установите квоту страниц написанных за день. Будьте при этом реалистичны. Смыслом является не донести что-либо до кого-либо, а дать вам разумную цель, которую вы могли бы достигать ежедневно. Если вы напишите больше – хорошо, но всё, что от вас требуется – это ежедневно выполнять квоту. Фишка: Сверхплановые страницы не идут в зачет следующих дней.
02. Установите временной норматив работы в день/неделю. Применяется также как и страничная квота. Будьте реалистичны.
03. Пишите по рассказу или главе в неделю.
04. Пообещайте вашей любимой стабильную поставку сказок на ночь.
05. Установите себе почасовую оплату, и не позволяйте себе досуг кино, ужин в ресторане и т.п., пока вы не в состоянии оплатить его своими «писательскими» деньгами.
06. Пусть кто-нибудь другой платит вам за писательство. Используйте в качестве платы всё с чем вам приходится сталкиваться: кто-то другой готовит ужин, пока вы заканчиваете рассказ, или друг покупает вам печенье, или Ваша вторая половина делает эту странную штуку с шоколадным сиропом.
07. Пишите под музыку. Загрузите два или три CD в плеер и оставайтесь за клавиатурой пока они не закончатся. Врубайте. Добавьте немного буги. Это не просто фоновый шум, это звук вашей работы.
08. Не давите на себя. Дайте себе свободу писать тогда, когда чувствуете толчок, и не писать, когда не чувствуете. Это одно из наиболее заманчивых преимуществ популярной концепции писательской жизни, не так ли? Так наслаждайтесь ею.
09. Спрячьте Ваши часы в ящик стола. Имеется в виду: ослабьте Вашу зависимость от часов. Позвольте вашему биоритму говорить вам когда время писать, а когда нет.
10. Установите таймер на короткий период времени 15 минут или около того и оставайтесь за клавиатурой. Не важно зачем, просто дождитесь сигнала. Затем повторите. Позволяйте себе встать, только после сигнала таймера, и всегда заново устанавливайте таймер, если остаетесь за клавиатурой. Это будет удерживать вас на месте достаточно долго для того, чтобы первый импульс уклониться от работы прошел, и зачастую вы обнаружите, что уже не желаете уходить, когда время на таймере истекло.
11. Составьте распорядок дня, и запланируйте часы для писательства первыми. Это не обязательно должно означать, что они должны находиться в начале дня. Это значит, что при составлении расписания вы должны запланировать их в первую очередь. Запланируйте всё: ванную, еду, сон, телефонные разговоры в крайнем случае исходящие звонки, прогулку с собакой, – всё. И теперь, если что-то не запланировано, то и не делайте это. Запланируйте это дело на завтра.
12. Объединитесь с другими писателями в группу взаимной поддержки.
13. Стройте график часов, проведенных за написанием и/или написанных страниц, на одном поле с графиками ваших товарищей по группе поддержки. Повесьте график там, где сможете его видеть в то время, когда пишете. А также и там, где сможете видеть, когда не пишете.
14. Вызывайте других писателей на соревнование с условием написать рассказ за неделю. Проигравший оплачивает обед или десерт, и т.п. победителя.
15. Кидайте игральные кости и выбирайте героев и обстановку из списка. Роняйте настольную энциклопедию на пол и пишите о том, что будет на страницах открывшихся при приземлении. Метайте дротики в свой книжный шкаф и пишите о тех классиках и современниках в кого вы попали. Целью является получить «идею», являющуюся для вас камнем преткновения. Идеи будут обходиться вам по пятерке за пучок, как только вы научитесь находить их. Будьте скорее поставщиком, чем потребителем.
16. Если вы вынашиваете идею до тех пор, пока не будете полностью готовы вынести её на суд, перестаньте ждать. Решайтесь прямо сейчас. Завтра вас может переехать автобус. Даже если не переедет, то за время колебаний ваш пыл и задор могут угаснуть. Пишите прямо сейчас! Записывайте все ваши хорошие идеи, как только они приходят вам в голову. Не беспокойтесь о количестве: идеи будут появляться тем быстрее, чем быстрее вы их записываете. Впредь, зная это, вы станете упрашивать людей взять ваши идеи, подобно огороднику продающему свои кабачки.
17. Делайте наброски. Планируйте всё что собираетесь написать, сцену за сценой, буквально всё вплоть до самого конца. Проводите ваши исследования в процессе создания скелета произведения. Таким образом к тому времени, когда вы приступите к написанию собственно произведения, вы уже будете жить в его мире. При детализации скелета, процесс написания сведется к замене простых слов, которые вы уже сказали, на описания. Вы можете сосредоточиться на стиле и оставить сюжету самому о себе позаботиться, так как эту часть работы вы уже сделали.
