День в истории Блогхауса: 21 июля 2020

- Тут повесили одного малого в 1782 году, он убил двадцать шесть человек. Я часто думал - надо бы кому-нибудь написать про него книжку Его звали Джордж Майнор Мокли. Он пел песню на эшафоте. Сам сочинил песню на такой случай.
- О чем же он пел?
- Можете найти текст в Историческом обществе, если вам действительно интересно.
- Нет, я вообще спросил: о чем там говорилось?
- Что он ни в чем не раскаивается.
- Да, есть такие люди.
-Только подумать,- сказал доктор Брид,- что у него на совести было целых двадцать шесть человек!
- Уму непостижимо!- сказал я.
скрытый текст__________________________________
Мне было всего шесть лет, когда сбросили атомную бомбу на Хиросиму, так что я вспоминаю этот день главным образом по рассказам других.
Помню, как я играл на ковре в гостиной, около кабинета отца. На нем была пижама и купальный халат Он курил сигару. Он крутил в руках веревочку. В тот день отец не пошел в лабораторию и просидел дома в пижаме до вечера. Он оставался дома когда хотел.

Невозможно было предугадать, что его заинтересует. В день, когда сбросили бомбу, его заинтересовала веревочка.
Читали ли вы речь, которую он произнес при вручении ему Нобелевской премии? Вот она вся целиком:
"Леди и джентльмены! Я стою тут, перед вами, потому что всю жизнь я озирался по сторонам, как восьмилетний мальчишка весенним днем по дороге в школу. Я могу остановиться перед чем угодно, посмотреть, подумать, а иногда чему-то научиться. Я очень счастливый человек. Благодарю вас".
___________________________________
Доктор Брид рассказал мне, что, когда доктор Хониккер был еще совсем молодым человеком, он однажды утром просто - напросто бросил свою машину в потоке илиумских машин.
- Полиция стала искать, что задерживает движение,- сказал доктор Брид,- и в самой гуще обнаружила машину Феликса, мотор жужжал, в пепельнице догорала сигара, в вазочках стояли свежие цветы.
- В каких вазочках?
- У него был небольшой "мормон", величиной с коляску, и на дверцах внутри были приделаны хрустальные вазочки, куда жена Феликса каждое утро ставила свежие цветы. Вот эта машина и стояла посреди потока машин.
- Как шхуна "Мари-Селеста",- подсказал я.
- Полицейские вывели машину. Они знали, чья она, позвонили Феликсу и очень вежливо объяснили, откуда он может ее забрать. А Феликс сказал, что они могут оставить машину себе, она ему больше не нужна.
- И они ее забрали?
- Нет. Они позвонили его жене, она пришла и увела машину.
- Кстати, как ее звали?
- Эмили. - Доктор Брид провел языком по губам, и взгляд его помутнел, и он снова повторил имя женщины, которой давно не было на свете: - Эмили.
- Как вы думаете, никто не будет возражать, если я использую эту историю в своей книге?
- Нет, если только вы не станете писать, чем это кончилось.
- Чем кончилось?
- Эмили не привыкла водить машину. По дороге домой она попала в катастрофу. Ей повредило тазовые кости...- Движение остановилось, доктор Брид закрыл глаза и крепче вцепился в руль.- Вот почему она умерла, когда родился маленький Ньют.
___________________________________
- Не думаю, что его можно было легко узнать. Понимаете, когда люди говорят, что знают кого-то хорошо или знают мало, они обычно имеют в виду всякие тайны, которые им либо поверяли, либо нет. Они подразумевают всякие подробности семейной жизни, интимные дела, любовные истории,- сказала эта милая старушка.- И в жизни доктора Хониккера было все, что бывает у каждого человека, но для него это было не самое главное.
- А что же было самое главное?-спросил я
- Доктор Брид постоянно твердит мне, что главным для доктора Хониккера была истина.
- Но вы как будто не согласны с ним?
- Не знаю - согласна или не согласна. Но мне просто трудно понять, как истина сама по себе может заполнить жизнь человека.
Мисс Фауст вполне созрела, чтобы понять учение Боконона.
__________________________________
- Это же кошкина колыбель.
- Ага,- сказал я,- здорово. Царапины - это веревочка. Правильно?
- Это одна из самых древних игр - заплетать веревочку. Даже эскимосам она известна.
- Да что вы!
- Чуть ли не сто тысяч лет взрослые вертят под носом у своих детей такой переплет из веревочки.
- Угу.
Ньют все еще лежал, свернувшись в кресле. Он расставил руки, словно держа между пальцами сплетенную из веревочки "кошкину колыбель".
- Не удивительно, что ребята растут психами. Ведь такая "кошкина колыбель"- просто переплетенные иксы на чьих-то руках. А малыши смотрят, смотрят, смотрят...
- Ну и что?
- И никакой, к черту, кошки, никакой, к черту, колыбельки нет!
___________________­_______________
Берегись человека, который упорно трудится, чтобы получить знания, а получив их, обнаруживает, что не стал ничуть умнее,- пишет Боконон.- И он начинает смертельно ненавидеть тех людей, которые так же невежественны, как он, но никакого труда к этому не приложили

