День в истории Блогхауса: 27 февраля 2021

Смотрю аниме "Благословение Небесного чиновника" и думаю, что причина недосмотренности этого и другого китаепрома в обязательных не ловких моментах в первых сериях. Сто пудово, будет момент, когда герои на экране сделают какой-то финский стыд (типа как в фильме "Доктор Стрейндж", монаха принимают за настоятеля и прикалываются с паролем от вай-фай).

Признаюсь, чаще всего я дальше этого не смотрю, так как не перелистываю видео, хотя наверное это самый простой способ смотреть дальше.

 

Casper Scheuren - Ritterburg im Schnee

Несмотря на то, что когда-то я сказала, что взяла тему диплома по "Звездным войнам" (точнее, по роману по этой вселенной) и что все намного сложнее, все оказывается еще несколько сложнее. Потому что тема, по сути, - hate speech, язык вражды (травлю туда же, думаю). Изучив более-менее, что это такое, я поняла, что тема находится на стыке сразу трех дисциплин - лингвистики, психологии и журналистики. Я рассматриваю все с точки зрения лингвистики, понятное дело, но половина материалов, которыми я пользуюсь, предназначены для журналистов. Это не принципиально. Я сейчас о другом. Что это, в принципе, такое? Из названия уже понятно, но дам определение - понятие, объединяющее языковые элементы, маркирующие речь (или иное средство коммуникации) как имеющее целью оскорбить собеседника (оппонента), принижающее того по какому-либо признаку - обычно расовому, этническому или религиозному.

Не спрашивайте, как я во все это влезла. Накурили с подругой, я в то время болела и ни хрена не соображала:) Зато теперь что имеем? Перебирая материалы, я все чаще вспоминаю современные правила толерантности и то, как вещи, которые ранее не были оскорбительными, становятся такими. Иногда замены словам очень даже к месту (заодно поняла кое-что про своих тараканов), иногда они мне кажутся странными. Я не знаю, хорошо это или плохо.

Самое интересное во всем этом - что я часто встречаю дискуссии о том, по каким признакам фильмы считаются хорошими. Как это сейчас принято - чтоб в фильме был кто-то нетрадиционной ориентации, негр в положительной роли и все такое (вот кстати, эту фразу привели бы как образец языка вражды). Я как бы фильмы отбираю по сюжету и игре актеров. Впрочем, это частный и достаточно узкий пример, за который я прошу не цепляться - просто он вспомнился в первую очередь. Ну так вот, о чем я. Блин, я забыла термин, пересмотрю лекцию еще раз, но по факту - есть такое явление, когда что-то оскорбительное сначала обижает, потом становится все более и более нейтральным. Таким образом этот язык вражды и формируется (если это не все, я еще докопаюсь, это навскидку), и вот я думаю - пример с требованиям к фильмам, который я вспомнила. Я часто слышала возмущения по поводу. Эти возмущения меня злили. Ну и прочие высказывания, в которых проскальзывает оценочность и уж тем более радикализм. Что, наверное, тоже является оценочностью. Замкнутый круг, короче.

Так вот, подбираюсь к самому главному. Стремление снизить посылы к ненависти в речи, статьях и прочем хороши... только порой обладают, на мой личный взгляд, искусственностью. Видимо или дело в том самом эффекте, который я упомянула (когда человек привыкает), или просто общий уровень ненависти достаточно высок. Одно вполне, впрочем, может следовать из другого.

А что думаю обо всем этом я? Своих тараканов я отловила, значит замена одних слов другими работает. Но несмотря на это, мне не всегда хочется приглаживать речь. Да излишне и не стоит. Порой вполне годятся и те самые слова, которые официально стоит заменять - все зависит от контекста.

Вспоминаю, как мать порой использовала слова типа "кавзказцы", "чурки" как совершенно обычные, на что я ее поправляла - вот к национальному вопросу я всегда была очень чувствительной. Пыталась придумывать замены (слово "эвфемизм", которое мне все время хочется употребить, тут наверное, выглядело бы насмешкой). Но по отношению к другим темам и социальным группам я могла и ухом не повести. Избирательно:) И по факту не люблю излишние танцы с бубном вокруг толерантности - порой надо говорить прямо, как есть.