18. Не делайте набросков. Не планируйте наперед вообще ничего. Ощутите притягательность чистого листа. Доверьтесь своим инстинктам и окунитесь в свою историю. Не оглядывайтесь назад пока не достигните финала.
19. Пусть показатели, которых вы хотите достигнуть, будут в письменном виде. Пересматривайте их ежедневно. Имеются в виду производственные показатели, а не показатели продаж на которые вы повлиять не в силах. Ежедневное переписывание ваших целей поможет вам сконцентрироваться на них и заставит вас размышлять о том, что вы можете сделать в данный момент для их достижения.
20. На полгода отключите свой телевизор. Это трудно. Но это и наиболее действенная возможность повысить приоритет вашей писательской деятельности. Вы можете оценить вашу потребность в телевизоре, по тому сопротивлению, которое испытаете. Если вы не в состоянии представить себе отказ от любимых телепередач в пользу писательства или вы скорее склонны следовать программе передач чем вашему писательскому расписанию, вам, возможно, стоит вообще унести телевизор из дома. Не важно, что вы будете делать, важно делать это как минимум в течение полугода, до тех пор, пока вы не сможете спокойно относиться к телевизору. Отверните его экраном к стене. Серьезно. Что для вас важнее: писать или смотреть телевизор? Определяйтесь.
21. Выключите радио. Смысл тот же, что и в предыдущем абзаце. Невозможность отказаться от радио ставит его в ряду ваших приоритетов выше писательства. Даже если вы считаете, что нуждаетесь в фоновых звуках, используйте другие звуки. Те, при которых не будет затрагиваться речевой центр вашего мозга. Пока вы за клавиатурой, вы должны писать, а не слушать.
22. Сотрите все игры на вашем компьютере. Это так же существенно, как и снижение вашей зависимости от телевидения или радио. Основной идеей всех этих советов является уменьшение того количества времени, которое вы тратите на всякую непродуктивную ерунду. Если вы играете в игры, для того чтобы расслабиться, поместите их на другой компьютер в другой части дома и играйте, но только не в то время, которое должно быть посвящено писательскому труду.
23. То же относится и к чтению электронной почты, блогов и серфингу в сети. Не позволяйте себе заниматься этим, до тех пор, пока не закончите. Если вы по-настоящему интернет-зависимы, можете позволить себе читать по одному письму после каждого написанного абзаца. Но абзацы короче пятидесяти слов не считаются. Я не имею в виду, что вы должны суммировать ваши короткие параграфы, до тех пор, пока не наберется пятьдесят слов. Я имею в виду вообще не учитывать параграфы, в которых не наберется пятидесяти слов. Пишите до тех пор, пока у вас не выйдет абзац длиной как минимум в пятьдесят слов. Так что ж вам делать, если вы находитесь в самой середине длинного диалога? Продолжайте писать. И если схема «e-mail в обмен на абзацы» для вас действенна, то включите в неё и сервер рассылок!)
24. Награждайте себя за успехи. Найдите для себя достойную награду, и вы будете вкалывать для того, чтобы добиться её. Ежедневно читайте. Для вдохновения.
25. Постоянно имейте в загашнике 5-10 рукописей. Выберите такое число, которое позволит вам быть более гибкими, но не больше того, что вы реально можете потянуть.
26. Используйте каждую свободную минуту, для того чтобы что-либо написать, будь это даже одно предложение. Крайний случай: не планируйте никакого официального времени для письма, просто используйте свободные моменты вашего дня. Но используйте все моменты.
27. Носите с собой блокнот или диктофон везде, куда бы вам не довелось идти. Используйте их для записи как идей, таки и собственно текста историй. Сделайте их расширением собственной памяти. Идеи, записанные в них, будут держать вас в фокусе, вне зависимости от того, чем вы еще занимаетесь.
28. Начинайте более одного проекта одновременно. Переходите к другому проекту в тот момент, когда замедляется продвижение первого.
29. Сотрудничайте. Вы будете менее склонны ослаблять своё рвение, если кто-то еще рассчитывает на вас.
30. Смените инструменты. Если обычно вы используете компьютер, возьмите, например, блокнот и карандаш. Если обычно вы работаете в жанре научной фантастики, пишите фэнтэзи. Вырветесь из любой рутины, в которой вы, возможно, увязли.
31. Постоянно находитесь в состоянии «включено». Начинайте новых проект немедленно после окончания предыдущего, до того как покой достигнет ваших усталых мускулов.