____________________________________



Когда мы вошли в кабинет доктора Брида, я попытался привести в порядок свои мысли, чтобы взять толковое интервью. Но я обнаружил, что мое умственное состояние ничуть не улучшилось. А когда я стал задавать доктору Брнду вопрос о дне, когда сбросили бомбу я также обнаружил, что мои мозговые центры, ведающие контактами с внешней средой, затуманены алкоголем еще с той ночи, проведенной в баре. Какой бы вопрос я ни задавал, всегда выходило, что я считаю создателей атомной бомбы уголовными преступниками, соучастниками в подлейшем убийстве.
Сначала доктор Брид удивлялся, потом очень обиделся. Он отодвинулся от меня и ворчливо буркнул:
- По-моему, вы не очень-то жалуете ученых
- Я бы не сказал этого, сэр.
- Вы так ставите вопросы, словно хотите вынудить у меня признание, что все ученые - бессердечные, бессовестные, узколобые тупицы, равнодушные ко всему остальному человечеству, а может быть, и вообще какие-то нелюди.
- Пожалуй, это слишком резко
- По всей вероятности, ничуть не резче вашей будущей книжки Я считал, что вы задумали честно и объективно написать биографию доктора Феликса Хониккера, что для молодого писателя в наше время, в наш век, задача чрезвычайно значительная. Оказывается, ничего похожего, и вы сюда явились с предубеждением, представляя себе ученых какими-то психопатами, Откуда вы это взяли? Из комиксов, что ли?
- Ну, хотя бы от сына доктора Хониккера
- От которого из сыновей?
- От Ньютона,- сказал я. У меня с собой было письмо малютки Ньюта, и я показал это письмо доктору Бриду - Кстати, он и вправду такой маленький?
- Не выше подставки для зонтов,- сказал доктор Брид, читая письмо и хмурясь.
- А двое других детей нормальные?
- Конечно! К сожалению, должен вас разочаровать, но ученые производят на свет таких же детей, как и все люди.
Я приложил все усилия, чтобы успокоить доктора Брида, убедить его, что я и в самом деле стремлюсь создать для себя правдивый образ доктора Хониккера:
- Цель моего приезда - как можно точнее записать все, что вы мне расскажете о докторе Хониккере. Письмо Ньютона - только начало поисков, я непременно сверю его с тем, что вы мне сообщите.
- Мне надоели люди, не понимающие, что такое yчeный, что именно делает ученый.
- Постараюсь изжить это непонимание.
- Большинство людей у нас в стране даже не представляют себе, что такое чисто научные исследования.
- Буду очень благодарен, если вы мне это объясните.
- Это не значит искать усовершенствованный­ фильтр для сигарет, или более мягкие бумажные салфетки, или более устойчивые краски для зданий - нет, упаси бог! Все у нас говорят о научных исследованиях, а фактически никто ими не занимается. Мы одна из немногих компаний, которая действительно приглашает людей для чисто исследовательской работы. Когда другие компании хвастают, что у них ведется научная работа, они имеют в виду коммерческих техников - лаборантов в белых халатах, которые работают но всяким поваренным книжкам и выдумывают новый образец "дворника" для новейшей модели "олдсмобиля"
- А у вас?
- А у нас, и еще в очень немногих местах, людям платят за то, что они расширяют познание мира и работают только для этой цели.
- Это большая щедрость со стороны вашей компании
- Никакой щедрости тут нет. Новые знания - самое ценное на свете. Чем больше истин мы открываем, тем богаче мы становимся.
Будь я уже тогда последователем Боконона, я бы от этих слов просто взвыл