Хотя все еще немного сложнее, если добавить точное определение дипломной темы. В таком ракурсе я еще никогда не рассуждала, правда, врубаюсь достаточно быстро. У меня такое ощущение... странное - никогда толком не задумывалась о таких вещах, и вот исследую и пишу диплом. Чувствую себя так же, как в то время, когда готовилась к экзамену по математике в техникуме и сочиняла ответ прямо на экзамене, потому что мне попался вопрос, который я не знала, но я вычислила как смогла, сама. До сих пор не знаю, верно ли:)

А при чем здесь "Звездные войны"? А там в романе политическая речь в стиле, вот и все.

Говорю, что у меня нет движа в жизни, а потом случается какой то неистовый водярный тусич

На котором я была единственным трезвым человеком

ОЧЕНЬ ЗРЯ

Лучше бы напилась, трезвой пьяного Женю выносить невозможно

Только потому что он действительно чертовски верный, даже в доску пьяный он только звонил своей девушке

Я вообще слишком много узнала от него такой информации, которую лучше бы не знала...

Уревелась опять

Не понимаю вообще в чём тут суть. Я хотела позвать его с собой в магаз, а он сказал, чтоб я отстала, потому что он говорит с женой

И тут непонятно

Обидно, потому что меня бросили, или потому что Женя? Я ревела часа три наверное

Такая себе картина маслом конечно - мы с Женей шли по пустой дороге, я ревела в три ручья, а он говорил своей девушке, что хочет от неё детей

Найс)

Я блин давно не в том состоянии, когда мне нравится страдать от невзаимной любви. Теперь это стресс, непонятки и боль, от которой не торкает

Зато я не напилась! Если бы я напилась, то наверное мы бы вообще домой не попали

Помню только, как он звал меня домой и говорил о том, что ничего не будет, потому что он верный

И как держал за руки (так нежно, что я чуть не родила), когда втирал что то про отношения

 

Я не понимаю нахрена мне это

Мне ещё и зарплату урезали блин, обидно

Хотя меня потом в слезах успокаивала Анна и это было приятно, потому что она действительно сказала много тёплых слов

 

Окей, пора признать, я ревела три часа рядом с Женей, потому что он по телефону говорил ей все те слова, которые хотела услышать я

И мне от этого не радостно вообще. Слушать, как он зовёт её замуж такое себе мероприятие.

 

Зато я не напилась!

– А вы не боитесь оставаться одна на ночь в гостинце со старателями? – спросил Алмош.
– Я смогу за себя постоять, – ответила она и вышла из машины. Рядом остановился автомобиль Нэда. Дженкинс подошёл к коллеге.
– И как? – поинтересовался он.
– Да чёрт её знает. Ты лучше скажи, как думаешь, Граф будет здесь или всё же в поселении?
– Я не провидец. Давай так. Я проверю гостинцу, а ты заедешь к инуа и поговоришь там с Иши.
– Только учти, что я сказал этой девице, что ты со мной на отдыхе и к другу едешь.
– Так мог я не устоять перед её чарующей красотой? – усмехнулся Нэд.
– Валяй. Встречаемся здесь же.
– Договорились.
До самого поселения на машине добраться пока ещё было невозможно. Объездную дорогу лишь планировали строить. Сейчас же поселение отделяли невысокие горы. Остановив автомобиль у их подножия, Алмош достал фонарик и направился к поселению. Он знал, что там все уже давно легли спать, потому что инуа жили по солнцу, как когда-то амарги. Алмош бывал здесь пару раз и помнил, где располагался дом Иши. Найдя его, амарго постучал. Через некоторые время дверь ему открыл невысокий молодой мужчина с причёской, представляющей растрёпанный ёжик. Он сонно хлопал глазами, пытаясь рассмотреть в темноте лицо своего ночного гостя.
– Если бы я хотел тебя убить, я бы уже убил, – проговорил Алмош. – Как ты заботишься о безопасности целого поселения, если о себе позаботиться не можешь?
– Алмош? – удивился Иши.
– Он самый.
– Но меня никто не хочет убивать, – инуа улыбнулся.
читать дальше– Я думал, что ты хоть чему-то научился. Видимо, подобное не лечится.
– Я тоже рад тебя видеть, – парень обнял амарго. – А чего ночью-то?
– Дело есть. У вас вчера гостей не было?
– Были.
– Кто?
– Амарго и норт. Амарго такой, знаешь, лет под пятьдесят. Может, не чистокровный правда… А норт молодой. Смахивал на его помощника. Или охранника.
– Что им было нужно и где они сейчас?
– Тот, который амарго, знаком с одним из наших китобоев. С Кигилом. Вот вроде как в гости к нему приехал.
– Он? – Алмош достал из кармана портрет Графа и посветил на него фонариком.
– Похож, – кивнул Иши. – Преступник?
– Не представляешь какой.
– Так чего ж ты один?
– А ты на что? Или ты не сыщик?
– Сыщик!
– Вообще я не один, но Нэд в гостинице. Мы не были уверены, где этот человек остановится. Там или здесь.
– Так надо за Нэдом съездить, наверное? Преступник этот ведь спит сейчас. Не убежит он. Я просто не уверен, что Кигил не станет на его сторону в случае чего.
– Может, и не убежит… И если побежит, то мне навстречу, ведь так?
– Даже если он поедет к побережью, никто ночью в море не выйдет. Ни одно китобойное судно.
– Тогда жди нас. И тихо, понял?
– Понял.
Алмош успел отойти от дома Иши буквально на пару метров, когда почувствовал, что рядом кто-то был. Он схватился за пистолет и уже готов был сделать выстрел, потому что давно считал, что лучше сначала выстрелить, а потом уже светить фонариком и спрашивать, кто здесь. Резкая острая боль в шее, за которой последовал невозможно сильный шум в ушах, не дали ему этого сделать. Алмош понял, что падает, но исправить уже ничего не мог. Он потерял сознание.