32. Не думайте, просто пишите. Разделите процесс писания и редактирования. Не беспокойтесь о неудачных кусках, вы можете исправить их позже. Если вы пишите не бумаге, умышленно перечеркните несколько строк и перепишите их заново, таким образам вам больше не придется беспокоиться о том, чтобы избежать помарок.
33. Отредактируйте до совершенства, прежде чем двигаться дальше. Это срабатывает для одних, и не срабатывает для других. Если вы находите себя излишне критичным к своим новым материалам, прекратите редактирование во время творчества. Но некоторые обнаруживают, что восстанавливаются во время редактирования. И затем, когда они добираются до конца уже написанного, они полны страстного желания двигаться вперед, в глубь новой, неизведанной территории.
34. Посвящайте час письму за каждый час, посвященный чтению.
35. Ежедневно проводите час в библиотеке в поисках новых идей.
36. Переписывайте по истории в день. Срабатывает наиболее продуктивно, если вокруг вас валяется куча непроданных рассказов.)
37. Дайте импульс своему источнику креативности. Начните свой писательский день с долгой прогулки, работы в саду, или чего-то еще, что разбудит вас и заставит ваш разум трудиться.
38. Определите ваши лучшие часы дня и пишите в течение этих часов. Пусть другие довольствуются остатками, для разнообразия.
39. Оклейте стены вашего кабинета постерами из «Playboy», или чем-то другим, что способно удержать вас в комнате.
40. Оцените всё в вашей жизни в соответствии с иерархией человеческих потребностей по Абрахаму Маслоу. Сначала воздух. Потом кров и еда. Что дальше? Секс? Деньги? Где же в данный момент находится потребность в письме? Посмотрим, нельзя ли поднять эту потребность на пару пунктов? Пишите сейчас, а дышать будете потом.
41. Сделайте себе регулярные выходные. Большинство людей отдыхают каждый уикенд, а почему вы не должны? Важное замечание: Дни, когда вы пытаетесь писать, но у вас не выходит, не являются выходными. Только те дни, которые вы запланируете заблаговременно. И наоборот. Теперь, когда у вас есть регулярные выходные, не используйте рабочее время для решения личных дел.
42. Найдите хобби. Многие писатели начинают писать в качестве хобби, и постепенно это становится их страстью. Круто. Но то место в жизни, которое раньше занимало хобби остается пустовать. Найдите что-нибудь, что бы заполнило его. Вы удивитесь, сколько было упущено отчасти и из-за этого. Кстати, вот еще что. Вы, вдруг, прекратите негодовать по поводу того, что ваша писательская работа не выполняется должным образом, и начнете наслаждаться ею.
43. Превратите писательство в хобби. Не каждый способен быть писателем полный рабочий день. Если вы не хотите или не можете писать с полной занятостью, не можете найти себе другое занятие, которое вызывало бы то особое нестерпимое желание, которое вызывал процесс письма, пока являлся для вас хобби, тогда верните всё на место.
44. Халтурьте. Клепайте слова в строки, пока за них платят. Пишите обо всём, если только сможете заключить контракт. Пишите до тех пор, пока это приносит деньги. Но тут есть фишка: Выполняйте эту работу так хорошо, как только способны. Даже если пишите о чем-то, что вам не нравится, всё равно хорошо выполняйте свою работу. Это научит вас двум вещам: писать на заказ и писать хорошо.
45. Стройте ритуал вокруг письма. Начните перед самим актом письма, и продолжите ритуал, после того как закончите работу. Идея состоит в том, чтобы сделать письмо неотъемлемой частью большей картины. Выпустите кошку, сделайте чашку чаю, покормите рыбок, включите какую-нибудь музыку, зажгите свечу, пишите, проверьте почту, состряпайте обед, вымойте посуду. Теперь когда письмо зарыто среди всего прочего, оно уже не кажется столь зловещим. Не так ли?
46. Зажгите свечу. Большую, толстую свечу. Пишите, пока не останется только лужица воска.
47. Пишите запоем! Готовьтесь к важному писательскому уикенду. Приготовьте ваши идеи, установите нормативы, и распланируйте каждый час бодрствования для работ. Заранее приготовьте еду и заморозьте, с тем чтобы потом только разогреть её. Скажите вашим друзьям, то будете вне пределов досягаемости. Отключите звонок вашего телефона, и оставьте на автоответчике запись о том, что им придется вызвать полицию, если они действительно должны поговорить с вами. Запритесь в кабинете, и не выходите до тех пор, пока не завершите произведение.
48. Приприте себя к стенке. Купите в кредит дорогую вещь, увольтесь с работы и т.п. Шучу! (Однако однажды я так и поступил, и это работает… до сих пор).
Оригинал статьи здесь
Перевод взят отсюда