____________________________________
Четырнадцатый том озаглавлен так:
«Может ли разумный человек, учитывая опыт прошедших веков, питать хоть малейшую надежду на светлое будущее человечества?»

Прочесть Четырнадцатый том недолго. Он состоит всего из одного слова и точки: Нет.

этим летом москву лихорадит дождями. дожди торопливы и поверхностны, кивают в знак приветствия и идут дальше, не останавливаясь. после них остаётся закатное послевкусие цвета апероля, прохлада и необъяснимое чувство тоски по себе неслучившемуся.

наверное, в абстрактном смысле не существует никакой лучшей версии себя. это замануха коучей по личностному росту, работающая на вечном двигателе человеческого тщеславия. для конкретики хорошо и правильно - задавать себе вопросы и искать на них ответы, а версия "прокачанный я 2.0" может случиться бонусом в сухом остатке, а может и нет. как повезёт.

вопросы же пока сводятся к двум основным: чего я хочу от жизни? и чего жизнь хочет от меня?

Я не писатель далеко и вовсе не поэт. Так гоафоманю потихоньку. Да, и стараясь как-то себя развлечь решила попробовать ответить на вопросы. Собственно и пишу я только в соавторстве, одна я пишу вообще но пусть будет, пока нечем заняться, а графоманство просит.

 

полный текст

я просто думаю над тем, что смотрю на молодых людей, едва достигших двадцати или уже перешагнувшие двадцатник - все они такие..искалеченные.

 

я постепенно выползаю из своего детского маня-мирка и оглядываюсь.

 

я страдаю из-за своей гордости с примесью чувства нужности и остаюсь из раза в раз один. это наказание.

 

я упираюсь в стенку, где расписаны только мои проблемы без итоговой оценки и решения их. я упиваюсь этим до тех пор, пока у меня не остаётся сил переживать эти эмоции раз за разом.

 

 

я смотрю на всех остальных, думая, господи как им везёт, наверняка у этого человека нет внутреннего конфликта и он точно знает, что делает.

 

 

я все еще не могу долго настаивать на своём, я боюсь перемен и боюсь уйти из родительского дома. но мне хочется этого.

 

самое печальное, я начинаю понимать, почему все чаще люди вокруг обращаются к психотерапевту.

 

невозможно вывозить все то, что происходит вокруг.

 

хочется слушать аквариум, плакать и взять больничный на неделю.

 

 

я устал, солнце мое, я так люблю в тебе тот жёлтый цвет, который так крепко засел в моей голове ассоциацией с тобой. я люблю все наши встречи, я люблю твоё отречение от рациональности, я люблю твои объятия, я люблю запах в твоей машине, я люблю все то, что ты делаешь

 

я бы хотел любить себя так же, как люблю все то, что связано с тобой

20 июля не стало Виктора Чижикова, художника-иллюстратора, известного, как создатель олимпийского медвежонка Миши. Впрочем, даже не будь этого - он все равно остался бы в нашей памяти и в наших сердцах; ведь это он был автором иллюстраций в книгах и детских журналах, на которых выросло не одно поколение...

 

Светлая память