Джулиану не спалось. Встав с кровати и стараясь не разбудить спящего рядом в кресле Джеймса, Маг осторожно вышел из комнаты и зашагал в комнату к Бретту. Себастьян не спал. Он сидел в кресле с сигарой в руке и о чём-то размышлял.
– Уилкинс уступил вам свою кровать, а вы всё равно не спите, – проговорил Бретт.
– Не могу.
– А где ваш питомец?
– Джеймс выделил ему коробочку. Кажется, из-под шприцев.
– Стерильная, должно быть, – хмыкнул Себастьян.
– Что вам сказал Дженкинс, когда звонил?
– Он нашёл свидетельницу, которая утверждает, будто Граф собирался поехать на север.
– К инуа?
– Вы что-то об этом знаете? Ни в записной книжке, ни в ваших показаниях ничего не было о связи Графа с инуа.
– Я не мог рассказать сразу обо всём. Не обо всех деталях сразу упомнишь.
– Так что вам известно?
– Это было около трёх лет назад. Адам рассказал мне, что в северном поселении выбирали главу рода, или как там это у них называется. На это место претендовали два человека. Один из кандидатов был настроен против нортов и их вмешательства в жизнь инуа. А второй наоборот поддерживал недавно образовавшиеся связи. Имён я их сейчас не помню. Но был один инуа, китобой, который приходился родным братом одного из кандидатов. Он очень хотел, чтобы именно его брат стал новым главой поселения. Этот китобой общался со старателями на прииске, и через кого-то из них вышел на Графа. Не напрямую, конечно. Он попросил помощи. Адам помог. Другой кандидат, который был против нортов, отказался от участия в выборах в пользу своего соперника. Вообще я не знаю, насколько уместны такие слова, как кандидат и выборы, когда мы говорим об инуа.
– Но я вас понял, – кивнул Бретт. – По вашим словам, на севере у Графа есть должник.
– Да.
– Главу поселения инуа сейчас зовут Тинэл. Имени его брата не знаю.
С этими словами Себастьян поднялся и потушил сигару.
– Поедете со мной? – вдруг предложил он.
– Куда? – не понял Джулиан.
– На север. Если, конечно, вы в состоянии.
– Я в состоянии.
– Тогда едем.
– А Джеймс?
– Что Джеймс? Он спит?
– Да. Записку ему оставить?
– Зачем же? – и Бретт направился в соседнюю комнату. Распахнув дверь, он громко проговорил:
– Уилкинс! Вставайте!
Джеймс испуганно подскочил и сонно уставился на Себастьяна.
– Вы же говорили мне на днях, что хотите настоящую работу? – спросил Бретт.
– Говорил.
– Тогда одевайтесь, поехали.
– Куда?
– Работать.